Надо это как-то пресекать и наказывать. Надо разработать, может быть, дополнительные правила для этих депутатов, правила этики.»

«… А. Соломин

― Есть один момент в работе журналистов и спикеров не важно какого уровня. Это определенное уничтожение профессиональной грани: когда они начинают встречаться вне рабочего места, в кафе за чашечкой чая, переходят на «ты», у них доверительные отношения. Это позволяет журналисту получать больше информации — в том числе, с грифом «не для печати». Это тоже очень важно. Но с вашей точки зрения, это правильный формат работы журналиста, допустимый?

 

 

Е. Меркачева

― Я считаю, что журналист может позволять себе всё что угодно, потому что у него есть главная задача: добыть информацию, понять, что происходит. Это, по большому счету, его миссия. Если для этого нужно даже, не знаю, чуточку влюбиться в человека, которого он собирается интервьюировать — да ради Бога! На самом деле самые лучшие интервью получаются как раз когда ты в неформальной обстановке, даже переходишь на «ты», пьешь чай. Человек как-то начинает изливать душу — вот тут-то ты ловишь тот самый момент и понимаешь что человек рассказывает что-то важное не только для данного конкретного издания, а в целом для общества. Поэтому журналисту, я считаю, нужно прощать всё. Для него все дороги должны быть открыты.

 

А. Соломин)___:    ― То есть, это не снимает ответственность со спикера за фривольность?

 

Е. Меркачева)___: ― Конечно, мы же говорим о спикере, который не просто так на улице. Это не свободный художник, … Это государственный человек, «государев муж», как называют.

 

А. Соломин)___:    ― Представитель государства.

Е. Меркачева)___: ― Конечно. Как раз он должен быть в большей степени скованный и этикой, и правилами, и нормами, и чем угодно.

 

А. Соломин)___:    ― Но ведь журналист со своей стороны тоже пытается его…

Е. Меркачева)___: ― Спровоцировать, вы хотите сказать?

 

А. Соломин)___:    ― Так, чтобы он снял вот эту маску «государственного мужа» и стал в чем-то таким близким человеком. Потому что это и есть попытка вынуть из него вот эту…

 

Е. Меркачева

― Согласна. Но я вам точно могу сказать, что ни одна из этих 3 девушек не стала снимать чулки, не стала делать что-то, из-за чего он мог бы увидеть в «работнике пера» девушку легкого поведения или, там, танцовщицу стриптиза. Нет, ничего подобного они точно не делали. Более того, все из этих трех — я их знаю (двоих я знаю достаточно поверхностно, одну более близко) — нормально одеваются. Нет ничего вызывающего, ничего, что было бы за пределами рамок приличия. Да и вообще, если вы придете в Госдуму, и у вас, извиняюсь, будут торчать трусы, вам минимум сделают замечания.

 

А. Соломин)___:                ― И туда не пустят. ….

 

Е. Меркачева)___: ― Вот видите. Это опять-таки говорит о том, что девушки не могли выглядеть как-то неприлично. Всё было в рамках.

 

А. Соломин

― Вот как раз председатель комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Тамара Плетнева сказала нам в телефонном интервью насчет этого скандала, что «эти девочки-журналистки ходили бы поприличнее, одевались бы — ведь это государственное учреждение, а не ходили бы с голыми пупками. Правильно Володин говорит, я его поддерживаю полностью. Если им здесь страшно и их здесь обижают, не надо сюда ходить. А то я смотрю, они целыми днями сидят здесь в буфетах бесконечно, а потом напишут всякую ерунду».

 

Е. Меркачева

― Как-то здесь не только не чувствуется женской солидарности, а такое ощущение, что нотки зависти проскальзывают. Во-первых, повторюсь, с голым пупком она вряд ли кого-то видела. Если видела, пусть покажет. Пусть опубликует фотографии.

 

А. Нарышкин)___: ― Вы говорите «зависть». Вы думаете, Тамара Плетнева просто не может себе позволить ходить с обнаженным пупком?

 

Е. Меркачева)____ ― Наверное, не может. Видимо, в этом вся причина: ее охранники останавливают, если она идет таким образом…»

«… А. Нарышкин

― Ева Меркачева в эфире «Эха Москвы». Вот мы говорим уже четверть нашего эфирного времени про журналистов и их отношения с власть имущими. А в целом проблема домогательств? Посмотрите: женщины и мужчины на разных уровнях, которые что-то трогают, делают какие-то предложения. Как бы вы оценили масштаб бедствия? Потому что мне кажется, что такая реакция даже со стороны депутатов-женщин говорит о том, что общество в целом не относится к харрасменту как к некой проблеме. Ну да, кто-то кого-то где-то там прижал, что-то пощупал, полапал — ну да, бывает. Не хочешь — не давай, поехали дальше, работаем.

 

Е. Меркачева

― По моим ощущениям, проблема харрасмента у нас в России достаточно преувеличена. Если мы не берем органы власти, наши женщины могут дать отпор и поставить домогателя на место. Поэтому в принципе, я ее в серьезном масштабе не вижу.

 

А. Нарышкин)___:              ― А «начальник — подчиненный»?

Е. Меркачева

― Вот здесь могут быть нюансы. Всё зависит от работы. Очень часто это случается опять-таки в госкорпорациях. Я знаю множество историй. Когда женщине приходилось увольняться, например, с должности секретаря-референта или помощницы от босса, у которого, собственно, было такое времяпрепровождение. Причем это достаточно распространено именно в силовых ведомствах, как удивительно это ни звучит. У них есть некое помешательство на сексе, я бы сказала.

 

А. Нарышкин)___:              ― У подчиненных? Или вообще…

Е. Меркачева)___:             ― У людей в погонах. У полковников, у генералов. Им очень хочется, чтобы у них в помощницах обязательно были красотки.

 

А. Нарышкин)___: ― Гарем.

Е. Меркачева)___: ― Да, они их себе тщательно подбирают. И всё из этого вытекает, может вылиться в какие-то оргии.

 

А. Нарышкин)___: ― Если не секрет: мы говорим «силовые структуры» — это какие ведомства?

 

Е. Меркачева)___: ― И в полиции это распространено, и в спецслужбах это есть, я вам точно скажу. Это такой тренд. Он есть, к сожалению.

 

Е.Меркачева:         Многое приходит с опытом, не всегда просто найти подход к заключенному. Вроде он говорит, что всё хорошо…

 

А. Нарышкин)___:              ― А вот девушки, которые, скажем так, отвечают взаимностью на харрасмент. Соглашаются ради чего-то.

Е. Меркачева)___:             ― Ради благ.

 

А. Нарышкин)___:              ― Не потерять работу. Или наоборот: в расчете, что дальше будет какое-то повышение. Как вы можете их охарактеризовать?

 

Е. Меркачева

― Знаете, я всегда буду стоять на стороне девушек — в отличие от Тамары Плетневой, цитату которой мы сейчас зачитали. Я всегда буду на стороне женщин, потому что считаю, что женщинам вообще, в принципе, приходится нелегко в нашей стране. На них много ответственности, груза, забот. Часто женщина одна тянет лямку, лечит больных родителей, детей. Поэтому если женщина начинает отвечать на ухаживания босса для того, чтобы получить повышение по службе или большую зарплату, я точно не буду ее осуждать.

 

А. Нарышкин)___:              ― Вы для себя такой путь представляете?

 

Е. Меркачева

― Для себя — нет, но осуждать за такой путь я не буду. Для себя — нет, но это зависит, конечно же, от человека, от того, какие у нее приоритеты. И я уверена, что многие женщины делают это просто от безысходности, а не от того, что хотят поскорей забраться наверх, на какую-то гору. Многие действительно находятся в тяжелом положении …»

 

«… А. Нарышкин

― Про харрасмент еще хотел спросить: а срок давности есть у всех этих обвинений, преступлений? Вот мы знаем, например, с Фаридой Рустамовой, которая сейчас на BBC, что у нее с того инцидента с Леонидом Слуцким прошел год. У Екатерины Котрикадзе, которая выступила с похожим заявлением, прошло гораздо больше — несколько лет.

Е. Меркачева

― А вы возьмите нашу судебную практику. Если следователь начинает расследовать какое-то дело в отношении человека, и он обвиняется в изнасиловании, в процессе этого расследования может выясниться, что было еще несколько эпизодов с другими девушками, которые произошли и 5, и 7, и 8 лет назад. И я знаю такие случаи. То же касается, кстати, и педофилов. Если педофила поймали на каком-то случае, то в процессе расследования чаще всего выходят еще на несколько эпизодов. Все они где-то в прошлом, где-то достаточно давно. Был случай когда девушка уже выросла, уже стала достаточно взрослой женщиной — 20 с чем-то лет ей стало — но эпизод, в котором она обвиняла человека по педофилии…

 

А. Нарышкин

― Я немножко не об этом. Я не об уголовной составляющей, а об этической стороне. Насколько правильно держать в себе какую-то информацию 5 лет, 10 лет, а потом — бац! — когда обстоятельства уже абсолютно поменялись, тот человек изменился, страна поменялась, и ты вот выходишь с таким заявлением: он меня когда-то что-то…

Е. Меркачева

― Во-первых, не так много времени прошло — это раз. Во-вторых, человек не изменил свой социальный статус. По сути, обстоятельства остались все те же…»

____________________________________________________----

Раздел 8)___

Илья Пономарев (бывший депутат ГОСДУМЫ)

 

22-03-18 ПЕРСОНАЛЬНО ВАШ _ Эхо МОСКВЫ     политик (по skype)

https://echo.msk.ru/programs/personalnovash/2169858-echo/

 

И. Пономарев

― (Леонид Слуцкий) -) человек- со «специфической репутацией», я Леонида знаю неплохо, и он был председателем Комитета по СНГ.

Л. Гулько)__:        ― И тогда у него такая была «Репутация»?

И. Пономарев)___:           ― Ну и тогда у него была такая…

 Я вот абсолютно четко верю в эти все случаи по харассменту.

Но у него репутация еще и в интеллектуальном плане достаточно интересная.

Вообще, партия «ЛДПР» отличается нестандартностью подходов – и эротических, и интеллектуальных. Поэтому, в общем, сейчас все оказались подставлены. И поэтому они все так яростно и защищают, ….. То есть это реально превратилось в очень серьезный политический вопрос, который не связан никак с…

Л. Гулько)___:       ― Девушками.

И. Пономарев)____:  ― (с) Харассментом. Поэтому они так и возбудились все в плохом смысле слова....»

 

«… И. Пономарев)___:                 ― Я не уверен, что им жалко девушек, потому что…

Л. Гулько)___:       ― Ну так, в душе.

И. Пономарев

― Все дружно ненавидят. Тем более, что все журналистки из оппозиционных, в общем-то, изданий и с вполне здравыми политическими воззрениями.

Поэтому не могу сказать, что им девушек этих очень жалко. Но, наверное бы, этот скандал был бы разрешен гораздо проще. Как минимум уж какое-нибудь бы порицание вынесли бы, может, символическое, не лишение мандата, но какое-то там озабоченность, поставили на вид, быть осторожнее, еще что-то. Но как-то бы, то есть на это отреагировали.