Глава 13. Клайд Томбо и ледяные миры

 

Как я понял, он решил странствовать с перелетными птицами. В последнее утро он старательней обычного прибрал свою планету. Он заботливо прочистил действующие вулканы. У него было два действующих вулкана. На них очень удобно по утрам разогревать завтрак.

АНТУАН ДЕ СЕНТ-ЭКЗЮПЕРИ. МАЛЕНЬКИЙ ПРИНЦ

 

 

19 января 2006 года на ракете-носителе «Атлас-5» в космос была запущена исследовательская станция NASA «Новые горизонты». Первые две попытки запуска сорвались из-за отключения электричества и сильного ветра. Третья же завершилась благополучно. Главная цель миссии состояла в первом в истории разведывательном пролете мимо Плутона – на тот момент еще девятой планеты Солнечной системы. Но помимо этого, предполагалось также изучение окружающей среды пояса Койпера и пролет мимо одного или нескольких принадлежащих ему объектов.

Пояс Койпера – это удаленная от Солнца на 30–50 а. е. область нашей звездной системы, заполненная каменисто-ледяными объектами. Сейчас их перечень включает более 2 000 тел (но в действительности их, конечно, намного больше). Внешняя его граница частично перекрывается так называемым рассеянным диском из ледяных объектов, движущихся по высокоэксцентричным орбитам. За рассеянным диском располагается гипотетическое облако Оорта – сферическая область пространства, окружающая Солнце и служащая источником долгопериодических комет.

Пояс Койпера получил свое название в честь астронома Джерарда Койпера, который в 1951 году предположил, что в начале эволюции Солнечной системы мог сформироваться пояс транснептуновых объектов. Есть некоторая ирония в том, что, согласно Койперу, к настоящему моменту этот пояс уже давно должен был быть рассеян массивным Плутоном. Однако Плутон в итоге оказался не таким уж массивным, а пояс существует по сей день. Большинство объектов пояса Койпера – каменисто-ледяные глыбы самых разных размеров[67]. Основная часть этих тел размером с комету (порядка 10 км), хотя имеются и довольно крупные экземпляры. По существующим оценкам, пояс Койпера включает в себя сотни тысяч объектов.

Как они туда попали? Крупные объекты не могли образоваться на столь большом расстоянии от Солнца – им просто не хватило бы вещества в протопланетном диске. Единственный вариант объяснить их существование – предположить, что некоторые из них сформировались на ранних этапах эволюции протопланетного диска на гораздо более близких дистанциях, смогли выжить во времена планетарной миграции, около 4 миллиардов лет назад, и были вынесены на дальние рубежи в результате гравитационных взаимодействий с газовыми гигантами.

15 июля 2015 года, после девяти лет полета, зонд «Новые горизонты» добрался до Плутона и прислал фотографии далекой карликовой планеты, на которых оказалась отчетливо видна область, по форме напоминающая сердце. Задолго до этого момента команда управления аппаратом начала выбирать следующую цель миссии. Окончательный выбор был сделан в августе 2015 года – целью оказался транснептуновый объект с неофициальным названием Ультима Туле, позднее официально переименованный в Аррокот. Осенью того же года курс «Новых горизонтов» скорректировали и отключили двигатели аппарата на долгие годы. 1 января 2019 года он достиг новой цели. На фотографиях Аррокот предстал состоящим из двух как бы приклеенных друг к другу тел – проще говоря, похожим на снеговика. О том, что рассказали астрофизикам транснептуновые объекты и какое отношение это все имеет к экзопланетам, пойдет речь в настоящей главе.

 

Рисунок 22. Изображения Плутона и Аррокота, полученные станцией «Новые горизонты»

 

Но сначала нужно сказать и еще об одном важном эпизоде этой истории. К задней части «Новых горизонтов» прикреплена маленькая капсула с надписью: «Здесь содержится прах американца Клайда У. Томбо, первооткрывателя Плутона и «третьей зоны» Солнечной системы, сына Адели и Мюрона, мужа Патрисии, отца Аннетт и Олдена, астронома, учителя, остряка и друга: Клайд У. Томбо (1906–1997)».

 

* * *

 

История открытия Плутона Клайдом Томбо неразрывно связана с именами Уильяма Гершеля и Персиваля Лоуэлла, о которых уже шла речь в предыдущих главах. Клайд Уильям Томбо родился 4 февраля 1906 года в семье фермеров в штате Иллинойс, США. Уже в 12 лет он понял, что посвятит жизнь астрономии. Это произошло в ту самую ночь, когда его дядя, астроном-любитель, показал Клайду звезды и Луну в небольшой самодельный телескоп. Некоторые сюжеты повторяются в истории рефреном из столетия в столетие: маленький Иоганн Кеплер с матерью стоит на вершине холма, в ночном небе неподвижно висит комета. Восторг переполняет сердце мальчика. Пройдут сотни лет, и на другом материке маленький Клайд Томбо замрет у плохонького телескопа, завороженный видом лунного пейзажа. Кратеры, скалы и черные тени на желтом песке вдруг станут такими близкими – только протяни руку.

С тех пор все свободное время Томбо посвящал изучению астрономии. Он перечитал все книги по физике и астрономии, до которых смог добраться, а ночи просиживал у телескопа, разглядывая звезды. В выпускном альбоме одноклассники написали о нем: «Он откроет новый мир». Фраза стала пророческой. Это произойдет совсем скоро, хотя, казалось бы, все было против Клайда Томбо.

В колледж Томбо не пошел, остался на ферме – у родителей не было возможности оплатить его обучение. Работая от зари до зари на поле, юноша помогал семье, но ночами он продолжал заниматься астрономией. Мать с отцом этому не препятствовали. Однако для ночных наблюдений требовался телескоп, а для покупки нового не хватало денег. Тогда Томбо попробовал изготовить телескоп самостоятельно по инструкциям из журналов, и в конце концов у него это получилось. Для проверки стекол, которые приходилось шлифовать вручную, он вместе с отцом вырыл длинную яму глубиной 2 м. Она давала стабильную температуру и отличные условия для наблюдений. В 1927 году 7-дюймовый (~18 см) телескоп был готов. На нем Томбо впервые наблюдал комету Понса – Виннеке. В этом же году дядя купил у него этот телескоп и остался так впечатлен работой племянника, что незамедлительно отправил ему деньги на постройку нового, 9-дюймового (~23 см) телескопа.

Однажды ранним утром в ноябре 1928 года Томбо наблюдал Марс с помощью нового телескопа. Его изумлению не было придела, когда на поверхности Красной планеты он увидел полосы – те самые знаменитые каналы, о которых он читал в «Популярной астрономии», в отчетах о наблюдениях Марса, написанных сотрудниками Лоуэллской обсерватории.

Томбо очень хотел работать астрономом в обсерватории, но без университетского образования у него не было шансов. Ему исполнилось 22 года, и перед ним стояла дилемма: открыть свое дело по изготовлению телескопов или стать пожарным на железной дороге. Но перед тем как сделать окончательный выбор, он отправил несколько рисунков Марса и Юпитера доктору Весто Слайферу, директору Лоуэллской обсерватории. Это была единственная обсерватория, занимающаяся изучением планет, о которой он знал.

 

Рисунок 23. Клайд Томбо с собственноручно построенным 9-дюймовым рефлектором

 

Как раз в это время Слайфер искал подходящего человека для работы с новым 13-дюймовым (~33 см) рефрактором. После непродолжительной переписки Слайфер спросил Томбо о состоянии его здоровья. Получив ответ, в котором Томбо оценил состояние своего здоровья как отличное, директор обсерватории написал, что готовится запуск в эксплуатацию нового фотографического телескопа, но ночная работа будет проходить в неотапливаемом куполе, и спросил Томбо: «Вас заинтересовало бы прибытие во Флагстафф через несколько месяцев, примерно в середине января?». Томбо был в восторге и отправился во Флагстафф на следующей же неделе. Ему невероятно повезло. Рефрактор с 13-дюймовым объективом фотокамеры, на котором ему предстояло работать, приобрели для поиска таинственной девятой планеты – «планеты Х».

Ко времени описываемых событий Нептун, восьмая планета Солнечной системы, был открыт уже более 80 лет. В первой трети XIX века астрономы заметили аномалии в орбитальном движении Урана. Сначала их решили списать на возмущающее действие Юпитера и Сатурна. Но даже после того как были учтены все погрешности, вызванные притяжением газовых гигантов, необъяснимые возмущения орбиты оставались. Тогда возникла мысль, что столь странная орбита обусловлена присутствием еще неизвестной массивной планеты за орбитой Урана. В 1846 году французский ученый Урбен Леверье вычислил орбиту предполагаемой восьмой планеты и уговорил астронома Иоганна Галле воспользоваться его вычислениями для ее поисков. Нептун был обнаружен в первую же ночь наблюдений и именно там, где и предсказывалось. Французский физик и астроном Франсуа Араго назвал Нептун «планетой, открытой на кончике пера».

Но небольшие аномалии в движении Урана все равно оставались! К тому же их зафиксировали и у Нептуна. И тут вновь появляется оставленный нами в восьмой главе астроном Персиваль Лоуэлл. Изучая возмущения орбит Урана и Нептуна, Лоуэлл в 1905 году предположил существование транснептуновой планеты размером с Землю или даже больше, которую назвал Planet X – «планета Икс». В этом же году он даже вычислил ее орбиту. В течение последующих лет Лоуэлл несколько раз уточнял расчеты, и в 1915 году наконец опубликовал их и инициировал поиски планеты в своей обсерватории. Они, к сожалению, оказались безуспешными. В 1916 году Лоуэлл умер, и поиски планеты X прекратились. Возобновили их только после постройки рефрактора, способного делать фотографии неба.

В начале апреля 1929 года Клайд Томбо занялся поисками планеты X. Если девятая планета и существовала, то ее орбита должна была лежать в плоскости эклиптики, где лежат орбиты всех других тел Солнечной системы. Работа Томбо заключалась в том, чтобы получать два снимка одной и той же области неба с интервалом в 3–5 дней, сравнивать их и искать объект, который изменил свое положение. И так одну область за другой вдоль всей эклиптики. Чтобы помочь себе сравнивать фотографии (а на каждой находилось по 16 000 звезд), Томбо использовал блинк-компаратор. Основой этого прибора является двойной микроскоп, позволяющий попеременно смотреть на одно и то же место на снимках. Это гораздо удобнее, чем метод, который использовал Гершель, ориентировавшийся лишь на свою внимательность и записи в журнале.

Работоспособность Томбо поражала сотрудников обсерватории – он работал по 12–14 часов ночью и днем. Но оно того стоило. 18 февраля 1930 года он, исследуя изображения неба в созвездии Близнецов, полученные 23 и 29 января, заметил одинокую звездочку, чуть изменившую свое положение. Последующая тщательная проверка однозначно доказала, что обнаруженное тело является неизвестной транснептуновой планетой. 13 марта 1930 года, ровно через 149 лет после открытия Урана Уильямом Гершелем, Лоуэллская обсерватория протелеграфировала остальным обсерваториям об обнаружении новой планеты. Открытие свершилось!

 

Рисунок 24. Исторические снимки, полученные Клайдом Томбо в январе 1830 года. Положение Плутона отмечено стрелками

 

Как выяснится чуть позже, Томбо обнаружил новую планету всего в 3° от того места, что предсказывал Лоуэлл. Кстати, позже ее назовут Плутоном в том числе потому, что первые две буквы этого имени являются инициалами Персиваля Лоуэлла.

В отличие от Уильяма Гершеля, Томбо долгое время не признавал своей заслуги, считая, что ему просто повезло, и продолжал заниматься своей работой. Только теперь, после открытия Плутона, он сконцентрировался на поисках других возможных планет. Спустя два года он поступил в Канзасский университет, который благополучно окончил в 1936 году. До 1943 года Томбо работал в Лоуэллской обсерватории и продолжал исследовать небо. Он открыл несколько звездных скоплений, десятки галактик, сотни астероидов, переменных звезд и комет. После войны он устроился в Абердинскую баллистическую лабораторию в Лас-Крусесе и Университет Нью-Мексико, где работал вплоть до своей смерти в 1997 году, не дожив всего несколько лет до начала программы «Новые горизонты». Через сто лет после его рождения аппарат «Новые горизонты» унес одну унцию (28 г) его праха на дальние рубежи Солнечной системы, куда Томбо стремился всю жизнь и где теперь будет вечно странствовать.

В 1978 году был обнаружен Харон – самый крупный спутник Плутона. Изучение его орбитальных характеристик позволило достаточно точно определить физические характеристики Плутона. Он оказался очень своеобразным планетарным объектом. Например, его радиус (1 200 км) чуть больше, чем 2/3 радиуса Луны, а масса равняется примерно 20 % массы Луны. Стало очевидно, что Плутон вовсе не сопоставим с Землей, как думали до этого.

Это открытие возродило вопрос о том, что же вызывало необъяснимые возмущения орбиты Нептуна. И как оказалось, ничего! В 1993 году астрономы Лаборатории реактивного движения NASA, используя данные «Вояджера-2», уточнили значения масс Урана и Нептуна. Выяснилось, что масса Нептуна больше, чем считалось ранее. С новыми данными возмущения орбит планет-гигантов стали полностью соответствовать теории.

 

* * *

 

В 2006 году МАС выделил новый класс тел Солнечной системы – карликовые планеты. Еще раз напомню, что объект называется карликовой планетой, если лежит на орбите вокруг Солнца и имеет округлую форму, но неспособен очищать свою орбиту от мусора. Майкл Браун дал еще более понятное определение: «Лучшее описание, которое я могу придумать, такое, что карликовая планета – нечто похожее на планету, но не планета». Самой известной карликовой планетой и одновременно самым известным объектом пояса Койпера является Плутон. Всего же в Солнечной системе пять карликовых планет: четыре расположены в поясе Койпера – Плутон, Эрида, Хаумеа и Макемаке, – а пятая, Церера, находится в Главном поясе астероидов между Марсом и Юпитером.

Съезду астрофизиков в 2006 году предшествовала целая череда открытий крупных транснептуновых объектов – о некоторых из них я упомянул в прошлой главе. Первый объект был обнаружен в 1992 году. Через год, в 1993-м, в Nature вышла статья, в аннотации к которой были следующие строки: «Здесь мы сообщаем об обнаружении нового объекта, 1992 QB1, расположенного за пределами орбиты Нептуна. Мы полагаем, это первое открытие члена пояса Койпера – предполагаемой совокупности объектов за пределами Нептуна, являющейся возможным источником короткопериодических комет»102.

1992 QB1, позднее получивший имя Альбион, – один из целого множества классических обитателей пояса Койпера: крупных астероидов с характерными размерами больше 100 км (объектов меньшего размера, конечно, больше, однако мы их просто не видим в современные телескопы). Такие объекты неофициально называют «кьюбивано», что является немного измененным произношением QB1. Типичный кьюбивано – это астероид неправильной формы, орбита которого лежит в плоскости эклиптики и который не состоит в орбитальном резонансе с Нептуном. Наряду с кьюбивано в поясе Койпера есть также плутино – объекты, находящиеся в орбитальном резонансе с Нептуном.

В большинстве своем кьюбивано и плутино – мертвые миры. Изучение таких объектов, их состава позволяет понять основные особенности эволюции и строения Солнечной системы. Так, Плутон – это наибольшая карликовая планета и плутино, а Макемаке – карликовая планета и кьюбивано. Есть, однако, еще много тел, которые соответствуют определению МАС для карликовой планеты, но не включены в официальный список. Например, кьюбивано Квавар, диаметр которого даже больше, чем диаметр официально признанной карликовой планеты Цереры – 1 100 км против 940 км.

Так сколько еще тел, не включенных в список карликовых планет, но соответствующих определению МАС, можно встретить в поясе Койпера? В более узком смысле вопрос следует поставить так: сколько объектов в поясе Койпера имеют сферическую форму, сформированную силами гравитации этих объектов? В первую очередь необходимо понять, при каких размерах каменистого небесного тела силы гравитации начинают преобладать над силами сопротивления материала, из которого состоит объект. Самое простое, что можно сделать для оценки радиуса, – это посмотреть на известные объекты Солнечной системы. Наиболее крупный астероид из известных нам – Паллада – имеет диаметр 532 км и достаточно округлую форму, а второй по величине астероид, Веста, со средним диаметром 525 км уже напоминает мяч для регби. У Цереры, которую с 2006 года принято считать карликовой планетой, диаметр равен 940 км и форма определенно круглая. Однозначные выводы из этого сделать сложно, но, по всей видимости, большинство железокаменных объектов приходит в состояние гидростатического равновесия при размерах, лежащих в промежутке от 500 до 900 км.

Для объектов пояса Койпера эта граница, по логике, должна лежать ниже, так как в их составе меньше горных пород и больше легких элементов. Но насколько ниже? На сегодняшний день мы располагаем всего несколькими достаточно четкими изображениями транснептуновых объектов, полученными аппаратом «Новые горизонты», однако, имея в распоряжении лишь эти изображения, мы не можем ответить на поставленный вопрос. Поэтому стоит обратить внимание на близкие по составу и гораздо более изученные спутники планет-гигантов. Из них самый маленький, но уже имеющий округлую форму, – спутник Сатурна Мимас (тот самый, который открыл Гершель). Его диаметр всего 400 км. Все спутники планет-гигантов с бо́льшим диаметром имеют сферическую форму, а форма тех, чей диаметр меньше, напоминает скорее огромные куски битого щебня. Так что давайте возьмем величину диаметра 400 км в качестве условной границы, отделяющей малые тела Солнечной системы от потенциальных карликовых планет.

Сегодня известно 60 транснептуновых объектов с диаметром больше 400 км в поясе Койпера и 20 объектов рассеянного диска, не принадлежащих ему. Ожидается, что полный обзор пояса Койпера увеличит это число вдвое. Это означает, что на окраинах Солнечной системы вращается полторы сотни таинственных миров, и мы не знаем о них ничего[68]. В нашей галактике, в других звездных системах, должно быть, множество планет, вращающихся на таких орбитах, на которых эти планеты получают ничтожно малое количество тепла родительской звезды. Плутон может служить отличным примером, точкой отсчета для изучения всех этих миров, что наверняка окажутся гораздо богаче и разнообразнее, чем мы себе представляем.

 

 

До 2015 года Плутон считался мертвым куском камня и льда на задворках Солнечной системы. И совершенно понятно почему. Днем Солнце хоть и выглядит с его поверхности гораздо ярче Луны, оно все равно дает ему совсем немного света – примерно столько же, сколько самая обычная лампочка. Количество энергии, которое получает Плутон вместе с этим светом, незначительно: оно не способно ни обеспечить условия для сколько-нибудь разнообразной химии, ни создать зоны с разными климатическими условиями, как на Земле или Марсе например. Температура на поверхности Плутона в среднем равна –230 °C. Кроме того, на этой карликовой планете не может быть никакой тектонической активности. Так, по крайней мере, считалось ранее. Тектоника, как вы помните, вызывается лишь наличием горячего ядра, которое еще не остыло с момента своего образования или же разогревается приливными силами. Для первого условия Плутону недостаточно массы, а для второго – не хватает рядом планеты-гиганта. Также Плутон не может сильно разогреваться за счет радиоактивного распада изотопов в своих недрах – тут, опять же, все упирается в массу (Земле, например, естественная радиоактивность дает около половины внутреннего тепла).

На фотографиях, сделанных зондом «Новые горизонты» в 2015 году, астрофизики впервые смогли рассмотреть Плутон в деталях. На них видна сложная, неоднородная поверхность с горными цепями, равнинами и снежными дюнами, подвергавшаяся в прошлом различным геологическим процессам. Плутон в основном покрыт льдами четырех веществ: воды, метана, азота и окиси углерода. Наиболее распространен здесь водяной лед: если исходить из плотности карликовой планеты, он составляет до половины ее объема – в этом смысле внутреннее строение Плутона напоминает строение спутников планет-гигантов. Также из сверхтвердого водяного льда состоят горы Плутона, достигающие 5 км в высоту.

Сюрпризом стало наличие у Плутона азотистой атмосферы, пусть очень разреженной, но все же способной производить ветра, поднимающие с поверхности частицы льда. Эти частицы затем осаждаются из атмосферы на поверхность, затвердевают и снова подвергаются эрозии – в общем, ведут себя так, как льды в полярных областях Земли. Разница между ними не качественная, а лишь количественная. К счастью, попасть в снежный буран на Плутоне нам с вами вряд ли представится возможность.

В верхней части знаменитого «сердца» Плутона, его назвали областью Томбо, есть участок поверхности, испещренный извилистыми линиями, гребнями и канавками длиной около 1 км. Эти образования, напоминающие горные массивы на Земле, проходят поверх ударных кратеров, что говорит об их относительной молодости. Встретить такое в замершем мире крайне удивительно. Очевидно, некая сила ответственна за их образование на Плутоне, однако до сих пор неясно, какая именно – возможно, это эрозия или даже потоки жидкого азота. В любом случае эти линии позволили ученым понять, что Плутон не мертв – это геологически живой объект!

 

Рисунок 25. Участки ландшафта в области Томбо. Изображения получены с помощью станции «Новые горизонты»

 

Область Томбо – уникальное место. Западная ее часть, так называемая Равнина Спутника, заполнена слоем молодого богатого азотом льда, покрывающего водяную литосферу. Необычна и структура области. Ледяной азотистый панцирь поделен канавками глубиной около 100 м на неровные, чуть приподнятые многоугольники шириной 20–40 км. Такая структура напоминает конвекционные ячейки, образующиеся на тонком слое масла на разогретой сковороде.

В очередной раз нам остается лишь догадываться о том, чем вызвана такая структура: возможно, мы здесь имеем дело с твердофазной конвекцией, происходящей за счет того, что более теплый лед поднимается в центр этих ячеек, а более холодный опускается по краям. Это очень захватывающе – ничего подобного вы не встретите во всей Солнечной системе. Согласно математическим моделям полный цикл такой ячейки может составлять от 100 тысяч до миллиона лет.

Окончательно представление о Плутоне как о мертвом, замершем мире разрушили ледники. Их обнаружили в горной местности вокруг и внутри Равнины Спутника. Они берут начало в горах и стекают в долину. Эти ледники невероятно молоды для такого небесного тела – им не более 10 миллионов лет. А в южной части карликовой планеты найдены – вы не поверите – два криовулкана!

Исследование географических особенностей Плутона – поистине увлекательнейшее занятие. Но больше всего загадок таит в себе не какая-нибудь деталь рельефа, а та сила, что обеспечивает энергией процессы, происходящие на Плутоне. Эта сила ответственна за достаточно высокие температуры, необходимые, чтобы растопить подповерхностный океан и способствовать созданию разнообразного рельефа.

Результатом действия этой силы, как считается, стал подповерхностный океан жидкой воды. Косвенным подтверждением этой гипотезы служит аммиак, найденный на поверхности Плутона. Молекулы аммиака могут быть легко разрушены ионной бомбардировкой и ультрафиолетовым излучением – всем тем, чего на этой карликовой планете в избытке. Так что наличие аммиака на поверхности говорит о том, что что-то постоянно доставляет его туда – например, криовулканы.

Если аммиак попал на поверхность из недр, значит, можно предположить, что он содержится в большом количестве и под поверхностью Плутона. Океан жидкой воды, насыщенный аммиаком, сложнее заморозить, а следовательно, его существование под поверхностью Плутона – не такая уж безумная идея. Сегодня астрофизики сходятся на том, что такой океан жидкой воды может располагаться под 200-километровой корой водяного льда и окружать каменное ядро диаметром в 1 700 км. Океан на Плутоне! Разве можно придумать что-то более поразительное?

Считается, что на Плутоне изначально было гораздо больше воды в жидком виде. Замерзая, она увеличивала толщину литосферы и уменьшала толщину подповерхностного океана. Этот процесс занял многие миллионы лет. Превращаясь в лед, вода расширялась, что отразилось на рельефе: на Плутоне хорошо заметны разломы, но совершенно нет следов сокращавшейся в прошлом коры.

Продвигаясь вглубь пояса Койпера, мы ожидаем встретить сотни объектов подобных Плутону. Уже сейчас мы знаем несколько десятков объектов, сопоставимых по размеру с этой карликовой планетой. Могут ли и под их поверхностями находиться океаны жидкой воды? Возможно, Плутон действительно самый крупный транснептуновый объект, возможно, мы найдем крупнее[69]. Как бы то ни было, мы не вправе исключать вероятность, что хотя бы часть существующих транснептуновых карликовых планет имеет подповерхностные океаны.

В каждой звездной системе, в которой происходили процессы образования планет, могут быть свои аналоги пояса Койпера. Если физика источника внутреннего тепла Плутона вполне ординарна и не требует уникального набора условий (например, близкого взрыва сверхновой звезды), тела, похожие на Плутон, с подповерхностным океаном, должны быть частым явлением на орбитах у далеких звезд.

Такое распространение подповерхностных океанов в звездных системах не может не вызывать вопросы о том, могут ли эти океаны обеспечить выживание хотя бы земных микробов, не говоря уже о более сложных организмах. Мы поговорим об этом в последних главах, но вы уже сейчас можете пофантазировать на тему цивилизации, скажем, ракообразных или осьминогов в таком мире.