Б. 23 – 2. Г. Кельзен о государстве и праве

Австрийский и американский юрист и философ, 20в

3. О санкциях в праве. По мнению Г. Кельзена, к таковым относятся принудительные акты, предусмотренные правовыми нормами в качестве последствий определенных фактов. В зависимости от характера последних в понятие «санкция» вкладывается различное содержание.

Когда акт принуждения установлен как реакция на определенное человеческое поведение и преследует цель препятствовать этим поступкам, он представляет собой санкцию «в специфическом и узком смысле слова». Посредством предписывания санкций в данном понимании вводятся юридические запреты того, что называется правонарушениями или противоправными деяниями. Вот почему, согласно кельзеновской доктрине, «существует корреляция» между таким представлением о санкции и понятием правонарушения. Санкция в специфическом и узком смысле слова «есть последствие правонарушения», выступающего ее непременным условием.

Обсуждаемые реакции на противоправные деяния предстают во внутригосударственном праве в двух формах. Речь идет о наказании и принудительном исполнении.

Их общая черта – «причинение зла» адресатам права. Например, изъятие денег или ограничение свободы. Разница между наказанием и принудительным исполнением заключается в отсутствии при первом и наличии при втором факта «заглаживания» вызвавшего санкцию правонарушения. Он предполагает восстановление положения, которое соответствует нормам права, и, следовательно, устранение противоправно причиненного вреда. Скажем, гражданин А уклоняется от исполнения своей обязанности предоставить гражданину Б определенную вещь. Принудительное исполнение означает изъятие у А этого предмета либо равноценной суммы денег и передачу отнятого Б.

Другое дело, что при наказании имущественного характера у правонарушителя тоже забираются вещи и денежные средства. Однако изъятое не отдается потерпевшему от противоправного деяния, а поступает в распоряжение государства.

По представлениям Г. Кельзена, санкция в рассматриваемом понимании «не обязательно должна быть направлена против правонарушителя». Ее объектом способны стать и иные люди. В частности, возможны санкции в отношении родственников лица, совершившего противоправное деяние.

В случае же правонарушения организации санкции за это применимы и к ней. Причем в число таких принудительных мер допустимо включать, кроме обычно здесь подразумеваемых имущественных изысканий, лишение свободы и смертную казнь. Внутригосударственное право может в виде исключения из уголовно-правового принципа индивидуальной ответственности устанавливать: когда преступником является индивид в своем качестве члена, равно как и органа ассоциации, не только указанный человек, но все участники организации или определенные, особо важные руководящие структуры подлежат наказанию в форме лишения свободы либо жизни.

С точки зрения Г. Кельзена, иногда санкции как предусмотренные правом принудительные акты оказываются последствиями не правонарушений, а тесно связанных с последними других стечений обстоятельств. Они делятся на две группы.

Первую составляют ситуации, где принудительный акт предписывается в качестве реакции против совершенного противоправного деяния, осуществляемой в отношении индивидуума, лишь подозреваемого в этом правонарушении. Так, к отмеченной группе принадлежит случай, когда полиция вправе задержать конкретное лицо, если имеются данные о том, что расследуемое преступление – дело его рук.

Вторую группу образуют стечения обстоятельств иного рода. В них принудительный акт есть применяемая к определенному человеку мера против правонарушения, не ставшего реальностью, но ожидаемого. Например, сюда относятся нередко практиковавшиеся в прошлом во время войн юридические ограничения свободы граждан воюющей страны, находящихся на вражеской территории. В эту группу следует классифицировать и факты, когда полиция реализует подчас принадлежащее ей полномочие подвергать людей «защитительному аресту» с целью не допустить угрожающую указанным индивидам «незаконную агрессию».

Но термин «санкция» используется в кельзеновском учении и еще в одном понимании. Он обозначает все установленные правом принудительные акты без исключения. Скажем, здесь имеется в виду насильственное помещение в специальные заведения лиц, которые поражены болезнями, опасными для общества, а также принудительное снесение строений для предотвращения распространения пожара. Размышления об анализируемом термине в этой самой широкой трактовке его содержания неизбежно приводят к выводу о верности формулы: в государстве «применение силы в отношениях между людьми есть либо правонарушение, либо санкция»

9. Об актах, являющихся результатом процедуры правотворчества. В итоге ее осуществления, полагал Г. Кельзен, возможны два последствия. Одно их них есть создание формального источника права. Другое – документ, не заключающий в себе юридических установлений, предписывающих, позволяющих или запрещающих определенное человеческое поведение. Так, закон, принятый в полном соответствии с конституцией, способен содержать отнюдь не норму, а утверждение, что право исходит от Бога либо выражает интересы всего населения страны. Аналогичным образом подданные в состоянии «принести поздравления главе государства по случаю годовщины его прихода к власти в форме» нормативного правового акта высшей юридической силы, «просто чтобы придать» выражению своей воли «более торжественный характер».

Подобного рода факты позволяют сделать следующий вывод. По выражению автора анализируемой доктрины, «раз право вообще определяется как норма, правоведение не может обойтись без понятия юридически иррелевантного содержания», иными словами, не включающего этих предписаний.