Неблагополучные мальчики из благополучных семей

Еще 20, а тем более 30 лет назад среди совершивших преступления подростков мальчики из неблагополучных семей составляли более 90 %. Но за несколько последних десятилетий ситуация, к величайшему удивлению криминологов, психологов и врачей-психотерапевтов, коренным образом изменилась и в нашей стране, и за рубежом. Половину, а нередко и более половины совершенных правонарушений, совершают мальчики из внешне благополучных и даже очень благополучных семей. В этих семьях присутствуют и мать и отец, один или оба работают, никто не злоупотребляет алкоголем, мальчик не подвергается жестокому обращению, материальные и бытовые условия у него нормальные, а часто и просто хорошие. Почему же он – один или с дружком – жестоко избил другого мальчика, или совершил кражу, или – чаще снова с дружком – ударил по голове, а потом ограбил подвыпившего прохожего? Ведь родители не могли его к этому подтолкнуть, тем более научить!

Ко мне не раз приходили родители таких мальчиков, причем в ситуации, когда самим ребятам я уже ничем помочь не мог: либо следствие было закончено, либо вообще суд уже состоялся. И приходили они с единственным вопросом: «Что мы сделали не так, какие ошибки в воспитании допустили?» Наше правосудие за преступления подростка, даже тяжелые, родителей не наказывает, но общество, люди, их окружающие, их референтная группа и приговор выносят, и наказание осуществляют. С родителями преступника их знакомые и даже друзья ограничивают контакты, к ним с осторожностью относятся коллеги по работе и тем более руководство. Хотя криминальная психология еще очень далека от выяснения причин противоправного поведения мальчиков из «хороших семей», общество, не дожидаясь психологов и врачей, твердо решило: «Какая-то доля вины в преступлении обязательно лежит и на родителях! Что-то они такое говорили или делали, что мальчик пошел на преступление! Что-то в этой семье происходило нехорошее, только скрытое от окружающих, а на мальчика подействовало…»

Клеймо «родители малолетнего преступника» смыть необыкновенно трудно; единственный способ – чтобы ваш сын вышел из мест заключения, закончил институт, стал хорошим специалистом и хорошим семьянином, верным мужем и заботливым отцом. И тогда окружающие придут к выводу, что проступок его был просто мальчишеской ошибкой, а то и ошибкой правоохранительных органов, а родители ни в чем не виноваты.

На самом же деле внешне абсолютно благополучная семья может быть внутренне неблагополучной и, говоря научным языком, криминогенной. В других случаях семья тинейджера-преступника может быть на самом деле замечательной, но мальчик страдает наследственной, генетически обусловленной психопатией или социопатией, при которых агрессивность повышена, а тестирование реальности существенно нарушено. В третьем варианте мать и отец – отличные люди, но сын легко внушаемый, инфантильный, попал под влияние лидера дворовой компании и вместе с компанией совершил преступление. Сорок лет психотерапевтической практики позволяют мне утверждать, что примерно половина семей подростка-преступника представляют собою действительно благополучные супружеские пары, и преступление их сыном совершено вопреки их положительному влиянию.

В других же, внешне благополучных, «ячейках общества» подросток действительно получает импульс к совершению противоправных действий. Прежде всего это семьи, в которых имеет место выраженная зависть к окружающим, чаще – к их материальному благополучию, к хорошим материально-бытовым условиям. Материальное благополучие своих знакомых они считают не следствием их способностей или трудолюбия, а результатом хитрости, нечестности, а то и просто воровства. Часто такая зависть к более обеспеченным людям, сочетающаяся с критикой в их адрес, нередко очень резкой, злобной критикой, объединяет супругов, сближает их при отсутствии иных общих интересов, а то и полном отсутствии каких-либо интересов в целом. Такие семьи специалисты называют пассивно-агрессивными, при этом агрессия в них исключительно вербальная (словесная), в рамках собственной квартиры да в социальных сетях. Строго говоря, подобные семьи, несмотря на внешнее благополучие, являются антисоциальными по своим взглядам и установкам. Антисоциальность, зависть, злобность тщательно скрываются от всех, и только друг с другом супруги позволяют себе быть откровенными. Не соверши их сын-подросток правонарушения, об их злобной зависти к окружающим никто и не узнал бы.

Зависть – очень мощный комплекс эмоций, сын «заражается» ею еще в младшем подростковом возрасте; а в старшем подростковом, когда избыточное количество тестостерона делает его агрессивным, зависть подталкивает мальчика к буллингу, кражам и грабежам. При этом любой хорошо одетый, по виду – обеспеченный человек вызывает у них агрессивные чувства, представляется им человеком нечестным, избить и ограбить которого не зазорно. Да, родители не учили сына тому, что нападать на хорошо одетых людей и отнимать у них деньги и ценные вещи – действие допустимое, но их разговоры друг с другом сформировали у сына негативное отношение к окружающим, особенно к более успешным. Агрессивность родителей благодаря их зрелости и осторожности остается вербальной, а вот сформировавшаяся в семье агрессивность сына никакими психологическими тормозами не сдерживается и приводит его на скамью подсудимых.

Для того чтобы семья стала для подростка криминогенной средой, вовсе не обязательно, чтобы родители пьянствовали, уклонялись от работы, ругались нецензурными словами, дрались друг с другом и грубо обращались с сыном… Тинейджер – существо впечатлительное и в своем восприятии информации недостаточно критичное, часто принимающее на веру факты и сведения, которые на веру принимать не стоит. Для пробуждения в нем агрессии, в том числе и в его поведении, критических и агрессивных высказываний родителей в адрес других людей, оказывается вполне достаточно.

К примеру, исследования группы американских психологов под руководством Кристины Ботто (2011 г.) показали, что примерно у четвертой части мальчиков в возрасте от 15 до 18 лет из благополучных семей все биохимические и нейрофизиологические показатели агрессивного состояния (от концентрации адреналина до особых пиков электрической активности мозга) максимально велики в 9–10 утра в понедельник, после уикенда, проведенного вместе с родителями. Оказалось, что в этих «благополучных» семьях, сидя с сыном у телевизора (и не только у телевизора), родители постоянно критиковали и знакомых, и лиц, выступающих по ТВ. Их критика была наполнена злобой и агрессией, и они индуцировали этими установками и эмоциями сына. Я мог бы привести еще множество подобных исследований, к сожалению, только зарубежных; в нашей стране они не проводятся из-за отсутствия дорогостоящей аппаратуры и высокой стоимости самого изучения подобных «благополучных», а на самом деле подталкивающих сына к жестокому и агрессивному поведению, семей.

Родители потом всем объясняют, что на сына повлияли телевизионные передачи и компьютерные игры, дворовая компания и ее предводители – мальчики из неблагополучного окружения.

А вот романтическое увлечение, влюбленность, любовь (первые два состояния встречаются чаще!), сопутствующая им сексуальная жизнь, как показывают и специальные исследования, и наблюдения психологов и врачей, создают мощный противовес импульсам антисоциального поведения.