О славном индийском боге Ганеше

 

 

1

 

У Шивы, индийского бога,

три глаза и рук много,

синим вся шея окрашена —

Шива, конечно же, страшный.

 

Шива в разных ипостасях может быть наводящим ужас, а может быть и прекрасным (достаточно взглянуть на скульптуру Шивы в Ришикеше, напротив ашрама Пармат Никетан).

 

Зато Парвати, его жена,

прекрасна, словно весна:

глаза — озёра, губы — цветы,

можно ослепнуть от красоты.

 

Так бывает и в нашей природе:

чудо-жена при муже уроде.

 

Здесь слово «урод» надо понимать как «дикий мужчина» из песни группы «Ленинград», то есть настоящий красивый мужчина с его мужскими, недоступными прекрасному полу интересами.

 

2

 

Шива часто ходил на войну,

и жену оставлял одну.

А Парвати в доме пустом

скучала, мечтая о том,

 

чтобы родить ребенка,

мальчишку или девчонку,

чтобы был, как она, красивый,

и могучий, как сам Шива.

 

И вот однажды взяла

да мальчика родила.

 

Боги, а особенно Шива и Парвати, владеют искусством телесной любви в неизмеримо большей степени, чем мы, смертные, а вот зачатие и роды — для индийских богинь явление редкое. Чаще всего их дети появляются чудесным образом. Так, по одной версии, Парвати вылепила Ганешу из грязи и благовонных масел, которые соскребла со своего тела, по другой — Шива скрутил из ее одеяний куль, и когда она прислонила его к груди, ворох тряпок стал ребенком. В «Вараха-пуране» излагается другая версия рождения Ганеши: он вырос из сияния величия Шивы, а Парвати, которой это не понравилось, прокляла Ганешу, и он потерял голову. Есть еще несколько версий рождения слоноголового бога.

 

3

 

В индийском раю, на горе Кайлас,

дети растут быстрей нас,

так Ганеша, ребенок Парвати,

однажды стал выше матери.

 

И сказал он: «Теперь я могу

дать отпор любому врагу,

меч сжимая крепкой рукой,

буду я стереть твой покой!

 

Живи, моя мама, спокойненько,

замочу я любого разбойника!»

 

 

4

 

Но приходит с войны отец

и видит: какой-то малец

стоит у ворот рая

и никого не пускает.

 

«Что стоишь на моем пути,

поскорей меня пропусти,

боятся меня даже боги.

Прочь уходи с дороги!»

 

А Ганеша на этот бред

отвечает, конечно: «Нет!»

 

 

5

 

Замахал Шива всеми руками,

но Ганеша стоит словно камень,

ни на шаг не сошел с пути,

лишь ответил Шиве: «Прости,

 

зря ты руками машешь!»

Тут совсем разозлился папаша,

хвать трезубцем по голове:

капли крови сверкнули в траве —

 

не спас Ганешу ни щит, ни меч,

ничего не осталось выше плеч.

 

 

6

 

Тотчас прибежала Парвати,

начала от горя кричать и плакать:

«Ах, Шива, мой господин,

это же твой родной сын.

 

Теперь он совсем безголовый,

не говорит ни слова!»

Можно жить без рук и без ног,

быть круглым, как колобок,

 

но даже бессмертному богу

без головы очень плохо.

 

«Брихаддхарма-пурана» излагает еще одну версию потери головы. Дело в том, что, когда Ганеша родился, Парвати пригласила богов на смотрины. И один из них, Шани, не смел поднять глаз на младенца. Он объяснил это тем, что проклят и его взгляд приносит несчастье. Парвати не поверила: «Уж моему-то сыну ничего не будет!» Шани посмотрел на Ганешу, и у мальчика исчезла голова.

 

7

 

Ответил ей Шива: «Жена,

это правда, моя вина,

но исправить ее легко,

не будем ходить далеко:

 

голов в этом мире много

и любая подходит богу.

Посему горевать тебе нечего,

можно выбрать первую встречную.

 

И я тебе гарантирую,

что легко её демонтирую».

 

 

8

 

Но продолжила плакать Парвати:

«Голова — не костюм и не платье,

и нет лучше той, конечно,

что раньше была у Ганеши:

 

прекрасная и большая,

с глазами, носом, ушами,

вполне соразмерным ртом,

и мудрой была при том!

 

Можно весь мир обойти,

но лучше её не найти».

 

 

9

 

Шива сказал: «Ты, жена, не права —

есть на примете одна голова!»

И слоновью голову к телу

Ганеши он ловко приделал.

 

Очнулся Ганеша довольный,

ему даже не было больно,

только шрам остался на шее

на память… как украшение:

 

для реального пацана

голова любая ценна!

 

Согласно «Брихаддхарма-пуране» голова принадлежала вовсе не первому встречному, а божественному слону Айравате, вахане Индры. И добыча головы вызвала серьезные разборки среди богов. Но в итоге Айравату окунули в океан и у того выросла голова не хуже первой. Так что в процессе мифа ни один слон не пострадал.

 

10

 

У этой истории нет морали:

я записал, а вы прочитали.

 

Ганеше я уделил столько внимания непроста. Он покровительствует не только торговцам, деловым людям, но и путешественникам и писателям. Именно Ганеша под диктовку мудреца Вьясы записывал Махаб-харату. А когда у него закончились перья, он обломал бивень и писал им. С той поры у Ганеши сломан один бивень.

 

Есть другая версия поломки бивня. Ганеша охранял покои своих родителей, когда на Кайлас пришел Парашурама, воин и аскет, дабы посетить Шиву и воздать ему почести. Ганеша не пустил героя. Тогда Парашурама бросил в него топором, подаренным некогда самим Шивой. Ганеша не стал уклоняться от отцовского оружия, и топор отсек ему бивень.

 

Ганеша столь популярен, что его можно встретить у входа почти в каждый индуистский храм. Но каково было мое удивление, когда я однажды встретил Ганешу высоко в горах, за Гималаями, у входа в один из буддийских храмов. Оказывается, он просто принял буддизм. Но о том, как боги принимали буддизм, чуть позже, а сейчас предлагаю вернуться в ашрам очень почитаемого в Индии, и не только в Индии, человека — Махайога Пилота Бабы.

 

Изумрудный летчик

 

Его биография достойна целой книги, которая, возможно, уже и написана. В королевской семье Раджи 15 июля 1938 года в городе Сасараме, что находится в восточной Индии, родился мальчик, которого назвали Капилом (полное имя — Кунвар Капил Синга). Мальчик хорошо учился, окончил с отличием школу, затем химический факультет университета города Варанаси. Но вместо пути успешного ученого Капил выбрал карьеру военного и к моменту своего двадцатилетия уже был действующим летчиком-истребителем. Здесь он также достиг совершенства — об этом говорят и высшие государственные награды «Шаурья Чакра» и «Вир Чакра», и то, что его имя попало в Книгу рекордов Гиннесса, как летчика, летавшего на предельно низких высотах. Это не позволяло засечь его самолет с помощью радара. Он даже получил прозвище Изумрудный Пилот.

На востоке Учитель намного больше, чем просто наставник. Великому Учителю не обязательно физически быть рядом с учеником — он и так всегда рядом с ним. У Капила был великий учитель — Хари Баба. Гуру будущего Пилота Бабы направлял мальчика с самого детства, появляясь перед ним в самые критические моменты жизни.

Так, например, во время войны с Пакистаном, когда самолет Капила был поврежден и посадка казалась почти невозможной, Хари Баба появился перед пилотом и помог посадить самолет. И позже, в тридцать три года, под влиянием своего Учителя полковник Кунвар Капил Синга оставил службу. Он удалился в Гималаи, где провел много лет в обучении у величайших мастеров йоги. Там он получил новое имя Сомнатх Гири Джи (полное его имя звучит как заклинание: Шри Махайог Махамандалешвар Джуна Акхары Свами Сомнатх Шри Джи Махарадж Пайлот Баба).

Говорят, что он достиг «невообразимых высот в медитации, и переход в состояние самадхи для него настолько привычен, как для нас переход из одной комнаты в другую».

 

Самадхи («соединение», «союз») — глубочайшее медитативное состояние в йоге. Понятие самадхи детализируется впервые в йоге Патанджали (классическая йога, основная система индийской йоги). Здесь самадхи — последняя, восьмая ступень йоги, высшая ступень медитативного погружения, временная реализация самости. Считается, что в самадхи изживаются глубинные кармические следы (санскары). В самадхи происходит соединение субъекта и объекта медитации, иногда это соединение понимается в смысле наивысшего блаженства, наступающего от созерцания божества. В самадхи отсутствуют влечения к чему бы то ни было, желания, тревоги, мысли, открывается истинное знание. Самадхи не гипнотический транс, но состояние сверхсознательной ясности, возникающее при прекращении психических «вихрей» обыденного сознания. При этом возникает ощущение того, что достигнут источник подлинного, духовного «я»… При самадхи происходят значительные психофизиологические изменения: торможение процессов коры головного мозга, замедление дыхания (почти до исчезновения), понижение температуры тела. В подобном состоянии опытные йогины могут пребывать сколь угодно долго. Зная время наступления своей смерти заранее, они намеренно вступают в самадхи и уже из него уходят из жизни. Поэтому самадхи иногда отождествляют со смертью (Цит. по: Пахомов С. В. Индуизм, йога, тантризм, кришнаизм (карманный словарь). СПб.: Амфора, 2002. С. 128–129.)

 

Уже не первое десятилетие к нему обращаются за советом министры и президенты, крупные бизнесмены и ученые. Впрочем, для него не важно, кто ищет его помощи, простой ли человек или значимая для этого мира фигура.

Существует много рассказов о чудесах, которые демонстрируют достигшие просветления. Пилот Баба неоднократно демонстрировал самадхи под землей, под водой и в воздухе. Под водой он находился более шести дней, а в герметичном контейнере — тридцать три дня. Эти рекорды были зафиксированы официально, и благодаря им Пилот Баба снова попал в Книгу Гиннесса. Медики называют такое явление «пролонгированной клинической смертью», йогины — наивысшим мастерством. Зачем нужны такие публичные шоу? Самое простое объяснение — показать, что мы не знаем предела человеческих возможностей, в том числе и своих собственных, что есть путь для их развития и для спасения себя и мира.

«Истинное самоотречение, — говорит Пилот Баба, — это достижение состояния без-эго и совершение всех своих действий как пожертвование Богу. Живущий только ради Бога есть настоящий саньясин… Напоминайте уму о смерти. Это его улучшит. Помните, что придет день, когда смерть заявит о своих правах на ваше тело. Постоянное осознание этого приведет к контролю над умом, и он будет направлен на духовное развитие». С этим можно только согласиться. Сейчас Пилоту Бабе за семьдесят, но он по-прежнему читает лекции, владеет несколькими языками, компьютерными программами и свободно выходит в Интернет.

Я много раз встречал в Индии русских учеников Пилота Бабы, это действительно очень светлые люди. Впрочем, большинство встреченных мною путешественников по Индии являются таковыми. И прежде чем продолжить рассказ о других великих учителях, с саньясинами которых мне довелось общаться, я хотел бы поговорить о путешествиях и путешествующих.

 

Отступление о путешествии

 

Лоренс Стерн, чьи строки я взял в качестве эпиграфа для собственного повествования, писал так: «…Весь круг путешественников можно свести к следующим типам:

Праздные путешественники,

Пытливые путешественники,

Лгущие путешественники,

Гордые путешественники,

Тщеславные путешественники,

Желчные путешественники.

Затем следуют:

Путешественники поневоле,

Путешественники правонарушители и преступники,

Несчастные и невинные путешественники,

Простодушные путешественники и на последнем месте (с вашего позволения)

Чувствительные путешественники (под ним я разумею самого себя), предпринявшие путешествие (за описанием которого я теперь сижу) поневоле и вследствие besoin de voyager (потребности путешествовать (фр.)),  как и любой экземпляр этого подразделения…

Если читатель мой путешествовал, то, прилежно поразмыслив над сказанным, он и сам может определить свое место и положение в приведенном списке — это будет для него шагом к самопознанию: ведь по всей вероятности, он и посейчас сохраняет некоторый привкус и подобие того, чем он напитался на чужбине и оттуда вывез». (Цит. по: Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена. Сентиментальное путешествие по Франции и Италии / Пер. А. Франковского. М.: Худож. лит., 1968. С. 550.(Б-ка всемир. лит.))

Хотя типология путешествующих, приведенная Лоренсом Стерном, практически не устарела, мне вдруг захотелось разработать собственную классификацию и определить собственное место в этом списке. У меня было время, чтобы заниматься подобными вещами во время долгих прогулок по различным горам этого мира. И, копаясь в материалах для книги, я нашел свои записи, которым уже не первый год. Они касались моих путешествий по Алтаю:

«Слушая сквозь стенку палатки бардовские песни, я думаю о том, что с иронией воспринимаю это восторженно-романтическое радио, да и вообще достаточно цинично отношусь ко всей горно-туристской самодеятельности, из меня, например, гораздо легче выдавить слезу при помощи какой-нибудь сентиментальной мелодрамы по телевизору. Но что тогда цепляет меня сейчас? И в чем несоответствие? В образе жизни? Почему геологи часто презрительно относятся к туристам? Для геологов горы — это работа, „поля“, для туристов, даже если они назовут свой поход экспедицией, даже если она будет требовать сверхусилий и сложной подготовки, она останется отдыхом от основной, чаще всего сидячей городской работы. Я не говорю о профессионалах-спортсменах, промышленных альпинистах, работниках различных спасательных служб.

И еще — вопрос самоопределения. Кто в этом кругу я сам? Очевидно, не геолог. Турист? Туристы, как и альпинисты, в большинстве своем прекрасные люди, но и среди них я чужой, из другого фильма. Когда собирается какая-нибудь компания, обязательно находится человек, который настолько не вписывается, что даже не попадает на коллективные фотографии и не остается в воспоминаниях всех, кто с ним был рядом.

Но сам-то он помнит многое. Так он строит свою жизнь, словно здание из кирпичей, которые даже не подозревают, что они кирпичи, что они составные части его жизни. Да и сам он об этом не знает. Возможно, в горах я один из этих людей-невидимок…

…Смотрю по телевизору, как фрирайдеры — один сноубордист и два лыжника — спускаются с какой-то невообразимой вершины. И наверняка с ними — целая съемочная группа, невидимая на экране. Как эти три мастера легко перепрыгивают трещины на леднике! Как специально „подрезают“ лавину, чтобы катиться вниз вместе с ней!!! Лавина — стихийное бедствие, от которого лыжникам следует держаться подальше, для этих ребят она стала предметом спортивного интереса.

Так же и с путешествиями. Экстремальные путешественники теперь мало чем отличаются от спортсменов. А обычные путешествия стали безопасны и легко доступны всякому. Туристская индустрия по скорости развития не отстает от компьютерной. За деньги можно легко попасть в любую точку планеты. Да и не только — даже в космос! Без денег — тоже не проблема: Антон Кротов, известный автостошцик, в свое время, уже больше десяти лет тому назад, написал книгу о почти бесплатном путешествии десяти русских в Индию и обратно. В Европе от голода умереть невозможно — обязательно кто-нибудь накормит.

Повсюду глянцевые путеводители с глянцевым морем, глянцевыми отелями и глянцевыми горами! В Гималаях услуги гида стоят два-три десятка долларов в день. Ваши рюкзаки перенесут, перевезут через перевалы даже вас самих, остается только любоваться снегами, реками и вершинами, совсем не подозревающими, что при таком видении они становятся обычными глянцевыми фотоснимками.

Недавно я читал дневники экспедиции Козлова, длившейся около года. Как сейчас испытать подобное ощущение дороги, пути, пронизывающего всю твою жизнь?»

Впрочем, люди, путешествующие всю жизнь, существуют.

Принцип прост — человек сдает квартиру в Москве или Петербурге и отправляется в дешевые страны, где всегда «тепло и яблоки», например на Бали или в Камбоджу. Я встречал и в Индии много таких людей. Правда, если раньше виза легко выдавалась на шесть месяцев и, чтобы продлить ее, достаточно было заехать в соседний Непал, прожить там две недели (потратив столько же денег, сколько за три месяца в Индии) и снова получить шестимесячную индийскую визу, то теперь правила ужесточились и приходится искать другие обходные пути.

Среди моих друзей — писатель Миша Шараев, объездивший сначала всю Европу, а сейчас ареалом его обитания стала Юго-Восточная Азия, вместе с женой и ребенком они проводят там большую часть своей жизни. Вот его сайт: http://www.sensi.org/misha/, или http://belomor.livejournal.com/

Другой пример, Владик Нахимов (http://vladi-vladi.livejoumal.com/), автор «Записок международного бомжа» и книги «Под мостами Сены». Он, прекрасный актер и музыкант, вместе со своей куклой, гитарой, гармошками, флейтами и барабанами ездит не спеша от города к городу, от фестиваля к фестивалю, от праздника к празднику. И такие трубадуры в Европе не редкость.

В Индии часто можно встретить другой вид путешествующего — это духовные искатели (не ищите в моих словах иронию) — многочисленная армия сань-ясинов, едущих к тому или иному учителю, и не менее многочисленная армия буддистов, совершающих паломничество в тот или иной монастырь. Причем такое паломничество может быть как на время отпуска, так и на время всей этой жизни. Увлечение Востоком начиная с середины прошлого века привлекает сюда тысячи «белых людей», которые в итоге здесь и остаются. Судьбы их складываются по-разному, и некоторые из них стали моими друзьями. Есть и обычные тусовщики, любители каннабиса и прочих опьяняющих веществ — вся та густая пена, которую в свое время взбили многомиллионные транспати в Гоа.

Две очень интересные книги, которые мне попали в руки, написаны людьми, кого можно причислить к категории паломников, — это «Путешествие в Шамбалу» Юрги Иванаускайте и книга «Записки белого человека» Михаила Володина.

Третий тип, к которому следовало бы отнести нашу группу: сентиментальные и любознательные путешественники. В советское время нас назвали бы туристами-дикарями. То есть большинство из нас в своем движении было ограничено месячным отпуском. У каждого из нас были свои собственные, вполне серьезные цели, но мы перемещались согласно разработанному и согласованному маршруту, прекрасно понимая при этом, что в первую очередь следует прислушиваться к тому, что говорит сама дорога.

Например, вы планируете на поездах добраться до Шринагара и оттуда на автобусе или джипе отправиться в Лех. Но, взяв билет на поезд, вы узнаете, что в Джамму беспорядки и он закрыт для проезда туристов. Тогда вы садитесь на автобус в Манали и, приехав в этот набитый международными бомжами город, выясняете, что перевалы засыпало снегом и откроют их лишь через несколько дней. Расслабьтесь и радуйтесь: и в Манали, и в долине Кулу, где он расположен, есть что посмотреть и где пожить. Например, удивительно живописный поселок Наггар со старинными индуистскими храмами и музеем Рериха для россиян почти родные места. А как снег сойдет — добро пожаловать наверх, через перевалы, причем некоторые из них превышают 5 тысяч метров, то есть практически находятся на уровне Эльбруса. И, возможно, вам повезет, и вы доберетесь до Леха, а возможно, завернете в не менее чудесную долину Спити. И так далее.

Ну и четвертый тип — организованный турист. Турфирм, предлагающих поездки в Индию, становится все больше. Это совершенно незнакомая, далекая от меня область жизни, поэтому о радостях такого туризма ничего сказать не могу.

А в заключение этой главки мне хотелось бы привести стихотворение Бориса Пузыно. Когда я вернулся из автобусно-автостопного путешествия по «задворкам Поднебесной», то есть по Синзяно-Ушурскому району Китая (собственно говоря, я пытался проехать в Тибет, но за Кашгаром меня завернула полиция), и показывал ему какие-то фотографии, он написал мне в подарок следующее очень правильное стихотворение. Оно так и называлось:

 

Отношение к путешествию

 

 

Как сказал вырезатель гитар из кусков морёного дуба,

поступающих партиями: то оговоренными как Гроб Господень,

то отпетые Им как последний хлам с пепелища

мавританской гостиной, то как дрова со склада

неработающего собора, где магазин, где Роуз…

 

— путешественник Истинный путешествует в своем Эго

или внутреннем мире, где тоже синее небо

и вечерние звёзды; где солнце призрачно светит,

а луна светит ясно,

и нет на ней зайца, не читайте плохие джатаки,

а хороших вы не найдете в наружном несовершенном мире…

нету белого кролика, толкущего ветер в ступе…

А Чаньэ живёт на обратке, с зайцем, конечно, чёрным…

 

…Я не знаю, как провести верблюда через тоннель в головке

рыбьей кости, проткнувшей трёхзвенную бечеву с узлами,

между первым из них и вторым, в точке трети пути меж ними;

между первым и третьим узлом бечева продета в иглу,

проколовшую хвост стрелы с её опереньем,

пока та пробивала копьё,

давно пробившее древо.

 

Как словами сказать о сыне и про змею, я не знаю…

автостоп по Англии лучше чем по Китаю.

 

 

Джатаки — это рассказы о прежних рождениях Будды, а Чань Э — китайская богиня Луны, жена стрелка И. Согласно мифу, изложенному в «Хуайнань-цзы» (II в. до н. э.), она тайком приняла снадобье бессмертия, полученное ее мужем у Си Ванму, и унеслась на Луну, где стала трехлапой жабой. Вместе с ней на Луне живет лунный заяц Юэ-ту. Они занимаются производством порошка бессмертия.

 

Такие дела, как сказал бы один из моих любимых писателей, Килгор Траут.

 

Саи Баба

 

А как сказал встреченный на одной из индийских дорог саньясин Пилота Бабы Женя, есть в Индии человек, чья святость превосходит святость Пилота Бабы — Сатья Саи Баба. Пока я писал эту книгу, 24 апреля 2011 года Саи Баба ушел из этой жизни.

У меня изначально к Саи Бабе хорошее отношение. Однажды, когда я поздней осенью возвращался из Индии, на мне не было ничего, кроме драной футболки, кофты, столь же драных джинсов и сандалий. Но мне повезло: я попал на чартерный рейс поклонников Саи Бабы, большинство из них было старше меня, и всех их переполнял энергетический заряд света, добра и тепла, полученный от учителя. Поэтому я оказался обласкан сразу со всех сторон. Я пил вино, входившее в самолетное меню и подававшееся в маленьких бутылочках (сами саибабисты не пили), мало того, мне надарили их столько, что я вышел из самолета с полным пакетом. Узнав, что у меня нет теплой одежды, одна из эзотерических тетенек предложила воспользоваться машиной сына-бизнесмена, который будет ее встречать и его водитель довезет меня туда, куда мне нужно. В итоге я почти сразу после приземления оказался в квартире своих друзей с винными подарками.

Саи Баба (его полное имя Бхагаван Шри Сатья Саи Баба) в своих проповедях повторял истину о том, что судить о человеке надо не по словам, а по делам его. И для этого мира он и его религиозная община, насчитывающая более 5 млн адептов, делали немало: это и основанные под его руководством бесплатные школы, колледжи и университеты, и современная больница в его родном городке Путтапарти (до того как в Путта-парти появился ашрам, он был деревней), бесплатный кардиологический центр в Бангалоре. Википедия утверждает, что Саи Баба также руководил проектом по снабжению питьевой водой около 700 населенных пунктов в засушливых районах Южной Индии.

Вся доктрина Саи Бабы построена на очевидных для многих из нас истинах. Он говорил о том, что Бог один, но называют его разными именами, что следует уважать все религии, что следует помогать ближним, не думая о наживе и выгоде; он изложил десять принципов благополучной жизни в обществе, которые легко найти в Интернете.

Неудавительно, что у столь популярного учителя были и недоброжелатели. Материализация различных предметов, «фирменные фокусы» Саи Бабы, одними с достоверностью раскрывалась как обман, другие же, привлекая весь аппарат современной физики, доказывали подлинную материализацию. Но так ли это важно? Обвиняли Саи Бабу и в других грехах. Впрочем, воля каждого из нас идти к тому или иному учителю, верить тем или иным Слухам.

Саи Баба считается воплощением другого великого индийского святого, о котором нет и не было столь неоднозначного мнения, Саи Бабы из Ширди, жившего около ста лет назад в Махараштре. И если о семье и детстве современного Саи Бабы известно множество фактов (он родился 23 ноября 1926 года в небольшой деревне Путтапарти в южной Индии и был четвертым ребенком в благочестивой индийской семье, а в 14 лет осознал себя воплощением Ширди Саи Бабы, покинул семью и приступил к исполнению своей миссии), то о детстве и происхождении Саи Бабы из Ширди почти ничего не известно.

Его взрослая жизнь описана в книге «Нектар бессмертия», и там упоминается, что этот святой появился в Ширди, когда был еще мальчиком. Вместо того чтобы играть в свойственные детям его возраста игры, он сидел под деревом ниим, ни с кем не общаясь и предаваясь суровой аскезе.

 

Ниим, или азадирахта индийская (azadirachta indica), или маргоза — вечнозеленое дерево семейства мелиевые, происходящее из тропических и субтропических районов Пакистана, Бангладеш, Индии и Мьянмы. В Индии его называют деревенской аптекой или божественным деревом. Препаратами из ниима чего только не лечат: от геморроя и глистов до диабета и малярии. А его прутьями издревле чистят зубы.

 

Но внешний вид юного подвижника, правильные черты лица, светлая кожа были настолько привлекательны, что люди сразу почувствовали к нему расположение. Саи Баба поселился в заброшенной мечети, где провел всю дальнейшую жизнь. Он не имел никакого имущества, но прекрасно владел всеми йогическими практиками. А его мантрой была молитва «Аллах Малик» (все принадлежит Господу). И те, кто приходил к нему, понимали, что совершенно неважно, откуда он родом, индуист он или мусульманин. Он разрешал мусульманам отмечать в мечети праздники и при этом совершал и индуистские обряды. «Кто бы ни ступил на землю Ширди, его страданиям пришел конец», — говорил Саи Баба. Для него не существовало ни кастовых, ни религиозных, ни сословных различий. Его считали воплощением Бога. В отличие от современного Саи Бабы, он не демонстрировал чудес, но принимал каждого, кто к нему обращался: «Если ты ищешь Моего совета или помощи, они будут немедленно дарованы тебе», — говорил он. И приходящие к нему получали совет и помощь. Но вернемся к его современной аватаре.

Как-то раз в ашрам Саи Бабы в Путгапарти (у Саи Бабы три крупных ашрама) забрел мой приятель, петербургский музыкант Петя, который довольно скептически относился к его учению. Саи Баба в это время был дома. Утром вместе с остальными саньясинами Петя стал ждать появления Учителя. Кто-то из соседей посоветовал ему: мысленно сформулируй вопрос и получишь на него ответ.

Что формулировать, Петя не знал. Но когда увидел процессию, которую возглавлял Саи Баба, пожилой человек с густой шевелюрой, обрамляющей лицо, в длинном оранжевом одеянии, вопрос возник сам собой. Для всей высокодуховной обстановки звучал он кощунственно: «Есть ли под этой „тогой“ нижнее белье?»

Саи Баба прошел вдоль ряда, за которым сидел Петя, с кем-то поговорил, затем остановился напротив Пети, пробрался к нему и, улыбнувшись, шепнул на ухо: «Йесс!» В итоге Петя не стал адептом Саи Бабы, но в его чудесные способности уверовал.

С Петей, уже после посещения ашрама, произошел еще один забавный случай. Будучи человеком небогатым, он купил билет на самолет авиакомпании, которая умудрилась разориться во время его пребывания в Индии. И когда он явился в аэропорт, ему сказали, что такого самолета нет и не будет. Он решил обратиться в наше посольство за помощью, но она выразилась лишь в том, что ему разрешили сделать пару звонков друзьям в Россию, которые выслали деньги.

Но деньги надо было как-то возвращать. И Петя решился на тяжелый противозаконный эксперимент — вывезти из Индии наркотики и продать их своим друзьям. То ли насмотревшись фильмов про перевозку разной дряни, то ли просто осознав, что наиболее безопасный способ — это внутри себя, он накупил гашиша, запаял его в полиэтиленовые пакетики и незадолго до выезда в аэропорт съел.

Дальше начались приключения. Сначала самолет задержали на несколько часов. Уже в аэропорту Петя почувствовал боль в животе — возможно, один из пакетов прохудился, а возможно, он заел их чем-то некачественным. Судя по ощущениям, второе было вероятнее. В самолете ценный груз вместе с прочим содержимым кишечника попросился наружу. И Петя был ЮЗ вынужден отмывать пакеты в раковине, а затем снова поглощать их.

В довершение всех бед из-за непогоды самолету не разрешили посадку в Санкт-Петербурге и он приземлился в Риге. И Петя снова сидел на горшке, отмывал пакеты и ел их. Впрочем, как я уже говорил, некоторые начинающие «агора» делают это каждый день и с гораздо более чистыми целями. Но в целом операция пошла успешно: он добрался домой, продал товар, по крайней мере двукратно окупив перелет, и даже предложил мне покурить. Я почему-то отказался.

 

Открывая пустоту

 

В 80–90-х годах прошлого века почти в каждом крупном книжном магазине нашей страны стояли книги индийского философа Ошо, или Бхагаван Шри Раджниша (1931–1990). Точнее, книги бесед с ним. Они были написаны легко, с привлечением и трактовкой как суфийских, христианских и буддийских притч, так и современных анекдотов.

Его учение, как сообщает Википедия, декларировало «своей целью свободную и счастливую жизнь человека, борьбу с предрассудками, ложными ценностями общества, бюрократическим государством, бюрократизированной церковной верой (клерикализм), бездуховностью семейного уклада и прочим. Он разработал множество новых систем медитации, связанных с музыкой, движением, дыханием».

Несколько моих друзей, считающих себя суфиями, раньше регулярно посещали основанный им ашрам в Пуне. Сейчас они каждое лето организуют лагерь на Карельском перешейке. Но я там никогда не был. Сам Ошо считал, что для учения важен лишь живой учитель. После его ухода учение неминуемо искажается. И нет смысла в религиозной общине. Однако на деле и ашрамы, и саньясины Ошо остаются.

Когда Ошо спрашивали о кажущихся противоречиях в его высказываниях, он отвечал, что более чем сами слова важна пустота между ними. Слова — это только двери, которые могут быть и деревянными, и золотыми, но главное не дверь, а то, что находится за ней.

И в заключение этого разговора об Учителях и учениях мне хотелось бы упомянуть о сахаджа-йоге. С этим учением я познакомился вовсе не в Индии, а на работе в газовой котельной. Когда-то ленинградские котельные были заселены представителями литературного и художественного андеграунда (эта тема достойна целой книги). Потом, в начале 90-х, состав сменился и котельные заполнили представители разных религиозных меньшинств. И у нас в котельной, кроме меня и не совсем правоверного еврея, работали свидетель Иеговы и сахаджа-йогиня. Так, на рабочем столе помимо документации последовательно появились иконка святого Николая Чудотворца, под стеклом — звезда Давида, рядом — изображение Нирмалы Деви Шриваставы и стопка журналов «Сторожевая башня».

 

Нирмала Шривастава (в девичестве Салве) (1923–2011) — известная гуру из Индий, основательница сахаджа-йоги. Более известна как Шри Матаджи, или Нирмала Деви. Она выросла в очень образованной семье (ее отец Нирмала Салве знал множество языков, прекрасно разбирался в искусстве. Он был христианином, но знал наизусть «Бхагавад-гиту», и перевел на хинди священную книгу мусульман Коран). С семи лет она общалась с Махатмой Ганди и часто гостила в его ашраме. Многое из того, чему учил Ганди, она использовала в собственном учении.

В молодости она занималась социально ориентированной общественной деятельностью, стала женой известного политика Чандика Шриваставы. Но в 60-х, когда ее дочери выросли и вышли замуж, полностью отдала себя духовной практике. И 5 мая 1970 года вошла в самадхи и получила откровение. После этого она стала передавать знание другим, назвав свое учение «сахаджа-йогой» («сахаджа» — врожденная, «йога» — союз, соединение). В каждом человеке с рождения заложен механизм, который позволяет соединить индивидуальное сознание с коллективным сознанием космоса. Впрочем, об этом учит не только сахаджа-йога.

Все ее занятия были бесплатны. «Как можно платить за то, что ваше собственное, что дано от рождения? — говорила она. — Можно ли заплатить за то, что проросло зерно, за то, что светит солнце? Так же и Кундалини: она — это сила Любви, и каждый человек имеет право и возможность познать ее как приятное дуновение…»

 

Для полноты картины я положил под стекло открытку с буддийской мандалой. Честно говоря, я подумал и о мусульманах, но в исламе, в отличие от других мировых религий, нет традиции создания изображений религиозных символов. Теперь любой посторонний оператор, который заменял кого-либо из нас во время болезни или отъезда, мог найти на столе близкий своей религии объект. Но летом все, кроме свидетеля Иеговы, ушли в долгосрочный отпуск, и он, делая уборку, аккуратно разложил по нашим шкафчикам «не связанные с работой вещи». Только свои журналы на столе и оставил.

 

Ганготри

 

Если дорога до Уттаркаши иногда отходила от Ганги на несколько десятков километров, то после Верхнего Светлого города приблизилась и переплелась с рекой. Эту дорогу стоило бы пройти пешком — так делают многие индийские паломники, совершающие Чар-дхам (Чар-дхам включает посещение четырех самых почитаемых священных мест в Гималаях: Ямунотри, Ганготри, Кедарнатх и Бадринатх) и, в отличие от нас, владеющие временем. Каждый метр этой дороги по-своему прекрасен. Она тянется вдоль отвесных стен, перескакивает мостами с одного берега на другой через пропасти глубиной в десятки метров, скрывается от Ганги в высоком хвойном лесу, снова прижимается к бурлящей воде и, наконец, заканчивается удивительно красивым поселком — Ганготри. Он находится на высоте 3140 метров и с октября по апрель отрезан от остального мира снежными завалами. Поэтому зимой в Ганготри живет всего лишь несколько десятков человек. Зато летом численность населения возрастает на два порядка: все дома в поселке заняты паломниками и туристами.

У ворот нас встретила шумная ватага индийских подростов, каждый из которых предлагал свой самый лучший отель, с душем, горячей водой и прочими цивилизованными делами. Можно было выбирать или идти наугад в любой из них — каждый чем-нибудь был хорош, и у каждого наверняка имелись свои недостатки. Ценовой диапазон был невелик — в поселке для духовных путешественников нет пятизвездочных отелей: от 200 (если поторговаться) до 800 рупий за комнату.

В ресторанах и лавочках также недостатка не наблюдалось.

Мы провели небольшой тендер между отелями, которые предлагали мальчишки, и остановились на втором этаже небольшого семейного гестхауса в дальней части города с видом на храм, посвященный Ганге, и на саму Гангу. Тропа к ее истокам начиналась практически от наших дверей.

Что касается обещанного душа с теплой водой, то душ был и вода, которая текла из крана, была священной водой Ганги, но очень холодной. Горячую воду пообещали через несколько минут, в ведрах. Я полагал, что где-то находится бойлер, но, когда выбрался погулять на крышу, увидел детей, разводящих костер под большим баком. Рядом стояли наши ведра. Любому понятно, что за пару мин