Самоанализ на основании десяти правил 4-й ступени великой Белой Ложи

 

1. Верен ли я данному мною обету трудиться в гармонии с законом любви? Всегда ли я помню ту истину, что любовь — это Бог и что только через свою веру и любовь к этому Богу, материализованному во всех Своих творениях, я могу узнать хоть что-нибудь о Нем?

2. Послушен ли я настолько, насколько это в моих силах, законам жизни: законам здоровья, духовным, ментальным, моральным и национальным законам; и законам ученичества? Не нарушаю ли я какие-либо из этих законов и если нарушаю, то насколько серьезно? И могу ли снова подчиниться тому закону, который нарушил?

3. Насколько честна и чиста морально та жизнь, которую я веду? Не грешу ли я против своего тела или против тела моего ближнего?

4. Стараюсь ли я подавлять нечистые и вредные элементальные силы, пробуждаемые моими осознанными и неосознанными желаниями, используя для этого единственный доступный метод, способный даровать победу над ними, а именно вытеснение их с помощью истинных, чистых и прекрасных мыслей и идей в сочетании с поиском возможных физических причин, стимулирующих активность этих элементальных сил, и устранением этих причин по мере сил и возможностей? Всегда ли я помню о том, что, беспорядочно растрачивая жизненную сущность собственного тела, я навлекаю на себя разнообразные страдания, поскольку принижаю и расточаю этим самым субстанцию самого божества — созидательный огонь?

5. Не говорю ли я ложно, осуждающе или всуе о ближнем своем и не оскорбляю ли тем самым власть, данную мне для использования возвышенных созидательных сил звука и слова?

Не поминаю ли я всуе имя Бога или имена Учителей, ссылаясь на них без нужды в пустой или нечестивой беседе?

Всегда ли я говорю доброжелательно с другими и о других; стараюсь ли подавать максимально возможную помощь и утешение всем тем, кто в беде или в печали, и использовать те крупицы мудрости и знаний, которые мне уже удалось приобрести, на благо окружающих?

Всегда ли я встаю на защиту справедливости, когда слышу, как другие говорят немилосердно, зло или ложно о моих соучениках?

6. Всегда ли я стараюсь помнить о том, что человеческая раса — одна огромная семья и что различные подразделения, группы и сообщества людей суть члены этого семейства? И, зная это, прилагаю ли я усилия к тому, чтобы относиться ко всем людям, и особенно к своим соученикам, так, словно они мои кровные родственники?

Продиктовано мое отношение к ним чувством любви и братства или же стремлением извлечь собственную, эгоистичную выгоду?

Не допускаю ли я, чтобы зависть, ревность и амбиции побуждали меня обижать других?

7. Уделяю ли я хотя бы малую толику своих утренних или вечерних часов молитве и медитации, чтобы развить в себе такие качества, как вера, благодарность, смирение и преданность?

8. Держу ли я слово отдавать все свое свободное время, средства и мысли работе Храма?

Отдаю ли я все то служение, средства, защиту и поддержку, которые я обещал отдавать представителям Ложи, или же я пренебрегаю этой обязанностью из-за собственной беспечности или по злому умышлению, тем самым отнимая у себя и у других благоприятные возможности, помощь и руководство, которые мы могли бы получить, и в то же время оставляя в защитной стене огромные бреши, сквозь которые могут пробираться враги Ложи, вносящие в ряды храмовников смерть и разрушение?

9. Осознаю ли я и действую ли в соответствии с истиной, гласящей, что материя, форма и субстанция — это такие же части Бога, как дух и душа; и потому, если я презираю заботу о собственном теле, или пренебрегаю ею, или же все время стремлюсь освободиться от его оков, это означает, что я не ценю и презираю Бога?

10. Чту ли я наставления Учителей и подчиняюсь ли им всецело?

Стремлюсь ли я к тому, чтобы понять, кто из великих исторических персонажей мог или должен был принадлежать к ложе Учителей; и стараюсь ли я извлечь для себя пользу из их учений и опыта и призывать к тому же других?

Достаточно ли я прилежен в самоанализе и заглядываю ли в себя периодически, как мне предписано; и делаю ли все, что в моих силах, чтобы исправить совершенное мною зло и чтобы подчиниться наконец тем законам, которые я доселе нарушал, прежде чем требовать себе места за столом на пиру предвкушения?

И наконец, стараюсь ли я сделать свое тело, душу и дух приятной жертвой в глазах Бога и Учителей, овладевших всею мудростью?

 

ИМЕНА

 

До тех пор, пока человек не достигнет последнего ордена четвертой ступени Ложи (Человечества), он получает имя по прихоти родителей или друзей. Это имя окутывает его, становится частью его самого и играет свою особую роль в его эволюции. Но когда работа над собой подведет его к завершению четвертой ступени, позволив ему осознать факт великого единства и своей индивидуальной причастности к нему, он вступит в новое рождение (посвящение). И тогда он получит новое имя — то имя, под которым он отныне будет известен другим членам своего нового ордена, но не своим прежним спутникам, коих он оставляет на нижестоящих ступенях. Это имя становится самым священным его владением и не должно «упоминаться всуе», то есть без нужды. Впервые его произносит иерофант того ордена, в который вступает его обладатель; однако процесс формирования имени начинается со времени первого воплощения Эго в человеческой форме, ибо дается оно не случайно, но указывает на те качества (таланты), которые могут и должны достичь апогея — максимально возможной высоты для Эго, остающегося в плену у физической субстанции.

Число, цвет и звук — фундаментальные принципы каждого из таких качеств (или духовных сил) — постепенно изменяли темпы своих вибраций по мере того, как возникали и развивались в предшествующих циклах одна форма за другой. И, достигнув наивысшего возможного темпа вибрации, они создали, опять-таки эволюционным путем, имя, единственно способное правильно охарактеризовать ту личность, которой оно принадлежит, и описать ее.

Если бы родители в полной мере осознавали силу влияния, оказываемого как на характер, так и на построение органических тканей постоянным повторением и отождествлением того или иного отдельно взятого слова или имени с физическим телом, они с гораздо большей осторожностью подходили бы к подбору имен для своих детей. И хотя этим родителям все равно не удалось бы выбрать правильное имя для высокоразвитого ребенка, исходя из принципов, коих придерживаются посвященные, они могли бы выбирать имена, отражающие возвышенные и благородные качества, присущие иным проявлениям жизни. Таким образом они распространили бы влияние соответствующих качеств на эволюцию собственных детей, что гораздо полезнее, нежели пожизненно отягощать их, как это часто бывает, бременем бессмысленных, бессильных и неуместных звуков, приносящих больше вреда, нежели пользы.

На важность имен указывается во многих фрагментах Библии. Иегова запрещал упоминать свое имя всуе. Учеников Иисуса призывали совершать добрые дела во имя Христа. Да и вас самих учили тому, что злоупотребление духовной силой — худшее из преступлений. Из вышесказанного можно заключить, что истинные имена представляют собою скопления духовных сил; а отсюда, в свою очередь, несложно вывести первопричину происхождения заповедей упомянутого свойства. Каждая буква соответствует определенному эзотерическому числу, а числа имеют тайный и священный смысл не потому, что они символизируют различные темпы вибрации, но потому, что они представляют собой различные темпы вибрации. С самым первым трепетом космического яйца в мире возникает как проявленная сущность число Один.

Человек исчерпал все известные ему методы и способы, стараясь сделать этот мир достойным местом пребывания для бессмертной души, все, кроме одного — непротивления. Сможет ли инстинкт самосохранения наставить его на этот путь, ведущий в конечном счете к совершенству; или же он так и будет расточать по мелочам предоставляемые ему возможности до тех пор, пока великий Молот не падет и не забьет последний гвоздь в крышку его гроба? Смогут ли муки разума и тела, потери и отчаяние в конце концов заставить его обратить самое серьезное внимание на этот метод, изучить его и понять, что непротивление — это позитивный аспект сопротивления и как позитивная сила оно должно нести добро и служить первопричиной всего хорошего, что есть в нашей жизни?

 

КОРНИ

 

Идея существования соответствий между всеми телами, принадлежащими к растительному царству, уходящему своими корнями в землю, и человечеством получила настолько широкое распространение и обсуждалась настолько всесторонне, что вполне может показаться, будто последнее слово в ней уже сказано. Однако иногда бывает весьма полезным бросить ретроспективный взгляд на аргументы, выдвигавшиеся ранее в поддержку этой идеи, чтобы пролить некоторый свет на проблемы, сбивающие с толку новичков, недавно обращенных в нашу философию.

Розовый куст, покрытый изысканными цветами, опьяняющими человеческие чувства своей красотой и ароматом, полностью зависит в своем существовании от корней, погребенных под поверхностью земли, на которой он растет. И если бы у нас была возможность рассмотреть эти корни в их естественном положении, не потревожив ни одного из мельчайших, тонких, как нить, корешков, распространяющихся во всех направлениях от основных корней, мы сразу же обратили бы внимание на внешнее сходство между подземной корневой системой и надземными ветвями куста.

Каждая веточка соединена определенной внутренней связью с соответствующим ей корнем или корешком. Соединяющая, удерживающая и поддерживающая сила сосредоточена в стволе куста, отчасти под поверхностью земли и отчасти над ней.

Эта сила пронизывает форму всего куста, оживляет его и сохраняет в целости: каждый тонкий корешок, каждую веточку, листочек и цветок, из которых куст состоит сейчас и которые когда-либо появятся в будущем.

Хотя куст и его корни взаимозависимы и соединены общим стволом, существование первого полностью отлично от существования последних. Жизнь куста направляется иными законами и подчинена иным жизненным потокам, так как определяется прежде всего окружающей средой, в которой она протекает.

Корни куста действуют подобно прочим обитателям подземной сферы, так как имеют точно такие же потребности и желания и вместе с остальными подчинены магнетическим потокам земли.

Накопленный в земной материи солнечный свет снова преобразуется в созидательную энергию, позитивные потоки жизни, тепло; в то время как образуемая действием внутренних огней влага создает негативные потоки.

 

ВОСКРЕСЕНИЕ

 

Только сейчас, в нынешнем столетии, великая тайна воскресения получила наконец объяснение и стала достоянием общественности.

Такие мистические религиозные ритуалы, как, например, египетские церемонии, связанные с заботой о мертвых, представляли собой результат несовершенного истолкования более ранних откровений.

Только теософское истолкование не вступает в конфликт ни с разумом, ни с наукой. Вся жизнь – это беспрерывное изменение; и, следовательно, вся жизнь — бессмертна. Основу проявленной жизни составляют разумная индивидуальная душа и универсальная душа, эманациями которой являются все души. Последняя, будучи субстанцией, вибрирующей в очень высоком темпе, никогда не останавливается, но находится в состоянии непрестанного изменения, подобно «водам», над которыми «носится Дух Божий».

Успокоить эту субстанцию можно лишь на время, да и то только тогда, когда индивидуальная душа оказывается ограниченной принципом формы. Для того чтобы ограничить ее, природа (или Бог) создала четыре оболочки — орудия, или тела, в которых может быть временно заключено каждое подразделение, а по сути дела, каждая клетка этой субстанции разума и в которых она может действовать, направляемая духом Божьим, представляющим собою основной источник универсального Разума.

Даже когда физические оболочки стареют и разрушаются или перестают существовать по каким-то иным причинам, прочие оболочки остаются целыми и невредимыми и продолжают действовать на соответствующих уровнях проявления: астральном, высшем астральном и духовном. И всякий раз, когда сознание (дух) человека, действующего на физическом уровне, поднимается выше (например, в состоянии озарения, сна или транса), этот человек начинает осознавать себя на том уровне, где действует его собственная астральная оболочка, равно как и оболочки умерших, с которыми он может контактировать в этом состоянии точно так же, как и с физическими оболочками, когда его сознание вновь удается переманить на физический уровень.

Если сознание умершего сохраняет сильную привязанность к своему оставленному телу и его прежнему физическому окружению, а его оставшиеся на физическом уровне друзья оказываются в состоянии озарения, сна или транса, их встреча становится весьма вероятной, а процесс их взаимного узнавания значительно облегченным. Очевидно, что именно это произошло с Иисусом и Его друзьями после Его распятия. Если вы всерьез задумаетесь над тем, в каком состоянии ума и духа находились Мария Магдалина, Иоанн, Петр и прочие ученики, собравшиеся в вышней горнице, где им явился Иисус, вам несложно будет заполнить недостающие звенья в цепи свидетельств.

Прежде всего, все они находились в состоянии напряженного ожидания. Иисус научил их ценить силу молчания, сосредоточения и обращения к духу — высшей сущности. И они, конечно же, не могли не воспользоваться этими полезными навыками в ожидании Его возвращения, создав таким образом условия, идеально подходящие для Его проявления.

И поскольку Иисус был полностью сложившимся Учителем и обладал абсолютной властью над материей, составлявшей три из четырех Его оболочек, Он мог по собственной воле создать или разрушить любую из этих оболочек, когда они были необходимы ему для временного пользования. Он мог бы явиться перед нами в теле, имеющем все признаки наших собственных тел, и жить в нем столько, сколько бы Сам пожелал. Но Он был прежде всего послушен Своему Отцу, а значит — природным и Божьим законам. И если у Него была возможность явиться к людям, используя эти самые законы, то невозможно представить себе, чтобы Он стал нарушать их без нужды и творить какие бы то ни было чудеса для создания, по сути дела, того же самого физического тела.

Его слова, обращенные к Марии: «Не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему», подтверждают тот факт, что Мария могла бы пострадать от непосредственного контакта с этой оболочкой, состоящей из чистой энергии.

К тому времени Он пока не успел войти в еще более возвышенную оболочку, именуемую одеянием нирманакая, или духовным телом. В эту оболочку Он должен был войти во время Своего вознесения, чтобы стать видимым для тех, кто в полной мере развил в себе способность к ясновидению.

Для всех, кто верит ортодоксальной версии воскресения, тот факт, что Иисуса увидели и узнали Его ученики, служит одним из бесспорных подтверждений существования души после смерти и, следовательно, доказательством истинности их веры. Но законы, управляющие этим воскресением, сущность четырех оболочек, или тел, и механизм их разделения и преображения при соблюдении надлежащих условий, равно как и характер субстанции, из которой состоят три из четырех оболочек, до сих пор неведомы подавляющему большинству людей. И абсолютная непостижимость всех этих тайн и загадок представляется поистине обескураживающей всякому, кто стремится проникнуть в их суть, чтобы избавить себя от сомнений.

Различие между осознанным психическим видением и видениями погруженного в сон, временно утратившего свое физическое сознание человека (исключая посвященных высокой ступени), состоит в том, что в первом случае наблюдаемые в видении астральные тела не осознают присутствия астрального тела ясновидящего; тогда как во сне астральное тело спящего освобождается от своей физической оболочки и вступает в осознанный контакт (или общение) с другими сущностями, находящимися в том же самом состоянии.

Ученик-оккультист находится в данном случае в более выгодном положении в сравнении с остальными; ибо, если он в полной мере понимает переданные ему учения, он имеет в своем арсенале нечто большее, нежели просто изложение факта. Знание механизма действия законов дает ему абсолютную уверенность в том, что на самом деле смерти нет и что переход с одного уровня на другой — это всего лишь изменение вибраций материи и силы, составляющих единую сущность в ее четырехступенчатом проявлении.

 

МАТЕРИНСТВО

 

Нужно быть настоящим Нероном или кем-либо подобным ему в святотатственной дикости и человеческом скотстве, чтобы преднамеренно ранить или даже убить свою собственную мать, коей мы обязаны своим появлением на свет. На такое способен только человек, окончательно утративший все человеческие чувства, — средоточие амбициозности, алчности и порока. Однако бывают поступки еще более предосудительные, так как существуют узы еще более священные, нежели те, что связывают нас с нашими земными матерями. Как бы ни были велики страдания и муки деторождения на физическом уровне, даже они легки в сравнении с тем, что приходится испытывать матери души уже взрослого, зрелого человека; ибо она передает ему частицу своей собственной сущности, чтобы дать жизнь и произвести на свет на новом уровне его бытия, более высоком в сравнении с тем, на котором он действовал прежде.

Как ребенок ничего не может помнить о своем рождении, так и любой человек ничего не знает о часе рождения собственной души. В обоих случаях всю правду об этих событиях знает только мать; а ее дитя сможет узнать эту правду только тогда, когда его душа сама достигнет той ступени развития, на которой находятся все матери душ. Исключения из этого правила случаются крайне редко; но, к сожалению, слишком часто таящийся в человеческой природе «нероноподобный» демон побуждает человека убить свою собственную мать каким-нибудь жестоким ударом или же втоптать ее в грязь своей слепотой и неблагодарностью — нередко по наущению другого матереубийцы, которому трудно нести тяжесть своего греха в одиночестве и потому во что бы то ни стало хочется найти себе товарища.

Каждая женщина, которая заглянула в глубины собственной души, вынесла оттуда на свет дух материнства — интуитивный дух бескорыстного служения и преданности, блистающий бриллиантами глубокомыслия и мудрости, и излила этот дух на другого человека, становится матерью душ. Она раздувает еще тлеющие угли на пепелище его невежества или его бездумно растраченной жизни и тем поддерживает в нем огонь до тех пор, пока он не накопит достаточно сил, чтобы своими решительными усилиями вернуть себе исконное первородство, которое позволит ему самому собирать топливо для своего костра.

Какой человек, однажды инстинктивно или интуитивно убедившийся в материнстве собственной души, станет затем осознанно нападать на нее или сможет смириться с тем, чтобы ее пачкали илом и грязью? И что можно сказать о человеке, который заставляет свою душу плакать, чтобы увлажнить ее слезами плащ, который он носит на своих плечах, прикрываясь им от пламени гнева и презрения своих собратьев, дабы оно не опалило его? Однако история нынешнего холодного Железного века сплошь черна из-за примеров подобного рода. Каждый день добавляет новые записи к длинному списку такого рода прегрешений. Каждый день души-матери сталкиваются с предательством, презрением и злословием и отдаются на съедение кровожадным хищникам сего мира своими собственными духовными детьми, отравляемыми злобными распространителями греховных мыслей. И если эти неблагодарные дети стараются найти хоть какое-нибудь оправдание своим недостойным поступкам, то действие упомянутых подстрекателей, пожалуй, единственное смягчающее их вину обстоятельство, на которое они могут сослаться.

Мир смотрит на это и смеется, и демоны Аида пляшут от радости; и только великое Братство духовно возрожденных душ склоняет головы от стыда за тех, кто сам у себя отнимает шанс на спасение.