Программисты ведут себя жестоко

Наверное, самая большая вещь, способная поразить в хорошем программисте, – это то, что он ведет себя как качок. Я намеренно употребляю это слово, потому что оно вызывает ассоциации с незрелостью, эгоизмом, желанием соперничать, а также с немереной силой и ловкостью.

При слове «качок» перед моими глазами предстают уроки физкультуры в средних классах. Некоторых ребят природа наделила хорошо развитыми, крепкими мускулами и ловкостью. Они преуспевали в школьных мероприятиях, требующих хорошей спортивной подготовки, но также быстро поняли, что могут довлеть над другими детьми, невысокого роста и более слабыми, в учиненных ими негласных поединках в силе и гибкости. Эти «качки» главенствовали не только на площадках для игры в бейсбол или футбол, но и в раздевалке, а также на школьном дворе, участвуя в несанкционированных стычках.

Юноша 17 лет от роду ростом 180 сантиметров силен, как взрослый мужчина, но уступает ему в зрелости. Этот полумужчина не жалует тех, кто слабее его. Подростковый период мучителен для него, но он еще не готов выносить сложности мира взрослых. Он руководствуется простой жизненной философией: защищайся или умри. Своими поступками он транслирует сообщение: «Если не можешь сделать, как я, то ты просто бесполезный неудачник». Любой парень во дворе, кто не может ему противостоять, награждается презрением и считается недостойным. Обладая несметной физической силой, позволяющей ему главенствовать, он и пытается это делать.

Со временем с этим качком происходит нечто интересное. Распрощавшись со школой, он попадает в реальный мир, где его способность главенствовать за счет своей физической силы быстро становится бесполезной, и он теряет свою власть. Случись так, что какой-нибудь круглолицый умник в очках начнет насмехаться над таким качком, пара ударов и одобрительный гогот дружков громилы восстановят его авторитет. В мире бизнеса использовать кулаки и дерзость не получится. Конференц-зал – не место для пинков и хлестанья полотенцем, там это будет просто неэффективно. Несмотря на то что качок по-прежнему физически силен и способен одолеть любого более слабого человека, окажись на месте такого слабака его коллега, супервайзер или руководитель, качку придется несладко.

Качки, которые были такими незрелыми в школьные годы, усваивают весьма уничижительный урок. Очутившись в большом мире взрослых, они чувствуют себя в обществе так, будто им обрезали крылья, им приходится учиться успешно сосуществовать с другими людьми, менее сильными, чем они. В бизнесе можно часто встретить таких «качков», и в конечном счете они весьма неплохо себя проявляют. Переход из одного состояния в другое они осуществляют успешно, хотя поначалу не готовы к этому и не хотят меняться. Внутри них все еще жив дух соперничества, но теперь они достигли того уровня зрелости и самоотдачи, который помогает им стать достойными членами общества.

Программисты очень сильно напоминают таких качков. Будучи школьниками, многие из них не обладали таким уровнем физического развития, как у настоящих качков, но они опережали своих сверстников другими качествами: природа даровала им быстрый, развитый ум и прекрасные мыслительные способности. Они преуспевали в различных школьных занятиях: аналитической и исследовательской деятельности, литературных клубах, шахматных поединках.

Если говорить о трудностях переходного возраста, то здесь развитые умственные способности программистов ценились не так высоко, как крепкие мускулы. На школьном дворе они легко подпадали под влияние более сильных товарищей. Худощавый семнадцатилетний подросток, сравнимый со взрослым познаниями в математике, физике или компьютерных науках, все еще остается физически неразвитым ребенком, которого презирают на футбольном поле и не приглашают на свидания. Таких детей обычно называют «ботаниками».

Ботаники не жалуют тех, кто уступает им в интеллектуальном плане. Они смеются и подшучивают над теми, кому недостает их интеллекта, но делают это лишь в собственных мыслях, потому что не обладают физической силой, чтобы рисковать насмехаться над кем-то у всех на виду. Жизненная философия ботаника жестока и проста: защищайся или умри. Любой другой, кто не может одолеть его в интеллектуальном плане, недостоин его внимания. Он не принимает в расчет иные способности или чувства тех, чей ум уступает его уму. Его система ценностей представляет собой простую иерархию, основанную на внутреннем развитии его умственных качеств. О тех, кто сравним с ним по интеллекту, он думает так: «Если я могу одержать над тобой победу в интеллектуальном поединке, значит, я выше и лучше тебя».

Как и качки, наделенные физической силой, программисты тоже не лишены природного таланта, равно как и обладают сильным духом соперничества, подобно молодым спортсменам. Заметить в них присутствие этого соперничества бывает непросто, поскольку программирование – игра некомандная и по большей части невидимая. Однако не стоит обманываться неприметными манерами программистов – они способы рьяно конкурировать с другими, а действительно хорошие программисты столь же беспощадны в достижении своих целей, как будущие олимпийские чемпионы.

Со временем с таким ботаником происходит нечто интересное. Распрощавшись со школой и очутившись в реальном мире взрослых, он обнаруживает, что его способность преобладать над другими в интеллектуальном плане не теряет своей силы при переходе в это общество зрелых, цивилизованных, взрослых людей. Ботаник находится под защитой социальных норм, где его уже не так легко поколотить, как на школьном дворе. Преобладание на уровне физической силы перестает быть приемлемым поведением для зрелого человека во взрослом обществе, в то время как преобладание на интеллектуальном уровне лишь становится все более сильным преимуществом.

Этот интеллектуальный качок, способный главенствовать над другими за счет своих умственных способностей, обретает невероятную мощь в эпоху информационных технологий. В современном гражданском обществе становится совершенно допустимым интеллектуально «пинать» других с помощью непонятного программного обеспечения или «хлестать умственным полотенцем» тех несчастных, кто всего лишь пытается добыть свои деньги из банкомата.

Качки, которые главенствовали на школьном дворе, теперь осознали, что очутились на растерзании у своих бывших жертв. В ходе уничижительного взросления многие из них превратились в весьма достойных людей и даже как-то признавались в разговоре со мной, что немало раскаиваются в том, как вели себя в подростковом возрасте.

По словам одного бывшего разыгрывающего защитника из сборной по бейсболу, парня довольно высокого роста, – его физическая сила не приносит никакой пользы в зале заседаний, а вот бывшему казначею школьного астрономического клуба, который ростом особо не выделялся, его интеллектуальная сила позволяет быть гибким и с непревзойденной меткостью поражать противника. Адвокат – в прошлом незрелый «ботаник» – будет блистать в суде, поражая всех своим острым языком и непревзойденным умом. Доктор с таким же прошлым теперь держит в руках жизни своих пациентов-качков. А ботаник-программист – сюрприз! – оказывается наделен самой мощной силой из всех когда-либо ему доступных – он контролирует доступ всех людей к жизненно важной информации.

Теперь никакой процесс взросления не сдерживает проявление этой силы. Они властвуют над другими за счет своих интеллектуальных способностей, потому что они это могут, и не видят ничего предосудительного в том, чтобы издеваться над пользователями посредством пугающе сложных программных продуктов. Они отпускают презрительные насмешки и шутки в адрес «чайников», которым недостает ума, чтобы пользоваться компьютером. Кроме того, их привычка работать в одиночестве, напряженно и сверхурочно, отнюдь не прибавляет им навыков социализации.

Только лишь почти в тридцатилетнем возрасте я осознал, как грубо вел себя. От настоящих качков меня отличало лишь то, что моими кулаками были способности к программированию, а мастерское владение сложными системами заменяли мне высокий рост и длинные руки. И я так по-свински обращался с теми, кто был не в силах одолеть сложности при использовании компьютера.

Вымирающая культура

Программирование – в некоторой мере чуждая человеческому разуму деятельность, но вместе с тем она способна очень сильно воздействовать на эмоции. Благодаря именно этому свойству программирование можно считать призванием. Язык, на котором общаются разработчики, похож на особый диалект, присущий всему братству программистов с собственной сформировавшейся культурой. В этой главе я продемонстрирую, что происходит с сущностью программных продуктов под влиянием этой культуры программирования.

Культура программирования

Как-то в воскресном выпуске газеты я прочел одну занимательную историю об американской супружеской чете, которая переехала в Мексику после выхода на пенсию. Они приобрели земельный участок в пригороде мегаполиса и пригласили архитектора из Америки спроектировать дом их мечты. После этого они передали планы для постройки мексиканскому подрядчику. К их величайшему удивлению, в ходе строительства стало заметно, что дом обретает совсем не те очертания, какие присутствовали на планах архитектора.

На плане значилось, что вдоль фасада дома должно быть установлено четыре окна, производитель и номер модели которых были четко обозначены. Взору владельцев дома же явилось только три окна, крайне отличных от нужных не только по марке производителя, но и по размерам и внешнему виду. Когда они указали на это мексиканскому строителю, тот лишь пожал плечами и ответил: «Это окна. На плане значится, что окна должны быть на этой стороне. Что не так?»

Владельцы дома и архитектор были представителями одной культуры и обладали одними и теми же ценностями, в то время как строительный подрядчик представлял другую культуру, а потому видел проблему под другим углом. Конечно, ему удалось закупить окна за меньшие деньги при меньшем количестве усилий, а в привычном ему мире эти аспекты выходили на первый план. В свою очередь, американский архитектор и сами владельцы считали, что при наличии плана ему нужно следовать четко. Мексиканский строитель же был уверен, что планы являются лишь приблизительными рекомендациями, а не жестким требованием. Он думал, что его личные представления об экономии и легкости приобретения вполне естественно превалируют даже над самыми точными спецификациями. Он с чистым сердцем пытался реализовать видение архитектора, но пропускал все через свои внутренние культурные фильтры – собственную оценку ситуации.