Становление аналитизма в английском языке

В 50-80-е годы прошлого века в отечественной германистике развернулись широкие дискуссии по вопросам аналитизма в германских языках. Значительные по масштабности проблемы поднимались в коллективных трудах (Вопросы грамматического строя. М,-Л., 1955; Аналитические конструкции в языках различных типов. М., 1965 и др.), обсуждались в академических и вузовских журналах и сборниках. Активными участниками обсуждения были известные ученые: М. М. Гухман, В. Н. Ярцева, О. С. Ахманова, В. М. Жирмунский, А. И. Смирницкий, И. Е. Аничков, В. Г Адмони, Н.Д. Арутюнова и многие другие. Сегодня очевидно, что в этих дискуссиях преобладали мотивы таксономического порядка, связанные с попытками, представлявшимися на тот период времени актуальными, разграничить и соотнести такие понятия как слово и словосочетание, свободное синтаксическое словосочетание, фразеологическая единица, устойчивое словосочетание. Речь шла о десемантизации и полнозначности, лексического и грамматического в слове, грамматизации и лексикализации и др.

Большое значение для разработки проблемы аналитических конструкций в отечественной германистике имели труды академика В. В. Виноградова, так как не без влияния заложенной им традиции, словосочетания стали трактоваться в работах германистов преимущественно как подчинительные структуры, состоящие не менее, чем из двух знаменательных слов. Вслед за словом они провозглашались номинативными единицами языка и подразделялись на свободные и фразеологически связанные. Смысловая целостность словосочетания связывалась с его способностью выступать в качестве члена предложения (О.С. Ахманова, 1955). Как структуру, состоящую из знаменательных слов, рассматривает словосочетание и В. В. Ярцева (1952, 1955). Поскольку вспомогательный глагол и служебный глагол не выделяются как самостоятельные члены предложения, то и полноценными компонентами словосочетания они быть не могут. Естественно, что такое понимание словосочетания, с одной стороны, привело к сближению словосочетания и слова, а с другой стороны всякая аналитическая конструкция, включенная в парадигму глагольных категорий, считалась аналитической формой слова и выводилась таким образом из сферы синтаксиса. В трактовке же многочисленных аналитических конструкций типа go away, have a look, get tired, get going неизбежно возникали таксономические трудности, связанные с проблемным статусом как каждой такой конструкции, так и отдельных её компонентов. В работах различных исследователей того времени доминирует установка на описание такого рода моделей как «переходных», «промежуточных» явлений. Наблюдается большое разнообразие терминов, фиксирующих, как правило, какой-то один признак, свойственный одному или нескольким типам данных конструкций. Например: составные глагольные лексемы (Г.Н. Воронцова), переменно-устойчивые сочетания (А.В. Кунин), устойчивые словосочетания (А.А. Алексеев, А.Г. Владимирцева и др.), составные глаголы (И.Е. Аничков), аналитические слова (Н.А. Лапоногова), полуаналитические формы кратного вида (Ю.В. Шаламов), глаголы с постпозитивными приставками (Ю.А. Жлуктенко), комплектные глаголы (Н.Б. Карачан) и пр. При этом рассматривалась, как правило, какая-то одна из приведённых выше аналитических структур, чаще всего это была модель типа go away; изучались и модели типа have a look. Исследовалась история становления данных конструкций, их семантические и структурные особенности. Детерминативы и распространители в составе конструкций также не остались без внимания исследователей (Ю.В. Шаламов).

Шла дискуссия по поводу статуса адвербиального компонента в составе конструкций типа go away и глагольного компонента в составе конструкции типа have a look. И в том и в другом случае вопрос ставился о десемантизации, о превращении адвербиального элемента или служебного глагола в аффиксальные (полуаффиксальные) морфемы, о специфике семантического взаимодействия и совместимости элементов конструкций. Крайние точки зрения усматривали даже полную синонимию служебных глаголов в сходных по составу аналитических конструкциях. Это были дискуссии, по словам И.В. Шапошниковой в плену «флективного мышления» и формального критерия, который требовал разрешения проблемы соотношения слова и словосочетания в русле цельнооформленности, зачастую понятой буквально, когда сама смысловая целостность выводилась из явных формальных критериев» (И.В. Шапошникова, 2005). И все же именно благодаря таксономическим спорам удалось, насколько позволяли знания того времени, развести такие понятия как «слово», «словосочетание», «фразеологическая единица», «аналитическое слово», с опорой на чисто языковые формально-семантические критерии, не выходя за пределы языковой семантики и структуры (там же).

Важнейшими итогами состоявшихся дискуссий были в числе прочего следующие достижения: собраны и систематизированы огромные по объёму фактические данные, идентифицированы и описаны с точки зрения состава, функциональных особенностей, структуры, семантики, происхождения, различные аналитические модели и конструкции (формы). Таким образом, была подготовлена огромная эмпирическая база, которая и сейчас не утратила ценности. Особенно важным представляется тот факт, что в период становления типологического изучения языков в России, по сути, ставился вопрос о необходимости изучать аналитизм германских языков (при этом речь шла об аналитизме в словоизменении) в историко-типологическом аспекте. В работах М.М. Гухмана была предложена и успешно применена конкретная методика исследования аналитизма в словоизменительных подсистемах германских языков в контексте диахронических типологических констант (Гухман, 1981).

Понятия анализа как техники и аналитизма как состояния языка (его строя) были разграничены и описаны с разных позиций. Аналитизация языка сводилась поначалу только к морфологическим и синтаксическим её проявлениям и решалась в контексте исследования межуровневых морфолого-синтаксических процессов. Это осложняло работу по выходу в лексическую проблематику. В сборнике «Проблемы аналитизма в лексике» (отв.ред. З.Н. Левит), опубликованном в Минске в 1967г. (Вып. I и II), был определён в терминосистеме формализованного подхода тех лет основной понятийно-категориальный аппарат исследования лексического аналитизма, выкристаллизовалось понятие аналитической лексической единицы, фактически был идентифицирован объект исследования – «аналитическое слово» - как явление в индоевропейских языках. Апробировались популярные в то время методики анализа этого явления: дистрибутивные, трансформационные, анализ по непосредственным составляющим и др. (А. Лапоногова, З. Н. Левит, В. Б. Сосновская и др.). В этот же период времени появляются диссертационные исследования, посвященные различным аспектам функционирования аналитических конструкций разного типа. Наиболее существенны в контексте лексического аналитизма следующие работы: Бандик (1970), Владимирцева (1971), Алексеев (1971), Семенец (1959), Кузнецова (1966), Мова (1968), Карачан (1972), Лапоногова (1968) и др. Особый вклад в раз -работку вопроса о статусе отдельных компонентов аналитических конструкций, как и, собственно, самих конструкций в историко-типологическом ключе внесли такие работы как: Жлуктенко (1954 и др.), Ненюкова (1955), Девитт (1957), Левит (1967,1971), Берлизон (1967 и ранее), Шаламов (1967,1970 и др.), Гросул (1978), Кузнецов (1980) и многие другие.

Позднее, в продолжение традиции, предприняты попытки историко-типологического описания различных аналитических моделей глагольной лексической номинации в ряду других сопряженных с ними процессов типологической трансформации строевых характеристик английского языка (И.В.Шапошникова 1992, 1999; Е.Л.Соболева 2001, Ж.Г. Сонголова 2001, Т.А. Петрова 2004, И.А. Битнер 2004 и др.). Таким образом, все упоминавшиеся выше модели аналитической номинации (V+V; V+adj; V +N; V+adv) получили системное рассмотрение как явления однопорядковые в историко-типологическом и частично в когнитивном аспекте.