Гарри с изумлением смотрел на красивую, миниатюрную девушку, сидящую напротив него.

— Джинни его обошла, да? Думаю, что хотел бы на это посмотреть.

Джинни только пожала плечами:

— Ну, у меня же шесть старших братьев. Если бы я так и не научилась справляться с мальчишками, то просто не выжила бы. Но думаю, что мне больше понравилось вырвать снитч из-под носа у Майкла, чем у Малфоя. Мы проигрывали тот матч, поэтому все, что мы смогли — это сыграть вничью. Если бы у меня была приличная метла, мы могли бы выиграть.

— Подожди, а кто такой Майкл? — спросил Гарри, пытаясь справиться с потоком информации. — И как вышло, что вы проигрывали матч? Что случилось с вратарем?

— Он был в Больничном крыле, — сказал Рон с горечью в голосе. — Я вратарь, Гарри. Утром перед матчем какой-то идиот подлил неправильно сваренное Укрепляющее Зелье в мой тыквенный сок, и я провалялся в отключке два дня подряд. У нас не было запасного вратаря, поэтому этот придурок МакЛагген сумел свести счет в ничью, хотя, как я уже говорил, у нас было на одного игрока меньше.

— И Майкл — это бывший бойфренд Джинни, — вставила Гермиона, пытаясь увести разговор подальше от темы пребывания Рона в Больничном крыле. — Он — ловец команды Равейнкло, поэтому побить его было даже приятнее.

При упоминании бывшего бойфренда Джинни Гарри внезапно почувствовал острый укол вины, потому что вдруг вспомнил кое-что, о чем Гермиона писала в своем первом письме к нему.

— Эээ… Это тот парень, с которым ты рассталась из-за меня? — неловко спросил он.

Джинни на секунду замерла, глядя на него с открытым ртом, а потом обратила грозный взгляд на Гермиону.

— Что ты ему рассказала? — прошипела она.

— Ничего! — запротестовала Гермиона. — Ах, подожди… Гарри, это был Дин, а не Майкл. С Майклом Джинни порвала уже давно.

— Я не порвала с Дином из-за Гарри, Гермиона! — настаивала Джинни.

— Ну да, конечно! — фыркнул Рон. — Насколько я помню, Дин думал, что ты несколько чрезмерно беспокоишься о Гарри, и на глазах у всей гостиной обвинил тебя в том, что ты все еще сходишь по нему с ума. А потом у вас произошла грандиозная ссора, которая закончилась тем, что ты сказала Дину, что, возможно, тебе следует снова начать сходить с ума по Гарри, врезала ему Летучемышиным сглазом и на бешеной скорости вылетела из гостиной.

Когда он закончил, Гарри и Джинни уже оба пристально изучали свои ногти, безуспешно пытаясь бороться с выступившим на лицах румянцем.

— Простите, но мне надо выйти, — сказала Джинни. И не дожидаясь ответа, она вскочила со стула и ринулась в свою комнату.

Гермиона с силой толкнула Рона локтем под ребра.

— Что? — недоуменно спросил он, потирая бок.

— Не скажешь случайно, почему тебе так нравится ставить ее в дурацкое положение?

— Ну… я должен, разве нет? В конце концов, я ведь ее старший брат.

Гермиона лишь закатила глаза и отправилась помогать миссис Уизли убирать со стола.

Этой ночью Гарри долго лежал без сна в своей кровати, размышляя о Джинни. Несмотря на то, что днем она попросила его поговорить с ней наедине, он не видел ее с тех самых пор, как она выбежала из-за стола. Он повернулся на другой бок, пытаясь устроиться поудобнее. Негромкое сопение Рона свидетельствовало о том, что он уже заснул. Почему Джинни перестала держать его за руку, когда они оказались в поле зрения ее семьи? Почему она была так смущена рассказом Рона за столом, что практически сбежала из комнаты? Так и не сумев удобно устроиться, Гарри отогнул одеяло и тихо поднялся с кровати. Он толкнул дверь и почти бегом направился к комнате Джинни, но столкнулся с ней в коридоре.

— Джинни, — выдохнул Гарри.

— Привет, — прошептала она. — Я говорила, что хочу поболтать наедине, помнишь? А здесь это возможно только тогда, когда все остальные спят. Я как раз шла за тобой.

Гарри усмехнулся, она улыбнулась ему в ответ и повела его вниз по лестнице, в сад. Они молча шли по садовой дорожке, освещенной луной, пока Джинни не остановилась рядом с маленьким кладбищем для животных возле яблоневого сада. Она смотрела вниз, на могилу Хасссеши.

— Наверное, она действительно была необыкновенной, — наконец сказала Джинни.

— Да, — прошептал Гарри. — Самой необыкновенной.

— Какой она была?

Гарри пожал плечами.

— Она была доброй, с ней было легко разговаривать, и она давала превосходные советы. Я знаю, что в это трудно поверить, ведь она была всего лишь змеей, но она была очень хорошей змеей с отличным чувством юмора. Мне всегда нравилось, как она смеялась, хотя когда она сделала это впервые, то напугала меня чуть ли не до смерти.

— Почему? — спросила Джинни.

— Когда она смеялась, было похоже, будто ее что-то душит. Во всяком случае, мне долгое время так казалось, пока я не привык. — Он надолго замолчал, глядя на выгравированное на камне изображение змеи. — Она пожертвовала собой, чтобы спасти меня, — наконец сказал он.

— Спасибо тебе, — прошептала Джинни, обращаясь к небольшому могильному камню, и Гарри был удивлен, увидев, что по ее щеке катится одинокая слеза.

— Так ты об этом хотела со мной поговорить? — спросил Гарри через минуту.