Из воспоминаний Риты Голубикиной, учащейся медтехникума проходящей стажировку в санчасти училища.

 

Мы с Инессой Петровной так классно поболтали, попили чайку, а потом я начала обесцвечиваться, решила блондинкой побыть. Так классно получилась, прям Мерилин Монро. Петровна проинструктировала, меня, а сама свинтила куда‑то. Курсантики все спали поболтать абсолютно было не с кем. Я хотела лечь поспать, но вспомнила, что дежурный врач, должен присутствовать на закладке продуктов, Инесса, что‑то такое говорила, я почитала инструкции абсолютно ничего сложного. Тут как раз и повариха позвонила, говорит, иди в столовую, и я скоро подойду, да разбуди моего помощника он в официантской спит. Я одела накрахмаленный халатик, подсушила волосы феном, взяла специальную книжечку и пошла в столовую. Блин эти курсантские столовые такая мерзость, темно сыро пар отовсюду свет этот как в мертвецкой горит синий такой противный. Курсанта, я нашла в официантской. Начала его тихонько будить, а он проснулся вылупился на меня. Я даже смутилась, нет всё‑таки мне блондинкой очень даже идёт!!! Вон как таращится. И тут этот полудурочный как заорёт да как сиганёт в раздаточное окошко. Я за ним пошла, тут кот какой‑то жирнючий под ноги я разозлилась, хоть животных и люблю схватила его за шкирку и в окошко сунула. Иду курсанта зову, а он меня услышал, давай грязной картошкой кидаться обзываться. Вот идиот!!! Кот ещё этот орёт. Тут слава богу свет включился повариха наконец‑то пришла с дежурным.

 

 

Из воспоминаний подполковника Серёжи Савельева, просто зашедшего к своему другу стоявшему дежурным по училищу.

 

Посидел в свое батальоне допоздна, скоро сессия на носу, а курсанты абсолютно учится не хотят, а что делать третий курс "весёлые ребята". По дороге решил до своего товарища заглянуть он дежурным по училищу стоял. Так как только зашёл, этот прохвост:

– Серый посиди за меня до трёх ночи!!! Генерала не будет, ответственный уже умотал, дела у меня жуть как надо!!!

Ну, понятно опять какую‑то любовь на стороне завёл. В два часа ночи пришла повариха покормила плюшками напоила чаем, пошли на закладку, только в столовую захожу крики вопли, и черпаком мне по лбу, кто‑то заехал. Очнулся я под утро в санчасти со здоровенной шишкой во лбу, блин подменил.

 

Кому что

 

 

Кому что.

Поиск и уничтожение незаконных формирований, весьма тяжкое занятие. Это блуждание по горам. Непролазная грязь, бессонные ночи в засадах и много еще чего не очень приятного.

Как я обрадовался, когда узнал, что убываю на задачу!!!

Я обрадовался реально и сказал:

– Фууу, наконец я с…бу с этого дурдома.

Все было у нас в отделе нормально, управление спецназом налажено любо‑дорого, все крутится‑вертится, надо прилагать лишь минимум усилий для бесперебойной работы. Все было хорошо до поры до времени, пока не прилетел "высокий начальник" из самой верхушки нашего управления. Шеф узнав о прилете гостя сказал только:

– Бля, я его знаю сейчас наработает, нароет, доложит куда надо и кому не надо…

После этого шеф плюнул на все и напился. Мы на всякий случай напились тоже. А с утра приехало "оно", и застало меня мирно подремывающего возле компьютера с мерцающим монитором и незатейливой надписью скринсейвера "Протри монитор сука".

Высокий гость удивился, тому, что на него не обратили абсолютно никакого внимания и продолжали заниматься своими делами, в результате чего он вызверился на шефа, а потом и на меня, так как увидел спящего. Указывая карающей дланью и обводя суровым взглядом собранных офицеров отдела "гость" громогласно обличал меня:

– Мало, того, что он не приподнял даже свою задницу при моем появлении так он еще сидя за компьютером: тут мозги его "подзависли" он захлебнулся в справедливом негодовании: – вздр. ээ подр. нет он. др. др.

– Дрочил? – спросил "болевший" с будуна шеф.

Все наши дружно грохнули. Высокий гость открыл рот, я начал оправдываться, тут заглянул наш "самый главный" и вдул всем за смех в неположенном месте, больше всех досталось "высокому гостю", за то, что отвлекает народ от боевой работы своими тупыми московскими анекдотами.

В моем отряде намечалась плановая задача, все документы, распоряжения были давным‑давно подготовлены, однако меня призвали к "ноге". Начальство стояло возле карты и махало копией сделанного мной боевого распоряжения.

– Ааа где районы поиска для твоих групп??? Ты вообще читал, что писал? На карту хоть раз глянул??? Подполковник да ты туп от природы!!! Где районы я спрашиваю???

– По всей видимости в Чечне, товарищ полковник, – ответил я недоумевая.

Полковник подтащил меня к карте, начал зачитывать иксы игреки и помечать районы.

Зона ответственности у моего отряда, запад Чечни и Ингушетия, у полковника районы выходили то в Дагестане, то в Ставрополье. Пришлось со скромной улыбкой напомнить, что в топографии оси иксов и игреков не такие как в математике… "Высокий гость" психанул, и сунул мне под нос какую‑то разведсводку.

– А почему, в этот район не запланировали???

– Потому, что это не наша зона ответственности, товарищ полковник, и эта сводка с Нового года здесь валяется, это ребята с РИАЦ прикололись…

– Какой прикол? – опешил полковник.

Однако вчитавшись в текст, он понял, что информация про группы албанского конного спецназа и банды хоббитов‑вахабитов из батальона педальных танков, джамаата атаманши Катьки Пушкаревой, не очень достоверная приуныл. Офицеры информаторы недавно заменились и наказать их за новогодний стёб не удастся.

Вот так я и оказался на задаче, полковник кстати тоже вылетел проконтролировать, заодно и отряд проверить. На аэродром он убыл на УАЗике не удосужившись захватить меня. "Вылет завтра в семь утра!!!" инструктировал он накануне, я кивал и после инструктажа просто позвонил на ЦДКП летчиков и выяснил, когда же точно вылет, дежурный летчиков ответил, что заявка наша еще на подписи, и может быть только после обеда, что‑то решится. После отзвонившись в отряд, и попросив комбата "снарядить" меня на задачу с чистым сердцем и желанием выпить выдвинулся к себе в домик. Там меня ждали сослуживцы и три литра благородного лимонно‑спиртового настоя "му‑хрю".

Проходя мимо "особняка" где проживал гость из Москвы, краем уха услышал полковника, разговаривающего с кем‑то по ЗАСу. Полковник требовал себе снаряжение, оружие и адъютанта на вылет. Ну, ясно звонит дальневосточникам нашим собратьям‑спецназовцам, кстати вот и машина их подъехала из нее вылез прапорщик "Борода" неизменный командир ВМО дальневосточников и потащил объемную коробку к домику.

– Витя, стоять!!! – заорал я ему. "Борода" заулыбался и подошел ко мне.

 

 

***

Комбат дальневосточного отряда потом рассказывал, что высокий гость удивлялся, почему из "деликатесов" в отряде только килька в томате и рисовая каша в пластиковых пакетах.

Странно вот и мой вертолет до Бамута, а полковника все нет. Хотя уехал на взлетку с самого утра, неужто улетел?

Как выяснилось улетел, почему‑то в Энгеной. Вот тамошний комбат спецназа Макс порадуется. Ну улетел и ладно ему виднее полетел я к своим.

 

 

***

Хорошо здесь на выносном пункте управления, весеннее солнышко уже прилично припекает, травка зеленеет, наши группы в радиусе пяти километров от нас бороздят свои районы. Мы с замкомбатом сидим на ковриках, курим рядом суетится доблестный воин контрактник варит на спиртовых таблетках в медной турке натуральный кофе. Резервная группа растянулась по броне и добросовестно хрючит, однако бойцы готовы по первой команде сорваться и вступить или в бой или в дележ результатов. Идиллия нарушается только постоянно подбегающими с докладами радистами‑разведчиками, то группы зашли в район особого внимания, то обнаружили старую дневку. Полковник из Москвы все‑таки добрался из Энгеноя до отряда и теперь там канифолит всем мозги, командир отряда попытался потихоньку смыться под видом согласования с агентурщиками проведения этой операции, но не удалось. Достав всех в отряде, полковник по связи теперь достает меня и требует сногсшибательного результата. У меня сложилось впечатление, что где‑то в управлении кадров на него уже составлен наградной осталось "привязать" его к какому‑нибудь подвигу.

Наши рассуждения за жизнь опять прервал, запыхавшийся радист.

– Товарищ, подполковник, товарищ майор, там "Туча" передает, обнаружили базу, досматривают! Там много, много всего, всего ээ "ништяки" там аааа, афигеть!!!

– Успокойся, бля, ухо разведки, – осаживает его суровый замкомбат, – докладывай по порядку.

Взволнованный радист приходит в себя, достает из разгрузки блокнот радиста и начинает зачитывать:

– Колбаса‑50 килограмм, майонез‑100 пакетов, лапша быстрого приготовления 7 ящиков, сгущенное молоко‑5 ящиков, мясо сушеное‑30 кг, консервы рыбные…

Я прерываю его красноречивый спич и начинающееся слюноотделение:

– И это все, что еще?

Глаза связиста снова загораются:

– Да там еще комки натовские штук пятьдесят, ботинки говорят вроде "Гортекс" иии.

Это конечно неплохо, но не этого ждут от меня сверху:

– И все? – уже разочарованно спрашиваю снова.

– А да ерунда еще всякая, гранаты, автоматы, мины, пулеметы да двух духов замочили…

 

Парень с Ямайки

 

 

Был в моём взводе один очень интересный экземпляр курсанта. Наименование сего изделия по всей документации было такое: Рыжков Геннадий Владимирович.

Учился парень прилежно, можно сказать был некруглым отличником. Военные и гражданские дисциплины давались ему легко. Гена был сыном одного из прославленных московских генералов, и до училища жил легко и беззаботно вращался в московских молодёжных тусовках, где по мнению родителей его научили и приучили ко всяким нехорошим штукам. Чтобы избавить любимое чадо, родители Гены по достижению сыночком определенного возраста запихнули его в военное училище, где по их мнению из сына сделают, что‑нибудь достойное. И училище выбрали, подальше от дома, короче наше. Гена однако абсолютно не зачах в училище, быстро ко всему привык, и достойно влился в курсантскую среду. Однако кое‑какие гражданские привычки в себе он так искоренить и не смог. Уж очень он любил покурить травку. По этому и получил среди нас прозвище "Ямаец". Данная пагубная привычка, однако, никак на умственных способностях курсанта Рыжкова не отображалась, да и прикольный он был, когда накурится. В середине второго курса Гена стал подходить к своей пагубной привычке с истинно научным подходом. На всяких "картошках" и других выездах в поля, собирал различный "cannabis", вёл гербарий проводил, различные опыты, по варке "химки", завёл комплект специального оборудования для выколачивания "плана". Все собственно ручные косяки он хранил в специальном портсигаре, над каждым косячком имелась маленькая бирочка с надписью "Фантастика", "Глюки", "Ха‑ха", "Палево", "По жрачке". Все косячки были изготовлены аккуратно и по внешнему виду могли не отличатся от обыкновенной сигареты или папиросы. Однажды перед зачётом по философии Гена изобрёл какую‑то особенную смесь, и часа два общался с гражданским преподавателем. После общения с Рыжковым, преподаватель уверовал в всевышнего, начал заниматься йогой и чуть не ушёл в монастырь.

А ещё Геннадий перед зачётом по "Деталям машин", когда мы накрывали экзаменационный стол, ну там графин с соком, сигареты преподавателю, скатерть красная, умудрился подложить преподавателю свою "специально заряженную" пачку КЭМЕЛА.

И вот значится, захожу я в первой пятерке на сдачу экзамена. Беру билет зачитываю вопросы иду готовиться. Располагаюсь за партой, ставлю какое‑то пособие перед собой вытаскиваю шпоры готовлюсь. Преподаватель, скучая достаёт из пачки сигарету.

По классу поплыл знакомый запах "КЭМЕЛОВСКОГО" табака с примесью ещё чего‑то такого. Удивлённо кручу головой, вижу довольную рожу Рыжкова. Преподаватель вёл себя вполне адекватно, сразу после первой сигареты выкурил еще одну довольно потянулся и спросил кто хочет ответить без подготовки??? Желающих не нашлось.

Тут видимо, что‑то постучалось в мозги полковника‑преподавателя, он резко вскочил сделал пару кругов по классу, схватил действующую модель какого‑то редуктора и грохнул на парту перед носом курсанта Рыжкова.

– Что, за передача, здесь используется??? – отчеканил он рублёными фразами.

– Червячная, товарищ полковник!!! – бодро отчеканил Рыжков.

– Где применяется???

– В "жигулях" первой модели, товарищ полковник!!!

– Давай зачётку пять!!!

Гена подал зачётку преподавателю, и подмигнул мне. Когда я вышел отвечать, преподаватель спросил меня сколько ступенек ведут до его кафедры. И я бодро ответил, что тридцать шесть, это я знал наверняка потому, что сегодня с утра от нечего делать шёл и пересчитывал ступеньки. Дальше сдача понеслась, со скоростью урагана, Ворошилов, чтобы получить тройку закидывал комок бумаги в урну с расстояния с десяти шагов. Кто‑то бегал за хлебом в столовую, преподавателю почему‑то захотелось перекусить. Все получали не меньше тройки, весь экзамен сдали минут за двадцать. Последним заходил Степной и получил пятёрку. Преподаватель задал Владимиру очень простой вопрос, принцип работы мультипликатора. (это такая маленькая шестеренка, в редукторе за счёт которой увеличиваются обороты других больших шестерёнок). Вова обрадовался услышав знакомое слово, и начал рассказывать полковнику, что мультипликатор это такой человек, который рисует всяческих человечков и при помощи их создаёт анимационное кино, мульты короче.

Преподаватель сполз от смеха, под стол поставил Степному пятёрку, вместо своей росписи нарисовал человечка и долго потом еще бегал по учебному корпусу оглашая его громовыми раскатами хохота.

Этот случай, еще цветочки, как‑то раз товарищ Рыжков решил заколотить какой‑то особенный косяк, выпросил у курсанта отвечающего за комбатовскую канцелярию ключ, тихонько ночью пробрался уселся за комбатовский стол и принялся за свою нехитрую работу. Соорудил две чудесных сигареты, довольно потёр, руки и хотел отправится найти добровольных помощников, короче предвкушал кайф и даже припрятал в тумбочке ломоть хлеба с маслом, для тайного пожирания под одеялом.

И тут раздался бешенный стук в дверь комбатовский "канцелярщик" был в истерике, подполковник зашёл в казарму и уже находился в районе тумбочки дневального.

Рыжков пулей вылетел из кабинета и нырнул под одеяло. Комбат засел в кабинете надолго. И тут до Рыжкова дошло… Он забыл свои любовно изготовленные косяки на столе у товарища комбата…

Всю ночь Рыжков, не спал, вместе с комбатовским порученцем они придумывали, кучи, отговорок, причин, однако решётка и исключение из училища с позором были из наиболее частых видений являвшихся им в эту ночь. Дежурный по роте страшно мандражируя загонял наряд так, что когда комбат часа в три ночи вышел из своего кабинета, вся казарма блистала. Товарищ комбат, похвалил наряд и удалился. Подельщики в "наркобизнесе", ринулись в кабинет, сигарет на столе не было.

– Аааааа, пиздец, – зарыдали они.

– В какие сигареты, забивал? – спросил хлюпая носом комбатовский порученец.

– В "Винстон" красный, – ответил рыдающий Гена.

– Любимые комбатовские, – сказал порученец.

Пацаны повздыхали и пошли досыпать с предчувствием неминуемой кары. Однако на протяжении нескольких дней ничего не происходило абсолютно, а это еще больше изводило и без того расшатанные нервы "наркобаронов". Ситуация прояснилась, через несколько дней. Замковзвод старший сержант Бирюков стоял дежурным по роте и с утра уже готовился лечь отдыхать, когда в расположении появился командир батальона, явно не в духе. Комбат поругал Бирюкова за порядок, приказал всё устранить и закрылся у себя. Дежурный по роте поматерился и стал руководить устранением выявленных недостатков. И тут чуткий его нос уловил приятный сладковатый запах, идущий непонятно откуда.

– СССукииииииии, – протянул Бирюков, он решил, что наш "парень с Ямайки" and company скрылись с лекций спрятались где‑нибудь в районе туалета умывальника и потихоньку накуриваются. Однако тщательные поиски результатов не дали. А запах плыл по казарме всё более явственный и устойчивый. Бирюков проходя мимо комбатовского кабинета услышал, звуки магнитофона и понял!!!

Запах "чудного" дыма шёл из кабинета товарища комбата!!!

Не веря себе старший сержант заглянул в замочную скважину и обомлел.

Подполковник сидел в кресле одетый лишь в тельняшку и брюки, закинув ноги в отличных шитых сапогах на стол. Тихонько играл магнитофон пели "Голубые береты", что‑то про Афган. Комбат как заправский курильщик держал в руках аккуратный косячок, вдыхал дым, задерживал чуть дыхание и с удовольствием выпускал клубы ароматного дыма, тихонько и с чувством подпевая "беретам".

Потом подполковник резко подскочил, упал на пол отжался раз двадцать. Подошёл к зеркалу, поругал себя за неопрятный внешний вид. Бирюков недоумевая отпрыгнул от скважины и ринулся к тумбочке дневального. Товарищ комбат, вышел из кабинета сияющий, в приказном порядке отправил дежурного по роте спать и весело цокая каблуками шитых сапогов удалился, отдавая сам себе команды. Вечером Бирюков рассказал обо всём увиденном, Гене Рыжкову. Помозговали и пришли к выводу раз комбат еще с лейтенантов служил в Афгане да еще в разведке, а там говорят покуривали не только бойцы, то вполне всё возможно. Хотя в данном случае все обошлось благополучно и не имело никаких разрушительных для курсантских судеб последствий, Гена ни хрена не бросил свои пагубные пристрастия.

Однажды наш взвод чуть ли не в полном составе заступал в караул и в наряд. От взвода остался в "живых" только Эд Ворошилов, который предвкушал, конкретный самоход и полноценный отдых без нашей осточертевшей ему кампании. В ожидании развода, мы как водится получили оружие, ротный нас проинструктировал на караульном городке, осталось еще минут сорок свободного времени. Рыжков придя с караульного городка, сделал хитрое лицо и достал свой заветный портсигар.

– Чувствительная вещь!!! – провозгласил он, и стал искать сообщников.

– Как понять, чувствительная??? – посыпались многочисленные вопросы.

– Ну вот, покурите и узнаете!!!

Нашлось человек пять желающих. Гена достал еще парочку и группа любителей запретных удовольствий удалилась за угол казармы. Ну не будем ханжами, скажем так, в эту группу из любопытства попал и я. Вкус у травки был вполне достойный как у натурального дорогого трубочного табака. Выкурили мы изобретение Рыжкова немного постояли и пошли в теплое расположение. Надо сказать какого‑либо воздействия травы на свои мозги я абсолютно не ощутил. Другие мои "подельщики", с недоумением смотрели друг на друга. Кажется на этот раз "изобретение" Гены не принесло ожидаемого результата. Посмеялись над Рыжковым и сели посмотреть в зале телевизор. Я уселся на табуретку, пристроил на коленях автомат и вылупился в телевизор. Шла как обычно "Санта‑Барбара", я кстати вспомнил, что этот сериал шёл еще тогда когда я учился в школе. Надо же он до сих пор идёт!!! Какая‑то светлая ностальгия по безвозвратной юности заползла мне в душу и уютно свернулась клубочком. Сериал мне почему‑то начал нравится, только почему‑то мне до безумия стало жалко некую девицу которую звали Джина. Все её ненавидели, и пытались сделать ей плохо, однако она не сдавалась обстоятельствам и при этом еще наладила торговлю то ли ПЕЧЕНЮШКАМИ, то ли "СНИКЕРСАМИ", подробностей уже не помню. Чувство жалости и сострадания, аналогичным способом пролезло в душу и, и нагло развалилось рядом со светлой ностальгией. Я оглянулся на сотоварищей, лица их были отрешены от всего сущего, они печальными глазами смотрели на голубой экран, закусывали губы, кто‑то, что‑то шептал себе под нос, Гена Рыжков тихонько всхлипывал. Что бы подавить чувство глубокой умилённости по поводу своих друзей я встал, переместился в умывальник и прямо из крана попил водички. Минут через … мне абсолютно не было никого не жалко, короче говоря "ямайским" языком меня "отпустило". Тут в расположение вошёл, ротный.

– Смирноооо!!! – заорал дневальный.

Личный состав караула, понуро и абсолютно не желая этого делать, поднялся с табуреток. Ротный величественно начал шествие к своему кабинету и тут узрел печальные лица моих друзей и всхлипывающего Рыжкова.

Ни фига себе!!! Перед караулом моральный настрой у заступающих на столь ответственный пост, ну ваще никакой.

Вон стоит курсант носом хлюпает и глаза на мокром месте??? Наверное, курсант получил какое‑то письмецо из дома, нехорошее, подруга там кинула или ещё чего по хуже. Вон и остальные в плаксивом настроении. Надо, что‑то срочно делать!!!

– Рыжков, за мной в канцелярию, – скомандовал ротный.

Мы в ужасе замерли, Гена вытирая слезы, побрёл за ротным, таща за ремень по полу автомат. Почти, что все "подельщики", в ужасе начали заламывать руки. Что же будет? Пропал Гена, ой пропал!!! Дело вообщем труба!?

Захлопнулась дверь канцелярии. Многие из нас начали вытирать, внезапно нахлынувшую "мужскую слезу".

– Рассказывай, сынок, что случилось, – начал расспросы наш ротный.

– Вы не поймёте, товарищ капитан, – всхлипывал Гена.

Вся наша толпа обезумела, ротный НИКОГДА!!! Кроме как "товарищи курсанты" и "проститутки семидесятых", в нашу сторону никогда не выражался, а тут "сынок"!!!

Всё пропал Рыжков, спалился скотина самым тривиальным, образом, а сейчас, еще и в порыве укуренной слезливости всех сдаст. Я пинками погнал, всех хлебать воду из под крана.

Ужас поселился в наших сердцах. За нашими стремительными перемещениями с удивлением наблюдал Ворошилов, готовящийся стремительному броску через забор.

– Вы куда пацаны, что случилось, а??? – носился он за нами.

Мы кое‑как привели свои мозги и внешний вид в порядок. Появился наш взводник заступающий начальником караула.

– Через, пять минут строимся! – возвестил он.

Распахнулась дверь канцелярии из неё вышел, вытирающий слёзы Гена, следом с лицом выражающим крайнюю степень командирской и отеческой озабоченности о судьбах подчинённых, следовал ротный.

– Иди, Рыжков, иди отдохни там, в увольнении приди в себя, позвони домой, иди сынок счастливо!!!

Все в недоумении посмотрели на ротного. У Ворошилова так, вообще челюсть щелкнула по пряжке ремня.

– Ворошилов, хули вылупился!!! – заорал ротный, – ну‑ка проститутка семидесятых собирайся в караул вместо Рыжкова, начкар в постовую ведомость изменения, через пять минут мне на подпись!!!

Гена Рыжков опустил голову и побрел в спальное расположение, разоблачаясь по дороге и завывая во всё горло:

– Ааааа, какой мужик, как он нас понимаеееееет…

 

Везет иногда и нам

 

 

У каждого военного, в том числе и офицера, в различные периоды службы наступает такой момент когда ему предоставляют отпуск. Причём иногда это случается весьма неожиданно. Вот и со мной эта неожиданная радость приключилась. Я тогда как раз был приехавший из очередной командировки, и пытался выбить у начальства всякие реабилитационные и "чеченские" отпуска. А комбриг видно, тогда то ли попутал меня с кем, то ли просто был не в настроении взял да и подписал мой рапорт. Мне стало аж как‑то не по себе, я готовился к долгой и продолжительной борьбе за свой положенный по закону отдых, а тут на получай. Начфины мне выдали всё, положенное, да и с "боевыми" как‑то всё быстро получилось не пришлось ждать несколько месяцев. Пару недель, я провёл в блаженном ничегонеделании, слава богу тогда ещё неженат был. К исходу второй недели, мне стало не по себе, потянуло на службу захотелось постоять на плацу, изнывая от жары, съездить на полигон пострелять или в муках творчества не смыкая глаз всю ночь, "рожать" план устранения каких‑нибудь только, что выявленных недостатков.

Сел я на свою машину и приехал в часть, просто так одним глазком, глянуть, что творится в бригаде. Посидели в кабинете с моими менее удачливыми сослуживцами, пообщались и только я собрался ехать домой к нам завалился наш доблестный НШ.

Увидев меня он хищно потёр ручонки и оскалился. Я попытался, проскользнуть мимо, но полковник, довольно заржал и загородил дверь.

– А я то думаю, кто нам поможет! – радостно провозгласил он.

– Я в отпуске, товарищ полковник! – жалобно загундосил я.

– Вот, это как раз и отлично!!!

Полковник вкратце, изложил суть возникшей проблемы. В бригаду с самого Главного управления пришла бумага выделить человека на сборы по горной подготовке, причём категория должна быть такая то, такая то. Офицеров данной категории в части было не столь уж и много, несколько человек были в командировке в Чечне, а другие в связи со всякими неотложными делами были страсть как нужны на месте. Я под данную категорию, как раз и подходил, но к несчастью или к счастью находился в отпуске.

Начальник штаба предлагал мне съездить на сборы, а потом предоставить дальше отгуливать отпуск. Сборы проходили на "Красной Поляне" в Краснодарском крае.

– Подумай, сам, – уговаривал он меня – горы, море, санаторные условия, отдыхающие, питание, тем более тебе до твоей исторической родины рукой подать!!! Прям после сборов и поедешь к родителям.

– Я не хочу, свои деньги тратить!!! – пытался неуклюже отмазаться я, уже немного зачарованный речью начальника.

– Да успокойся, на сборы тебе придется лететь на самолёте, не по нашим проездным!!! На это деньги выделяют, телеграмма пришла, ехать в гражданке для обеспечения секретности, представь, как на халяву до Сочей прокатишься, отдохнёшь! Давай решайся!

Я решился. И как же я потом проклинал свою сговорчивость.

Короче вызвали меня на службу из отпуска. Я за пару дней оформил все бумажки и был готов к отъезду. Начфин сказал мне, чтобы я съездил в аэропорт и взял официальную бумажку о стоимости билета. Возле аэропортовской кассы, в голову мне пришла замечательная идея. Раз на эти сборы, такое внимание и начфин без малейших писков выдаёт требуемые суммы, почему бы не шикануть?

– Мадам!!! – галантно обратился я к кассирше, – а дайте мне справочку о стоимости самого дорогущего билета до Адлера.

"Мадам" зашлась в пароксизме охватившего её восторга, и выдала справку о стоимости пролёта VIP классом, да ещё рейсом с пересадкой в Москве.

Я думал, нашего товарища начфина "кондратий" схватит при виде кругленькой суммы.

Однако он и глазом не моргнул выдав мне соответствующие суммы. Потом он тихонечко пригласил меня к себе в кабинет.

– Деньгами, делится не буду, – сразу предупредил я "фина".

– Да не, я не о том.

– Ну, конечно, ты на наших задержках зарплат, намного больше делаешь!!!

Начфин смущенно поулыбался, абсолютно не отрицая и поинтересовался правда, ли, что у меня на "Тойота‑Центре" хорошие знакомства. В городе было очень много СТО специализирующихся на "японцах", да если честно, то все специализировались на них.

Но "Тойота‑Центр", был один из самых лучших. А начальником этого центра был один из моих бывших подчинённых, который абсолютно без всяческих очередей и бесплатно оказывал всякие услуги моей любимой "Тойоте".

"Фину" надо было срочно сделать диагностику на его недавно купленном скромненьком "Ленд‑Крузере" сотой модели. Помявшись я сознался, что да есть.

"Фин", предложил мне сделку, он мне теперь постоянно будет выплачивать вовремя и без задержек, а я сегодня сделаю ему диагностику на любимую машинку. С данной категорией лучше не ссорится и я со спокойной совестью согласился. Начфин настрочил мне доверенность на право управления транспортным средством, выдал сумму на оплату всех услуг СТО и мы довольные друг с другом расстались. Ключи от своей машины я отдал "специально обученному" бойцу у которого у же давно имелась доверенность и мою машину он знал лучше чем меня, думается мне у многих "отцов‑командиров" есть такие вот водители приученных заботится о командирской машине и развозить "уставшие" командирские тела по домам. На СТО я прибыл на красавце "Крузере", мой бывший разведчик, а ноне растолстевший и заматеревший предприниматель встретил меня как обычно, обнялись расцеловались.

– Ух командир, наконец то, что‑то стоящее приобрёл, а меня вот когда покупал не мог позвать даа!!! А теперь вот диагностика, – забурчал он, одновременно вызывая главного механика. Приплелся здоровенный угрюмый дядька в фирменном комбинезоне, выслушал задачу и помчался выполнять. Часа два мы провели в приятной беседе вспоминая былое, я надавал кучу обещаний заглянуть в гости, чтобы наконец‑то посмотреть как живёт мой бывший боец, кое‑как смог отмазаться от предложений по пять капель. Наконец с "финовским" "Крузером" было все закончено, я попытался вручить деньги, как обычно на меня обиделись за это, одновременно подарив на память крутейшую сигару в деревянном тубусе. Радостно напевая и подсчитывая на сколько я разбогател за счёт товарища начфина наконец‑то выдвинулся в сторону аэрокасс.

В кассах было столпотворение, кровосмешение, крики вопли слезы. В основном толпы штурмующих состояли военные, которым посчастливилось получить отпуск летом. Однако по военным проездным билеты достать было не так уж легко, а то и практически невозможно, однако иногда получалось при помощи военного коменданта и некоторых сумм, вручаемых за оказание "помощи" в приобретении. Рядышком с залом для простых смертных, блестел зеркальными стеклами зал для VIP клиентов, кассы там ни кем не атаковались и прехорошенькие блондиночки кассирши, скучая за столиками с компьютерами, попивали кофе, весьма уместный при отличной работе кондиционеров. Некоторые из военных иногда пытались заглянуть в зал, узнать по поводу билетов, но минуты через три выскакивали с круглыми глазами офигевая от цен, и сопровождаемые надменными усмешками симпатичных кассирш. Я всегда любил театральные эффекты, поэтому в сложившейся обстановке пришёл к выводу, что здесь можно неплохо "выступить".

Сделав как можно более несчастное лицо, я отстоял, очередь в справочную, задал "албанский" вопрос про самолёт в сторону запада и возможности приобретения билет за воинские перевозочные требования. Толпа военных, стоявшая рядом, дружно заржала.

Я сделал ещё более, несчастный вид, помял в руках свою военную кепочку, немного пометался по залу, и нерешительно толкнул дверь в зал для "супер‑клиентов". Кое‑кто из наблюдавших за мной, решив досмотреть спектакль до конца, как бы невзначай протиснулись следом. Я неловко присел, за столик к блондинке, смерившей меня заинтересованно‑ленивым взглядом. Вид мужика одетого в камуфляж, и ведущего себя очень робко, говорил сам за себя: "Еще один недоумок военный".

– Чем, могу помочь, – дежурно улыбнулась блондиночка, и пошевелила мышкой от ноутбука.

– Да вот, билет, хочу приобрести, до Сочи, – очень робко и заискивающе произнес я.

– По, требованиям не продаём, – процедила сотрудница и приготовилась распрощаться со мной.

Группа военных "любителей бесплатного цирка", захихикала, всегда посмотреть приятно когда дурачком делают кого‑нибудь другого.

– А я не по требованию, я за наличный расчёт, – так же робко произнёс я, и ослепительно улыбнулся.

– Даааааааа!!! – заинтересованно произнесла сотрудница, улыбнулась поправила на груди бэйджик с надписью "Менеджер по продажам ИРИНА", – сейчас посмотрим сколько стоит билет эконом класса, на наиболее дешёвом рейсе.

– А почему на самый дешёвый??? – с металлом в голосе возмутился я, – я, что‑то не понял ВАС ИРИНА!!!

Блондиночка захлопала умело накрашенными глазами и открыла рот.

– Ну военные если покупают, за наличный расчёт просят подешевле!

Я резко и весьма нахально перебил её.

– Я… ХОЧУ… ПРИОБРЕСТИ… БИЛЕТ… БИЗНЕСС… КЛАССА…, ВЫ… В… СОСТОЯНИИ… ОФОРМИТЬ?

Потом уже, чуть спокойнее:

– Ну, а если вы не в состоянии, пойду к другому, менеджеру по продажам, вон их сколько.

Ирина открыла рот потом быстренько захлопнула его, предложила мне на выбор кофе, "Пепси", "Перье", себя (шучу, шучу), и быстренько застукала наманикюренными пальчиками по клавиатуре. Я попивая кофе, совершенно обнаглел и не спрашивая разрешения, вытащил из кармана сигару и с довольной мордой раскурил её.

Никаких воплей по поводу "Здесь нельзя курить!!! Немедленно потушите!", я не услышал, мне ещё и пепельницу принесли. Военнослужащие желавшие поглумится надо мной в недоумении и тихонько шушукаясь между собой покинули зал. Как‑то моя кандидатура абсолютно не укладывалась в стереотип военного отпускника.

Блондинка Ирина объявила, что есть очень удобный рейс соответственно через Москву, такого‑то числа, соответственно бизнесс класса.

– Ну, что будем оформлять, – с придыханием произнесла она, наверняка всё‑таки надеясь, что я просто ломаю комедию и сейчас, она узнав, что у меня нет такого количества денег просто выгонит охамевшего "вояку" вон.

– Да, оформляйте, – лениво протянул я, – держите паспорт.

Кассирша не веря своим ушам глазам и прочему, стала вбивать мои данные в компьютер, заодно заглянув в графу в паспорте "женат‑неженат", узрев пустую графу, он начала поблёскивать глазками, бросать заинтересованные взгляды и задавать кучу ненужных вопросов. Даже телефон мой выведала, хотя как оказалось позже телефон у всех берут. Наконец билет оформили и торжественно вручили мне.

Я так на всякий случай поинтересовался наличием свободных мест этак дней через десять куда‑нибудь в сторону Сингапура. Ирина задыхаясь от восторга, одарила, меня кучей рекламных проспектов, и пообещала, что для таких клиентов как я места всегда имеются. Выходя из агентства, я намеренно забыл какую‑то бумажку на столе кассирши. Она бедненькая побежала за мной, и конечно узрела мою "мужественную" фигуру, садящуюся в серебристый "Крузер". Бумажку я забрал и со скучающим видом рванул с места. На задние номера "финовского" джипа злобно пялились неудачники‑отпускники военные и наверняка лишившаяся всех остатков разума кассирша Ира.

В день отлёта, я был абсолютно трезв, выбрит и одет как самый натуральный бизнесмен. В салонах для бизнес класса было тепло светло уютно, можно было спокойно курить, не прячась в тесной кабинке туалета, кормили на порядок лучше, и работал телевизор. Все восемь часов полёта аэробуса я проспал как убитый, выпив несколько рюмок халявного алкоголя. В Москве совершил пересадку, купил какой‑то забавный журнальчик. Самолёт на котором добирались до аэропорта Адлер был намного, круче телевизоров побольше, публики поменьше вместо кресел небольшие такие, очень удобные диванчики. Рядышком со мной уселся невысокий плотный мужик, в ослепительно белом пиджаке и с длиннющими ухоженными патлами.

Причём уселся и непонятно так взглянул на меня, типа ждал какого‑то вопроса.

Я хмыкнул, хлопнул рюмку коньяку и развернул журнал. Мужик уже с удивлением продолжал пялится.

"Пидар, видать?", – подумал я: "Щас еще приставать начнёт, блин здоровый!".

Миловидная стюардесска подбежала к моему непонятному соседу, защебетав сунула ему какую‑то карточку, на которой тот поставил роспись ручкой в золотой оправе. Стюардесска взвизгнула от восторга, одарила его улыбочкой и умчалась прочь.

Мужик покряхтел, пытаясь обратить на себя внимание.

"Заигрывает", – пронеслось в голове.

– Я, конечно, извиняюсь, наконец, то заговорил он, – мы хоть и попутчики на два часа, но давайте все же познакомимся.