Первый судебный процесс: В. Гуркович – истец

 

Улица Турецкая по смыслу должна иметь какую-то турецкую составляющую. Историко-банная составляющая есть. И если здесь проживали турки, то, вероятно, должны быть жилые постройки в турецком стиле или с элементами турецких, малоазийских или мусульманских мотивов. Однако до настоящего времени не сохранилось ни одного здания, которое по архитектурным и строительным признакам можно было бы отнести к творениям турецких (османских) архитекторов и строителей. Все дореволюционные здания на улице Турецкой построены в европейском стиле. При всем желании трудно отыскать аналогию с хрестоматийным Бахчисараем или со старым Стамбулом. Конечно, можно вполне обоснованно предположить, что здания, выстроенные в турецком (восточном и т.д.) стиле здесь были – сами бани, кофейня, дома, где проживали турки. Однако позднейшие постройки XIX–XX веков полностью поглотили те турецкие (и татарские) строения, которые здесь могли быть. Можно констатировать, что с архитектурной точки зрения на улице Турецкой ничего турецкого нет. На дворе – 2016 год.

 Признаюсь, что для меня улица Турецкая интересна не столько в архитектурно-градостроительном плане, сколько в историческом, в том числе и личном. Здесь свершилось одно из наиболее памятных событий в моей жизни, даже не одно, а два! Два судебных процесса, которые проходили в 2001—2003 и в 2010—2011 годах.

Первым делом необходимо поведать, где свершились вышеупомянутые деяния. На ул. Турецкой под № 21 на пересечении с ул. Чехова стоит двухэтажный дом, в котором ныне находится суд Центрального района г. Симферополя. Здание это известно старожилам улицы Турецкой как «Дом Высоцкого». Современному читателю следует напомнить, что в 1858 году коммерсант Калоим Зеев Высоцкий основал в Москве знаменитую чайную фирму, которая была названа его именем. В начале XX века тысячи (!) российских изданий пестрели рекламой, образчик которой хочется воспроизвести полностью. Уж очень достойно и колоритно! Итак, дословно:

 

«ВЫСОЧАЙШЕ УТВЕРЖДЕННОЕ ТОВАРИЩЕСТВО

ЧАЙНОЙ ТОРГОВЛИ

«ВЫСОЦКИЙ И К^о»

МОСКВА

Поставщики Его Величества ШАХА ПЕРСИДСКОГО.

Единственные Представители для всей России величайшей

на острове Цейлон плантации «Августа»

Имеем честь довести до сведения г.г. потребителей наших чаев, что чаи нашей фирмы продаются во всех лучших магазинах всех городов Российской Империи и заграницею. Наши чаи признаны потребителями наилучшими по качеству, соединяя все главные достоинства: хороший аромат, приятный вкус и крепкий настой.

Во избежание подделки покорнейше просим г.г. потребителей при покупке чаев требовать непременно чай «Высочайше утвержденного Товарищества чайной торговли В. Высоцкий и К°» с кораблем, т.е. присутствия на этикетках торгового знака (изображение корабля), заявленного Департаменту Торговли и Мануфактур. Чаи же, не снабженные нашим торговым знаком, не наши и никто не имеет права выдавать их за наши.

Требуйте ЧАЙ

«Б. ВЫСОЦКОГО и К^о»с кораблем».

Фирма «WISSOTSKY TEA» процветает сейчас в Израиле и имеет сеть сбыта по всему белому свету. Торговая марка осталась прежней: Корабль с русской (!) надписью «ВиК^о».

Главный вход в «Дом Высоцкого» был со стороны срезанного угла здания – посетителям было удобно заходить в магазин и с улицы Кантарной (Чехова), и со стороны улицы Турецкой. Парадный вход акцентировали два крепких атланта, которые поддерживали балкон. Точнее – это были скульптурные полуфигуры атлантов.

В 1975 году фотограф Галина Кочербитова отсняла этих бородачей. Исторические ныне фотографии помещены в «Симферопольском альбоме», изданном в 1996 году. Его автором-составителем был Александр Тархов. Мне также пришлось участвовать в этом необычном для Симферополя издательском проекте. В 1997 году создателям альбома была присуждена Государственная премия Республики Крым (сейчас можно уточнить: Первой «Республики Крым»).

Любопытствующие граждане могут прикоснуться рукой к копиям этих атлантов в Центральном музее Тавриды.

Сейчас, повторим, в «Доме Высоцкого» обосновался суд Центрального района г. Симферополя. Где-то в начале украинского периода здание капитально отремонтировали, но по недоразумению исчезла прежняя изюминка здания – атланты, исчез и сам балкон. Парадный вход заложили наглухо. В итоге торговый зал «Дома Высоцкого» превратился в «зал судебных заседаний № 2». С внутренней стороны заложенного портала сейчас находится клетка для подсудимых. Металлическая, сварная, крепкая.

В этом кабинете 12 января 2001 года состоялось первое заседание по моему иску к газете «Голос Крыма».

13 января 1999 года в телепередаче ГТРК «Крым» на вопрос корреспондента российский компании НТВ Анны Конюковой о наличии в Крыму сил, призывающих уничтожить враждебные им символы, я сказал следующее: «Из всех политических сил в Крыму, пожалуй, есть одна только организованная политическая группировка, которая открыто призывает к уничтожению, к ликвидации памятников русской культуры, русского присутствия в Крыму. Я имею ввиду крайних татарских националистов».

14 апреля 2000 года газета «Голос Крыма» напечатала статью А. Сератдинова (псевдоним Наримана Ибадуллаева) «Предвестники беды (в Крыму не прекращается работа по подготовке широкомасштабного конфликта)». Автор, в частности, заявил, что фальсификаторы истории создают в лице крымских татар «образ врага» для всего нетатарского населения Крыма и всей Украины. Цель – столкнуть русскоязычное население с крымскими татарами и, в результате широкомасштабного национального конфликта, очистить территорию Крыма от последних.

Далее следовала фраза обо мне: «В связи с этим уж никак не покажутся «случайностями» голословные провокационные утверждения в крымских СМИ «славянина во всех поколениях», как он сам себя называет, В. Гурковича о том, что «разрушение памятников русской культуры в Крыму – дело рук крымских татар».

Так фальсификаторы из «Голоса Крыма» интерпретировали моё выступление в телепередаче ГТРК «Крым» 13 января 1999 года!

Приписываемое мне изречение, бросающее тень на весь крымскотатаркий народ, я никогда не воспроизводил ни письменно, ни устно. Таким образом, А. Сератдинов в своей публикации дал заведомо ложные сведения, унижающие мою честь и достоинство как гражданина и человека, подрывающие мою репутацию как историка, краеведа и специалиста Республиканского комитета по охране и использованию памятников истории и культуры АРК.

Порочащая меня фраза, якобы свидетельствующая об активном моем участии в создании глобального межнационального конфликта на полуострове, была распространена газетой тиражом 7500 экз. и, тем самым, доведена до широкого круга граждан, в первую очередь, крымских татар. Надо особенно отметить, что данные провокационные сведения распространялись государственной газетой, являющейся приложением к «Голосу Украины», печатному органу Верховной Рады Украины. Такой статус газеты «Голос Крыма» повышал степень доверия читателей ко всем публикациям, в том числе и к упомянутой.

Естественно, мною был подан иск в суд о защите чести и достоинства к автору порочащих меня сведений и к редакции газеты, массово распространившей этот вымысел. Более двух с половиной лет продолжался судебный процесс, в результате которого принято решение о публикации на страницах «Голоса Крыма» моего опровержения.

Это опровержение появилось в газете «Голос Крыма» 18 июля 2003 года. О судебном процессе кратко рассказывается в моей книге «Долой стыд!» (Симферополь: Универсум, 2010). С электронной версией читатель может ознакомиться на сайте red@kr-eho.info.

Судебная эпопея растянулась на два с половиной года: суд первой инстанции – Апелляционный суд АРК – опять суд первой инстанции.

Судебный процесс по, казалось бы, простому делу продолжался непомерно длительный срок в силу ряда причин. Одна из основных заключалась в системе защиты ответчика, разработанной меджлисовским адвокатом Надиром Бекировым. Система эта была весьма проста: отрицать все, что пагубно для ответчика, даже заведомо неоспоримые факты. Формы реализации этой системы защиты были многообразны. В частности, важнейшую роль играла бригада «свидетелей», умело подобранная и проинструктированная. Беспринципность, дисциплина и «единомыслие» были в бригаде показательны.

В бригаду входили люди разные по возрасту, образованию и национальности. Старше всех был Рефат Измайлович Куртиев, можно сказать, старейшина крымскотатарских краеведов, историков и этнографов.

Мерьям Аметовна Озенбашлы. Из всех других «свидетелей» защиты она не была мне знакома. И сейчас ничего не знаю об этой простой татарской женщине. Вспоминаю только непреклонную и страстную ее решимость повторять заученное и сказанное ранее.

Более многочисленной и интеллектуально подготовленной в бригаде «свидетелей» защиты была славянская группа. В нее входил Владимир Евгеньевич Притула, корреспондент радиостанции «Свобода», известный всему Крыму украинский «патриот» Леонид Петрович Пилунский и краевед Владимир Евгеньевич Поляков, преподаватель Симферопольского автодорожного техникума.

Признаюсь, что я особенно не удивился, впервые увидев в когорте «свидетелей» защиты В. Полякова. Однако, когда начался процесс, и он стал давать свидетельские показания, был ошарашен его бесцеремонным враньем и агрессивностью.

В. Поляков выступал и в суде первой инстанции, и в Апелляционном суде АРК. В своих показаниях (данных, естественно, под присягой!) он превзошел даже лживую демагогию Л. Пилунского, призвав «судить Гурковича за раздувание межнациональной вражды». И предложил свои услуги в будущем (!!!) процессе: «Я готов выступить свидетелем на добровольной основе» (21.09.2001 г.).

Прозорлив оказался Поляков: «будущий процесс» действительно состоялся! (См. главу 7).

Увиденное, услышанное, пережитое и осознанное за два с половиной года судебного процесса стало для меня не то что горьковскими университетами, а Академией жизни.

Конечно, спасибо судьбе, что баталия эта закончилась моей моральной и нравственной победой.

Спасибо судьбе за многое, в частности, за возможность полностью и окончательно понять истинный облик Владимира Евгеньевича, который вроде бы был когда-то моим другом и товарищем по краеведческим исследованиям…

Объективно же судебный процесс затянулся не только по вине нахрапистых защитников лжи и бесстыдства. Были и другие составляющие.

Так, меня предавали и другие лица – некоторые государственные чиновники и общественные ораторы, служивая братия и пишущая… Мало того, эти лица по роду своей деятельности и по своему статусу должны и обязаны были поддерживать меня, ибо я, по большому счету, защищал Истину, Здравый смысл, Историю, Народную память…

А когда уже показался свет в конце тоннеля, отказался поддерживать меня мой адвокат Шеховцов. Без каких-либо объяснений. (Вскоре после окончания моего судебного процесса он уехал на ПМЖ в Германию, стал на автомобиле развозить пиццу).

Свои услуги исполнять в суде вакантную обязанность защитника предложила моя дочь Ира, у которой было высшее историческое образование и среднее юридическое.

Некоторые мои друзья-приятели, коллеги и прочий люд могли хотя бы добрым словом меня поддержать, но не сделали даже этого. Подчёркиваю: некоторые!

Впрочем, все эти чванливые, трусливые и лицемерные други-недруги действовали за пределами залов судебных заседаний. В «Доме Высоцкого» их, как говорят в Одессе, «не стояло». Может быть, настанет час и появится у меня цель серьезно и обстоятельно рассказать о судебных событиях 2001-2003 годов. Пока же этого желания нет, уж слишком много я видел там грязи и подлости…

А под конец судебной главы хочется сказать о чем-то хорошем, о чем-то интересном и дискуссионном, о краеведении и содружестве краеведов.

Читатель понял, что «Дом Высоцкого» есть самое знаковое для меня здание на улице Турецкой. Он же может задать вопрос: а почему название в кавычках?

На сей счёт у меня была обстоятельная беседа с Людмилой Вьюницкой, которую добрым словом я поминал в четвертой главе. Повторяю: Людмила Николаевна для меня большой авторитет во многих вопросах крымского краеведения. Однако, она иногда выступает и в роли моего принципиального оппонента. Мы с Людмилой Николаевной знакомы с 1975 года, бывает, что вступаем в ту или иную историко-краеведческую дискуссию. Как правило, традиционно побеждает взаимное понимание спорной или некой двойственной проблемы или версии.

Так, Людмила Николаевна начала со мной спор по поводу здания под № 21 на ул. Турецкой: «Почему «Дом Высоцкого»? Это здание не принадлежало Высоцкому! Оно было собственностью купца 2-й гильдии Таубина. Зельман Селевич (или – Осипович) был не только юридическим владельцем этого дома, но и служил управляющим в фирме «Высоцкий и К^о». Владелец же фирмы арендовал дом у Зельмана Таубина».

На сей счет я и не спорил с Людмилой Николаевной, так как она работала в Государственном архиве Республики Крым и обнаружила дореволюционные имущественные документы на этот дом.

Со своей стороны, моему щепетильному оппоненту я объяснил, что в имперское время в этом доме был чайный магазин (на первом этаже). На втором этаже были служебные помещения фирмы (в прошлые времена говорили – контора, сейчас – офис или представительство). Надо думать, что все или почти все обыватели старого Симферополя хорошо знали имя владельца фирмы, а не владельца здания, где размещался популярный магазин. После установления Советской власти фирма, естественно, была национализирована. Может быть, она в том или ином виде ещё существовала в период НЭПа.

Но когда магазин закрыли и здание стало выполнять другую функцию, то жители Турецкой и других прилегающих улиц в разговорах упоминали уже не магазин, а дом, где до Революции был магазин фирмы «Высоцкий и К^о». Поэтому народное название – «Дом Высоцкого» – мною и взято в кавычки.

Результатами научной дискуссии мы остались довольны. И одна, и другая сторона убедительно продемонстрировали свою доказательную базу и свою логику.

В итоге наступил, как модно стало говорить с горбачевских времен, консенсус, т.е. члены узкого дискуссионного клуба («Вьюницкая и К^о» или «Гуркович и К^о») с пониманием восприняли аргументы и контраргументы друг друга.

Любознательные читатели могут ознакомиться с фотооткрыткой (№ 71) начала ХХ века «Симферополь. Магазин Высоцкого» в альбоме-каталоге «Симферополь на старой открытке». Он создан Александром Пилашевичем и Владимиром Коцюбинским. Издан в Симферополе в 2006 году.

Добавить непременно надо и о том, что моя давняя коллега и мой же научный оппонент Людмила Вьюницкая неоднократно приходила в «Дом Высоцкого» морально поддержать меня во время судебных заседаний.

Так поступают настоящие симферопольские оппоненты из мира крымоведения!