Плюшевые звери на конкурс красоты,

Чтоб королеву отыскать на царскую корону,

Созвали претенденток из плюшевой среды.

И преобразились вдруг красавицы, красотки,

Потеряв внезапно красоту:

Глаза блестят как после литра водки,

А мордочки блестят как глянец на свету.

И обнажились груди и попки округлились,

Словно их как бицепсы качали.

И ножки до бесстыдства обнажились:

С них прилюдно лишнее всё сняли.

И вот на подиум, точнее на панель,

Сцену театральную сварганив,

Выводят табуном на общую постель

То ли девиц дешевых, то ль проституток потенциальных.

Продается как товар и честь и красота.

За деньги суки распродать себя готовы

На страницы глянцевых журналов без труда.

Главное, чтоб было броско, ярко, клёво.

И в восхищении богатые самцы,

Они не даром телок собирали,

Как деловые, расторопные купцы,

Товар живой кому-то предлагали.

А красотки блещут знаньями своими,

Умения свои бросают на показ.

У них душа и тело загипсовались в гриме:

Фарфоровой статуэткой они оформлены под очертанья ваз.

Упали - и разбились, и не собрать осколки.

И выметают вон заброшенную вещь.

И по рукам идут и на задворки

Те, кто захотел под конкурс этот лечь.

А пока все ладненько, а пока все сладенько:

Лисица вертит задницей своей.

Выводит танго львица аккуратненько.

А слониха удивляет размерами грудей.

А гусыня хочет выглядеть лебедушкой,

А плывет по сцене собачонкой.

И танцует, закосив под золушку,

Разбитная, как наркоша, лягушонка.

И видит каждая себя лишь королевой,

Корону царскую примерив на себя.

Считает каждая себя лишь первой,

Саму себя до обожания любя.

И как положено, с искусственной улыбкой,

Дарит всем холодное тепло,

Каждая, как золотая рыбка,

Для спонсоров, судей: кому как повезло.

Ведь конкурс красоты не для прохожих с улицы.

И красота совсем уже не в счет.

Важно, чтоб одна с панели курица

                                                                                                                            2

Золотые яйца даром принесет.                                                                                                      И вот уже ни подиум, ни сцена

Перед глазами зрителей и их аплодисментов.

А без края цирк с его ареной,

Сданный торгашам за поцелуй в аренду.

И вертихвостки дарят поцелуи

Направо и налево, зависть обнажая.

В доход идут лакеи и холуи,

Которые дань с лихвой собирают.

Торгуют красотой

И не в накладе сцена.

Бизнес наготой

Имеет цену.

И доволен бегемот:

У него большой доход.

 

3

                   В плюшевом лесу, зелёном - презелёном,

Плюшевые звери устроили показ

Высокой моды и, модой увлеченные,

Давали представление в вечерний час.

И вот когда луна заметно округлилась.

И светом матовым вода на озере сияла,

С последним криком моды пред публикой явилась

Во всей красе моднячее кричало.

И презентация тряпошных тряпок началась:

Все замерли, раскрыв глаза навыкат –

Кто покажет высший пилотаж?

Кто удивит кричащим криком крика?

Мини, миди, макси –

Уже ль все в прошлом, ну а что новей?

Иль все решают только баксы –

В виде долларов, юаней иль рублей?

И вышла первою лиса,

Напудрив носик, хвостик распушив,

Очки небрежно сдвинув на глаза

И на макушке бантики, как рожки, накрутив.

В ушах, в носу, по телу пирсинги.

И стрингеры, и больше ничего.

Да это день вчерашний, лисонька!

От голых дур тошнит и все они того.

А белка, словно выбритая мышь:

В обтяжку вся и мышцы пузырями,

Ей водолазом быть не запретишь,

На подиум явилась с ослиными ушами.

А вот корова: в спортивной униформе,

Подчеркнув все тела недостатки,

Думает, что львиную дает кому-то фору,

Особенно пингвинам и иным аристократкам.

А вот смешенье стилей у обезьян азартных:

И платья, и накидки, и бриджи, и штаны –

Все вперемешку нагло и развратно,

Но зато все выразительно снизу со спины.

И у слонихи эпатажа не отнять:

Все броско, ярко, парусиновых размеров.

Как ни одевай: ни объехать, ни обнять.

Но зато упитано и в меру.

Свинья же, оголив все скромные места,

Щеголяла как дешевка по проспекту.

А попугай, как дежурная звезда,

Сверкал лохмотьями и чуть не кукарекал.

Павлин, считая, что он мод законодатель,

Плыл с павлинихой, перья распушив.

И забыл, беззаботный роскоши мечтатель,

Что века прошлого его смешной пошив.

Но курица прохода не давала.

И, кудахтая, расталкивая всех,

4

На смотрины часто выбегала,

Не замечая общий смех.

А львица в деловом и дорогом костюме,

Профессионально бедрами крутя,

Надеялась, что первой наберёт очки, а сумме:

Признание и деньги, поклонников на славу обретя.

Но луну накрыло облако и вечер.

И в сумерках лишь тени серые шатались.

И кто моднее, не было и речи: