Виновную историю пустили в расход.

Так закалялась сталь.

 

***

 

Каждому воздать

Стократно сторицей

Воздать по делам по заслугам

Уважить свинцовым уважением

Отличить родимым пятном

Почётным караулом

Триумфальным салютом

представить к внеочередному воскресению

наградить всенародным вниманием

Выдать каждому по солнечному пёрышку

По огненному зёрнышку

По калёной косе

По сухой стрекозе

По румяному лицу

Обручальному кольцу

По пасхальному яйцу

По тарелке до краёв

По спасительному кругу

По стерильному бинту

На добрую память

Об удачной операции

Об успешном окончании

Окопной войны.

 

Слепое бельмо

 

Вот идёт пионер

У него нет глаз

У него есть УРА

Да и то не его

 

И вместо лица у пионера лишь слепое бельмо

 

Вот девушка идёт

У неё нет ног

У неё есть рука

Да и то не её

 

И вместо лица у девушки слепое бельмо

 

Вот идёт майор

У него нет слёз

У него есть звезда

Да и то на погоне

 

И вместо лица у майора лишь слепое бельмо

 

Вот идёт Иван Говнов

У него нет слов

У него одна мысля

Да и то не его

 

И вместо лица у Ивана лишь слепое бельмо

И вместо лица у Говнова лишь слепое бельмо

Слепое бельмо.

 

***

 

Царапал макушку бутылочный ноготь

Чернели созвездия тучными комьями

Косматые рифмы ворочались на языке

Шершавая заполночь пышно свербила сморкалась роилась

хитиновым нимбом

язвительным полчищем

тараканами попросту говоря

И гневные прадеды словно сочились

в прыщавых деревнях

в промозглых курганах

Проявляя смекалку, слюнявыми пальцами

безошибочно выявляли направление всякого ветра

Давали начала и прозвища рекам ручьям

Знали меня помнили

И улыбались.

 

Какое мне дело

 

Забудем на время и выключим день

Закружится небо в высокой траве

И кто-то тихонько заплачет внутри

Пусть ветер поганит мои волоса

Другие деревья по горло в воде

Какое мне дело — я буду молчать

 

Тотальный пожарник задохся во сне

Семья его плачет, семья его спит

И волосы рвёт на себе и на нём

Прибиты гвоздями к гробам изнутри

Им кажется, будто они неспроста

Какое мне дело — я буду молчать

 

Какое мне дело до ваших собак

Какое мне дело до ваших болот

А ветер крепчает, и кто-то молчит

Пусть злые собаки играют в садах

Пусть чёрные листья в волшебном лесу

Какое мне дело — я буду молчать

 

Какое мне дело — я буду молчать — какое мне дело

 

Своё говно не пахнет

 

Я распят на кресте окна

Ты повешен петлёй слюны

Он глотает целебный дым

Подавившись капустой лжи

 

Но ржавые пятна по всей стене

Везде наследили разбитые головы

Своё говно не пахнет

 

Нахлобучу себе на лоб

Шапку вредных дурных идей

Обрету дорогой ценой

Запоздалый кусок ума

 

А ржавые пятна по всей стране

Но комиссара рука не дрогнет

Ведь своё говно не пахнет

 

Золотое молчанье уст

Ежедневный тревожный свист

Динамичный голодный хруст

Генеральский весёлый хлыст

 

А ржавые пятна по всей земле

Везде наследили разбитые руки

Ведь своё говно не пахнет

 

увы!..

 

***

 

Уж четвёртые сутки брожу по округе

В пьяном бреду в алкогольном бесстыдстве

Мешаю колхозникам сеять картофель

Мешаю картофель боготворить

Ворочаюсь в центре цветущего поля

Стебли мну гибель сею

Словно картофель

Кричу спотыкаюсь

Валяюсь

Катаюсь по травам могучим

Штаны все об них измарал в спелой зелени безутешной

В сердце мутная белая рань

В голове густая дрянь

В поле бесы, в теле раны

Глаза в сухости

И руки незнамо где.

Да и вообще нигде.

 

***

 

Запустил лицо в центр

Ягодной мякоти

Вынырнул

Окровавленным ртом

И опять ещё глубже

Волокна трещат

Выливается брызгаясь

Масляный звук

Кожура где-то сзади вокруг

Растворяюсь не помню

Всё больше

Всё мягче

И вот наконец

Впереди

В сочном тумане:

"Это Ты? Привет."

 

История одной радости

 

1

 

Однажды иду любуюсь вдруг чувствую мне что-то

в харю пихается —глядь, а это кукиш — это я гляжу, а одна

моя рука мне кукиш кажет, то есть это моё сверхэго мне

фигушки демонстрирует. Ну, тогда моё эго взяло и тоже

фигушкусверхэгу показало — другой рукой. Вот так я и иду

— одна моя рука мне в рожу кукиш суёт, а во второй тоже

кукиш, но уже на вытянутой дистанции. Вот этак мои эго

и сверхэго воюют. Я взял и намазал сверхэгов кукиш полы-

нью, чтоб хоть пахло-то приятно, как мятная жевачка

у самого носа то есть. И иду я так по свалке, и обдувают

меня ветры смрадными зловонностями — а я ничего и не

чувствую — ведь у меня под носом крепкая полынная вонь.

Вот так я и шёл, потом пришёл. Смотрю — гора. Сел на

самый краешек над коричневой речкой и сразу успокоился.

 

2

 

На моём лице с самого утра упорно проступала улыб-

ка. Я прилагал все старания, чтобы загнать её внутрь,

под холодную липкую кожу, но она с лёгким шелестом про-

ступала вновь и вновь. Прохожие останавливались оборачи-

вались их указующие на меня пальцы вытягивались

в подзорные трубочки и змеились. Я ничего не мог поделать

с этой улыбкой — в ярости я со всей силы пизданул по ней

звонким кулаком — она прямо так и полезла наружу.

Я взмахнул руками засмеялся и побежал.

 

Мышеловка

 

Завтра будет скучно и смешно

Это не больно — просто вчера был день

Завтра будет вечно и грешно

Это не важно — важен лишь цвет травы

 

Соль насыпана на ладонь

Она

Рассыпана на ладони...

... мышеловка захлопнулась!

 

***

 

Я не спал десять тысяч ночей

Мой желудок набит до отказа снежками

Окурками, пирожками, картофельной шелухой

Мне под веки насыпали сахар

Мне в виски понатыкали гвозди

И сердце моё словно тусклая пыльная лампочка

в коммунальном промозглом сортире

И губы мои словно опухоль

И глаза словно на фотографии

И весь я комок пластилина

брошенный в чей-то глубокий костёр

Плавно рассасываюсь

Расплываюсь

В жадном настойчивом пламени

А надо мною лишь звёздное стылое небо

И чьи-то сосредоточенные

Внимательные

Лица.

 

Кайф или больше

 

Рука повисла в небе — полном до краёв

Мои ошибки устилают мой позор

Я сочно благодарен — словно кошкин блёв

И смачно богомолен — словно приговор

 

Но мне придется выбирать —

Кайф или больше

Рай или больше

Смерть или больше.

 

Я буду ласковым, как тёплый банный лист

Я буду вежливым, как битое окно

Я буду благотворен, словно онанист

Я буду зазеркален, словно всё равно

 

Но мне придется выбирать —

Кайф или больше

Рай или больше

Смерть или больше.

 

Игрушки взорваны — такой смешной нарыв

Сцепляет пуговицы слов и петли глаз

Я буду безграничен, как презерватив

Я буду непорочен, словно унитаз

 

Но мне придется выбирать —

Кайф или больше

Рай или больше

Смерть или больше.

 

***

 

Он, стиснув зубы, смотрел мне вслед

Всё было словно на самом деле

Но приглядевшись он сразу понял

Что я не оставляю следов на свежем снегу.

 

Свои подумали, что я — чужой

Чужие заподозрили, что я ебанулся

И все они решили, что я опасен

Ведь я не оставляю следов на свежем снегу

 

А мёртвая мышь в кармане гниёт

А мёртвая мышь гниёт в кармане

И теперь никто никого не найдёт

Ведь я не оставляю следов на свежем снегу

 

Меня давно бы уж зарыли в снег

Меня давно бы уж загнали в яму

Меня давно бы уж нашли по следу

Но я не оставляю следов на свежем снегу

 

Не оставляю следов на снегу.

 

Система

 

Намеченной жертвы распростёртый клюв

Затраченных усилий захудалый гнев

Очередь за солнцем на холодном углу

Я сяду на колёса — ты сядешь на иглу.

 

Отрыгнув сомненья, закатав рукав

Нелегко солдату среди буйных трав

Если б он был зрячий — я бы был слепой

Если б я был мёртвый — он бы был живой.

 

Так обыщи же моё тело узловатой рукой

Заключи меня в свой параличный покой

Меня не застремает перемена мест

Стукач не выдаст — свинья не съест

 

По больному месту да калёным швом

По открытой ране да сырой землёй

Из родной кровати да в последний раунд

Из крейзовой благодати да в underground

 

Намеченной жатвы распростёртый взгляд

Утраченных иллюзий запоздалый гнёт

Очередь за солнцем на холодном углу

Я сяду на колёса — ты сядешь на иглу.

 

***

 

Ни обуха плетью нечаянно перешибить

Ни соплёю небесный огонь загасить ненароком

И уж конечно на грабли никак не ступить наповал

слепошарым своим говнодавом

Ты даже пирожком подавиться — и то толком

не можешь

не смеешь

А туда же — в берсерки коварного слова

проворного дела

по осени пепельной

вовсе не болдинской.

 

Метаморфозы

 

Время сеет время сеет

Волосатые снега

Только радуга над полем

В ярких сумерках дождя

Из оврагов веет память

Рыбы плещутся в кустах

Нежной ленточкой на ветке

По руке сползает жук.

Снежный шарик на ладони

Он распустится цветком

И, как гусеница, летом

Превратится в воробья.

На асфальт упал кузнечик —

Тают улицы под ним

Побегут они ручьями

И исчезнут, как и он,

В ярких сумерках дождя

Там, где радуга над полем.

 

***

 

Каждый божий день

Что-то происходит

Что-нибудь да случается

Не бывает такого дня

Божьего

Чтобы что-нибудь

Да не стряслось

Такого

Скажем так, поучительного

То темя свирепо зачешется

То в пот так и бросит с размаху

То ни с того ни с сего

Проснёшься не дома

А в мокрых кустах

Возле конечной остановки

Трамвая № 2

То вены возьмут и распухнут

Возьмут и РАСПУХНУТ

Сочные

Полнокровные

Узловатые

Похоронные

На тыльной стороне

Твоей деревянной ладони.

 

***

 

Сидя на самом краешке

Над коричневой рекой

Я взор обратил

На громоздкое небо

И что-то такое собрался подумать

Как вдруг по руке

Муравей пробежал.

 

20-е сентября

 

Листья устали

Листья состарились

Валятся навзничь. Молчат. Привыкают.

Зубы стискивают.

Понимают.

Клопы же душистые наши лесные

Уже собрались на мучительный отдых

Зимний порядок

Долгий покой

В сонной траве терпеливой подснежной.

Да, ежегодно-жестокое недоразумение

Ждёт насекомого брата.

В картофельном поле ликует лопата

Звереет лопата беснуется,

Но бульба гниёт и сгнивает упрямо

В затерянных парниках

В заколдованных ямах

В саване мешковины

В гробовой теснотище удачно сколоченных ящиков

И зубы скрипят

И листва привыкает

В поле лопата шалеет беснуется

В роще мертвеет наш брат насекомый

А городе сумерки мчатся по улицам

Словно погоня в горячей крови.

 

Как листовка — так и я

 

Новые родятся да командиры

Это хорошо, это так и надо

Чтобы ни сказали — не станем спорить

Чтобы ни дарили — не станем верить

 

Чтобы ни случилось — умоем руки

Чтобы ни стряслось — помолчим на небо

Станем необъятными, как полати

Станем заповедными, как деревья

 

Эх, новые родятся да командиры

Это ничего, значит так и надо

Главное, что дождик унёс соринку

Главное, что ёжик всегда в тумане

 

Как листовка — так и я

 

***

 

Пересохло

Как в сосне обезглавленной

Так и во рту у меня.

 

Мне б лечиться и лечиться

Всё от вашей от развесистой хуйни,

Виноградного бахчисарая

Да от красной от вашей икры

Что вон примостилась на краю тарелки

могучей малиновой кучкой

Кроваво-слизистым кукишем.

Мне бы в землю в опилки в сугроб завалиться,

забыться, заткнуться —

Кишат во мне мысли бездарные вздорные кишат

кишат во мне

Словно москвичи в метрополитене

Снуют по мозгам, как навозные мухи по нотному стану

Я скоро устану

Ну вот и устал

И ветру тотчас уподобился

Тому, что, застрявши в дремучей дыре коридора

Кончается ветер да только никак

И я тоже дурак

Бессловесный.

 

***

 

Проволока сомнения

Звякнула приглушённо

В туманной пепельнице

Чужого лица.

 

Он новый

 

Целлофановый огонь

Огонь, завязанный узелками

Хрустальный дым

Скользкий на вкус

Горький на ощупь

 

Жар кидается на глаза

Дрожь под ветренным воротником

Танец антидождя.

 

Он пришёл новый

Надо открыть дверь

 

Блюз

 

Я рано утром в темноте уходил на работу

Окно было закрыто шторами

Я поздно вечером в темноте приходил с работы

Окно было закрыто шторами

Когда в субботу я наконец распахнул шторы —

на месте окна я нашёл

Кирпичи кирпичикирпичи

 

***

 

Задумчиво раскачиваясь на почтенном табурете

Странствую по заснеженным, изъеденным мышами просторам

Путешествую по комедийным граням

Равнобедренно-любовных треугольников

Забавляюсь фактом существования заводного зайца

Затейливо рассуждаю о многообразии словесного пластилина

Словно дважды два

Словно таблица Менделеева

Словно жестяное ведро

Словно кафельные стены

Словно Валера, словно бабушка Люда

Словно тётя Галя, словно дедушка Пётр

Словно пирожок с капустою

Словно циферблат, словно картофельное поле

Ворочаюсь в раю.

 

Победители

 

Двум моим приятелям из г. Красноярска

 

Им было конечно

Им было подавно

Им было действительно и безусловно

Когда они щурили серые глазки

Когда они щупали снулыми пальцами

Брезгливые гримасы на собственных лицах

Когда они, важно наморщив сухие землистые лбы,

Прилежно насупив шершавые брови,

Вооружась консервными ножами безупречной логики,

Уныло штурмовали иные измерения

Когда они, преисполнившись старческого глубокомыслия,

Считали осколки разбитого зеркала

Вымеряли траектории падающих звёзд

Мгновенно гасили пожарища вескими доводами

Ни о чём не тужили, никуда не спешили

Никому не верили на слово

Всё проверяли.

 

***

 

Кто это летит

Не касаясь морозными пятками

Калёной землицы

Над сыпучими песками

Над измученной листвой

Над зажмуренными окнами

Над заснеженными крышами

И лицо у него самодельное

Из бумаги и мёрзлой воды

Звери воют от ужаса

Падают замертво

Он летит сквозь деревни посёлки леса города

Кто же это и куда?

 

***

 

Птички весело порхают

В розоватых небесах

К тому же они весело порхают

В розоватых небесах.

 

А. Зиновьеву

 

Опять двойка

 

Не было у времени

Ни выбора, ни времени —

Так мы и стали его активистами

Вот и машем знаменито

костылями

Опосля.

 

***

 

Мне смешно — я всё ещё не умер

Я вскрыл себе вены, словно чужое письмо

Я отрезал себе голову топором

Я отравил себя зловредным ядом

Я истыкал себя острым режущим предметом

Я подвесил себя на белой скользкой верёвке

Я застрелил себя калиберной пулей

И теперь мне смешно

ведь я так и не умер

но даже смешно.

 

Чужеродным элементом

 

О — слепые странные дни

Я — играю, словно мышь

Чужеродным элементом — частицей лжи

 

О — зелёные дела

Я — летаю словно дочь

Чужеродным элементом — моё лицо

 

О — это было завтра

Я — густею, как змея

Чужеродным элементом — снаружи вниз

 

О — это так внезапно

Я — желтею как струя

Чужеродным элементом — частицей лжи

Чужеродным элементом — моё лицо

Чужеродным элементом — снаружи вниз

Чужеродным элементом — мои глаза

 

***

 

Там, где иначе

 

Люди не знают, проходят мимо

Таскают время, теряют вещи

Пустые речи, глухие звуки

Дырявые лица, корявые руки

 

Уходит время — вокруг всё так же

Всё те же лица — всё так же пусто

Всё та же злоба — всё та же срача

А там, где иначе — так далеко...

 

Люди не знают, пинают каку

Людские массы возводят стены

Людские массы текут мочою

Они безличны, они бескрайни

 

Уходит время — вокруг всё то же

Но только хуже, но только гаже

Всё та же тупость, всё та же мерзость

А там, где иначе — так далеко...

 

***

 

Великолепная затея

Топить континенты

Поджигать океаны

Швырять себя с балкона в закопчёноенаднебесье

 

В кромешное кровоточие

В причудливую сыпь убедительных слов

В прессованное говнище дорогих воспоминаний

Созерцая по-стариковски ласково и лучисто

Заоблачные бездны безнадёжного невежества

Кровоточить навозным жуком

В прожорливом муравейнике

Комфортабельном формикарии

Босыми ладонями плавить снега

Учиняя тем самым досрочные вёсны,

Застывать беспощадным верстовым столбом

Указующим перстом

По дороге на север.

 

Человека убили автобусом

(описание)

 

В луже кровавого оптимизма

Валяется ощущение человека

В телогрейке.

Весело и великодушно

Разбегаются в разные стороны

Его пальцы, погоны, карманы...

Ветер поднялся.

Стемнело.

 

Бери шинель

 

Кто здесь самый главный анархист?

Кто здесь самый хитрый шпиён?

Кто здесь самый мудрый судья?

Кто здесь самый удалой господь?

 

Неба синь да земли конура

Тебя магазин да меня дыра

Пока не поздно — пошёл с ума на хуй!

Пока не поздно — из крысы прямо в ангелы.

 

На картинке — красная морковь

Поезд крикнул — дёрнулась бровь

Лишь калитка по-прежнему настежь

Лишь поначалу слегка будет больно

 

Бери шинель — пошли домой.

 

Бери шинель — айда по домам.

 

***

 

Пролетел комар, как ангел

Над бессонной простынёю

Над растерянной подушкой

Развороченной постелью

И вонзился

Окунулся

Позабылся

Засмеялся

В самом центре

В самой гуще

В небесах моей ладони

Словно аленький цветочек

Словно гвоздь

Непрошенный.

 

***

 

Глубокий старик

вознамерился наконец

выпустить голубей

из бесчисленной клетки.

На балкон с нею вышел

Распахнул дверцу настежь

Глядь —

Нету клетки

Нету голубей.

 

***

 

С миру по нитке

По горстке, по копеечке

Песочная сыпь

Аллергическая зыбь

Взятая взаймы задушевная повседневность

С дырявым сапогом, набитым чёрствыми снегами,

С абразивными колёсами

Пестиками и тычинками.

 

Западло

 

Был такой герой — у него был гной

Злые песни петь про свою беду

Он всё время орал и с майором воевал

И другим помешал и себя залажал...

 

Петля затянулась, потолок задрожал

Петля затянулась наугад — западло!

 

Был ещё чувак — у него был крест

Он глазами зеленел, ожидая Годо

Он всё время ждал и колёса жрал

Не дождался ничего и ушёл в никуда...

 

Петля затянулась, потолок задрожал

Петля затянулась наугад — западло!

 

Был ещё один — у него был кайф

На гитаре играть и писать стишки

А теперь он в сапогах и с ружьём на плече

Его руки дрожат, как сопля на ветру...

 

Петля затянулась, потолок задрожал

Петля затянулась наугад — западло!

 

Я всё это видал и слыхал уже не раз

Я сугубо наблюдал, прикрываясь лицом

И все песни мои одинаковые

И похожи на гражданскую оборону...

 

Ведь петля затянулась, потолок задрожал

Петля затянулась наугад — западло!

 

***

 

Трамвай задавит его наверняка

в трамвае две женщины с крашеными

волосами расскажут о новых колготках о молочной

смеси детях которые

рыгают мужьях которые уходят и

возвращаются а руки

всё будут компостировать трамвайные или троллей-

бусные талончики будут давить и вынимать

двери раскроются выпустят

Впустят

а в трамвайном стекле

отразится под острым углом

на долю секунды

только на долю секунды

его обезумевшее лицо.

 

***

 

Из меня всё сыпется

Словно из колодца —

Клетчатые пряники

Сахарные домики

Рожки изобилия

Серебряные копытца

Хрустальные зоркие шарики

И апрельские колокольцы.

 

***

 

Свернулся калачиком

Облетел одуванчиком

Отзвенел колокольчиком

На всю оставшуюся жизнь

Застенчивая ярость

Кокетливая скорбь

Игривое отчаяние

На всю оставшуюся жизнь

Вежливая ярость.

 

Смерть в казарме

 

Сапоги стучали в лицо

Виски лопнули пузыри

Нога выломилась углом

Рёбра треснули как грибы

Он — в центре круга

В центре лужи вытекшего сока.

Наконец что-то с шипом взорвалось

В середине тщедушного тела.

 

... по красному полю

рассветному полю

по пояс в траве

она побежала

она побежала

побежала — побежала — побежала...

 

Солнцеворот

 

Наше дело большое, почётное

Словно кипение масла в кровавой каше

Словно строчка бегущая прочь

Словно тёплый хлеб

Словно млечный дождь

В мире без греха

 

Наше дело последнее, словно патрон

Словно вечно последний подвиг

Словно всякий последний раз

Словно первый вдох

Словно первый шаг

В мире без греха

 

Наше дело пропащее, словно палец

Оторванный вражеской пулей

На священной народной войне,

Словно санный след

Словно смертный бог

В мире без греха

 

Наше дело геройское, словно житейская школа

Заслуженных пощёчин

Словно железная хватка земли

Словно наяву

Словно налегке

В мире без греха.

 

Ливнем косым постучатся в нашу дверь

Гневные вёсны, весёлые войска

Однажды

Только ты поверь —

Маятник качнётся в правильную сторону

И времени больше не будет.

 

***

 

Мир с тобой

Мир держится на тебе

Держи на себе весь мир

Мир жив лишь тобой

Так держи его на себе.

 

***

 

Ты знаешь, трудно держать время на ладошке

Да-да, глубокие трещины сдвиги

Коры земной провернувшейся вкруг

своей пыльной оси. Когда

я встречаю свои отпечатки на

талом снеге, на каплях сосулек на

маленьких крышах, я словно

в центре янтарного яблока, в центре

и с краю, как тёмная крапинка

на новом яблоке, на новом

яблоке.

 

К тому же нетрудно свалиться

Набок, ступив на край тротуара,

подмёрзшего прошлой ночью,

а снега всегда будет много, а яблок

на ветках, а глаз на лицах, и рук

в карманах.

 

За углом за углом.

 

***

 

Всё смешалось, всё сместилось

И теперь уж непонятно

Что откуда и почём

И легко ли быть грачём

На картине "Прилетели"

И кому какое дело

И куда девалось мыло

Был огромнейший кусок

Здравствуй русское поле

Я — твой тонкий колосок

В грязь лицом ударенный

Сел на санки не свои

И умчался восвояси.

 

***

 

Отгремели окончательно панические войны

Разбрелись по огородам героические воины

Яблоки груши умело окучивают

Капустные кочаны на груди укачивают

Убаюкивают

Подмигивают, улыбаются румяным своим отражениям

В мутных от копоти образах

Наслаждаются пепельным шорохом

Ежевечерним

Горестным скрипом газет довоенных

Сухо желтеющих грудами на чердаках

Благодарно любуются

На плоды своих рук и органов

Справедливо гордятся

Славными урожаями на своих участках

Что посеют — то и пожинают

Что откусят — то и съедят.

 

Ты на меня не гляди так, дедушка —

Я тебе ещё не ровесник.

 

***

 

Нечего терять

 

Скользким узелком дорога

затянулась, сорвалась

Лето, тошнота, тревога

разразилась, улеглась

Гордая свеча погасла —

новой так и не зажглось

Слишком рано чтобы просыпаться

слишком поздно чтобы спать

НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ

 

Солнышко на дне бутылки,

грош в копилке, всё тесней

Ангел в небе, гроб в могилке,

дверь за дверью, сон во сне

Радуга, петля, стремянка

да портянка в сапоге

Слишком далеко, чтоб дотянуться

слишком низко чтобы встать

НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ

 

Скользким узелком дорога

затянулась, сорвалась

Лето, тошнота, тревога

навалилась, улеглась

Зеркало, петля, копилка

да тарелка до краёв

Слишком хорошо, чтоб отказаться

слишком страшно чтобы взять

НЕЧЕГО ТЕРЯТЬ.

 

С этого-то всё и началось

 

Мягкие ветви

Найдутся в тумане

И красный трамвайчик

Проедет почти перед самым лицом

Словно резиновый

И настоящий.

 

***

 

Я спускался по переходу

Медленно по ступенькам

И неожиданно понял

что падаю

головою вперёд

я как-то еду

сползаю

головою вперёд

вниз по лестнице

Наименование

изделий

Защёлка

ЗЩ-3-1

 

Сон

 

Трижды удостоенный

отзывчивой дубиной по гранёной башке

Продолжал настойчиво

стучаться в ворота пока не задохнулся

От собственной дерзости

а птички застревали кусочками в горле

А в камере смертников

заключенным снился один и тот же сон.

 

***

Если бы был я чуть-чуть поконкретней

Я бы сурово и громко нагадил

На ваши мясные трагедии

Телефонные бесполезности

Горбоносые обречённости

На задорные раздражённости

И седые беспечности

Мне бы быть лишь чуть-чуть поконкретней

Только вы всё равно не поверите

Только вы всё равно прикарманите

Вокруг ёлочки будете пьяненьки

И кидать в меня будете веником

Так что я лучше лягу посплю

И увижу во сне —

дождик идёт.

 

***

 

Я убиваю мандарин,

уничтожаю его цельность,

взрывая пальцами тугую кожуру.

И вот лежит в моей ладони

прозрачная начинка солнца,

чуть тронешь — брызнет сок,

подобный лунному сиянью.

Ломаю дольки, словно пальцы,

держу губами, как дыханье,

боюсь и задыхаюсь от волненья

боюсь награды.

 

Автобус едет в места

 

Я сел никудышно

Я сел хитроумно

Мой автобус едет в места

Я могу голодать как

Я могу быть ласковым словно сумерки

Я могу быть мудрым и вежливым

Я могу целомудренно ждать

Я даже могу иногда

Я даже

И сердечные приступы

И задавленная эротика

И полезные пряники

Но автобус едет в места

Я еду в места.

 

***

 

Так хочется спать

Что кажется будто кто-то

Шумно махает пернатыми крыльями.

 

Пиздец эпохе голоцена

 

Запотели полированные лбы

Закипели благородные умы

Застучали листопады по мозгам

Побежали красны сопли по усам

 

Приосанились матёрые мужи

Заворочались пытливые ножи

Засвербило в молодёжных животах

Потонули шапки в буйных головах

 

Торопливые глисты языков

Заскорузлые мозоли потолков

Меховые лабиринты ноздрей

Несусветные щедроты бытия

 

Будьте здоровы

Живите богато!

 

***

 

Я родом из этих невежливых строчек

Я родом из утра

Я родом из ярости

Я родом из мест небывалых неведомых

Географии и т.п. неподвластных

Я родом из леса зелёного тёплого

Невырубленногонеповаленного

Я родом из радуги

Той, что раскинулась над пепелищем

Над миром

Над прахом

Над кладбищем

Я родом из воинства

Вечного воинства Правды единой

Смертельной

Последней

Оскаленной

Изрыгающей протуберанцы, поэмы и подвиги

Сердитого воинства

Что доблестно топает сапожищами

Щедро разбрызгивая во все стороны

Жидкую грязь, родниковую кровь и остроты.

Я родом из Победы.

 

***

 

Речи замедляются

Слова повторяются

Интонации не меняются

Фразы замыкаются

И всё сначала —

Игра в самолётики

Под кроватью.

 

***

 

Я смотрю на свою руку

Недавно была рана кровь, а теперь —

Новая нежная кожа

Не успевшая испачкаться загореть

Дни стали короче

Скоро станет совсем темно.

 

Мимикрия

 

В белом лесу

Никто

Никого

Не нашёл.

 

***

 

Зарыться лбом в одеяло песка

И ни о чём не жалеть

Ни о чём не грустить

Наблюдать завороженно

За неистовым вращением планет и эскалаторов

За упрямым копошением кротов под землёй

Хлопнет ставнями окно

Загудят переспелые ягоды

Будет небо скатертью

Будет земля орешком.

 

***

 

Крадучись

Ногу вдевая в каждый отчётливый след

Блуждаю в трёх соснах

Как святой без поводыря

Бреду как в бреду, хохочу, спотыкаюсь

Плутаю с дорогами на брудершафт

Кажимый мирсеребрится мелькает плывёт

расплывается перед глазами

И якобы я со своей стороны

Тщательно нюхаю северный ветер

 

нежный

Внимательно слушаю ———— трезвон

южный

Знаю теперь, что такое сироп.

 

***

 

Всё-то мы знаем

Всё-то нам известно

И взбитые слюни

И траурные купальники

Полированный ужас обеденных столов

И пунцовая азбука незаслуженных пощёчин

Подзорные туннели, надкусанные яблоки

Керосиновая сырость

Засуха гербариев

И королевское утешение —

Бродить по весенней воде

Босоногими пятками.

 

***

 

Небо цвета мяса

Когда ты споткнулся

О мёртвую мышь.

 

***

 

Как из вольных уст моих

Вырывался детский лепет

Безнадёжный, беспощадный

Ненавистный

Роковой

Из распаханной могилы

Из разбойничьей винтовки

Из распахнутой ширинки

Из правдивых уст моих.

Время шло. Мужало утро.

Ночь скрывалась под забором

Ночь ютилась под подушкой

Под мохнатою подмышкой

Поднималась опускалась

В тишине немая грудь

Открывались горизонты

Закрывались магазины

Останавливались часы и заводы

Взоры в землю упирались

Взоры в землю норовили

Да земля их в себя наотрез не пускала

Как во всех отношениях порядочная женщина

Вздорные речи вспухали и тут и там

Кашель гремел в разухабистых глотках

Злое похмелье брело по порогам

И не грели душу сладкие воспоминания

О невинности, потерянной на полную катушку

И о юности, порастраченной на всякую хуйню.

 

***

 

Дачи горят полыхают

Дети кричат руками махают

Собаки белеют на серых бетонах

Под жухлой листвою смеркается стынет

Сырая земля или что у нас там

А мне вот досталась такая свобода —

Стрекоз из прискорбно-осенней воды

Из этой вот лужи плачевной бредовой

За бледные крылья таскать

Как каштаны из огня

Да в траву успевать откидывать

Дабы на медленном солнце сушились

Грелись. Надеялись.

Не торопились.

 

***

Где-то вдали

Бумажным крылом

Белоснежным крылом

бумажного самолётика

Надежда сверкнула

Надежда взмахнула

Надежда мелькнула

Крылом.

 

***

 

Фонари освещали отёкшие липкие листья

И тихонько звенели, как птицы во сне

Слетались немые стада насекомых

Влекомые призрачным светом дождя

Я тихо пошёл, облачённый в одежды

Прозрачные чёрные горькие злые,

Касаясь деревьев ошмётками рук,

Надёжно укрытый покровом луны.

Я пел, как в тумане,

Бежал наугад,

И все бездорожья вели меня дальше

И я спотыкался, хрипел и стонал

И в ужасе слушал в лесу голоса,

Хохот и лай

Нелюдей.

 

***

 

Я кота держу и гляжу

как мы с ним отражаемся в зеркале —

правильно отражаемся

заебись.

О, мой кот

нас обоих поймали

в полиэтиленовый мешок.

 

Дезертир

 

А кармы безобразный ком немое горло разодрал — дезертир

А обобщения изгадили мои слова — дезертир

Кривые нежности изранили моё лицо — дезертир

Слепые комплексы меня согнули пополам — дезертир

 

В нагромождениях

Возможных вариантов увяз.

 

Ведь всё, что можно ожидать

лежать осталось на столе — дезертир

Закрыты окна, но снаружи реет вороньё — дезертир

Накрытый копотью свирепо смотрит

новый день — дезертир

Дымится зарево, сорвите лица, я живой — дезертир

 

В нагромождениях

Навозных вариантов увяз.

 

***

Натощак

В канун смерти неминучей

За животы хватаясь от хохота

Ничуть не оробеем

Подмышки бреем

Курим бросаем

Нависаем

над ямами в дачных сортирах

Друг другу рога наставляем с копытами

В сковородки швыряемся яйцами битыми

Что умеем — то умеем

Что успеем — то успеем

Как бывало — так и будем

Напоследок натощак.

 

Прыг-скок

 

Летели качели

Без пассажиров

Без постороннего усилия

сами по себе...

 

Горло высохло

Ветка намокла

Ветка намокла

Канава распухла

Дармовою влагой

Стоячей водичкой

Стоячей водичкой

Да чёрной судорогой