Продолжение предыдущей главы, где особое внимание уделено теории, связанной с падением эльфов, и возможностям, которые это исследование открывает для человеческой расы.

Дальнейшее изучение архива магистров принесло плоды! Как я уже указывал ранее в моих исследованиях, когда люди предаются поклонению Хаосу, очень скоро их интересы и желания вытесняются интересами и желаниями того бога Хаоса, которого они почитают. Почему же тогда эти «тёмные» эльфы не были аналогичным образом поглощены Хаосом? Ведь они жестокий народ, они насквозь пропитаны магией и открыто поклоняются Хаосу и, к тому же, живут в непосредственной близости от Северных Пустошей. Следовательно, можно было бы с полным на то основанием предположить, что их раса должна стать идеальной пищей для богов-демонов.

Однако истина такова, что жители Наггарота не считают себя слугами Хаоса, и тут они правы. Так как же им удалось сохранить свою независимость в самом сердце владений Хаоса?

Кажется, этот же вопрос занимал и Воланса, и в своём трактате он вновь возвращается к данной теме:

«…итак, именно разрушение Полярных Врат привело к сотворению мира в его теперешнем облике, - по крайней мере, так считают Азур. Из-за того, что вследствие их разрушения на огромной территории реальность перестала быть устойчивой, многие из странных существ, обитающих во Владениях Хаоса, смогли так или иначе проникнуть в наш материальный мир. Таким образом, эти существа получили не ограниченную ничем возможность исполнять свои непостижимые прихоти и желания с помощью его смертных обитателей.

В самых старых хрониках Ултуана говорится, что в основном эти существа были небольшими и дикими – вроде тех, кого мы теперь зовем элементалями, феями, бесами, дриадами и сильфами (и это только немногие из их числа) и которые принадлежат миру природы. Но когда пали Врата древних сланнов, в нашу реальность вошли и более крупные и могущественные создания. У этих созданий, сотворенных разумом и волшебством, не было физического воплощения, и они зачастую принимали ту форму, которую им подсказывали явные и безотчетные страхи, суеверия и представления смертных, ставших их жертвами.

Так примитивные божества, которые появились у древних рас в ходе тысячелетней эволюции, внезапно перестали быть только умозрительными образами или понятиями религии – они обрели собственную жизнь, а вместе с ней и собственный характер, и необычайную силу. Воистину, они стали первыми демонами, ангелами и богами Эмпиреев.

Но из Азур никогда не выходили хорошие слуги. Задолго до падения Врат Сланнов у Азур уже было чёткое понимание природы магии и основных законов, определяющих взаимодействие Хаоса с материей и сознанием. Это знание позволило им подчинить себе многих из меньших созданий Хаоса, а с более крупными и высокоразвитыми существами образовать нечто вроде взаимовыгодного симбиоза. Даже не понимая до конца, что они делают, Азур стали приписывать некоторым из этих более могущественных созданий свою волю и чаяния, тем самым превращая их в благих богов, в которых воплотились различные стороны идеалов, надежд и стремлений их расы.

Именно Аэнарион, прозванный Защитником, сделал следующий шаг и позволил самому могущественному из новоявленных богов Азур, Азуриану, использовать себя как вместилище своей силы. В каком-то смысле Аэнарион стал чемпионом Хаоса, но из-за того, что его бог был (помимо всего прочего) воплощением благородства, культуры и веры в себя самих Азур, его противниками стали силы Бесконечного Хаоса, а не его народ. Но, несмотря на успех, Аэнарион зашел слишком далеко и, в конце концов, полностью растворился в сущности божества, которым был одержим.

То, что Азуриан олицетворял всё благое и прекрасное, что было в Азур как расе, не имело значения: Он всё равно был богом, и так же, как бывает с богами Хаоса и их чемпионами, Его замысел в итоге подчинил себе волю того, кто был Его сосудом. Со временем в Аэнарионе не осталось иных чувств, кроме чувства долга перед своим народом, все беды которого легли на его плечи; а когда к гибели его расы добавилась и личная утрата, Аэнарион окончательно вступил на путь, ведущий к забвению. Он обрел Меч Каина и, тем самым, отдал себя во власть богу войны, став вместилищем его силы наравне с силой Азуриана. Никакая смертная оболочка, даже самая могучая, не могла сдержать в себе противоречивые сущности двух богов-антагонистов. Не смог и Аэнарион.

Когда угроза Хаоса была устранена, и Аэнарион навеки исчез из истории Азур, жители Ултуана решили никогда более не допустить, чтобы их боги завладевали ими так же, как они завладели их первым Королем-Фениксом. И по сей день все эльфийские народы чтят своих персонифицированных богов, но не служат им душой и телом, а обращаются к ним за помощью в своих делах, как к священным инструментам и кумирам».

Не думаю, что на самом деле все было так просто, как говорит Воланс в этом отрывке, но я все равно спрашиваю себя: не можем ли мы извлечь что-то полезное для себя из его рассказа о достижениях эльфов в этой области? Какие чудеса мы могли бы творить, если бы род людской был способен подчинять силы Хаоса своей воле, не становясь при этом рабами богов Хаоса и не поклоняясь им?

Сам Магнус Праведный отменил запрет на изучение и использование магии, увидев, как её можно применить для защиты человечества и победы над Хаосом. Следующим шагом в деле, которое он начал, может быть покорение богов Хаоса и обращение их силы нам во благо.

Я понимаю, это опасные мысли, но мы не должны отказываться от них из-за одной лишь опасности. Дольмансе заверил меня, что именно подчинение сил Хаоса было в точности тем, к чему стремились он и его бывшие последователи. Моим первым побуждением было усомниться в этом заявлении, но Дольмансе вызвался раскрыть правду о своих убеждениях и занятиях, если только я дам ему такую возможность. Вероятно, мне следует запретить ему проповедовать его нечестивое и пагубное учение, но он уже не раз помогал мне в исследованиях, и я чувствую, что должен, по крайней мере, дать ему шанс сказать несколько слов в свою защиту.

Я буду молиться, чтобы мой выбор был правильным.

// Стр. 143, примечание: В руках столь вероломной расы магия может иметь самые ужасные последствия.

Запретное искусство