Пропагандистские выставки СБУ: мифы и реалии

Тотальная фальсификация истории Великой Отечественной войны, забвение подвига советских солдат – освободителей и героизация нацистских пособников ОУН – УПА уже ни для кого не секрет в "майданной" Украине. Причем националистические мифы создают не только во Львове и Киеве, но при помощи админресурса экспортируются в русскоязычные регионы Юго–Востока, чтобы навязать на местах бандеровские псевдоценности. Гуманитарная колонизация Донецкого края посредством фальсификации истории наглядно проявляется в попытках националистических идеологов привить региону культ ОУН–УПА, представить общественности псевдонаучные обоснования сопричастности донбасского населения к антисоветскому бандеровскому движению. Разумеется, что гуманитарная "украинизация" Донбасса не ограничивается одной лишь бандеровской темой, предпринимаются спекуляции и на других страницах истории Донбасса, что происходит в общей связи с радикальным пересмотром российско-украинских отношений во всей их ретроспективе. Однако именно период ХХ века привлекает особое внимание фальсификаторов, ибо позволяет, во-первых, повлиять на сознание донбасской общественности, сформированное в существующем виде за десятилетия советского прошлого; во-вторых, акцентирование на периоде ХХ века и особенно эпохе Великой Отечественной войны позволяет увязать историю Донбасса с историей ОУН–УПА, поскольку других временных соприкосновений с украинским национализмом Донецкий край не имеет.

Тем не менее, националистические пропагандисты (при помощи солидарных с ними оппортунистов) пытаются во что бы то ни стало сделать бандеровским, хотя бы частично взрастить в регионе пробандеровскую псевдоэлиту, которая может быть использована в качестве политической "пятой колонны". Подобные структуры, прославляющие ОУН–УПА, пропагандирующие правый экстремизм и русофобию, в Донецкой области существовали на маргинальном уровне. Но и этого оказалось достаточно, чтобы 28 апреля 2009 г. сессия Донецкого областного совета вынуждена была создать специальную депутатскую комиссию по расследованию проявлений фашизма в Донбассе.

Традиционное неприятие Донбассом коллаборационистов ОУН – УПА заставило "оранжевых" резко активизировать навязывание населению националистических мифологем за последние годы. Наиболее ярко это проявилось в приезде в Донецк пропагандистской выставки СБУ "УПА: История непокоренных", что проходила в феврале 2008 г. в областной библиотеке им. Крупской. (В мае с.г. данная выставка прошла в здании Донецкого СБУ, но на этот раз без привязки к теме бандеровских резидентов в Донбассе). На указанной выставке впервые были обнародованы документы из архивов СБУ, доказывающие факт наличия в регионе Донбасса подполья ОУН Бандеры – в основном это были материалы уголовных дел нескольких националистических активистов. Прочитать эти документы смогли лишь немногочисленные посетители выставки, никакой научной публикации данных материалов не состоялось, зато сам факт их приобщения к выставке дал повод националистическим силам заявить о том, что Донбасс, дескать, тоже являлся базой "национально-освободительного движения". При этом содержание пресловутых "рассекреченных документов" относительно движения ОУН в Донбассе так и не было предано гласности. Иными словами, громко заявив о "доказательствах" бандеровского движения на Донецкой земле, националисты удовольствовались политическим шумом вокруг сего заявления, умолчав, однако же, сами "доказательства" и снова упрятав их "под сукно". Причину понять нетрудно – ведь материалы об украинских националистах из архива Управления СБУ в Донецкой области являются документами бывшего Управления НКГБ по Сталинской области Украинской ССР и, следовательно, должны представлять собой материалы уголовных дел бандеровцев, с протоколами их допросов и показаний, возможно с копиями судебных приговоров, а также общие данные об агентурной разработке НКГБ бандеровских активистов. Речь в этих документах должна идти о преступлениях резидентов ОУН в Донбассе, т.е. ничего утешительного для популяризации в регионе бандеровской темы обнародование этих данных в принципе дать не может.

В доказательство сошлемся на некоторые сведения, почерпнутые из документов Государственного Архива Донецкой области (ГАДО). Так, в Актах Сталинской областной чрезвычайной государственной комиссии "о зверствах и злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в городах и селах Горловского района" читаем об одном активисте ОУН: " Торонескуль Петр Васильевич, работал преподавателем в Горловке, украинский националист. С приходом немецких оккупантов добровольно поступил на службу в СД, занимался вербовкой агентуры, через которую выявлял скрывающихся коммунистов, партизан и советских граждан, проводящих работу против немецких властей. Он также был тесно связан с организацией украинских националистов. Следственное дело на него было отправлено в УНКГБ " (ГАДО, ф. Р-1838, оп. 1, д. 43, л. 21 а об.). Как видим, указанный оуновец был причастен к преступлениям нацистских оккупантов, а его дело было передано в областное управление НКГБ – следовательно, должно храниться в архиве Донецкого облуправления СБУ. В том же документе читаем ещё одну "боевую биографию": " Гуляев Сергей Андреевич, добровольно поступил в полицию, а потом добровольцем в украинский отряд, и за хорошую работу был выдвинут командиром взвода полиции. Работая в полиции, Гуляев занимался арестами и избиением советских граждан. В июне 1942 года он был направлен для подготовки и переброски в тыл Красной Армии по выполнению задания немецкого командования. Следственное дело закончено и передано в УНКГБ " (ГАДО, ф. Р-1838, оп. 1, д. 43, л. 21 а об.). Дело С.А.Гуляева также должно храниться в архиве Донецкого СБУ. Вот только будут ли "оранжевые" апологеты ОУН – УПА заинтересованы в обнародовании этих дел? Пусть "украинский доброволец" пан Гуляев не был прямо связан с ОУН, но вот оуновский резидент пан Торонескуль может стать весьма колоритным представителем "национально-освободительного движения" Донбасса. Кстати, заметим, что в Горловке, где орудовали означенные Торонескуль и Гуляев, находился областной провод ОУН Бандеры, - не правда ли, весьма интересное совпадение?

Нацистско-националистическая "украинизация" Донбасса: украинские театры, "Просвиты", школы и церковь

В добавление к выше изложенному братим внимание еще на один немаловажный аспект – выше указанная выставка СБУ в Донецке 19-27 февраля 2008 г. должна была продемонстрировать донбасской общественности, что местное подполье ОУН Бандеры вело борьбу против гитлеровских оккупантов, и для этого "оранжевые" пропагандисты противопоставили друг другу украинский национализм и германский фашизм. Аналогично необандеровцы поступают и на всеукраинском уровне, изображая ОУН – УПА "национально-освободительным движением", направленном против гитлеризма и сталинизма, якобы антифашистским по своей сущности. Однако же сами немецко-фашистские оккупанты в Донбассе нисколько не отмежевывались от украинского национализма как такового, даже наоборот, его всячески поощряли, проводя насильственную "украинизацию" региона при помощи националистических же кадров. Так, в Сталинской области издавался ряд газет на украинском языке, в которых наряду с приказами немецкого командования и местных властей помещались материалы националистического содержания. В этих информациях, статьях и т.д. не было прямой агитации ОУН Бандеры или ОУН Мельника, это была, если применить такой термин, "оккупационная версия украинского национализма", однако несомненно, что она развивалась не без помощи бандеровцев и мельниковцев, внедрявшихся в оккупационные органы по приказу своего руководства. При этом характерно, что "оккупационный украинский национализм" пропагандировала в том числе и русскоязычная газета "Донецкий вестник", которая выходила тиражами в несколько десятков тысяч экземпляров, чтобы препарировать приказы немецких властей и постулаты "оккупационного национализма" для русского и русскоязычного населения Донбасса. Аналогичные функции выполняли открытые немцами "украинские театры" и различные "культурные учреждения" вроде "Просвит", в которых коллаборационисты прославляли "новый порядок" и обосновывали необходимость "украинско-немецкой дружбы".

"Культурная жизнь" в оккупационном "украинском Донбассе" - это вообще тема особая. Сейчас много пишут об открытых гитлеровцами украинских театрах и школах, о религиозном возрождении и т.д. Позволим себе вкратце осветить этот аспект и мы. К примеру, вот что писал "Донецкий вестник" 4 декабря 1941 г. о расцвете театральной жизни Донбасса: " Большим содержательным концертом для офицеров и рядового состава юзовского гарнизона, состоявшимся 30 ноября, начал свою деятельность Юзовский украинский музыкально-драматический театр....Надо отдать должное художественному руководству театра, прекрасно организовавшему концерт ". И подобных "культурных" мероприятий творческие деятели Юзовского театра провели немало. Например, в приказе заместителя директора означенного театра некоего пана Кипятенко от 10 марта 1942 г. читаем: " Согласно распоряжению командования всем артистам явиться 14/3-42 г. к 9 часам утра в Музыкально-Драматический театр для отправки по обслуживанию Германской Армии " (ГАДО, ф. Р-1580, оп. 1, д. 6, л.34). Кстати, "обслуживание Германской Армии" посредством театров в оккупационном Донбассе происходило по-разному. Вот что сообщает Акт о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков в гор. Артемовске и гор. Часов-Яре с 31 октября 1941 г. по 5-е сентября 1943 г.: "... В полуразрушенном здании городского театра 31 декабря 1941 года возник пожар. Пожар устроили сами немцы, которые приводили в театральные комнаты публичных женщин и, чтобы не было холодно, топили печи декорацией и театральной мебелью. Полуразрушенные печи не выдержали топки, в результате чего возник пожар. Майору фон Цобелю доложили о причинах пожара, однако он велел арестовать "любой десяток граждан" и публично повестить " ((ГАДО, ф. Р-1838, оп. 1, д. 64, л. 124). Так мирное население г. Часов - Яр расплачивалось за увлечение гитлеровцев украинским театром.

Активную "просветительскую" деятельность в Донбассе вели "Просвиты", которые, по признанию современных украинских авторов, были сплошь бандеровскими. И работали они действительно неплохо, что оценил даже Сталинской обком Компартии Украины, в материалах которого говорится: "Украинско-немецкие националисты во многих городах и районах создавали так называемые националистические "просвиты", в которые они привлекали молодёжь.Через "просвиты" украинско-немецкие националисты проповедовали и распространяли свою фашистско-бандитскую идеологию " (Партархив Донецкого обкома КПУ, ф. 326, оп. 2, д. 453, л. 23-24). Насколько справедливой была оценка бандеровских "Просвит", данных им тогдашними донбасскими коммунистами? Для этого достаточно прочитать газету "Константиновские вести" от 9 мая 1942 г., где сообщалось: " В г. Константиновке организуется Украинское Культурно-Образовательное Товарищество, которое имеет целью подъем национального сознания среди украинского народа. Товарищество имеет целью распространение среди населения изучения украинского языка, литературы, музыки, драматического искусства, а также изучения немецкого языка, как языка того народа, который принес освобождение украинцам от жидо-большевистского крепостничества и который создал великую культуру, науку ". Далее в статье "просвитян" отмечалось: " Новое время выдвинуло таких героев, как Симон Петлюра, Коновалец и много других – казаков, гайдамаков, повстанцев, которые до сих пор живут в памяти народа и будут жить вечно ". А заканчивалась указанная статья заверением "просвитян", что создаваемое культурное товарищество " не будет иметь позорного контроля со стороны жидо-москалей ". Как видим, вполне фашистская и бандитская идеология.

Интересна также "украинизация" школ в оккупационном Донбассе – ведь известно, что украинские националисты фактически захватили систему образования при гитлеровском режиме. И обучение в школах было "национально-ориентированным". Почти как в современной "оранжевой" Украине, хотя как будто и нацистской оккупации нет... Чем же выделялась оккупационная школа? Об этом сообщает листовка ОУН Бандеры с воззванием "Учителя украинцы", где говорится: " Нас заставляли отравлять разум детей жидовским интернационализмом, любовью ко всему московскому и презрением к своей стране, языку, литературе и культуре. Грамматику украинского языка нам писали жиды... В театрах и кино нам показывали сделанные жидами постановки и кинофильмы, в которых глумились и насмехались над наилучшими сынами украинской земли, восхваляя московских царей и самых лютых палачей украинского народа... УЧИТЕЛЯ УКРАИНЦЫ! Поможем украинскому народу в его национально-освободительной борьбе! Приветствуем немецкую армию, самую культурную армию мира, которая гонит с нашей земли жидовско-коммунистическую навалу. Поможем Организации Украинских Националистов под проводом Степана Бандеры строить великую Самостийную Украинскую Державу" (Центральный государственный архив общественных объединений Украины, ф. 57, оп. 4, д. 370, лист с пометками Л-451, 25, 87). Надо полагать, именно такие идеи внедряли донбасским детям получившие контроль над школами националистические агитаторы. Конечно, не все учителя в период оккупации были украинскими националистами, но их влияние на школу было вполне ощутимым, об этом пишут все современные украинские историки. В этой связи характерны факты, изложенные в докладной записке Краматорского городского отдела НКВД от 1 октября 1943 г., где говорится об одной из учительниц: " Шарабан Мария Федоровна, 1916 г. рождения, уроженка пос. Ивановка Краматорского р-на, украинка, б/п, имеет среднее образование, работала учительницей средней школы пос. Ивановка. Будучи завербована гестапо, выдавала коммунистов и другой советский актив, работая при немцах также учительницей – избивала детей. Сожительствовала с немецкими офицерами. В предъявленном ей обвинении созналась " (ГАДО, ф. Р-1838, оп. 1, д. 6, л. 11). Итак, перед нами наглядный пример педагога при нацистско-националистическом "новом порядке". Но не все педагоги служили оккупантам – с теми, кто был опасен гитлеровскому режиму, расправлялись сурово и беспощадно. В докладной записке на имя Председателя Чрезвычайной государственной комиссии СССР по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков Н.М.Шверника можно прочесть: " В сарае второго дома Профессуры Индустриального Института г. Сталино при отступлении немцев 7 сентября 1943 года в 10-11 часов было сожжено живьем до 150 человек населения этого дома, среди которых были: Семенихин Сергей Иванович, физик, доцент Донецкого Индустриального Института с женой и внуком двух с половиной лет; Гончаров Сергей Лаврович, физик, преподаватель Индустриального Института, с женой, дочерьми Ирой 6-ти лет, Люсей 13 лет и матерью 70 лет" (ГАДО, ф. Р-1838, оп. 1, д. 64, л. 41 об.). Такова была разница между прислужниками нацистов и большинством настоящей интеллигенции.

Упомянем также о религиозной деятельности украинских националистов в Донбассе, что было связано с экспансией в восточные области Украины так называемой "Украинской автокефальной православной церкви" (УАПЦ), которая являлась раскольнической и неканонической сектой и с приходом нацистских оккупантов стала верно служить им. В номере от 9 апреля 1942 г. "Донецкий вестник" торжественно сообщал: " Руководитель автокефальной православной церкви в освобожденных украинских землях архиепископ Луцкий и Ковельский, преосвященный Поликарп, передал имперскому комиссару Украины заверение в лояльности. От имени верующих украинцев он заявил, что будущее украинского народа тесно связано с победой Германской империи, и от имени церкви и народа выразил благодарность за освобождение от жидо-большевистского владычества Москвы. Автокефальная православная церковь на Украине имеет большую историю. Она является национальной украинской церковью с собственным главным руководителем. Основание её простирается вглубь веков, когда Украина была независима от Москвы в политическом и религиозном отношениях". Задекларированное раскольниками УАПЦ религиозное отделение от Москвы проводилось действительно очень активно: при помощи нацистов искусственно ограничивалась "Автономная Православная Церковь" (в которую входили священники, сохранявшие формальное каноническое единство с Православной Русской Церковью), а взамен создавались "автокефальные" раскольнические приходы. В известной степени эта экспансия коллаборационистов - автокефалов коснулась и региона Донбасса. Так, в документе советской разведки "Агентурная обстановка Южного фронта на 1 марта 1942 г." приводятся следующие данные о религиозной жизни в оккупационном Донбассе: " Немецкие власти всемерно поощряют открытие церквей. Используя суеверных стариков и старух, фашисты рьяно восстанавливают церкви. Попов, как правило, привозят из западных областей Украины и Галиции. Религиозные бредни под видом "культурных" мероприятий широко пропагандируются на сходках, собраниях и в местной печати. Широко поощряются также кустарные промыслы, связанные с выработкой разных предметов для соблюдения религиозных обрядов. Из объявлений в газетах видно, что в некоторых местностях уже открыты кустарные мастерские по выпуску свечей, крестиков и проч. " (Попов А. НКВД и партизанское движение. – М., 2003. – С.254). Материалы Сталинского обкома партии также содержат сведения о коллаборационистской деятельности религиозных структур в регионе: " Известную роль в контрреволюционной деятельности на оккупированной территории занимало также духовенство созданных при оккупантах церквей, проповедников различных религиозных сект. Имели место выступления священников с проповедями, в которых население призывалось к активной борьбе с Советской властью и оказании всемерной помощи фашистским оккупантам " (Партархив Донецкого обкома КПУ, ф. 326, оп. 2, д. 38, л. 8 об. – л. 9). В связи с этим нелишним будет добавить, что каноническая Русская Православная Церковь в лице Местоблюстителя Патриаршего престола митрополия Сергия еще 22 июня 1941 г. издала обращение, в котором призвала паству к всемерной борьбе с фашизмом и осудила тех священников, кто нарушит свой пастырский долг. Потому-то гитлеровцы старались заменить "автономную" церковь автокефальной, а их отношение к православной вере было довольно неоднозначным. Яркий пример – сообщение из Акта по г. Дружковка Сталинской области от 10 декабря 1943 г., где отмечено, что при отступлении гитлеровцев в первых числах сентября 1943 г. " здание православной церкви было заминировано, а затем взорвано, причем из храма не дозволялось выносить ни одного из предметов религиозного культа " (ГАДО, ф. Р-1838, оп. 1, д. 20, л. 3 об.). Этот случай наглядно демонстрирует варварское отношение гитлеровцев к православию, которое они пытались заменить националистической сектой "автокефалов" над духовного порабощения верующих кругов населения.

В целом же, говоря о нацистско-националистической "украинизации" Донбасса, следует заметить, что не все коллаборационисты, пропагандировавшие "оккупационный национализм", являлись этническими украинцами, среди них можно найти немало русских фамилий. Инкорпорированные в систему рейхскомиссариата "Украина", коллаборационисты, независимо от своей этнической принадлежности, должны были ретранслировать ту идеологическую политику, какую проводило гитлеровское оккупационное руководство.

И "оккупационный национализм" был вполне востребован гитлеровской администрацией. Так, газета "Донецкий вестник" 20 ноября 1941 г. писала: " Среди украинского народа действует украинский национализм, который в борьбе за освобождение Украины понес уже столько тяжелых кровавых жертв, и которого так панически боялись все враги Украины ". Тот же "Донецкий вестник" 29 марта 1942 г. опубликовал заметку "Украинский герб", где читателям разъяснялось: " Герб Украины – трезубец. Знак трезубца первоначально был немецким родовым и дружинным знаком... Со временем этот знак стал государственным гербом Украины. Во времена большевиков был строго запрещен, но втайне продолжал являться символом стремлений националистов-украинцев. Теперь Германия возвратила гербу его почетное значение, и он вновь стал славным украинским гербом ". Напомним, что еще в июне 1941 г. Провод ОУН Бандеры издал специальное распоряжение всем своим активистам пропагандировать трезубец и желто-синий флаг в качестве "национальных символов Украины"). Как видим, полное совпадение: ведь гитлеровцы тоже позволяли вешать желто-синие флаги вместе со знаменем Третьего рейха, портреты Шевченко ставить рядом с портретами Гитлера, а петлюровскую "Ще не вмерла Україна" преподносили населению как "национальный гимн". Да и самого Петлюру оккупанты вместе со своими прислужниками не забывали. Например, газета "Константиновские вести", издававшаяся на украинском языке, в номере от 23 мая 1942 г. поместила на передовице статью "Личность великой силы" и большой черно-белой фотографией Петлюры. Автор статьи, некий Митрофанов – " сотник Украинской Вспомогательной Сотни " (полицай, одним словом) – с пиететом обращался к "вождю": " Батьку наш! Под флагом желто-голубым не раз водил ты на бой с врагом нас – детей своих ". И далее верный "сын" Петлюры взывал уже к своим единомышленникам: " Но вот – час наступил! Смотри на батьку, еще не все погибли в тюрьмах и шахтах сибирских, дети твои не опустили голов, не сложили рук! ". Все эти воззвания, надо полагать, должны были пробудить "национальное сознание" среди населения Донбасса, чтобы лояльно воспринимать немецко-фашистскую оккупацию, как "освобождение от Москвы".

Нацистско-националистическая "украинизация" Донбасса проявлялась также в переводе делопроизводства на украинский язык – многие документы из оккупационных фондов Государственного Архива Донецкой области написаны на ломаном русско-украинском суржике, причем грамматика и орфография этих бумаг наводит на мысль, что оккупационные чиновники были люди не слишком грамотные, назначенные на свои должности скорее за лояльность гитлеровцам, чем за профессиональные качества. Тем не менее, не владея в должной мере ни украинским языком, ни русским, пособники оккупантов истово требовали от населения переходить на "мову" и грозили различными взысканиями за сопротивление "украинизации". Примером может служить циркуляр Мариупольской городской управы N 144 от 29 мая 1942 г., где говорится (в оригинале документ украино-язычный): " Предлагается всем отделам Городской Управы и подчиненным им учреждения, предприятиям и организациям проводить переписку исключительно на немецком или украинском языках.Переписка на русском языке Городская Управа принимать не будет, а лица, что не хотят проводить переписку на украинском языке, будут увольняться.Одновременно предлагается постепенно переходить на введение в учреждениях разговоров на украинском языке". Таким образом, проводимая гитлеровцами и коллаборационистами "украинизация" была насильственной и осуществлялась административными методами, без учета интересов населения, которое, конечно же, было русскоязычным и, в известной степени, русским по национальности. Кстати говоря, одним из активных "украинизаторов" в Мариуполе был участник ОУН Бандеры Николай Стасюк, которого нацисты назначили редактором оккупационной "Мариупольской газете", а затем, в 1942 г. расстреляли за чрезмерную националистическую ретивость. В пробандеровской литературе Стасюк изображается мучеником. Но ведь его взгляды были откровенно фашистские! Например, вот что он патетически писал в "Мариупольской газете" 25 декабря 1941 г.: " В 1941 году Адольф Гитлер провозгласил свободу веры и освобождение от национального и социального гнета народов, что страдали под московско-большевистским и политико-жидовским ярмом; никто не знает случаев насилия над женщинами немецких войск, - потому и неудивительно, что селяне приветствовали немецкие войска ". И это не единственная публикация, в которой Стасюк умело сочетал националистическую пропаганду с нацистской. Как видим, родство оккупационного национализма" с интегральным национализмом ОУН вполне очевидно - кроме славословия в адрес Бандеры или Мельника, все остальные постулаты, в том числе обязательный слоган "о союзе с Великой Германией", были полностью идентичны пропаганде оуновцев. Тем более что сами бандеровцы и мельниковцы, как уже говорилось, активно участвовали в оккупационной администрации.

Подполье ОУН(б) в Донбассе: обзор литературы

Итак, политика фашистской "украинизации" активно претворялась в жизнь с самого начала оккупации восточных областей Украины. И в этой долгосрочной кампании гитлеровцы всемерно использовали ресурс украинского коллаборационизма – национализма. Однако этот бесспорный исторический факт нисколько не помешал современным ревизионистам активно предлагать народу Донбасса сфальсифицированную версию истории местного националистического подполья. Мифологема о бандеровском антифашистском движении в регионе Донбасса (причем массовом, якобы имевшем поддержку местного населения!) с 1990-х годов активно внедряется в умы донбасской общественности, а в последнее время усилиями "оранжевых" приобрела ещё большую информационную освещённость. Но в то же время до сих пор (!) общественности так и не представлен полный массив документов о деятельности бандеровских структур в Донбассе. Все авторы, что так или иначе пишут об этом, ограничиваются лишь немногими цитатами, на основании которых невозможно сделать выводы о массовом, а главное – антифашистском характере регионального бандеровского подполья. Причем наиболее интересный источник – материалы НКГБ, что были представлены на указанной пропагандистской выставке СБУ, - по существу замалчиваются, тогда как основные сведения о бандеровском подполье в Донбассе берутся из тенденциозной националистической литературы. Главную роль в этой пропагандистской кампании играют фальсификации известного бандеровского эмигранта из США Евгена Стахива, который активно распространяет мифы о массовом антифашистском подполье ОУН (б) в Донбассе, при этом отождествляя оуновскую структуру с советской патриотической организацией "Молодая гвардия". Авантюрист Стахив и его подпевалы на Украине вот уже который год тиражируют ничем не обоснованные вымыслы, что бандеровское подполье в Донбассе боролось за "самостийную Украину", а советского подполья либо вовсе не было, либо же оно играло незначительную и второстепенную роль. Иначе, как надругательством над памятью донбассовцев, погибших в годы Великой Отечественной войны, в том числе – замученных нацистами патриотов "Молодой гвардии", эти лживые вымыслы назвать невозможно. Однако бандеровские фальсификации продолжают распространяться в Донецкой и Луганской областях, а заказные "историки" старательно обслуживают политическую конъюнктуру.

Указанные мифологемы являются прямой ретрансляцией тех положений, что ещё в 1950-е годы закрепились в эмигрантской националистической литературе. Так, в 1958 г. в Мюнхене вышла книга "Походные группы ОУН", автор которой, известный бандеровский "летописец" Лев Шанковский рассказал о якобы массовом антифашистском движении ОУН (б) в регионе Донбасса. После указанной работы Шанковского и публикации в конце 1980-х – 1990-е годы скандальных "воспоминаний" Стахива, вдруг "вспомнившего" то, о чем не написал даже Шанковский, тема о донецких бандеровцах начала активно муссироваться в националистических кругах и навязываться общественности.

В 1996 г. в Киеве была издана книжка "История Юго – Восточной Украины", в которой её автор, некий "украинский патриот" Петро Лаврив представил националистический вариант региональной истории Донбасса, уделив место в том числе пресловутому "антифашистскому подполью" ОУН Бандеры. Следуя фальсификациям Стахива, пан Лаврив писал о всемерной поддержке местного населения оуновским резидентам. Например, в книжке Лаврива отмечено: "Украинское подполье поддерживали также в Сталино и Гришином татары, в Мариуполе – греки. С ними солидаризовались кавказцы из Сталино. 50 местных организаторов привлекли к борьбе с оккупантами почти 200 активистов и 250 соучастников, которые укрывали подпольщиков, печатные машинки и листовки, и даже оружие. Приязненно относились к самостийническому движению по крайней мере 10 тысяч донбассовцев " (Лаврiв П. Iсторiя пiвденно-схiдньої України. – К., 1996. – С.166). И подобных пассажей – множество. Заметим, что пропагандистский опус Петра Лаврива был издан на средства необандеровской организации "Украинского Конгрессового Комитета Америки" (УККА), а тираж книжки составил 70 тыс. экземпляров, причем издание презентовалось как "благотворительное" и распространялось бесплатно. Как видим, на тиражирование фальсификаций бандеровские круги денег не жалеют, однако опубликовать пресловутые "рассекреченные документы" НКГБ – СБУ никто из них так и не сподобился.

В качестве ещё одного примера необандеровской фальсификации можно привести монографию историка А.Михненко "Донбасс в годы Великой Отечественной войны" (Донецк, 2000 г.), где говорится об "украинском национальном сопротивлении" в регионе – подпольных группах ОУН. Эти группы оуновцев – как бандеровские, так и мельниковские – действительно отправлялись на Восток Украины вслед за нацистской армией, чтобы разворачивать националистическую деятельность в русскоязычных областях. Только вот доказательств их антифашистской борьбы не имеется. Однако это не помешало А.Михненко на стр. 40 его книги голословно утверждать: "... Эти группы имели большой успех в промышленных центрах Украины, среди рабочих в Днепропетровске, Кривом Роге, а также в Донбассе. В Донбассе, например, члены бандеровской походной группы создали сеть ОУН, которая охватывала более десяти городов, и организационное ядро которой составляли более 500 человек вместе с почти 10.000 тех, кого можно было считать "активными сторонниками", то есть распространителями листовок и т.д. Эта организация имела,... вне всякого сомнения, больший вес, чем коммунистическое подполье в Донбассе". И далее, нас стр. 41 своего опуса, следуя всё тем же измышлениям Стахива, пан Михненко подчеркивает " готовность членов западно-украинской ОУН отречься под давлением восточно-украинскихрабочих от интегральной националистической доктрины в пользу программы радикальной демократизации общественно-экономической и политической жизни. Со своей стороны, озлобленных сталинизмом рабочих нацистская политика только подталкивала к осознанию своей национальной самоидентификации...". Комментарии излишни, как говорят журналисты!

Сошлёмся ещё на одну работу, где прославляется бандеровское подполье в Донбассе, - это книга В.М.Зиновьевой "Чтобы жизнь продолжалась. Приазовье в период оккупации. 1941-1943" (Мариуполь, 2004). Автор книги, как отмечено на оборотном листе, - историк по специальности, а по должности " ответственный работник исполнительного органа Мариупольского городского совета " (в 2004 г.). В указанной работе много говорится о советском антифашистском подполье и его патриотической деятельности, однако не менее красочно рассказано и о патриотизме донецких оуновцев. Так, на стр. 156 В.М.Зиновьева пишет: " в 1941-1943 годах в Мариуполе действовала подпольная группа ОУН в количестве свыше 30 человек, из них свыше 20 подпольщиков арестованы, 16 – казнены оккупантами в застенках гестапо, концлагерях.Имена патриотов, которые отдали свои жизни за Украину, заслуживают того, чтобы они не ушли в небытие, заслуживают памяти о них ". И далее автор приводит биографические сводки "патриотов", которые, как оказывается, сотрудничали с нацистами, работая в оккупационных учреждениях. Так, на стр. 160 упоминается некий Иван Билык – проводник ОУН, который работал ни много ни мало переводчиком при дивизии СС "Лейбштандарт Адольф Гитлер"! А ведь на Нюрнбергском процессе структура СС была признана преступной организацией, в том числе и "войска СС", к которым относилась упомянутая элитная дивизия, носившая имя нацистского фюрера. Однако этот факт, очевидно, не смутил В.М.Зиновьеву, как не смутили её и "воспоминания" Стахива, к которым она проявила поразительное доверие. При этом на стр. 174 В.М.Зиновьева подчеркнула: "... Центр областного провода ОУН во время оккупации размещался в Горловке, там же, в Горловке, размещался Сталинский подпольный обком КП (б) У. В одном месте, в одно время, против одного врага вели борьбу непримиримые политические соперники: коммунисты и националисты. И даже цель у них тогда была одна: освобождение Украины ". Итак, перед нами наглядный пример оппортунизма современных украинских историков, которые, следуя политической конъюнктуре, пытаются совместить несовместимое, объединив в одну искусственную схему советских борцов с гитлеризмом с их националистическими антагонистами. При этом о преступлениях ОУН – УПА и фашистской идеологии интегрального национализма, конечно же, не говорится ни слова.

Вот почему по сравнению с опусами П.Лаврива, А.Михненко и В.Зиновьевой куда более объективной выглядит книга японского автора Гироаки Куромия "Свобода и террор в Донбассе. Украинско-российское приграничье" (Киев, 2002). Данную работу на украинском языке опубликовал небезызвестный Григорий Немыря при участии фонда Джорджа Сороса "Возрождение" и Украинского исследовательского института Гарвардского университета. Гироаки Куромия, выпускник университетов Токио и Принстона, написал свою книгу о Донбассе по определенному политическому заказу – в этом можно не сомневаться. Однако даже он, разбирая вопрос о региональном подполье ОУН (б), был вынужден подчеркнуть: " Украинский национализм стал одной из альтернатив, доступных жителям Донбасса. Идеология национализма шла в основном из Западной Украины. Отношения нацистов с украинскими националистами... вопрос довольно сложный и раздражительный. Отдельные украинские националисты были такими же расистами и фашистами, как их аналоги в Германии, Италии или ещё где-то. Они, безусловно, были коллаборационистами. Нацисты использовали их как противовес советам " (стр. 395-396). Куромия использовал "воспоминания" Стахива и писал о бандеровском подполье в сочувственном духе, но в итоге отметил: " И всё-таки есть очень мало убедительных свидетельств, что в Донбассе в целом идеологию национализма воспринимали с энтузиазмом. Сначала в Сталино появилась ОУН – М (сторонники А.Мельника, лидера одной из ветвей ОУН). Они организовали полицию при городской администрации, созданной во время оккупации русскими. Националисты ввели в форму полицейских украинский герб – трезубец – и желто-синюю повязку. Под украинским гербом они исполняли самые жестокие немецкие приказы " (стр. 399). Итак, японец Куромия, писавший по американскому заказу, оказался более правдивым, чем его коллеги на Украине, четко обозначив ОУН как фашистскую и коллаборационистскую структуру.

В целом же из числа опубликованной по данной проблеме литературы наиболее обстоятельной работой можно считать монографию "Подполье ОУН (б) в Донбассе", которую в 2001 г. издал историк Донецкого Национального университета В