Глава 13. Пожалуйста, не умирай

В номер отца мы поднялись на лифте. Из-за пережитого стресса ноги плохо слушались, и перспектива подниматься по лестнице на пятый этаж нас не прельщала. Дима тяжело привалился к стене, Андрей изучал свой костюм в зеркале и судя по тому как кривились его губы, когда он принюхивался к рукавам пиджака, одежду придется выбросить. Я стоял посреди кабины лифта, спрятав руки в карманы джинсов.

— Э, — неловко начал брат, — я думал, раны вампиров затягиваются по счету раз.

— Так и есть, — ответил Андрей, стаскивая и комкая пиджак.

— Тогда почему у Влада до сих пор идет кровь?

В лифте повисла тишина. Мы озадачено посмотрели друг на друга, причем я был изумлен не меньше других. Никакого дискомфорта я не испытывал и новость о кровоточащих ранах стала для меня открытием. Изловчившись, поймал отражение собственной спины в зеркале. Мы дружно изучали окровавленную рубашку, пока двери лифта не разъехались в стороны.

  Андрей подхватил меня под руку и поволок к номеру. Выражения лица у него при этом было крайне глубокомысленное. Я прибывал в растерянности, не понимая, чем случившееся может мне грозить.

Прикрыв дверь номера, Андрей предъявил меня лицом или точнее спиной отцу и девушкам, в двух словах описав наши приключения. Мне приказали немедленно снять рубашку. Осмотрев раны на моей спине, все приуныли. А я вдруг ощутил вселенскую усталость. Посреди комнаты поставили стул, на который я тут же повалился. Склонив голову на сложенные домиком руки, прикрыл глаза. Впервые с момента обращения мне захотелось спать. Это почти забытое чувство не на шутку тревожило.

— Кровотечение никак не останавливается, — услышал я голос отца.

За моей спиной собрался целый консилиум. Все рассматривали меня, точно я – экспонат в музее, но пока никаких идей, как мне помочь, не поступало. А между тем мои силы таяли быстрее снега по весне.

— Вероятно, когти гарпий содержат яд, — предположила Амаранта. Её хрустальный голос звучал встревожено. Неожиданно мне захотелось прижаться щекой к животу девушки, обхватив руками тонкую талию. Но я подавил неуместный порыв, списав его на бред помутненного сознания.

— Кто-нибудь знает, как это лечится? – задал брат ключевой вопрос.

 Андрей приложил указательный палец к губам, точно просил всех помолчать. Я знал этот жест: вампир глубоко задумался. Между тем Ксюша стерла новую порцию выступившей из ран крови и горестно вздохнула. Когда девушка тронула мой лоб, проверяя нет ли жара, её зеленые глаза были полны сострадания. Температуры, естественно, не было.

— Надо позвонить Лане, — наконец, произнес Андрей.

  Я слабо кивнул, одобряя его план. Именно Лана навела нас на след гарпий. Возможно, ей известно, что делать в подобных случаях.

    Вампир достал сотовый и нажал на кнопку вызова. Несколько минут он тихо переговаривался с вампиршей. С каждый новым словом собеседника его лицо становилось все мрачнее. В итоге он стал похож на грозовое облако. Прервав связь, он обернулся и наши с ним глаза встретились. Я нисколько не сомневался, что выживу: Андрей не выглядел встревоженным, но вот способ лечения, похоже, оставлял желать лучшего. Запрятав подальше дурные предчувствия, я хрипло спросил:

— Что она сказала?

— Ты будешь жить, — подтвердил мою догадку вампир.

— Так давай уже приступим к лечению, — не выдержал Дима. – А то он уже весь пол кровью залил.

— Придется немного подождать, — угрюмо произнес вампир, поправляя запонки. – До рассвета еще часа два.

Я вскинул голову, ощущая, как паника сдавила внутренности, и шепотом переспросил:

— Рассвет?

— Лана сказала, — равнодушно пояснил вампир, — что яд гарпий могут растворить только солнечные лучи.

— Я поджарюсь заживо! – я позабыл про слабость от леденящего душу страха. От одной мысли о том, чтобы выйти на солнце все моё «я» сжималось в пульсирующий комок ужаса.

— Иного выхода нет, — развел руками Андрей. – Тебе надо выдержать всего пару секунд.

— Я не смогу, — твердо заявил я. К этому времени я уже мысленно смирился с гибелью.

— Куда ты денешься, — многообещающе улыбнулся Димка. – Не умеешь научим, не захочешь заставим.

   Следующий час все дружно уламывали меня выйти на солнышко. Всего-то пара несчастных секунд твердили мои мучитель в один голос. Я огрызался, пока были силы, и стоял на своем.

— Пусть со мной за компанию пойдет Андрей, – мстительно предложил я, — без защитной одежды.

 Вампир проигнорировал мой выпад, пояснив, что он радеет, прежде всего, о моем здоровье и удовольствия от моих страданий не получит. В тот момент, когда он говорил это, его глаза блеснули недобрым светом, и я всерьез усомнился в искренности его слов. Возможно, смерти он мне не желал, но пару приятных минут мои страдания ему все же доставят.

  Спустя еще полчаса я лишь мог вяло отмахиваться. Из-за непрекращающегося кровотечения силы покинули меня. Когда до рассвета оставались считанные минуты, я окончательно лишился воли к сопротивлению.

Используя покрывало в качестве носилок, меня поволокли на крышу. В столь ранний час коридоры гостиницы были пусты, и мы благополучно добрались до места назначения. Из-за слабости, граничащей с обморочным состоянием, я не мог контролировать происходящее, но это не значит, что я ничего не чувствовал. При мысли о встрече с солнцем – непримиримым врагом вампиров – не поддающийся контролю ужас затмевал разум.

На крыше меня усадили на захваченный из номера табурет, спиной к востоку, который к этому времени уже окрасился в нездоровый желтый оттенок. Я сидел, покачиваясь из стороны в сторону. Сохранять вертикальное положение было неимоверно сложно.

— Как только появится солнце, отсчитайте тридцать секунд и укройте его покрывалом, — Андрей раздавал последние инструкции. — Мы с Амарантой подождем на лестнице.

— Я останусь, — голос Эмми был тверд. Она присела передо мной на карточки и заглянула мне в лицо. – Ему нужна поддержка.

  С трудом приподняв налитые свинцом веки, я увидел встревоженное лицо девушки. На ней был её маскировочный костюм от солнца – черное пальто и лайковые перчатки. Она ободряюще улыбнулась и натянула капюшон на голову.

Амаранта сжала мои руки, мы замерли, соприкасаясь лбами. Я старался не думать о том, что мне предстоит пережить. И Эмми отчаянно пыталась помочь мне в этом, шепотом напевая незнакомую мне песенку. Мелодия была удивительно легкой и приятной. Она окутала меня негой, и я прикрыл глаза, мечтая раствориться в ней без остатка.

  Горячая волна коснулась спины. Она пронеслась по ней подобно жгучему ветру в пустыне. Я ощутил, как кожа в мгновение ока высохла и потрескалась, точно раскаленная земля. На смену волне пришел душ из расплавленного стекла. Эмми сильнее сжала мои ладони, единственным звуком в мире, затмившим собой все остальное, стал голос брата, отсчитывающий секунды.

 Один, два, три – с меня заживо сдирались кожу.

   Десять, одиннадцать, двенадцать – меня медленно до хрустящей корочки поджаривали на костре.

Двадцать, двадцать один, двадцать два – в воздухе запахло горелым мясом, часть сознания вяло отметила, что это дымится моя собственная плоть.

«Тридцать» прозвучало, как долгожданное признание в любви. В тот момент это было самым прекрасным словом на свете. Стоило Диме произнести заветное число, как мне на плечи упало покрывало. Отец и брат подхватили меня под руки и поволокли к лестнице, в долгожданную тень. Полумрак накрыл с головой, даря прохладу и успокоение. Уставший от пережитого кошмара, я вырубился.

  Первое, что увидел, придя в себя, идеально ровный, белый потолок. В комнате было темно. Слабые отблески солнечных лучей расчертили потолок подобно тетрадке в линейку. Я поискал взглядом источник света, пока не наткнулся на занавешенное покрывалом окно. Я лежал на кровати в своем номере.

Справа от меня кто-то пошевелился и почти в ту же секунду в поле зрения возник стакан, доверху наполненный кровью.

— Выпей, — предложил ласковый голос, и я не посмел ослушаться, тем более что сам желал этого.

Свежая кровь придала мне сил и рассеяла туман в голове. Я с удивлением осознал, что спина не так уж и болит. Кожу неприятно пощипывало, но этим все и ограничивалось.

— Ты молодец, — в голосе читалось восхищение. – Тридцать секунд на солнце! На такое мало кто осмелится.

— Можно подумать, у меня был выбор, — проворчал я. Неприятно чувствовать себя беспомощным и слабым, но еще хуже получать помощь из рук Амаранты. Мне казалось, это ущемляет моё самолюбие.

Эмми проигнорировала моё замечание и тон, которым оно было сделано. Вместо этого она продолжила ворковать, как ни в чем не бывало:

— Яд гарпий испарился под воздействием солнечный лучей, и теперь ты совершенно здоров.

— Чего же я тогда не могу пошевелиться?

— Ты получил сильные ожоги, — терпеливо пояснила Эмми. – Понадобится несколько дней, чтобы они затянулись.

   Амаранта не обманула. В течение двух последующих суток я напоминал амебу, распластавшуюся на кровати. Чтобы двинуть рукой требовалось колоссальное напряжение всех сил. Я точно младенец учился заново держать голову. И всё это время рядом со мной была Эмми. Выполняя любое мое пожелание, она оставалась неизменно учтивой и ласковой, хотя я порой вел себя, словно капризный ребенок.

Остальные время от времени навещали меня и рассказывали как обстоят дела с поисками гарпий. Под вечер второго дня, когда я уже мог самостоятельно сидеть в кровати, заявился Дима. В руках он нес пионерский горн. Войдя в номер, он вскинул голову к потолку, поднес ко рту горн и протрубил что-то отдаленно напоминающее сигнал к общему сбору.

— Медный? – спросил я, разглядывая новую Димкину игрушку.

— А то, — хмыкнул брат.

Он еще некоторое время рассказывал мне о достоинствах горна и делился своим виденьем схватки с гарпиями. Щедрое воображение Димы рисовало картинки одна лучше другой, но итог у всех был общий: побежденные гарпии штабелями падали к его геройским ногам. В силу темперамента брат не мог долго усидеть на месте и уже через пару минут устремился дальше: делиться планами с отцом и Ксюшей.

Амаранта прикрыла дверь за Димой и обернулась ко мне. При виде её усталой улыбки, я устыдился самого себя. Чтобы между нами не произошло, она искренне заботилась обо мне. В каждом взгляде и жесте девушки читалась любовь и нежность. Если не прощение, то уж благодарность она точно заслужила, и я решил сказать ей об этом.

— Спасибо.

Эмми вздрогнула. Можно было подумать это простое слово способно ранить её.

— Я бы никогда не оставила тебя, — вместо обычного «пожалуйста», ответила девушка.

— Это я уже понял. А еще ты ни за что не позволишь мне оставить тебя, — во мне проснулся дух противоречия.

— Я всё жду, что ты позовешь меня. Я бы услышала даже шепот, окликни ты меня по имени, — Эмми сделала несколько шагов к кровати. Её взгляд был устремлен прямо на меня, точно она пыталась заглянуть мне в душу, чтобы разгадать мои истинные чувства. – Но мы непрестанно отдаляемся друг от друга. Расстояние между нами продолжает расти. И это убивает меня. Ведь все моё «я» жаждет остаться с тобой. Почему бы тебе не сделать шаг мне навстречу?

— Каждый шаг навстречу тебе – это шаг прочь от меня самого.

   Эмми сжала губы и пару раз кивнула, прошептав в ответ одно-единственное слово:

— Конечно.

Осторожно, точно боясь оступиться, Амаранта обернулась на сто восемьдесят градусов, вышла из номера и мягко прикрыла за собой дверь. Она шла так медленно, будто надеялась – я окликну её и попрошу остаться, но мой язык намертво прилип к нёбу.   

Глава 14. Сердечные дела

Ожоги быстро затягивались. Уже к вечеру третьего дня на их месте образовалась новая кожа. Как любой вампир я регенерировал с огромной скоростью и не последнею роль в этом играла кровь, которой меня исправно снабжали родные.

 Наконец, я поднялся с кровати. Сидеть в номере не хотелось, за последние дни он порядком мне надоел, и я решил прогуляться в бар гостиницы. Он оказался на удивление приятным местом. В интерьере преобладал теплый коньячный цвет, на небольшой сцене в конце зала стоял темно-бардовый рояль. Музыкант играл джазовую импровизацию. Мелодия была тягучей, как шоколадная нуга и томной, как вздохи влюбленных.

  Я уже собрался устроиться за ближайшим к выходу столиком, когда увидел знакомую фигуру. Неподалеку от сцены расположился Андрей. Он не сводил взгляда с музыканта, явно наслаждаясь музыкой, и курил. Дым белесым туманом поднимался над столиком, подобно змее танцующей под дудку факира.

Отодвинув стул, я присел напротив вампира. Он скользнул по мне взглядом и снова сосредоточился на пианисте. Тот словно загипнотизировал его. Я молчал, понимая, что лучше не нарушать это единение. Вскоре моё терпение было вознаграждено: как только смолкли последние аккорды, Андрей повернулся ко мне.

— Вижу, тебя можно поздравить с выздоровлением.

— Спасибо. Мне намного лучше, — кивнул я в ответ, наблюдая за тем, как вампир в очередной раз затянулся сигаретой. – Я думал, что курение для таких как мы, бесполезно.

— А какие мы? – Андрей наклонился над столом, ища ответ в моих глазах, но увидев в них лишь недоумение, пояснил, дотронувшись до своего виска:  – всё дело в голове. Я курю головой, а не легкими.

Я снисходительно усмехнулся, показывая своё отношение к подобной философии. К чему тратить время на бессмысленное занятие? Организм Андрея не воспринимает никотин, как впрочем и кислород. Всё за счет чего существуют вампиры, мы берем из крови своих жертв. Как только запас необходимых для жизни веществ исчерпывается, мы бежим за новой дозой. И так бесконечно. Наши тела не в состоянии ничего произвести самостоятельно и даже усвоить из окружающей среды.  

— Наш разум, — между тем разглагольствовал Андрей, – вот где живет сущность вампира. И, конечно, голод берет своё начало там же.  Формально говоря, ты не совсем мертв. Какая-то часть тебя – а именно мозг – продолжает функционировать.

— Но тело-то нежизнеспособно, — возразил я.

— Тело – это всего лишь инстинкты. Все самое главное, что определяет твою личность, находится в голове.

  Чтобы отвязаться от надоевшего разговора, я вытащил из пачки сигарету и прикурил. Будучи живым, никогда не пробовал курить, и сейчас этот процесс не произвел на меня впечатления. Дым был горьким на вкус, и я реально ощущал, как никотин оседает в легких. Не докурив, потушил сигарету и спросил, рассчитывая, что раз уж сегодня вечер откровений, то мне непременно ответят:

— Как ты стал вампиром?

Андрей приподнял бровь. Подобный вопрос он ожидал в последнюю очередь. Не меньше минуты он рассматривал меня, будто решая: отвечать или не стоит. В конце концов, вампир произнес:

— Боюсь тебя разочаровать: моя история банальна и примитивна, как сюжет мыльной оперы.

— И все же я бы хотел её услышать.

— Мне было двадцать лет, когда это произошло, — голос Андрея звучал отстраненно, точно он рассказывал не свою историю, а перечислял скучные факты чужой жизни. – Как любой молодой дворянин своей эпохи, большую часть времени я тратил на попойки с друзьями и на хорошеньких женщин. На свою беду или удачу, теперь уже трудно сказать, я познакомился с Марианной – французской подданной. Она путешествовала вместе с семьей, и Россия стала очередной остановкой на их пути. Девушка меня очаровала. Было в ней что-то особенное, что выгодно отличало её от сверстниц. Помимо внешней красоты, которой она обладала в избытке, в ней крылась некая тайна, и я страстно возжелал её разгадать.

— Ты влюбился? – я представил Андрея восторженным влюбленным парнем. Это настолько не вязалось с ним нынешним, что невольно вызывало улыбку.

— Скорее, увлекся. Но в тот момент мне казалось, что это настоящая любовь. Мои ухаживания стали навязчивыми. Я даже всерьез задумался о женитьбе, и Марианна отвечала мне взаимностью, но имелось одно препятствие, которое мы были не в силах преодолеть: её отец.

— Это классика, — я усмехнулся. – Чем же ты ему не угодил?

— Я долго не мог этого понять. Я происходил из обеспеченной семьи и считался достойным женихом. Однажды отец Марианны застал её в моих объятьях. Он пришел в ярость и вызвал меня на дуэль. В то время дуэль в России не была так распространена, как в Европе, но честь не позволила мне отклонить вызов.

— И что же, ты его убил? – я вообразил, как Андрей прикончил отца любимой девушки и все вытекающие отсюда последствия, но вампир своим ответом разрушил все логические цепочки, что я успел выстроить.

— Нет. Он оказался достойным противником и застрелил меня.  

— О! – только и сумел выдавить я. Повисла неловкая пауза. Андрей молчал, углубившись в воспоминания былых дней, а я переваривал информацию, пока до меня окончательно не дошел смысл сказанного. — Они были вампирами?!

От моего возгласа Андрей вздрогнул и, быстро окинув взглядом зал, сказал:

— В следующий раз говори громче, тебя не все слышали.

   Я наклонился вперед и прошептал:

— Но я прав: Марианна и её семья были вампирами.

— Представь себе – да. Последнее, что я услышал, умирая, это как Марианна молила отца спасти мне жизнь. Дальше был мрак. Очнулся я за километры от дома, в другой стране и от человека, которым я прежде был, во мне осталась только внешность, да и та порядком изменилась.

— Тебя обратили! – снова встрял я. — Но почему она не дала тебе умереть?

— Чувство вины? – предположил Андрей.

— Но разве вампиры не убивают людей ради собственного удовольствия?

— Наверное, я был ей небезразличен.

— А она тебе?

— Моя жизнь круто изменилась, а вместе с ней и я. Марианна или Марина, как она позже называла себя, стала мне названной сестрой, и вся романтика наших отношений осталась в прошлом.

— Марина? Не так ли звали лучшую подругу Амаранты?

— У тебя отличная память, — похвалил вампир. – Я бы предложил выпить за это, не будь мы в общественном месте.

— Значит, — продолжил я, — отец Марианны - Грэгори.

— Именно так.

— Вот ведь тебя угораздило вляпаться.

Андрей хмыкнул в ответ. Да и что тут можно было сказать? Все мы порой оказываемся не в том месте, не в то время.

— А как насчет Дитриха? – не унимался я. – С какой стати ему повезло стать вампиром?

— О, Дитрих был рожден для этого, — я кивнул, соглашаясь со словами Андрея. Что-то подобное я и предполагал. Вампир продолжил рассказ:  — есть люди, которые после обращения становятся настоящими исчадиями ада. Они готовы разорвать любого, кто встанет у них на пути. Дитрих был таким всегда. Будучи человеком он славился своей изысканной жестокостью. Именно благодаря ей Грэгори заметил этого парня.

— Грэг обратил Дитриха и пополнил свою коллекцию настоящей машиной убийств, — сделал я вывод из сказанного.

— Скорее уж атомной бомбой. С Дитрихом никогда нельзя быть уверенным, когда он рванет. Это все равно что курить, сидя на бочке с порохом.

— Ну, а Лидия? Её Грэг выбрал из-за внешности? – предположил я.

— Ты сам все отлично знаешь, — подтвердил Андрей. – Ничто человеческое Грэгори не чуждо. В том числе чувство прекрасного. Лидия была хороша смертной, став вампиров, она сделалась безупречна.

— Если у него были все вы, зачем ему понадобилась Амаранта?

Вампир вздохнул. Прежде чем ответить, он некоторое время задумчиво изучал тлеющий окурок сигареты.

— Всё со временем приедается. Чем дольше существуешь, тем больше новых впечатлений требуется, чтобы поддерживать в себе огонь жизнь.

— Выходит, Амаранта всего лишь забава? Новая игрушка взамен надоевших? – возмутился я.

— Можно и так сказать, — согласился вампир.

— Тогда к чему вся эта возня с её возвращением в лоно семьи?

— Это тоже своего рода аттракцион, — с хищной улыбкой пояснил Андрей. – Надо же Грэгори как-то развлекать себя. Подозреваю, что с тех пор как мы ранили Сибиллу, то, что раньше было игрой, превратилось в вендетту.

Я замолчал. Список вопросов иссяк. Не надо было ни о чем спрашивать вампира, чтобы понять: Грэгори решительно настроен уничтожить нас всех. Так было всегда. Остановить его в состоянии лишь смерть.

— Слышал, вы с Амарантой в очередной раз выясняли отношения, — искоса поглядывая на меня, сменил тему Андрей.

— Она больше не имеет для меня значения, — жестко отрезал я.

— С чего ты взял?

— Мне виднее, что и как я чувствую.

  Губы вампира сложились в хитрую улыбочку:

— Позволь предположить: ты ничего не чувствуешь. Твоё сердце не бьется чаще при виде Амаранты, руки не дрожат, дыхание не перехватывает. Не так ли?

Несколько секунд он наслаждался моим изумлением, вызванным такой прозорливостью, а потом объяснил:

— Подумай сам, как ты можешь что-то испытывать при виде Амаранты, если твоё тело – всего-навсего ходячий вопреки всем законам анатомии кусок мертвого мяса?

— Значит, вампир не способен любить? – от подобной мысли у меня голова пошла кругом.

— Отчего же? – Андрей неторопливо затушил сигарету и нахмурился. – Но любовь вампира и любовь человека – это две абсолютно разные вещи. Начать хотя бы с того, что влюбленный человек стремится отдавать, а влюбленный вампир желает обладать.

— Люди тоже далеко не всегда идеальны, — парировал я.

После небольшого перерыва вернулся пианист. Музыка стала эмоциональней, обжигающей, как свежесваренный кофе, что как нельзя лучше соответствовало нашему разговору.

— К слову люди даже большие подонки, нежели вампиры. Мы, по крайней мере, не скрываем свою сущность под маской добродетели, — заметил Андрей, прикуривая новую сигарету.

— Конечно, лучше быть негодяем и гордиться этим, чем пытаться изменить себя, — я демонстративно отвернулся к роялю, давая понять, что этот разговор окончен.

— И все же любовь человека скоротечна, тогда как вампир, полюбив однажды, проносит это чувство сквозь века, — Андрей вернулся к теме любви, догадавшись, чем меня можно увлечь.

— В чем же разница? – я не удержался и обернулся к вампиру. – Человек слабее?

— Не в этом дело, — Андрей стряхнул пепел. — Человек любит сердцем, это всего-навсего химия. Гормональная реакция рано или поздно притупляется, и любовь увядает, как сорванный цветок. А вампир любит разумом, — и снова этот жест: указательный палец прижался к виску. – Такая любовь вечна, потому что мысли невозможно вытравить из головы.

Я скептически фыркнул, но уже без былого энтузиазма. В рассуждениях вампира было рациональное звено. К тому же он на несколько сотен лет был старше меня. Наверняка он успел за это время найти ответы на многие вопросы.

    Но я не мог уяснить, как это - любить разумом. Если верить вампиру моя любовь к Эмми умерла вместе с моим сердцем и то, что я поначалу принимал за отголоски этого чувства лишь иллюзия.  

Окончательно углубиться в эти безрадостные размышления мне не дал вошедший в бар Дима. Заметив нас, брат направился к нашему столику. Судя по довольному выражению его лица, он собирался порадовать нас хорошими новостями.

— Всем привет, — Димка бесцеремонно плюхнулся на стул и жестом подозвал официанта. Сделав заказ, улыбнулся во весь рот и заявил: — Мы нашли логово гарпий.

— Как? Когда? – я подскочил на месте, мгновенно позабыв о словах Андрея. Сгорая от нетерпения, я желал знать всё и немедленно.

— Прошлой ночью мы с Амарантой следили за квартирой их последней жертвы. Гарпии вернулись, чтобы добить его. Оставался сущий пустяк: пойти по их следу, — Димка поморщился, как будто чем-то воняло, намекая что это был за след.

 С момента нашего последнего разговора Эмми не появлялась в моей комнате. Теперь понятно, чем именно она занималась.

— И куда вас привел этот след? – спросил Андрей.

— В пещеру, — Дима залпом осушил принесенный официантом стакан чая со льдом, вытер губы рукавом и продолжил: — я достал карту, чтобы подробнее разузнать, что это за место. И еще отец выяснил, что вход в обитель богинь судьбы находится в жилище гарпий.

— Всю жизнь мечтал попробовать себя в роли спелеолога, — Андрей кисло улыбнулся, подчеркивая скрытую в словах иронию.

— Но почему они выбрали именно Самару? – изумился я. – В мире полно пещер.

— Они тут вроде как проездом, — Димка достал из стакана трубочку и задумчиво жевал её. – Вход к Паркам перемещается вместе с гарпиями.

— Чудесная новость! – вампир заметно поскучнел. – Встречи с милыми дамами в перьях однозначно не избежать.

— У нас есть медный горн, — радостно провозгласил брат.

— И надежда, что легенда о нем имеет под собой реальные основания.

— А почему нет? – искренне изумился Дима.

 Андрей не стал отвечать. Вместо этого он с состраданием посмотрел на меня, всем своим видом давая понять, как он сочувствует мне, ведь я вынужден называть этого человека братом. 

Тряхнув светловолосой головой, Димка отогнал прочь все невысказанные Андреем гадости и сказал:

— Одним словом, папа ждет нас у себя в номере. Будем готовиться к походу на гарпий.

Спорить было бессмысленно, и мы, оплатив чай, направились к отцу. Предстоящая встреча с гарпиями радовала меня не больше, чем Андрея. В голову так и лезли посторонние мысли. Прежде всего, меня тревожила Амаранта. Я понимал, что единственная причина, по которой мы держимся вместе – это Грэгори. Поодиночке он бы уже давно изловил нас и прикончил, а так у нас был шанс выжить. Но присутствие Эмми меня раздражало. Она постоянно маячила перед глазами, и этот её щенячий взгляд, молящий о прощении, не давал мне сосредоточиться на деле. Стоило Амаранте посмотреть на меня, и я терял нить разговора. И это совершенно не поддавалось контролю, точно она всё еще имела власть надо мной.

Глава 15. Покорители пещер

Приготовления к охоте напоминали сборы в экспедицию. Горн являлся нашим единственным оружием против гарпий, и тратить время на его подготовку не требовалось, мы сосредоточились на тех вещах, что могли понадобиться в пещере. Выясняя, что же необходимо для такого похода, мы умудрились переругаться.

  Ксюша сидела в кресле, скрестив руки на груди. Девушку раздражало, что из-за беременности её никуда не берут. Отец поинтересовался, как Ксения со своим округлым животом собирается протискиваться через узкие лазы. Это стало последней каплей, и она страшно обиделась. Желая отомстить, Ксюша заявила, что без охраны не останется: мало ли что? И многозначительно посмотрела на Диму. Брат некоторое время делал вид, что ничего не замечает, но упорство молодой светлой колдунье возымело своё действие, и отец заявил, что кто-то долженсоставить ей компанию.

   Около часа мы выясняли, кто станет этим счастливцем. Андрей вызвался добровольцем, но Ксения отчего-то не пожелала оставаться с ним наедине. В итоге, как и все разы до этого, пришлось отцу взять на себя почетную роль охранника.

— Только будьте предельно осторожны, — увещевал нас папа перед выходом. – Чуть что не так, бросайте всё и спасайтесь. Парки могут подождать, никуда они не денутся.

— Само собой, — я кивнул, краем глаза наблюдая за братом, который обнимал на прощание жену, и втайне завидовал той гармонии, что царила между этими двумя. – Мы будем держать вас в курсе, — я похлопал по нагрудному карману кожаной куртки, где лежал мобильный телефон.

 Пожав отцу руку и кивнув Ксюше, я вместе с братом спустился в холл, где нас ждали Андрей и Амаранта. Мне не нравилось, что Эмми идет с нами, но возразить я не посмел.

  Как только все устроились в «Мерседесе» (ради такого дела отец пожертвовал машину), я направил автомобиль к пещере братьев Греве. Именно так, если верить купленной Димой карте, называлось место выбранное гарпиями для временного пристанища. Не понятно, как они уживались с толпами туристов и просто любопытных граждан, облюбовавших пещеру. Не исключено, что зимой наплыв желающих посетить её темные переходы иссякал. По крайней мере, ночью тут было спокойно.

    Припарковав автомобиль подальше от пещеры, мы пешком добрались до Главного входа и  вошли под своды Среднего грота. Дима расстелил карту на одном из круглобоких валунов, что притаился у стены, включил фонарик на каске, которую мы купили по такому случаю, и принялся внимательно изучать чертеж пещеры.

— Что, штурман, приуныл? – Андрей заглянул Диме через плечо. – Не можешь разобрать, куда идти дальше? А ведь мы только в начале пути.

— Вот еще! – оскорблено насупился Димка. – Да для меня карту прочесть, как раз плюнуть.

— Этого я и опасаюсь, — вампир оставил Диму и подошел ко мне. – Ты уверен, что ему можно довериться?

— Боишься, что он заманит нас в ловушку? – пошутил я.

— Только если по собственной глупости.

— Нам туда! – мы дружно повернулись в ту сторону, куда указывал Димка, но так ничего и не увидели.

— Я не умею ходить сквозь стены, — сказал Андрей.

— И не надо, — Дима встал на ноги. – Там есть лаз.

— Действительно, — Эмми первой добралась до места, — здесь есть ход. Но он очень узкий.

Димка присел на корточки напротив прохода и  пояснил:  

— Называется он, между прочим, «шкуродер».

— Восхитительное название! – мгновенно отозвался вампир. – Готов поспорить – это путешествие станет незабываемым и доставит нам массу удовольствия.

Первыми полезли мы с Андреем, дальше Дима. Замыкала цепочку Амаранта. Надо сказать, люди, подарившие лазу столь звучное название, сумели точно передать его суть. Расстояние между полом и потолком было минимальным. Острые выступы на неровной поверхности постоянно впивались в одежду и мешали ползти вперед, удерживая нас точно чьи-то цепкие пальцы. Ветер с бешеной силой дул прямо в лицо, будто желал вытолкнуть нас обратно, но мы упорно ползли вперед, извиваясь всем телом, словно змеи. В конце пути лаз стал еще более узким, и мы еле выбрались в следующий грот, порвав при этом одежду.  

  Если верить карте, это помещение называлось Ледяной грот. Потолок здесь был низким и даже Амаранте приходилось стоять, сгибаясь пополам. Но зато какая красота нас окружала! Стены, пол и потолок грота покрывал тонкий слой серебристого инея, он переливался всеми оттенками голубого в свете Димкиного фонаря. Мы точно попали в легендарные копи царя Соломона и вокруг мерцали не крупинки снега, а настоящие алмазы.

 Немного полюбовавшись этим великолепием, мы двинулись дальше. По мере того, как шли, потолок грота поднимался. Наконец, можно было выпрямиться в полный рост.

— Куда теперь? – Амаранта осмотрелась в поисках следующего лаза.

— Минутку, — Дима, закусив нижнюю губу, просматривал карту.

 Андрей прислонился спиной к посеребренной стене и произнес:

— Не понимаю, как мы отыщем здесь гарпий. Судя по карте, пещера не маленькая.

— По запаху, — ответил я, лишь бы что-то сказать. На самом деле, я скорее рассчитывал на удачу, чем на рациональные поиски.

— Нам надо на второй этаж, — Дима оторвался от карты и указал куда-то выше своей головы.

Лаз в следующий зал находился на высоте примерно двух с половиной метров. Пришлось подсаживать друг друга. Первым вскарабкался Андрей: подпрыгнув, он ухватился руками за края ниши, подтянулся и легко пролез в отверстие. Некоторое время вампир копошился наверху, разворачиваясь. До нас то и дело доносился его приглушенный голос: он шепотом проклинал все пещеры мира, спелеологов в целом и конкретно братьев Греве, которым не сиделось дома. Но вот показалась его голова. Я подсадил брата, а вампир, ухватив Диму за руки, втянул его наверх, не забыв поинтересоваться, чем мы его кормим, что он столько весит.

 Настала очередь Амаранты. Чувствуя себя неловко, я предложил девушке свою помощь. Она не отказалась. Эмми встала на невысокий камень под самым проходом, я обхватил её за талию и приподнял, чтобы она смогла ухватиться за край выступа. На какую-то долю секунды мы оказались тесно прижаты друг к другу. Я в полной мере ощутил тепло её тела, его мягкие изгибы и плавные линии. Всего на одно мгновение мне почудилось, будто внутри меня что-то дрогнуло, словно я еще способен чувствовать. Но вот Эмми выскользнула из моих рук, и установившийся между нами хрупкий контакт оборвался, а я так и не успел понять, что он означал.

   Преодолев очередной лаз, мы вошли в Малый зал. Именно здесь мы впервые почуяли присутствие гарпий. В пещере пахло плесенью и сыростью, и еще землей, точно мы стояли в свежевырытой могиле. Но знакомый нам тяжелый смрад подавлял все остальные запахи. Они были вынуждены прозябать в его тени, будучи не в силах тягаться с его ядовитыми парами.

— Гарпии где-то поблизости, — потирая руки, заявил Дима.

— Спасибо, что просветил, а то я все думаю, чего это так воняет, — огрызнулся Андрей. Ему, похоже, доставляло удовольствие издеваться над моим братом. Я не стал его одергивать, радуясь про себя, что вампир выбрал новый объект для насмешек и на время оставил меня в покое. Угрызений совести не было, тем более что Димка не обращал внимания на выпадки Андрея. Требовалось нечто посерьезнее, чем пара едких слов, чтобы пошатнуть его самоуверенность.

— Смотрите, что я нашла, — Эмми подняла над головой грязное перо размером со свою руку.

 Мы ринулись к девушке, желая лично убедиться, что перо принадлежит гарпии. После тщательно осмотра наш консилиум постановил – мы на верном пути.

— Дальше дорога ведет в Большой зал, — произнес Дима, заглянув в карту. Чтобы Андрей не говорил, а из брата вышел отличный штурман. – Но вряд ли гарпии стали бы там прятаться.

— Здесь тоже негде затаиться, — я обвел взглядом грот шириной не более семи метров.

— Если верить карте, то там, — Дима махнул рукой влево, — есть колодец.

— Колодец как раз то, что надо, — Андрей стянул разорванную на спине кожаную куртку и остался в одной черной футболке. – Только его и не хватало для полного счастья.

— По-моему, — деловито произнес Димка, — это самое подходящее место для гарпий.

— Вот интересно, когда это ты успел стать таким экспертом в области гарпий? – ехидно спросил вампир.

— На днях, — в тон ответил брат.

  Пока вампир и Дима мерялись силами в красноречии, мы с Эмми отправились на поиски колодца. Через минуту мы нашли таковой: он находился в углу, скрытый от посторонних глаз куском пещерной породы. Заглянув внутрь, я увидел бескрайний воронкообразный провал, который, казалось, уходил к самому центру земли. Недолго думая, отыскал в кармане монетку и бросил её в колодец. Если она и ударилась о дно, то отзвук удара не достиг поверхности.

— И что там внизу? – шепотом спросил я у подошедшего брата.

— Здесь написано, — Дима продемонстрировал мне прилагающийся к карте путеводитель, — что к низу колодец сужается и на дне стоит вода.

— Сужается, говоришь, — задумчиво повторил Андрей.

   Мы четверо склонились над колодцем, вглядываясь в его черное жерло. Мне чудилось, что это гортань огромного чудовища. Оно сейчас сомкнет свои челюсти и целиком поглотит нас.

— Ты, кажется, брал веревку, — Амаранта кивнула на рюкзак за моей спиной. Последний выглядел потрепанным после путешествия через узкий лаз, где я толкал его впереди себя. В рюкзаке хранилось самое необходимое для похода, включая веревку.

— Ты предлагаешь туда спуститься? – с сомнением поинтересовался я. Перспектива спуска в колодец навевала тоску.

Эмми собралась ответить, но не успела – стены грота содрогнулись, точно стенки желудка того чудища, что я вообразил, из колодца вырвался столб воздуха, и мы, не сговариваясь, отскочили назад. От вони в миг заполнившей все пространство Малого зала я практически лишился сознания. Остальные прибывали не в лучшем состоянии: Андрей лежал на земле, прикрыв руками лицо, Амаранта упала на груду камней и не подавала признаков жизни, Дима, чей нос был менее чувствителен, прощался с остатками ужина в углу пещеры. Меня бы тоже непременно вывернуло наизнанку, будь я человеком.

  Послышался взмах крыльев. Звук набирал обороты, будто мы попали в центр вороньей стаи. Он становился оглушительным. Зажимая уши и стараясь не дышать, я поднялся на ноги и на полусогнутых добрался до А