И отдать жизнь, если не за жену и детей, то за Бога и его святилище. Я

Словом и делом буду предшествовать вам. Все, что вы только придумаете для

Вашей безопасности, будет предпринято, и вы увидите, что я сам не буду

щадить себя".

11. Этими словами Анан старался возбудить народ против зелотов, хотя он

Сам не мог скрыть от себя, что последние по своей многочисленности,

Юношеской силе и твердости, а главным образом сознанием достигнутых уепехов

Труднопобедимы. От них можно было ожидать самого отчаянного сопротивления,

Так как они не могли надеяться на прощение их преступдений. Тем не менее он

Решился рискнуть всем, а не оставить положение дел в таком хаотическом виде.

Народ также требовал, чтобы он повел их против тех, на борьбу с которыми он

Вызвал их, и каждый горел желанием первым броситься в опасность.

12. Между тем как Анан избирал и выстраивал способных к бою, зелоты

Узнали о готовящемся на них нападении; они имели людей, которые передавали

Им обо всем, происходившем в народе. Исполненные ожесточения, они хлынули из

Храма то сомкнутыми рядами, то мелкими партиями и беспощадно уничтожали все,

Что встречалось им на пути. Быстро собрал Анан народ, который хотя и

Превосходил зелотов в числе, но уступал им в вооружении и стойкости строя.

Однако жажда боя пополняла пробелы в обоих лагерях: находившиеся в  городе

были исполнены такого ожесточения, которое было сильнее всякого оружия;

Скрывавшиеся в храме обладали такой смелостью, которая не страшилась никаких

Превосходящих сил. Первые считали невозможным дальше оставаться в городе,

Если не избавиться от разбойников; зелоты же предвидели для себя, в случае

Своего поражения, жесточайшие кары. Таким образом, они, полные ярости,

Бросились друг на друга, перекидываясь вначале камнями в городе и перед

Храмом и издали пуская в ход стрелы, но как только часть их обратилась в

Бегство, победители взялись за мечи. Множество пало мертвыми с обеих сторон

И многие были ранены. Раненые из среды народа были унесены домой своими

Родственниками; раненые же зелоты возвращались в храм и своей кровью

Смачивали священную землю; можно сказать, что уже одна их кровь была

Осквернением для святыни. Хотя разбойники при всяком новом столкновении все

Больше одерживали верх, но и число народных бойцов росло вместе с их

Ожесточением. Порицая малодушие отступавших, они отрезали им путь к бегству

И гнали всю массу вперед, на врагов. Последние не могли больше устоять

Против натиска и шаг за шагом пятились назад к храму; вслед за ними туда же

Вторглись и люди Анана. Ужас охватил зелотов, когда они потеряли первую

Обводную стену; они бросились внутрь и поспешно заперли за собой ворота.

Анан не мог решиться штурмовать священные ворота, тем более, что враги

Метали сверху стрелы; кроме того, он считал грехом, в случае даже победы,

Ввести в храм божий народ без нредварительного очищения. Ввиду этого он

Отобрал из числа всех по жребию около шести тысяч хорошо вооруженных людей и

Расставил их в виде стражи на колоннадах; их места замещали затем другие,

Так что по очереди все должны были исполнять эту службу; однако многие из

Сановных лиц освобождались руководителями движения от этой обязанности, но

За это они должны были вместо себя посылать наемных людей из бедного

Сословия.

13. Виновником всеобщего несчастья был тот Иоанн, который, как мы

Рассказали, бежал из Гисхалы - опасный интриган, томимый в душе болезненной

Страстью к деспотической власти и давно уже питавший тайные замыслы против

Государства. В то время он под маской преданного народу сопровождал повсюду

Анана, когда последний совещался днем с начальниками или проверял ночью

Стражу. Всякие тайны он передавал зелотам, так что малейшее намерение

Народа, еще прежде чем оно было достаточно обдумано, через него уже делалось

Известным врагам. Чтобы не возбуждать никакого подозрения, он даже был

Чересчур услужлив Анану и другим народным представителям, но его заискивание

Имело совершенно обратное действие тому, чего он хотел достигнуть: его

Пошлая лесть навлекла на него еще большие подозрения, а его присутствие

Везде, куда его и не приглашали, служило только подтверждением того, что он

Выдает тайны. Замечено было, что враги посвящались всегда во все народные

Решения, и никому нельзя было с большей вероятностью приписать это