Манфред видел, как все Инкарнаты умолкли, услышав голос Нагаша.

Предсказуемо, Малекит первым нарушил всеобщее молчание. «Любой предатель сказал бы то же самое, если бы это было ему необходимо.»

«НЕСОМНЕННО. ПОЭТОМУ Я ПРЕДЛАГАЮ ДАР, ЗНАК МОИХ ИСТИННЫХ НАМЕРЕНИЙ»

Король Вечности холодно рассмеялся. «Дар от кого-то, подобного тебе, вряд ли можно считать доказательством чего-то.»

Манфред нахмурился. Нагаш ничего такого не говорил о каком-то даре. Вампир скользнул взглядом по лицу Аркана, но выбеленная кость, как и всегда, являла беспристрастие и абсолютное равнодушие ко всему, так что прочитать настроение лича было невозможно.

«НЕСОМНЕННО,» повторил Нагаш, в этот раз Манфреду показалось, что в голосе Великого Некроманта прозвучали нотки тёмного юмора.

«Я ПОДОЗРЕВАЮ, ЧТО МОИ ДЕЙСТВИЯ В ПРОШЛОМ МОГЛИ БЫТЬ ВОСПРИНЯТЫ ВАМИ, КАК ВЫЗОВ. НО В МОИХ МЫСЛЯХ НЕ БЫЛО ВОЗБУДИТЬ В ВАС АГРЕССИЮ.»

Манфред увидел как Малекит дёрнулся, чтобы ответить, но Алараиэль опередила его. «Ты говоришь о моей дочери?» Её голос зазвенел как тысячи стрел с силой не свойственной хрупкой и утончённой оболочки её тела.

«Мы не станем торговаться душой Алиатры,» вдруг отрезал Тирион, и в его голосе прозвучала угроза.

«Я НЕ СОБИРАЛСЯ ЗАНИМАТЬСЯ ЭТИМ. ЕЁ ДУША ДАВНО КОРМ ДЛЯ ТЁМНОГО ПРИНЦА.»

Манфред почувствовал, как его настроение улучшилось. Аркан убил Вечноюную (Everchild) чтобы Нагаш мог воскреснуть. Теперь он понимал, почему Неферата была оставлена править Сильванией. Нагаш собирался отдать Аркана на растерзание эльфам, а его, Манфреда сделать своей правой рукой.

Секундой позже, Ашигорат резко встрепенулся под ним и Манфред, не успев среагировать, вылетел из седла. До того как он смог подняться на ноги, голос Нагаш прогрохотал и одно единственное слово, заточило Манфреда в тускло мерцающий голубой кокон энергии. Последние мысли Манфреда Фонкарштайна были о том, какой же он был глупец.

Принесение в жертву Манфреда было воспринято с осторожностью. Никто из эльфов не знал, что Аркан ответственен за смерть Алиатры, однако все они знали, что Манфред пленил Вечноюную и доставил её на алтарь смерти. Как и предполагал Нагаш, его дар заключённого в кокон вампира, заставил некоторых членов совета изменить своё мнение по вопросу дальнейшей судьбы Великого Некроманта. Тирион и Алариэл были рады, что у них появилась возможность наказать виновного в гибели их дочери, и в обмен готовы были дать Нагашу один единственный шанс. Их решение было отправной точкой. Вслед за ними Малекит и Гелт нехотя согласились, что их союз с Нагашем, возможно, может быть плодотворен.

Так Нагаш получил разрешение ходить под кронами деревьев Атэл Лорен. Лишь Аркану было позволено сопровождать Нагаша — Аркану и кое-кому ещё, кто прибыл днём позже закутанный в плащ и скрывавший своё лицо под глубоким тёмным капюшоном. Креллу и остальной армии нежити было запрещено пересекать границы леса, им приказано было оставаться на скалистой равнине и ожидать, где они и прибывали день и ночь без движений, под пристальным взором эльфийских скаутов. Впустить всю эту орду в святая святых было слишком рискованно, учитывая что эльфы только что еле отбили вражеское вторжение.

Нагаша продолжали считать потенциальной опасностью. Двое из Воплощений и эскорт из сестёр шипов не отставали от него не на шаг, куда бы он не направился. Однако он не пытался заикнуться о явном недоверии и не поднимал вопрос о приставленных к нему стражах. Однажды, он вдруг исчез из поля зрения эскорта, а к тому времени, как те наконец нагнали его, он уже умудрился вырезать целый боевой гурт обнаруженных им на границе Атэл Лорен зверолюдов, при том, что сами эльфы каким-то образом не заметили приближение этого врага. Алариэл передала личную признательность Великому Некроманту за такой поступок, но тот как-будто не заметил её благодарностей. Этот его поступок был в меньшей мере проявлением его доброй воли, а скорее демонстрацией того, как силы жизни и смерти могут вполне эффективно действовать сообща против общего врага.

Что же до Манфреда, как только кокон вокруг него рассеялся, он оказался связан по рукам и ногам живыми корнями глубоко под Вечной Поляной. Его темница была защищена магическими заклинаниями, так что он не мог воспользоваться ни одним доступным ему заклятием. Хуже того, Манфред ощущал, как корни Дуба Веков медленно высасывают из его костей магию, что была источником его вечной жизни, подпитывая ей молодые деревья на поверхности. Процесс был медленным и крайне болезненным, сквозь агонию Манфред осознал, что пройдёт не одна сотня лет, пока сосущие корни превратят его в пустую скорлупу. Даже сквозь боль и ярость, вампир признал, что пытка выбранная Алариэл, была продумана и жестока.

К удивлению Манфреда никто не пришёл чтобы насладиться его мучениями — он бы так и сделал, окажись по другую сторону. Так же он не мог свалить вину за убийство Алиатры на Аркана — никто бы попросту ему не поверил. Однако он недолго оставался в одиночестве.

На второй день заключения Манфреда высокая и величественная тень проникла в его оплетённую корнями камеру. Влад не сказал ни слова. Вместо этого, о поднял правую руку чтобы Манфред мог хорошо видеть золотое Кольцо фон Карштайнов, вернувшее старшего вампира к жизни, как и много раз до этого. Коротко улыбнувшись, Влад исчез так же внезапно, как и появился. Ещё долго после этого, вопли ярости Манфреда раздавались из под земли Вечной Поляны.

Бе'лакор всё ещё зализывал свои раны в тенях лесной чащи, когда унюхал ярость Манфреда в потоках ветра. Перво-проклятый понимал, что Атэл Лорен прямо сейчас становился центром каких-то великих свершений, однако каких — он до сих пор не мог увидеть. Но Бе'лакор знал, то что он сейчас чуял в течениях ветра, можно было обернуть себе на пользу.