Глава 6. Воспоминание первое. Нетрадиционные методы борьбы с аллергией

Гарри никогда не был плаксой и не мог понять, что с ним происходит сейчас. Он запрокинул голову назад, чтобы слёзы не текли. Но, казалось, их поток неиссякаем.

— А вот резких движений головой не надо, Поттер. У тебя проблемы с сосудами, я ведь говорил. Отсюда эти эмоциональные всплески. Успокойся. Лучше вот что мне скажи, — внезапно тон стал на порядок холоднее, — зачем ты, идиот безмозглый, так много пьёшь? Если бы твоя печень была в лучшем состоянии, сейчас бы не было так плохо!

Гарри сосредоточился. Последние претензии были не понятны.

— Я вообще не пью. Я плохо переношу алкоголь.

— Видимо, твоя печень делает это, не приглашая мозги в теплую компанию к желудку? Попробуй пройтись. Надо двигаться.

— Я пью только Восстанавливающее, — сосредоточившись на ходьбе, Гарри не заметил, как нахмурился бывший профессор.

— Как часто, Поттер?

— Утром и вечером, — смущённо признался «алкоголик». Он знал, что превышает все мыслимые дозировки. Но без этого зелья он иногда не мог даже встать с постели по утрам.

— Зачем так часто? Ты ведь даже не аврор, Поттер. Что тебе такими темпами восстанавливать? — Снейп вдруг слегка побледнел и, схватив Гарри за плечи, пристально всмотрелся ему в глаза. — Ты чем-то серьёзно болен?

— Я просто много работаю и устаю. В Мунго мне после Победы ставили истощение. Прописали это зелье, и...

— И прошло почти пять лет, Поттер! Какого Мордреда?! Опиши симптомы!

— Да нет ничего необычного, — «успокоил» его Гарри, — просто усталость. Выпиваю зелье — она проходит. Я ничем не болею, Джинни таскала меня по колдомедикам. Говорят, я так и не восстановился...

— Это не колдомедики, а живодёры! Ну-ка, живо на воздух!

Снейп перекинул его руку через плечо и практически вынес на широкий открытый балкон. Вид открывался чудесный. Над заливом заходило солнце, и краски были такие, что от их яркости глаза слезились. Гарри зажмурился.

Снейп наколдовал фиал, порезал Гарри руку и собрал туда кровь.

— Зачем это?

— Хочу узнать, что за «утомление» у тебя, — фиал перекочевал в карман зельевара.

Гарри по специфике работы знал, как минимум, пятнадцать тёмно-магических проклятий, основным активатором для которых была свежая кровь проклинаемого.

Он вспомнил, сколько раз не доверял этому человеку...

— Что было написано на обложке вашего учебника за шестой курс, профессор?

— «Собственность Принца-полукровки», — насмешливо покосившись на него, ответил профессор, — было написано на нашем учебнике. Которым ты весь год пользовался без разрешения, Поттер!

— Вам не стоило оставлять такую опасную вещь в школе, сэр! А если бы она попала не в те руки?

— А она, по-твоему, попала в те? Сколько людей узнали о заклинании «Сектусемпра» от тебя? А кто знает, как оно исцелятся?

— В Мунго аноним прислал формулу... — Гарри замолчал. — Это был ты?

— Люциус. Я не хотел рисковать.

В этот момент какая-то летучая крокозябра размером с ладонь приземлилась на руку, которой Гарри держался за перила. Он громко вскрикнул и дёрнулся всем телом.

Снейп спокойным щелчком сбросил насекомое вниз.

— Я думал, фобия по поводу насекомых у мистера Уизли? Как ты выжил в Запретном Лесу, где полно акромантулов, Поттер?

Гарри густо покраснел от стыда. Если бы можно было немедленно провалиться сквозь землю, он бы это сделал. Или сбежать, придумав благовидную причину. К сожалению, учитывая его состояние, далеко бы он не ушёл.

— Может, мне нужно в больницу? — всё же попробовал он.

— Например, в Мунго? — сардонически подсказал Снейп.

Возразить тут было нечего.

— В твоей крови, Поттер, намешано зелий, как в лаборатории после взрыва. Я не уверен, что ещё у кого-то найдётся такой же многолетний опыт спасения твоей золотой шкурки, как у меня. Знаешь, я даже не удивился, когда соседи притащили мне твоё почти бездыханное тело. Я, наверное, все эти годы подсознательно ждал чего-то подобного, — звучало так, будто он заранее смирился с таким положением вещей. Или ждал этого? Внезапно взгляд профессора приобрёл знакомую по прежним временам давящую тяжесть. — Как ты сюда попал?

Гарри пересказал ему эпопею недоразумений: с Мэрибель, порт-ключом и лифтами в Министерстве. Снейп слушал внимательно, не комментируя, только хмыкнув на описанную Гарри «параграфическую» форму портала. Вопрос, который он в итоге задал, был совершенно неожиданным:

— Так тебя можно поздравить со свадьбой, Поттер? — очень узнаваемые едкие интонации. Прямо старый добрый профессор Снейп.

«А он ведь совсем не старый, — внезапно понял Гарри, — выглядит сейчас максимум лет на тридцать пять». Потом он вспомнил о заданном вопросе и поморщился.

— Нельзя поздравить. Свадьбы не было. И я... Уже не уверен, что жениться — хорошая идея.

— Что так? — отвернувшись к полыхающему небу, деланно безразлично спросил бывший профессор. «Деланно» — потому что Гарри всё ещё стоял очень близко, поддерживаемый его рукой, по сути, почти прижатый к снейповой груди, и очень хорошо почувствовал, как тот напрягся, задавая вопрос.

«Почему его это волнует?»

— Потому что мы не любим друг друга. Больше.

«Или никогда», — добавил он мысленно.

— Зачем тогда жили вместе? — Снейп наконец посмотрел на него. Гарри отвернулся.

В самом деле, не говорить же, что первым ответом, который пришёл в голову, было: «Ну не выгонять же её!». Как ни крути, сомнительный повод для совместной жизни.

— Дай угадаю, — произнёс Снейп с теми завораживающими интонациями, благодаря которым в своё время легко удерживал аудиторию, полную бешеных подростков, — у тебя просто не было сил что-то менять?

Гарри молчал. Он достаточно долго презирал себя. И просто устал от этого.

У него действительно не было сил. Сейчас — даже просто стоять.

Чтобы как-то удержать уплывающее сознание, он спросил:

— Почему ты не вернулся? Тебя оправдали по всем статьям, дали орден Мерлина.

— Посмертно, — ввернула эта невыносимая ехидна. — И ты определись уже, мы на «ты» или на «сэр»

— Так почему?

— А для чего мне было «оживать», Поттер? — мрачно поинтересовался Снейп. — Чтобы успеть к переделу собственности и сфер влияния? Ты серьёзно думаешь, что меня там кто-то ждал? Ещё одна геройская личность, которая будет самым неудобным образом раскачивать чашу весов... придётся от неё откупаться, маневрировать, убеждать... Я уже видел такое однажды. Но в этот раз даже корабль непотопляемого Малфоя дал течь. И Альбуса Дамблдора тоже нет. Никакого прикрытия. В такой ситуации проще умереть, Поттер. И вопрос только в том: по-настоящему или нет.

Гарри понял, что в этих словах есть что-то невероятно важное для него лично, но никак не мог собраться с мыслями. Он чувствовал себя утлым судёнышком, попавшим в десятибальный шторм. Во всяком случае, балкон лихо качало.

— Поттер, Поттер! Тебе нельзя вырубаться! Ещё двадцать минут и станет лучше, потерпи. Ну же, возвращайся!

Гарри сосредоточился на голосе. И с трудом, но вынырнул из беспамятства.

Оказалось, что за время, пока он одолевал шторм, Снейп прислонил его спиной к перилам балкона и приподнял голову за подбородок, крепко притискивая юношу к себе за талию.

— Ты не оставляешь мне выбора, Поттер. Тебе нужно срочно повысить пульс и кровяное давление, пока действует антигистаминное зелье, иначе аллерген выведется не полностью... Поттер, ты понимаешь? Иначе ты умрёшь от удушья. Я не смогу заставить тебя побегать по лестнице, как собирался, понимаешь? — со странной настойчивостью спрашивал Снейп.

Гарри нерешительно кивнул. Балкон опять зашатало.

Снейп зафиксировал рукой его затылок, зарывшись в густые вихры, и, наклонившись, сказал прямо в губы:

— Никаких резких движений, Поттер!

И поцеловал его.

У Гарри было такое чувство, что сердце выскочит из груди и не нужно ждать действия аллергена: он задохнётся прямо здесь и сейчас, став подходящим удобрением для папайи... На этом связные мысли кончились, остался только жар.

«Асексуальный» профессор Снейп целовал его так, что Гарри вспыхнул весь и моментально.

Хватило только страстных неторопливых движений языка, сначала облизнувшего гаррины губы, а потом скользнувшего ему в рот, чтобы кожа запылала, а кровь, как раскалённая лава, устремилась к паху.

Гарри смутно помнил, что должен его остановить, потому что... но почему, он уже не вспоминал.

Он вцепился Снейпу в плечи, но попытка оттолкнуть превратилась в ласку, когда горячая рука профессора задрала футболку и легла Гарри на поясницу. Настойчивые пальцы дразнили кожу вдоль края брюк, периодически проникая под ремень.

Эти руки словно рассыпали искры удовольствия везде, где прикасались, одновременно дурманя уже мало что соображающую голову и посылая волны жара к члену. Который, к стыду Гарри, уже стоял по стойке смирно.

Руки шамана действительно творили чудеса.

Он попытался отстраниться, но ладонь Снейпа уверенно легла на его задницу, поглаживая круговыми движениями и вжимая в профессорское бедро. Гарри тихо застонал прямо в ласкающий его рот. И так смутился этого жалобно-развратного звука, что ненадолго вынырнул из чувственного марева и снова попытался вырваться.

Снейп прервал поцелуй, поймал сильными ладонями бёдра беглеца и прижал к своим. Возбуждён он был не меньше Гарри.

Это было подобно удару молнии! Страх в сочетании с безрассудной жаждой ласки будили все так давно подавляемые желания.

Гарри чувствовал, как их члены трутся через ткань, и не знал, чего хочет больше: в ужасе бежать прочь, бороться с захватчиком или сдаться и позволить...

И, кажется, его мнение в данном случае уже никого не интересовало.

Снейп наклонился и куснул его за подбородок, медленно толкаясь бёдрами навстречу Гарри. Тот невольно подхватил ритм этого завораживающего шаманского танца. Его ухо обожгло маленьким жарким ураганом чужого дыхания:

— Ты пахнешь талой водой. Хочу посмотреть, как она закипит...

Гарри насквозь пронзила мука удовольствия от этих слов, таких самоуверенных и в то же время просящих. Губы шамана-Снейпа обводили ушную раковину, язык легонько проникал внутрь... Гарри чувствовал, как член вздрагивает в такт этим движениям. Видимо, чувствовал это не он один.

Чуть отстранившись, Снейп расстегнул ремень и ширинку гарриных брюк.

— А вот и наш Поттер-младший, — насмешливо-хриплый, его голос ласкал едва ли не слаще рук и губ.

Поттер-младший действительно уже отодвинул резинку трусов и выглядывал наружу.

Приспустив бельё со штанами, Снейп выпустил его на свободу и, глядя Гарри в глаза, облизнул ладонь и плотно обхватил его ствол, мучительно медленно проводя вверх и большим пальцем лаская головку.

Гарри зажмурился, вскрикнул, вцепился в рубашку мучителя и подался навстречу дразнящей руке. Ему казалось, что всё его существо сейчас сосредоточено на этих горячих движениях.

— Открой глаза, хочу, чтобы ты видел меня, — и зелёные глаза невольно распахиваются, чтобы увидеть чёрные, сейчас действительно совершенно чёрные с расширенными на всю радужку зрачками, — я ведь хотел этого, знаешь, Поттер, ещё раньше... в школе... — казалось, он не понимал, что говорит. — Такой наглый, упрямый, своевольный, так хотелось тебя... м-м-м...укротить... приручить... чтобы ты стал шёлковым... Поттер-р-р!

«Приручение» шло полным ходом: рука укротителя двигалась всё быстрее. Гарри даже уже не кричал, а поскуливал на одной ноте. В какой-то момент он почувствовал, что вторая ладонь ласкает его сзади, настойчиво проникая между ягодиц, приближаясь к...

Этого Гарри уже не выдержал.

Он мучительно выгнулся и забился в судороге наслаждения, перед глазами вспыхнули белые круги...

 

* * *

... И он очнулся. На кушетке Мастера Гальярдо под отвратительно отдающийся в ушах звон Сигнальных чар в тысячах километрах от Филлипин и дрочащего ему профессора Снейпа.

Мастер Гальярдо, видимо, был рядом, потому что появился моментально.

Он выразительно осмотрел пятно на гарриных брюках и насмешливо отметил:

— Что ж, о твоём удовольствии он позаботился.

В голове Гарри в этот момент царила такая сумятица, что он ничего не смог бы ответить, даже если бы захотел. А буквально через пять минут, после приёма зелий и череды диагностических чар, Мастер скомандовал:

— Готовься, мальчик, снимаю второй блок...

И Гарри провалился в пропасть.

Глава опубликована: 20.08.2014