Откр.21.18 Стена его построена из ясписа, а город был чистое золото, подобен чистому стеклу.

Отец Геннадий Фаст:

Стена города построена из ясписа. Это то, о чем пророчествовал еще Исайя: «И сделаю... всю ограду твою из драгоценных камней» (Ис.54.12). О ясписе см. Откр.4.3 и 21.11. Этим означена всегда цветущая и неувядающая жизнь святых.

А город был чистое золото, подобен чистому стеклу. Нам сегодня непредставимо такое сочетание: золото, прозрачное, как чистое стекло. Это говорит об изменении и просветлении природы будущего века. Сочетание блеска золота и прозрачности стекла показывает святость, великолепие, драгоценность, с одной стороны, чистоту, ясность и светлость, с другой стороны. Таковы святые. Таковы они уже в этом веке, таковы им уготованы обители в будущем. Такова природа всего города, и построек, и улиц его (Откр.21. 21) – такова природа Церкви.

Дальше Иоанн описывает двенадцать оснований стены города.

Основания стены города украшены всякими драгоценными камнями: основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сердолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хризопрас, одиннадцатое гиацинт, двенадцатое аметист.

Отец Геннадий Фаст:

Еще неясно, как скрытое туманной далью, видел Исайя: «И сделаю основание твое из сапфиров» (Ис.54.11). Иоанн видит уже подробно все двенадцать оснований, украшенных всякими драгоценными камнями.

Мы уже ранее видели двенадцать оснований стен города с начертанными на них именами апостолов. Теперь говорится, что эти основания были украшены всякими драгоценными камнями. Это – камни громадной величины, своим чудным видом украшающие вид всего города. Весь город переливается неизреченными дивными разными цветами преломленного в этих камнях нетварного света. В нашем мире «не видел того глаз... что приготовил Бог любящим Его» (1Кор.2.9).

Эти двенадцать камней-оснований с начертанными на них именами двенадцати апостолов весьма напоминают наперсник судный, носимый в Ветхом Завете первосвященником (Исх.28.15–21). Там также было двенадцать драгоценных камней с вырезанными на них, как на печатях, именами двенадцати колен Израилевых. Восемь камней ветхозаветного архиерея совпадают с камнями нового Иерусалима. Но четыре: анфракс, лигурий, ахат и охиний заменены в Новом Иерусалиме на халкидон, сардоникс, хризопрас и гиацинт (названия камней в разных переводах Библии несколько отличаются друг от друга).

Андрей Кесарийский видит в этом указание на согласие Ветхого Завета с Новым, а также на преимущество святых, в Новом Завете просиявших.

Двенадцать драгоценных камней-оснований соответствуют двенадцати апостолам. Провести точно соответствие между камнями и апостолами представляется трудным, так как мы не обладаем ни достаточным знанием совершенств и характерных особенностей каждого из апостолов, ни знанием точного соответствия различных свойств камней с качествами духовными. Не как утверждение истины, а, скорее, как некое гадание о ней (1Кор.13.12), приводит Андрей Кесарийский такое сопоставление, пользуясь словами, сказанными святым Епифанием о камнях в применении к начальникам колен Израилевых. Точно ведает об этом только Сам Бог, давший Откровение. Приведем теперь свойства камней и соответствие их апостолам по Андрею Кесарийскому.

Яспис – по цвету, подобно изумруду, зеленоватый. Это – «верховный Петр, носивший в теле мертвость Христову, показавший непрестанно цветущую и неувядающую к Нему любовь и теплою верою наставивший нас».

Сапфир – небесно-голубого и прозрачного цвета. Это – «подобный небесному телу, блаженный Павел (строго говоря, имя апостола Павла не должно входить в этот список, ибо он не из двенадцати – Г. Ф.), восхищенный даже до третьего неба (2Кор.12.2) и привлекающий других туда же».

Халкидон – небесно-голубого цвета, наполовину прозрачный и оттененный другими цветами. О нём Андрей Кесарийский пишет так: «Халкидон не носился на нарамнике первосвященника, но анфракс, не упоминаемый здесь. Поэтому мы думаем, не назван ли этим именем святой анфракс. Анфракс же – уголь и означает блаженного Андрея, возжженного Духом».

Смарагд – нежно-зеленого цвета. Андрей Кесарийский называет его камнем, «питающимся елеем и от него получающим блеск и красоту, им означается проповедь Иоанна, божественным елеем умягчающего происходящее в нас от греха и драгоценным даром богословия дарующего нам никогда не ослабевающую веру».

Сардоникс – цвета светло-розовой крови под ногтем пальца. Один из более известных и употребительных драгоценных камней древности, представляющий собой несколько измененный вид оникса. Это – «Иаков, прежде других претерпевший за Христа умерщвление, на что и указывает ноготь, не испытывающий боли при обрезании».

Сердолик – красный, как рубин, блестящий. «Целебный при опухолях и язвах от железа. Филипп, просвещаемый огнем Духа и врачующий душевные язвы прельщаемых».

Хризолит – прозрачный с желтовато-золотым блеском. «Варфоломей, блистающий добродетелями и проповедию».

Вирилл – цвета морской воды, а также воздуха. «Фома, совершивший дальнее путешествие для спасения индийцев».

Топаз – зеленовато-желтоватого цвета, или черного. «Источает млекообразный сок, целебный для глазных болезней. Матфей – врачует Евангелием слепых сердцем и напояет молоком новорожденных в вере».

Хризопрас – зеленоватый, часто ударяющий в желтизну прозрачный камень, превосходящий по блеску само золото. «Хрисо», по-гречески, золото, а «прас» – зеленый. Зеленоватый оттенок напоминает цвет мертвого тела. В связи с этим святой Андрей Кесарийский толкует: «Превосходящий блеском золото, хризопрас означает блаженного Фаддея, благовестившего царю Едесскому Авгарю Царство Божие, означаемое «золотом», и мертвость в нем (в отношении всего греховного – Г. Ф.), знаменуемую «прасом».

Гиацинт – подобно гранату, темно-красного цвета. «Лазоревый или небовидный Симон, ревнитель Христовых дарований, имеющий небесное мудрование».

Аметист – бледно-фиолетового или багряного цвета. «Матфий, удостоившийся Божественного огня при разделении языков, и за пламенное влечение благоугождать Избравшему, заменивший место отпавшего».

Таковы цвета и свойства двенадцати апокалиптических камней-оснований Нового Иерусалима, показывающие его неотмирную красоту. В них очевидно преобладание зеленого цвета. Стена же, стоящая на двенадцати камнях, из ясписа, целиком зеленая. Само светило города, подобно кристалловидному зеленому яспису (Откр.21. 11). Всюду – зеленый цвет жизни. Не случайно «и радуга вокруг престола, видом подобная – смарагду» (Откр.4.3). Померкли все остальные цвета земной радуги, и остался только зеленый цвет радуги иного мира. Полный круг и зеленый цвет радуги – явленная тайнозрителю жизнь вечная. Из всего «спектра совершенств» вырастает и расцветает город вечной жизни, неувядающего вечного блаженства. И как камень не теряет своего цвета, так вечнопребывающа жизнь в городе. Как на зеленом стебле распустившийся прекрасный цветок, так золотой город (Откр.21. 18,21) основан и окаймлен зеленым основанием и стенами. Вечнозеленая, неувядающая жизнь порождает золото Божественной славы.

Все же вместе цвета камней-оснований означают всю совокупность божественных совершенств апостолов, немеркнущую красоту основания города вечности. Камнями-самоцветами сверкают все совершенства апостолов в Божественном ожерелье камней оснований города. Да украсит Прекраснейший из сынов человеческих (Пс.44.3) и нас, недостойных, Своей небесной красотой!

Далее Иоанн описывает врата города.

Откр.21.21 А двенадцать ворот [254] – двенадцать жемчужин: каждые ворота были из одной жемчужины. Улица города – чистое золото, как прозрачное стекло.

Отец Геннадий Фаст:

Об этом писал уже пророк Исайя: «И сделаю ворота твои – из жемчужины» (Ис.54.12). Если ворота примерно соразмерны стенам (72 м = 144 локтя), то можно себе представить, из каких громадных жемчужин высечены ворота! Как неописуема красота этих ворот!

О значении двенадцати см. толкование на ст. 12–13.

Апостолы уподоблены жемчужинам, как получившие просвещение и блеск от единственной многоценной жемчужины – Христа. То, что ворота из жемчужин, означает, сколь велика цена входа в Царство Божие. «Вы куплены дорогою ценою» (1Кор.6.20) крови Богочеловека Иисуса Христа. Капли крови из пречистых ран Распятого, как многоценные жемчужины, оросили многогрешную землю и омыли ее, переродили банею пакибытия в землю новую.

Двенадцать жемчужин-ворот и двенадцать драгоценных камней-оснований являют собой двенадцать патриархов Ветхого Завета – сыновей Иакова (поэтому каждые врата были из одной жемчужины, ибо все колено усматривается в одном своем родоначальнике) и двенадцать апостолов Нового Завета, ранее уже виденных тайнозрителем в виде двадцати четырех старцев. Двадцать четыре драгоценных камня – Церковь Ветхого и Нового Заветов. Как врата держатся на основаниях, так спасение ветхозаветных праведников коренится на ходатае Нового Завета (Евр.12.24). Благая весть двенадцати апостолов спасет и двенадцать колен Израилевых.

Ранее уже апостол описал, что «город был чистое золото, подобен чистому стеклу» (Откр.21. 18). Теперь же еще добавляет: Улица города – чистое золото, как прозрачное стекло. О значении чистого золота, подобного прозрачному стеклу, см толкование на ст. 18. Природа улицы такова же, как и всего города.

Как кровеносные сосуды связывают все тело с источником его жизни – сердцем, и по ним струится кровь, которая есть душа (жизнь) всякого тела (Лев.17.14), так улицы города пронизывают и связуют его. Являются его жизненными артериями. Улицами сообщаются и связуются в один жизненный организм различные части города. Потому и в небесном граде улица – одной природы с самим городом. О таинственном значении улицы мы узнаем в ст. Откр.22.1–2. Она действительно будет той артерией, по которой от сердца города – от престола Божия будет истекать река воды жизни, напояя и животворя весь город. В этой «воде жизни», струящейся по улице – вечная жизнь города.

Улица города названа в единственном числе. Как трудно себе представить город кубической формы, так и трудно себе представить его с одной улицей. В этом, как и далее в том, что одно дерево жизни будет «по ту и по другую сторону реки» (Откр.22.2), мы видим недоступность нашему разуму и представлению облика города. Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1Кор.2.9). Реальности неба не могут вложиться в сознание земное, поэтому Бог и показывает их Иоанну в образах непредставимых. Здесь должен смолкать земной разум и должно дать простор вере. Это постигается верой. Разум познает ему данное, видимое. «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр.11.1). Разум познаёт постигаемое, вера постигает непостижимое. Разум познает законы, вера – таинства. В домостроительстве городов всё ясно и постижимо, в «домостроительстве благодати Божией» (Еф.3.2) всё таинственно и непостижимо, Церковь – великая тайна. Рассудок не может «ходить по ее улицам», ибо тут все не так, как в мире земном. Здесь, по «этим улицам», можно ходить только верой. Авраам «верою обитал на земле обетованной» (Евр.11.9), и нам невозможно обитать там, в вышнем мире, иначе. Пытающийся входить в город-Церковь рассудком непременно нарушит «правила движения», не постигнет непостижимое, создаст хаос ереси. Таков религиозный рационализм во всех своих формах, рационализм протестантства, сектантства. Рационалист, вступающий в «обетованную землю», в «город религии» и постигающий его только разумом, подобен дикарю, вступающему в современный цивилизованный город и пытающемуся ходить по нему так, как бродят в диких местах. Приведем цитату из книги священника Павла Флоренского «Столп и утверждение истины». «Но вера, – то что называется «разумная», то есть «с доказательствами от разума», вера по толстовской формуле: «Я хочу понять так, чтобы всякое необъяснимое положение представлялось мне, как необходимость разума» – такая вера есть заскорузлый, злой, жесткий и каменный нарост в сердце, который не допускает его к Богу, – крамола против Бога, чудовищное порождение человеческого эгоизма, желающего и Бога подчинить себе. Много есть родов безбожия, но худший из них – так именуемая «разумная», или, точнее, рассудочная вера. Худший, ибо кроме непризнания объекта веры («вещей невидимых») она к тому же являет в себе лицемерие, признавая Бога, чтобы отвергнуть самое существо Его, – «невидимость», то есть сверхрассудочность. «Что есть «разумная вера»?» – спрашиваю себя. Отвечаю: «Разумная вера» есть гнусность и смрад пред Богом». Церковь же говорит устами Тертуллиана: Credo quia absurdum (верю, потому что абсурдно). Сверхразумно – поэтому верю, ибо не могу понять. Но так открыл Бог, посему – верю, Господи! Господи Иисусе, «мысль мою Твоим смирением сохрани, и воздвигни мя во время подобно на Твое славословие, яко препрославлен еси со Безначальным Твоим Отцом и с Пресвятым Духом во веки. Аминь» (молитва святого Антиоха)».

Так Иоанн описал внешний вид города, его строение (ст. 11–14), размеры (ст. 15–17) и материал, из которого состоял (ст. 18–21). Теперь он переходит к кульминационному моменту, к тому, с чего собственно и начинал: к светилу и храму города, к Его Царю и Богу (ст. 22–23). Потом в ст. 24–27 будут описаны обитатели города.