Свидетельства об одноперстии

 

а) Св. Иоанн Златоуст: «Когда знаменуешься крестом, то представляй все значенье креста... Не просто перстом должно его изображать, но должны этому предшествовать сердечное расположение и полная вера» (т. VII, кн. 2, стр. 558, 54 бес. на Ев. Матфея).

 

б) Св. Епифаний об одном православном комите, по имени Иосиф, которого знал лично, писал: «этот муж, велегласно, собственным своим перстом положив на сосуд печать креста, и призвав имя Иисусово, сказал так: именем Иисуса Назарянина, которого распяли отцы мои и отцы сих всех предстоящих здесь, да будет в воде сей сила к уничтожению всякого чародейства и волнения» (т. I, изд. 1863 г., стр. 234).

 

в) Бл. Иероним о препод. матери Павле: «держа перст над устами, она изобразила на них крестное знамение» (Ист. Р. Ц. п. Макария, т. VIII, стр. 101).

 

г) Бл. Феодорит Киррский о пр. Маркиане, происходившем из того же города Кира, писал: «Святый перстом вообразил крестное знамение, а устами дунул на него (змия), и как трость от огня, змий тотчас исчез» (Ист. о Боголюбцах, ст. о Маркиане. Тоже см. в Прологе под 2 ноября).

 

д) О препод. Юлиане: «призвав Господа и перстом показуя победный знак, он прогнал весь страх» (Ист. о Боголюбцах, ст. о Юлиане).

 

е) Созомен о св. епископе Донате: когда великий дракон хотел напасть на св. Доната, то «он перстом изобразил пред ним в воздухе знамение креста и плюнул. Слюна попала зверю в рот и он издох» (Церк. Ист., кн. 7, гл. 26, стр. 534).

 

ж) Иоанн Мосх о св. Иулиане, епископе Ботрском: «он трижды перстом своим перекрестил чашу (с ядом) и, сказав, во имя Отца и Сына и Св. Духа пью чашу сию, – выпил ее пред всеми всю и остался невредим» (Луг Духовный, гл. 94).

 

з) Св. Григорий Двоеслов о монахе Мартирие писал: «он сделал знак креста перстом» и о пресвитере Аманцие: «человек Божий изобразил крест перстом своим» (Ист. Р. Ц. м. Макария, т. VIII, стр. 101).

 

и) Св. Андрей Критский в похвальном слове преп. Потапию: «Потапий исцелил бесноватого тем, что перстом начертал над ним в воздухе крест; когда исцеленный припал к его ногам, он начертал перстом знамение креста на его челе» (См. у Голубинского – «К нашей полемике» – по изд. 1905 г., стр. 156). См. тоже в Ч.-Минея, 8 декабря.

 

i) «Св. Варвара к купели той пришедши, и к востоку воззревши, начерта перстом на мраморе креста святого изображение, еже от святого перста чистыя девицы тако на камени изобразися, аки бы железом исковано» (Ч.-Минея, 4 декабря).

II. Свидетельства о троеперстии:

 

I. Православное исповедание веры кафолическия и апостольския, церкве восточныя: а) «Вопрос 51. Како долженствует знаменатися знамением честнаго и животворящего креста? Ответ. Десною рукою подобает творити крест, полагая на челе твоем три великия персты, и глаголати: во имя Отца, и тогда низводи руку на перси, тем же образом, и глаголи: и Сына; и оттуду на десное рамо, глаголя: и Святого Духа, преводя даже до левого. И егда знаменуеши тя самого святым сим знамением креста, подобает совершити словом сим, Аминь. Или егда твориши крест твой, можеши глаголати: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго, аминь».

 

«Православное исповедание рассмотрено на киевском соборе 1640 года. Затем, отправляя своих делегатов на бывший в 1642–1643 г. собор в Яссах, м. Петр Могила послал с ними и эту книгу, в переводе ее на греческий и латинский языки. Собор рассмотрел ее, одобрил и представил на утверждение восточным патриархам, которые одобрили и утвердили ее собственным подписом» (Очерки Истории Западно-Русской церкви – Чистовича, ч. 2, стр. 125–126).

 

«Исправленная книга Катихизис Представлена была Константинопольскому патриарху Парфению, а также и прочим патриархам, александрийскому Иоанникию, антиохийскому Макарию и иерусалимскому Паисию, и все они, с собором епископов и константинопольского клира, нашли ее содержащею истинные и правые догматы кафолической веры, признали православным исповеданием не одних россов, но и всех греков, и утвердили своими подписями 11 мая 1643 года» (Ист. Р. Ц. м. Макария, т. XI, стр. 593–594).

 

«Православное исповедание» подписано четырьмя восточными патриархами: Парфением константинопольским (был патриархом с 1639 г. по 31 августа 1644 г. см. «Летопись» Арсения); Иоанникием александрийским (был патриархом с 1645 г. см. «Летопись» Арсения); Макарием антиохийским и Паисием Иерусалимским (был патриархом с 23 марта 1645 г. см. у Арсения).

 

В 1643 г. «Православное Исповедание» было подписано только Парфением константинопольским с собором, а прочие патриархи тогда, – когда, по делам, приезжали в Константинополь: «Православное исповедание веры кафолической и апостольской церкви восточной, в которой мы твердо обосновали все члены древней нашей веры; и, скрепивши оную, подписали все архиереи сего округа и все клирики вместе с тогдашним первопрестольником Синода, блаженной памяти кир Парфением старшим. Равным образом и остальные три патриарха, приезжая по временам в Константинополь и здесь читая, тоже скрепили ее своими подписями, как это видно из находящегося у нас экземпляра»... (Грамота конст. патр. Паисия к п. Никону. СПб. 1881 г., стр. 19. Тоже см. в «Скрижали» на л. 648–649).

 

В кн. «О Вере» (изд. 1648 г.) читаем: «Слушаем, Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского, и великой Русии, яко единоверных Константинопольскому архиереев почитаем и принимаем, к ним бо належат оны Христовы словеса, слушаяй вас, Мене слушает, а отметаяйся Мене, отметается пославшаго Мя. И истинно есть: кто слушает патриархов, и от них освящаемых и посылаемых, Христа слушает, а кто отметается их Самого Христа Бога отметается той» (Гл. 25, л. 232).

 

«Обаче же помощью Господнею в восточнйй церкви, четырех верховнейших пастырей, по подобию четырех евангелистов имеем» (л. 185 об.).

 

Как у нас смотрели на п. Паисия, который подписал «Пр. Исповедание». «В 1649 г. в Москву... прибыл иерусалимский патриарх Паисий.... Алексей Михайлович тотчас же приказал выслать в Калугу на встречу патриарху сани с царской конюшни, да царского жалованья ему... В 26-й день января был торжественный въезд патриарха в Москву. Здесь встретил и приветствовал его от имени государя князь Мышецкий и проводил до Чудова монастыря, где назначено было Паисию на первых порах остановиться и откуда потом перешел он на кирилловское подворье. В самом монастыре он был встречен архимандритом Кириллом и всею братией с крестами и свечами, и прикладался к св. мощам и иконам. Князю Мышецкому дан был наказ постоянно состоять при п. Паисии, заботиться о содержании его и относиться к нему с такою же честью, как и к первопрестольнику русской церкви... Февраля 4-го, государь торжественно принимал у себя патриарха Паисия и всю его свиту в своей Золотой палате, облеченный во весь царский наряд... Встретил патриарха на полсажени, от своего престола, и просил благословения. Патриарх благословил царя и целовал его в руку... Отпуская Паисия, государь велел ему идти в соборную церковь к святейшему патриарху Иосифу, который готовился в то время служить литургию и в полном святительском сане стоял на облачальном амвоне, имея по сторонам митрополитов, архиепископов, епископов и прочее духовенство. Паисий, по входе в Успенский собор, приложившись к св. иконам и мощам, приблизился к святейшему Иосифу, который для встречи его сошел на сажень с амвона, и оба патриарха целовались между собою о Христе, а все прочие духовные лица приняли у Паисия благословение. Место ему было приготовлено в церкви у заднего столпа по правую сторону; но он, когда началась литургия, объявил чрез переводчика, что желал бы стоять в алтаре и посмотреть службу, вследствие чего, на малом входе, по приказанию Иосифа, введен был диаконом и двумя иподиаконами чрез царские двери в алтарь, и всю обедню стоял на орлеце у царских дверей с правой стороны... Февраля 22-го государь, по просьбе Паисия, отпустил его со всею его свитою в Троицкий Сергиев монастырь и приказал сделать ему такую же встречу и такой же прием, какие обыкновенно там делают Московскому патриарху и сделаны были иерусалимскому патриарху Феофану» (Ист. Р. Ц. м. Макарий, т. XI, стр. 136–140).

 

О Петре Могиле. «Петр Могила скончался 50-ти лет от роду 1647 года. За десять дней до своей кончины, чувствуя себя больным, он написал свое духовное завещание. Здесь он словами выразил тоже самое, о чем делами свидетельствовал впродолжение всей своей жизни. Выразил, прежде всего, свою любовь и непоколебимую приверженность к св. православной вере, в которой родился, был воспитан, и провел всю жизнь, и в которой теперь желал предстать пред престолом Божиим» (Ист. Ц. Р. м. Макария, т. XI, стр. 612).

 

«Петр Могила... Знатный по происхождению, просвещенный и ревностный по вере духовный муж. На митрополию избран был Петр Могила, как наиболее потрудившийся в деле восстановления прав православной церкви и иерархии. Ярко светилась эта вера (православная) в душе и главного поборника его (православия), каким был м. Петр (Могила). Видится свет ее и в его духовном завещании, которое он составил... Здесь он говорил о своей любви и непоколебимой преданности святой православной вере, в которо он родился, возрос, воспитан, провел всю жизнь, и в которой теперь чает стать пред престолом Божиим. С молитвенным благодарением исповедует милость Божию, даровавшую ему много потрудиться для защиты православной русской церкви и русского народа» («Западная Русь в борьбе за веру и народность» – сост. Малышевский. СПб., 1897 г. ч. 2-я, стр. 120, 133 и 157).