Испытательный полигон компании «Нортон» Юма, штат Аризона 9:45 утра

 

Миновав главный зал станции испытательного полигона, Кейси вошла в комнату пилотов – старое обшитое деревянными панелями помещение, служившее летчикам местом отдыха еще в те времена, когда «Нортон» выпускал военную технику. Комковатая зеленая кушетка, выцветшая на солнце. Несколько металлических самолетных кресел вокруг стола, покрытого исцарапанным пластиком. Единственным современным предметом в комнате был маленький телевизор с встроенным видеомагнитофоном. Он стоял у обшарпанного автомата кока‑колы, на котором висела табличка «неисправен». В окне дребезжал кондиционер. Солнце уже раскалило летное поле, и в комнате воцарилось удушливое тепло.

Кейси выглянула в окно и посмотрела на операторов «Ньюслайн», которые бродили вокруг Пятьсот сорок пятого, сверкавшего в ярких лучах пустынного солнца. Они выглядели растерянными, явно не знали, что им делать. Время от времени они нацеливали объективы, словно собираясь начать съемку, и тут же опускали камеры. Казалось, они чего‑то ждут.

Кейси вскрыла бурый бумажный конверт, который принесла с собой, и просмотрела его содержимое. Цветные ксерокопии, которые она заказала Норме, получились отменно. Телексы принесли именно те сообщения, которые она ждала. Все готово.

Она подошла к телевизору, который велела установить в комнате. Вставив в щель кассету, она принялась ждать.

Ждать Мэлоун.

* * *

 

Кейси чувствовала, как ее охватывает усталость. Она вспомнила о «скопе» и, закатав рукав, сняла четыре круглых пластыря, налепленных в ряд на руке. Скополаминовый пластырь для борьбы с морской болезнью. Благодаря ему Кейси не стошнило во время полета. Она знала, что ее ожидает. Мэлоун даже не догадывалась.

Кейси не испытывала ни малейшей симпатии к журналистке. Она лишь хотела покончить с этим делом. Сейчас ей предстоял последний решительный шаг.

О ее истинных намерениях знал только один сотрудник «Нортона» – Фуллер. Когда Кейси позвонила ему из видеоцентра, он сразу уловил ее замысел. Он понимал, какие последствия сулит передача видеозаписи «Ньюслайн». Он предвидел, какое воздействие окажет она на журналистов и как их можно заманить в ловушку.

Испытательный полет захлопнул западню.

Кейси ждала Мэлоун.

* * *

 

Пять минут спустя в комнату вошла Мэлоун и с грохотом захлопнула за собой дверь. На ней была форменная роба испытательного полигона. Она умыла лицо и зачесала волосы назад.

Она была донельзя раздражена.

– Не понимаю, что вы хотели этим доказать, – заговорила она, – но вы недурно повеселились. Сняли на пленку дешевый спектакль. Перепугали меня до смерти. Надеюсь, вы получили удовольствие, но мой сюжет не изменится ни на йоту. Баркер был прав. Как он и говорил, у вашего самолета нелады с предкрылками. Он упустил лишь одно обстоятельство – то, что эти неполадки проявляются при отключенном автопилоте. Именно это мы выяснили сегодня в ходе вашей жалкой демонстрации. Вы ни в чем меня не убедили. Ваш самолет – летающий гроб. Как только передача выйдет в эфир, вы лишитесь всей своей клиентуры. Мы втопчем в грязь ваши дерьмовые самолеты и вас лично.

Кейси промолчала. «Молоденькая глупая девчонка», – подумала она, сама удивляясь резкости своих суждений. Должно быть, она успела проникнуться духом старшего поколения работников «Нортона», людей, которые умели отличить истинную силу от пустопорожней болтовни и позерства.

Мэлоун еще несколько минут сотрясала воздух нелепыми угрозами, потом Кейси сказала:

– У вас ничего не получится.

– Вот увидите!

– У вас один выход – рассказать правду о происшествии на борту Пятьсот сорок пятого. Но вряд ли вам захочется это сделать.

– Дождитесь субботы, – прошипела Мэлоун. – И копайте себе могилу.

Кейси вздохнула:

– Сядьте, мисс Мэлоун.

– И не подумаю!

– Неужели вас не заинтересовало, каким образом девица из провинциального видеоцентра могла узнать, что вы снимаете репортаж о «Нортоне»? – заговорила Кейси. – Как она раздобыла номер вашей сотовой связи, как догадалась позвонить вам?

Мэлоун молчала.

– Неужели вас не насторожило то, что юрисконсульт компании столь быстро дознался, что пленка уже у вас, и заранее обзавелся показаниями девушки о том, что вы получили запись из ее рук?

Мэлоун молчала.

– Эд Фуллер появился в видеоцентре считанные минуты спустя после вашего ухода, мисс Мэлоун. Он опасался столкнуться с вами.

Мэлоун нахмурилась:

– К чему вы ведете?

– Неужели вас не удивило настоятельное требование Эда Фуллера подписать заявление о том, что вы получили видеозапись из источников за пределами «Нортона»?

– Но это же ясно как божий день. Запись свидетельствует против вашей компании. Он стремился уберечь ее от обвинений.

– С чьей стороны?

– Э‑ээ… ну, не знаю. Наверное, он опасался нападок со стороны широкой публики.

– Думаю, вам лучше сесть. – Кейси открыла папку.

Мэлоун медленно опустилась в кресло.

Мэлоун нахмурилась.

– Минутку, – сказала она. – Вы хотите сказать, что я получила запись не от девушки из видеоцентра?

Кейси бросила на нее взгляд.

– Так кто же мне звонил? – спросила Мэлоун.

Кейси сохраняла молчание.

– Это были вы?

Кейси кивнула.

– Так, значит, вы хотели, чтобы эта пленка оказалась у меня?

– Да.

– Но зачем?

Кейси улыбнулась.

* * *

 

Она протянула Мэлоун верхний лист из папки.

– Вот официальное заключение ФАВП о неисправности датчика приближения предкрылка самолета компании «Транс‑Пасифик», выполнявшего рейс номер 545. Здесь указано, что деталь имела дефект – старую трещину.

– Мой репортаж не имеет никакого отношения к дефектным деталям, – сказала Мэлоун.

– Разумеется, – подтвердила Кейси. – Ведь сегодняшний полет показал, что любой квалифицированный летчик без труда отключил бы сигнал о рассогласовании, вызванный неисправностью датчика. Ему нужно было лишь снять руки со штурвала. Но пилот Пятьсот сорок пятого этого не сделал.

– Мы уже навели справки, – отозвалась Мэлоун. – Капитан Пятьсот сорок пятого – прекрасный пилот.

– Совершенно верно, – согласилась Кейси.

Она протянула Мэлоун следующий лист.

– Это список экипажа, представленный в ФАВП вместе с полетным заданием в день отправления:

 

ДЖОН ЖЕН ЧАНГ, КАПИТАН 5/7/51 М

ЛЬЮ ЗАН ПИНГ, ВТОРОЙ ПИЛОТ 3/11/59 М

РИЧАРД ЯНГ, ВТОРОЙ ПИЛОТ 9/9/61 М

ГЕРХАРД РЕЙМАН, ВТОРОЙ ПИЛОТ 7/23/49 М

ГЕНРИ МАРХАНД, ИНЖЕНЕР 4/25/69 М

ТОМАС ЧАНГ, ВТОРОЙ ПИЛОТ 6/29/70 М

 

Мэлоун посмотрела на документ и отложила его в сторону.

– А вот список, который мы получили от «Транс‑Пасифик» спустя сутки после происшествия:

 

ДЖОН ЖЕН ЧАНГ, КАПИТАН 5/7/51

ЛЬЮ ЗАН ПИНГ, ВТОРОЙ ПИЛОТ 3/11/59

РИЧАРД ЯНГ, ВТОРОЙ ПИЛОТ 9/9/61

ГЕРХАРД РЕЙМАН, ВТОРОЙ ПИЛОТ 7/23/49

ГЕНРИ МАРХАНД, ИНЖЕНЕР 4/25/69

ТОМАС ЧАНГ, ИНЖЕНЕР 6/29/70

 

Мэлоун изучила список и пожала плечами:

– Они совпадают.

– Нет. В первом из них Томас Чанг числится вторым пилотом. Во втором – бортинженером.

– Обычная конторская ошибка, – сказала Мэлоун.

– Нет. – Кейси покачала головой.

Она подала собеседнице очередной лист.

– Это страница из журнала, которым «Транс‑Пасифик» снабжает своих пассажиров в полете. Капитан Джон Чанг и его семья. Эту фотографию прислала нам одна из бортпроводниц, пожелавшая, чтобы мы узнали правду. Вы, наверное, заметили, что детей зовут Эрика и Томас. Томас Чанг – сын капитана Чанга. Он был в составе экипажа Пятьсот сорок пятого.

Мэлоун нахмурилась.

– Чанги – династия пилотов. Томас Чанг тоже пилот, он имеет право управлять пассажирскими машинами многих типов. Но он не проходил подготовку на N‑22.

– Этого не может быть, – заявила Мэлоун.

– За несколько минут до инцидента, – продолжала Кейси, – капитан Джон Чанг покинул кабину и отправился в хвост выпить кофе. Авария застала его в хвосте, он серьезно пострадал. Два дня назад хирурги ванкуверской клиники сделали ему операцию на мозге. В клинике полагали, что это второй пилот. Однако впоследствии было установлено, что это был Джон Жен Чанг.

Мэлоун качала головой.

Кейси протянула ей телекс:

 

ОТ: С. НИЕНТО СП ВАНКУВ.

ДЛЯ: К. СИНГЛТОН, ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ ПОЛИГОН ЮМА

СТРОГО КОНФИДЕНЦИАЛЬНО

ПОДТВЕРЖДЕНЫ РЕЗУЛЬТАТЫ ПОСМЕРТНОГО ОПОЗНАНИЯ ПОСТРАДАВШЕГО ЧЛЕНА ЭКИПАЖА, ПРОХОДИВШЕГО КУРС ЛЕЧЕНИЯ В ВАНКУВЕРЕ. ЭТО ДЖОН ЧАНГ, КОМАНДИР ЭКИПАЖА «ТРАНС‑ПАСИФИК» РЕЙС 545.

 

– Чанга не было в кабине, – сказала Кейси. – Он находился на корме. Там обнаружили его фуражку. Иными словами, в момент аварии кресло капитана занимал кто‑то другой.

Кейси включила телевизор и пустила запись.

– Вот заключительные эпизоды видеозаписи, которую вам передала девушка из видеоцентра. Вы видите, как камера движется к кабине, поворачивается и в конце концов застревает под дверью. Но за мгновение до этого… Вот! – На экране застыл стоп‑кадр. – Перед вами панель управления.

– Я почти ничего не вижу, – сказала Мэлоун. – Пилоты смотрят в другую сторону.

– Вы видите, что у пилота очень коротко подстрижены волосы, – ответила Кейси. – Взгляните на снимок. У Томаса Чанга короткая стрижка.

Мэлоун вновь покачала головой, на сей раз увереннее.

– Я вам не верю, – заявила она. – Качество записи оставляет желать лучшего, к тому же мы видим лица пилотов в одну четверть. Запись не позволяет их опознать и вообще ни о чем не говорит.

– У Томаса Чанга в ухе маленькая серьга. Вы могли заметить ее на снимке из журнала. На записи вы видите ту же серьгу – в тот миг, когда она отражает луч света.

Мэлоун промолчала.

Кейси протянула ей еще один документ.

– Это перевод переговоров в кабине, записанных на этой кассете. Перевод с китайского. Многие фразы заглушают сирены и голоса системы аварийного оповещения. Здесь приведены лишь ключевые слова.

 

05:44:59 Система оповещения: потеря скорости… потеря скорости…

05:45:00 Второй пилот: что (сирена) ты

05:45:01 Капитан: я пытаюсь выправить (сирена)

05:45:02 Система оповещения: потеря скорости… потеря скорости…

05:45:03 Второй пилот: том отпусти (сирена)

05:45:04 Капитан: зачем (сирена)

05:45:11 Второй пилот: томми (сирена) когда (сирена) нужно (сирена)

 

Кейси забрала бумагу.

– Я оставлю перевод у себя, – сказала она. – Он не предназначен для публикации, но служит важным дополнением к видеозаписи.

– Господи, – ошеломленным голосом произнесла Мэлоун. – Он посадил за штурвал мальчишку!

* * *

 

– Да, – сказала Кейси. – Джон Чанг доверил управление пилоту, который не имел права водить N‑22. В результате пострадали пятьдесят шесть человек и погибли четверо, в том числе и сам капитан. Мы предполагаем, что полет проходил в автоматическом режиме и Джон Чанг на несколько минут оставил машину на попечение сына. Поступило предупреждение о рассогласовании предкрылков, и Томас выпустил их, чтобы отключить сигнал. Он испугался и слишком энергично сдвинул штурвал. Мы полагаем, что некоторое время спустя он потерял сознание из‑за сильных колебаний, и автопилот перехватил управление.

– Какой‑то болван позволил своему сыну управлять аэробусом? – спросила Мэлоун.

– Да, – ответила Кейси.

– Это и есть причина аварии?

– Да. У вас есть видеозапись, которая подтверждает это. Стало быть, факты у вас в руках. Мистер Рирдон заявил перед камерами, что он и его нью‑йоркские коллеги просмотрели запись от начала до конца. Значит, вы видели эпизод в кабине. Только что я объяснила, что означает этот эпизод. Мы представили вам дополнительную улику и, что еще важнее, продемонстрировали во время испытательного полета, что N‑22 вполне надежен.

– Но есть люди, которые с вами не согласятся… – заговорила Дженнифер.

– Отныне речь идет не о мнениях, мисс Мэлоун, – перебила Кейси. – Речь идет об установленных фактах. Если «Ньюслайн» утаит их либо выступит с какими‑либо утверждениями о ненадежности N‑22, основанными на данном происшествии, мы подадим на вас в суд за предвзятость и грубое искажение фактов. Эд Фуллер – человек консервативный, но он уверен в том, что выиграет процесс. В ваших руках видеозапись, подтверждающая нашу правоту. Хотите ли вы, чтобы мистер Фуллер позвонил мистеру Шенку и объяснил ситуацию, или предпочтете сделать это сами?

Мэлоун молчала.

– Мисс Мэлоун?…

– Где телефон?

– Там, в углу.

Мэлоун поднялась на ноги и шагнула к телефону. Кейси отправилась к двери.

– Господи, – сказала Мэлоун, качая головой. – Капитан сажает сына за штурвал самолета, в котором полно людей. Как такое могло случиться?

Кейси пожала плечами.

– Он любил своего сына. Думаю, он и прежде время от времени позволял ему водить самолет. Вот почему пилоты гражданской авиации получают право управлять той или иной машиной только после интенсивной подготовки. Томас Чанг сам не знал, что делал, и оказался застигнутым врасплох.

«И вы тоже, мисс Мэлоун», – подумала Кейси, закрывая за собой дверь.

 

Юма 10:05 утра

 

– Какого черта! – воскликнул Дик Шенк. – В моей программе дыра площадью с Афганистан, и ты говоришь, что сделала репортаж о дефектной детали? О желторотом пилоте? Я правильно тебя понял, Дженнифер? Даже не надейся. На карту поставлена моя репутация. Я не намерен идти по стопам «Шестидесяти минут».

– Дик, – сказала Дженнифер, – все можно повернуть иначе. Это семейная трагедия…

– Не пойдет, – отрезал Шенк. – Кого интересуют какие‑то там китайцы?

– Парень погубил четырех человек, еще пятьдесят шесть получили ранения…

– Какая разница? Я разочарован в тебе, Дженнифер. Очень, очень разочарован. Ты понимаешь, что все это значит? Это значит, что я вынужден пустить в эфир убогий репортаж о юных бейсболистах.

– Дик, – сказала Дженнифер. – Авария произошла не по моей вине. Я лишь освещаю события.

– Тебе не удалось сказать ничего нового. Подобных репортажей пруд пруди.

– Дик, я…

– Ты показала лишь собственную некомпетентность, – заявил Шенк. – Ты все испортила, Дженнифер. У тебя был великолепный сюжет о дерьмовой американской технике, и два дня спустя ты являешься с пустыми руками. Самолет ни при чем, виноват пилот. И бригада обслуживания. И дефектные детали.

– Дик…

– Я предупреждал: никаких дефектных деталей. Ты погубила репортаж, Дженнифер. Поговорим в понедельник.

Он положил трубку.

Глендейл 11:00 утра

 

Едва на экране появились заключительные титры «Ньюслайн», в доме Кейси зазвонил телефон. Незнакомый грубоватый голос спросил:

– Кейси Синглтон?

– Да, это я.

– Говорит Гэл Эдгартон.

– Как поживаете, сэр?

– Я нахожусь в Гонконге, и только что один из членов совета директоров сообщил мне, что в нынешнем вечернем выпуске «Ньюслайн» не было ни слова о «Нортоне».

– Совершенно верно, сэр.

– Я очень рад, – сказал Эдгартон. – Интересно, почему они не пустили репортаж?

– Понятия не имею, – ответила Кейси.

– Что ж, ваши усилия увенчались успехом, – продолжал Эдгартон. – Через несколько часов я вылетаю в Пекин подписывать торговое соглашение. Джон Мардер должен был встретить меня там, но мне сказали, что по каким‑то причинам он остался в Калифорнии.

– Я ничего не знаю об этом, – отозвалась Кейси.

– Отлично, – сказал Эдгартон. – Рад это слышать. В ближайшие дни в руководстве «Нортона» будут произведены кое‑какие перестановки. А пока примите мои поздравления, Кейси. Вам пришлось нелегко. Но вы с честью вышли из положения.

– Спасибо, сэр.

– Гэл.

– Спасибо, Гэл.

– После моего возвращения мы пообедаем вместе. Мой секретарь позвонит вам и сообщит о времени встречи. Продолжайте трудиться в том же духе.

Эдгартон дал отбой, и тут же посыпались звонки. Майк Ли в осторожных выражениях поздравил Кейси и поинтересовался, как ей удалось сорвать репортаж. Кейси ответила, что не имеет к этому никакого отношения и что «Ньюслайн» отменила передачу по собственным соображениям.

Потом позвонили Доэрти, Бэрн и Рон Смит. Позвонила Норма.

– Дорогуша, я горжусь тобой, – сказала она.

И наконец объявился Тедди Роули. Он сказал, что находится неподалеку, и спросил, чем занята Кейси.

– Я очень устала, Тедди. Давай в другой раз, хорошо?

– Как скажешь, крошка. Сегодня был замечательный день. Твой день.

– Да, Тедди. Но я действительно устала.

Она отключила телефон и отправилась на боковую.

 

ВОСКРЕСЕНЬЕ

 

Глендейл 17:45

 

Вечер выдался погожий. Кейси все еще стояла в сумерках около своего дома, когда к ней подошел Амос с собакой. Пес лизнул руку Кейси.

– Итак, ты выкрутилась, – сказал Амос.

– Да, – ответила Кейси. – Кажется, да.

– На заводе только и говорят о том, что ты бросила вызов Мардеру. Не захотела врать про Пятьсот сорок пятый. Это правда?

– Более или менее.

– В таком случае ты поступила глупо, – сказал Амос. – Надо было врать. Они всегда врут. Вопрос лишь в том, чья ложь пойдет в эфир.

– Амос…

– Твой отец был журналистом; ты считаешь, что всегда нужно стараться говорить правду. Это не так. Уже долгие годы все иначе. Я следил за тем, как эти подонки освещали катастрофу «Алохи». Их интересовали только жареные факты. Стюардессу выбросило из салона – умерла ли она, прежде чем упасть в воду? Жива ли она до сих пор? Больше они ничего не желали знать.

– Амос… – Кейси хотела заставить его умолкнуть.

– Да, я знаю, – продолжал старик. – Это забава, развлечение. Но послушай, что я тебе скажу. Сегодня тебе повезло. В следующий раз может не повезти. Не превращай это в привычку. Помни: не ты, а они устанавливают правила игры. И эта игра не имеет ничего общего с объективностью, фактами и реальностью. Это самый настоящий цирк.

Кейси не хотелось спорить с ним. Она погладила собаку.

– Все меняется, – сказал Амос. – В давние дни средства массовой информации хотя бы приближенно, но все‑таки отражали реальную жизнь. Теперь все поставлено вверх ногами. Реальность – это то, что ты видишь на экране и читаешь в газетах, и по сравнению с ней обыденная жизнь кажется серой и неинтересной. Иными словами, нынешняя повседневная жизнь – это ложь, а телевидение и газеты – правда. Порой я оглядываю свою гостиную, и из всех предметов, которые я вижу, самым реальным представляется телевизор. По сравнению с его яркими, красочными картинками моя жизнь кажется унылой и беспросветной. И я выключаю этот чертов ящик. И каждый раз с удовольствием возвращаюсь к настоящей жизни.

Кейси продолжала играть с собакой. Из‑за угла показались лучи света, прорезавшие сумерки. Она шагнула им навстречу и вышла на обочину.

– Пойду поброжу еще немного, – сказал Амос.

– Спокойной ночи.

Автомобиль остановился. Распахнулась пассажирская дверца.

– Мама! – Эллисон бросилась на шею Кейси, обхватив ее ногами. – Как я по тебе соскучилась!

– Я тоже, милая, – ответила Кейси. – Я тоже.

Джим вышел из машины и протянул Кейси рюкзак. В темноте она не могла как следует рассмотреть его лицо.

– Спокойной ночи, – сказал ей Джим.

– Спокойной ночи, Джим, – отозвалась Кейси.

Эллисон взяла ее за руку, и они зашагали к дому. Становилось все темнее и прохладнее. Подняв лицо, Кейси увидела след реактивного самолета. Там, в высоте, еще продолжался день. Лайнер мчался в темнеющем ночном небе, оставляя за собой белую полоску.

* * *

ПЯТАЯ КОЛОНКА ПЕРВОЙ ПОЛОСЫ. ПЕЧАТЬ В ПОЛНЫЙ ФОРМАТ

АВТОРСКИЕ ПРАВА: «ТЕЛЕГРАФ‑СТАР ИНКОРПОРЕЙТЕД»

ЗАГОЛОВОК: «„НОРТОН ЭЙРКРАФТ“ ПОСТАВЛЯЕТ КИТАЮ 50 РЕАКТИВНЫХ АЭРОБУСОВ»

ХВОСТОВОЕ ОПЕРЕНИЕ БУДЕТ ПРОИЗВОДИТЬСЯ В ШАНХАЕ

ВЫРУЧЕННЫЕ СРЕДСТВА БУДУТ НАПРАВЛЕНЫ НА РАЗРАБОТКУ САМОЛЕТА НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ

ПРОФСОЮЗЫ ВЫРАЖАЮТ ОЗАБОЧЕННОСТЬ ПО ПОВОДУ ПОТЕРИ РАБОЧИХ МЕСТ

АВТОР: ДЖЕК РОДЖЕРС

ТЕКСТ:

«Сегодня компания „Нортон Эйркрафт“ объявила о продаже Китайской Народной Республике пятидесяти широкофюзеляжных самолетов N‑22 на сумму восемь миллиардов долларов. Президент компании Харольд Эдгартон рассказал, что соглашение, подписанное накануне в Пекине, предусматривает поставку самолетов в течение ближайших четырех лет, а также передачу производства хвостового оперения дочерней компании в Шанхае».

Эта сделка оказалась блистательной победой компании, пережившей нелегкие времена, и обернулась тяжким поражением для «Аэробуса», отчаянно боровшегося за контракт силами своих лоббистов как в Пекине, так и в Вашингтоне. Эдгартон сказал, что пятьдесят самолетов, проданных Китаю, вкупе с двенадцатью N‑22, предназначенными для «Транс‑Пасифик», обеспечат «Нортону» финансовую базу для продолжения разработок широкофюзеляжной машины N‑XX, с которой компания надеется вступить в двадцать первый век.

Известие об учреждении дочерней компании вызвало неудовольствие некоторых кругов в Бербэнке. Председатель местных профсоюзов авто – и авиастроителей Дон Брэлл встретил это решение в штыки. «Мы теряем ежегодно тысячи вакансий, – заявил он. – „Нортон“ экспортирует американские рабочие места с целью повышения объемов экспорта. Наше будущее под угрозой».

В ответ на вопрос о предполагаемом сокращении числа рабочих мест Эдгартон сообщил: «Дочерние предприятия – это жизненная реалия нашей сферы промышленности, существующая уже много лет. Если мы откажемся, это сделают „Боинг“ либо „Дуглас“. Одной из наших важнейших задач является забота о будущем, о новых рабочих местах, которые появятся с началом производства нового самолета N‑XX».

Также Эдгартон упомянул о том, что китайская сторона подписала договор о намерении приобрести еще тридцать машин. Завод в Шанхае приступит к работе в январе следующего года.

Заключение контракта положило конец слухам о том, что недавние инциденты с N‑22, широко освещавшиеся прессой, могут сорвать сделку. По этому поводу Эдгартон сказал: «N‑22 – проверенный, надежный самолет с блестящей репутацией. Надеюсь, сделка с КНР еще более укрепит ее».

 

 

ДИРЕКТОРИЯ C\LTX 40\DL\NORTON

«ТРАНС‑ПАСИФИК» ПРИОБРЕТАЕТ ШИРОКОФЮЗЕЛЯЖНЫЕ АЭРОБУСЫ ПРОИЗВОДСТВА КОМПАНИИ «НОРТОН»

«Транс‑Пасифик Эрлайнз», гонконгская компания‑перевозчик, заказала сегодня двадцать широкофюзеляжных самолетов N‑22, подтверждая тем самым все возрастающую роль Азии как потребителя продукции авиаиндустрии.

 

ПЛАТНЫЙ ЭКСПЕРТ КУСАЕТ РУКУ, КОТОРАЯ НЕ ЖЕЛАЕТ ЕГО КОРМИТЬ [5]

«Скандально известный эксперт по вопросам авиации Фредерик Баркер вчинил иск Бредли Кингу за отказ выплатить обещанный аванс за выступления на судебных процессах. Бредли Кинг уклонился от комментариев».

 

«АЭРОБУС» РАССМАТРИВАЕТ ПЕРСПЕКТИВЫ СОТРУДНИЧЕСТВА С КОРЕЕЙ

«Сонкинг Индастриз», промышленная корпорация в Сеуле, объявила о начале переговоров с тулузской «Аэробус Индустри» по поводу организации в Корее производства важнейших сборочных компонентов новой модификации лайнера А‑340В с повышенной вместимостью. После опровержения слухов о секретных переговорах «Сонкинг» с компанией «Нортон Эйркрафт» средства массовой информации вновь поднимают вопрос о стремлении Кореи занять место на мировом рынке аэрокосмической продукции.

 

ОАВП ВОЗОБНОВЛЯЕТ СЕРТИФИКАТ ШИРОКОФЮЗЕЛЯЖНОГО САМОЛЕТА N‑22

«Сегодня ОАВП приняла решение об утверждении сертификата аэробуса N‑22 производства компании „Нортон Эйркрафт“. Пресс‑секретарь ОАВП заявил о том, что „нет никаких оснований считать, будто бы выдача сертификата была отложена по политическим мотивам“».