Социальное поведение антропоидов, использование орудий.

Становление человека происходило в тесной связи с развитием общества – социогенезом. Основным биологическим механизмом формирования гоминид на ранних этапах антропогенеза был естественный отбор, однако «направление» его действию придавал общественный труд. В ходе эволюции в первую очередь закреплялись и усиливались именно те наследственные изменения биологической организации человека, которые вели к его социализации и наиболее благоприятствовали дальнейшему прогрессу трудовой деятельности и развитию общества. Но и общество со своей стороны возникло в силу необходимости, под влиянием преимуществ, которые давал общественный труд. Таким образом, в процессе историко-эволюционного развития человечества – антропосоциогенеза – биологическое и социальное выступали в диалектическом единстве. Антропогенез завершился появлением вида «человека разумного», само биологическое существование которого возможно только в условиях общественной среды.

Сообщества как системы организации и биологической адаптации живых существ широко известны среди самых различных групп животных Особи многих видов образуют упорядоченные сообщества с достаточно сложной структурой. В таких биологических системах действия каждой особи, направленные на удовлетворение собственных биологических потребностей, одновременно являются полезными или даже необходимыми для всего объединения.

Совокупное действие биологических и социальных факторов обусловило у человека развитие совершенно особой, свойственной только ему психики, благодаря которой он способен осознавать свои действия и социальное положение, условия и мотивы общественного поведения.

В эволюции гоминид биологической предпосылкой возникновения качественных сдвигов поведения была свойственная высшим приматам в целом возрастающая способность к обучению, повышение степени индивидуализации уровня коммуникаций.

По косвенным данным предполагается, что основным типом объединений древнейших гоминид были относительно постоянные многосамцовые группы с развитой системой родственных связей, достаточно хорошо организованной помощью и взаимопомощью, доступностью добычи для всех их членов, обучением детенышей, передачей навыков и опыта, в целом мирными взаимоотношениями. Многие факты этологических наблюдений, как и палеоантропологические материалы, не позволяют приписывать выраженную агрессивность ранним объединениям гоминид.

Вероятно, одной из основных тенденций в развитии группового поведения был отбор на снижение внутригрупповой агрессии и предотвращение агрессивного поведения. Большое значение приобрело повышение социальной интеграции, которая стимулировала развитие мозга, систем общения (преимущественно жестовых и особенно акустических сигналов), их вариабельность. Предполагается, что уже у древнейших австралопитеков мог осуществляться переход информационного кода от жестов к акустическим сигналам (Васильев, 1993). Из тяжкой борьбы с разнообразными неблагоприятными обстоятельствами человечество вышло победителем лишь благодаря коллективному труду.

Вероятно, раскалывание камней было вполне доступно для австралопитеков; переход же от использования камней к изготовлению каменных орудий, по мнению специалистов, мог осуществляться без особых затруднений.

Дальнейшее развитие социальной организации наблюдается у олдувайских хабилисов. В Олдувае уже найдены прототипы древнейших жилищ – так называемые «обитаемые горизонты».

Несомненна роль охоты как средства кооперации, коммуникации и фактора дальнейшего развития социальной организации и социальных связей гоминид. Даже применительно к австралопитековым высказывается предположение, что они охотились группами, так как их жертвы – павианы – всегда держатся вместе. Важную роль в становлении социальности, в социализации гоминид, могла сыграть активная транспортировка охотничьей добычи к домам-базам. Древнейший достоверный этап становления трудовой деятельности человека отражен в характеристиках олдувайской культуры. Ее примитивными особенностями являются: малый процент орудий сравнительно с необработанными камнями, еще спорадический характер их использования, вероятное отсутствие «общих представлений» о роли частей орудия при его изготовлении.

Трансформации формы и размера орудий ассоциировались с многократными изменениями рабочей позиции руки, способа захвата, положения пальцев, силового напряжения и т.д.

Некоторые исследователи отмечают и связь между функцией руки и развитием определенных зон мозга. У австралопитеков по сравнению с обезьянами было уже более высокое развитие зоны мозга, связанной со стереоскопией, стереогнозией, зрительным и слуховым восприятием различных сигналов. Возникшая в ходе общественного трудового процесса потребность в общении обусловила развитие звукового языка и мышления. С прогрессом производства и усложнением производственных отношений прежние формы общения в коллективе сделались недостаточными. Новая обстановка рождала новые мысли и понятия, нуждавшиеся и в новых способах выражения. Язык составляет фундаментальную основу человеческого поведения и культуры, он играл важную роль в стратегии выживания гоминид.

Возможно, что слово первоначально возникало у гоминид как средство коммуникации в совместной трудовой деятельности и лишь впоследствии приобрело и функцию субстрата обобщения.

На каком-то этапе развития древнего общества возникает родовой строй. Возникновение сапиенса было связано, по всей видимости, и с необходимостью более развитого интеллекта, увеличением «интеллектуальной емкости» мозга, формированием самопознания. При этом важную роль мог сыграть межгрупповой отбор: преимущество получали те коллективы, в которых лучше разрешалось противоречие между необходимостью согласованных действий всех его членов и возникшей на определенном этапе развития производительных сил возможностью неравного присвоения

Переход к родовому строю мог способствовать ускорению процесса сапиентации, так как тесно связан с введением экзогамии. Экзогамия – запрет половых отношений между членами одного сообщества и разрешение их между разными сообществами (племенами) или разными частями одного большого сообщества – родами (дуально-экзогамная система).

В последние десятилетия появились новые данные, позволяющие говорить о большой древности таких признаков человеческого общества, как оседлость, жилище, охота и др.

В процессе социализации человека происходит постепенное самоустранение формообразующей функции естественного отбора. Как принцип эволюции человека он прекратил свое действие около 40000 лет назад, когда сформировалась генетическая программа вида Н. sapiens, которая не претерпела с тех пор существенных изменений. Огромное значение приобрело «социальное наследование» путем воспитания и формирования личности. «Парадокс человека» (Тейяр де Шарден) – в сравнительной ничтожности морфологических изменений по отношению к величайшему скачку в психической сфере. Признаки культурной эволюции обладают значительно большей скоростью распространения по сравнению с генетическими, причем не только среди прямых потомков, но и других, в том числе неродственных членов популяции.

30. История антропологии как науки.

Термин “Антропология” имеет греческое происхождение и означает дословно “наука о человеке” (антропос — человек; логос — наука). Его первое использование приписывается Аристотелю, который употреблял это слово преимущественно при изучении духовной природы человека. Применительно к физическому строению человека термин “антропология”, по-видимому, впервые встречается в названии книги Магнуса Хундта, вышед­шей в Лейпциге в 1501 г.: “Антропология о достоинстве, природе и свойст­вах человека и об элементах, частях и членах человеческого тела”. Это сочинение чисто анатомическое. В 1533 г. появилась книга итальянца Галеаццо Капелла “Антропология, или рассуждение о человеческой природе”, содержащая данные об ин­дивидуальных вариациях человека. В 1594 г. вышло сочинение Касмана “Антропологическая психология, или учение о человеческой душе” и вслед за ней 2-я часть — “О строении человеческого тела в методическом описании”.Таким образом, в западноевропейской литературе довольно рано укоре­нилось двойное понимание термина “антропология”, а именно как науки о человеческом теле, с одной стороны, и о человеческой душе — с другой. Немецкие философы XVIII — начала XIX в., в частности Кант, включали в антропологию главным образом вопросы психологии. В течение XIX в. и до сего времени в Англии, Америке и Франции под антропологией пони­мают учение, во-первых, о физической организации

Как самостоятельная область науки антропология возникла поздно — в конце XVIII — в начале XIX столетия. Однако наиболее ранние попыт­ки понять место человека в природе, его сходство с другими организмами, его своеобразие, вариации человеческого типа по разным странам, возраст­ные изменения, объяснить его происхождение являются, по-видимому, столь же древними, как само научное знание вообще. Основные этапы фор­мирования антропологических знаний совпадают с поворотными периодами истории человеческого общества. Переходы от одной социально-экономиче­ской формации к другой, сопровождавшиеся бурной переоценкой ценностей, борьбой между старым и новым мировоззрением, подъемом или крушением тысяч индивидуальных судеб не могли не вести к глубокому раздумью о сущности человеческой природы. Однако философия была не единственным источником, порождавшим антропологические обобщения. Зоологические наблюдения над домашними и дикими животными также вели к размышлению о месте человека в органиче­ском мире. Анатомирование животных и изучение заболеваний человека со­действовали росту знаний о явлениях изменчивости отдельных органов че­ловеческого тела под влиянием их функций.

Следует указать, что анатомические знания накапливались еще задолго до того, как они получили отражение в трудах греческих ученых.

Важнейшим периодом в развитии антропологии и в ее формировании как особой науки была середина прошлого столетия. 60-е и 70-е годы XIX в. характеризуются ростом интереса к вопросам систематики человеческих рас, их происхождения и расселения. В Париже, по инициативе Поля Брока, в 1859 г. основывается Антропологическое научное общество, при котором были организованы музей и Антропологическая школа. В 1863 г. осно­вывается Антропологическое общество в Лондоне, в 1864 г. — антро­пологический отдел Общества любителей естествознания в Москве. Позд­нее аналогичные организации возникают в Германии, Италии и других странах.

В числе основных задач этих обществ значится изучение человеческих рас. Внимание широких кругов общества к расовым различиям у человека характерно для эпохи империализма — эпохи окончательного территори­ального раздела мира между крупнейшими капиталистическими держава­ми и обострения противоречий между небольшой горстью господствующих наций и порабощенными народами колониальных и зависимых стран.

Крупнейшим событием в истории антропологии было появление трудов Чарлза Дарвина “Происхождение человека и половой отбор” (1871) и “О вы­ражении эмоций у человека и животных” (1872). Они были подготовлены прежде всего идеями эволюционистов XVIII в., трудом Ламарка “Фило­софия зоологии” (1809), трудом самого Дарвина “Происхождение видов” (1859), рядом работ его сторонников — Гексли, Геккеля и др., а также ус­пехами археологии палеолита (Буше де Перт), четвертичной геологии (Ляйелль) и других отраслей знания. Работы Дарвина нанесли сокрушительный удар телеологическим воззрениям на человека, и в этом — важнейшая сторона прогрессивного значения его трудов для антропологии.

Вопросы происхождения и эволюции человека разрабатывались во вре­мена Дарвина главным образом зоологами. Антропология 60—70-х годов сосредоточивала свое внимание по преимуществу на изучении рас. В эти же годы усиленно разрабатываются вопросы методики антропометрии (Брока, Бэр, Велькер, Богданов), а позднее — приемы вариационно-ста­тистического исследования, позволяющие путем учета статистической досто­верности результатов устанавливать или отвергать различия между средними арифметическими сопоставляемых групп.

Однако уже в конце прошлого столетия проблема антропогенеза делает­ся неотъемлемой частью антропологической науки. Вместе с этим естествен­но рождался вопрос о взаимоотношении между расоведением, с одной сторо­ны, и учением о возникновении и развитии человека — с другой. Идеологи реакции перенесли закономерности естественного отбора в человече­ское общество. Так возникли тенденциозные, глубоко ошибочные направ­ления — “антропосоциология”, “социальный дарвинизм”, “расистская ев­геника” и другие лжетеории, призванные оправдать эксплуатацию и ист­ребление колониальных народов. Всем этим построениям противостоит подлинная наука и, прежде всего, огромная масса фактического материала, собранная учеными многих стран мира.

Из зарубежных исследований в области антропогенеза особенно широкую известность приобрели работы Абеля, Болька, Буля, Вейденрейха, Грегори, Дюбуа, Кенигсвальда, Кизса, Ле Гро, Кларка, Лики, Лота, Матейки, Мон­тегю, Пей Вэнь-чжуна, Серджи, Швальбе, А. Шульца; в области расове­дения — Биасутти, Боаса, Деникера, Джиуффриды Руджери, Заллера, Куна, Г. Шапиро; в обоих областях — Валлуа, Грдлички, Столыгво и мно­гих других.

Большое внимание уделили вопросам антропологии К. Маркс и Ф. Энгельс в своих трудах “Немецкая идеология”, “Диалектика природы”, в 1-м томе “Капитала”, “Анти-Дюринге”, “Происхождении семьи, частной соб­ственности и государства” и в особенности в работе “Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека”.

Классики марксизма впервые показали глубокое принципиальное раз­личие между явлениями общественными и биологическими, обосновали недо­пустимость перенесения биологических закономерностей для объяснения исторических процессов и тем самым дали возможность правильно решать вопросы о факторах антропогенеза, о соотношении этнических и расовых делений и др.

31. Место человека в системе животного мира.

Все современные люди принадлежат к одному виду (или даже подвиду) «человека разумного» – Homo sapiens (H. sapiens sapiens). Этот вид представляет совокупность популяций, дающих при смешении плодовитое потомство и обнаруживающих значительную изменчивость (полиморфизм) морфофункционального статуса, при том, что все группы современного человечества находятся на одинаково высоком уровне своей биологической организации.

Человек появился на Земле в результате длительного процесса историко-эволюционного развития и тесно связан своими корнями с животным миром. Организм человека имеет много признаков, общих как с позвоночными, так и особенно с млекопитающими, в том числе позвоночник, замещающий хорду, семь шейных позвонков, две пары конечностей рычажного типа, замкнутую кровеносную систему, левую дугу аорты, четырехкамерное сердце, безъядерные эритроциты, волосяной покров, постоянную температуру тела, легочное дыхание, диафрагму, хорошо развитые нервную систему и органы чувств и др. Наиболее велико сходство человека с приматами. По критериям зоологической систематики вид H. sapiens относится к царству животных (Animalia), типу хордовых (Chordata), классу млекопитающих (Mammallia), отряду приматов (Primates), в который он входит в составе особого семейства гоминид (Hominidae).

32. Этапы эволюции приматов.

Во второй половине мела происходила значительная перестройка континентальной мезозойской биоты. С этими процессами связано и происхождение отряда приматов, который выделился в конце мелового периода. Эволюция приматов протекала на протяжении кайнозойской эры. В настоящее время определены примерные границы основных периодов и эпох кайнозоя в абсолютных астрономических единицах (табл. 3). Однако методы абсолютного датирования все же не настолько точны, чтобы исключить некоторые имеющиеся расхождения: есть и принципиальные разногласия в определении границ между эпохами. Происхождение приматов обычно связывают с древнейшими насекомоядными млекопитающими, сходными с современными тупайями – обитателями Индо-Малайской области, напоминающими по способу передвижения белок (малайское слово «tupai» и означает «похожий на белку»).

Вероятно, предками первых настоящих приматов были мелкие тупайеобразные формы, жители тропических лесов верхнемелового периода. Основные эволюционные преобразования заключались в прогрессивном развитии мозга, зрительного и кинестетического (осязательного) анализаторов, повышении хватательной функции кисти-стопы, что сопровождалось перестройкой области глазниц, усложнением тактильного ладонного и подошвенного рельефа, заменой когтей ногтями, а также в переходе от чистой насекомоядности к насекомоядно-растительноядному и преимущественно растительноядному питанию, в уменьшении числа зубов и т.д.

Первые просимий появились на заре кайнозоя, в палеоцене, или даже еще раньше (рис. 9). Многие специалисты видят прототип древнейшего предка приматов в представителях верхнемелового и палеоценового рода пургаториусов (Purgatorius), известного из отложений свиты Ланс и Пургатори (Монтана, США). У этих миниатюрных животных уже происходила специализация к растительноядности. Зубная формула являлась исходной для всех приматов (и плацентарных 3.1.4.3 млекопитающих в целом).

Уже в раннем палеоцене произошла первичная радиация приматов с формированием близких к пургаториусу преимущественно растительноядных наземных плезиадаписовых (Plesiadapiformes), которые изо всех млекопитающих эоцена наиболее сходны по морфологии зубного аппарата с просимиями (рис. 10). У большей части этих предшественников эуприматов*, напоминавших по строению черепа и скелета грызунов, зубная формула уже такая же, как у лемуриформов. Современные тупайи, возможно, являются их потомками, и в некоторых таксономических схемах объединяются с плезиадаписовыми в особый подотряд пресимий (Раеsimii), как, например, в схеме Ф. Гингрича.

* Т.е. «настоящих приматов»

Вторая крупная радиация приматов относится к самому началу эоцена и связана с появлением в Европе и Северной Америке древнейших эуприматов, относящихся к родам тейярдина (Teilhardina) и кантиус (Cantius), который был примитивным древесным лемуроидом. Полагают, что они представляли монофилетическую группу и являлись пришельцами из Азии (или Африки), хотя истинная прародина тарзиоидов и лемуроидов пока неизвестна. Во всяком случае древнейший из известных ныне эуприматов Азии относится к среднему палеоцену, а Африки – даже к раннему эоцену. На протяжении эоцена просимий достигли наибольшего расцвета и широко расселились по Северной Америке, Европе, Азии и Африке. Обычно среди них выделяют две основные группы: адапид (Adapidae), которых считают вероятными предками современных лемуриформов, и омомиид (Omomyidae) – предков тарзииформов. У наиболее древних их представителей зубная формула 2.1.4.3.у более поздних омомиид уже по три премоляра и редуцирована пара нижних резцов, как у современного долгопята..

Третья основная радиация приматов на рубеже эоцена и олигоцена привела к появлению древнейших высших приматов-антропоидов. К концу эоцена большая часть линий раннетретичных полуобезьян уже вымирает. Скорее всего, это произошло из-за изменившейся экологической обстановки (похолодания) и конкуренции со стороны грызунов или появившихся к тому времени высших приматов. Показательно, что наиболее представительная группа современных просимий – это лемуры Мадагаскара, где никогда не было обезьян.

В конце нижнего эоцена произошел обмен фаунами между Азией и Северной Америкой и окончательно прервалась сухопутная связь Европы и Северной Америки. Следствием этих процессов были значительные изменения фауны.

В позднем эоцене, видимо, появились высшие приматы, развившиеся из лемуроидных либо тарзиоидных предков. Более традиционной является тарзиоидная гипотеза, согласно которой реконструируется линия: плезиадапиды -» омомииды -> антропоиды. Наряду с ней в последнее время некоторыми палеонтологами (Ф. Гинич) обосновывается точка зрения о происхождении высших приматов от раннетретичных лемуроидов – адапид, сходных с современными мадагаскарскими лемурами («адапоидная гипотеза»).

Сейчас появилось много новых данных в пользу единого (монофилетического) происхождения обезьян Нового и Старого Света, хотя остается открытым вопрос, был ли их общий предок – «протоантропоид» – полуобезьяной или уже примитивной обезьяной. Существует несколько гипотез о проникновении в эоцене древнейших обезьян в Южную Америку, из которых наиболее вероятной представляется гипотеза «западного пути». В этом случае предполагается заселение Южной Америки примитивными обезьянами из Африки через Южную Атлантику, что находится, в общем, в соответствии с данными изучения тектоники литосферных плит. Допускается, что на рубеже эоцена и олигоцена в Южной Атлантике существовала цепь островов, соединявших Южную Америку с Африкой и проходивших от Южной Африки к Фолклендскому плато; могла быть и цепь вулканических островов вдоль Срединного Атлантического хребта, также служившая путем миграции для приматов и грызунов. «Восточный путь» заселения Южной Америки приматами выводит их из Азии через Берингию и Северную Америку и далее – район Панамского перешейка либо Антильских островов и Никарагуанский шельф.

Самые ранние находки цебоидов в Южной Америке – браниселла (Branisella) из Боливии, долихоцебус (Dolichocebus) и тремацебус (Tremacebus) из Аргентины – относятся к олигоцену и сходны с современными игрунками и цебусовыми (Gorovitz, 1995). В эту же эпоху по другую сторону Южной Атлантики – в Северной Африке – жили примитивные узконосые обезьяны, обладавшие значительно большим сходством с цебоидами по локомоции, зубной формуле и другим признакам, чем современные катарриновые. Это лесные обезьяны из Файюма (Египет) древностью от 40–35 до 25 млн лет назад.

В настоящее время олигоценовых приматов Файюма рассматривают как общих предков всех узконосых обезьян (и человека). Эта самая полная в мире коллекция древнейших антропоидов особенно пополнилась за последнюю четверть века благодаря экспедициям, организованным американским палеонтологом Э. Саймонсом

Их сближают с мартышкообразными или же рассматривают просто как примитивных узконосых обезьян и даже как общих предков обезьян Старого и Нового Света, а сходство с мартышкообразными считают проявлением эколого-функциональной конвергенции. Действительно, среди этих антропоидов есть и формы, сходные по ряду признаков с американскими обезьянами: например, апидиум – небольшой древесный прыгун, напоминающий современную саймири. Предполагается, что такие обезьяны могли мигрировать в Южную Америку и дать начало американским обезьянам. Древнейших антропоидов типа олигопитека и катопитека, а также близких к примитивным гоминоидам проплиопитека и египтопитека объединяют в семейство проплиопитековых.

Время дивергенции основных двух групп антропоидов устанавливается, конечно, лишь приблизительно, но они были разделены уже в начале олигоцена и в дальнейшем развивались независимо. В следующую эпоху – миоцен – основными представителями цебоидов были цебупитеция (Cebupithecia), неосаймири (Neosaimiri), стиртония (Stirtonia), сориацебус (Soriacebus) и др. из миоцена Колумбии и Аргентины.

Разделение узконосых обезьян на низших и высших, видимо, произошло в Африке не позднее 23-20 млн лет назад и было обусловлено экологической дивергенцией. Древнейшие «настоящие» мартышкообразные обнаружены около 20 млн лет назад в Восточной Африке – род викториапитек (Victoriapithecus). У этих обезьян уже существовал двускатный (билофодонтный) тип моляров, являвшийся адаптацией к питанию семенами. В Северную Африку церкопитекоиды проникли 18-17 млн лет назад, в Европу – 11 млн лет, в Афганистан и Индию – 7–6 млн лет, видимо, еще позже – в Китай и Индонезию. На всех территориях тонкотелые обезьяны древнее мартышковых.

Одна из самых распространенных со среднего миоцена тонкотелых обезьян – мезопитек (Mesopithecus) из Греции, Южной Украины, Ирана, Афганистана и других мест, а также долихопитек; несколько позднее появились роды макак и парадолихопитек.

33. Этническая антропология, ее задачи. Общее понятие о расе.

Этническая антропология (расоведение) изучает антропологический состав народов земного шара в настоящем и прошлом. Полученные в результате этого изучения материалы дают возможность выяснить родственные отношения между расами и историю их возникновения, т.е. древность, место и причины происхождения расовых типов.

Этническая антропология обслуживает также интересы и смежных с ней дисциплин, разрешая при этом ряд различных задач:

1. Сравнительное изучение человеческих рас весьма важно для разрешения проблемы происхождения человека современного вида и в первую очередь для разрешения вопроса о том, в одном или в нескольких местах возник человеческий род.

2. Этническая антропология представляет существенный материал для изучения закономерностей роста, изменчивости и корреляций, весьма важных для биолога.

3. Антропологический (расовый) материал имеет большое значение и для разрешения некоторых вопросов истории, в особенности вопросов этногенеза. Наличие на территории типа, резко отличного от основной массы населения, позволяет с уверенностью говорить о приходе на данную территорию либо предков основной массы населения либо предков типа, составляющего меньшинство.

Изучение рас представляет интерес для историка и помимо проблемы переселений. По степени расчлененности на типы можно до известной степени заключить как о давности пребывания на территории тех или иных групп, так и о степени их изоляции. Так, сравнение коренного населения Америки с населением Старого Света с точки зрения разнообразия их расового состава заставляет сделать вывод, что разделение на расовые типы в Америке далеко не достигло той степени резкости, какую мы находим в Старом Свете. Этот антропологический факт представляет собой существенное подтверждение вывода, основанного на данных археологии и палеоантропологии, что Америка была заселена сравнительно поздно.

В антропологии разные исследователи в разные периоды под «расой» имели в виду достаточно отличные понятия. Приведем несколько определений для примера.

Раса есть совокупность людей, обладающих общностью физического типа, происхождение которого связано с определенным ареалом.

Раса – это комбинация наследственных характеристик с определенной наследственностью, с помощью которой члены одной расы отличают себя от другой.

Расы отличаются друг от друга физическими признаками – цветом кожи, волос, глаз, формой волос, чертами лица, ростом, формой черепа и др. Эти признаки не имеют сколько-нибудь существенного значения для жизнедеятельности человека.
Раса – система человеческих популяций, характеризующихся сходством по комплексу определенных наследственных биологических признаков. Понятие сугубо биологическое.

Классические расовые признаки: черты внешности, вспомогательные – рост, вес, телосложение, пропорции.
Важнейшие свойства расовых признаков:
-признаки физического строения
-признаки, передающиеся по наследству
-признаки, выраженность которых в онтогенезе мало зависит от факторов окр. среды
-признаки, связанные с определенным ареалом
Признаки, отличающие одну территориальную группу от другой.

34. Факторы и критерии роста и развития человека в постнатальном онтогенезе.

На процессы роста и развития оказывает влияние большое число самых разнообразных эндо- (наследственность) и экзогенных (социально-экономических воздействий) факторов. Разграничение основных причин индивидуальных различий в темпах онтогенеза на генетические и средовые до некоторой степени относительно, так как все параметры развития есть результат не только действия, но и взаимодействия наследственных и средовых факторов, причем в принципе потенциальные возможности генов проявятся тем скорее, чем ближе условия среды к оптимальным.

До сих пор неизвестно, как именно в ходе индивидуального развития реализуется генотип. В возрастной антропологии генетическая регуляция скорости роста и развития обычно исследуется с помощью близнецовых, внутрисемей-ных (генеалогических) наблюдений, а также по ассоциациям темпов развития с системами генетических маркеров – признаков, имеющих четкую наследственную детерминацию.

Близнецовый метод является основным при оценке сравнительной роли наследственных и средовых факторов в процессах роста и развития человека. Он основан на сопоставлении внутрипарных корреляций, варианс или дисперсий у одно- и двуяйцовых близнецов (моно- и дизигот); Коэффициент наследуемости условно оценивает долю генетической компоненты в суммарном воздействии всех факторов.

В перипубертатном периоде показана достаточно четкая наследственная обусловленность скорости созревания скелета, прорезывания зубов, полового развития. Влияние генетического фактора прослеживается по отношению не только к абсолютным величинам, но и к скорости прироста длины и массы тела, что позволяет считать темпы увеличения тотальных размеров тела также генетически запрограммированными, хотя и в меньшей степени, чем абсолютные значения признака. Такой характер наследования считается типичным для количественных признаков, в том числе длины и массы тела.

Отчетливо генетически детерминированы также сроки начала некоторых важных моторных реакций – прямохождения и моторной речи, время пубертатного скачка роста, скоростные свойства мышц, динамическая (не содержательная) сторона психической деятельности, количественная секреция ряда гормонов и др.

Гормоны – канал реализации наследственной программы и ведущий фактор регуляции темпов индивидуального развития.

По-видимому, к генетическим различиям восходит и половой диморфизм в темпах развития, прослеживающийся по многим признакам. По созреванию скелета, половому развитию, состоянию зубной системы женщины обычно опережают мужчин на 1–2 года

К числу эндогенных факторов, влияющих на темпы развития, относится и конституциональный. Различия в скорости развития детей и подростков, принадлежащих к разным конституциональным типам, отмечены для многих популяций. Существуют свои специфические соотношения темпов роста и развития на разных этапах онтогенеза у лиц с различной конституциональ-ной принадлежностью.

Влияние социального фактора является многогранным. Оно реализуется различными путями: труд, питание, семейно-бытовые условия, урбанизация, факторы физического и психического стресса, иммунизация, заболеваемость и др. По устранении неблагоприятных воздействий генетически обусловленный рост может восстанавливаться довольно быстро.
Много раз отмечалась связь более быстрого созревания с урбанизацией; усиливающаяся «социализация» жизни при относительной гиподинамии сказывается на скорости онтогенетических процессов, ускорении психического развития в детском и подростковом возрасте. Однако при большой загрязненности среды, например задымленности атмосферы, повышении концентрации ядовитых отходов химических производств, темпы развития могут замедляться, как это было показано на примере созревания скелета и полового развития. Этот процесс, по некоторым наблюдениям, также более выражен у мальчиков.

Специфика биологического развития человека состоит в том, что социально-экономический фактор как бы опосредует воздействие других факторов экзо- и эндогенной природы. Неоднократно отмечалось повышенное развитие детей в группах смешанного состава.

Имеются и некоторые данные о зависимости темпов роста и развития от экологических факторов, например температуры и влажности климата, географического положения региона, высоты над уровнем моря и др.

Видимо, степень генетического контроля темпов роста и созревания зависит от характера взаимодействия генотипа и среды с преимущественным влиянием экологии.

Наиболее выраженное влияние ряда факторов на рост и развитие наблюдается в патологии. Очевидна наследственная основа этих регуляторных сил, четко выступающая при грубых нарушениях генетического равновесия, в случаях аномалий развития.