Как мы с Вовкой собирали утиль

 

 

 

– Ты знаешь, есть такие рыболовные крючки – желтые. Это бронированные крючки, особенные, – сказал мне Вовка.

В это время мы с ним тащили в школу ржавую железную печку.

Весь наш класс собирал металлолом. Очень интересно было его собирать! Мы заходили в каждый двор и говорили: «Здравствуйте, у вас есть металлолом?»

Одна тетя отдала нам даже поломанную швейную машинку.

Она погладила Вовку по голове и сказала:

«Ишь ведь, труженики!.. Ну, счастливо вам…»

И насыпала нам по карману сушеных вишен.

Даже наша соседка Прокофьевна, на что скупая, и то вынесла медную лампу, всю мятую и в дырах.

– Чем же, – говорю, – эти крючки такие особенные?

– Ты, – говорит, – не понимаешь. На них любая рыба клюет. Очень она уважает эти бронзовые крючки. Как увидит – сразу радуется и никак не может, чтоб не проглотить. Ужасно мне эти крючки нужны, потому что я в воскресенье поеду к бабушке, в деревню. Вот где наловлю рыбы! Надо только достать такую сетку побольше, чтоб рыба плавала живая в воде. Я прошлым летом знаешь сколько крючков оборвал! А с крючками паршиво дело обстоит.

– Почему?

– Их за деньги не продают. Только за утиль. Это всякие там кости, тряпки и вообще всякое утильсырье. Я заходил туда – мне один крючок дали за то, что я им помог тележку нагружать. – Вовка снял фуражку и показал крючок, который был воткнут в подкладку. – Но одного мало. Надо этого утиля побольше набрать – сразу на двадцать крючков! Вдруг будет только крупная клевать, а она знаешь как обрывает! Вот я и решил собирать утиль. Давай будем?

– А как же металлолом? – спросил я.

– Ну, металлолом подождет, не испортится. Его и так много собрали, аж до самой крыши! А крючки раскупят, и останемся ни с чем. За утиль каждый согласится! У кого, может, денег нет, а ненужного утиля везде полно. Успевай только таскать! Я даже не знаю, как еще там крючки остались, и свистки, и мячики на резинках. Наверно, мало ребят об этом знает…

– А наши ребята что скажут, если увидят, что мы собираем утиль?

По правде сказать, я очень опасался ребят.

– А как они узнают? Это наш квартал, мы тут одни собираем. Зачем они сюда зайдут? А если ты со мной не пойдешь, я один пойду! Только не годится товарища бросать… Когда тебе зуб лечили, я ходил же с тобой в поликлинику. Две двойки через это схватил… И к моей бабушке мы вместе поедем, всю рыбу – пополам… Вот эту печку мы сейчас отнесем и приступим!..

Мы отнесли печку, потом зашли к Вовке, взяли мешок и отправились собирать утиль.

– Складывать мы его будем вот тут, – сказал Вовка и показал в тупичок между двумя домами, весь заросший травой. – Тут в стороне его никто не украдет.

– А кому он нужен?

– Это утиль‑то не нужен? Утиль каждому человеку нужен! Особенно когда он уже набран. Как много наберем, приедет за ним дядька с тележкой, а нам даст крючки. Сначала мы пойдем вон под тот мостик. Там я прятался от одного человека и видел – валяется много костей и всяких интересных штук.

Мы залезли под мостик. Чего там только не было! И разбитый аквариум, и чья‑то грязная кепка. Даже сломанная крысоловка с дохлой крысой. А больше всего было ржавых консервных банок и разбитых бутылок.

Мы насобирали почти полный мешок. Нашли еще несколько рваных калош. Вовка сказал, что это тоже утиль. И кепку взяли.

Кости и тряпки оказались очень тяжелыми. Наверно, потому, что были все в грязи.

Мы по очереди несли этот утиль и здорово устали, а когда дотащили все‑таки до тупичка и высыпали на землю, его оказалась совсем маленькая кучка.

Вовка почесал нос и сказал:

– Да‑а‑а… Чего‑то мало… Когда несли, казалось много, а очутилось мало… Пожалуй, на один крючок насобирали, а? Как ты думаешь, насобирали на один крючок?

Я ответил, что на один крючок, пожалуй, есть.

– Вот и хорошо! – сказал Вовка. – Теперь еще мешков двадцать набрать – и порядок! Ну, мы их быстро наберем. Пошли по дворам!

Он подошел к угловому дому и изо всех сил застучал в калитку.

– Легче, легче! – крикнул кто‑то со двора.

Открылась калитка, и толстая тетка спросила:

– Чего надо?

 

 

Голос у Вовки стал прямо как у нищего кота Базилио, когда тот просил Буратино показать монетки:

– Здрассьте, Марь Андреевна! У вас есть утильсырье?

– Какое еще там утильсырье?

Марья Андреевна не очень, видно, обрадовалась, что мы пришли.

– А всякие тряпки, кости, калоши…

– Я ж отдала вам железо! Чего еще надо?..

– Так то железо, – вежливо объяснял Вовка, – а это утильсырье. Железо называется металлолом.

Марья Андреевна подумала и спросила:

– Это что же, вас заставляют?

– Да не совсем… – выкручивался Вовка. – То есть вообще‑то мы сами. Инициатива это называется!

– Ишь ты… Не разберешь вас: тряпичники вы или учащиеся… Настоящие‑то ученики чистенькие да аккуратненькие, а таким, как вы, ободранцам, только тряпки и собирать!.. Ну, идите поглядите за сараем на помойке…

От Марьи Андреевны мы вышли нагруженные, как ослы. Вовка нес полмешка костей и старых калош, а я целый узел всякого тряпья. Прохожие на нас оборачивались, но Вовка не унывал.

– Видел, как дело движется? Думаю, придется нам еще и лески купить. Там лески тоже есть. А то накупим слишком много крючков, а они возьмут да и заржавеют!..

В тупичке возле нашего утиля уже толпились маленькие ребятишки. Один напялил себе на голову рваную кепку и кривлялся не хуже клоуна, а остальные швыряли в него калошами и покатывались со смеху.

– Седой! – завопил Вовка. – Ты наши кости трогать?! Не беги – хуже будет!

Седой остановился, остальные отбежали немного и поглядывали, что будет дальше.

– Мы не знали, что это ваши, – сказал Седой. – Мы думали, ничьи…

– Ладно, – миролюбиво проговорил Вовка. – Хотел я с вами расправиться, но таки быть… Доверяю вам караулить вот это все!

– Ну‑у‑у… – разочарованно тянул Седой. – Мы хотим в разбойников играть.

– Успеете в разбойников. Я тебе за это знаешь какой крючок дам?.. Ты такого и не видывал!..

Он отцепил от подкладки фуражки свой крючок и дал его мальчику. Остальные ребятишки пытались разглядеть его издали.

– Ух! – сказал Седой. – Вообще мы можем и в сторожей играть!..

Мы сложили свой груз и опять пошли на добычу, а ребятишки толпились вокруг Седого и любовались крючком.

– Вовка! У реки костей полно, где сваливают мусор! – крикнул нам вслед Седой.

– Я знаю, где это, – сказал Вовка. – Это далеко. Мы поближе найдем.

– Что ж ты? – спросил я. – Был у тебя один крючок, и тот ты отдал?

– Это ничего, – говорит Вовка. – Это пустяк. У нас будет столько крючков, куда мы их девать будем?.. Вот тут Иван Гаврилыч живет. Инвалид, а веселый и ничуть не жадный. Пойдем к нему.

Иван Гаврилович сидел во дворе и читал газету.

Увидев нас, он улыбнулся, вскочил и отдал нам пионерский салют:

– Привет энтузиастам‑общественникам! Даешь металлолом! Рот Фронт!

Потом он поздоровался с нами за руку, как со взрослыми:

– Я вас давно жду! Решил подключиться к вашему движению. Я, брат, сам старый пионер! Небось не верите? А был! Сейчас покажу…

Он сходил в дом и вынес тусклую фотокарточку. На ней были какие‑то смешные мальчишки и девчонки с галстуками, в смешных шляпах и с длинными палками в руках. Они держали плакат «Долой частную собственность!»

– Вот они, красные орлята! Ну‑ка, найдите, где я!

Мы искали, искали, но не нашли.

– А я – вот он! – Иван Гаврилович гордо ткнул пальцем в тщедушного мальчишку, который сидел на земле, обхватив босыми ногами барабан. – Силен, а? Вот, брат, были времена: «Даешь Коммуну! Долой частный капитал!»

И запел:

 

Не надо нам монахов!

Не надо нам попов!

Бей спекулянтов!

Души кулаков!

 

Ну, как, – говорит, – мировая песня? А теперь – ступай за мной!

В углу двора стояла тележка, доверху нагруженная ржавым железом.

– Вот. Кое‑что у меня нашлось, кое‑что в соседних дворах. Довезете? Может, помочь?

– Довезем, – поспешно сказал Вовка и впрягся в тележку.

Я уперся руками сзади.

Иван Гаврилович вышел проводить нас на улицу. Не успели мы тронуться от его дома, как подошла какая‑то незнакомая тетенька:

– Ребята, это вы тряпки‑кости собираете? А то у меня этого добра валяется… Петровна говорит…

– Нет, – сказал Вовка. – Это, может, другие какие ребята и собирают тряпки, а мы собираем металлолом. Для тяжелой промышленности… Ну, давай, чего стал! – крикнул он на меня и потащил тележку так быстро, что я за ним не поспевал.

– А правда, хороший этот Иван Гаврилович, – сказал я, когда мы отъехали. – Интересную песню спел.

– Ничего в ней нет интересного… – ответил мрачно Вовка. – А дяденька хороший!

В школе все ребята ахнули, когда увидели, сколько мы привезли железа.

– Мы будь спокоен! – хвалился Вовка. – Не то что всякие рыжие Славки. Ему столько в сто лет не собрать, хоть бы он собирал его по выходным, и по праздникам, и на каникулах…

– А кто‑то говорил, что вы вроде… – начал было ехидный Славка.

– Чего «вроде»? Я дам «вроде»! – разозлился Вовка. – Ты сначала набери столько, а потом… Повезли, Васёк, тележку назад!

Иван Гаврилович, когда мы возвращали ему тележку, хотел нам показать еще фотокарточку и какой‑то старый барабан.

Мне хотелось посмотреть, но Вовка заупрямился, сказал ему, что у нас свободного времени даже ни одной минуты нет. И вообще он сделался очень угрюмый и неразговорчивый.

– Пошли на другую улицу! – сказал он. – Здесь, слышал же, он и у соседей все взял.

– Так то железо, а утиль…

– И утиля тут никакого нет… Откуда он тут? Я знаю. Нам на этой улице нечего делать. Одна канитель.

Мы перешли на другую улицу. Вовка ходил от дома к дому и никак не решался постучать.

– А вообще зачем нам столько крючков? – сказал он. – Что нам, спекулировать ими, что ли? Где бабушка живет, там озера чистые. Да была б леска крепкая и так не оборвется. А зацепится – можно нырнуть и отцепить. Я когда у бабушки был прошлым летом, целую неделю одним крючком ловил. А рыбы поймал столько, что кот ел‑ел, насилу доел. Я думаю, что мы уже порядочно набрали утиля. Дадут нам по одному крючку – и ладно! Сходим только к реке, заберем, что там есть. Пусть берег будет чище. А то валяются кости, как будто там битва какая была!

Я тоже подумал, что лучше уж нам сходить подальше, чем просить по дворам, как побирушки.

Костей на берегу реки было порядочно. Там были и тряпки, и калоши, и несколько рваных ботинок. Вовка сказал, что ботинки – не утильсырье и за них не дадут даже мячика на резинке, не то что крючки.

Мы набили полный мешок костей и принесли на наше место. Седого там уже не было.

Утиля у реки оставалось еще много, но Вовка махнул рукой:

– Хватит! А то все крючки заберем, больше никому не достанется. Сейчас я схожу туда, это тут за углом, близко. Приедет на телеге дед, заберет все, а нам даст крючки. Ты карауль тут, а то Седой куда‑то исчез.

Я сел на другой стороне улицы на лавочку, а Вовка побежал что есть духу за угол.

Я сидел, как будто просто так – уморился и присел отдохнуть и ни к каким костям отношения не имею. И хорошо сделал, потому что тут, откуда ни возьмись, появились Женя и Сашка Рыбкин. Женя нес погнутую граммофонную трубу и дудел в нее, а Сашка катил впереди себя чугунное колесо.

 

 

Они увидели меня и подошли:

– Ты чего тут сидишь?

– Не видишь – отдыхаю, – говорю я. – Нельзя, что ли, отдохнуть?

– Можно, – сказал Женя. – Мы тоже отдохнем. Гляди, какая труба. Я сейчас на ней сыграю. А Вовка где?

– Сейчас придет, – сказал я, потому что заранее не придумал, куда мог деться Вовка. – Да вон он!

Вовка заметил ребят, хотел было повернуть обратно, но они его уже увидели:

– Эй, Вовка, мы тут, иди сюда!

Вовка подошел растерянный.

– Чего сидите? – сказал он. – Пора приниматься за работу. А то, если каждый тут будет рассиживаться, мы за неделю лома не соберем.

– Мы уже выполнили норму, – сказал Сашка. – Надо же отдохнуть немного Я лучше сейчас тебе сыграю… Слушай!

– Ничего, ничего! – торопил Вовка. – Надо перевыполнять, а не успокаиваться на достигнутом! Пошли‑ка скорее!

– Подожди!.. Сыграю, говорю… Отдохнем немножко… Вон Сашка палец на ноге разбил…

– Ну, этот твой палец пустяк! – тянул его Вовка. – Если из‑за всякого пустякового пальца отдыхать, никакого толку не получится.

В это время из‑за угла выехала лошадь, запряженная в пустую телегу. На телеге сидел, свесив ноги, бородатый дед с цигаркой.

 

 

Поравнявшись с нами, он придержал лошадь и обратился к Вовке:

– Эй, хозяин! Где твой утиль‑то?

– Какой утиль? – покраснел Вовка и начал оглядываться по сторонам.

Сашка и Женя разинули рот.

– Это вон там! – показал наконец Вовка. – Я и позабыл! Гляньте, вон он! Ух ты‑и‑и!.. Да много! Интересно, кто его туда натаскал? Давно б его надо было забрать, а то валяются тут всякие кости! От них зараза… И вообще благоустройство портится!

– Так этот самый твой‑то? – никак не мог понять дед.

– Ничего не мой. Раз на улице лежит, какой же он мой? Он уж тут сто лет лежит! Я давно думал, надо пойти сказать, и все такое… Ну, пошли, что ли! Расселись со своим пальцем! Надо лом собирать, а они сидят, как в гостях!

Дед начал нагружать утиль на телегу, а мы пошли по улице.

Вовка ничуть не горевал. Наоборот, он опять сделался веселым, отобрал у Женьки трубу и заорал в нее громче любого граммофона, а потом отдал трубу Сашке и сказал:

– Был у меня один хороший крючок, и тот пропал. Но это ничего. Надо будет к Ивану Гавриловичу сходить – поглядеть, какой у него барабан!

 

 

«Снабчервяк»

 

 

 

Вовка привез в лагерь все свои крючки, лески и целыми днями пропадал с удочкой на берегу озера, в нескольких шагах от наших палаток.

Рыбы в нем водилось такое множество, что тощий сирота котенок через неделю сделался толстым, пушистым, и живот у него стал круглым и крепким, как барабан.

По выходным дням на наше озеро толпами являлись рыболовы из города. Они рассаживались по всему берегу или бродили по лесу и ковыряли землю, отыскивая червей. Но лето в этом году стояло такое жаркое, что все черви зарылись глубоко в землю, и добраться до них не было никакой возможности. А если какого и удавалось найти, то был он таким вялым, бледным, что и рыба его не брала.

Все наши рыболовы впали в уныние, и только Вовка каждый день приносил на кухню полное ведерко рыбы.

– Вот, теть Поль! Покажите‑ка, чего другие принесли?.. Вот это? Хе‑е!.. Ну и рыбаки! У меня братишке пять лет, он и то налавливает куда больше!

Червяков у Вовки всегда была целая банка, и все как на подбор – большие, красные, жирные! Он брал червяка, помахивал им у кого‑нибудь перед носом и хвалился:

– Вот червяк! Это тебе не какой‑нибудь заморыш. Видишь, как он извивается? Настоящий физкультурник! На такого червяка любой окунь с удовольствием поймается!

Он важно расхаживал по лагерю, посмеивался и задирал нос:

– Где я их беру, тебе никогда не найти, ищи ты хоть тыщу лет! Для этого нужно знать такое колдовство. Научить тебя? Нет, не научу! От этого все колдовство может пропасть: уползут все червяки даже на другую сторону земного шара! Я тебе так могу дать… Бери на выбор, чтоб ты знал, какой я не жадный!

 

 

На другом берегу озера, на лесном кордоне Сосновка, жили двое мальчишек – Васёк и Валёк.

Вовку они очень уважали за то, что он все знал и рассказывал им множество всяких интересных историй и постоянно смешил Васька, который от любого пустяка прямо‑таки падал со смеху.

Так бы и остался Вовка до самого отъезда домой чемпионом лагеря по ловле окуней, если бы не произошел один случай.

Сидели мы как‑то с Вовкой, закинув удочки, а, откуда ни возьмись, на другом берегу появились Васёк и Валёк, зеленые яблоки едят и огрызки кидают.

– Эй, вы! Скорее! Сюда! – замахал им рукой Вовка.

По ветхому деревянному мостику Васёк и Валёк быстро перебежали на нашу сторону.

– Дай яблочка! – сказал Вовка. – Знаете, вышел новый закон: у кого есть какие яблоки, давать мне на пробу… в количестве двух… нет, четырех штук!

Васёк протянул ему яблоки.

Вовка надкусил одно и сморщился:

– Вот это да! Как лимон! Даже еще кислей! Как серная кислота!

– Подумаешь, кислота! – обиделся Васёк. – И эти нам достались не за так! Пришлось за них потрудиться будь здоров! Мы их купили за червей!

– Как – за червей?

– Так. У нашего соседа Василича. Ты ему полбанки червей, а он тебе карман яблок.

– А зачем ему так много червей?

– Он их продает. Копейка три штуки.

Вовка лег на спину и захохотал, болтая руками и ногами. А глядя на него, закатился и Васёк.

– А… а… мух? Мух он тоже… продает? Сколько стоит… одна большая муха? Ха‑ха‑ха‑ха!.. А маленькая? А… мошка? Ха‑ха!.. – заливался Вовка.

Наконец он отсмеялся, сел, держась за живот, и сказал слабым голосом:

– Меня нельзя так смешить… Внутри что‑то вроде оторвалось… А яблоки эти ничего… есть вполне можно. Сбегай, Васёк, к этому Василичу.

Из листа лопуха он сделал кулек, высыпал туда полбанки червей и дал Ваську:

– Жми!

– Очень хозяйственный человек Василич! – рассказывал нам Валёк. – Из всего норовит извлечь себе пользу… И черви у него содержатся в ящиках особых, он их водой поливает… А в выходной, как наедут городские, не поспевает гривенники собирать… потому что где им в городе взять? А он ходит по берегу и предлагает! Его все рыбаки знают… Он уж сколько лет…

Скоро прибежал Васёк с яблоками. Они с Вальком есть не стали: и так уж оскомину набили. И я не стал. Вовка один все съел.

– Нина Николаевна не разрешает нам зелень есть, – говорил он, оглядывая последнее яблоко, – будто от нее заболеем… Только она ошибается… Никакой от этого болезни не будет! Вот, например, я раз у тетки в гостях был и объел целых десять кустов зеленого крыжовника. И ничего не было! А насчет этого торговца Василича я буду иметь в виду – как только захочется яблок… Ух, гляньте, да это летчики приехали! Бежим!

К другому берегу подкатил мотоцикл с двумя летчиками. Один поехал к Сосновке, а другой остался на берегу.

Мы побежали через мостик, и Вовка на бегу говорил:

– Они тоже из лагеря… Знаешь, там, где клеверный луг… и пасека… Я там был. Они мне такую штучку… подарили… алюминиевую… Вся в дырках… Только не знаю… куда ее… приспособить!..

Летчик уже сидел на берегу и закинул удочку.

Мы сели неподалеку, и Вовка все на него поглядывал: может, о чем‑нибудь спросит. Вот тогда бы Вовка с ним поговорил! Летчиков он уважал всех, даже больше, чем моряков и водолазов.

Но летчик, по всему видно, был в плохом настроении: морщился, глядя на поплавок, и бормотал что‑то сквозь зубы.

Скоро опять затарахтел мотоцикл, подъехал его товарищ и сказал:

– Дома никого нет. А ждать – времени у нас с тобой, сам знаешь… Вот незадача! Что же делать? Может, на кузнечика попробовать?

– Разве это насадка – кузнечик! – сказал с досадой другой.

Вовка сорвался с места и подскочил к ним:

– Вам червей? Это мы можем! Вот, глядите, какие – первый сорт! Таких вы нигде не найдете, только у меня…

– Да…

Летчик усмехнулся, взял у Вовки банку и вынул из кармана полтинник:

– Нá, держи. Хватит?

Вовка спрятал руки за спину и замотал головой:

– Не‑е…

– Что – мало? – спросил летчик. – По‑моему, у вас такая такса…

– У кого?

– Да у барыг здешних…

– Я не здешний. И не барыга… Я из лагеря!

Вовка подхватил удилища и побежал к мостику. Мы – за ним.

Летчики удивились, о чем‑то поговорили, потом один пошел за нами. Но мы уже перешли мостик.

– Эй! Пацан! Пацан! – крикнул он. – Подожди, слышишь?

Но Вовка не обернулся.

А навстречу нам уже шел наш вожатый Жора.

– Вы что по мостику бегаете?

– А то, что много развелось всяких спекулянтов! – зашумел Вовка, размахивая рукой, как оратор. – Никакой от них жизни нет! Так и торгуют, так и торгуют!..

– Чем торгуют?

– Червяками торгуют! Даже летчикам за деньги продают! Всякие Василичи Колбасиличи!

– A‑а… Это ты вон про кого, – догадался Жора. – Действительно…

– Я ему покажу! – возмущался Вовка. – Даже летчикам. Я ему устрою штучку!

– Я тебе устрою! – погрозил пальцем Жора. – Попробуй только лагерь осрамить…

– Чем я его осрамлю?

– А вот своими штучками! Эти твои штучки давно всем известны. И по мостику не бегать – он провалиться может, трухлявый весь, – сказал Жора и пошел к лагерю.

А Вовка, сказав, что пошел думать, залез под самые нижние ветви сосны, росшей среди поляны. Впрочем, просидел он там недолго и скоро вскочил с криком:

– Ура‑а‑а!

Он испугал девчонок из второго звена, которые плели возле этой сосны венки из одуванчиков и не знали, что там спрятался Вовка.

Потом он, довольный, пошел в палатку, где жил Жора. О чем они там говорили, неизвестно, только Вовка вынес оттуда лист фанеры и отыскал нашего художника Сашку Рыбкина.

– Срочное дело! Очень важное, прямо государственное! – сказал он Рыбкину. – Вот с этой бумажки спиши все самыми большими буквами, да красиво, смотри! Нарисуй еще рыбу, червяков и все такое…

На бумажке было написано:

 

ЗДЕСЬ

находится учреждение «Снабчервяк»,

которое снабжает всех граждан

ЧЕРВЯКАМИ

первого сорта

для насадки

БЕСПЛАТНО.

Работает без выходных

с 10 до 20 часов.

Летчики обслуживаются

без очереди.

Директор В. П. ИВАНОВ.

 

– А это всем гражданам будут давать? – спросил Сашка.

– Всем! – ответил Вовка. – Не видишь, что написано?

– Значит, и мне?

– Смотря какой плакат получится. Если испортишь, то лучше и не жди! Поэтому старайся.

И Сашка постарался. Плакат получился очень хороший, а рыба вышла прямо как живая!

– Молодец! – сказал Вовка. – Куда бы его прибить?.. Ага! Знаю!

Он прибил его под другим плакатом, где было написано: «Добро пожаловать!». Лучше этого места и не найти: мимо ворот проходила дорога от станции к озеру.

Вовка отошел по этой дороге подальше от лагеря и повернул назад. Он шел медленно, поглядывая по сторонам, сорвал цветочек, понюхал его и, будто невзначай увидев плакат, изобразил удивление и прочел. Потом проделал то же самое, только с противоположной стороны. Потом взял у Жоры велосипед и проехал мимо на велосипеде. Он хотел еще остановить какую‑нибудь машину, чтоб поглядеть на плакат из кабинки, но Жора не разрешил.

– Василич и не знает, что его ожидает… Прямо жалко его! – сказал Вовка и вздохнул, хотя все понимали, что Василича он совсем не жалел.

На другой день было воскресенье. Вовка не знал покоя с самого раннего утра. Чтоб в этот день никуда не отлучаться из лагеря, он вызвался дежурить вне очереди. Надел белый халат, у кого‑то выпросил темные очки, сел на раскладной стульчик у своей палатки и все поглядывал на дорогу.

Из‑за решетчатого забора его подбадривали Васёк и Валёк и все маленькие сосновские ребятишки.

А по дороге уже шли люди с удочками и без удочек, читали вывеску, смеялись, а кое‑кто поглядывал на часы.

Первым явился к Вовке Сашка Рыбкин. Как только часы показали десять, он спросил:

– Работает уже учреждение?

– Еще как! – ответил Вовка. – На полную мощность!

– В таком случае, насыпь мне вот в эту баночку…

– Ты б уж сразу ведро тащил, – недовольно сказал Вовка. – Или прямо бочку!

Но все‑таки насыпал.

– А если эти кончатся, можно… – начал было Сашка.

Но тут послышались крики Васька и Валька:

– Сюда! Сюда! Это вот где!.. Сейчас позовем!.. Вовка! Вовка! Пришли!

Васёк и Валёк скакали и ликовали вокруг седенького старичка в белом костюме и соломенной шляпе, с палочкой в одной руке и с удочкой – в другой. За полу его пиджака держалась маленькая девочка.

 

 

– Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, – спросил старичок, вежливо поднимая шляпу, – могу ли я увидеть какого‑либо представителя вот этого почтенного учреждения? – И он палкой указал на вывеску.

– Здравствуйте, – ответил Вовка так же вежливо, подняв свою тюбетейку. – Я буду представитель…

– Очень приятно, – сказал старичок. – Позвольте узнать, могу ли я надеяться на получение некоторого количества червей для насадки?

– Пожалуйста, – сказал Вовка. – Куда вам положить?

Старичок пошарил по карманам и покачал головой.

– Да есть же! – радостно закричал Васёк. – Есть! Вот она!

Он вынул из‑за пазухи круглую коробочку от леденцов и протянул Вовке.

Получив червей, старичок спросил:

– А скажите, пожалуйста, как у вас обстоит дело насчет навозных червяков?..

– Еще не поступили. Но должны… Наведайтесь во второй половине дня, – солидно ответил Вовка.

Когда старичок ушел, Вовка озабоченно сказал сосновским:

– Слыхали? Бегите за навозными червяками… Знаете, где они есть?

– А то нет!

И сосновские мальчишки умчались.

Потом подошел толстый майор с тоненькой удочкой. Приходили еще и еще люди…

 

 

Вовка щедро оделял рыболовов, и незаметно запас червей истощился.

– Жора, – обратился к вожатому Вовка, – надо всех спешно мобилизовать на рытье червей! Пока до обеда и сходим! Я покажу место!

– А как же твое колдовство? – спросил Сашка.

– Какое тут еще колдовство? – рассердился Вовка. – Тут люди ждут, а он еще какое‑то колдовство выдумал!

Забрав лопаты и ведро, Вовка вместе с Жорой и ребятами ушел, а меня оставили дежурить.

Была самая жара, и ко мне никто не пришел.

Только со стороны Сосновки явился какой‑то лохматый дядька в распоясанной рубахе и босиком. Он прочитал вывеску, злобно плюнул на дорогу и пошел обратно. Похоже, что это и был тот самый Василич.

 

 

Когда Вовка вернулся, я начал ему было рассказывать, но он не слушал меня.

– Старик в белом костюмчике не приходил, нет? – перебил он меня. – Сосновские тоже не были? Вот народ! Ничего поручить нельзя!

А сосновские уже неслись во весь опор по пыльной горячей дороге.

Прибежав, Васёк сунул Вовке банку с червяками и еле выговорил от смеха:

– Ой, там потеха!.. Ой, сейчас…

Но самый маленький, чумазый и белоголовый мальчуган не вытерпел:

– Курам отдал! – выкрикнул он, за что тотчас получил от Васька подзатыльник.

– Всех червей высыпал курам! – загалдели остальные.

– Василич!

– В щелку видели!

– Злой!

– Бежим глядеть!

Вовка начал было снимать халат, но появился тот самый старичок, и Вовка бросился к нему навстречу:

– Заходите! Пожалуйста! Есть! Только что поступили!..

Так ему и не пришлось поглядеть, как злобствовал Василич. Он все время был занят: у директора ведь всегда найдутся дела!

А когда настало время разъезжаться по домам, Жора сказал, что учреждение будет работать и во вторую смену. И он не обманул. Через неделю мы с Вовкой приехали на озеро. Наша вывеска висела на том же месте, только вместо «директор В. П. Иванов», стояло: «директор К. Кошкин».

 

 

Червей нам выдавал незнакомый мальчишка – надутый, белобрысый и розовый, как поросенок. Он насыпал их в два одинаковых пакетика из вощеной бумаги с нарисованной рыбой и надписью: «Снабчервяк».

– Это ты, что ли, Кошкин? – спросил его Вовка.

– Это тебя не касается… – важно ответил мальчишка.

– Ну, как идут дела?

– Как полагается, так и идут…

По всему было видно, что этот мальчишка – настоящий бюрократ, но червей он нам дал хороших.

Разглядывая пакетик, Вовка вздохнул:

– Эх! Забыл я одну вещь! Ну ничего. Небось на будущий год тоже приедем! Я на этой вывеске еще подпишу: даются разные полезные рыболовные советы… где ловить… как… на что… Я их буду давать! Вот повалит к нам народ! Как на сельскохозяйственную выставку!

 

 

 

Содержание

Начало рыбачьего патруля … 3

Витька Витамин … 43

Как прогнали Витальку … 77

Мюнхаузен … 90

Как мы с Вовкой собирали утиль … 103

«Снабчервяк» … 114