Двадцатью четырьмя часами ранее - 20 декабря 2014г.

СОДЕРЖАНИЕ КНИГИ

 

Проснувшись в темной, незнакомой комнате, я понятия не имею, чего мне ждать от этих теней. Мое воображение рисует мне демонов в худшем виде.

Но реальность гораздо хуже:

  Ошейник без поводка. Тюрьма без стен. И жизнь лишена смысла.

Мне дали мерзкий контракт и попросили подписать. В нем изложены условия моего рабства. Всё, что я знаю о своем похитителе, так это две маленькие буквы в нижнем углу, обведенные чернилами:

 J.S.

Вооруженная своими воспоминаниями, я должна сделать всё от меня зависящее, чтобы не попасть в ловушку его извращенных игр разума. Но в конце концов всё сводится к одному выбору:

Сопротивление и смерть.

Или подчиниться и отдать свою жизнь.

Пролог
(21 декабря 2014г.)

 

- Лилли, Лилли, просыпайся.
Нет ответа.
- Лилли. Безмолвный приказ.- Проклятье, Лилли, вставай!
И снова нет ответа.
- Не оставляй меня. Не делай этого. Не сейчас. Не сейчас. ВСТАВАЙ!
Нет ответа.
                                                           ~~~

 

Двадцатью четырьмя часами ранее - 20 декабря 2014г.

Что-то холодное и влажное поднесли к моим губам. Жидкое, жирное как масло, но в то же время сладкое как мед.
Мамин голос шепчет мне в ухо.
- Не так быстро, мисс Райдер. Ваше тело всё еще ослаблено. Маленькими глотками, как колибри.
Вода. Это вода. Капли воды попадают мне на губы.
- Вот так, одобряет женщина.
- Вот так. О, мистер Стоунхарт будет очень рад.
От упоминания этого мерзкого имени меня начинает трясти. Плотно смыкаю губы, отрезая себя от струйки живительного нектара.
- Мисс Райдер, пожалуйста. Пожалуйста, пейте. Пожалуйста, не останавливайтесь. О, мисс Райдер…
Рыдания женщины вновь погружают меня в темноту.

 

~~~

Двумя неделями ранее - 6 декабря 2014г.

Его чувственные хрипы отдаются в моих ушах.
- Да, - прошу я.

 -Да. Дай мне это вот так. Вот так. Быстрее. Быстрее!
Джереми выполняет мои требования и убыстряет темп своих толчков. Я чувствую, что уже на грани. Я должна удержать это. Как можно дольше.
Я крепко сжимаю его волосы и тяну его губы к моим, жадно целуя. Я знаю, что Джереми ненавидит, когда я беру всё в свои руки. Но в этот миг разум покинул меня. Наверняка позже меня ждут последствия. Но сейчас, это меня не волнует.
- Лилли, Лилли, я сейчас кончу.…
Слова Джереми растворяются в воздухе, на смену которым приходит примитивный рев, вырывающийся из его горла, пока он изливается в меня. Мое тело принимает с готовностью. Точно так же, как я училась это делать, я позволяю оргазму нахлынуть на меня. Моя сердцевина сжимается вокруг его члена и содрогается в конвульсиях.

~~~

 

Шестью месяцами ранее - июнь 2014г.

       В темноте я теряю чувство времени.
     Я практически не сплю. Страдаю бессонницей.
Сильное желание растет глубоко внутри меня. Потребность в подчинении. Готовность поселилась в моем разуме, словно безумие. И она только нарастает. Демоны захватили мрак, подрывая мои силы и ломая мою решимость.

Плач - нет, раздается крик в этом очаге ночи. Моя голова дергается в такт звуку.
Даже ночью? Я не знаю.
       Я так устала. Я так одинока. Я сломлена изнутри, безумие берет надо мной вверх. Животное желание становится трудно контролировать.

 

Глава 13 (7 месяцев назад)

Март. Мертвой хваткой та зима затянулась в Нью-Хейвене на три месяца, не показывая никаких признаков потепления.
Я делю комнату с двумя девчонками: Фей и Соней. Мы встретились с ними на первом курсе во время ориентационной недели, когда все трое мы застряли посреди ливня и нашли убежище под одним и тем же ивовым деревом. В то время как наша тяжелая учебная нагрузка и внеурочные обязательства не могли нас разлучить, мы были близки к тому, чтобы поступить в Йельский университет.
У меня есть полдюжины учебников, разбросанные передо мной. Каждая страница помечена моей личной смесью розового, желтого, оранжевого, красного, и синего маркера. Соня называет мой стиль изучения OCD. Я называю его, “имея систему” …, хотя специфика той системы, кажется, изменяется каждый день.
Я улыбаюсь этой мысли и возвращаюсь к своим книгам. В отличие от Сони или Фей, я связана обязательствами полного обучение в колледже. Соня получила бесплатный поездку; у Фей есть богатые родители. Я не обладаю ни тем, ни другим, таким образом, каждый семестр, который я провожу здесь, стоит мне дорого.
Вот почему каждый семестр до сих пор, я брала максимальные четыре курса, затем подала прошение в правление, чтобы добавить пятый. Мне отказали на первом году обучения, но предоставляли каждый семестр после. Так как мне удалось сохранять мой средний балл респектабельным, я обманула администрацию в разрешение мне добавить и шестой курс в этом году.
В то время как курс номер шесть точно был последней каплей переполняющей чашу, это было чертовски близко. Я выживала меньше чем на пяти часах сна в течение большей части моего третьего курса. Фей и Соня выразили свое беспокойство, и дошли до того чтобы организовать вмешательство — проведя меня контрабандой на автобус и взяв меня с собой на самую крупнейшую тусовку года - ежегодный футбольный матч университетов Гарвард - Йель. Но, я думаю, что справилась вполне прилично.
Несомненно, я не могла иметь никакого подобия общественной жизни. Прошлый раз у меня был секс с моим бывшим, больше чем восемнадцать месяцев назад. (То что они говорят о спортсменах, кстати, является ложью. Он может быть непревзойденным на поле, но в постели у него была стойкость восьмидесятилетнего старика.) Однако, если это означает получение моего диплом быстрее, и за меньшие деньги, я сделаю все для этого.
Двери открываются со стуком, и впускают порыв ветра, который разбрасывает мои бумаги. Фей вбегает в комнату, с ее другом, Робином. Он следовал за нею как тень, так как она согласилась на отношения после встречи его в ее исследовательской группе на прошлый День благодарения. Соня и я, обе думаем, что он собирается сделать ей предложение. В то время как я действительно вижу, как хорошо Фей и Робин вместе, я думаю, что Фей слишком молода, чтобы выходить замуж.
С другой стороны я всегда была циничным романтиком.
— О Боже, я так сожалею! Фей восклицает, когда она видит, что я собираю листы.

—Давай я помогу тебе.
Она садится на корточки. Робин тут же около нее. Он бросает мне застенчивую улыбку и затем сосредотачивается на полу.
Я никак не могла понять, почему он так боится меня. Соня однажды сказала мне, что я излучаю “пугающую энергетику”. Но только потому, что у меня есть основа, и я могу постоять за себя, не делает меня страшным человеком! Фактически, обе моих соседки по комнате смеялись и сказали, что рассматривают меня как самую хорошую девочку, которую они когда-либо встречали — после того, как они прошли через мою жесткую внешность.
На той неделе я считала обязательным для себя улыбку каждому незнакомцу, которого я видела. Конечный результат не был необычным.
— Так, что со всем волнением? Я спрашиваю, после того как мы собрали все.
Фей сдувает волосы.

—Ты слышала? Завтрашний Daily News просто пошел в печать. Они
объявят о финалисте этого года Премии Баркера. Робин получил для нас эксклюзивную копию.
Я наклоняю голову в сторону.

— И?
— И? Ты - одна из них, дорогая!
Я в шоке.

—Что?
Премия Баркера - самая престижная, предоставляемая студентам на факультете психологии.
Каждый год преподаватели представляют одно имя от своей всей регистрации как кандидата. Десятки студентов соперничают за каждое драгоценное место. Они должны написать работу, которая показывает взаимодействие проблем исследования психологии и общества в целом.
Это - главным образом упражнение в творческом письме — не отличающееся от эссе в колледже. Почти все материалы, предоставленные в конечном итоге, были отвергнуты. Есть только двадцать преподавателей, что означает двадцать номинированных мест.
Из них приемная комиссия выбирает пять самых многообещающих записей. После этого они предаются огласке и выставляются на голосование среди преподавателей всего колледжа.
—… Но я даже не подавала заявку! Возмущаюсь я.

—Как такое возможно?
Глаза Фей искрятся. “Робин нашел эссе, которое ты написала и выбросила в мусор. Прочитав несколько параграфов, он пришел к выводу, что это что-то поистине блестящее”.
Робин не отводит глаз, приклеенных к полу, слегка усмехаясь. “Извини”, пробормотал он, пожимая плечами и пытаясь выглядеть виноватым.
По этой причине он отказывался смотреть на меня все это время!
—Хорошо, говорю я, качая головой.

—Но я не понимаю. То, что я написала, было куском мусора. Я потратила на него ночь прежде, чем поняла, что это была колоссальная пустая трата времени. У эссе даже не было заключения!”
—Ну, после того, как я прочитал его, я показал его Соне. Фей бросает озорной взгляд на меня.

—И она тоже посчитала его одним из самых лучших. Отчасти, мы, гм, поимпровизировали над заключением … и затем представили его от твоего имени.
Я смотрю на нее с недоверием.

—Вы, что?
— Ты была так занята, что мы решили не обеспокоить тебя, говорит она быстро.

—Мы думали, что для тебя это будет приятная неожиданность. Визжит она.

 —И ты это сделала!
Я ошеломлена.

—Фей, я не … я не знаю, что сказать.

 Даже при том, что она и Соня сделали это без моего ведома, я нисколько не чувствую себя оскорбленной. Я больше того боялась, но Фей, Робин и Соня оценили мое эссе куда лучше меня. И я абсолютно восхищена, не только потому, что какой-то преподаватель выбрал мое эссе для номинации, но и долбанная приемная комиссия, решила, что то, что я написала за одну ночь, было одно из пяти лучших сочинений!
— Кто назначил меня?
— Профессор Хиклер! восклицает она.
Я смотрю на нее, как на безумную.

— Хиклер? Я никогда не встречала преподавателя, который бы ненавидел меня больше, чем он. Он дал мне самый низкий балл в прошлом семестре. И это никак не из-за нехватки усилий с моей стороны.
Фей хихикает.

— Ты же всё равно получила высший балл в его классе. Она подмигивает.

—Я знаю. Я видела рейтинг.
— Так, ты и Соня пошли к нему, с моей статьей … и что вы сказали? Студенты, как предполагается, подают прошение об их участии индивидуально.
Она не соглашается со мной.

— Мы придумали жалостливую историю о том, как ты заболела свиным гриппом и слегла.
— Но на той неделе я была в классе!
— Я знаю. Поэтому я и выбрала профессора Хиклера. История была настолько правдоподобна, что он нарушил правила.
— Поверить не могу”, бормочу я.

—Фей, вы удивительные! И ты, и Робин удивительные! Где Соня? Она знает?
— Пока нет. Подмигивает Фей.

 —Ты первая, кто узнала об этом, не считая редакторов Ежедневника. Она делает паузу, затем добавляет театральным шепотом, “Из того, что собрал Робин, ты - главный кандидат”.

Глава 14
Настоящий момент.

Я просыпаюсь от удушья.
Холодно. Очень холодно.
Я открываю глаза. Поднос еды все еще там, с идиотским прожектором, ярко светящим на него.
И контракт. Как всегда, этот проклятый контракт.
Как же до такого дошло? Интересно. Я голодаю. Я умираю. Почему я до сих пор жива?
Все началось с того приза. Именно он привел меня в Калифорнию. Если бы я знала, к чему это приведет …
Но конечно же я не подумала об этом. И ни одна сволочь даже не предостерегла меня.
Обняв себя руками, мне становится интересно, как там Фей и Соня. Вспоминают ли они еще обо мне. Они расстроились, когда я позвонила и сказала им, что останусь в Кали на год, работая по стажировке.
Наверняка они все еще думают, что я этим и занимаюсь. Когда все провалилось, и я осталась без денег и дома, только кредиты и долги на мое имя, я не смогла переступить через гордость и рассказать им обо всем, поэтому мне пришлось приняла эту горькую правду.
Бьюсь об заклад, что они думают, что я упорно работаю, наслаждаясь жизнью, о которой так мечтала. А всё благодаря контракту, заключенному с консалтинговой фирмой на 120000 долларов. Они, наверное, думают, что я забыла о них, потому что не звонила так долго.
Последняя мысль навевает печаль.
Но подписание контракта было неизбежным. Такие деньги крайне редко предлагают молодым специалистам Лиги Плюща. Его ни за что не предложат молодому специалисту — особенно тому, у кого нет даже диплома.
Я знала, что это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Но, когда в руках я держала лист с предложением, когда чувствовала вес бумаги и мечтала о свободе, что эти деньги принесут …, я не могла сказать, “Нет”.
Тогда это казалось легким решением. Подпишите контракт. Возьмите академический отпуск.
Возвращайтесь в Йельский университет следующей осенью. Вновь появитесь в 2014 с огромным багажом знаний, долг спишут с заработком.
Казалось, будет легко, пока все это не провалилось.

Глава двадцать

(Три недели назад: в четверг утром).

 

Я выхожу из черного лимузина перед высоким стеклянным,стальным зданием. На мне классический жакет Classiques Entier Diamond Blend, соответствующий юбке-карандашу и лакированному поясу Attilio Giusti Leombruni. Встреча требовала нового гардероба. Этот костюм у меня самый лучший. Вот почему у всей одежды есть свои бирки, умело скрытые в швах. Швейцар улыбается мне, когда я вхожу. Я улыбаюсь в ответ. Мои каблучки стучат по сияющему тераццо.

Каждый шаг придает мне уверенности.

Я притворяюсь, что просматриваю строительный справочник, но я уже знаю свое место назначения. Стоунхарт Индастриз владеет этим зданием, занимая лучшие три этажа под офисы. Я просто выжидаю время.

Я понятия не имею, что здесь делаю. Есть транснациональные конгломераты лидеров, которые убили бы, чтобы быть на моем месте. Как часто у вас есть возможность стоять перед владельцем одной из самой закрытой пока влиятельной американской компании, которая будет сформирована в течение последних двадцати лет?

Возможно, ему что-то нужно от меня? Я отказываюсь верить, что это - просто акт милосердия. В реальной жизни такого не бывает.

Всегда есть выгода.

Рука касается моего локтя, тем самым удивляя меня. Я начинаю поворачиваться, но голос, который я слышу, холодно останавливает меня.

- Лилли.

О, Боже. Это - он. Это не ошибка, богатый, мужественный, высокий.

Что он здесь делает?

- М-Мистер Стоунхарт, - заикаюсь я, поворачиваясь.

Я проклинаю свою неспособность скрыть удивление. Он застал меня врасплох. Я должна поднять голову и посмотреть ему в глаза. Я поднимаю голову. Лицо, которое я вижу, настолько поразительно, что должно принадлежать греческому богу.

Он гораздо моложе, чем я ожидала. Ему около сорока. Это означает, что он открыл свою компанию, когда он был куда моложе, чем я! Темный загривок выравнивает его угловатые щеки. Его черные, как уголь, волосы уложены в длинные, естественные волны. Мои пальцы жаждут пробежаться по ним.

Совершенно неуместно.

У него видный нос, который мог бы быть слишком большим на менее импозантном мужчине, но ему он подходит идеально. Короче говоря, он - набор самой чистой мужественности, которую я когда-либо видела.

Его глаза. О, мой Бог. Они проникают в меня, как острые ракеты. Это самые темно-черные глаза, которые я когда-либо видела. Они были бы пугающими, если бы не были так красивы. Когда свет отражает определенный путь, Вы мельком увидели фиолетовую нижнюю часть. Они, как полуночные сапфиры. Его глаза показывают хитрый интеллект. Эти глаза не пропускают ни одну вещь.

Добавьте все это к его высокому росту, его широким плечам, его уверенное все же непринужденное положение … и Стоунхарт производит пугающее впечатление. Мой пристальный взгляд бросается к его левой руке, прежде чем я смогу остановить его. Нет кольца. Он не женат. Он смотрит на меня сверху вниз с надеждой. Его глаза, чуть-чуть узкие, и я чувствую, что просканирована, соответствую требованиям и убрана в какой-то небольшой угол его мозга. Это подобну тому, как драгоценный камень чувствует себя под наблюдением самого критически настроенного оценщика.

Стоунхарт откашливается. Я пытаюсь вспомнить, упоминала ли я о своем возрасте. Должно быть нет. Я открываю рот, но способность к речи похожа на непонятные образы в моему мозгу.

- Я...

Кто-то врезается в меня сзади, отчего я подаюсь вперед. Я не привыкла к такой обуви, поэтому, моя пятка соскальзывает. Лодыжка подворачивается, и я начинаю падать. Я чуть не упала. Рука все еще на моем локте напрягается, и Стоунхарт тянет меня за нее.

Я покрываю собой твердую стальную стену, которую человек имеет для тела. Я ловлю аромат его одеколона. Это глубокий, мускусный запах с нотками смолы ели, которая подходит всем мужчинам. Это путает мои мысли еще больше.

- Извините! - громко окликнул голос.

Краем глаза я вижу, как заспешил почтальон, принося извинения.

Этодлится меньше секунды, но похоже на вечность. Прижатая к нему таким образом, я даже не хочу двигаться. Произвела не самое лучшее впечатление. Стоунхарт освобождает меня от себя. Наши глаза встречаются. Его пальцы задевают мой лоб, когда он убирает локон волос с моего лица.

Любая нежность, которую я, возможно, вообразила, исчезает, когда Стоунхарт достает свой телефон. Он долго набирает номер и рычит заказ.

- Стивен. Видишь того рассыльного, что уезжает прямо сейчас? Заблокируй его пропуск в здание, - Я зеваю. Стоунхарт же продолжает говорить. - Подожди. Я был о нем лучшего мнения. Закрой доступ его компании к этому зданию.

Пауза.

- Как долго? На неопределенный срок. Как только FedEx найдут достойную кандидатуру на это место, пусть позвонят.

Телефонный звонок дает достаточно времени, чтобы прийти в себя. Мое сердце до сих пор бешено бьется в груди. Но никто не должен этого знать.

Я говорю, не подумав.

- Из-за одного этого недразумения, вы собираетесь ограничить всю компанию в обслуживании этого здания?

Смеясь, Стоунхарт отвечает.

- Сотрудники компании - ее самый важный актив. Их поведение полностью отражает организацию в целом. Если FedEx решил, что клоун достаточно хорош для них, это говорит мне о том, что они неаккуратны. Я не поддерживаю деловые отношения с неаккуратными организациями.

- А как же другие арендаторы в этом здании? - спрашиваю я. - Это не взбесит их?

Услышав себя, я понимаю, насколько глуп мой вопрос, отчего мои щеки начинают полыхать снова. Глаза Стоунхарта темнеют, как будто он и подумать не мог, что я задам такой вопрос. Я открываю рот, чтобы извиниться за мое неблагоразумие, но замолкаю от короткого смешка.

- Мисс Райдер, - он кажется удивлен. - Это - самый прямой и честный вопрос, который кто-либо посмел задать мне за несколько недель.

Он берет меня снова за локоть и подводит к лифтам. Я должна делать два быстрых шага, чтобы соответствовать одному его длинному.

- Да, - продолжает он. - Они будут ‘ беситься’. Но привилегия владения зданием..., - он нажимает кнопку вызова лифта. - То, что Вы получите, чтобы принять исполнительные решения.

Он бросает на меня нечитаемый взгляд, когда двери открываются.

- Таким образом, рискуя тем, чтобы быть подвергнутым сомнению неопытными молодыми специалистами.

Если это не обремененноезамечание, то я не знаю, что это. Я внезапно краснею в третий раз за день, когда встречаюсь с ним взглядом. Я никогда не встречала человека, который бы так выводил меня из равновесия.

Лифт переполнен, отчего я безумно рада. Поездка даст мне некоторое время должным образом прийти в себя.

Радость быстро сменяется паникой, когда толпа выходит друг за другом, как только входит Стоунхарт. Ни один из людей, ждущие в лобби, не следуют за нами.

Двери закрываются. Я одна с ним в лифте. Мое сердце колотиться с такой скоростью, словно крылья колибри.

Он пристально смотрит на меня.

- Впечатлены? - спрашивает он.

- Они знают Вас? - спрашиваю я.

Его темные глаза вспыхивают с развлечением.

- Проницательно.

Он сильно ударяет левое запястье перед сканером размером с карточку. Звучит звуковой сигнал, и свет к самому последнему этажу выключается.

- Биометрический чип NFC, - говорит он мне бесцеремонным способом. - Это крошечное ядро я внедрил шестьмесяцев назад. Разработаноисследовательской группой в ZilTech. Одна из моих дочерних фирм. Как я понимаю Вы имели с ними дело?

Телефон Стонехарта звонит прежде, чем мне предстоит ответить. Он смотрит на него.

- Извините.

Я делаю шаг на полдюйма назад, таким я смогу восхититься его профилем, чтобы не попасться. У него одно из тех лиц, которое хорошеет с возрастом. Я пытаюсь не слушать его разговор. Лифт поднимается. За три этажа до нашего места назначения онвнезапно останавливается. В тот же самый момент, Стоунхарт убирает телефон от уха.

Двери остаются закрытыми.

Он поворачивается ко мне в хищном движении.

- Продолжение движения требует сканирования сетчатки, - говорит он мне.

Я могу буквально чувствовать отголоски его низкого голоса.

- У нас есть тридцать секунд до того, как лифт возвратится вниз.

Он смотрит на меня. Я киваю молча.

- Вы должны знать, - добавляет он. - Я очень не хочу тратить свое время впустую.

Он делает один шаг навстречу ко мне. Всего лишь пара сантиметров воздуха отделяет наши тела.

- Лилли.

То, как он произносит мое имя, посылает дрожь возбуждения по спине. Я вытягиваюшею, чтобы посмотреть на него.

- Произведите на меня впечатление. Докажите, что я не трачу впустую свое время.

Мои нервы измотаны. Ладони потные. Мои мысли бесперебойно крутятся в голове, чтобы с казать правильные вещи, но все это бесполезно. Его запах заполняет мои легкие с каждым дыханием, разрушая мое самообладание.

- Ч-Что Вы хотите? - запинаюсь я. - Я хочу …

Его сильные руки касаются зеркальной стены по обе стороны от меня. Я поймана в ловушку. Мое дыхание замедляется, когда он наклоняется, и егощеки в царапинах напротив моих.

- Мне нужен, - шепчет он мне. - Ваш ум.

Мои колени подгибаются. Слава Богу он не видит, что я колеблюсь, когда он отодвигается и оборачивается назад ко мне. Безумная привлекательность, вспыхивающая к жизни во мне, неправильна. Непостижимая динамичная власть Стоунхарта смущает меня еще больше.

Он сжимает обе руки за спиной.

- Я хочу создать Открытую Акционерную Компанию, - объявляет он. - Мое правление не соглашается со мной. Но меня это не волнует. Я создал их. Они должны мне своими средствами к существованию.

Он мельком смотрит через плечо.

- Что Вы на это скажете?

- Правление — “К черту правление!”

Плечи Стоунхарта напрягаются.

- Я хочу знать, что Вы думаете о моем намерении.

- Мистер Стоунхарт, я ничего не знаю о внутренней работе Вашей компании …

- Да, я знаю об этом, мисс Райдер, - Он делает специальный, уничижительный акцент на названии. - Я не ищуучебник со всеми ответами, чтобы защитить свою собственную задницу.

Он кружится вокруг, и его глаза впиваются в мои.

- Я хочу знать, что Вы думаете, Лилли. Должен ли я создать Открытую Акционерную Компанию? Да или нет.

Я расправляю плечи и принимаю его вызов.

- Да.

- Причины. Сейчас!

Я поднимаю подбородок. Чего-то подобного я и ожидала.

- Стоунхарт Индастриз имеет самый богатый ассортимент филиалов, который я когда-либо видела. Инвесторы с нетерпением ждут, чтобы войти во вкус. A компания такого размера, получающая огласку будучи частной так долго, это н еслыханно. Вы можете приумножить миллиарды в акциях, расширяя Вашу экономическую мощь. Держите доступные акции на низком уровне. Сделайте владение частью Стоунхарт Индастриз дорогим товаром. И никогда не бросайте контрольный пакет.

Стоунхарт смотрит на меня. Его безразличное лицо ничего мне не говорит. Наверняка большинство людей сломалось бы под таким пристальным взглядом. Но он уже видел меня в моем худшем виде. Мне нечего терять.

Я встречаю его пристальный взгляд, спина прямая, недрогнувшие глаза. Внезапно, уголок его рта дергается в маленькой улыбке. Он кивает.

- Я знал, что сделал правильный выбор.

Он поворачивается и опускает глаз к сканеру. Лифт подымается остаток от пути. Я хватаюсь за перила, пока он не смотрит. К чему, блядь, все это было?

Я только что дала ему самый большой идиотский ответ в мире. Вместо того, чтобы бросить вызов моим предположениям, он казался довольным моей искрой.

Возможно, это был тест. Возможно, это не был ответ, который был важен, но моя реакция на ситуацию.

Двери открываются. Стоунхарт делает шаг в сторону и пропускает меня. Когда я прохожу, его рука скользитпо моей спине.

Требуется вся сила воли, чтобы подавить улыбку.

Мы идем по длинному безупречному коридору. Одна сторона с окнами от пола до потолка с видом на Сан-Хосе. Вид захватывает дух.

В самом конце стоит стол секретаря. Две большие дубовые двери возвышаются позади нее.

Когда мы подходим, она стоит с беспокойным выражением лица.

- Мистер Стоунхарт, правление начинает беспокоиться.

 Он останавливает ее кратким жестом. Она садится. Я узнаю ее голос из того телефонного звонка. Но ее юность не имеет никакого смысла. Почему Стоунхарт нанимает таких молодых?

Она смотрит на меня, и ее глаза расширяются за долю секунды. Следующая вещь, которую я вижу, это как сияющая улыбка появляется на ее губах. Когда Стоунхарт и я проходим мимо нее, она подмигивае мне, как будто говоря, “Получай их, девочка!”

Стоунхарт останавливается перед дверьми. Его рука оставляет мою поясницу, поправляя свой костюм. Он берется за ручку, поворачивает, и звук дюжины сердитых голосов заполняет воздух.

Они замолкают, когда входит Стоунхарт. Все глаза направлены на него.

Я насчитываю четырнадцать мужчин, все старше, чем он, сидящие вокруг полированного стола переговоров. Это – угол офис, так что, две из стен - панорамные, с видом на горизонт. Третья также панорамная, но вид открывается на улицу, великолепный, современный офис.

Никто не смотрит на меня. Я чувствую себя невидимкой.

- Господа, - объявляет Стоунхарт. - Я принял свое решение. Больше не будет дебатов.

Большая частьпротестов возобновляется и снова прекращается, когда Стоунхарт поднимает руку.

- У моего партнера куда больше храбрости, чем у любого из Вас, - он смотрит на меня. - Вы могли бы поучиться у нее.

Стоунхарт нажимает кнопку под столом и двери в остальную часть офиса открываются.

- Встреча окончена.

Я смотрю на все правление с чувством испуганного почтения. Это очевидно важные мужчины. Все же Стоунхарт взял их под свой контроль, как будто они были детьми. Стоунхарт закрывает двери и направляется к бару в дальнем углу комнаты. Изгибаясь, он наливает себе стакан виски. Когда он наконец поворачивается, он кажется удивленным, увидев меня.

- Лилли. Вы все еще здесь?

- Вы пригласили меня на встречу.

- Встреча однозначно была.

Он идет к своему столу, у которого есть девять различных экранов. Он не смотрит на меня.

- Вы можете выйти тем же самым способом, которым мы и добрались сюда.

Я изумлена. Человек позвал меня сюда за многообещающей компенсацией. Он похвалил меня перед своими коллегами. Затем он просто берет и выгоняет меня?

- Вы сказали..., - его темные глаза вспыхивают. - Вы спрашивали меня?

- Нет, но я думала...

- Лилли.

Его рука стучит по столу, так что я подскакиваю.

- Я подчеркиваю, не разрушайте впечатление, которое Вы произвели. Я редко повторяю свои слова, но я сделаю это еще раз, ради Вас: Идите. Не злите меня.

Самонадеянный придурок!

Десятки дерзких слов пробегают в моей голове. Нет никакого смысла говорить их, всё равно они были бы сказаны впустую. Я раздражаюсь и ухожу, хлопая дверью за собой с удовлетворяющим глухим стуком.

Я на полпути к лифту, когда я слышу стук каблуков по полу позади себя.

- Мисс Райдер. Мисс Райдер, подождите!

Я поворачиваюсь и вижу молодую девушку, ту самую из-за стола, бегущую за мной.

- Я совсем забыла! Джер — я имею в виду, Мистер Стоунхарт — хотел, чтобы я сказала Вам о том, что он приглашает вас на ужин сегодня вечером.

Я смотрю на нее, как на безумную.

- Что?

- Он попросил, чтобы я сказала Вам, что он требует Вашего присутствия на ужине в Nemea сегодня вечером.

Она говорит так быстро, что я с трудом поспеваю за её мыслями.

- Он хотел, чтобы я сказала Вам это, когда Вы будете уходить, но у меня совсем вылетело из головы. Слава Богу, я вспомнила!

Я качаю головой.

- Я сомневаюсь, что он хочет видеть меня снова после всего этого.

Глаза секретаря расширяются.

- О, нет, нет, мисс Райдер, Вы, должно быть, неправильно поняли его. Мистер Стоунхарт время от времени может быть трудным человеком. Он был непреклонен по отношению ко мне. Он не делает таких предложений просто кому-либо.

- Что Вы имеете в виду?

- Я имею в виду, что Вы должны быть являетесь дочерью его друга или кем-то важным для него, чтобы приложить так много усилий ради Вас.

Я сужаю глаза.

- Какие усилия? О чем вы?

- Ой, - задыхается она. - Давайте сделаем вид, что я вам этого не говорила. Ну, - подмигивает она. - Это будет нашей маленькой тайной. Хорошо только Вы знаете …

Она открывает iPad под рукой и переходитв приложение.

- Ваш столик зарезервирован на восемь, но водитель будет у Вас в шесть сорок.

- Подождите, - говорю я. - Я даже не соглашалась на это.

Она закатывает глаза.

- Ну же. Это не похоже на Вас, вы не можете отказаться. Столики в Nemea заказываются за месяц. Я никогда там не была. Но слышала, что там великолепно. Вам так повезло. Извините за откровенность. Это будет самый прекрасный ужин.

- Послушайте, я знаю, что Вы думаете, что Мистер Стоунхарт хочет видеть меня там, - раздражаюсь я. - Но, если честно, после того, как он прогнал меня, я вполне уверена, что он не захочет видеть меня снова.

Или я его.

- Нет, нет, нет. Вы должны понять, мисс Райдер. Мистер Стоунхарт - очень занятой человек. Он попросил меня позвонить Вам, чтобы назначить сегодняшнюю встречу. Я здесь всего несколько недель, но я знаю, этим утром ему выпал шанс, чтобы оценить Вашу индивидуальность. Ужин сегодня вечером - вот там он действительно уделит вам время. Если бы он не захотел видеть Вас снова, - добавляет она заговорщически. - Он отослал бы Вас через главный офисный вход.

- Получается, Вы просто ждали меня здесь? - спрашиваю я. - Кто еще поднимается на этом лифте?

- Только Мистер Стоунхарт.

- Тогда почему Ваш стол там?

Глаза девочки бросаются к ее ногам.

- Мистер Стоунхарт предпочитает, чтобы у его секретарей была частная жизнь и, гм … обучение.

Нервная дрожь бежит по спине. У меня есть сильное подозрение, о каком типе обучения она говорит.

- Во всяком случае, - она снова оживляется. - 6:40 сегодня вечером. Не забудьте. Водитель будет ждать Вас. О, и есть определенный дресс-код …, - замолкает она. - Да, позвольте мне записать его для Вас.

Она бежит к своему столу, и я не вижу выбора, кроме как последовать за ней. Она вынимает визитную карточку из ящика и пишет на обороте:

18:40. Сегодня. Дресс-код: Деловой.

Она сияет, когда вручает мне карточку. Я ложу ее в свой карман без дальнейших размышлений. Я не настолько глупа, чтобы забыть инструкции.

- Спасибо, - бормочу я. - Интересно. Мистер Стоунхарт, от всех ожидает соблюдение всех инструкций, с кем встречается?”

- Ах, да, - кивает девушка. - Джереми всегда получает то, чего хочет.

 

Глава двадцать один

(Настоящий момент)

Джереми.

Джереми Стоунхарт.

Моя рука дрожит, когда я достигаю кармана, я забыла обо всем. Я нащупываю края карточки в темноте.

То, что мне, как предполагалось, не дали.

Мои дрожащие большие пальцы скользят по слегка выпуклым буквам от его подписи. Буквы, отпечатанные в моей голове - те же самые, которые я чувствую под пальцами:

J.S.

 

Глава двадцать два

(Три недели назад)

Я спешу за хозяйкой, которая ведет меня через лабиринт столов. Я решила приехать в последнюю минуту — только после того, как снаружи увидела черный лимузин.

Фактически, весь день я была уверена, что продинамлю Стоунхарта.

Это ни в коем случае не любопытство, которое передумало, а отчаяние. Сегодня мне разрешили остаться в квартире. Завтра же меня выселят, и мне некуда будет идти.

Возможно, у Стоунхарта есть что-то, что предложить мне, кроме своего высокомерия.

Я вижу его одного в уединенном углу. Его глаза темные, зубы стиснуты. Он даже не удостаивает меня приветствием, когда я сажусь.

- Могу я предложить Вам …, - начинает хозяйка.

- Нет, - бурчит Стоунхарт. Его тон заставляет хозяйку сглотнуть и отвернуться.

- Вы опаздываете, - ворчит он.

- Ваш водитель...

- Был у Вашей двери ровно в 6:40.

Все тело Стоунхарта похоже на сжатую пружину. Это заставляет меня неловко ерзать.

- Вы сели в автомобиль в 6:58. Восемнадцать минут, Лилли. Столько времени я жду Вас здесь.

Я гляжу на свои часы. Шесть минут девятого показывают они.

- Столик забронирован на восемь …, - говорю я.

- Который также подтверждает, что вы опоздали, - говорит Стоунхарт. - Точность важна для меня. Ты знаешь, как много людей я ждал столько, сколько я ждал Вас за прошлые десять лет?

Он смотрит вверх, и его темные глаза горят гневом. Это потрясает меня.

Контраст в его поведении, холодный как лед, пугает меня.

- Я...

- Два, - отвечает он. - Два человека. Меньше, чем пять пальцев у меня на одной руке.

Он держит левую руку перед лицом и вращает ее взад и вперед.

Не предупреждая, он хлопает ею по столу. Я подскакиваю, и он встает.

- Кажется, я ошибся в Вас, - говорит он и начинает уходить.

Отчаянно я протягиваю руку и хватаю его за рукав.

- Подождите, - говорю я. -Пожалуйста.

Стоунхарт смотрит на меня. Он глумится. Затем он отталкивает руку и уходит.

Я опускаюсь на свое место. Это было такой фигней! Он даже не дал мне шанса объясниться!

Какой нормальный человек ждет двадцать — нет, “восемнадцать” — минут только, чтобы бросить гостя?

- Мисс? - официант прерывает мои мысли. - Джентльмен заказал вино?

Я наливаю два стакана, прежде чем произнести хоть слово. Один из них стоит на стороне Стоунхарта, другой, передо мной.

Я вздыхаю и беру свой стакан. Аромат вина успокоительный. Я потягиваю.

Я не создана для этого мира.

 

Глава двадцать три

(Настоящий момент)

Стоунхарт.

Ублюдок. Это был он все это время!

У кого еще есть власть, влияние, чтобы организовать все это? Я проклинаю себя за то, что не подумала об этом раньше. Я голодала из-за него. Я бы умерла из-за него.

Моя война была напрасной. Если я действительно захочу обидеть Стоунхарта, оттягивая этот момент, то это не поможет.

Он может не знать этого, но он дал мне самую ценную информацию тем утром, когда мы встретились в его офисе.

Он создаст свою Открытую Акционерную Компанию.

Он оставил своего короля уязвимым.

Пусть думает, что я сломана. Пусть думает, что я слаба. Я буду играть в его больную игру. Я подпишу проклятый контракт.

Потому что я знаю, когда время настанет, я ударю.

И я уничтожу его империю.

 

Эпилог

(Один день спустя)

Входит пожилая женщина, чтобы искупать и одеть меня. Не знаю, о чем она думает, когда видит меня, поскольку она вообще ничего не говорит.

Как только я вымыта, накормлена и одета, я спрашиваю ее небрежно:

- Когда придет Мистер Стоунхарт?

Поведение женщины вмиг меняется. Она роняет тряпки, которые держит, и смотрит на меня так, будто это не у меня сломано тело. Что-то похожее на жалость в ее глазах.

Перерыв в самообладании длится всего секунду. Она берет мою грязную одежду и обращается ко мне формально.

- Мистеру Стоунхарту сообщат о Вашей просьбе.

Пока она суетится, я пытаюсь скрыть растущую улыбку на губах.

Как предполагалось, я не должна знать, что это он.

Очко в пользу Лилли Райдер.