Глава 3. Шесть титулов за календарный год

 

За четыре года, что Пеп Гвардиола стоял во главе «Барселоны», он не давал интервью для публикации, с единственным исключением, сделанным для документального DVD об истории «Брешии», которое в итоге «мистическим» образом попало на итальянский телеканал RAI.

Общение с Пепом в процессе написания этой книги было единственным способом как‑то приоткрыть наглухо запертое окно в его частную жизнь; узнать, что его мотивирует, что привело его туда, где он находится сейчас, чем питалась его интуиция, помогавшая принимать правильные футбольные решения; всецело попытаться понять, что же увело его от того, что он так обожает или обожал когда‑то.

Прежде чем я встретился с ним лицом к лицу, я ощущал себя сорванцом, который пытается заглянуть за высокий забор, чтобы ухватить какие‑то детали жизни человека, который, как я был уверен, был точно не тем, кого так часто обсуждали и анализировали под микроскопом. Очевидно, как мы все это знаем, что существует много лиц Гвардиолы: публичный Пеп, страстный Пеп, хрупкий Пеп, Пеп‑лидер, новатор, пример для подражания и т. д. Чтобы раскрыть подлинную суть, сколько‑нибудь близкую к настоящему Пепу Гвардиоле, было важно попытаться снять все эти многочисленные ярлыки, разобрать его публичный образ и попытаться понять, что за человек скрывается за этими отменно сидящими костюмами и внешней безупречностью.

Обычно общение с Пепом ограничивалось двадцатиминутной беседой в конце тренировочной сессии. Чаще случалось так, что пресс‑атташе появлялся в дверях спустя восемнадцать минут после моего приезда, с тем чтобы постучать и спросить: «Не хотите кофе?», что означает: «Время вышло!» Если Пеп отсылал его словами: «Не переживайте, все в порядке», это уже было маленькой победой.

Миры его частной жизни наполнили светом эту книгу. В любом случае, с тех пор как он возглавил первую команду ФК «Барселона», Пеп так много времени потратил на разговоры с прессой – он провел пятьсот сорок шесть пресс‑конференций, – что можно было получить какие‑то подсказки о нем самом. По его личным подсчетам, он просидел перед камерами двести семьдесят два часа, или одиннадцать полных суток. Это примерно восемьсот вопросов каждый месяц. Можете себе представить? Каждое слово тщательно разбирается, каждый жест учитывается, каждая интонация интерпретируется и экстраполируется в СМИ по всему миру.

Его спрашивали, верит ли он в Бога, пишет ли стихи, интересуется ли политикой, что думает о финансовом кризисе и не меньше сотни раз о том, собирается ли он продлевать свой контракт («Хотя мне, по сути, все равно, продлите вы его или нет», – сказал ему как‑то один из журналистов!). Предматчевые пресс‑конференции, по меньшей мере полуторачасовые, всегда становились главной темой дня, но из них можно было почерпнуть больше, если вы были несколько более продвинутым наблюдателем, как в отношении медийной политики, так и в отношении самого главного героя – едва ли вам доведется узнать что‑то из жизни команды, но если воспользоваться интуицией, можно понять, в каком Пеп пребывает настроении.

Так что прекращайте прыгать у забора в попытках увидеть, что происходит по ту сторону. Присядьте, если еще не сделали этого, на один из первых рядов пустого сегодня конференц‑зала. Вы будете единственным присутствующим журналистом. Представьте, что Пеп сжимает в руках бутылку воды, спеша к столу, чтобы поскорее занять свое место, нервно дергает микрофон и готовится предложить вам экскурсию в глубь своего разума. Ответы на многие вопросы, которые вы надеетесь ему задать, могут встретиться вам в следующей паре абзацев. Или нет. Читайте и узнаете.

Пресс‑конференция начинается сейчас. Пеп придвигается к микрофону и начинает говорить:

 

«Когда я предстаю перед прессой или игроками, всегда есть ощущение некой театральности, она нужна, чтобы достучаться до них. Но в итоге я всегда ретранслирую то, что чувствую. Присутствует и стыд, и страх выставить себя дураком, что помогает сдерживать себя понемногу, и всегда есть нечто, чему меня научил футбол, и это нечто пугает меня и останавливает, когда я думаю сделать заявление, потому что знаю, что игра бесконтрольна, что завтра мои слова могут мне аукнуться. Вот почему я всегда в поисках этой скептической нотки, этого je ne sais quoi [7], сомнения. Та ложная скромность, которой люди меня наделяют, говоря, что я всегда хвалю только своих игроков, исходит не потому, что я не хочу признавать собственных достоинств. Я нередко поступал правильно, причина заключается в панике, которую я испытываю, опасаясь, что мои же слова могут повернуться против меня. Потому что делая ровно то же самое, что я делал сегодня, завтра я могу проиграть. Я предпочту миллион раз оказаться неправым, чем убедить своих людей в том, что я в чем‑то уверен, в то время как это не так. Потому что если я завтра провалюсь, делая то же, что и сейчас, они скажут: «Ты неумно себя повел, как ты мог не видеть этого?»

Я побеждаю, потому что работаю с командой очень хороших игроков, и я стараюсь заставить их выкладываться по максимуму, тогда из десяти матчей я выиграю восемь или девять. Но разница между победами и поражениями столь мала… «Челси» не выиграл Лигу чемпионов, потому что Терри поскользнулся, исполняя пенальти, он поскользнулся! Я приводил этот пример своим игрокам тысячу раз.

Было написано три или четыре книги о моей лидерской стратегии. Я пролистываю их, чтобы открыть себя заново и сравнить с самим собой настоящим, чтобы понять – действительно ли я делаю все как написано, потому что не знаю ответа. Люди приходят к таким выводам обо мне, до которых я бы никогда даже не додумался.

Я, скорее, лидер, нежели условный тренер, который двадцать лет учит игроков, но ничего не выиграл за всю карьеру. Без кокетства скажу, что я не завоевывал бы трофеи, если бы не работал с «Барсой».

Игроки делают меня престижным тренером, а не наоборот.

Я бы выходил с игроками на поле и заходил бы обратно в раздевалку вместе с ними. Я все еще очень молод и я многое могу. Я бы пошел и обнял каждого из них как футболист. Но я не могу так больше делать.

Как я воспитываю свое лидерство? Почему говорю игрокам одно или другое? Ничто не обдумывается заранее, это всегда чистая интуиция. Когда команда терпит поражение, игроки переживают катастрофу, причем и те, кто выступал, и те, кто нет. Так что иногда я просто обнимаю кого‑нибудь или говорю им что‑то. Из двадцати решений, что я делаю в течение дня, восемнадцать – интуитивные, принимаемые посредством наблюдений.

Все ли это правда? Я не могу работать, полагаясь только на интуицию, я должен действовать, применяя знания, я не хочу, чтобы меня окрестили провидцем‑мистиком. Более того, если бы я был таковым, я бы заставил своих игроков выступать на странных и непривычных им позициях.

В итоге мы делаем то, что можем и что чувствуем, через наше образование мы транслируем лишь то, что пережили сами. Не существует общих теорий, применимых ко всему. И любая из них может быть действенной, не работает лишь навязывание того, что не работает.

Как профессионалы, они всегда боятся проиграть и всегда ищут фигуру, которая даст им ключ к разгадке, которая скажет: «Эй, идите вот этой дорогой…», этим мы, тренеры, и пытаемся заниматься. Мы должны внушать доверие и создавать ощущение правильности каждого принимаемого решения.

Чувство защищенности, доверие и искренность – ключевые слова для хорошего тренера. Футболисты обязаны верить в посыл своего руководителя. Он всегда должен бесстрашно говорить с игроками, искренне рассказывать им о том, что думает. Без обмана.

Игроки ежедневно проверяют тебя на прочность; вот почему так важно быть твердо уверенным в том, чего хочешь и как хочешь им донести это. Они знают, что удача – немаловажный фактор, но они хотят чувствовать, что тренер верит в свои решения и будет их защищать. В день, когда мы играли с «Эспаньолом» дома (1:2), я все испортил в перерыве. Пару недель спустя я напомнил им об этом. Они знают, что мы все не идеальны, но мы скромны и честны.

Я не знаю, в каких аспектах мы, тренеры, хороши. Мы ничего не придумали и не устраивали революций. Тактические концепции, которые мы используем, были изобретены и развиты до нас, нас им обучали. Секрет заключается в деталях и в том, чтобы много наблюдать. Нужно уделять немало внимания тому, что происходит каждый день, больше, чем дню игры: мы всегда в курсе каждого аспекта настроения игрока, его характера, существуют тысячи почти непостижимых вещей, которые способны решить всё. Наблюдение – это ключ.

Когда я проигрываю, я спрашиваю себя, способен ли я быть тренером, выдерживать лидерское бремя; если я побеждаю, экстаз длится минут пять, а потом все уходит.

Фанаты должны понимать, что их игроки упорно работают, так же как они сами. Людям приятно знать, что мы можем быть строги с футболистами, наказывать их штрафами за опоздания. Болельщики хотят видеть свое отражение в игроках. Это вопрос защиты, потому что в трудные времена людям важно знать, что команда проиграла не потому, что ленилась, они должны знать, какая работа была проделана.

Я уверен, что хороший лидер – это тот, кто не боится последствий своих решений. Он делает выводы, которые подсказывает ему интуиция, независимо от того, что происходит.

Чтобы принимать решения, нужно быть по‑настоящему убежденным, их нельзя принимать на скорую руку, когда давление столь велико. Я никогда не игнорирую влияние прессы.

Бывают времена, когда я устаю, а мне нужно вдохновить других, и я не знаю, как поступить. Если делаешь это в подобной ситуации, то не являешься собой в этот момент, а если не делаешь вовсе, ты не честен с собой.

Работая с первой командой, ты можешь быть абсолютно вымотан в течение нескольких недель. На некоторых тренировках я просто наблюдаю, потому что не располагаю достаточными силами и временем, чтобы еще раздавать указания. Тито, Аурели и Лорен Бонавентура руководят игроками.

Важно иметь крепкую команду, знать, что все вместе мы сильнее, чем каждый по отдельности.

Мои игроки понимают, что меня меньше беспокоит, что они ошибаются по десять раз, чем то, что они игнорируют меня или не смотрят в мою сторону, когда я их зову. Это убивает меня.

Игроки замены отыграли бы лучше, дай им их неблагодарный тренер больше времени в нескольких матчах подряд.

Я больше работаю как менеджер команды, нежели как тренер, потому что когда игры проходят каждые три дня, настоящих футбольных тренировочных сессий всего несколько, а вот совместной деятельности много, и это всегда непросто. Но прелесть этой команды заключается в том, что в ней собраны люди с высокими человеческими качествами.

Колонка в прессе вместо громкого заголовка порой оказывает на моих подопечных больше влияния, чем мое собственное мнение. Я должен знать, какие материалы и о каком игроке вышли в газетах. Если у меня в команде две звезды, а три заголовка посвящены только одной из них, я должен поговорить со вторым футболистом, которому не досталось славы.

Есть такие вещи, которые создают настроение в команде. Сегодня мы запланировали встречу на пять часов и к половине пятого большая часть из нас уже на месте. Так происходит, потому я сказал им об этом, да и они сами убедились – если они перестанут делать так постоянно, их может обыграть кто угодно. Если каждый человек выполняет свою работу и знает, в чем она состоит, мы станем командой, которую трудно обойти.

Я должен сохранять страсть к тому, чем занимаюсь. В день, когда я перестану ее ощущать, я уйду. Сейчас я могу отчитать игрока, а потом немедленно его обнять. Когда теряешь это, все плохо… когда я перестану поправлять своих футболистов на тренировках, это будет означать, что я утратил страсть. Когда я больше не буду чувствовать этого волнения, я уйду. Такое уже происходило, когда я был игроком.

В другой команде? Все будет точно так же. Моя близость к игрокам тает. В этом году больше, чем в прошлом, это самооборона. Потому что страдая, я предпочитаю отдаляться».

 

С самого первого дня своей работы тренером Гвардиола следовал своему пути апеллирования к чувствам игроков, требуя солидарности и максимальной отдачи от каждого. Эти ценности отражают и его собственные качества. Пеп знал: для того чтобы вести за собой команду, он должен быть постоянен, последователен в принятии решений касательно как мелких деталей, так и больших эго, он должен убеждать каждого не только делать то, что сказано, но также и верить в то, что сказано делать.

А его коммуникативные навыки, вероятно, являются его главнейшим талантом.

Представьте теперь, что вы футболист. Сегодня день домашней игры. Вы потренировались утром, затем поели с остальными партнерами по команде в тренировочном комплексе в Сан‑Жоан‑Деспи, а потом, как обычно, Пеп отправил всех домой, чтобы побыть с семьей и отдохнуть. Вам это по душе, теперь вам не приходится проводить время в томительном ожидании игр, а тренировки вдруг стали более энергичными, интенсивными и веселыми. Вам нужно будет вернуться на «Камп Ноу» позже, за два часа до стартового свистка.

Примерно за час до начала игры, когда вы еще не совсем готовы приступить к разминке, Пеп снимает свой пиджак. На нем облегающая рубашка (в большинстве случаев белая) с закатанными рукавами и галстук. Он на работе. Вы все отправляетесь в большую комнату рядом с раздевалкой, где садитесь послушать его. Он хлопает в ладоши пару раз: «Господа!» – кричит он, и в этот момент вокруг воцаряется тишина. Скоро он раскроет вам глаза, он покажет дорогу к победе в этом матче. Он заставит вас ее увидеть, представить.

Вы возвращаетесь в раздевалку, а там Пепа уже нет, он прячется в своем офисе. В процессе становления себя как тренера, он научился держать дистанцию с игроками, превратив раздевалку практически в вотчину игроков. Доходит до того, что временами можно было наблюдать, как он стоит за дверью и окрикивает одного из своих ассистентов: «Когда они выйдут?» Если ему сообщают, что через пять минут, он немного ждет, а потом заходит и пулеметной очередью раздает инструкции. Он понимает, как его присутствие на территории футболистов влияет на их поведение. Это место должно быть их убежищем, где они могут высказывать все, что думают, без страха понести наказание. Можно говорить о девчонках, машинах, можно даже тренера обругать, если есть желание. Спросите Хави, он все объяснит.

Хави: «Конечно. Он с самого начала сказал нам: «Я туда не захожу». Это как класс, где нет учителя. И когда преподаватель заходит, воцаряется тишина и наступает время работы».

Манель Эстиарте: «Ему приходилось проходить через раздевалку на стадионе, потому что его офис располагался сразу за ней. Но его нельзя было увидеть с игроками, если это только не был разговор после матча или мотивационная беседа, напоминание о чем‑нибудь или простая поддержка. Перед игрой всегда царит суета. Он приезжает, обнимает их и уходит. Как бывший игрок он всегда говорит: «Это место, где они шутят, где могут смеяться надо мной, где могут меня покритиковать».

Вы будете там наедине со своими ритуалами, вроде одной гетры на ноге перед выходом, там вы будете говорить об игре, об установке на матч, о музыке из плеера Пике. Вальдес тихо сидит в углу, как и Месси, который в окружающей обстановке выглядит еще более миниатюрным. После разминки, за десять‑пятнадцать минут до стартового свистка, но не всегда, впрочем, Пеп на короткое время предстает перед вами вновь, чтобы напомнить о двух‑трех ключевых моментах, дать небольшие комментарии. А потом он снова исчезает.

Хави: «Его присутствие заставляет тебя сесть и сконцентрироваться, благодаря ему ты собираешься. Все, что ему нужно, это сказать: «Мы готовы или нет?»

Хавьер Маскерано: «А потом он просто дает тебе ключ к победе в игре, ему не нужно десять минут рассказывать что‑то».

Тито: «Предматчевые установки всегда даются в отеле, если игра проходит на выезде, или, если игра домашняя, в одном из залов стадиона. Сперва он показывает видео соперника, акцентируя внимание на его сильных сторонах и на том, как мы можем его одолеть. Объясняется стратегия, как наша, так и противника».

Иньеста: «Установки напоминали мне школу: все сидят на своих местах, а он стоит посередине и говорит, жестикулирует, страстно, активно, если ситуация того требует, или спокойно, когда это не нужно».

Вальдес: «Благодаря всем разговорам, что у нас были, я многому учился. Я довольно стеснительный, а он обучил меня важности взаимодействия с партнерами, с внешним миром».

Эстиарте: «Никто из игроков не смотрит в пол, все взоры обращены на него».

Альберт Пуиг (технический директор академии клуба): «Да, в нем есть что‑то особенное, нечто среднее между скромностью, уверенностью в себе и самоуверенностью – это нечто и притягивает тебя, как если бы мы говорили о женщине, у которой есть эта скромность и особенная аура. Таков и он».

Хави: «Многие беседы с ним поражали меня, очень многие. Он видит все в белых тонах, ты – в черных; а в итоге ты тоже заражаешься оптимизмом».

Сеск Фабрегас: «Он видит футбол с невероятной четкостью».

Тито: «Прежде чем выйти на поле, он передает команде мотивационное послание, обычно он не кричит, ему это не нужно. Тактика Пепа заключается в том, чтобы убедить игроков, что все, что говорится и делается, – для их же блага. Когда футболисты это понимают, они используют это на поле и начинают получать удовольствие от пребывания на нем».

Игрок, пожелавший остаться неизвестным: «Ах, да, эти предматчевые речи… Однажды на «Камп Ноу», перед ответным матчем с «Валенсией» в полуфинале Кубка Испании (в первом матче счет был 1:1), он говорил речь, полную сентиментальных уроков из прошлого, говорил о том, что значит носить сине‑гранатовую футболку… Магия заключается в том, что даже после всех завоеванных титулов Пеп все равно заставляет выходить тебя на поле с чувством: «Боже мой, я ведь играю за «Барсу». Никогда не было такого: «Ну что ж, сегодня мы провалились, но будет и другая игра».

Эстиарте: «Существуют секреты, которых я никогда не раскрою. Но давайте я расскажу вам об одной из самых запоминающихся бесед Пепа. Вероятно, Гвардиола расстроится, если я поведаю эту историю. В момент, когда мы никак не могли найти оптимальный баланс, были усталыми, а люди кругом говорили о том, что нам помогают арбитры и все такое, Пеп устроил встречу. «Джентльмены, осознаете ли вы, что когда вы утомились и думаете, что жизнь трудна, рядом с вами находится партнер, который отыграл тринадцать матчей с пожирающей его изнутри болезнью? Хорошо, мы устали, у нас есть оправдания, но есть и приоритеты: мы здоровы, и Аби подает нам пример для подражания».

Тот же игрок‑аноним: «А как насчет того, что он сказал перед матчем с «Челси»? «Вы все целый день не расстаетесь с телефонами, ну что ж, пока держите их в руках, отправьте сообщения членам своих семей и друзьям, пообещайте: «Мы пройдем дальше», потому что так вы будете обязаны выложиться по полной, ибо дали им клятву».

А потом вы начинаете покрикивать: «Давай, пошли, сделаем их». Кто‑то хлопает в ладоши, атмосфера накаляется, стены сдвигаются, все встают, кто‑то прыгает, завершая свои ритуалы.

Игра не всегда идет по плану, и Пеп ничего не скажет после вашего возвращения в раздевалку, но он найдет пару минут, чтобы привлечь ваше внимание.

Пике: «Во второй сезон мы играли вничью с «Рубином», счет был 0:0, и в перерыве он сказал кое‑что, что поразило меня: «Когда мы утратим свой страх поражений, мы перестанем побеждать».

Вальдес: «Я помню одну беседу в перерыве во время матча, который складывался весьма скверно. Он очень спокойно объяснил нам, что нужно делать, чтобы разрешить ситуацию. Это был всего лишь один небольшой ход, который должны были сделать полузащитники, позиционный момент. Он показал нам это на доске, и, БУМ, мы выиграли тот матч именно поэтому».

Хави: «У Пепа все рассчитано, если вы понимаете, о чем я, он всегда видит на два‑три шага вперед. Он анализирует все, а потом говорит тебе о вещах, о которых ты даже не задумывался».

Вальдес: «Когда игрок понимает то, что объясняет тренер, и осознает, что благодаря его решениям игра улучшается, уровень доверия, крепость связи и преданность делу колоссально возрастают».

Эстиарте: «Пеп сказал мне как‑то: «Манель, мы не можем их обманывать ни разу, потому что они раскроют нас. А когда они это сделают, мы покойники».

Возвращаясь на поле, чтобы сыграть второй тайм, и отбегав его даже активнее соперника, вы снова оказываетесь в раздевалке, отдав то, что и просил от вас Пеп: всего себя. Ни больше ни меньше».

Хави: «После игры он иногда может обнять, а иногда не скажет ни слова. Бывали дни, когда он общался с командой после матча, а бывало, что нет. Он делает то, что чувствует, и то, что он чувствует – правильно и всегда уместно. И если он хочет отчитать тебя, он сделает это, никаких проблем».

Эстиарте: «Иногда он просто говорил после игры: «Смотрите, через три дня у нас такой‑то матч с таким‑то соперником, ешьте, пейте и отдыхайте. Поздравляю!» Краткое напоминание о необходимости быть ответственным».

Иньеста: «Он знает, как контролировать свои эмоции и как сказать нужную вещь в нужный момент. Он волнуется за команду, когда все идет не по плану, а когда мы побеждаем, принимает участие в празднованиях и обнимается вместе со всеми. Мы как одна семья».

 

Главная беседа с командой в лабиринтах «Стэмфорд Бридж», волшебное напутствие Пепа, произвучало не перед началом ответного матча в полуфинале Лиги чемпионов‑2009, а в перерыве той игры.

После яркой победы над мадридским «Реалом» и почти гарантированного титула («Барселона» на семь очков обошла своих соперников за четыре тура до конца) команда отправилась в Лондон после нулевой ничьей в первой игре. Футболисты нервничали, а те, кто говорил, что спокоен, лгал. Никто не дрожал от страха, но часы, предшествовавшие этому матчу, были крайне напряженными.

Рафа Маркес (травмированный) и Пуйоль (дисквалифицированный) не могли сыграть, так что Пепу предстояло выбрать наилучшее сочетание игроков из возможных. Футболистам объявили стартовый состав за пару часов до начала матча, перед самым выездом из отеля по направлению к «Стэмфорду». В числе центральных защитников оказался Пике, который прогрессировал не по дням, а по часам с тех пор, как дебютировал в команде на старте сезона, и Яя Туре, выбор кандидатуры которого удивил многих. Кейта играл роль опорного полузащитника, а Иньеста составил компанию Месси и Самюэлю Это’о впереди.

Атмосфера была поистине удивительной – перед игрой на стадионе стоял тяжелый гул, а в ходе матча рев с призывами к хозяевам одержать победу слышался из каждого угла. Пеп Гвардиола был поражен и признал, что обстановка на стадионе была определенно пугающей.

На тренировочных сессиях и в ходе тактического разбора перед матчем Пеп объяснял, что нужно делать, чтобы избежать проблем с Дидье Дрогба: суть заключалась в том, чтобы не прилепляться к нему слишком близко, когда он повернут к тебе спиной. Пеп также сказал своим игрокам повторять несколько движений в одной и той же части поля, чтобы привлечь внимание защитников «Челси», а потом разыграть их на другом краю, чтобы удивить их.

Но с самого начала матча стало понятно, что «Барселоне» не хватает решительных действий. Она владела мячом, но сделать с ним что‑либо опасное никак не могла. Виктор Вальдес спас свою команду в нескольких эпизодах с контратаками «Челси», но на перерыв «Барселона» уходила, проигрывая со счетом 0:1 после удара Эссьена из‑за пределов штрафной.

Пепу нужно было вмешаться. Он ни с кем не говорил на пути по короткому туннелю, ведущему с поля в раздевалку «Стэмфорд Бридж». Как только он вошел, и все игроки собрались вместе, Пеп сообщил, энергично жестикулируя в центре комнаты и притягивая к себе взгляды подопечных, что они обязаны оставаться верными тому, что делали на протяжении всего года, что они не должны испытывать страх. «Верьте, верьте всем сердцем в то, что мы можем забить, потому что так мы точно это сделаем».

Были даны и тактические инструкции: нужно быстро разыгрывать мяч через фланги, потому что «Челси» позволяет «Барселоне» выходить из обороны, и ни Анелька, ни Малуда не закрывают эти зоны как следует.

«Челси» Гууса Хиддинка сам дергал за ниточки, а вовсе не выглядел безропотной куклой, коей был «Реал Мадрид» несколькими днями ранее: они вышли на «Барсу» с крепкой обороной и готовностью к сверхчеловеческим усилиям. Для арбитра Тома Хеннинга Эвребё эта ночь стала судьбоносной, ибо он сломил на корню дух «Челси»: он несправедливо удалил Абидаля, но не поставил пару (а если верить игрокам «Челси», так и все четыре) пенальти в ворота «Барсы», самым очевидным из которых был эпизод, когда Жерар Пике сыграл рукой после перерыва.

Вероятно, Гвардиоле не следовало столь рано (когда оставалось еще двадцать минут до конца) отправлять Пике играть форварда в штрафной соперника, и, возможно, Хиддинку не стоило убирать с поля Дрогба, предполагаемо травмировавшегося, выпуская вместо него Жулиано Беллетти, что дало его игрокам неверный сигнал. Оба тренера, вероятно, допустили ошибки, но чем ближе дело шло к концу встречи, тем охотнее они соглашались с тем, что она выходила отменной. Так что Гвардиола даже обнял Хиддинка, как будто поздравляя его с неизбежной победой, как поняли некоторые наблюдатели.

Это были объятия, да, но не простые, а с улыбкой. Это были объятия благородного воина, признающего достоинства своего оппонента в ходе выдающейся по накалу битвы.

Несколькими секундами позже Иньеста забьет мяч.

Этот удар стал единственным голом «Барселоны» за весь матч. На девяносто третьей минуте.

Фанаты «Барселоны» выбрали этот момент как лучший в сезоне. Круче любого финала того года, круче Рима и победы над «Манчестер Юнайтед». Даже круче, чем шесть голов на «Бернабеу». Это был момент экстаза, подлинный оргазм. Все, за исключением фанов «Челси», запрыгали, отмечая гол вместе с Иньестой.

«Все становилось хуже и хуже, – вспоминает Иньеста. – Мы были уставшими. Это была не физическая усталость, а нечто психологическое. Алвес пробежал по флангу, навесил в центр, мяч упал к Самюэлю, а потом произошел один из важнейших моментов в моей жизни. Я получил мяч от Месси. Я ударил по мячу подъемом, не носком и не щечкой. Я ударил по нему всем сердцем. Вложив всю душу. Я не думаю, что вы найдете много фотографий, где я радуюсь голу без футболки, я обычно так не делаю».

Прошло двадцать секунд с момента, как Фрэнк Лэмпард потерял мяч. Семь игроков поучаствовали в маневре, произошло двенадцать касаний мяча, прежде чем случился удар, изменивший историю клуба. Сложился портрет команды Пепа, который, несмотря на близость провала, вышел шедевральным.

Вероятно, если бы Иньеста не стал автором того гола, мы бы не увидели несущегося во весь опор Гвардиолу, сжимающего кулаки, с лицом, сияющим от радости. Но вскоре Силвиньо догнал его и попросил сделать замену, чтобы потянуть несколько драгоценных секунд. На мгновение Пеп позволил себе вновь стать футболистом. Внезапно он остановился, повернулся, взял себя в руки и начал снова выкрикивать инструкции.

«На «Стэмфорде» Иньеста научил меня никогда ничего не списывать со счетов. Неправдоподобное – не значит невозможное… Нужно верить! – вспоминает Пеп. – Если этот удар и стал неотразимым, то потому, что нес в себе эмоции всех болельщиков «Барселоны».

Когда игра завершилась, он обнял каждого, всех футболистов и тренеров. В тот момент он был одновременно и тренером, и игроком. Вальдес подошел к Пепу, обнял его и что‑то прокричал. Сердце выпрыгивало у Пепа из груди. Вся команда взорвалась в экстазе, как никогда прежде, как не радовалась даже на «Бернабеу». Все едва держались на ногах. Самыми крепкими объятия вышли с Иньестой, которому Пеп, должно быть, сказал: «Черт возьми, забил тот, кто никогда не забивает». Позже он повторит это на пресс‑конференции после игры.

Незадолго до того решающего гола Иньеста спросил у Пепа: «Скажите свое мнение, босс. Я недостаточно много забиваю, что мне делать?» Пеп начал смеяться: «Ты спрашиваешь у меня? У меня? Я забил не больше четырех голов за всю карьеру! Почем мне знать, что нужно делать!»

Между успехом и неудачей пролегает такая тонкая линия – любит повторять футболистам Пеп. «Барселоне» предстояло играть в финале Лиги чемпионов в Риме против «Манчестер Юнайтед». Так они достигли еще одной вершины в тот славный год.

Пару дней спустя Гвардиола отвел своих детей в школу, как и почти каждое утро. Ученики, многие из которых были облачены в футболки «Барселоны», выглядывали из окон, в то время как другие высыпали на школьный двор, чтобы аплодисментами встретить появление Пепа. «Почему они хлопают, папа?» – спросил его сын Мариус. «Потому что они счастливы, сынок», – ответил он. Детей из числа фанатов «Эспаньола», которые иногда подначивали и дразнили Мариуса по поводу очередного дерби Каталонии, нигде не было видно.

«Барселона» оставляла позади свои многие комплексы; ей было не стыдно предаться радости и счастью. Как отмечали многие, болельщики редко собираются у «Каналетес», фонтана, где обычно отмечаются победы «Барселоны», в отсутствие выигранных кубков. Но тогда они отмечали шесть голов в ворота «Мадрида» и суперудар Иньесты против «Челси», а также выражали одобрение такому стилю игры.

Это был период гордости за Гвардиолу, его ребят и то, что они делали.

 

В 2009 году «Барселона» завоевала секстет титулов, установив рекорд, который не покорялся прежде ни одной команде. Они выиграли все турниры, в которых участвовали в течение календарного года: чемпионат Испании, Кубок Испании, обойдя в финале «Атлетик Бильбао», Лигу чемпионов, Суперкубок Испании, Суперкубок УЕФА и Клубный чемпионат мира. Эти победы сделали «Барселону», по крайней мере статистически, величайшей командой всех времен, ибо она опередила «Селтик» 1967 года, «Аякс» 1972 года, «ПСВ» 1988 года и «Манчестер Юнайтед» 1999 года. Эти четыре команды ранее завоевывали требл: чемпионат, кубок страны и Кубок европейских чемпионов. Педро («Еще на прошлой неделе ты играл в третьем дивизионе!» – напоминал ему Пеп, отчасти из восхищения, отчасти из опаски) забил гол в каждом из этих турниров, что стало еще одним беспрецедентным достижением. В сезоне 2008–2009 команда Гвардиолы провела восемьдесят девять игр и проиграла лишь восемь, четыре из которых не имели никакого турнирного значения; при этом ни одно из поражений не было крупнее, чем в один мяч.

Год показал, что временами все относительно: «Даже делай мы все то же самое, все могло сложиться совсем не так», – напоминал Гвардиола людям. Но одно было совершенно ясно: взяв идею Кройфа за точку отсчета, Пеп дал команде методы, с помощью которых она смогла показать яркий и одновременно эффективный тип футбола. Триумф «Барсы» покончил с некоторыми футбольными табу, которые запрещали ставить игру выше результата, словно эти две вещи несовместимы.

Стиль «Барсы» вызвал восхищение у спортивных критиков, схожее с тем, что порождали легендарные команды прошлых лет: например, «Ривер Плейт» 1941–1950 годов, где заправлял исключительный квинтет Муньоса, Морено, Педернеры, Лабруны и Лустау. Или «Будапешт Гонвед» 1949–1955 годов с Пушкашем, Божиком, Кочишем и Цибором, отцами‑основателями той венгерской сборной, что победила на «Уэмбли» в 1953‑м. И, конечно, «Реал Мадрид» времен Ди Стефано (1956–1960), победители пяти подряд розыгрышей Кубка чемпионов с линией нападения в лице Копа, Риаля, Ди Стефано, Пушкаша и Хенто. Равную славу имеет и «Сантос» Пеле (1955–1964), и сборная Бразилии чемпионата мира‑1970 – команда, имевшая впереди пять «десяток»: Жаирзиньо, Жерсона, Тостао, Пеле и Ривелино. Или «Милан» Сакки (1988–1990), двукратного победителя Клубного чемпионата мира, имевшего игроков калибра ван Бастена, Райкарда и Гуллита.

Летом 2009‑го, после выигрыша Лиги чемпионов, Пеп решил произвести изменения в команде. Самюэль Это’о стал одним из самых твердых игроков основы «Барсы», выходя играть даже на правом краю атаки (как это было в матчах с «Реалом» и «Манчестер Юнайтед»). Он забил первый гол в финале в Риме, но Гвардиола понял, что для того, чтобы прогресс Месси продолжался, от камерунца нужно избавиться.

Тем же самым летом «Реал Мадрид» заплатил девяносто пять миллионов евро за Криштиану Роналду и шестьдесят семь миллионов за Кака, пока «Барселона» вела переговоры с игроками вроде Филипе Луиса и Давида Вильи, которые в итоге ни к чему не привели. В конце концов, была заключена сделка с «Интером» по обмену Это’о на Ибрагимовича. Пеп говорил по поводу Самюэля: «Это вопрос чувств, я не могу поменять характер. Тысячи мелочей, не относящихся к футболу или самому характеру человека, говорят мне, что в этом году нам нужно произвести рокировку в раздевалке, не просто убрав игрока вроде Самюэля, важно будет сделать кое‑что еще». Пеп публично принял свою возможную неправоту. Но повторимся: он предпочитает самостоятельно совершать ошибки.

Выиграв чемпионат Испании, Кубок Испании и Лигу чемпионов в Риме, «Барса» отхватила себе еще и Суперкубок Испании в двухматчевом спарринге с «Атлетик Бильбао», уже с Ибрагимовичем и Это’о, разведенными по двум клубам. До выигрыша секстета оставалось еще два титула. «Барселона» мучилась с донецким «Шахтером» на стадионе «Луи II» в Монако. После девяноста минут счет оставался не открыт, и борьба за титул перешла в дополнительное время. Пеп присел на колено перед собравшимися игроками своей команды и начал объяснять им, что вскоре должно произойти.

«Не сомневайтесь в передаче, не рискуйте сзади понапрасну! Делайте толково! Как всегда, ставьте контроль над мячом превыше всего, двигайтесь вперед. В нашем собственном стиле. Они надеются на контратаку и не переменят тактики. Работайте с мячом, как работаем мы, интенсивнее, чем когда‑либо. Если мяч у нас, мы можем делать то, что знаем. За тридцать минут мы успеем забить! Не волнуйтесь, ну! Делайте то, что знаете! Терпеливо. Давайте не будем сходить с ума, потому что если позволим себе это, они нас прикончат. Мы будем пасовать. Не волнуйтесь! Не переживайте! Терпение! Мы будем работать так, как и всегда. Больше, чем когда‑либо, нам нужно двигаться, двигаться и двигаться, постоянно добиваясь превосходства. Мы раскроем поле и будем искать варианты на флангах, а потом пространство появится и в центре. Хорошо, ребята? Как всегда! Ну, погнали?» Он закончил все хлопком в ладоши. Путь к победе вновь был подсвечен, как нужно.

На сто пятнадцатой минуте Педро взял мяч под контроль слева, нашел пасом Месси, который смог открыть коридор между крайними защитниками всего в два касания, так что Педро оставалось только подхватить мяч и закончить розыгрыш ударом. «Барса» была провозглашена обладателем Суперкубка УЕФА.

Из всех титулов, завоеванных в 2009 году, Клубный чемпионат мира, который в декабре предстояло выиграть в финале у «Эстудиантес» из Ла‑Платы, оставался единственным титулом, которого у клуба еще никогда прежде не было.

Полные тоски слова Пепа, сказанные перед выигрышем шестого титула в его первый год в качестве тренера «Барсы», могут объяснить то, что произойдет через два с половиной года. «Это невыносимо», – признался он в частном разговоре, рассуждая о том, сколь коротка память у людей в мире футбола. Его беспокоило, что все большее и большее требовалось от группы игроков, которые войдут в историю как величайшие футболисты всех времен.

Ритм успеха был столь гармоничным и столь феноменальным с точки зрения «Барселоны», что ему непременно полагался счастливый конец. «Завтра прервется кое‑что, начавшееся в прошлом году, – объявил Гвардиола. – Будущее туманно, потому что превзойти это достижение уже будет невозможно. Мы будем не правы, если начнем сравнивать. То, что мы должны делать – это работать так, чтобы люди продолжали нами гордиться. Это не игра всей нашей жизни, дома нас ждут семьи, и этот матч ничего не поменяет».

Пеп несколько облегчил груз давления, который ощущала команда в результате поражений в предыдущих финалах Клубного чемпионата мира