Джинни быстро посмотрела вверх.

— О… нет. Я даже не знала о ней, когда сказала, что хочу поговорить с тобой наедине, помнишь? Вообще-то, я хотела спросить, почему ты взял меня за руку тогда, перед обедом. А еще почему ты глазел на меня весь вечер.

Гарри смущенно рассмеялся:

— То, что я на тебя глазел, было и правда настолько очевидно?

Джинни кивнула:

— Я бы удивилась, если бы на это обратил внимание Рон, но, думаю, все остальные заметили наверняка.

— Хорошо, тогда… — начал Гарри, — видишь ли, дело в том, что пока я был в… — он все еще не мог сказать «в школе Святого Брутуса», — в своей школе в этом году, мне все время снился один и тот же сон. Это было просто лицо девушки, но каким-то образом это лицо поддерживало во мне надежду, пока я находился в том ужасном месте. Каждый вечер, укладываясь спать, я мечтал увидеть ее снова, потому что знал, что могу целую вечность смотреть в ее глаза, и мне это никогда не надоест. Я написал о ней Рону, надеясь выяснить, кто она такая. Но я смог ее описать только как «очень симпатичную, с карими глазами», потому что я никогда ничего не видел, кроме ее лица — даже волос. Рон подумал, что ей может оказаться Чжоу Чанг, он даже прислал мне ее фотографию, но это была не она. Потом я решил для себя, что это, должно быть, Гермиона, но когда увидел ее сегодня днем, то понял, что и это не она. И только когда я, наконец, увидел тебя, то понял, что это ты была той девушкой, которая снилась мне все это время. Гермиона сказала, что я должен просто узнать у тебя прямо на месте, как ты ко мне относишься, но я не был к этому готов, поэтому просто взял тебя за руку.

Джинни просто стояла на одном месте, внимательно его слушая.

— Гарри, — медленно произнесла она, когда он закончил говорить. — Я не хочу сказать, что не польщена, потому что это было бы неправдой. Но я думаю, что ты был прав, когда не хотел мне все рассказывать прямо тогда. Мы знакомы уже очень давно, но ты никогда меня по-настоящему не замечал, пока не потерял память. И когда ты все вспомнишь, я снова стану для тебя всего лишь младшей сестренкой Рона. — В ярком лунном свете Гарри видел, как в уголках ее глаз собираются слезы, но она так и не позволила им скатиться по щекам. — Думаю, что смогу это выдержать. Но если мы некоторое время будем вместе, а потом все станет по-прежнему, то я просто не справлюсь. Гарри, я хотела бы, чтобы ты обратил на меня внимание сразу же, как только увидел, потому что сейчас я просто не могу так рисковать. Я не выдержу, если потом ты снова отвернешься от меня.

Гарри положил ей руки на плечи и заглянул в печальные карие глаза.

— Когда ко мне вернутся мои воспоминания, я не забуду того, что случилось за последний год. Я не забуду, что это именно ты дарила мне так необходимую тогда надежду. Только благодаря тебе я находил в себе силы и дальше выживать в том ужасном месте, хотя тогда я даже не знал, кто ты такая. И я не забуду, что почувствовал, когда впервые увидел тебя сегодня, и что чувствую каждый раз, глядя на тебя.

Несколько долгих минут они просто стояли там, в саду, глядя друг другу в глаза и почти не моргая. А потом Гарри очень медленно наклонился вперед и запечатлел целомудренный поцелуй у Джинни на лбу. Отодвигаясь назад, он почти не дышал, опасаясь, что она может дать ему пощечину в любую секунду. К его облегчению, уголки ее губ медленно поднялись, изгибаясь в легкой улыбке.

— Мне нужно время, чтобы привыкнуть к этому, — мягко сказала она.

— Я и не требую от тебя немедленного ответа, — заверил ее Гарри. Он улыбнулся ей кривоватой улыбкой. — Думаю, ты заслужила время на раздумья, как никто другой.

— Уж почти два часа ночи, — сказала Джинни, посмотрев на часы. — Нам лучше вернуться в свои комнаты. Знаешь, завтра тебе придется убеждать меня, что все это было на самом деле. Уверена, что буду думать, что этот разговор мне только приснился.

— Это не сон, — прошептал Гарри, взяв ее за руку и направляясь к дому. Остановившись у двери в комнату Джинни и шепотом пожелав ей спокойной ночи, Гарри на подкашивающихся ногах преодолел остаток лестницы до их с Роном комнаты, упал на кровать и тут же уснул. Как и все последние несколько месяцев, ему снилось лицо кареглазой девушки, только теперь оно было окружено копной огненно-рыжих волос. Она разговаривала с ним и весело смеялась, а он словно завороженный смотрел в ее сияющие глаза.

Глава 18. Назад, к началу.

На следующее утро миссис Уизли разбудила Гарри очень рано, чтобы он мог проводить Гермиону. Девушка уезжала, чтобы провести летние каникулы с родителями, как всегда. В Нору же Гермиона приезжала только для того, чтобы повидаться с Гарри. Он спустился по лестнице прямо в пижаме, сонно потягиваясь, и пожелал подруге благополучно добраться до дома на Ночном Рыцаре. Как только автобус скрылся из вида, Гарри пошел с Роном и Джинни на кухню завтракать.

Позавтракав яичницей и сосисками, Гарри, Рон и Джинни уютно устроились в гостиной, где парни принялись играть в волшебные шахматы, а Джинни просто сидела рядом с ними, не принимая особого участия разговоре. Судя по всему, она пыталась решить, как вести себя по отношению к Гарри. Было очевидно, что ей хочется быть рядом с ним — дважды она становилась у него за спиной и смотрела из-за плеча на шахматную доску, но это было лишь поводом для того, чтобы быть к нему поближе. Однако Гарри мог с уверенностью сказать, что она все еще боится того, что он бросит ее, едва к нему вернется память. И Гарри даже не мог ее в этом винить — в конце концов, он игнорировал ее целых пять лет с тех пор, как они впервые встретились — но это не мешало ему чувствовать определенную долю раздражения от ее колебаний.

К счастью, вскоре миссис Уизли попросила Рона, Джинни и Гарри помочь очистить сад от гномов. Отвлекшись на физическую работу, они непринужденно болтали друг с другом, по ходу дела соревнуясь, кто отбросит своего гнома дальше всех. И то, что Гарри использовал это занятие как повод для того, чтобы время от времени прикасаться к Джинни или накрывать ее руку своей, когда они одновременно тянулись к одному и тому же гному, делало это занятие только приятнее. К окончанию «зачистки» сада они все уже так смеялись, что могли отбрасывать гномов не более чем на несколько футов. Последних вредителей им пришлось поднимать и отбрасывать в сторону по несколько раз, а после этого ребята наконец пошли обедать.

Большую часть вечера Гарри провел, с восторгом слушая рассказы Рона и Джинни о квиддиче. Потом он опять играл с Роном в шахматы, а Джинни издевалась над его тактикой и стратегией. К счастью, после того, как Джинни провела большую часть дня, шутя и смеясь вместе с Гарри и Роном, она, казалось, смогла отбросить в сторону свои терзания и просто наслаждаться их обществом. И хотя Гарри предпочел бы, чтобы она относилась к нему в большей степени как к кому-то, кто ей нравится, чем как к одному из своих братьев, для него было более важно, что она больше не чувствует себя неуютно в его обществе.

«Прошел всего лишь день», напомнил он самому себе. Гарри обещал Джинни, что даст ей достаточно времени на то, чтобы разобраться в своих чувствах, и он выполнит свое обещание. Но это отнюдь не значило, что ему было легко просто сидеть сложа руки и ждать ее решения. Тем не менее, за последнюю пару дней произошло столько событий, что Гарри просто не мог упрекать Джинни в том, что она слишком ошеломлена его неожиданным признанием и по-прежнему сомневается в его чувствах.

Вечер пролетел быстро и не был отмечен какими-либо особенными событиями, и скоро Гарри уже пожелал семейству Уизли спокойной ночи. Лежа на раскладушке в комнате Рона, он улыбнулся в потолок, закрыл глаза и погрузился в спокойный сон без сновидений.

* * *

Тук-тук-тук!