Глава 12. Некоторые сами не знают, что ищут

Примерно в то же время, когда профессор Снейп обдумывал рассказ Дафны Гринграсс, размышлениям по поводу загадочной старухи предавались еще два человека – Гарри Поттер и Рон Уизли. Не решаясь вести разговор в гостиной Гриффиндора, друзья обменивались идеями, накопившимися у них с вечера воскресенья, сидя в спальне для мальчиков.

– Я думаю, что старуха что-то знала о готовящемся убийстве или, на худой конец, предсказала его. Может, это какая-то бродячая прорицательница? Почему нет? Но, как по мне, фраза «быть беде» явно относится к смерти Захарии Смита, а просьба передать тебе послание является попыткой его предотвратить, – говорил Рон, усевшись на кровать и по-турецки поджав ноги, в то время как Гарри, устроившись напротив, рассеянно перелистывал страницы учебника по зельеварению.

– Возможно. Но если она хотела предотвратить убийство, почему она не сказала Заку прямо: «Не ходи на урок, не грей котелок», – или что-нибудь в этом духе? Что-то тут не сходится… – Гарри задумчиво потер подбородок. – Да и «быть беде» может означать что угодно. Может, копыта еще не попрали закон, а только вот-вот сделают это?

– Ну о чем ты говоришь? Старуха говорила про Закон о магической преступности, это же очевидно. Копыта его попрали – вот тебе и беда, то есть смерть Зака.

– Допустим, но с копытами-то все равно ничего не понятно…

– Так или иначе это связано со Снейпом.

– Рон, ты серьезно думаешь, что Снейп мог намеренно подменить бобы, чтобы убрать Захарию Смита? – вздохнул Гарри, захлопнув учебник. – Зачем ему это надо? Он, конечно, не самый приятный тип, и отношения между нами не сложились, но я не сомневаюсь в достоверности тех воспоминаний, которыми он поделился перед смертью, а значит, убийцей он быть не может. Это просто не вяжется с другими его поступками.

– Но, Гарри, ведь он так и не умер, а воспоминания, переданные тебе, в конечном итоге помогли ему избежать Азкабана, – возразил Рон. – Здесь может быть скрыта искусная ложь. И мало ли почему он мог убить Захарию Смита? Возможно, тот случайно узнал о Снейпе что-то такое, чего ему не следовало знать. Почему, например, он пытался скрыть от всех, что во время поисков Бэддока обнаружил дремоносное растение? Сэр Томас ведь явно дал понять, что тут что-то нечисто. Разве ты не слушал его объяснения в пятницу после того, как мракоборцы увели Снейпа?

– Да, я все понимаю, но они его так и не арестовали – значит, он невиновен.

– Нет, Гарри, все это лишь означает, что доказать его вину они пока не могут. Но, заметь, что, во-первых, мракоборцы уводили Снейпа на допрос за пределы Хогвартса, а они же ведь не полные дураки – значит, у них есть зацепки. Во-вторых, во время урока зельеварения у Снейпа по расписанию не было занятий, и мы пока не нашли ни одного человека, который бы видел его после обеденного перерыва и до появления мракоборцев. Все это очень странно… Да и потом, вспомни, с кем встречался Зак. Со слизеринкой! Сэр Томас прав – тут явно что-то нечисто. Все пути ведут к Снейпу. И даже копыта…

– Каким образом копыта могут быть связаны со Снейпом? – удивился Гарри, и Рон с видом знатока покачал головой.

– А ты пораскинь мозгами! Какой у Снейпа Патронус? Лань, то-то и оно! А теперь скажи, что копыта тут ни при чем… Нет, двух мнений тут быть не может. Снейп имеет отношение к этой смерти, и старуха об этом знала.

– Не нравится мне эта версия, Рон, – с тяжелым сердцем признался Гарри, – хотя другой у нас пока нет. Согласись, что ты строишь версию на предположениях… Есть только неясные намеки… Надо искать другие, более веские доказательства, и тут нам никак не обойтись без Гермионы. Как ни крути, а она из нас самая умная.

– Так-то оно так, Гарри, но ты сам слышал, как она защищает Снейпа. Она не захочет даже рассматривать нашу версию, но это еще полбеды. Вдруг мы посвятим ее в наше расследование, а она сольет информацию Снейпу?

– Гермиона этого не сделает.

– Ну, не знаю, старик, по-моему, она может… Я бы предпочел ей ничего не рассказывать.

Гарри вскочил с кровати и, раздираемый сомнениями, зашагал из стороны в сторону.

– Я боюсь, что без Гермионы мы наделаем ошибок. И вообще, это совсем не по-товарищески. Она всегда была с нами, даже в самые трудные времена, и не посвящать ее в эту историю мне кажется неправильным.

– Да хватит уже переживать на эту тему. – Рон был откровенно утомлен метаниями друга. – Мы все ей расскажем, но только позже – когда найдем ответы хотя бы на некоторые вопросы. Идет?

– Скорее, мы все ей в итоге расскажем потому, что окажемся в тупике, – вздохнул Гарри, плюхнувшись обратно на кровать. – Но я согласен. Не будем пока торопиться – посмотрим сначала, что сможем найти самостоятельно...

 

***

Прошло почти три недели, но ничего нового гриффиндорцам выяснить так и не удалось, равно как и профессору Снейпу, который снизу доверху обшарил кладовую, потратил кучу времени на прогулки вокруг хижины Хагрида и даже маггловским способом снял отпечатки пальцев с банки, использованной Захарией Смитом во время урока зельеварения. Поиски старухи также ни к чему не привели, и с приближением Рождества расследование во всех отношениях зашло в тупик. Мракоборцы покинули Хогвартс еще раньше, примерно через неделю после смерти хаффлпаффца закрыв дело в связи с отсутствием состава преступления. Официальная версия Министерства гласила, что смерть Захарии Смита была результатом несчастного случая. Так наступило Рождество…

Как это обычно бывает на зимние праздники, большинство студентов разъехалось по домам, и чтобы скрасить пребывание в Хогвартсе тем немногим, кто остался, директор МакГонагалл объявила о проведении 25 декабря празднования Рождества в Большом зале Хогвартса, где застолье должно было плавно перетекать в старомодную вечеринку с кельтскими танцами. Несмотря на смерть Захарии Смита, мероприятие решили не отменять. На праздник приглашались все студенты и преподаватели, оставшиеся на каникулы в Хогвартсе.

В любой другой год Северус Снейп не стал бы присутствовать на праздновании Рождества в Большом зале, но в этот раз он не знал, как поступить. Уехала ли Гермиона Грейнджер к родителям или все-таки осталась в Хогвартсе? Ответ на этот вопрос не давал профессору покоя, и, проклиная свое слабоволие, он не смог устоять перед искушением. Ровно в восемь вечера Снейп, как обычно одетый во все черное, уселся за общим столом в Большом зале.

Она была там!

В пурпурном платье с открытыми плечами Гермиона была потрясающе красива. Не в силах оторвать от нее взгляд, Снейп то и дело подливал себе вино, рассеянно слушая болтовню сидящего рядом Горация Слагхорна. Вскоре начались танцы. Он никогда не курил, но сейчас бы с радостью затянулся сигаретой. Пожирая глазами Гермиону, то весело отплясывающую джигу с Гарри Поттером, то степенно танцующую под балладу «Неспокойная могила» с сэром Томасом Торквом, Снейп, не видя больше никого вокруг, медленно поглаживал ножку бокала с вином. Ему было душно, и как он ни стеснялся шрама на шее, зажатый ворот так давил, что пришлось расстегнуть две пуговицы на сюртуке.

Совсем потеряв чувство действительности, он внутренне затрепетал, когда в перерыве между танцами Гермиона подошла к столу и, обращаясь к нему, что-то сказала. Снейп глядел на нее как зачарованный и долго силился понять, о чем она толкует.

– Разрешите пригласить вас на танец, профессор, – немного смущаясь, сказала Гермиона, и эти слова донеслись до Северуса как сквозь туман. Продолжая держать в руке бокал с вином, он медленно моргнул.

– Иди-иди, мой мальчик, пора тебе потанцевать, – замахав руками, уверенно сказал Гораций Слагхорн и, уставившись на Северуса захмелевшим взглядом, прибавил: – Мантию оставь здесь, я за ней пригляжу.

Осознав происходящее, Снейп в замешательстве посмотрел на профессора зельеварения.

– Что ты медлишь? Погляди, какая очаровательная девушка тебя ждет. – Слагхорн икнул. – Иди потанцуй. Вон, видишь, как веселятся Теодор и Минерва? Чем ты хуже?

– Что скажете, профессор? – воодушевившись, спросила Гермиона.

Поняв, что он продолжает как истукан сидеть перед девушкой, Снейп резко вскочил и, ударившись бедром об стол, пролил на него кубок, стоявший перед Слагхорном.

– Ничего-ничего, я все уберу… – успокаивающим тоном пробормотал Гораций, с трудом вынимая из-за пазухи палочку. – Иди. Не заставляй ее ждать.

Оставив мантию на скамье, Снейп как под гипнозом последовал за Гермионой и, не отрывая от нее взгляда, остановился в центре зала. Спустя несколько мгновений мелодичный женский голос запел: «I was alone thinking I was just fine, I wasn’t looking for anyone to be mine…»

– Что это такое? – продолжая смотреть на Гермиону, с каменным выражением лица проговорил Северус.

– Это медляк, профессор, – улыбнулась девушка, но Снейп стоял молча, как статуя.

«Home, alone, that was my consignment…»

– «Медляк» – это медленная танцевальная музыка, сэр, – с видом учительницы пояснила Гермиона.

«Solitary confinement…»

– Я, конечно, динозавр, мисс Грейнджер, – вскинув бровь, произнес Снейп, – но я в курсе, что значит слово «медляк». Я просто думал…

– Что вам достанется какой-нибудь чопорный и старомодный английский танец? – тихо рассмеялась Гермиона. – Что ж, кажется, вам не повезло…

«I didn’t know I was looking for love until I found you…»

– Так вы потанцуете со мной, профессор?

– Да… – с трудом выдохнул Северус.

– Тогда вам нужно правой рукой взять меня за левую, а свою левую…

«I didn’t know I was looking for love…»

– Я знаю, что надо делать, мисс Грейнджер, – прервал ее Снейп и, словно мундир поправив сюртук, уверенно повел девушку в танце, взяв ее нежную кисть в правую руку и решительно положив левую ей на талию. Выпитое вино ударило ему в голову, и, неожиданно для себя совершенно раскрепостившись, Северус полностью отдался во власть музыки. Вскоре он уже наклонял и поворачивал ее от себя и к себе так ловко и гармонично, словно всю жизнь увлекался танцами, и Гермиона покорно следовала движениям его рук.

«A thousand stars came into my system, I never knew how much I had missed them…» – продолжал напевать женский голос, совершенно заворожив потерявшего голову профессора. «Soundless, boundless, I surround you… I didn’t know I was looking for love until I found you… – мысленно вторил ему Снейп, как во сне обнимая Гермиону и не веря, что действительно с ней танцует. – I just didn’t know…»

Он готов был кружиться с ней в Большом зале вечно, но вскоре мелодичный голос начал стихать, едва дошептывая в конце: «Until I found you…», и, когда музыка наконец смолкла, Снейп, сделав уже несколько витков вокруг Земли и едва не выйдя в открытый космос, вопросительно посмотрел на Гермиону.

– А я и не думала, что вы так хорошо танцуете, – улыбнулась девушка.

– Спасибо, – ответил Снейп и опустил глаза в пол.

– Вряд ли вы согласитесь подарить мне еще один танец, – смущенно сказала она и, посмотрев на вскинувшего голову профессора, торопливо добавила: – Поэтому позвольте задать вопрос, который очень давно меня волнует…

– Да, конечно, – с упавшим сердцем проговорил Северус, не решаясь сказать ей, что очень хочет танцевать с ней еще.

– Из-за подозрительной смерти Захарии Смита мало кто обратил внимание на тот факт, что это вы, а не профессор Торкв, нашли в лесу Малькольма Бэддока. Как я поняла, вы просили никому не говорить об этом, и все лавры достались сэру Томасу. Вам не обидно?

– Нет, мисс Грейнджер, – без тени сомнения ответил Снейп.

– Я этого не понимаю, – покачала головой гриффиндорка. – Почему, когда вы делаете что-то доброе, вы всегда пытаетесь это скрыть?

Гермиона, наморщив лоб, умоляюще посмотрела на профессора, и Снейп, замешкавшись с ответом, отвел глаза в сторону.

– Видите ли, мисс Грейнджер, – тихо проговорил он, бледнея, – доброе дело перестает быть добрым, если начать про него рассказывать.

– Вы очень хороший человек, профессор, – с жаром произнесла Гермиона, и Снейп огорченно сдвинул брови.

– Вы просто совсем меня не знаете.

Не дожидаясь комментариев, Снейп на мгновение остановил на ее лице грустный взгляд и, коротко откланявшись, направился к столу, где, давно уже осовев, все еще сидел Гораций Слагхорн. Невольно заставив полусонного зельевара прийти в себя, Снейп подобрал упавшую на пол мантию и занял свое прежнее место.

– Как же она сегодня красива… – всхлипнул Слагхорн.

– Кто? – вздрогнул Снейп, не отводивший взгляда от Гермионы, которая теперь танцевала с Невиллом Лонгботтомом.

– Луна, мой мальчик! Луна на этом бездонном звездном небе! – растроганно произнес Слагхорн, похлопав Северуса по коленке, и Снейпу нестерпимо захотелось выпить чего-то крепкого.

– Извините, профессор, – обратился он к отдувающемуся после очередного танца Теодору Барликорну, – у вас, случайно, не остался тот коньяк, которым вы как-то хотели меня угостить?

– О! – радостно воскликнул декан Гриффиндора. – К-конечно, остался! П-пойдемте ко мне, если вы уже нат-танцевались!

– Отличная идея! – поддержал Слагхорн. – Давно пора отметить Рождество как следует. Как раз для такого случая у меня есть непочатая бутылка огневиски.

Кряхтя и покачиваясь, профессор зельеварения встал из-за стола и, повиснув на плече Северуса, вслед за Барликорном направился к выходу из Большого зала. Праздничные танцы еще продолжались, но три профессора полностью потеряли к ним интерес.