Убийство краснокожего. — Охотники за бизонами рискуют сами превратиться в живую мишень. — Кто такие ковбои? — Лошади без всадников. — Страшное зрелище.

Знойную тишину, окутавшую прерию, внезапно расколол револьверный выстрел. И тотчас же с пробитой головой рухнул на землю индеец.

— На коней, джентльмены, на коней! — крикнул стрелявший.

Двое его спутников кинулись к лошадям, привязанным к тонкому стволу мимозы.

— Садитесь, садитесь быстрее, я отвяжу сам, — крикнул он снова и, перерезав одним взмахом складного ножа привязные ремни, тотчас же вскочил в седло.

Испуганные животные взяли с места в карьер note 1 [1]. Индейцы взвыли от ярости и досады. И сразу же над головами всадников засвистели пули.

Беглецы схватились за винчестеры, но проводник требовательно остановил их:

— Вперед, джентльмены, вперед! Если не хотите, чтоб с вас сняли скальпы, не теряйте ни минуты.

— Конечно, не хотим, — словоохотливо заметил Фрике. — Париков мы не захватили, парикмахеров здесь не сыскать, а щеголять с лысой головой — это неприятно.

— Ох уж эти французы! Им бы только шутить, — недовольно проворчал проводник, гнусавя слова.

— Я не шучу… Отнюдь. Сейчас не до шуток. Подумайте только, приехали поохотиться на бизонов, а в результате убит человек, и мы сами в любую минуту можем превратиться в живую мишень. Вот вам и свободная страна, вот вам и Американские Штаты! Не правда ли, господин Андре, такое и в голову не могло прийти!

— Я нахожу, что мистер Билл проявил излишнюю поспешность.

— С вашего позволения, полковник Билл, — поправил его проводник.

— Пусть будет так… полковник Билл. По-видимому, вы не ставите человеческую жизнь ни в грош.

— Во-первых, это был не человек, а краснокожая тварь.

— Для вас — может быть. Ведь, вы кажется, в прошлом — офицер американской полиции. Ну, а мы, французы, — путешественники, люди сугубо штатские, не служили даже в Национальной гвардии. Мы смотрим на вещи иначе.

— Во-вторых, это известный во всей округе конокрад, способный на самые жестокие поступки. Два месяца назад он скальпировал целую семью ирландцев-эмигрантов — отца, мать и восьмерых детей.

— Неужели?!

— А вы не видели, какими алчными глазами он смотрел на наших лошадей, наше оружие, не слышали, что он говорил своим подручным?! Нам повезло, что я вовремя раскусил этого негодяя.

— Ну, а теперь у нас на хвосте целое полчище краснокожих…

— Совсем как в романах Майн Рида note 2 [2], Купера note 3 [3]или Гюстава Эмара note 4 [4].

— Только сейчас все выглядит не столь романтично… Мне показалось, на этих индейцах какое-то старое тряпье и изрядно выгоревшие шляпы. Какая уж тут романтика…

— А как уныла эта песчаная степь…

— Но при всем при том, — вступил опять в разговор проводник, — их винчестеры не хуже наших. Скажите спасибо, они не умеют метко стрелять. Ну, а что касается степи, то, по мне, лучше унылая степь, чем прерии с высокой густой травой и красивыми цветами, где невозможно укрыться от палящих лучей солнца.

— Наверно, вы правы, полковник. Однако, кажется, нас уже никто не преследует. Не устроить ли привал?

Проводник приподнялся на стременах и внимательно огляделся по сторонам.

— Уж лучше бы эти поганые индейцы гнались за нами, — сказал он. — Не сомневаюсь, они готовят какую-нибудь западню. Давайте сбавим шаг и направимся вон к тем зарослям кустарника.

Проводник достал щепотку табака и стал с наслаждением его жевать.

Это был худощавый, высокий человек с мужественным и суровым лицом, со злыми, колючими глазами, густыми бровями и порыжевшей на солнце длинной бородой. Одет он был весьма убого, так что с виду легко мог сойти за «джентльмена с большой дороги». Широкополая серая войлочная шляпа, основательно потрепанная, красная шерстяная рубашка индейские кожаные штаны желтого цвета, громадные сапожищи с мексиканскими шпорами размером с блюдце и, конечно, револьвер Кольта note 5 [5], нож и винчестер, — словом, имел не слишком симпатичную наружность.

Мистер Билл, выдававший себя за полковника, был всего-навсего обыкновенным ковбоем. Впрочем, ремесло сие не так просто, как может показаться со стороны.

Американские ковбои совсем не похожи на библейских пастухов. Это смелые, бесшабашные люди, часто непредсказуемые в своих действиях. Ковбоями, как правило, становятся всякого рода неудачники. Их нанимают пасти стада в глухих, отдаленных районах Дальнего Запада. Они ведут суровую, безалаберную жизнь, в которой тяжелый труд и подстерегающие на каждом шагу опасности чередуются с буйными вакханалиями note 6 [6]. Вербуя ковбоев, хозяева никогда не интересуются их прошлым, не спрашивают, кто они и откуда, от них требуются только смелость, выносливость и неприхотливость.

Стадо примерно в тысячу двести голов обычно стерегут пятеро пастухов, которых хозяева снабжают лошадьми (по шесть на брата), оружием и весьма скудной провизией, укладываемой в телегу. Круглые сутки они проводят в седле, объезжая вверенное им стадо, и все это за каких-то сорок долларов в месяц. А получив жалованье, почти всегда его тут же и спускают. Газеты пестрят описаниями ковбойских похождений. Недели не проходит, чтобы эти отчаянные молодцы чего-нибудь не натворили. Однажды, например, они явились в небольшой пограничный городишко, разграбили его дотла, жителей согнали на площадь и заставили плясать. При этом недостаточно проворным простреливали из револьверов икры.

Подобные «шалости», конечно, тоже не сходили буянам с рук. Доведенные до крайности, жители другого городка изловили нескольких ковбоев-мародеров и повесили на первом же попавшемся дереве. Это возымело немедленное действие. Больше здесь одичавшие пастухи не появлялись.

Вот одним из таких молодчиков и явился самозваный полковник Билл.

Что же касается его спутников, то читатель, конечно, уже догадался, — это были герои наших предыдущих романов, Фрике и Андре Бреванн.

Добравшись до зарослей кустарника, трое всадников остановились и внимательно огляделись по сторонам.

Они находились уже достаточно далеко от места, где был убит индеец. Среди первозданной тишины, казалось, ничто не предвещало опасности. Вокруг — ни души! Только на некотором отдалении на опушке небольшой рощицы мирно паслись десятка два лошадей. Вокруг расстилалась прерия note 7 [7], сверкавшая изумительными цветами.

Полковник, уподобившись монументу, величественно восседал на коне и жевал табак, время от времени сплевывая коричневую слюну. Парижанин, разглядывая пасущихся лошадей, обратил внимание на некую странность.

— Смотрите, господин Андре, животные двигаются не произвольно, а в строго определенном порядке, выстраиваясь полукругом, словно кто-то их направляет.

— А ведь ты прав!

— Я понял, в чем дело. На каждой лошади по всаднику. Взгляните вон на ту белую кобылу в полукилометре от нас. На ее крупе отчетливо видна нога седока в желтых кожаных штанах, пристроившегося под брюхом. В аргентинских пампасах индейцы часто прибегают к такому акробатическому трюку.

— У вас отличное зрение, капитан! — воскликнул американец.

— Кого это вы величаете капитаном? Уж не меня ли? Какой же я капитан, позвольте вас спросить? — возразил молодой человек и добавил по-французски, обращаясь к Бреванну: — Он весьма забавен, этот странный тип. Служит у нас всего лишь проводником, но тем не менее осмеливается называть меня капитаном, притом что себя именует полковником! Выходит, я у него вроде бы в подчинении. Ну и ну, вот вам и хваленая американская демократия!

— Но, капитан… — Проводник словно не расслышал замечание юноши.

— Пожалуйста, называйте меня просто мистер Фрике, — перебил его француз. — Так будет лучше!

— Слушаюсь, сэр, — продолжал тот, удивленный реакцией парижанина, который со временем мог бы получить, по крайней мере, чин майора. — Вам, очевидно, знакомы их уловки. Я с вами совершенно согласен… Мистер Андре, вы отличный стрелок. Не сможете ли подстрелить ту подозрительную лошадь, замеченную мистером Фрике?

— Извольте. Попробую доставить вам удовольствие.

И Бреванн, не слезая с коня, выстрелил. Лошадь взвилась на дыбы и рухнула на землю. Прятавшийся у нее под брюхом всадник отпрыгнул в сторону.

— Блестяще! — восхитился молодой человек.

— Браво, майор, — одобрительно кивнул ковбой.

— Опять за свое, — пробурчал Фрике. — Теперь вы произвели в майоры моего друга! Послушайте, мистер Билл, раз все так просто, соблаговолите присвоить Андре звание генерала — ведь как-никак возглавляет экспедицию он. Скажите, у вас достаточно для этого власти?

Последующие стремительно развивавшиеся события избавили полковника от ответа на каверзный вопрос юноши.

Индейцы, поняв, что их хитрость разгадана, бешено заулюлюкали и, уже не таясь, вскачь вылетели из засады.

Трое искателей приключений без промедления помчались в прерию, отчетливо сознавая опасность сражения с превосходящими силами краснокожих — шестеро на одного при равном вооружении каждого.

Парижанин часто размышлял о том, зачем американцы позволяют туземцам запасаться оружием, навлекая себе на голову большие затруднения с дикарями. Ответа он не находил.

Лошади у наших героев были превосходные, поэтому они вполне смогли уйти от погони, и проскакав часа четыре кряду, благополучно достигнуть своего лагеря, где оставались фура note 8 [8]с провизией, запасные лошади, а также еще семеро нанятых ими вместе с полковником ковбоев.

Американец хорошо знал дорогу и уверенно вел своих спутников.

Индейцы предпринимали отчаянные попытки настигнуть храбрецов, но те были спокойны: их ждут семеро отважных молодцов, и вдесятером они без труда одолеют преследователей.

Вот наконец и стоянка. Криками «ура» они возвестили о своем возвращении.

Но что это? Их встретила тишина: нигде не было видно ни лошадей, ни людей. А между тем туземцы уже буквально наступали на пятки.

Въехав в лагерь, они увидели у потухшего костра только фуру. Сердце всадников кольнуло дурное предчувствие. Чуть поодаль в примятой траве их взору открылось страшное зрелище.

 

ГЛАВА 2