Сколько плодородия недополучает агроценоз

Если что-то уходит и не возвращается —
это плохое земледелие.
В. Гетман

Суммируем известные цифры.

С урожаем зерновых и однолетних трав отчуждается до 65% всей созданной фотосинтезом биомассы. С урожаем кукурузы — до 70%, с урожаем трав — до 50%. В отчуждённой массе зерновых около половины — побочная продукция (солома, мякина, отруби) ^[3].

Среднее отчуждение биомассы с поля — 62% (= 620 кг из каждой тонны).

Около 90% отчуждённой биомассы становится кормами и подстилкой для животных и птицы (= 560 кг). Около 50% органического вещества кормов и до 70% соломы переходят в навозы (= 470 кг из тонны всей биомассы).

Можно сказать так: навозы и помёты — самая ценная по составу, самая биоактивная половина плодородия.

Свежее вещество навоза содержит до 90% органических веществ, в которых 43% углерода и вся энергия органики. Также в навоз переходит до 50% азота, 80% фосфора и 95 % калия исходных кормов.

Навоз и помёт — ценнейший органический и энергетический ресурс возобновления плодородия. Однако по закону РФ (!) он считается у нас «отходом». Поэтому почти никогда не возвращается на поля, а только складируется и создаёт экологические катастрофы в зонах промышленного животноводства. Там он и утилизируется микроорганизмами — без всякой пользы для полей.

 

ПЕРЕГНОЙ-СЫПЕЦ. По стандарту РФ навоз не может вноситься в свежем виде «из-за наличия патогенов, гельминтов и семян сорняков», и его обязаны компостировать до состояния перегноя-сыпца. На самом деле, никто никогда не болел от навоза, а сорняки постоянно воспроизводятся пахотой с оборотом ^[4]. Единственный эффект компостирования — потеря навозом 75% органического вещества, СО2 и энергии, и половины азота. Навоз превращается в гумус вне поля. Как показал опыт, этим его ценность для плодородия искусственно снижается в 20-40 раз.

РАСТИТЕЛЬНАЯ БИОМАССА. В Нечерноземье стерня и корни пшеницы с гектара — это 2 тонны сухой органики и 8-4-19 кг NPK. Солома с того же гектара — ещё 6 тонн органики и 28-15-68 кг NPK ^[5], иначе — втрое больше органики и питания бесплатно.

Ещё больше сухой органики наращивают пожнивные или ранние скороспелые сидераты: горчица белая, редька масличная, сафлор, люпин узколистный. В Черноземье донник двулетний, посеянный под покров кукурузы и оставленный до озимых следующего года, наращивает до 15 т/га сухой органики, накапливая на гектаре до 400-180-420 кг NPK. Урожаи растут без удобрений. Затраты — в 3,5 раза меньше стоимости минералки.

Ещё до 30% прибавок даёт средообразующая работа растений: структуризация почвы, накопление и удержание влаги, усиление биологической активности, оптимизация микроклимата.

Несмотря на всё это, солома традиционно сжигается «ради золы» или идёт на подстилку, сидераты в основном игнорируются, а навоз гноится в буртах. Из-за этих стратегических ошибок в почвы возвращается втрое меньше органики, чем необходимо для простого поддержания плодородия.

Многолетние результаты показывают: именно закон круговорота органики определяет как основную стратегию, так и практику рентабельного земледелия. Я формулирую его проще:

Восстановить и бесконечно поддерживать плодородие почв можно только одним способом: необходимо ежегодно возвращать в почвы всё органическое вещество навоза/помёта, полученного с этой площади, плюс органическое вещество растительных остатков и производственных отходов с этой же площади (либо эквивалентную им биомассу сидеральных культур) — в свежем виде, не подвергая никакому компостированию.

 

Законы разумной агрономии

Интенсивная агрономия стоит на двух кардинальных ошибках: плодородие отождествляют только с уровнем NPK и гумуса, а меряют по урожайности. Здесь причины подменены следствиями.

Определив, что стабильный гумус восстанавливается тысячи лет, наука объявила: естественное плодородие невосстановимо. На самом деле, плодородие — продукт не гумуса, а возвращённой биомассы. Получая достаточно органики, почва удваивает эффективную отдачу за 4-7 лет без дополнительных удобрений.

И практикой, и научными исследованиями доказано: интегральный показатель естественного плодородия — количество ещё не разложившегося органического вещества (растительные остатки + фекалии) ^[6]. Именно оно — если не распылять его отвальной пахотой — причина и роста гумуса, и повышения NPK, и улучшения агрофизических качеств почвы, и роста почвенной биоты. Оно же — причина роста рентабельности. Но агрохимиками оно даже не определяется. Интересный симптом.

Поэтому агротехника сводится к искусственному плодородию — возврату только минеральных элементов. Второй симптом, и пора ставить диагноз.

Закон Либиха оказался гибельной недоработкой. Он был бы верен, если бы возврат не был сведён только к минеральным элементам для корней. Оказалось, возвращать нужно не только минералы, но прежде всего — углерод и энергию. И возвращать не просто корням — всей биоте почвы. Правильный закон возврата — описанный выше закон круговорота органики.

Научно доказано: искусственные средства рентабельны только при достаточном естественном плодородии ^[7]. Если бесплатное плодородие в минимуме, затраты на «платное плодородие» не компенсируются урожаем! А только растущими дотациями и за счёт роста цен. Отбрасывая 2/3 органики как ненужные «отходы», агрономия увлечённо закупает искусственные средства, создавая гигантские искусственные убытки.

Если уровень питательных элементов падает — стоит ли их восполнять при той же хищной и растратной агротехнике?! Вот в чём истинный смысл закона возврата, сформулированного Либихом.

Вторая ошибка агрономии — урожайность как показатель «фактического плодородия». Такой же морок ума, живущего в экономике «прибыль любой ценой». На самом деле, и урожай, и прибавку можно получить вообще без плодородия, полностью искусственно — вопрос только в его цене. Интегральный показатель эффективности агротехники — рост рентабельности на фоне роста естественого плодородия.

Урожайность — продукт плодородия, а рентабельность — функция бесплатной доли плодородия. В природном земледелии ^[8] с нарастанием естественного плодородия урожайность растёт вместе с рентабельностью. Но главная цель фермера — рентабельность.

При максимальном плодородии урожайность достигает оптимума, а рентабельность — максимума. Об урожае можно не волноваться, а прибыль максимальна.

Наоборот, чем больше падает естественное плодородие, тем дороже урожай. Тем больше энергии требует земледелие, тем дороже энергоносители. Чем дороже еда и энергоносители, тем дороже ВСЁ. Поэтому падение естественного плодородия почв гарантирует не просто бедность фермера. Это коллапс всей экономики.

Озадачимся сразу: кому выгодны бедные крестьяне, девальвации и дефолты?

Агрономия возврата органики должна стать традицией, общим правилом и обязанностью земледельцев, закреплёнными законом РФ. Главной стратегической целью всех аграриев должен стать рост естественного плодородия. Именно сюда должны направляться целевые дотации, если уж они запланированы. По крайней мере, к этому надо стремиться, считая выгоду не только на осень, но и на десятилетия вперёд. Иначе катастрофические потери наших сельхозугодий будут ускоряться, а парадоксальная и неприемлемая для России продовольственная зависимость от других стран — расти. Сейчас это на порядок опаснее, т.к. затягивает страну в капкан полной аграрной зависимости от селекционных и ГМО-стратегий западных транснациональных корпораций.

 

2.
Реальная экономика земледелия
по О.В. Тарханову

 

Для науки труднее всего понять самое очевидное.

Привожу конспект научных разработок О.В. Тарханова в экономике, дополненный некоторыми данными других авторов.

1. С точки зрения классической экономики, прибавочная стоимость создаётся трудом. И тогда жизнь и работа живых существ, разлагающих органику агроценоза на благо растений — не что иное, как реальный производительный труд, который и создаёт прибавочную стоимость в земледелии.

В смысле нашего непонимания, цифры тут чудовищные.

Урожай в 25-35 ц/га даёт 6-9 тонн сухой органики, включая навоз. Переработав её всю, почвенные организмы, трудясь, тратят энергию, эквивалентную 2-3 тоннам топлива. Урожай увеличивается на те же 2-2,5 т/га, а рентабельность растёт до 100-200% вместо 10-15%. Таков сегодня реальный опыт земледельцев, восстановивших естественное плодородие своих почв. Наоборот, агроинтенсив оставляет почве только корни и стерню — всего 2-3 т/га, но и их не даёт использовать во благо — распыляет почву плугами.

2. Именно труд биоценоза создаёт и поддерживает главное средство производства в сельском хозяйстве — не гектары, не баллы бонитета, а именно естественное плодородие: способность почвы самодостаточно и постоянно воспроизводить биомассу растений. Плодородие, как биохимическая самодостаточность почвы, а не эффект селитры. Истинные земледельцы на нашей планете — не учёные аграрии и не «хлеборобы» с плугами, а почвенная живность. Мы же на сегодня — разрушители плодородия.

3. Любой продуктивный труд требует адекватной оплаты. В земледелии эта оплата — энергия, «топливо» и корм для продуктивного труда биоты: свжее, не разложившееся органическое вещество прошлого сезона. Оно и есть главное оборотное средство в сельском хозяйстве. Это и энергия Солнца, и новый запас питания, и основа продуктивной экосистемы — три в одном.

И агрономически, и экономически, урожай этого года — эквивалент возвращённой в почву органики прошлого года.

4. Смысл земледелия — умело использовать бесплатную энергию природы.

Парадоксально, но в сельском хозяйстве до сих пор игнорируется главный и очевидный факт: единственный энергетический источник жизни и прибавочной стоимости — Солнце — обеспечивает фотосинтез бесплатно. Вся сезонная биомасса — бесплатный природный ресурс, возобновляемый энергией Солнца. Эта биомасса — корм для создателей плодородия. Поэтому естественное плодородие — тоже беплатный ресурс. И только мы, одурманенные и пойманные банковской «экономикой», умудрились игнорировать и уничтожать эти Богом дарованные ресурсы.

Главная причина убыточности сх —
в неиспользовании бесплатной энергии Cолнца и веществ,
собранных в органической биомассе, для будущих урожаев.

5. Земледелие — превращение энергии труда в энергию пищи. Поэтому рентабельность земледелия определяется его энергетическим коэффициентом (К_э). А он подчиняется закону убывающей эффективности: чем выше урожай, тем выше затраты энергии на каждый центнер. Сейчас интенсивно-химизированное научное земледелие тратит в 10-15 раз больше энергии, чем производит с урожаем (К_э = 0,1-0,07). И рентабельность ниже нормальной примерно настолько же — на порядок.

Напоминаю соотношение: отчуждая органику, эквивалентную 2-3 тоннам топлива, мы недополучаем 2-2,5 тонны зерна с гектара. Такова энергетика живой почвы на практике. Мы к ней ещё вернёмся.

6. Огромные неучтённые ^[9] прямые затраты — пахотная обработка почвы и искусственные удобрения. Здесь же — компостирование навоза (помёта).

На урожай в 50-60 ц интенсивная агрономия тратит энергию, эквивалентную 400-500 л топлива на гектар. Треть этой энергии — удобрения и известь: их производство, применение и реанимация почв. Само топливо для техники — ещё треть энергии. Около четверти энергии (100 л/га) съедает производство и ремонт машин.

И вот чёрный юмор борьбы за урожайность: 70% этой энергии сжигается только затем, чтобы вбить плодородие в минимум. Чтобы гектар снова потерял 4-8 т сухого органического вещества (~2 т топлива) и втрое обеднел трудовой живностью, лишился 200-300 кг биологических NPK и 500-900 кг гумуса, ухудшил агрофизические свойства, сдул и смыл 100-200 т почвы. Всё это придётся восстанавливать — и за восстановление тоже платить. Интенсив наращивает прямые затраты, чтобы создать огромные неучтённые косвенные затраты.

Грубо, для Нечерноземья: перетратив 5000 р/га на агротехнику, мы недополучаем 15 000 р/га урожаем (недобор 20 ц) и отдаём 7000 р/га прибыли (рентабельность — 20% вместо 200%). Общие потери — 27 000 р/га при недоборе 20 ц/га. Такова стоимость органики, почвенной жизни и разумного ландшафта.

С учётом всех этих затрат и недоимок, реальная стоимость одного гамбургера — около 80 долларов. Такое земледелие не просто убыточно и бессмысленно — оно самоубийственно. И только с точки зрения банкиров — нет затрат разумнее. Они просто в восторге!

 

Амортизация плодородия

Итак, экономика сельского хозяйства основана на глобальном обмане: от земледельцев скрыто основное средство их производства. Нас убедили, что это земля, почва. Но средства производства обладают износом — амортизацией, которая включается в себестоимость как издержки. Амортизацию земли никто никогда не включал в издержки. Выходит, либо земля не изнашивается, либо она — не средство производства?

Всегда и везде, где обрабатывается земля, урожаи со временем или падают, или дорожают. Потому что сама земля не является средством производства. Средство производства — её естественное плодородие. Именно оно даёт урожаи, и именно оно имеет износ — порчу органического вещества, деградацию биоты и физико-химических свойств.

Как уже упомянуто, в среднем по стране амортизация плодородия равна недобору до наблюдаемой нормы восстановленных почв — двойного урожая с рентабельностью в 100-200%.

Причина исчезновения гумуса — огромный дефицит органических остатков на фоне пахоты с оборотом. Поэтому деградация гумуса указывает на деградацию плодородия. В наших почвах осталась половина гумуса, в них поступает треть органики, почвенная живность трудится на треть — и урожаи наши половинные, а рентабельность отрицательная. Тем не менее, амортизационные потери на это никогда не рассчитывались!

 

Чем вызывается износ плодородия?

МИНЕРАЛЬНЫЕ УДОБРЕНИЯ имеют только одно отношение к плодородию: показывают, что его уже почти нет. Это наркотик для хозяйства и капкан для земледелия. Внешне — они повышают урожай за деньги. На самом деле, они подавляют естественное плодородие, маскируя фатальный дефицит органики и угнетая микрофлору. Кроме того, повышают заболеваемость растений и ухудшают качество пищи.

Чем выше естественное плодородие, тем удобрения эффективнее, и тем меньше их нужно. Наоборот, чем больше их применяют на фоне пахоты, тем ниже их эффект и тем больше их нужно. Отождествляя удобрения с плодородием, мы, чем дальше, тем больше удорожаем урожаи.

ПАХОТНАЯ ОБРАБОТКА ПОЧВЫ — другая сторона того же процесса. Пахота с оборотом — на сегодня самый эффективный способ постоянно терять плодородный слой, органику и гумус путём механического разрушения почвы: уплотнения и распыления, смыва и сдува. При этом плуг требует иметь вдвое больше техники и сжигать вдвое-втрое больше топлива, чем почвосберегающие системы. Чем лучше пашем, тем дороже и убыточнее производство.

Такое сельское хозяйство становится убыточным автоматически и гарантированно. Фермеры технологичной и наукоёмкой Европы давно работают в минус и живут только за счёт астрономических дотаций — 200-300 евро на гектар у «новобранцев», и 600-800 евро у «дедов» Евросоюза. И удорожание продолжается.

Ещё недавно тонна российского зерна стоила 80-100 долларов, американского — 120-130. После 2007-го в США цена поднялась до 150 долларов, у нас же дошла до 180. Сейчас мы продаём по 20 млн. т зерна в год — но примерно столько же застревает в хранилищах: дорогое зерно никому не нужно. А ведь наше зерно может быть и самым качественным, и самым дешёвым в мире.