Глава 158: Император Цинхая .

25 сентября дул сильный ветер, началась метель. Вне дворца все было покрыто снегом, фонари были специально повешены высоко, служанки в толстых хлопковых одеждах, сбрасывали снег, белая поземка уносилась ветром, потом они осторожно подметали дорожки внутреннего парка.
В коридорах нет ладанных ламп, только тихонько горят белые свечи, выдают бледный свет. На возвышение в кресле в полутьме сидела стройная фигура, свет свечей стирал выражение лица, нельзя было ясно определить, о чем он думает. Рядом стоял небольшой столик с кувшином и чашой вина. Ему никогда не нравилось пить вино, но в этот раз он сидел и пил, не переставая уже три дня.
Три дня зал был наполнен запахом вина, винные кувшины меняли с периодичностью один раз в час, но почему он все еще не пьян?
Дверь неожиданно была сметена порывом ветра, снег закручиваясь влетел в зал, дворцовые свечи частично потухли. Но он продолжал тихо сидеть один. В его ушах словно слышался грохот боевых барабанов, он слышал, как мечи бьют друг о друга на холодном ветру, шум драки, крики людей угроз, страха, мольбы о пощаде. Он чувствовал, как свежая кровь льется на стены Лонг Иня, и землю Янбея и топит все, что было между ними, последние следы тепла.
Да, Ян Сюнь не был пьян, его ум был таким ясным и трезвым, чтобы увидеть его собственные ошибки и падение.
В какой-то момент, он вдруг вспомнил, много лет назад летней ночью, священный дворец, в комнате парящие комары, горячий воздух, которого он терпеть не мог. А Чу тогда вернулась очень поздно, он стоял у двери Дома Инг, ожидая ее. Луна ночью круглая, ярко-желтая, крылья комаров гудят вокруг, но он чувствовал, что сердце его очень спокойно. Скучно, он так устал ждать ее, сидя на пороге, полируя подделку из бронзы. У А Чу длинные волосы, он сделал заколку для нее.
Она вернулась очень поздно, не ругала, как обычно, что он не спит. Как великую тайну достала из-за спины маленькую прозрачную чашу, вырезанную из-за льда. По внешней и внутренней стороне сложный рисунок из цветов и фруктов, середина была словно разбитые кусочки льда, цветом, как зимний снег Яньбея.
Когда он взял чашу льда в руки, смутно вспомнил тот год, когда его родители были еще живы, летом они всегда делали ледяные фигурки для себя. Ему нравилось всегда держать чашки из-зо льда, но не удержать, чем крепче держишь тем быстрее, в конце концов получается лужа.
Он поднял голову, сквозь ледяную чашку, смотря на стоящую перед ним девушку. Чу Цяо не была высокой, она тоже улыбалась ему в глаза, на ней синяя одежда в волосах заколка с маленькими красными цветами, маленькое лицо, румяные щеки. Так как она держала чашу льда в течение долгого времени, ее руки покраснели, но ее глаза сверкали, как звезды, до полной луны. Она мгновенно проникла во всю его печаль и память, осталась в его сердце, рассеяла ту темноту, которая там была.
В то время Ян Сюнь поклялся, что он должен преуспеть, он должен создать хорошую жизнь для этой девушки, никогда не позволять другим запугивать ее, он хотел, чтобы она, жила как принцесса, каждое желание, каждая мысль, которой должна исполняться. Тогда она все поняла бы.
Время снова, как безжалостная рука, растворила эти воспоминания и клятвы...Иногда он чувствовал, что его жизнь - это, возможно, таяние ледяной чаши. Его родной дом, родители, брат, сестры, наставники, товарищи, любовь в конечном итоге оставили его, как чаша льда раастаяли, талая вода быстро ушла в землю, а затем исчезла, ​​без сопротивления, нет возможнсти спасти ее.
Он поднял голову перед священной погребальной одеждой и риликвиями родителей и родственников. Он не мог сделать для них нормального погребения, их головы были сожжены на площади в Чаньане, тела давно были в животе диких волков.
Мужчина берет чашу вина, пьет, пряное вино скользит вниз по горлу, горит как горящий уголь. Ветер по - прежнему дует в главный зал, в результате чего шелковый экран дрожит, похожий не танцующую женщину с длинными рукавами. Его глаза все еще очень ясны, но кажутся немного тусклыми, в сравнение с темной верхней одеждой. Если посмотреть на волосы, можно увидеть в свете свечей, что есть серебряные волокна, на лице ещё мало заметные появились скорбные морщины. Всего за два года он так устал.
Его жизнь, похожа на лабиринт, каждый шаг имеет бесконечные развилки на дороге, постепенно, люди вокруг, которые шли с ним начале пути, выбрали свой собственый путь.
«Отец», - казалось, камень мягко разбил спокойное озеро.
«Отец, ты обманул меня», - Ян Сюнь смотрел на картину Лингтай, его отец сталкивается с Ху Ху Рашэн, он смотрел на свое детское поклонение самого дорого человека и тихо говорил: «Вы сказали, что Янбей - рай, самое мирное, богатое и процветающие место в мире, вы говорили, что все, что вы делаете, - это для будущих поколений, но вы ошибались, вы ошибались!!!

Вы уничтожили Янбей, уничтожили собственными руками, но и руины Янбея были уничтожены в течение тех лет, что я был заложником в Вэй, но я продолжал верить в ваши идеалы, верил в вашу фантазию, чтобы выжить, но когда я вернулся обратно в Яньбэй, вы не знаете, насколько я был разочарован.
Ян Сюнь замолчал, в зале стояла глубокая тишина, он спокойно смотрел на своего отца, потом сказал: «Окружающие Янбей горы полны холода. Отец, вы построили в своем воображение идеальный мир, но он пошёл трещинами.
Вы знаете, насколько наивны ваши идеи, поэтому император не терпел вас, даже ваши люди предали вас, потому что вы не обладали той могущественной силой, которая поволила бы вам реализовать ваши идеалы, но император боялся вас... ".
«Отец, я убил мистера Ву и девушку Юй, потому что они все еще придерживались ваших идеалов, стали камнем преткновения на моем пути вперед, я дал им шанс, но они не захотели им воспользоваться. Потому что учение Датуна они хотели видеть основным для Янбея, это было недальноводно.Я убил много людей, Но я ближе к своей мечте, чем были вы».
Ян Сюнь замолчал, чтобы выпить чашу вина, и налил ещё вина в другую плоскую чашу, потом медленно вылил это вино из нее перед собой, тихо сказал: "Отец, сейчас я вам не понравился бы".
Ян Сюнь встал, немного постоял, потом повернулся, подол верхней одежды поднял немного пыли в зале, каждый его шаг был таким сильным, энергичным, спокойным. Огонь от свечей создавал длинную тень у него за спиной.
Столь длинная тень, позади него, казалось духи умерших следят за ним...
Так много глаз, спокойно смотрели на него из глубин зала, освещенного белыми свечами, наблюдали за ним, когда он покидал зал, возвращая тишину в место покоя мёртвых.
Его шаги были тверды, без следа колебаний и сожалений.
В лицо подул холодный ветер, глаза Ян Сюня потемнели, как ночное небо, он вспомнил, как в тот день, когда он покидал Чаньан, столицу Вэй, А Чу, вернулась помочь остаткам армии Сю Ли, оставшимся в осаде у юго-западных ворот города. В тот момент он уже предвидел сегодняшний конец. У них свои собственные разные идеалы и убеждения, их нельзя примирить между собой, поэтому они постепенно расходятся, идут разными путями.
За любую мечту, чтобы ее достичь, нужно заплатить свою цену. И он заплатил эту цену, это ее воспоминания о нем и ее чувства к нему.
Чувство беспомощности было полностью подавлено им.
А Чу, как только ты ушла, я уже знал, что в этой жизни, несомненно, ты не сможешь сопровождать меня. Ты должна была идти на свет, но я не могу убежать от этого моря крови. У меня нет возможности летать так высоко, а ты не захочешь сломать крылья, чтобы остаться со мной. Но я закончил с тобой, я должен признать, что потерпел неудачу...
«Чу», - низкий голоси в открытом зале медленно прозвучал, как холодный северный ветер, человек, стоял на входе в зал, холодный лунный свет освещает лицо, делая его странно бледным, он медленно закрывает глаза, выражение настолько спокойное, как туман, как тишина.
«А Чу, не возвращайся...».
Холодно, луна, снег покрывает деревья и землю, облака плывут, закрывая половину неба, нет не одной птицы, он стоял на возвышенности, перед глазами, затянутый дымкой кусок земли Яньбэй. В душе появилось предчувствие - может, она не вернется.
«Ваше Величество!»
К нему подбежал солдат, пошатываясь, встал на колени на землю, взволнованно сказал: «Ваше Величество, спасите девушку, Лонг Инь осадила армия Вэй, солдаты Сю Ли уже несколько дней сдерживает их, но они долго не выдержат, она может умереть".
Ян Сюнь молчал, он смотрел на возвышающиеся горы, казалось он погрузился в долгую медитацию.
«Ваше Величество, девушка, которая следует за вами много лет, спасала вас от смерти, ее заслуги, неоспаримы. Все было на наших глазах, ваше величество, вы действительно готовы в сердце, убить ее? Вы забыли, что вы говорили".
Его звали А Тин, глаза его покраснели, он не перставая стучал головой о землю, повторяя: «Ваше Величество, умоляю вас, откройте ворота Лонг Инь, умоляю».
«Прекрасно», - сказал вдруг Ян Сюнь казалось, что он только сейчас увидел посланника. Подозрительно нахмурившись, он спросил: «Как я могу ее спасти?»
А Тин, услышав эти неожиданные для него слова, обрадовавшись, быстро сказал: «Откройте ворота Лонг Инь, отправьте наши войска из города, чтобы помочь».
Когда он закончил, Ян Сюнь хмуро спросил: "Как вы думаете, даже если открыть ворота и помочь с армией Вэй, она вернется?"
А Тин надолго задумался, наконец пробормотал: "Вот, тогда отмените приказ и пропустите их к Южной реке, откройте воду Тан, пусть девушка уедет на юг."
«Юг?» повторил Ян Сюнь, его голос был очень спокойный, словно колебаясь, он мягко спросил: «Что бы она больше никогда не вернулась?»

А Тин стоял ошеломленный, больше не зная, что сказать. Ян Сюнь, снова улыбнулся, тихо сказал: "Это значит, что я навсегда могу ее потерять."

Ночь была такая холодная, А Тин почувствовал, что все его тело леденеет, он подумал, как долго, он здесь. Он поднялся и быстро пошёл к выходу, собщив: "Я найду слова, чтобы убедить девушку вернуться!"
Ян Сюнь не остановил его, даже не увидел, как тот ушёл, он все еще тихо стоял там, темные облака закрывали луну, снова шёл снег.
Глупая девушка, почему бы не вернуться?
Он нахмурился, как простой молодой человек, поддаваясь самообману, отбрасывая все политические факторы, воспринимая, как детскую ссору.
Почему бы не вернуться? Снаружи так холодно...
Если бы мы могли вернуться в прошлое, А Чу, ты жила бы со мной снова? Тогда ты думала, что мы окажемся в таком положение, как сейчас? Насколько глубоко ты ненавидишь меня?
«Ваше Величество», низкий голос прозвучал позади, Чэн Юань подошёл незаметно, он опустился на колени, показывая полное смирение: «Откройте водный путь, посадите Чу Цяо и всех остальных на лодки, пусть они плывут на юг».
Ян Сюнь удивленно, повернулся, чтобы посмотреть на Чэн Юаня, спросил: " Вы пришли, чтобы просить за нее? "
«Это не ради Чу Цяо».
«Это ради Вашего Величества».
Он лбом коснулся земли, потом медленно сказал: «Ваше Величество, дайте себе возможность спокойно жить».
Ян Сянь почувствовал будто что-то колет его сердце, боль поселилась в груди.
"Если она умрет, от Вашей руки или с Вашего одобрения, Ваше Величество, не будет счастливы. Что-бы ни было вашей мечтой, вы должны быть живы, и она должна быть живой. Если она умрет, исчезнет даже надежда. Для вас все станет слишком поздно".
Ян Сюнь долго молчал, ветер раздувал его одежду, как крылья.Было так холодно, но он продолжал стоять там."Чэн Юань, почему вы говорите об этом, вы и А Чу никогда не нравились друг другу?"
"У меня и генерала Чу изначально не было разногласий в отношение Вас. Мы оба были преданы Вашему Величеству. Потом уже в целях самосохранения я думал о ее смерти. Но сейчас она не опасна не для меня, не для Вашего Величества."
«Самое главное, - Чэн Юань поднял глаза, взглянул на Ян Сюня и продолжил -Я не хочу, чтобы сердце Вашего Величества было разбито. В этом мире, только Вы можете помочь мне достичь желаемого. И только Ваше Величество может заставить меня по - настоящему следовать за ним и отказаться от задуманного. Моя преданность Вам никогда не изменится, даже если Ваше Величество будет настолько отвратителен, что его оставят небо и земля, я готов следовать за Вами, пока моя кровь не станет серой. Если Ваше Величество, прикажет убить всех в мире, я буду первым, кто поднимет мечь. Если Вы готовы заполнить Восточно-Китайское море трупами, я отрежу им головы. Я прожил первую половину жизни без веры. Теперь, когда я нашел ее, надежда и планы Вашего Величества - моя вера, поэтому я не хочу, чтобы Вы жили остаток своей жизни в раскаянии. Ваше величество, отпустите ее».
Воспоминания внезапно нахлынули на него, Ян Сюнь вспомнил все, что произошло за последние несколько лет. В конце концов поток воспоминаний остановился на одном, первом, девушка ползла в луже крови, ее глаза полны ненависти, тогда он увидел ее в первый раз.
Его сердце болело, он улыбнулся, слегка поднял руку, словно поглаживая это лицо, поглаживая запутанные волосы, ее образ в его памяти. Он будет помнить огонь в этих неукротимых глазах всю жизнь. Он должен наконец...
Он медленно закрыл глаза, отсекая воспоминания, отрезая всю свою любовь и беспокойство о ней, но его сердце еще кровоточит.
«Прикажите генералу Хан, открыть проход к Южной реке (Нанган), пропустите их...».
«Ваше Величество!» Внезапно раздался громкий крик, посланник бежал к императору, опустился на колени и сообщил: "Срочное донесение! Послание с границы Янбея!"
Чен Юань в это время поднялся, увидел, как солдат лбом касается земли и протягивает свиток: «Заместитель генерала Ци Хием, охраняющий водный путь к Южной реке (Нанган),Нам Куонг, отправил вам послание: 16 сентября, Южная Тан была атакована извне, происхождение противника неизвестно, он внезапно появился на территории Яньбэя, блокировал передачу сообщений, один за другим захватил 13 округов, генералы Южной Тан убиты, вместе с ними в общей сложности убито более 30 000 человек.
Вчера на закате, дорога была разрушена, мы ослаблены, сражаемся из последних сил, надеемся, что Ваше Величество получит это послание. Мы пытались удержать позиции, сражаясь до самой смерти, но не смогли сохранить границы Янбея в неприкосновенности. Десятки тысяч солдат, дислоцированных в Нам Куанге, пали».
«Что происходит? 16 сентября произошло нападение, почему мы узнаем об этом тоько сейчас?» - сердито спросил Чэн Юань, поворачиваясь к гонцу.
«Все офицеры и солдаты были пойманы в ловушку, враг атаковал сразу несколько округов одновременно, у нас не было времени послать сообщение».

"Значит, офицеры и солдаты в соседних районах на юго-западе ничего не знают? И они не смогли отправить донесение?"

Солдат осторожно поднял глаза, чтобы взглянуть на Ян Сюня потом тихо сказал: «Большая часть Юго-запада - это плато Шен Шен, которое находится в горной местности. Не говоря уже о том, что основная часть домов пустые, они поддерживали генерала Чу и большая часть ушли с ней. Даже если кто-то остался, они слышали, что нападавшие, хотели помочь спасти генерала Чу, по крайней мере, они это не скрывали. В принципе никто, в том районе не стал бы передавать донесение во дворец. Даже местные чиновники связаны с этими людьми».
Чэнь Юань яростно проговорил: «Что они хотят этим доказать? Это восстание? А как насчет Армии? Все Солдаты мертвы? Видимо, эти генералы были идиотами, не умеющими воевать?"
«Тут... Такая история.... Когда враг появился, местные скрыли эту информацию, кто-то даже помог с переходом границы. Я думаю, противник получил данные о Южном Тане, иначе, Нанган так легко не пал бы».
«Что сейчас?»
Внезапно раздался низкий голос.Чэн Юань быстро повернул голову, с удивлением увидев, что Ян Сюнь, выгляевший безразлично, медленно говорит: «Дорога была разрушена, солдаты убиты, что дальше?»
Посланник вытер пот со лба, стоя на коленях на земле, его била дрожь, он сказал: "Судя по полученным новостями, которые я слышал, когда ехал сюда. Они взяли корабли на берегу,а теперь отправятся в сторону Вэй, к Лонг Иню..."
«Все войска?»
«Да, Ваше Величество».
«Сколько это?»

«Не менее двадцати тысяч, это те, о ком известно».
Ян Сюнь, услышал, как Чэн Юань издал прерывистый вздох, его глаза сузились, такого количества он тоже не ожидал. Ян Сунь выпрямился, восстанавливая достоинство императора. Теперь напротив гор, на вершине стоял другой человек.
«Каков приказ будет Вашего Величества? Вы отправляетесь лично?»
«Да, выдвигаемся сразу, идут первая и вторая армия, обьявить общий сбор. мы отправляемся в сторону Вей к Лонг Иню!»
Через три часа, армия Янбея была собрана у подножия гор и двинулись в сторону плато Шен Шэнь.
Они находились не более, чем в полутора днях перехода, от Лонг Иня. Ян Сюнь ехал на лошади, черную одежду, оттороченную мехом развевал ветер. Чэн Юань, ехавший рядом, тихо спросил "Ваше Величество, это нападение 16 сентября. Это люди Лян? "
«Нет».
«Нет, - Ян Сюнь отрицательно покачал головой, его взгляд стал задумчивым- от дороги к Южной реке до границы с Лянь далеко, даже если новости о конфликте между мной и Чу Цяо уже поступили к Сяо Це, и он захотел бы помочь, он не успевал. Я думую, ему понадобилось бы более шестнадцати дней, чтобы перебросить свою армию в эти места. Существует еще одна армия, которая, имеет в Янбее лучших шпионов, чем Лянь. Они похоже получили сообщение, раньше и успели соориентироваться. Быстро перебросили войска и напав на наших людей, захватили дорогу на Южную реку».
Чен Юань нахмурился: "Кто это был? Кто-то из Вэй? Нет это не могут быть они."
«Кто?- Ян Сюнь повторил вопрос, в глазах застыл холод, потом медленно выплюнул - Кто может так легко появиться на моей территории в Яньбэе?»
Чэн Юй вдруг удивиленно, воскликнул: «Император Цинхая?
«Император Цинхай, - Ян Сюнь процедил имя врага. Потом с удовольствием произнес - наконец то, мы встретимся".
Утренний свет растекся по небу, казалось, что впереди солнечный день. «Ваше Величество!» к ним быстро ехал солдат на лошади с донесением, ещё издали он закричал: «В десяти милях впереди неприятель».
«Сколько человек?»
«Армия противника простирается с юга на север и блокирует линию нашей армии, длиной в десять миль, тринадцать пехотных дивизий, восемь кавалерийских дивизий, семнадцать дивизий с тяжёлым вооружением, Неизвестно, предположительно сто пятьдесят тысяч или больше».
На мгновение все замолчали, такого никто не ожидал. Такая огромная армия, неожиданно и совершенно спокойно перешедшая границы Янбея. Если бы они случайно не обнаружили их сегодня, насколько далеко, те могли зайти вглубь территории?
В отличие от других людей, Ян Сюнь не беспокоился, он знал, что этот противник появится именно здесь, чтобы остановить его войска. Тот вычислил время, чтобы вывести свою армию именно здесь и именно в этот момент, чтобы перекрыть им путь. Ян Сюнь смутно угадывал силуэт врага, глубоко в сердце он чувствовал удовольствие от будущей встречи.
Ну, он скоро узнает на сколько верны его догадки, сегодня они наконец смогут сойтись в бою. Этого человека, он может простить, но это его не спасет!
Ранняя роса покрывала землю, солдаты в черных доспехах медленно продвигались в сторону противника. Ян Сюнь, одетый в черную верхнюю одежду, ехал верхом, впереди войска. Увидев врага, со стороны армии противника появилась фигура полководца, выехавшая вперед из рядов всадников. Хотя они находились далеко, Ян Сюню хватило одного взгляда, чтобы узнать того, кто был перед ним. Глаза двух людей встретились и в этот момент, Ян Сюнь улыбнувшись, тихо сказал: «Давно не виделись, бывший друг!»

Глава 159: Наплыв.

Чу Цяо проснулась от шума, стук копыт несущихся, словно ураган, лошадей, эхом отдавался в ушах.
Уже три дня в животе не было ничего кроме воды и риса, вперемешку со льдом, и совсем не осталось сил, чтобы выдержать этот жестокий холод, в панике, с ножом в руках она выбежала из палатки. Тело горело, перед глазами все плыло, мутные огни факелов, соединяясь с блеском мечей, казалось, сжигали небо.
Пыль и снег поднимаются под копытами лошадей, такое чувство будто небо и земля слились во едино, в ушах сплошной гомон, он оглушает.
Услышав, что кто-то зовёт ее, она обернулась, в этот момент она увидела налившиеся кровью глаза Хэ Сяо, он что-то кричал ей, его тело было залито кровью и не понятно, чья это была кровь, его или человека, который гнался за ним, чтобы убить. Голова Чу Цяо гудела, она пыталась разобрать, что говорил Хэ Сяо, но не могла.
Это была четвертая атака Юань Яна за этот день, Вэй окончательно потерял терпение. В ушах не прекращаемые звуки сражений, защищавшие ее солдаты падали один за другим, все больше и больше людей бросались в бой, солдаты сражались друг с другом, уже не было четкой линии фронта, а армия Вэй все прибывала, точно бурлящий поток. Острая стрела угодила прямо в лоб, резко поднявшегося солдата, пробила насквозь затылок, густая черная кровь стекала с наконечника стрелы, направленного на кончик носа Чу Цяо, капля за каплей.
Кто-то громко крикнул: «Защищайте генерала». Рвавшиеся вдалеке солдаты, падали, один за другим, обагряя алой кровью мерзлую землю. Ветер пробирал до костей, метель, плотной паутиной, заволокла небо, Чу Цяо подумала о том, что возможности отступить у них уже не было, пусть все будет как будет. Она слегка кивнула и хриплым голосом пробормотала: «Будем держаться до конца...».
Противник выставил ряд мощных арбалетов, дождь из стрел, издавая пронзительный свистящий звук, закрыл небо. Чу Цяо смотрела на летящие в нее стрелы, мозг отказывался работать.
Наверное, сегодня она умрет.
В тот момент, время остановилось, воспоминания несли ее обратно в прошлое, она вспомнила, как ее забрали из приюта, потом десять лет тяжелых тренировок, служба в разведке, она убивала, скрывалась, всю свою жизнь она жертвовала собой ради страны, а потом, каким-то непостижимым образом, перенеслась во времена смуты, в очередной раз проживает десять лет жизни. Чу Цяо вдруг почувствовала, что очень устала, устала и ей нужен отдых, просто все отпустить. На протяжении многих лет, независимо от положения дел, она никогда не сдавалась, надежда выжить не покидала ее, но сейчас она уже не желает бороться, она почувствовала, как на нее навалилась смертельная усталость, ну что ж, отдых - это тоже не так уж плохо.

«Генерал!»
Хэ Сяо в отчаянии наблюдал, как Чу Цяо запрокинув голову стоит неподвижно глядя на дождь из стрел, не пытаясь спрятаться или уклониться, словно ледяная сосулька.
Он чувствовал, как сжимается его сердце, точно обезумевший размахивал мечом, молния разрезала воздух, вырисовывая белую линию, две головы отлетели, алая кровь забрызгала Хэ Сяо с головы до ног, однако противник подобно приливу подступал снова и снова, он не мог вырваться, пробиться, только наблюдать, за приближающейся к ней стрелой.
Весь гарнизон Лонг Инь, широко раскрыв глаза, наблюдал за сценой, как молодой солдат смертельно бледный, ноги подкашивались, внезапно опустился на колени, глядя на отстранённое лицо девушки, скорбно отчаянно закричал: «Генерал Чу!».
Он такой же солдат, тоже родом из Шанг Шена, его родители и сестры, так же как Чу Цяо, сбросили с себя оковы рабства. Но всю свою жизнь он был трусом, за пределами армии Сю Ли, он не решался заговорить. Когда Вэй в очередной раз внезапно атаковала лагерь, он не смел говорить. Метель заметала казармы, он не смел высказаться. Когда люди рыдали в городах, он по-прежнему продолжал молчать. Слова матери еще раз отозвались в его сердце, седая голова старой женщины, видевшей в жизни столько страданий, впервые опустилась на землю, рыдая во весь голос: «Память о ее добрых делах, будет жить в сердцах людей тысячи лет, Госпожа Чу Цяо наш благодетель».
На стенах крепости разноголосый гомон слился в единый крик, который сотряс всю равнину, сбив, лежавший на траве, первый снег. Снежинки образовали белую пелену, медленно опустившуюся на землю.
За эти полмесяца, весь Янбэй стал свидетелем отваги этих воинов, и в этот момент, небеса и земля видели слезы девушки.
Стрелы высоко взлетели, поднимаясь все выше и выше, и, наконец, описав дугу в воздухе, стали опускаться прямо вниз, быстро набирая скорость.
Тысячи глаз с ужасом смотрели на нее, ветер терзал одежду Чу Цяо, трепал волосы, отбрасывая их на лоб, заставлял щуриться. Неожиданно, из глубины сознания, появилась пара глаз, они смотрели на нее, тихий голос медленно повторял: «Живи, живи …»
Она чуть заметно усмехнулась, легкая, как туман, улыбка тронула ее губы.
Я, в конечном счете, все же не смогла продолжать упорствовать, вы позволите мне отправиться к вам?

Неожиданно, точно резкий порыв ветра, к западу от Лонг Инь, на вертикальных заснеженных макушках, вдруг появилось бесчисленное количество черных теней, держась за длинные веревки, они прыжками двигались вниз, сотни мечей взлетали в воздух, и подобно дождю, падали на землю.

Все вокруг громко загалдели, глядя как черные тени быстро выскользнули из-за снежных вершин. Они были облачены в темно-синие кожаные доспехи, тела ловкие и сильные, движения стремительные, они походили на диких лесных зверей, в свете факелов на их лицах темнели красные татуировки и горящие, точно волчьи, бесстрашные глаза, их дерзкая атака привела армию Вэй в замешательство.
В тоже самое время, с юго-западной стороны, неожиданно, раздался шум, напоминавший грохот военных барабанов, с могучей силой, подковы лошадей топтали землю, ветер разносил кровавый туман, первые ряды хорошо обученной конницы ворвались в лагерь, врезаясь с четырех сторон, словно лезвие, атакуя еще не успевших сориентироваться солдатов армии Вэй. У них были свирепые, быстрые скакуны, блестящие латы и темные клинки, то были воины Лян.
В серебристых доспехах, в лагерь ворвался молодой Император, на скаку подхватил на руки Чу, заключив в свои объятья так крепко, будто хотел раздавить. Она ощущала холодную, как лед броню, его тяжелое дыхание, превращавшееся на морозном воздухе в белый туман, они неслись прочь от шума сражения, тысячи ярких факелов освещали их тела, как теплое солнце в июньский полдень.
Буря утихла, грохот постепенно удалялся, хотя глухой голос Сяо Цэ успокаивал, смутное чувство тревоги все еще не отпускало ее. Снова и снова он тихо повторял: «Все хорошо, все хорошо, все хорошо...».
Чу Цяо не хотела плакать, глубоко в душе она была растеряна, ей казалось, что все происходящее нереально, но слезы продолжали бежать, оставляя мокрый узор на нагрудных латах Сяо Цэ. Закрыв глаза, она словно увидела извержение сотни вулканов, пепел и лава пылали, все разрушая, погружая в бездонную пропасть.
Так много хотелось сказать, но вместо слов выходили лишь какие-то всхлипывающие неясные звуки.
Сяо Цэ, вы знаете? Г-н У и госпожа Юй мертвы, столько людей погибло, Ян Сюнь убил многих, вы считаете, он убьет и меня?
Юйвень Юэ тоже мертв, я виновата в его смерти, вы знаете, это я его убила.
Сяо Цэ, вы были правы, в Янбэй очень холодно, так холодно, что человеческие сердца замерзают, даже клятвы, превращается в лед.
Небо и земля вдруг побледнели, Чу Цяо медленно опустила голову на руки молодого Императора, ужасная усталость навалилась на нее. Глядя на ее бледное изможденное лицо, Сяо Цэ подумал, что он действительно сумасшедший. Он кинулся ей на помощь в тот момент, когда туча стрел неслась в ее сторону, боясь опоздать всего на один шаг, всего на мгновение.
Холодный ветер проникал под одежду, Сяо Цэ снял свою шубу и укутал ею Чу Цяо. Совсем худенькая, она казалась такой крохотной, как ребенок.
Он поднял глаза, наблюдая, как с неба падают белые пушистые комья снега. С одной стороны плато, виднеется лагерь армии Вэй, обуреваемых жаждой крови, с другой, возвышается застава Лонг Инь, внезапно, сердце его наполнилось неудержимым гневом. Ян Сюнь, на сколько же вы бессердечны? Насколько безжалостны? Неужели вам безразлична эта страна?

Сяо Цэ нес Чу Цяо на руках. В этот момент к нему обратился один из стражников: «Ваше Величество, Вэй направили своего представителя, чтобы узнать, почему далекая Лян вмешивается во внутренние дела Вэй. Что им ответить?». Охранник спешился, выбегая вперед, молодой император, холодно посмотрев, спокойно ответил: «Передай Юань Яню, этого человека Сяо Цэ забирает с собой, если он захочет поговорить, я буду ждать его в Тан Цзин*». (* скорее всего это столица государства Лян)
Тье Ю двигался впереди, за ним следовал человек средних лет с темно-красными татуировками на лице, это был предводитель той самой группы людей, внезапно появившихся со стороны заснеженных гор. Идя на встречу войскам Лян, они помогли окружить армию Вэй и вовремя спасти Чу Цяо. Увидев его, выражение лица Сяо Цэ немного смягчилось, слегка кивнув поблагодарил: «Я признателен вам за помощь».
Человек с татуировками глухо ответил: «У нас мало людей, если бы не Его Величество Император Лян, Госпожа Чу была бы в опасности».
«Собственно, вы незамедлительно пришли на помощь, я всегда буду помнить об этом, когда-нибудь, если представится такая возможность, непременно отблагодарю».
«Не стоит, мы выполняем приказ господина».
Брови Сяо Цэ слегка изогнулись, он осторожно спросил: «Вашего господина?»
«Мой господин преградил путь армии Янбэй, захватив порты и заставы, открыл дорогу для армии Лян, наша задача была прикрыть Ваш отход».
Сяо Цэ медленно кивнул, взгляд стал глубоким и задумчивым: «В таком случае, я не буду благодарить вас, у вас свои интересы, берегите себя».

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Пришедшие на помощь армии Сю Ли войска Лян, после боя, незамедлительно покинули Янбэй. Численность защитников гарнизона Лонг Инь сейчас составляла меньше шести тысяч человек, поэтому они могли лишь наблюдать за огромной 20тысячной армией Сяо Цэ, в связи с тем, что войска Лян прорвав окружение, тут же отступили, было не ясно, должны ли они покинуть заставу и начать их преследование. Командир гарнизона долго колебался, наконец, кусая губы приказал: «Спешно отправляйся, необходимо узнать распоряжения Его Величества». Солдат глубоко вздохнул, идти за ними роковая ошибка, это все равно, как в воду кануть.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Меньше чем через полчаса, войска Лян достигли устья реки, группа около двух тысяч человек, спокойно ждала их. Один из людей Сяо Цэ отправился на переговоры, перекинувшись парой слов, группа людей, оставив одну крытую повозку, немедленно ушла.
Тье Ю сказал: «Они сообщили, что подготовили лошадей и провизию, этого достаточно, чтобы осилить дорогу, также они говорят, что в Янбэй очень холодно, поэтому приготовили теплую повозку».
Заглянув под занавеску кибитки, они обнаружили, просторную кабину, обитые парчой чехлы на подушках, пол был застелен мягкими шкурами, внизу, на металлической пластине, стояли две жаровни с углем, внутри было тепло как весной. В углу оборудована небольшая печь, заглянув под крышку печи, Сяо Цэ нашел там кашу и горячую ароматную курицу с женьшенем.
«Ваше Величество, этот Цинхай действительно поразителен, он что святой? Он приложил столько усилий, чтобы спасти ее, неужели он на самом деле просто так отдаст ее Лян?»
Сяо Цэ спокойно смотрел на чашу с курицей, и ничего не отвечал. Чу Цяо лежала на одеяле, ее лицо было бледным и измученным, кажется, тоже почувствовав тепло, она медленно облегченно вздохнула, а потом тихо свернулась калачиком, как маленький котенок, постепенно погружаясь в глубокий сон.
«Тье Ю, если на ее месте были бы вы, кто-нибудь сделал бы тоже самое для вас?»
Тье Ю на мгновение остолбенел, не спеша все обдумав он ответил: «Я боюсь, что только моя престарелая мать, моя жена и то бы не стала».
Губы Сяо Цэ растянулись в легкой усмешке: «Действительно, таких людей очень мало».
«Ваше Величество, вы знаете, кто этот человек?»
«Знаю»,- кивнул Сяо Цэ, глядя на величественные горы вдалеке, утопающие в белом снегу. В его голосе звучало смутное волнение: «Если раньше я только подозревал, то теперь совершенно уверен».
Судьба непредсказуема, каждый человек опутан ее шелковыми нитями, следует своему собственному предопределенному пути, раз уж вырваться невозможно, зачем заранее раскрывать финал.
Сяо Цэ мягко улыбнулся, с легкой грустью в глазах.
«Юйвень Юэ, мне действительно никогда не сравниться с вами! Я не такой как вы!»

Перед самым рассветом, метель, наконец, стихла, но солнце еще не поднялось, и земля была окутана мраком. На вершине холма возвышается фигура мужчины, облаченного в синее платье. Потревоженный, взмахом крыла кукушки, снег, упал на его протянутую руку. Самая свирепая из всех пернатых Цинхайских равнин, послушно села на его запястье, она была полностью белоснежная, только на длинном хвосте, точно кровь на снегу, пылали три ярко красных пера. Развернув послание, в глаза сразу бросился знакомый, со временем ни чуточку не преобразившийся, некрасивый почерк: «Императорские войска Лян вернулись к южному порту. Она цела и невредима, не беспокойтесь». Не смотря на явную издевку подчиненного, лицо мужчины, как всегда, оставалось спокойным, а глаза неизменно холодными: «Цела и невредима? Не беспокойтесь?» Человек взял перо, чтобы написать ответ: «Отходите, незачем искать смерть».
Молодой генерал взял письмо и радостно улыбнулся, обнажая ряд белых зубов. Он махнул рукой своим, не перестававшим роптать, подчиненным: «Поворачиваем, возвращаемся домой».
«Генерал Цы, вы помните его любимую?»
Молодой человек улыбнулся, его пробитое стрелой плечо, только что перевязали, и теперь он снова смеялся, как ни в чем не бывало. Татуировки на его лице извивались точно маленькие змеи:
«Брось! Ты старый холостяк, и я не желаю тебе жизни подверженной этой горькой участи».
«Черт бы его попрал, этот Янбэйский щенок невероятно жесток!»
К ним подъехал тридцатилетний солдат, не смотря на морозный день, на нем была рубашка с короткими рукавами, грудь перевязана белой тканью, по-видимому, он был ранен: «Он снова не пошел за Госпожой, она уходит с другим, а он рискует своей жизнью из-за нее».
Генерал Цы рассмеялся: «Ты еще не нашел себе любимую, но у Господина она есть. Нам больше нет необходимости сражаться. Помните, что Кью Ленг обеспечил нам путь отступления. Пора возвращаться».
Генерал, которого прозвали старым холостяком, проворчал: «Я думаю, Господин поспешил и плохо продумал план действий, он даже мельком не успел посмотреть на невесту, ее увез другой, в придачу мы даже не атаковали противника, как ни посмотри, а мы в проигрыше».
Он остановился, услышав, как другой сказал немного шокированным, слегка озадаченным голосом: «Господин просто не хочет напрасно рисковать жизнями людей».
Да, в чем смысл напрасно рисковать жизнями, если обстановка на поле боя зашла в тупик?
Генерал Цы вспомнил о человеке, с которым был знаком еще до начала боя, глаза парня сузились, слегка прищурившись. Этот долг рано или поздно должен быть выплачен.
Когда Сяо Цэ привел Чу Цяо к лодке, было утро третьего дня, солнце поднималось из-за горизонта, озаряя все золотым сиянием, на голубом небе не было ни облачка. Водный путь Нангана расположен на юго-западе материка, климат здесь чрезвычайно мягкий, вода в реке спокойная.
Большой корабль отплыл, сигнал полетел за горизонт, более тысячи кораблей снялись с якоря, от чего по воде пошла рябь. Вокруг, на сколько хватало глаз, между небом и водой, парили бесчисленные белые паруса.
Сяо Цэ стоял на корме, на нем было пышное платье тёмно-зелёного шелка, красивые черты лица, ясные глаза, длинные волосы. Слегка запрокинув голову, он взглянул на едва различимые вдалеке горы Цуй Вэй, словно увидел возвышающуюся фигуру на ее вершине.
Погода меняется, легкий ветерок, дующий с вершины горы, принес запах зеленой травы и снега.
Лицо Сяо Цэ внезапно озарилось хитрой, как у лисы, улыбкой, открывая сверкающие зубы. На глазах всех его подчиненных, он послал к вершине горы, страстный поцелуй.
Тью Е спросил: «Ваше Величество, вы увидели на вершине горы деревенскую девушку, которая собирает дрова?»
Изумленный Сяо Цэ крикнул: «Да, откуда ты знаешь?»
Человек беспомощно вздохнул: «Ваше Величество, да кто ж не знает?»
Огромная река, точно цепь, парусная лодка. Солнце поднялось, излучая теплый свет с четырех сторон.
На вершине горы, нахмурившись, молча стоял мужчина. Видя явную провокацию со стороны Сяо Цэ, все равно не отвернулся.
Лодка была все ещ<