О гефсиманском сне греховном Вечерня Великого Понедельника (28 апреля 2002 г.)

Какое попущение будет! Будет та же самая Гефсимания, повторится и у нас в скором времени, она уже готовится. Пре­дательство Церкви, предательство Родины, предательство всего святаго. Вот и там так было, ког­да апостолы, не освящённые молитвой и подвигом, в ужасе, увидя это зрелище, все разбежались, а перед этим клятвенно клялись: «Господи! Да за Тебя мы гото­вы умереть! Никогда не отступим от Тебя!»

И все бежали, оставивши Его! И подошёл несчаст­ный Иуда, не дрогнуло его сердце, ослеплённое зави­стью, ненавистью: подошёл, с улыбкой ехидной, как мы бываем ехидными, двоедушными такими, льсти­выми, — это всё Иудин тяжкий грех.

Точно так подо­шёл с ехидностью: «Радуйся, Учителю!» — как мы под­ходим: «Прости меня», — а сам готов поглотить сей­час того, кому ты говоришь «прости», — точно Иудин грех повторяете. Лесть эта, улыбочка, жалость даже козлиная какая-то у нас бывает. Так крокодил плачет: когда жертву желание есть слопать, у него слёзы текут по морде, а потом, когда убил уже жертву свою, спо­койно он её пожирает и никакого смятения душевно­го не испытывает. Точно так и здесь. Спасителя оста­вили мужики эти несчастные, Иудушка порадовался, понасмехался над Христом. За что предан был Бог? Какая предстояла Гефсимания! Какое страшное про­тиворечие гефсиманского времени, этого сна гре­ховного противоречие! Сияющий в Фаворском све­те, изнемогающий в последних каплях крови Своей в молитве, Христос Спаситель, молящийся за весь мир, — и тут предательство сна греховного, безраз­личие, бездушие это, отсутствующий взгляд и дремание, конечно, и телесное.

Рассказывал вам недавно, в Иерусалиме, когда Гос­подь сподобил побывать в Гефсиманском саду. Карти­на там находится — спящие апостолы. Пётр, как боров, развалился, с бородой своей остриженной, одна рука на пузе, другая ниже пуза на срамных местах, что он де­лает — непонятно. Иоанн Богослов пал. «Что хотите делайте — я спать хочу», — юноша уморился, бедный. Иаков вообще отвернулся. Задние места там показыва­ют всем, срамные позы спящих с безразличием, сном греховным. А вдалеке уже факела пылают — идёт пре­датель с архиерейскими служками, чтобы предать Христа Спасителя!

Об этом сне греховном и подумайте. Часто гово­рю, сейчас и у меня, грешного, наступили последние минуты жизни моей, гефсиманской молитвы. Сегод­ня с вами молюсь. Завтра уже, возможно, поставите и гроб мой здесь посредине храма. Уже окончится это время. И бужу, и братию и сестёр, — молитесь! По- бдите вместе со мной! Полное отсутствие! Глаза без­думные: не о службе, не о молитве — Бог весть, о чём только думаете! С печалью только смотришь на этот греховный сон, о котором пели сегодня в тропаре.

И вот апогей утрени — начало в тропаре (вздох) на «Чертог Твой». С радостью ждём этого песнопения, душой готовимся встретить, свечи зажигаем, ковёр праздничный стелим. В алтаре только в одном горит свет — символ чертога небесного. И мы после этого вздоха на «Се Жених.», восстав от сна греховного, просим невидимого чертога на земле ещё, святой ал­тарь видим. И. (вздох) от сна греховного просвети одеяние души моея, Светодавче, и спаси мя!

Вздох мой! Просыпайтесь! Гефсиманский сад моей жизни, гефсиманское моление моё. Гефсиманские ис­кушения творятся. Но, как мы знаем, должен победить свет тьму и в нашей жизни греховной. Неужели эта тьма поглотит нас, сна греховного, безразличия, бездушия?

Просыпайтесь! Уйдёт время светлое, будет тьма тяж­кая, не сможете вы, у вас нет сил духовных, у вас нет под­вижнической молитвы гефсиманской, у вас нет этого борения, которое необходимо, чтоб победить эту тьму.

Просыпайтесь! Гефсиманское моление продолжа­ется, не отступайте от Христа, братия и сестры! Дол­жен победить свет тьму — об этом молимся, об этом просим и в Страстную седмицу, и в праздник Све­та Фаворского — в Преображение Господне, в Пас­ху и в последующие все великие дни просим. Гефсиманское борение и моление продолжаются у каждого до гробовой доски. Почувствуете это, когда уже будете на границе, что борьба кончилась, уже наступает вечность. Тогда вы величие этой борьбы всей почув­ствуете. А пока не унывайте, не охладевайте никогда, должен победить и у вас свет над тьмой! Не дай Бог, тьма одолеет, этого мёртвенного безразличия, безду­шия, безответственности в жизни духовной, — тогда погибель неминуемая.

Да сохранит Господь, братие и сестры, от этого сна греховного. Почему эти великие дни святые, вече­ра встречаем все с любовью, со свечой, со слезами, — это момент неповторимый. Это любимое песнопение должно быть ваше, и я завещаваю, братия и сестры: когда придёт время моей кончины, у гроба моего чтобы пропели в последний раз это чудное, пре­красное, духовное, высокопоэтичное песнопение чертога светлого, чтобы просветил Господь после гефсиманского борения и мою душу, и ваши сердца просветил. (Вздох.) Когда пропоют у гроба матушки и батюшки «просвети.» — со слезой этот момент, вздох полный. Не стесняйся этой скупой слезы, мо­литвенной, настоящей, не крокодильей слезы, а на­стоящего сердца вашего. Чтобы Господь отвергнул косность наших сердец, бездушие и безразличие, и посетил, и спас нас, и помиловал нас, грешных. Аминь.

Со Святым Великим наступившим Понедельни­ком Страстной седмицы всех приветствую вас, братия и сестры, в нашей обители. Дай Господи очень мирно провести эту неделю. Хоть сегодня, я предупреждал, искушения будут и дома, и в монастыре, и на работе — кругом будут искушения. Победите эти искушения! Так, чтобы тьма не объяла вас гефсиманская безразличия вашего, но чтобы свет фаворский, свет духовный, свет чертога Христова просветил вас всех в эти свя­тые, великие, спасительные дни и в дальнейшей жиз­ни. Помогайте друг другу, поддерживайте друг друга, унывающим подавайте руку помощи. Помолитесь, особенно если чувствуете, что в унынии или расте­рянности человек, помолитесь с усердием церков­ным друг о друге, а молитва много может! Со святым вечером! Всех вас приветствую, зде молящиеся в на­шей обители святой.

Сейчас оканчиваем утреню тихонечко, потом — первый час, идём вечеряем. Бог благословит вам рыбу, если осталась, докушать, чтоб она завтра не искуша­ла и не раздражала ваших мыслей и чувств. И читаем вечерние молитвы, отдыхаем.

Завтра в пять часов совершаем утреннее правило, потом литургия Преждеосвященных Даров соверша­ется в Великий Понедельник, на часах вычитываем Псалтирь. Завтра будем соборовать, Псалтирь вне службы почитаем. Евангелие почитаем, пособоруем людей в последний раз. Хоть бы завтра Бог дал сил прийти пособороваться. Помолитесь, чтоб Бог дал сил. И тогда уже во славу Божию; вечером опять: «Се Жених...» — не прозевайте, и я глубоко верю. Моли­тесь! Господь обязательно вас просветит. Чтобы Гос­подь просветил нас светом Своим Божественным, небесным не только в эти святые дни, но и в повсед­невной дальнейшей нашей жизни. И крестоношении нашем.

Со святым спасительным вечером всех вас при­ветствую, Понедельником Страстной седмицы. Божие благословение, Божия благодать и свет Христов да просвещают вас всех в эти святые, великие дни. Стремитесь к свету! Господь обязательно озарение даст вам в эти святые дни, лёгкость духовную, радость духовную — пасхальную!

Со святым вечером!