Первый круг. После смерти непокой.

 

Посмертные приключения Алисы начались с того, что она упала с четвертого этажа и разбилась. У полиции поначалу возникло две версии относительно мотивов — самоубийство и убийство. Обе версии были шиты белыми нитками и не имели под собой серьезных оснований.

Версия самоубийства являлась простой и банальной, и в двух словах сводилась к тому, что Алису бросил парень, а девушка в ответ бросилась с балкона. Однако выяснилось, что у Алисы вообще не было возлюбленного, да и самоубийство из-за измены или неразделенной любви совсем не вписывалось в ее характер.

Вторая версия — убийство, хоть и могла быть достоверной, в итоге тоже не подтвердилась. Алиса за свою жизнь обзавелась некоторым количеством врагов, однако ни один из них не был достаточно ушлым, чтобы решиться на убийство.

На самом деле свою роль сыграл случай. Алиса жила в квартире с балконом, выходящим в сторону двора. Прошлым вечером, вернувшись домой после бурного алкогольного веселья в клубе, Алиса из-за жары оставила дверь балкона открытой и тут же завалилась спать. Утром она проснулась с похмелья, разбуженная истеричными воплями. Голова у нее раскалывалась, а перед глазами мельтешили цветные круги. Алиса, щурясь от дневного света, вышла на балкон, и перед ней предстало следующее зрелище: заботливая мамаша вывела на утреннюю прогулку компанию милых детишек. Они начали мирно резвиться в песочнице, пока некий Сашенька не треснул какой-то Машеньке по голове лопаткой. Это включило у Машеньки аварийную сигнализацию.

Алиса почувствовала, что голова вот-вот лопнет, и, перегнувшись через перила балкона, сиплым голосом обратилась к мамаше, требуя утихомирить дитятку. Матери, втянутой в разговор с соседкой, тон Алисы не понравился, о чем она немедленно и резко заявила. Тогда Алиса еще ниже перегнулась через перила и попросила еще настойчивее. К воплю Машеньки прибавился такой же отчаянный крик ее мамаши, порицавшей невоспитанную современную молодежь. Поливая бранью нарушителей своего спокойствия, Алиса схватилась за многострадальную голову, и тут коврик под ее ногой поехал назад. Алиса потеряла равновесие и полетела вниз с четвертого этажа. При этом ей изрядно не повезло, девушка разбилась практически всмятку, а череп ее раскололся как перезрелый арбуз, встретившись с кромкой бордюра. Теперь у разноголосых воплей на детской площадке была убедительная причина, но девушка больше ничего не могла услышать.

 

* * *

 

Когда Алиса очнулась в палате реанимации, она увидела в зеркальном потолке собственные бренные останки, окруженные медиками. Она не чувствовала ни боли, ни страха. Девушка взглянула на отражение своего лица, показавшегося между макушками врачей. Алисе предстало лицо трупа: синюшное, с заострившимся чертами и бледными губами, с прозрачной трубкой, торчащей изо рта. Конечно, ей было неприятно видеть себя такой, однако больше всего удивило Алису то, что глаза были закрыты. Через секунду девушка начала осознавать, что все не так просто. Похоже она находилась не в своем теле, а где-то вне его, точнее — над ним. Да и какие зеркальные потолки в российской больнице!

Алиса попробовала дернуться в сторону и внезапно оказалась висящей между двух ламп над больничной койкой. Это ее основательно шокировало. Мысль о смерти раньше уже пронеслась в голове Алисы, теперь же появилось первое подтверждение.

Конечно, это мог быть и сон, либо галлюцинация, вызванная действием медикаментов. «Нет. Все слишком реалистично» — подумала девушка, отметая такой вариант.

Алиса решила, что стоит получше разобраться в ситуации, и попробовала переместиться в пространстве. Она без труда вылетела через открытую дверь в коридор, борясь с чувством нелепости происходящего. Оказавшись под потолком в коридоре, Алиса узнала два новых обстоятельства. Первое — ее постоянно тянет вверх, второе — из ее груди торчит довольно толстый светящийся шнур, тянущийся сквозь дверь в реанимацию. Алиса решила, что было бы неплохо взглянуть на себя. Только она подумала об этом, как на несколько мгновений увидела себя со стороны. Девушка была такая же, как и обычно, только полупрозрачная, как самый натуральный призрак из какого-нибудь голливудского фильма. Короткие черные волосы, разлохмаченные без укладки, в меру стройная фигура, маленькая татуировка в виде фотореалистичной змейки на лодыжке — типичная, в меру стильная современная девушка, и не скажешь, что мертвая. Повреждений на своем эфемерном теле она не обнаружила и чувствовала себя бодрой и полной жизни.

В конце коридора находилось окно. Алиса полетела к нему, наслаждаясь свободным парением. Но шнур, к которому она была привязана, натянулся и прервал полет. Вспышка жгучей боли пронзила грудь, когда девушка попыталась оторвать свой поводок. Пришлось покориться и повернуть в обратную сторону. Залетев за угол, Алиса оказалась в уголке для посетителей. Рядом с диваном и двумя креслами стоял пустой журнальный столик. В одном из кресел сидела подруга Алисы — Наташа, и разговаривала по мобильнику в нервном возбуждении. На побледневшем лице подруги были следы недавних слез.

— Ужас! Врачи сказали, что надежды практически нет. Бедная Лиска! Может, тот урод, на которого мы порчу делали, сам что-то умеет и срикошетил на нас?

Алиса поняла, что Наташа говорит о небольшом ритуале, который они проводили неделю назад. Обряд на уничтожение врага был призван испортить жизнь парню, который дурно обошелся с одной из общих подруг.

— Да что этот придурок может уметь! — вознегодовала Алиса. Но Наташа ее не услышала, что было не удивительно. На всякий случай девушка опустилась ниже, помахала рукой перед ее носом, потом тронула за плечо — и рука прошла насквозь.

— Черт! Если бы ты меня заметила или почуяла как-то! — сказала Алиса. А потом решила послушать разговор дальше.

— Она в реанимации, — говорила Наташа, — полицаи нашли меня в ее контактах. У них была версия, что все мы состоим в сатанинской секте, и я час убеждала их в обратном.

Представив себе это, Алиса горько усмехнулась. Группа практикующей оккультизм молодежи вполне могла столкнуться с подобными проблемами. Поняв, что ничего интересного не намечается, Алиса покинула взволнованную подругу, шутки ради пролетев сквозь нее. Наташа вздрогнула и поежилась.

Алиса, не заметив этого, уже обреталась в коридоре. Обнаружив, что она не может слишком отдаляться от своего тела, девушка вернулась в реанимацию. Врачей там уже не было, а истерзанное тело, более-менее приведенное в порядок, опутывали провода и трубки. Едва теплившуюся жизнь поддерживала медицинская аппаратура.

Алиса, теперь полностью уверенная в том, что умерла или вот-вот умрет, задумалась над своей новой формой бытия. Она предположила, что теперь всегда будет привязана к телу идиотским шнуром. Тело похоронят, а дальше с ним будет происходить все то, что обычно бывает с трупами.

«Да уж! Незавидная перспектива!» — подумала она. Однако Алиса тут же отринула жалость к себе и вылетела назад в коридор, просто чтобы не висеть в одном месте.

 

* * *

 

Они появились в дальнем конце коридора, там, где было окно. Сначала Алиса услышала их голоса, очень странные: писклявые и невнятные. Алиса поглядела в ту сторону и увидела сначала только темные силуэты на фоне окна, невысокие, не выше метра, приземистые и с какими-то выростами на спине. Они двинулись в сторону Алисы, оказались под светом коридорных ламп, и тут она их разглядела. В голове сразу возникла неопределенная истеричная мысль, похожая на смесь из восклицаний «Вот те раз!» и «Кошмар!». Эти существа выглядели точь-в-точь, как скульптуры херувимов — маленьких голых ангелочков. Только вот живьем они смотрелись не очень. Обнаженные тела с розовой младенческой кожей и крохотными висящими гениталиями вызывали разве что брезгливость, но точно не умиление. За их спинами болтались белые крылья, а на лицах застыло одинаковое дебильно-восторженное выражение. Крыльями они не пользовались и просто косолапо шли по коридору. Херувимы остановились как раз под Алисой и продолжили совещаться, что-то лопоча на своем писклявом языке. Речь явно шла о девушке, поскольку они не только глядели в ее сторону, но и тыкали верхними конечностями, похожими на жирные детские ручки. Почувствовав в который раз неприязнь, Алиса себя осадила: «Надо быть осторожнее. Как-никак, я перешла в иную форму бытия!».

Один из херувимов, которых было четверо, сделал шаг вперед и заговорил с Алисой по-русски.

— Мы пришли за тобой. Ты должна немедленно отправиться с нами.

Алиса молчала, не зная, что ответить. Он тоже помолчал, потом вступил снова:

— Мы очень рады встрече с тобой. Мы полны дружелюбия.

«Очень мило! Сначала приказывают, потом здороваются» — подумала Алиса, после чего заявила, набравшись храбрости:

— С чего это вдруг я отправлюсь с вами? Сначала поясните хотя бы, куда. К тому же я не могу отдалиться от своего тела!

Такие слова им явно не понравились, судя по недовольным гримасам. Все тот же херувим разъяснил:

— Мы явились за тобой с небес. Тебе пришел срок покинуть Землю. Поэтому связь с телом необходимо прервать прямо сейчас. Ты должна немедленно это сделать. Сделай это, и ты полетишь с нами. Умри и освободись!

«Что за фигня!» — подумала Алиса. Она вовсе не собиралась кончать свою жизнь самоубийством, даже несмотря на то, что теперь это вроде и не жизнь, но там кто знает. Она предположила, а вдруг еще будет шанс вернуться в тело.

— А кто вы, собственно говоря, такие, чтобы решать за меня, когда мне пора умирать? — возмущенно вопросила Алиса. Возросшая смелость могла быть предвестником срыва, но пока она неплохо держалась.

Главный херувим обрушил на нее каскад малопонятных терминов, похоже, взятых из каких-то религиозных книг. Увидев, что единственный производимый этими словами эффект — недоумение, херувим объяснился иначе:

— Мы понимаем твои сомнения и тревогу, но ты и не должна верить словам. Сейчас ты все увидишь собственными глазами, — и он махнул своей крохотной ручкой в сторону окна. Больничное окно из цельного стекла сначала полыхнуло зеленым светом, затем завибрировало, и на нем как на экране появился четкий и яркий пейзаж, сначала один, потом другой, третий, а за ним — все новые и новые картинки.

В окне пестрила растительность всех цветов радуги на фоне зеленого неба с голубым солнцем, возникали фиолетовые леса и розовые океаны, какие-то летающие животные, стройные и хрупкие на вид здания с длинными шпилями. Но Алису было сложно удивить цветастыми спецэффектами: современное кино и не на такое способно. Картинки проплывали в окне, сменяя одна другую, а потом все остановилось на милом пасторальном пейзаже с белой виллой на изумрудно-зеленом холме, с лестницей, полого спускающейся к розовому пруду, по которому вальяжно скользили какие-то лебедеподобные твари с коронами на головах. Этот слишком уж мультяшный пейзаж не очень-то понравился Алисе. Какой-то он был игрушечный и абсурдный, под стать четырем толстым ангелочкам.

— Если ты отправишься с нами, ты сможешь поселиться в этом доме, — заявил между тем один из них.

— А зачем это мне? Для людей я теперь невидима и неслышима — что мешает мне поселиться хоть на Новодевичьем кладбище, тем более, что там красивее, — пренебрежительно бросила Алиса, рискнув и дальше испытывать их терпение. Старший херувим на это важно произнес:

— Новодевичье кладбище уже занято другими душами, из тех, которым не дано подняться в большие небеса.

— А зачем мне эти ваши большие небеса? — продолжала упорствовать Алиса.

— Мы принимаем твое возмущение как доказательство твоего бесстрашия. Ты нас не боишься. Это хорошо.

Алиса нервно усмехнулась.

— А вас стоит бояться, да?

Херувимчики с важным видом проглотили это без возражений и снова начали увещевать ее:

— Там тебя ждет покой, там очень красиво!

— Я вроде не собираюсь уходить на покой! — опять парировала Алиса.

— У нас ты встретишь тех, кого любила на Земле, и кто покинул ее прежде тебя. Вспомни о них!

Этот аргумент был более веским. Она вспомнила о своем отце, о друзьях. Об Алеше — ее брате, который умер в детстве от скарлатины. Стоило Алисе подумать об этом, как все эти люди, будто только того и ждали, появились в кадре: ее отец, Алеша и старый друг Дима. Отец выглядел очень молодо, а Алеша был точно таким, каким Алиса его помнила. Но кое в чем херувимчики прокололись. Дима. Алиса тут же поняла, что Дима просто никак не может оказаться на белой игрушечной вилле. Он был прожженным циником и вел безбашенный образ жизни, что в итоге и свело его в могилу. Он не позволил бы поместить себя в эту обитель карикатурного счастья.

— Не верю я вашему рекламному ролику и никуда с вами не полечу, — отрезала девушка.

— Но ты должна!

— Я ничего никому не должна, — разозлилась Алиса.

— Нет! Ты отправишься с нами на Небеса, хочешь ты или нет, — херувимы стали приближаться, хотя выглядели совсем не грозно.

— Ни за что! — крикнула девушка и внезапно почувствовала, как из нее высвободилась какая-то энергия. Нелепых ангелочков отбросило в сторону. Алису тоже настиг мощный толчок, который отшвырнул ее прямо сквозь стены и буквально закинул обратно в еле живое тело. Страшная, совершенно непереносимая боль захватила ее, и каждый тяжелый удар сердца эту боль усиливал. Алиса закричала, изо всех сил стала рваться вон из вместилища боли — и ей удалось. Удалось даже слишком хорошо: от резкого рывка шнур, связывающий ее с телом, хрустнул и оборвался, и девушка пулей вылетела в тот же самый коридор, где у стены пытались очухаться оглушенные ангелочки. Они не схватили ее сразу, а протянули свои детские ручки, и она на расстоянии ощутила струящийся из них парализующий холод. Этим холодом девушку сковало так, что она не могла ни двинуться, ни крикнуть. Новый энергетический удар был бы очень кстати, однако не появлялся. Херувимы приближались к Алисе, ликующе повизгивая и потирая свои мерзкие конечности. Вот старший протянул руку, коснулся ее груди и с истошным визгом отскочил в сторону, тряся ладошкой, пораженной электрическим разрядом. Алисе стало чуть легче, и она смогла крикнуть: «Живой я вам не дамся!» — первое, что пришло в голову.

— Никто тебя от нас не спасет! — злобно проверещал старший ангелочек, — твою мерзкую силу из тебя все равно скоро вытянет, на Земле она долго не держится, и вот тогда ты будешь наша!

— Никто тебя не спасет! Никто! — закричали прочие гаденыши.

— Ну так уж и никто! — прозвучал за спиной Алисы громкий и спокойный мужской голос. Она оглянулась и поняла, что появился кто-то новый. Высокий мужчина с красивым лицом, взявшийся невесть откуда за Алисиной спиной, неспешно приблизился и занял место между ней и херувимами. Одет он был весьма странно: все тело скрывала длинная темно-фиолетовая накидка, а под ней, похоже, скрывались ничем не примечательные брюки.

— Я пришел помочь ей. Все — вон отсюда. Эта девушка — моя.

Ангелочки отступили к стене, подталкивая друг дружку и испуганно повизгивая.

— Я сказал — вон.

Он не сделал ни одного движения и даже не повысил голоса, но похоже изрядно смутил мерзких тварей своим появлением. Они наконец воспользовались крыльями и ретировались к окну, просочились сквозь стекло и растаяли в сером пасмурном небе. Сковавший Алису холод исчез без следа.

 

* * *

 

Незнакомец взглянул на Алису. Глаза его сияли мудростью и пониманием.

— Я немного опоздал, и эти существа успели к тебе привязаться — тихо сказал он.

— Да. Они хотели заманить меня на свои идиотские большие небеса.

— Это все фальшивка, — сказал незнакомец, — они большие мастера искажать правду. Ты догадываешься, кто я такой?

— Понятия не имею, — сказала Алиса.

— Ты, конечно, поняла, что с тобой произошло?

— Да, я видимо, умерла. Но мое тело лежит там, на столе, — Алиса махнула прозрачной рукой в сторону реанимации, — а вот я здесь, и что мне делать дальше, не знаю.

— Все это совсем не так страшно, как кажется поначалу. Ты уже поняла, что смерти нет. Ты просто выбралась из земной оболочки.

Задумавшись над его словами, Алиса начала понемногу осознавать преимущество своего положения.

— Теперь перед тобой открываются новые возможности, — продолжил он между тем, — конечно, требуется постоянно совершенствоваться, учиться. Однако, я думаю, ты справишься.

— Так кто же вы, скажите наконец! Как вас зовут? — с нетерпением спросила Алиса.

— Ты можешь звать меня просто другом.

— Другом... Э-э-э?

— Да. Я пришел из того мира, к которому ты наверняка обращалась. Из мира, питающего твою силу. Ну, теперь-то ты догадалась, кто я?

Тут Алису осенило, и она воскликнула удивленно и радостно:

— Неужели вы — Люцифер?

В ответ он беззлобно рассмеялся:

— Нет! Ты мне льстишь. Да и себе, между прочим. Но я думаю, это хороший повод уменьшить градус патетики. Я демон странник, зовут меня Алезар, и я теперь обещаю говорить не так туманно.

«Это тоже неплохо» — подумала Алиса, а вслух спросила:

— А все демоны выглядят как люди?

— Не совсем, — ответил Алезар. После этого его плащ внезапно превратился в два больших перепончатых крыла, кожа приобрела темно-сизый оттенок, глаза стали алыми, а на лбу выросли небольшие рога. В новом облике Алезар стал только прекраснее. Алиса восхищенно вымолвила:

— Так ты мне больше нравишься.

Пока девушка любовалась демоном, в ее голове внезапно назрели достаточно актуальные вопросы, которых, тот, впрочем, ждал.

— Так получается, что все эти религиозные сказки — не сказки? И это значит, что существуют не только демоны, но и ангелы?

— Да, — ответил он, — существуют и ангелы, и Бог. Но в остальном правды в ваших религиозных книгах не много.

— А мир? Его создал Бог?

— Конечно, нет, — улыбнулся Алезар, — все намного сложнее и намного интереснее.

Глаза Алисы загорелись почти детским любопытством, но демон немного умерил ее пыл:

— Только не все сразу, и не здесь. Когда перед тобою — вечность, незачем так торопиться. Сейчас нам важно уладить только одно. Для того, чтобы встать на путь знания и отправиться со мной, нужно твое искреннее желание и полное освобождение от притяжения Божьих сил.

— У меня есть искренне желание! — заявила Алиса, — в этом я полностью уверена!

— Хорошо, а как насчет Бога? Ты крещеная?

— Да, — разочарованно ответила девушка, — часто бывала в деревне, полной верующих, и даже ходила в церковь лет где-то до восьми, хотя не скажу, что мне нравилось.

— Тогда ясно, откуда у тебя это, — Алезар указал на грудь Алисы. Присмотревшись, она увидела там небольшое белое пятно в виде крестика.

— Нужно это снять, — заключил демон, — для этого скажи: «Я отрекаюсь от креста и снимаю его с себя». Что-то вроде местной формулы. Очень важно искреннее желание и концентрация сил. Ты понимаешь, о чем я.

Алиса понимала, так как не раз проводила импровизированные магические ритуалы со своими друзьями. Важным фактором была предельная сосредоточенность. Закрыв глаза и погрузившись в себя, Алиса собрала всю свою волю в одну пульсирующую точку. Она вспомнила, как мать рассказывала ей о крещении. Тогда они проводили лето в деревне. Алисе было пять лет, и ее дед — религиозный фанатик, был еще жив. Как раз по его инициативе Алису и потащили в церковь крестить, когда она внезапно тяжело заболела. Мать, не слишком-то верующая, согласилась на это под давлением деда. И потом даже заставляла девочку носить крестик, «в память о дедушке», как она говорила.

Сосредоточившись на этом событии, Алиса, голосом, звенящим силой, произнесла:

— Я отрекаюсь от...

— Не делай этого, Алисонька! — внезапно вырвал ее из транса другой голос. Отречение прервалось. Голос был до боли знакомый, несмотря на то, что Алиса слышала его в последний раз очень давно. Перед ней стоял ее покойный отец, такой же мутновато-прозрачный, как и сама девушка. Он умер, когда Алисе было девять лет, и она даже не попрощалась с ним — отец был тогда в командировке и попал в аварию.

— Проклятье! Только не сейчас! — рассердился Алезар.

Алиса, удивленная и обрадованная, бросилась к отцу и обняла его. Прикосновение к его воздушному телу было вполне ощутимо, как будто трогаешь сильную струю теплого воздуха. Алиса любила отца. Его смерть потрясла ее в детстве. Конечно, она не хотела заставлять Алезара ждать, но в этот момент папа был важнее.

— Папочка, знаешь, я ведь тоже умерла!

— Да, доченька, я знаю. Мы с твоим дедушкой пришли тебя встретить.

Из-за спины папы появился высокий молодой человек с бородкой и в одежде священника. Алиса почти не запомнила его при жизни, а фотографий деда почему-то в семье не сохранилось, но она сразу поняла, что это действительно дед, по его сходству с отцом: у него был тонкий нос с фамильной горбинкой, светло-русые волосы и синие глаза как у папы. Только после смерти он как-то помолодел.

— Здравствуй, внучка, — кивнул он. — Ты поступила правильно, что не отреклась от креста: если бы ты это сделала, мы уже не смогли бы тебе помочь.

— Но... — хотела возразить Алиса, однако дед не дал ей вставить и слова.

— Теперь молись Господу, чтобы он спас тебя от Сатаны, бей Сатану Христовым именем: старый лжец явился, чтобы увлечь тебя за собой и погубить твою душу.

— Но, — пробормотала Алиса.

— Нет, я не… — попытался возразить Алезар.

Однако поток словоизлияния деда было не остановить:

— Молись Господу, Алиса, прямо сейчас молись. Господь милостив.

— Да не буду я! — воскликнула Алиса.

— Молись! Молись! — забубнил дед и вдруг невесть откуда достал массивную снежно-белую базуку. На ее боку была гравировка: «Иисус Х-300».

— Господи, помилуй! — взвыл дед, и прежде чем Алезар или Алиса успели что-то сделать, базука выстрелила ослепительным шаром яркого света. Снаряд ударил в грудь демона и как будто поглотил его. Алезар исчез без следа.

— Слава Богу! — исступленно закричал дед.

Когда вопль утих, отец обратился к ошеломленной Алисе:

— Прости меня, доченька, это я во всем виноват: мало водил тебя в церковь, не учил ни молитвам, ни заповедям Господним. Да и мать твоя тоже твою душу спасать не спешила.

— И сам ты почти не ходил, и не молился! — строго сказал дед.

— Да, если бы не ты, мучиться бы мне в Аду. Я ведь и перед смертью не успел покаяться, и не отпевали меня по-христиански. Если бы не твое мученичество, — расстилался перед дедом Алисин отец.

— Папа, дед! Какое, к черту, мученичество? Что вы делаете? Что вы сделали с моим демоном? — прервала их расшаркивания Алиса.

— Алиса! Как ты разговариваешь со своим дедушкой? — начал читать нотацию отец, — твой дедушка — святой. Его распяли на церковных вратах сатанисты! Он пытался помешать им ворваться в алтарь во время литургии. Они подняли его на острые прутья от ограды и прикололи к вратам, издеваясь: «Виси, как твой Христос висел!», и не давали никому подойти, пока он не умер. Он висел так до самого вечера, молясь за распинателей, а прихожане стояли вокруг, плакали, но ничем не могли ему помочь, так как сатанисты были очень страшными и злыми.

Несмотря на очевидную бредовость выдуманной истории, Алиса оценила налет юмора в ней и усмехнулась. Так как ее вопрос про демона был проигнорирован, она повторила его:

— Что вы сделали с Алезаром?

— А Алешенька, твой брат — сейчас с дедушкой. Боюсь, я не увижу его до Страшного суда...

— Вы меня слышите или нет? — повысила голос Алиса, прервав монолог отца об Алеше.

— Алешеньке сейчас очень хорошо. Так хорошо, что я и сказать не могу. Оказывается, доченька, когда Алеша был уже совсем плох, Дарья Ивановна, соседка наша, позвала к нему священника, он Алешеньку исповедал и причастил. Ты в это время была в школе, а мы с мамой на работе. И вот теперь Алешенька наш в Раю!

— Похоже, они издеваются надо мной — пробормотала Алиса под нос.

— Ну, хоть благослови Алисоньку иерейским благословением! — внезапно громко воскликнул отец, обращаясь к деду.

Дед подлетел к Алисе совсем близко и перекрестил ее.

— Поцелуй благословившую тебя руку, — сказал отец. Девушке показалось, что ее мозг вдруг затуманился, голова закружилась, и она невольно приникла к руке деда.

— Да что такое! — внезапно очнувшись, она начала трясти головой.

Странно, но и этот факт был проигнорирован ее родственниками. Алиса увидела на их лицах такие же полусумасшедшие улыбки, что и у ангелочков, и подумала, что им, видимо, промыли мозги. Это было тоскливо и жутко, и пока отец с дедом что-то бормотали между собой про Ад, Рай, Сатану и спасение, Алиса потихоньку думала, как от них удрать, чтобы попробовать найти Алезара. Конечно, она не могла быть уверена в том, что мотивы демона чисты, однако он хотя бы был разумным существом, не то что симулякры в облике Алисиных родственников. Девушка начала понемногу продвигаться к окну, надеясь, что захваченные своей болтовней дед и отец ее не увидят. Но вдруг дед обратился к ней, вместе с тем железной хваткой сжав ее нематериальную руку:

— Твоя судьба теперь в руках Божиих. Но поверь, что за тебя я буду просить его до дерзновения. Да и Ангел-хранитель твой обещал не отступиться от тебя перед Богом, хоть и грешна ты перед своим ангелом.

— Ну и где же он? — спросила Алиса.

— Я уже давно стою здесь и слушаю, — раздался звучный и мелодичный голос. Алиса оглянулась. Неподалеку стояло светящееся существо, с ног до головы окутанное покровом, будто сотканным из светлых огненных струй.

— Вот и он, твой Ангел-хранитель! — обрадовался дед.

Покров распахнулся и превратился не то в огненные крылья, не то в два потока сверкающих лучей, падающих от плеч ангела к его ногам. Ничего похожего на мощные темные крылья Алезара. Лучезарное лицо ангела было серьезно и прекрасно, но красота его была немного инфантильной, в чем-то младенческой. Кожа ангела матово блестела, будто была фарфоровой, бледные волосы обрамляли лицо как лакированный парик. В нем не было даже явно выраженной принадлежности к мужскому или женскому полу: больше юноша, чем девушка, он был так идеально чист, что угнетал своим видом. От него исходила пассивная сила. Алисе он показался до ужаса скучным субъектом. В глазах ангела застыло покровительственное выражение, а на губах — постная неподвижная улыбка. Алезар с его хищной выразительной красотой дышал жизнью, ангел же был холодным и немного неестественным, как совершенный, но не живой робот.

Дед повторно представил ангела:

— Вот твой Ангел-хранитель, который был тебе дан от святого крещения и незримо сопровождал тебя всю твою жизнь.

— Это так, — серьезно подтвердил ангел.

— Ты — мой Ангел-хранитель? Так где же ты был, когда я попадала в беду? Почему не спасал меня? — поинтересовалась Алиса.

— Я много раз пытался говорить с тобой, но ты меня не слышала. Иногда мне удавалось помочь тебе через других людей, через ангелов и даже через стихии. Но против твоей воли я не мог на тебя воздействовать. А ты, в основном, прислушивалась к другим силам.

Алиса подумала, что, может быть, это и к лучшему. Ведь если бы не различные испытания, она не смогла бы как следует развить в себе самостоятельность. К тому же сам факт того, что она не получала сигналы от этого роботоподобного гуманоида, определенно радовал.

— А еще твои грехи заставляли его держаться на расстоянии, — добавил дед, — и все это, увы, не осталось без последствий. Вскоре ты поймешь и оценишь сущность прожитой тобой жизни, и тогда ты сама найдешь ответы на многие вопросы, которые, я вижу, из тебя так и просятся наружу. А сейчас нам надо спешить.

«Ха! Прекрасно! Очевидно, что я сама найду ответы, раз меня так грубо игнорируют» — подумала Алиса, а вслух спросила:

— Куда же это мы направляемся?

— На поклонение Господу, — сказал Ангел-хранитель своим звучным голосом.

Девушка тут же прикусила язык. А потом, приняв наиболее грозную позу, начала возмущаться:

— Я не собираюсь…

Но, как это бывало и ранее, дед ее перебил:

— Мы должны пронести тебя сквозь земную атмосферу, которая кишмя кишит бесами и демонами. Надеюсь, что нам это удастся с Божией помощью. А теперь прощайся с отцом. Мы подождем тебя.

«Демоны! — осенило Алису. — Может, там будет и Алезар?». Скроив на лице корявую покорность, девушка повернулась к отцу. Она крепко обняла его, хотя ощущала уже и не отца вовсе, а зомби с промытыми мозгами.

— Может, мы еще увидимся, если ты окажешься там же, где и я, — сказал отец. Потом он отпустил Алису и исчез. Девушка нерешительно обернулась к деду и ангелу. Она отметила, что если дед многое пропускает мимо ушей, будто выполняя простой машинный алгоритм, то ангел пристально следит за ней из-под маски холодного спокойствия. «Ты скорее мой страж, чем хранитель» — подумала она.