Глава 30. Доверие надо заслужить.

Белла

В десять вечера я в пиццерии «У Моо». Это недалеко от колледжа. Всего в нескольких кварталах от него. Здесь вечно болтаются студенты. Такой маленький уютный ресторанчик, а итальянская кухня здесь самая настоящая.

 

Но я здесь не для того, чтобы есть. Я распахнула дверь и быстро окинула взглядом помещение. Его я заметила в дальнем углу, одетого как подросток, как если бы он был студентом. Футболка, джинсы, ботинки, коричневая косуха. Его холодные голубые глаза вспыхнули, как только наши взгляды пересеклись. Я нахмурилась, сглотнула и подошла к его столику, но присаживаться пока не собиралась.

 

- Мне есть, что Вам сказать, доктор Коллер, - начала я ледяным голосом. – Во-первых, я Ваша студентка, во-вторых, мне не нравится, когда кто-то является ко мне домой без приглашения. В-третьих, в моей сумочке лежит пистолет и прямо сейчас он нацелен на Ваш крошечный член. Если Вы сейчас спросите меня о чем-нибудь таком, что мне не понравится, я сделаю «пиф-паф», но это будет не так, как Вы себе могли бы даже представить. Я ясно изложила суть дела?

 

Вау! Сама себе удивляюсь! Я никогда бы никому не смогла такого сказать раньше!

 

Он выглядел ошеломленным, но улыбнулся:

- Я здесь не для того, чтобы тебя смущать Белла, уверяю, - его голос звучал приторно, но высокомерно. – Могу я попросить тебя присесть? Я сделал нам заказ.

 

Это опять шпилька в мой адрес? Точно! Я взвожу курок.

 

- Я не хочу пиццу! – ворчу. – Что Вам надо, Джеймс?

- Ну, хорошо, - он вздохнул. – Я собираюсь пойти в ва-банк и все тебе рассказать. Это единственный путь, сказать то, что я собираюсь. Я хочу помочь тебе, Белла.

- Помочь в чём? – спросила я, как бы играя в молчанку, чтобы понять, что он знает... Или что думает, что знает.

- Я частично прочитал одну из твоих работ сегодня, - осторожно начал Джеймс. – Об Эдварде… Об «Огне»… Я узнал Викторию. Даже не смотря на то, что в работе ты называешь её Ванессой.

 

Я не знала, что на это сказать. Этого не может быть. Если он окажется её другом… Все что вышло из меня, было выдохом всего воздуха из груди.

 

- Я не знаю никакой Виктории, - соврала я. Но я правда её не знаю. Я бы хотела никогда о ней не слышать от него. И об Эдварде тоже.

- Белла! – он наклонился ко мне ближе, и зашептал. – У меня последний шанс поговорить с тобой, нормально поговорить. Пожалуйста. Я знаю, ты не уверенна во мне, но разве я не был хорошим преподавателем? Я никогда не делал ничего странного прежде, пока ты не занялась изучением этого объекта, не так ли?

 

Это было правдой. Но я все еще не доверяю ему. Я не могу. На кону жизнь Эдварда. Я даже не могу полностью довериться отцу, который не звонит мне уже целых два дня!

 

Я не знала, что ему ответить, но Джеймс все прочел по моему лицу:

- Я знаю, что прошу слишком много, но мне очень хотелось бы, чтобы ты мне доверилась, - сказал он почти шепотом, а его глаза в это время останавливались то на мне, то смотрели в окно.

- Доверие нужно заслужить, Джеймс, - сказала я, надеясь, что он поймет, что я обращаюсь к нему так, потому что он ведет себя не как преподаватель. По другому, мне к нему обращаться расхотелось.

- Согласен, - произнес он, глядя мне прямо в глаза. – Как на счет того, чтобы я узнал как там Эдвард? Так я заслужу твое доверие?

- Что? – я сейчас рехнусь. Я не верю ему. Но мне безумно хочется новостей, безумно хочется, чтобы кто-нибудь проверил, что происходит с Эдвардом. Мне нужен союзник там, в «Огне». Не представляю, что случилось у Чарли. Но, черт! Я все еще не доверяю Джеймсу.

- Белла… - он наклонился еще ниже ко мне, и еле слышно прошептал. – Виктория… Она моя сестра.

 

Желудок свело, и я ощутила, как весь воздух со свистом вырвался у меня из груди. Я не знаю что сказать.

 

- Она... Понимает, что я не такой, как она,- продолжил Джеймс. - Вся наша семья это понимает. Вообще-то, они гордились мой, когда я стал преподавателем. Они сделали мне новую биографию. Они не все такие плохие. Они радовались, что я хотел чего-то другого, благороднее, чем их образ жизни. Они знают, что Виктория долбанутая на всю голову. Но воспринимают её как неизбежное зло. Она постоянно под их присмотром. И это что-то вроде… Моей работы… Приглядывать за ней, быть рядом с ней, чтобы они знали, что с ней все в порядке.

- Отличная тебе выпала работенка, Джеймс! – выпалила я. – И у тебя есть какие-нибудь идеи о том, что она делает? ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! Ты, должно быть, дрыхнешь вместо того, чтобы работать, КОЛЛЕР!

- Было время, когда я не хотел быть её нянькой, Белла, - шептал он мне, но легкая музыка и так заглушала его слова для других посетителей. – Я хотел жить нормальной жизнью. Я не хотел выполнять свои обязанности в отношении неё, правда. Я знаю, что она совершала поступки, которые я должен был бы предотвращать, но… Я этого не делал. Однако я сделаю это СЕЙЧАС! Я должен!

- Что ты знаешь о ней и… Эдварде, - я боялась даже спрашивать.

- Знаю… - Джеймс стыдливо уставился на свой стакан с водой. – Узнал после того как она… Ну, приобрела его.

- Приобрела! – фыркнула я. – Хорошенькое словечко!

- Так, Белла, - он нахмурился, пытаясь успокоиться. – В начале их отношений, он хорошо повлиял на неё. Она была счастлива. Она даже забыла о наркотиках и прочих «нелегальных» увлечениях. Он был к ней так привязан. Но, когда я встречал их вместе, я не замечал того, что он к ней прикован буквально. Он работал стриптизером, приходил и уходил, вот, что я видел. Они были полноценными партнерами, но он, конечно, в роли подчиненного.

- Стоп!- я нахмурилась.- Эдвард же видел тебя, когда ты зашел тогда ко мне. Он тебя не узнал.

- Я изменился с тех пор, когда видел Эдварда в последний раз, - парировал он. – Кроме того, чаще всего я встречался с ним в тёмном клубе. У него не было возможности детально разглядеть меня. Виктория прилагает невероятные усилия, чтобы держать таких как он как можно дальше от её нормального окружения. Но вся штука в том, что я все-таки узнал его в тот день, когда зашёл к тебе.

 

Или... Виктория специально послала его посмотреть, не у меня ли Эдвард после заточения у Рейвен… Он же притащился как раз утром после ночного происшествия. Виктория знает, что мы спасли Эдварда. Вот дерьмо!

 

- Он для неё не партнер, – заметила я, защищаясь. – И он к ней не привязан! У него семья.

- Во Флориде, да? – Джеймс поднял бровь. – Я в курсе.

 

Мое сердце ёкнуло, мне стало реально страшно.

 

- Как ты узнал об этом? – мне хотелось кричать, но я заставила свой голос звучать на несколько тонов ниже.

- Это не важно, Белла, – лицо Джеймса стало серьезным. – Дело в том, что сейчас я боюсь за Эдварда. Что-то должно случиться. Я не стал бы отдавать руку на отсечение, но то, что она о нем говорила… Это не нормально.

- Я не могу ничего рассказать тебе, Джеймс, - я почувствовала, как слезы навернулись мне на глаза, я уставилась в окно.

- Я понимаю, – согласился он. – Я говорил с Викторией по телефону, и она рассказала о дальнейших планах. Она пригласила меня на ужин через пару дней, и… Белла… Она попросила меня привести тебя к ней на ужин… Как мою девушку...

 

Мои глаза в ужасе вылезли из орбит.

 

- ЧТО? – я услышала как ору это не своим голосом.

- Белла, я правда, не знаю, встречались ли вы уже, и вообще ничего не знаю, но так как ты была её клиенткой… Ты же… Платила ей за Эдварда… Это нормально, что она захотела встретиться с тобой, чтобы узнать тебя получше.

- Я ни за что не платила, - я кипела от нежелания делиться с ним деталями своих отношений с Эдвардом. Я все еще не доверяю ему.

- Мне все равно, Белла, - вздохнул он. – Я ни в чем тебя не обвиняю, просто пытаюсь помочь.

- И чего же она ждет от меня на этом ужине? – поинтересовалась я. – Давай уже, не томи.

- Ничего! – Джеймс опять нахмурился. – Я говорю тебе все, что знаю. Но она может попытаться затащить тебя туда любыми способами. Если я не приведу тебя туда, это может попытаться сделать кто-нибудь другой. Я не хочу вынуждать тебя, но согласись, я мог просто рассказать ей, где ты бываешь или попросить остаться тебя после занятий… Но я не был бы тебе другом, если бы тащил тебя туда силой…

- А мог бы и попытаться! – Я сделала страшное выражение лица и взвела курок пистолета в сумочке. Это был бутафорский ствол Эдварда, который достался мне во время операции по вызволению его из лап Рейвен.

 

Джеймс услышал металлический звук и решил, что я уже не играю.

 

- Белла! Ты НЕ ХОЧЕШЬ стрелять в меня, - он почти умолял. – Последствия для тебя будут ужасны. Я – любимый сын своего отца. В моей семье много оружия. Много, много пушек.

- Чего ты от меня хочешь? – процедила я сквозь зубы. – Хочешь, чтобы я стала твоей девушкой? Нацепила миленькое платьице и прогулялась прямо в темницу Виктории? Если я нужна ей, то пусть она придет и возьмет меня! Я не пойду к ней сама, по своей воле. Только не после всего, что пришлось пережить Эдварду…

 

Ты идиотка? Не смей ничего говорить о нем!

 

Я захлопнула варежку и вскочила, собираясь послать Джеймса ко всем чертям и его сестрицу вместе с ним, но он заявил:

- Тебе же хочется узнать как там Эдвард? Может, ты хочешь передать ему что-нибудь? Получить от него ответ? Она вернула его. Она наказывает его. Она все рассказала мне. Она никогда не была так жестока с ним как сейчас. Я не понимаю, что происходит, но она чего-то боится. Мне кажется, она боится потерять над ним контроль. Я понимаю, что это звучит странно, но она, в её понимании, любит его. Так просто она его не отпустит.

- Не желаю слышать ничего подобного, - заявила я, но, тем не менее мне хотелось знать, что происходит. Какие наказания она для него придумала на этот раз? - Что она с ним делает? – спросила я, и слезы окончательно застелили мне глаза. – Она мучает его?

 

Джеймс посмотрел на меня, и выражение его лица резко изменилось:

- Господи! – прошептал он, серьезно всматриваясь в меня. – Да ты в него влюбилась!

- И ты думаешь, мне стыдно в этом признаться? – слезы покатились из моих глаз. – Нет! и, да! Я люблю его! Мне жаль, доктор, что Вы не дождётесь своей очереди!

 

Заткнусь я когда-нибудь, тупая овца!

 

- Белла, я как-то не думал об этом, - сказал Джеймс, а потом добавил. – Ну ладно… Думал. Но я живой человек! Не хочу смущать тебя, но ты мне действительно нравишься! И у меня не такие стальные яйца, как у моей сестры. Мне не хотелось бы держать тебя в клетке или на цепи. Если ты любишь кого-то другого… Что ж… Я счастлив за тебя. Я желаю тебе только добра. Но, Белла! Если ты не примешь мою помощь, не думаю, что все закончится так хорошо, как тебе хотелось бы… Видишь ли… Она уже убивала.

- Правда? – я попыталась выглядеть удивленной.

 

Джеймс – не дурак, но он все же ответил:

- Да, это правда. Сначала, она просто хотела доказать отцу, что она такая же как и мальчики, такая же как и те, кто на него работает. И она убедила его. В её клубе люди иногда исчезают… Насовсем. Иногда она убивает их сама… Обычно тех, кто причинил ей боль. Бывших любовников, людей, которые обманули её. Если она заподозрит, что Эдвард её больше не любит…

- И никогда её не любил! – выдохнула я. – Она купила его, как подержанную тачку и все время угрожает его убить. Он для неё – кусок мяса, с какого хуя она называет это любовью? Это не любовь! Это рабство! Это изнасилование! Это пытки и убийство.

 

Так, теперь я все наконец-то сказала, или забыла о чем-то?

 

- Я знаю, Белла! Поверь, я это знаю. Но никто из тех, кто заставил её страдать, уже не дышит. У меня были возможности спасти несколько человек, но я не сделал этого, потому что не хотел слышать ничего подобного. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь еще умер на моих глазах. Я и так не могу спать спокойно. Мне все время снятся кошмары.

- Господи! – всхлипнула я.

- Чего ты хочешь от меня, Белла? – спросил Джеймс, ожидая ответа. – Скажи мне, и я это сделаю. Испытай меня. Поверь мне, я на твоей стороне. Отправь меня проверить как он там. Я знаю, что ты страдаешь, не зная, что с ним происходит. Я видел, как ты плакала сегодня на занятиях.

- Это не твое дело! – я вздохнула, раздумывая, не дать ли ему шанс. Я должна поговорить обо всем этом с отцом. Может быть, Чарли поговорит с Джеймсом, тогда увидим, сможет ли Джеймс помочь. Но они-то все были уже в курсе. Одна я ничего не знаю.

 

Мне ненавистно было находится в стороне от происходящего. Отец говорил мне, что все в порядке. Но это не правда. Джеймс сказал, что Виктория в этот раз издевается над Эдвардом с особой жестокостью. А вдруг Джеймс мне врет. Но если это правда? А вдруг я сболтнула что-нибудь, от чего Эдвард еще больше пострадает? Джеймс не знает, что Чарли уже следит за клубом. Он не мог об этом узнать. Если я скажу ему, а он расскажет Виктории, то отец и Эдвард – покойники. Нет, я не верю ему. Я не хочу верить. Пусть с этим разбирается отец. Ему я доверяю целиком и полностью, даже если он ни черта не делает и ничего мне не рассказывает.

 

- Эдвард сильный, - я опять почувствовала, как слезы потекли у меня по щекам. – Я в него верю. С ним все будет в порядке. Когда он уходил от меня, он сказал, что не может быть моим парнем. Он сказал, что принадлежит Виктории. Он выбрал её.

 

Я врала, пытаясь защитить Эдварда, после того как наболтала кучу всего лишнего. Надеюсь, это сработает. Только бы это прозвучало поуверенней.

 

- Да, он сильный. Но он в темнице, - сказал Джеймс. – Я видел её за работой там. Даже взрослый, сильный человек не может быть в безопасности с ней. Она очень изобретательная госпожа. Она знает как сломить любого. Она причиняет не только физическую боль. Она может заставить страдать человека морально.

- Я не смогу доверять тебе, - я вскочила и повернулась, чтобы уйти. – Если бы ты беспокоился об этом, то уже сделал бы этой суке контрольный выстрел в голову сам, лично.

- Ну, в любом случае, я собираюсь сегодня вечерком проведать его, - слова Джеймса заставили мое сердце подпрыгнуть. – Я позвоню тебе как только смогу. Будь готова в любое время. Я не знаю точно во сколько это будет.

 

Я оглянулась, и кинулась прочь. Я бежала по улице, на ходу нажимая на телефоне кнопку вызова под именем моего отца, надеясь, что он не будет в этот раз меня игнорировать. Наконец, я услышала обычный автоответчик: «Это Чарли Свон. Вы знаете, что делать».

 

- ПАПА! – орала я в телефон, несясь по улице. – Не могу поверить, что у тебя нет возможности перезвонить мне. Или ты записался в какое-то секретное сообщество, куда меня не принимают? Я хочу, чтобы ты перезвонил мне НЕМЕДЛЕННО! Кое-что произошло! Ты мне очень нужен, ПАПОЧКА! Не игнорируй меня больше. Позвони мне ПРЯМО СЕЙЧАС!

 

Я нажала кнопку конца вызова, пробегая мимо своего дома, но домой заходить я не собиралась. Я бежала на поезд. Я поеду в «Огонь». Остановилась я только перед лестницей в метро. Нельзя этого делать. Я обещала Эдварду. Я все испорчу, если кто-нибудь увидит меня поблизости от клуба. Я пойду домой, и буду ждать звонка Джеймса, буду ждать, когда мне перезвонит отец. Дома, на полу в гостиной я обо всем подумаю. Могла бы я передать с Джеймсом сообщение Эдварду? Могу ли я доверять ему? Смогу ли я доверять ему, если он перезвонит мне сегодня и расскажет, как там Эдвард? Соврет ли он? Брат Виктории. Сможет ли он настолько приблизится к ней и к Эдварду, и так ли она ему доверяет? Или он заманивает меня к ней прямо в лапы. Расскажет ли он, что полицейский следит за её клубом? Эдвард может заплатить за все это слишком высокую цену. Нет, я не могу никому доверять. Джеймс сказал, что Виктория убивает людей, которых она любит, но которые разочаровывают её. Эдвард рассказывал, что она иногда говорит ему о своей любви, на Днях рождениях или на Рождество. Джеймс сказал, что она особенно жестока с ним.

 

Я рыдала, потому что снова и снова пыталась пробить головой стену. При любом исходе пострадает Эдвард… Или умрет.

 

Ну, почему же Чарли не перезванивает мне? А вдруг они его тоже поймали? А вдруг он в темнице вместе с Эдвардом, а я тут расселась и ничего не предпринимаю?

Я позвоню Эммету. Это же не так опасно? Не знаю, что же мне еще придумать. Я уже окончательно схожу с ума, я жутко боюсь.

 

Так, у Чарли есть два часа, чтобы перезвонить мне, или я начну действовать сама.

 

Эдвард

«Эдвард. Сеанс десятый», - произнес голос Беллы.

 

Я открыл глаза, смущаясь и не понимая, как она оказалась здесь. Мне стало стыдно, что она увидит меня вот так: голым, запертым в клетке, уткнувшимся как какой-то котяра в этот вонючий матрац.

 

Но, нет, я не в темнице. Я сижу на диване в пижаме, которую подарила мне Белла, мои босые ноги чувствуют тепло ковра.

 

А вот и Доктор Белла. Она сидит в своем кресле, готовая начать сеанс. Её глаза так серьезны. Она погружена в свои гениальные мысли.

 

«Доктор Белла!» - восклицаю я, и чувствую, как меня заливает волна радости от того, что я вижу её снова. Мне кажется, что прошли годы с тех пор как я был тут в последний раз.

Мне хочется кинуться к ней, обнять её и прижаться к её блестящим губам поцелуем. Но нет, сейчас это не моя Белла, сейчас она – Доктор Белла. Сейчас не до игр. Сейчас её время.

И мне самому сейчас необходима терапия.

«Привет, Эдвард», - она улыбается своей согревающей терпеливой улыбкой, а я чувствую, как тепло разливается по моему телу, теперь я в безопасности.

«Привет, Доктор Белла!» - как обычно приветствую я её не в силах скрыть идиотскую улыбку.

«Как твои дела, Эдвард?» - начинает она, проникая своим взглядом мне в самую душу.

 

Пытаясь сохранить бодрое выражение лица, я хочу ответить ей что-нибудь типа «отлично» или «неплохо», но вместо этого внезапно прорываются мои истинные чувства. Я обхватываю себя руками, пытаясь сдержать рыдания.

 

«Что-то не так, - слышу я свой приглушенный, но кипящий эмоциями голос, – я привык к тому, что могу вынести все. А вместо этого я сломался уже через несколько дней после того, как Виктория начала меня обрабатывать. Раньше, чтобы заставить меня упасть перед ней на колени, ей приходилось кого-нибудь убивать в моём присутствии, а теперь… Я стал таким слабаком, что превратился в её сучку всего через пару дней. Я уже несколько раз говорил ей о том, что люблю её».

 

Я не заметил как, но Белла вдруг оказывается рядом со мной, её руки обвивают меня, а я хватаюсь за неё как за спасательный круг, осознавая, что только так могу спокойно дышать. Я утыкаюсь головой ей в грудь, и закрываю глаза. Белла произносит:

 

«Этого я и боялась… - она говорит это как будто самой себе, - я же объясняла тебе, что в том, что случилось с Таней и Кейти – нет твоей вины. Раньше, ты принимал Викторию как свое наказание за них, и тебе было легко сносить от неё каждый удар, ты чувствовал от этого только облегчение. Тогда я считала, что тебе необходимо осознать, что с тобой происходит на самом деле. Но сейчас… Сейчас у тебя больше нет твой защитной реакции. Я лишила тебе брони».

«Мне хочется убить её, - говорю я, опять чувствуя слезы на глазах и, надеясь, что из-за этого не стану противен Белле, - я мечтаю об этом. Тысячи идей о способах убийства не покидают мою голову ни на секунду. Я не могу избавиться от них. Заставь их уйти!».

«Ты думаешь, у меня есть волшебная палочка или что-нибудь в этом духе?» - парирует Белла в обычной для неё манере, и её слова заставляют меня усмехнуться… Только она может заставить меня улыбаться при таких обстоятельствах.

 

Через мгновение я уже целую её руки, набираясь от этого сил, и благодаря её, за то, что она просто позволяет мне свободно и легко дышать, пусть всего лишь на пару минут.

 

«Я продержался всего пару дней, - вспоминаю я снова, - я чувствую себя так, как будто меня взяли за горло. Почему я чувствую, что для меня уже все потеряно? Я чувствую себя ужаснее, чем до нашей с тобой встречи».

«Так, Эдвард, слушай внимательно, – говорит Белла, строго глядя на меня, - мы с тобой оба знаем, что ты не собираешься никого убивать. Если ты сделаешь это, то сядешь за решетку. Из-за этого, ты никогда не сможешь быть рядом с Кейти. И что еще хуже, из-за осознания этого, тюрьма будет у тебя в душе. Ты этого не хочешь. Ты никогда себя не простишь. Все эти годы ты наказывал себя, думая, что ты виновен в смерти Тани и в том, что случилось с Кейти. Что же станет с тобой, если ты на самом деле будешь виновен в смерти другого человека? Даже такого человека, как Виктория? Ты никогда не увидишь Кейти. Не этого ты хочешь на самом деле».

 

Я чувствую, как безумие отпускает меня вместе с её словами. Я сжимаю её в объятиях все крепче и крепче, желая большего.

 

«Я понимаю, - продолжает Белла, - она заставила тебя пройти через многое. Твоё подсознание уже не принимает боль на себя и заставляет тебя почувствовать её реально. Теперь ты знаешь, что не заслуживаешь этого. Твой мозг проецирует это на Викторию, обвиняет теперь её в этой боли. Ты хочешь отомстить, и это нормально. Наконец-то ты хочешь нанести ответный удар, вместо того, чтобы просто тупо сносить и принимать их. Это хорошо, Эдвард. Но ты не можешь убить её. Пообещай мне, что не сделаешь этого».

«Белла…» - вздыхаю я, не зная, смогу ли выполнить это обещание.

«Давай же», - она легонько шлепает меня.

 

Я пытаюсь заставить себя произнести то, что она хочет услышать, но ничего не выходит.

 

«Хорошо, тогда подумай еще об одном варианте развития событий, - продолжает она, - если ты совершишь то, что собираешься – ты свихнешься. Тебя положат в психушку, Эдвард. И только врачи будут решать что тебе есть, когда спать, какие лекарства в тебя запихивать… Только они будут решать, когда выписать тебя. Возможно, ты даже не сможешь позвонить, не то что увидеть Кейти… Или меня».

«Нет!» - стону я, не скрывая, какую это причиняет мне боль.

«Тогда обещай!» - настаивает она.

«Я обещаю», - произношу я от всего сердца.

 

Я вспоминаю, как произносил эти же слова в вампирской клетке, вспоминаю, что на это сказала Виктория: «Обещание вампира. Если ты ему веришь – давай, входи туда».

 

«Я люблю тебя, - её ангельский голос возвращает меня к Белле, - я так горжусь тобой, Эдвард. Твоя сила никуда не делась. Она в тебе».

«Я люблю тебя, Белла, – целую её волосы, прижимая её голову к своим губам, - ты – единственный человек, который думает, что я сильный».

«Нет, не единственный, - возражает она, - ты тоже это знаешь».

«Белла…» - шепчу я, обожая её и место, где я нахожусь. Я целую её в губы все глубже и настойчивей, мне никогда не будет достаточно её, никогда.

 

Между поцелуями я произношу её имя как заклинание, которое исцеляет мою душу каждый раз вновь и вновь, когда я повторяю его.

 

Ослепительный белый свет залил помещение, и Белла исчезла вместе с диваном, креслом и гостиной. Все опустело. Вместо этого – чистый белый лист, на который до слепоты больно смотреть. В ухе, где только что я слышал нежный романтичный шепот Беллы, появился мерзкий скрежещущий звук:

 

- Подъём, соня! – прогремел надо мной злобный женский голос. Я открыл глаза, и увидел деревянную трость, лязгающую о прутья решётки прямо перед моим лицом.

Вот хуйня! Виктория!

 

Я опять был голым, запертым в клетке, но почему-то не чувствовал себя больше таким забитым и немощным.

 

- Исходя из того, что я тут услышала, тебе снился премиленький романтический сон, - голос её звучал не особо весело, и я потер глаза, пытаясь разглядеть что-нибудь, кроме яркого света, но почувствовал только свою щетину.

 

Дерьмо! Только не говорите мне, что я болтал во сне.

 

- Напомни-ка мне, как звали твою жёнушку? – Виктория не спеша прогуливалась вокруг клетки. – Ту самую, которую ты бросил гореть в огне? Что, уже даже вспомнить её имя не можешь?

 

Я зарычал и, вцепившись в прутья решётки над своей головой, дерзко взглянул снизу вверх на Викторию.

 

Она улыбнулась мне и слегка склонила голову набок.

 

- Неужели ты думаешь, что Белла или какая-либо другая женщина может хотеть ТЕБЯ, такого мудака, который не смог должным образом позаботиться о своей первой семье? – продолжала рассуждать она.

 

Я задыхался от ярости, тряся решётку руками, в моих глазах пылало пламя. А она продолжала насмехаться надо мной.

 

- Лучше бы мне не слышать от тебя её имени, Эдвард, - проскрежетала зубами Виктория, уходя. – Конечно, если только ты не хочешь посмотреть, как я расправлюсь с ней прямо здесь, пока ты будешь валяться тут и наблюдать за этим. Извиняйся!

 

Спустя одну безумно тяжёлую минуту я услышал свой голос:

- Прости меня, - но интонация, с которой прозвучали эти слава, говорила совершенно об обратном. Я знаю, что она расслышала в них злобу и непокорность.

- Завтра вечером я пригласила на ужин гостей, - Виктория скрестила на груди руки и взглянула на меня. – Я хотела бы быть уверенной, что ты там тоже захочешь поприсутствовать. Хоть с этим проблем не будет?

 

Я надеюсь, что это будет один из тех ужинов, которые у нас уже были раньше. Я стою на коленях рядом с её стулом, руки привязаны к металлическому пруту за головой и скованы замком на шее. Я молча жду от неё подачки из её тарелки. Она подкармливает меня, а я почтительно благодарю её и поднимаюсь с колен только за тем, чтобы подать одному из гостей выпивку. Выкрутив себе руки, у меня получается взять стакан и подать его.

Иногда мужчины, которых приглашала Виктория, приводили с собой своих рабынь. Я видел, как им приказывали ползти под стол и обсасывать своих хозяев, в то время как они ели. Их тугие голые задницы тыкались мне прямо в лицо, пока они сосали члены своих господ из расстегнутых ширинок.

Пару раз мужчинам становилось скучно, и они приказывали своим куклам ублажать меня. Все ели и говорили, в то время, пока рабыни делали тоже самое со мной. Иногда надо мной трудилось сразу несколько тёлок. Это было своеобразное шоу для господ.

Но это было раньше, когда я был уверен, что Виктория не позволит мужикам даже дотронуться до меня. Теперь я знал, что это не так, и боялся того, что она может придумать на этот раз.

Хотя вдруг я ошибаюсь, и это будет самый обычный ужин, когда она меня нарядит и позволит мне сесть с ней за стол.

 

- Я нужен как раб? – спросил я, убирая руки с решётки, пытаясь подавить свою агрессию.

- Да, - ответила она, немного отводя глаза.

 

Я перевел дыхание, подождал немного, и осмелился спросить:

- А… Сэр Кевин тоже придёт?

 

Я уставился ей прямо в глаза. Она знала, о чем именно я спрашивал. Мне надо было знать прямо сейчас, будут ли меня снова насиловать.

 

- Зависит от тебя, - ответила она зловеще. – Мне позвонить ему и пригласить его?

- Нет, госпожа, - я попытался заставить звучать свой голос смиренно.

- Если ты будешь покорным, я никогда больше не позволю ни одному мужчине прикоснуться к тебе, - сообщила она. – Но, если я вдруг решу, что ты не способен работать с девками и будешь в том же духе продолжать влюбляться в клиенток, то кое-что для тебя кардинально изменится. Ты будешь обслуживать исключительно мужиков.

- Нет! – закричал я, но потом заставил свой голос звучать на несколько тонов ниже. – Я имею в виду, что не влюблен ни в одну твою клиентку! Клянусь! Только ты, Виктория! Я люблю ТЕБЯ!

 

Боже мой! Я ненавижу себя за то, что говорю ей это! Я чувствую себя так, как будто меня извозили в дерьме! Я шлюха! Я предаю Беллу, говоря эти слова кому-то еще!

 

Она расцепила руки, молча подошла к клетке и открыла её, распахнув дверь, давая мне возможность выйти.

 

- Вылезай оттуда, - потребовала она и отошла от клетки.

 

Я встал на четвереньки, чувствуя облегчение от того, что сменил позу, и попятился на выход задом, потому что развернуться в клетке у меня не было возможности.

 

- Сюда! – приказала она, указывая прямо перед собой, и я пополз к ней на коленях.

Виктория молча схватила меня за волосы, потом прикоснулась к моему лицу и приподняла его, держа за подбородок так, чтобы я смотрел прямо на неё.

 

Я старался придать своему лицу милое выражение, но, видимо, это у меня плохо получалось, потому что она приказала:

 

- Улыбайся!

 

Я попытался выполнить её указание как можно искреннее, но не уверен, что так оно и вышло. Но я, правда, старался.

 

Улыбка стала пропадать, когда она провела пальцем по моей нижней губе.

 

- Ты такой красивый, - сказала она слегка опечалено. – Такой красивый… Не смотря ни на что.

- Такой же как и ты, Виктория, - я попытался поцеловать её пальцы. Воздух вокруг был все еще пропитан моей любовью к Белле, и ей это не нравилось. Я должен сбить Викторию со следа.

 

Я закрыл глаза, в попытке забыть лицо Виктории и представить на её месте Беллу. Виктория не могла прочитать мои мысли, за что я был несказанно ей благодарен.

 

- Даже не знаю, на что я готова, если вдруг потеряю тебя, - сказала она, позволяя мне прижаться лицом к её кулачку.

- Ты владеешь мной, - ответил я, стиснув зубы. – Ты не потеряешь меня.

- Иди работай, – выдохнула она, позволяя мне отползти и указывая на что-то новенькое, стоящее посреди комнаты… Беговая дорожка и тренажёр-эскалатор.

- Который? – уточнил я.

- Как тебе угодно, - ответила она, и я почувствовал, что она очень сильно расстроена. Никогда прежде она не позволяла мне выбирать. Даже одежду она выбирала мне сама, когда мы куда-нибудь выбирались или чем-нибудь занимались вместе.

- Беговая дорожка? – предложил я, как бы спрашивая, всё ли я правильно понял. Опять… Мне так нужна Белла.

- Отлично, - сказала она.

 

Я подполз к тренажёру и встал на резиновое полотно, по которому мне предстояло вскоре побежать. Подождал, пока Виктория не подойдет и не нажмет несколько кнопок. Я вцепился в поручни. Полотно, где я стоял, в считанные секунды поднялось до очень крутого наклона.

 

- Стоять! – приказала она и я замер в ожидании.

 

Она отошла к стене и вернулась с парой наручников. Она улыбнулась мне, а я улыбнулся ей в ответ, зная её любовь к ним.

 

- Вы арестованы! – пошутила она, защелкивая наручники на одной моей руке, а другой стороной, приковывая ими меня к поручню. Обойдя меня сзади она сделала тоже самое с другой рукой.

- Что случилось, офицер? – подыграл я ей.

- Вы обвиняетесь в недопустимом поведении во сне, - она больно шлёпнула меня по заднице, встала перед тренажёром и нажала «Старт».

 

Полотно подо мной поехало и я, вцепившись в поручни, попытался бежать с ним в одном темпе.

Я подумал, не солгать ли мне, и не сказать ли, что я никого не видел во сне. Но ложь еще больше выведет её из себя и она совсем изойдет на говно. Я не уверен, что мне надо об этом говорить.

 

- Виктория, прости, - я реально начал сильно бояться за Беллу. – Я даже не знаю, что делал во сне… Я сейчас об этом даже не вспомню.

- Вот и отлично, - она следила как я бегу. – Мне совершенно нет дела до того, кого ты там трахаешь во сне, кроме того, это не скоро повториться, ты не слезешь отсюда еще очень долго. Давай, старайся лучше. И беспокойся только о том, чтобы твои клиентки во сне хорошо тебе платили.

- Да, Виктория, - усмехнулся я, чувствуя, как начинают гореть мышцы ног.

 

Из нашего диалога можно было предположить, что она слышала от меня во сне только звуки. Может звуки поцелуя, а не имя Беллы и то, что я люблю её?

 

"Белла в безопасности. Белла в безопасности". Мне ненавистна одна мысль о том, что она может оказаться лёгкой мишенью. Надеюсь, что Белла послушалась меня и проводит все время с Розали и Элис.

 

Виктория встала за мной у кожаного стола, глядя на меня. Наверное, рассматривает мою голую задницу. Я ускорился, желая бежать как можно быстрее от неё. Навсегда.

 

Уже совсем скоро, совсем скоро.

 

Белла

Телефон зазвонил, и я тут же распахнула раскладушку. Последние два часа я провела, уставившись в черный экранчик, не способная ни на что иное, кроме как боятся и ждать звонка от мужчин. От обоих.

 

Имя звонящего на телефоне подсказало, что папочка наконец-то решил со мной связаться. Я с нетерпением нажала кнопку ответа.

 

Я попыталась сделать свой голос спокойным и милым, но я не очень хорошо умею претворяться.

 

- ПАПА! – выпалила я.

- Белла, прошу тебя… - вздохнул Чарли. – Что за сумасшедшие сообщения ты мне оставляешь на автоответчике?

- Может, это потому что Я УЖЕ СВИХНУЛАСЬ? – обиделась я. – Почему ты не звонишь мне? Почему ничего не рассказываешь? Ты представляешь себе, что я тут уже вся испереживалась?

- Белла, я же работаю, - ответил он как всегда, когда я обращалась к нему со своими проблемами, а он не хотел говорить мне то, что я не хотела бы услышать.

- Я ним все в порядке?- спросила я дрожащим голосом. – Что с ним сейчас делают?

- Белла, я не могу тебе этого рассказать, - опять вздохнул Чарли. – Просто дай мне с этим разобраться, ладно?

- И почему это ты не можешь сказать мне, как он? – я почувствовала, как от злости на глаза навернулись слёзы. – Я имею право знать!

- Да потому что я сам не знаю! – Чарли зарычал так, что я чуть не обделалась от страха. – Поняла? Это то, что тебе хотелось услышать? Мы потеряли жучок. Я всё это время его не слышу. Вообще ничего не слышу с тех пор, как он там.

- Господи! – слезы побежали у меня по щекам. – Что же это значит? Ты думаешь он?..

- Он жив, на сколько мне известно, - ответил Чарли. – Я как сыч слежу за клубом. Ничьих тел никто не выносил. Чип показывает, что он еще внутри. Эта женщина, Виктория, приходит и уходит, и этот ваш Эммет проверял его однажды днем.

- Но, папа! – рыдала я. – С ним могла случиться беда, его могут пытать, он может истекать кровью. Мы должны найти способ пронести туда новый жучок. Может быть, Эммет нам с этим поможет?

- Я не хочу рисковать Эдвардом, вовлекая в это дело все больше людей, которые работают на Викторию, - заявил Чарли голосом, не терпящим возражений. – К тому же, как мы можем доверять этому Эммету?

- Но Эдвард не безразличен Эммету, он беспокоится о нём, - заявила я, не желая рассказывать отцу историю о том, как мы с Эмметом спасали Эдварда от Рейвен. И о том, как он прикрыл мою задницу. – Я уверенна, что мы можем доверять ему, папа, - сказала я, желая, чтобы хоть раз он поверил мне на слово. Но Чарли молчал.

- Эммет в клубе, - продолжала настаивать я. – Он знает Викторию, а я должна знать, что там происходит. Я не собираюсь ждать, пока Эдвард выйдет оттуда или его оттуда вынесут. Он там совсем один!

- Белла, прекрати психовать, если не собираешься испортить мне весь план, - сказал Чарли монотонно.

- ДА, Я ПСИХОПАТКА! – орала я. – В этом клубе мужчина, которого я люблю! Я хочу немедленно вытащить его оттуда!

- Белла, ну он же не дебил! – убеждал меня Чарли. – Позволь ему остаться там на те несколько дней, о которых он просил. Дай ему шанс достать от туда то, что ему надо. Как только мы арестуем Викторию, он сможет вернуться к своей нормальной жизни. А ты – к своей.

- О чем это ты? – нахмурилась я.

- Я имею в виду, что ОБ ЭТОМ нам с тобой еще предстоит поговорить, - заявил Чарли. – Прекрати звонить мне и злить меня, Белла. Я пытаюсь помочь тебе и твоему приятелю. Ты сама всё это затеяла. Это ты купила нашу знакомую шлюшку!

 

От злости я даже ахнула!

 

- Да, и Я РАДА, что купила эту шлюшку!- завопила я. – Может, ОТ НЕГО я получила больше любви и ласки, чем ОТ ТЕБЯ за всю жизнь!

 

Ответом мне было гробовое молчание. Я сразу же пожалела о сказанном. Хоть Чарли и не был шикарным любовником, но он был замечательным отцом. И матерью тоже, которой у меня никогда не было. Я чувствовала себя любимой им, вспоминая, как он хотел врезать Эдварду за меня по морде, хотя и чувствовала себя при этом виноватой перед Эдвардом. Вспомнила родительскую холодность Эсме и Карлайла по отношению к их сыну… А теперь, я причиняю Чарли боль лишь по тому, что мне страшно.

 

- Папа… - произнесла я со слезами в голосе.

- Не названивай мне больше, - ответил Чарл