ГЕНРИ. И на это можно себя прокормить?

АВГУСТА. Подозреваю, что он берёт деньги с женщин.

ГЕНРИ. Как это отвратительно.

АВГУСТА. Он может женщину рассмешить. У него это от отца. Это, Генри, лучший способ завоевать женщину. Марио от природы добрый мальчуган. Слишком добрый, чтобы оставаться таким навсегда. Потом война. Мы расстались.

ГЕНРИ. А его отец?

АВГУСТА. Добротой мистер Висконти не отличался никогда. Разве, что шармом. Он ужасный лжец! Он разорил меня, обобрал до нитки, но был беспардонно щедр, когда дело касалось пирожных со взбитыми сливками.

ГЕНРИ. Но будешь ли сыт одними пирожными!

АВГУСТА. Со временем я к нему очень привязалась. Больше, чем к какому-либо другому мужчине. Кроме самого первого. Но первый – это всегда особый случай.

ГЕНРИ. Как странно любить такого человека, как мистер Висконти. Ведь он то и дело обкрадывал вас, буквально!

АВГУСТА. Никто в жизни не доставлял мне большего удовольствия. После Парижа я вернулась в Рим. Я немного подрабатывала у «Messaggero». И однажды в приёмную является мистер Висконти, собственной персоной, чистое совпадение! Он меня не разыскивал, но как же мы были счастливы. Так счастливы! Просто увидеться снова. Девочки ничего не понимали. А мы сплели руки и танцевали между кушетками. Уже пробил час ночи, но мы не пошли наверх. Мы вышли на свежий воздух, на аллею, где стоял фонтанчик с питьевой водой в виде головы какого-то зверя. И мистер Висконти брызнул мне в лицо водой, а потом поцеловал.

ГЕНРИ. Что за девочки? Что за второй этаж? И зачем там кушетки!

АВГУСТА. Ну, какое это сейчас имеет значение. И разве хоть что-то когда-нибудь имело значение. Мы снова встретились, и он плескал и плескал мне воду в лицо. И целовал, целовал…

ГЕНРИ. Я полагаю, вы должны презирать такого человека.

АВГУСТА. Я не презираю никого! Или я никогда не лгала мистеру Висконти? Почему же мистер Висконти не имеет права солгать мне? Но ты, подозреваю, за всю свою жалкую жизнь провинциального банкиришки, ни разу так и не соврал? Потому что для тебя на свете нет ничего такого, чего бы ты хотел достаточно сильно – ни денег, ни даже женщины. Анжелике, вижу, действительно удалось воспитать тебя на свой манер. У твоего отца, бедняги, не было ни малейшей возможности сказать своё слово. Он тоже лгал. И мне лишь остаётся пожелать, чтобы ты и сам поскорее научился этому. Тогда, возможно, у нас с тобой появиться хоть что-нибудь общее.

ГЕНРИ. Прошу меня извинить, тётя Августа, я вовсе не желал бросать тень на мистера Висконти. В конце концов, я ведь всего не знаю. Расскажите.

АВГУСТА. Это совершенно невозможный человек. Но я любила его. То, как он распорядился моими деньгами, право, наименьшее из зол, причинённых им мне. Он, например, был… проще говоря, во время фашистской оккупации он выступал в роли консультанта по вопросам искусства у высокопоставленных нацистов. И после смерти Муссолини ему пришлось убираться из Италии. Вся беда мистера Висконти в том, что он даже жульничал нечестно. Его до сих пор разыскивает Интерпол. Для него сейчас настали тощие времена.

ГЕНРИ. У мистера Висконти, должно быть, на совести много грехов.

АВГУСТА. У мистера Висконти совести нет вовсе!

 

 

СЦЕНА 9. «Чёрный кабинет». Здесь Нили в наушниках.

НИЛИ. Заговорила! (Снимает наушники.) Висконти! Я знал… знал. Я дотерпел… дотерпел! Двадцать лет… двадцать лет! (Набирает номер телефона.) Ну, мистер Висконти, похоже, до скорой встречи, а? В Стамбул, Нили, в Стамбул. (По телефону.) Ало? Здесь майор О,Нил. ЦРУ. Из Парижа.

 

Действие 2.

 

КАРТИНА 3. СТАМБУЛ.

СЦЕНА 10. Вечер. Отель. Августа у окна. Входит Генри.

ГЕНРИ. Я осматривал Стамбул.

АВГУСТА. Я тоже. (Звонит телефон.) Может, это, наконец, генерал Абдул. Хотя для него такой звонок поздноват.

ГЕНРИ (по телефону). Мисс Бертрам у себя. В чём дело? Полковник Хаким? В такое время? Это невозможно. А что нужно? Что, уже поднимается? (Кладёт трубку.) К вам идёт полковник Хаким, он хочет вас видеть.

АВГУСТА. Генри, пожалуйста, открой мой чемодан, зелёный. Найди там лёгкий жакет – желтовато-коричневый с меховым воротником. Под жакетом, в картонной коробке, лежит свеча с украшениями. Вынь свечу, но будь осторожен, она довольно тяжёлая. Поставь свечу на столик у кровати и зажги. В свете свечи моя кожа выглядит бархатистей. И выключи свет.

Генри выполняет указания Августы. Стук в дверь. Входит Нили.

НИЛИ. Мисс Бертрам?

АВГУСТА. Полковник Хаким?

НИЛИ. Приношу свои извинения за столь поздний и неожиданный визит. У нас, если не ошибаюсь, есть общий знакомый, генерал Абдул. Разрешите?

АВГУСТА. Конечно. Думаю, в кресле у туалетного столика вам будет удобнее. А это мой племянник мистер Пуллинг.

НИЛИ. Вы не возражаете, мисс Бертрам, если я включу свет?

АВГУСТА. Пожалуй, не надо. У меня слабые глаза, и я всегда предпочитаю читать при свечах.

НИЛИ. Очень красивая свеча.

АВГУСТА. Такие свечи делают в Венеции. Это гербы их четырёх великих дожей. Как поживает генерал Абдул? Надеюсь, увидеться с ним снова.

НИЛИ. Боюсь, генерал Абдул сейчас не очень здорово себя чувствует. Если не ошибаюсь, он лучший друг ваш и мистера Висконти?

АВГУСТА. Как много вам известно. Расскажите мне о генерале Абдуле. Что с ним случилось?

НИЛИ. Его застрелили при попытке к бегству.

АВГУСТА. От кого он убегал?

НИЛИ. От меня. Кстати, а где сейчас мистер Висконти?

АВГУСТА. Не имею понятия.

НИЛИ. Генерал Абдул тоже не имел. А ведь всё, что нам от него требовалось, так это лишь информация для досье Интерпола. Мы нашли ваше письмо к генералу Абдулу, в нём говорится о вкладе капитала по его рекомендации. Вы писали, что капитал лучше всего поместить пока ещё в Европе, и анонимно, и что это связано с определёнными трудностями.

АВГУСТА. Не хотите ли вы меня уверить, полковник, что работаете на Английский банк?

НИЛИ. К сожалению, мне не повезло. Вот, кстати, ордер. (Кладёт на стол бумагу.) В багаже мистера Пуллинга ничего не обнаружено, а теперь с вашего позволения, мы поищем здесь. Мой человек работает аккуратно, наденет чистые перчатки, и после его рук не останется ни единой морщинки. На время его работы, если вы не возражаете, я включу свет.

АВГУСТА. Возражаю, и решительно. Свои тёмные очки я оставила в поезде. Если, конечно, вы хотите причинить мне адскую головную боль?

НИЛИ. Безусловно, нет, мисс Бертрам. Он сработает и при свече. Почему же вы всё-таки решили приехать поездом?

АВГУСТА. В Милане я хотела увидеться со своим приёмным сыном.

НИЛИ. Но вы не замужем.

АВГУСТА. Это сын мистера Висконти.

НИЛИ. Ох, уж этот вездесущий мистер Висконти.

АВГУСТА. Генри посветит вашему полицейскому…

НИЛИ. Не утруждайте себя, мистер Пуллинг, он уже закончил.

ГЕНРИ. Как!?

АВГУСТА. Генри, неужели ты не видел обыска?

ГЕНРИ. Боже мой, нет!

АВГУСТА. Вот видите, насколько лучше мне видно без электричества.

НИЛИ. Ну, что же. В вашем багаже ничего противозаконного не обнаружено. А сейчас разрешите пожелать вам спокойной ночи, мисс Бертрам. Благодаря вам, сегодня вечером исполнение служебных обязанностей доставило мне истинное удовольствие. Вы даже представить себе не можете, как мне надоели все эти спектакли с изображением оскорблённой невинности. Ах, да, чуть не забыл здесь моего спутника. (Распахивает дверь в комнату.) Мистер Висконти, не составите ли компанию по пути в участок?

Входит ВИСКОНТИ.

ВИСКОНТИ. А что, разве я мистер Висконти?

НИЛИ. Кто же?

ВИСКОНТИ (подаёт паспорт). Румынский подданный. Эмиль Лотяну.

НИЛИ (забирает паспорт). Предлагаю, мирно проехать со мной, для выяснения личности и наших взаимоотношений.

ВИСКОНТИ. Турецкий полицейский чин не может задержать…

НИЛИ. Я многое могу, мистер Висконти.

ВИСКОНТИ. Товарищ Лотяну. Едем. Что с вами делать.

НИЛИ. Завтра, мисс Бертрам, пришлю за вами полицейскую машину, она доставит вас в аэропорт.

АВГУСТА. Пожалуйста, не беспокойтесь, мы возьмём такси.

НИЛИ. Меня искренне огорчит ваше опоздание на самолёт. Кроме того, вам, может быть, доставят и поручение от мистера Висконти. Идёмте.

ВИСКОНТИ. До встречи, Августа. И с вами, Генри, мы ещё встретимся.

Нили и Висконти уходят.

ГЕНРИ. Что всё это означает?

АВГУСТА. Ничего особенного.

ГЕНРИ. Но в вашей спальне оказался человек!

АВГУСТА. Оказался.

ГЕНРИ. И он действительно мистер Висконти?

АВГУСТА. Конечно.

ГЕНРИ. Но что он здесь делал?

АВГУСТА. Тебе в подробностях рассказать или сам догадаешься?

ГЕНРИ. О, Бог мой! Нас депортируют?

АВГУСТА. Они просто одалживают нам свою машину. Места на самолёт забронированы. Я свои капиталы здесь уже вложила, и оставаться больше не намерена. За лёгкой наживой я не гонюсь.

ГЕНРИ. Какие капиталы, - сорок фунтов в дорожных чеках…

АВГУСТА. О нет, дорогой. В Париже я купила довольно большой слиток золота. Помнишь, того человека из банка?

ГЕНРИ. Так вот, что искали! А я думаю, отчего свеча такая тяжёлая…

АВГУСТА. Теперь можешь её задуть.

ГЕНРИ. Надеюсь, вы не собираетесь везти этот слиток назад в Англию? Неужели в вас нет ни капли уважения к законам?

АВГУСТА. Использованная свеча выглядит убедительно. Я проделывала это раньше, всё сходило прекрасно.

ГЕНРИ. Я отказываюсь возвращаться в Англию со слитком!

АВГУСТА. У тебя нет выбора, малыш. Здесь полковник проследит лично за нашим отлётом, а до Лондона самолёт идёт без посадок. У депортации есть одно огромное преимущество, нам не придётся снова проходить турецкий таможенный досмотр.

ГЕНРИ. Такой риск…

АВГУСТА. Мистеру Висконти нужны деньги.

ГЕНРИ. Но он же однажды уже присвоил ваши!

АВГУСТА. Они давно кончились.

ГЕНРИ. Тётушка! Объясните, что я-то тут с вами делаю? Почему вы таскаете меня за собой, и почему я- то за вами таскаюсь!? У вас есть ответ?

АВГУСТА. Есть. Мы очень крепко связаны.

ГЕНРИ. Но полвека мы жили без всякой связи, и вдруг – на!

АВГУСТА. Связь была всегда. И она неразрывна.

ГЕНРИ. Не знаю, не знаю… не знаю.

АВГУСТА. Если ты, малыш, чего-то не знаешь, то не факт, что этого нет.

ГЕНРИ. Так укажите его, откройте глаза, объясните?

АВГУСТА. Придёт час и всё объяснится. Генри, верни свечу в чемодан. И не раздражай меня попусту, потому что ночью нет ничего лучше крепкого доброго сна. Генри, ты всё ещё не сдвинулся с места, будь добр.

ГЕНРИ. Просто хотел пожелать вам спокойной ночи.

АВГУСТА. И это всё? Не лги.

ГЕНРИ. Не знаю, почему, но я думаю об отце. Даже странно, как мало люди знают о ближайшей родне. Мне неизвестно даже, где он похоронен. Мне хочется хоть раз побывать на его могиле.

АВГУСТА. По мне, посещение кладбищ - признак нездорового вкуса. Там кислый запах, как в джунглях. Наверное, от влажной земли.

ГЕНРИ. На душе неспокойно из-за того, что мою мать постиг такой вот финал в полицейской лаборатории.

АВГУСТА. Приёмную мать.

ГЕНРИ. Так, где же похоронен мой родной отец?

АВГУСТА. Тело или то, что от него осталось, захоронено в Булони.

ГЕНРИ. Так рядом! Почему же не перезахоронили дома?

АВГУСТА. Характер моей сестрицы отличался практичностью и отсутствием сентиментальности. Твой отец отправился на однодневную экскурсию в Булонь без её ведома. После ужина скончался, пищевое отравление. Кстати, не мешает поужинать и нам, чтоб сон был вкуснее.

ГЕНРИ. Вы были там?

АВГУСТА. Я в это время находилась в турне по Италии. И о смерти твоего отца узнала много позже. Мы с сестрицей отношений не поддерживали.

ГЕНРИ. Иными словами, вы тоже не видели его могилы?

АВГУСТА. Однажды, я попросила мистера Висконти свозить меня туда. Но он процитировал своё любимое библейское изречение: «Пусть мёртвые хоронят своих мертвецов».

ГЕНРИ. Может быть, как-нибудь съездим в Булонь?

АВГУСТА. Я полностью разделяю библейское мнение мистера Висконти. Но всегда готова немного попутешествовать.

ГЕНРИ. На этот раз за всё плачу я.

АВГУСТА. Годовщина его смерти приходится на второе октября. Я запомнила дату, потому что это день его ангела. Может, его ангел по этому поводу загулял и дал маху. А может, таким образом, избавил отца от ещё больших неприятностей. И последнее вероятнее, потому что трудно понять, чем твой отец мог заниматься в Булони, когда курортный сезон уже закончился.

 

 

СЦЕНА 11. Служебный кабинет. Здесь Висконти и Нили.

НИЛИ. Майор О,Нил. ЦРУ.

ВИСКОНТИ. И много народу слушает нас?

НИЛИ. Пока я один. Хотя запись беседы, конечно, ведётся.

ВИСКОНТИ. Беседы?

НИЛИ. Как военный преступник, вы не вдохновляете моё правительство. И лично мне до вашей личности нет никакого дела.

ВИСКОНТИ. Ваше правительство, как я понимаю, конгресс США?

НИЛИ. Именно. Но в случае вашего отказа пойти навстречу нашим интересам, мы, конечно, передадим вас, мистер Висконти, куда следует.

ВИСКОНТИ. Уверяю вас, майор, я не Висконти, я всего лишь Лотяну.

НИЛИ. Пусть будет так, пока мы беседуем. Я уполномочен приобрести у вас работу Леонардо да Винчи. Да-да, ту самую, о местонахождении которой вы узнали в гестаповских застенках, товарищ Лотяну.

ВИСКОНТИ. Приобрести, - это как?

НИЛИ. За доллары, дьявол, за баксы!

ВИСКОНТИ. Предлагаю обсудить сделку на природе, чтобы не давили стены, с длинными ушами.

НИЛИ. Нет проблем. Но для записи вы должны произнести: да.

ВИСКОНТИ. Отчётность, конечно. Ну, что ж - да.

НИЛИ. О, кей. Леонардо с вами?

ВИСКОНТИ. В Стамбуле её нет. Нет её и на континенте. Но она есть. Я итальянец, и Леонардо останется со мной до конца моих дней, в душе. А его работу, почему не продать? Хотя бы для того, чтобы отдалить Страшный Суд. Идёмте на свежий воздух. Хорошо, что Бог допустил явление Сатаны, который воплотился в деньги. С ними можно славно жить, насыщено, а главное, безнаказанно. В жизнь, майор, идёмте в жизнь!

 

 

КАРТИНА 4. ФРАНЦИЯ.

СЦЕНА 12. Вечер. Ресторан. Зала почти пуста. За столиком в тёмном углу сидит человек, лицо не видно За столиком у окна сидят Августа и Генри.

ГЕНРИ. Может, и мой отец ужинал здесь в тот вечер перед смертью.

АВГУСТА. Налей мне вина, Генри. Знаешь, в твоём характере появляются нездоровые наклонности. И наша поездка сюда, в Булонь, тому лишнее доказательство. Равно как и урна из крематория, которую ты так заботливо хранишь. Хочешь, я расскажу тебе о твоём дядюшке Джо?

ГЕНРИ. Мне теперь не до дядюшки Джо. После посещения могилы и встречи там с той женщиной.

АВГУСТА. Что рассказала тебе эта дамочка у могилы?

ГЕНРИ. Вы могли бы и сами выслушать её, но предпочли уйти. Она уже сорок лет в этот день приходит на могилу.

АВГУСТА. И какие же у неё на то права?

ГЕНРИ. В тот день шёл дождь, и он захватил большой зонт…

АВГУСТА. Зонт в руках мужчины, - какая слабость.

ГЕНРИ. Он скончался тихо-тихо на её руках.

АВГУСТА. Этой убогой!? Я так и подумала. В чашку из-под выпитого кофе вина не нальёшь! Вы только подумайте, она – и рядом с твоим умирающим отцом! Если бы не её слабость, он не умер бы. Я в этом убеждена. Твоему отцу всегда требовалась добротная встряска, чтобы он начал действовать. Ричард имел один недостаток – наружность. Очень красивый мужчина. Поэтому и женщин он завоёвывал без труда. Если бы тогда с ним рядом находилась я! Он дожил бы и до сего дня. Он не намного старше мистера Висконти. Так тебе рассказать о твоём дядюшке Джо?

ГЕНРИ. Тётушка Августа, мне нужно о многом подумать.

АВГУСТА. На тебя, вижу, произвёл впечатление её рассказ.

ГЕНРИ. Меня тронула встреча с человеком, любившим моего отца.

АВГУСТА. Его любило много женщин.

ГЕНРИ. Я говорю о женщине, любившей его искренне. Она оставила родину, прошла войну в рядах Сопротивления, осталась на всю жизнь одна – всё ради того, чтобы ухаживать за могилой любимого человека, с которым приехала сюда на один день.

АВГУСТА. Да она представления не имеет, что есть любовь!

ГЕНРИ. А вы, конечно, имеете?

АВГУСТА. Думаю, у меня в этом больше знания, чем у тебя. Значит, ты не хочешь выслушать рассказ о твоём дядюшке Джо?

ГЕНРИ. Не сегодня, тётя Августа!

АВГУСТА. Должна предупредить – рано или поздно, ты горько пожалеешь, что отказался выслушать мой рассказ.

ГЕНРИ. В другой раз.

АВГУСТА. Ты заблуждаешься, веря в существование другого раза. Я уезжаю в Париж. Нужно уладить кое-какие дела.

ГЕНРИ. Если хотите, я могу поехать с вами.

АВГУСТА. Нет. Из нашего сегодняшнего общения, я заключила, что тебе лучше отдохнуть от моего общества.

ГЕНРИ. Я не хотел вас обидеть.

АВГУСТА. Ты больше похож на отца, чем на мать. Родную мать. Она слишком сильно любила твоего отца и изо всех сил старалась сделать ему приятное. Но его натура оказалась ей не по плечу. У неё оказался не тот характер, чтобы выйти за него замуж. И остаться жить в глухомани. Перед отходом поезда, купи мне, пожалуйста, «Фигаро». Да, Генри. Если я задержусь ненадолго в Париже, прошу тебя присмотреть за порядком. И вышли мне потом кое-что, если понадобится.

ГЕНРИ. Я так и подумал, что этим кончится, когда увидел ваш красный чемодан, тётушка Августа. Думаю, золотоносная венецианская свеча с вами?

АВГУСТА. Я напишу домовладельцу, что отдала ключи тебе. Зря ты не захотел выслушать о дядюшке Джо. (Уходит.)

Генри посидел, встал, ушёл. Из-за столика в тёмном углу поднялся человек. Это Нили.

 

 

КАРТИНА 5. АНГЛИЯ.

СЦЕНА 13. «Чёрный кабинет». Спэрроу в наушниках. Входит Нили.

НИЛИ. Здравствуй, друг мой Спэрроу!

СПЭРРОУ. Нили!? Что тебе здесь надо! Ты решил сменить подданство?

НИЛИ. Спэрроу, мне нужна исключительно информация.

СПЭРРОУ. А мне показалось, что на отвальной в том шалмане ты не догулял, а? Уж не решил ли за государственный счёт продолжить банкет?

НИЛИ. Информация и помощь. Тебе я доверяю. А потом банкет.

СПЭРРОУ. А сейчас - за приезд? На этот раз плачу я.

НИЛИ. Так бросай, к чёрту, эти наушники и погнали! Дадим жизни!