Агрессия как ведущий признак преступлений против мира и человечества

Агрессия — сложное и труднообъяснимое нега­тивное явление XXI века. С начала XX века предель­ным проявлением человеческой деструктивности был геноцид. После, с 60-х годов ХХ века на повестке мирового сообщества стал терроризм и вплоть до се­годняшнего дня. В XXI в. проявлением крайней де­струкции социума становится агрессия.

Не случайно на Всемирном конгрессе «Итоги ты­сячелетия», проходившей в 2000 году, академиком Бехтеревой Н.П. было отмечено о ряде имеющихся у человечества нерешенных, злободневных проблем. С ее слов, человечество прошло очень долгий путь от букваря до Интернета, но до сих пор не может оси­лить вопрос организации сбалансированного мира [1].

Необходимо отметить, что по всему миру проис­ходят вооруженные конфликты как внутри одного государства, так и на международном уровне [2, с.169]. Любой международный вооруженный кон­фликт, вне зависимости от его происхождения, в международном праве связан с категорией агрессия. Различные геополитические позиции; национальные интересы; отсутствие единой, общепринятой нормы права, которая способна раскрыть суть и специфику данного явления, часто приводят к различного рода толкованиям и интерпретациям. Данная проблема может быть решена соответствующими организаци­онно-правовыми механизмами (конструкциями) и принятыми на вооружение исключительно всеми государствами мира [3, с.145]. В этой связи, ни меж­дународный договор, ни международный правовой обычай не может применить имеющуюся правовую базу в отношении конфликтующих (противоборству­ющих) сторон, для применения санкции в отношении страны-агрессора, которая в нарушении междуна­родного запрета прибегла к военным действиям в ка­честве средства достижения своих национальных интересов. Исключение составляют принудительные коллективные действия в соответствии с правом на законную и коллективную самооборону (ст. 51 Устава ООН) главы VII Устава ООН.

Вопросы определения понятия агрессии; меха­низмов определения признаков этого явления; тол­кования данной правовой категории, а также проти­водействия данному международному феномену ис­следовались различными учеными: Бухмин С., Ки- бальник А., Малахова О., Тимошков С. и др. Исследо­вателей данного правового явления, в настоящее время, предостаточно[4], вместе с тем, работ, затра­гивающих новые тенденции, угрозы, риски и вызовы современного мира нет. Поэтому актуальность в ис­следовании данного вопроса не вызывает никаких сомнений.

С момента создания Нюрнбергского Междуна­родного военного трибунала доктринальное понима­ние агрессии в международном праве так и не сло­жилась. Среди всех преступлений международного характера, отнесенных к Международному уголов­ному суду, именно данное преступление выделяется своей специфичностью: 1) отсутствует дефиниция, раскрывающая ее природную сущность и правовую суть; 2) формально не определены сущностные при­знаки.

К сожалению, субъективная интерпретация пра­вовой природы агрессии, отсутствие какой-либо ре­акции на акты агрессии, использование «двойных стандартов» наблюдаются на протяжении всей исто­рии формирования «нового» международного права. Тот же Нюрнбергский процесс до сих пор называют судом «победителей». Поскольку в отношении руко­водителей, санкционировавших атомные бомбарди­ровки Хиросимы и Нагасаки, никаких юридических мер не последовало. Международный Трибунал также не отреагировал на бомбардировки столицы бывшей Югославии, в результате которой постра­дали тысячи мирных жителей города Белград [5].

Здесь должны быть отмечены два вопроса [6, с.11], которые должны быть разрешены в определении агрессии: первое, каким образом определяется акт агрессии; второе, кто должен понести ответствен­ность за совершение данного преступления. Эти два вопроса в различной трактовке так или иначе форму­лируются различными авторами в раскрытии данной проблематики. При этом, процесс законодательной унификации специальных правоотношений является следствием процедуры выявления особых крите­риев, отличающих особые черты отдельного круга отношений [7, с.274].

Наряду с этим, среди исследователей ставится та­кой вопрос: агрессия это - самоцель, побуждаемая злостью и ненавистью субъекта? Либо, это -инстру­мент, средство достижения какой-либо цели [8, с.12].

Исследование данной проблематики в рамках теории государства и права, а именно теоретико­правовой анализ понятийного аппарата агрессии мо­жет поспособствовать в разрешении ряда вопросов практического характера.

В юридической науке Кыргызстана понятие агрессии практически не используется. В публици­стике сплошь и рядом происходит подмена таких по­нятий как «акт насилия», «терроризм», «экстре­мизм», «военные действия», «вооруженное нападе­ние» [9, с.200-204]. У всех вышеизложенных понятий имеются общие признаки, но и есть принципиальные различия [10, с.214-217].

Юридическая энциклопедия в качестве агрессии устанавливает деяния по незаконному применению силы в отношении суверенитета, территориальной целостности одной страны в отношении другой страны или народа [11, с.23].

Агрессия в отечественном правоведении фор­мально закреплена в таких составах преступлений как «Преступления против мира» (статья 380 УК Кыр­гызской Республики) - «Планирование, подготовка вооруженной агрессии, развязывание ее, участие в ней, ведение агрессивной войны в нарушение меж­дународных договоров, а равно участие в заговоре в целях совершения упомянутых деяний», и «Пропа­ганда войны» (статья 385 УК Кыргызской Республики) - «Пропаганда войны, то есть распространение в лю­бой форме взглядов, идей или призывов с целью вы­звать агрессию одной страны против другой или раз­вязывания военного конфликта».

Как видно из вышеизложенного, понятие агрес­сии используется только в этих двух статьях УК Кыр­гызской Республики. В комплексной интерпретации это понятие даже более узкое, чем это приведено в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН. Так, отме­ченная резолюция включает в понятие «агрессия» та­кое преступление как «Наемничество» (статья 395 УК Кыргызской Республики). Наемничество в междуна­родном праве охватывается понятием «агрессия» [12].

В криминологии данное понятие используется в более широком смысле и понимается как действие, причиняющее физический, либо психический вред окружающим, которое сопровождается такими нега­тивными эмоциями как гнев, ненависть и пр [13]. Од­нако, в рамках поставленных задач исследования мы не будем затрагивать криминологический аспект данного понятия. Но хотим отметить, схожесть от­дельных признаков агрессии.

Перейдем к рассмотрению наиболее важных международных правовых актов и резолюций Гене­ральной Ассамблеи ООН, регулирующих вопросы международной агрессии. Это необходимо для си­стематизации и последующего анализа международ­ных правовых норм с целью выработки международ­ным сообществом единого, универсального подхода в применении этих норм в международной практике правоприменения.

Ограничение и минимизация агрессии в военных столкновениях между государствами впервые за­креплены в Гаагских конвенциях 1899 и 1907 года, где государства-участники военного конфликта фор­мально закрепляют норму по возможности заранее предупреждать о применении силы в отношении другого государства. Дальнейшая тенденция по огра­ничению неоправданной агрессии предусматрива­ются в нормах Пакта Бриана-Келлога 1928 года, а также в Уставе ООН, уставах Международных воен­ных трибуналов. К примеру, в статье 6 Нюрнберг­ского трибунала определено, что «планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны или войны в нарушение международных дого­воров, соглашений или заверений, или участие в об­щем плане или заговоре, направленных к осуществ­лению любого из вышеизложенных действий» явля­ются преступлениями, влекущими за собой индиви­дуальную ответственность» [14, с.764-765]. Как видно из вышеизложенного, мы можем определить источ­ник текста диспозиции статьи 380 УК Кыргызской Республики «Преступление против мира».

Хотя в Пакте Бриана-Келлога 1928 года и не упо­минается понятие агрессии, вместе с тем, концепту­ально международный документ воспрещает госу­дарствам-участникам использовать любую агрессию в отношении сторон-участников [15, с.5-8].

Впервые феномен агрессии прямо был установ­лен в Конвенции об определении агрессии, которая была принята в 1933 году. Следует отметить, что дан­ный международный документ основывается на нор­мах Пакта Бриана-Келлога.

Согласно нормам данной конвенции (статья 2) государство-участник будет признано агрессором в случае совершения следующих действий:

1) объявит войну другому государству-участнику;

2) вторгнется (вооруженными силами) на терри­торию другого государства (даже без объявления войны);

3) нападет своими вооруженными силами (сухо­путные, морские, воздушные) на территорию, на суда, в том числе воздушные другого государства- участника;

4) блокирует берега или порты другого государ­ства-участника;

5) поддержит бандформирования, образованные на своей территории и вторгшиеся на территорию другого государства-участника.

Данная конвенция сыграла огромную роль для своего времени, не только в вопросе предупрежде­ния международной агрессии, но и в более глубоком теоретическом исследовании данного негативного феномена.

При всех положительных моментах принятия данной Конвенции международным сообществом, имеются и ряд своих недостатков. Одним из них и наиболее существенным является определение сферы ее применения. А именно, нормы, устанавли­вающие агрессию, применяются исключительно в период международных вооруженных конфликтов. Если учесть тот факт, что в современный период во­оруженные конфликты в мире все больше не носят международный характер, то ценность данной Конвенции утрачивается, поскольку не учитывается со­временная тенденция развития происходящих в мире конфликтов. Помимо этого, в Конвенции уста­навливается общепризнанность содержащихся в ней норм, но число присоединившихся к данному меж­дународном правовому акту незначительно.

Таким образом, проведенный анализ показал о том, что отсутствует универсальный, единый подход в определении акта агрессии, имеющиеся правовые акты в отмеченной сфере нуждаются в изменении и дополнении. Требуется определение универсаль­ного алгоритма диагностики акта агрессии.