Становление османского государства и некоторые проблемы развития османского феодализма

ОСМАНСКАЯ

ИМПЕРИЯ

И

СТРАНЫ

ЦЕНТРАЛЬНОЙ,

ВОСТОЧНОЙ

И ЮГО-ВОСТОЧНОЙ

ЕВРОПЫ

В Х V -Х VI вв.

 

ГЛАВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ

ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ

 

ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»

МОСКВА 1984

 

 

В книге исследуются главные тенденции политических взаимо­отношений Османской империи со странами Центральной, Восточ­ной и Юго-Восточной Европы в XV—XVI вв., в ту историческую эпоху, когда утверждалась новая политическая карта данного ре­гиона; освещается политическая, идеологическая и культурная жизнь данной части Европы в XV—XVI вв.

 

Редакционная коллегия:

И. Б. ГРЕКОВ (отв. редактор),

Л. В. ЗАБОРОВСКИЙ (отв. секретарь)

Г. Г. ЛИТАВРИН, С. Ф. ОРЕШКОВА,

Л. Е. СЕМЕНОВА (зам. отв. редактора)

 

О	0506000000	—35—83—IV
	042(02)-84

 

© Издательство «Наука», 1984 г.

 

_______________________________________________________________________

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1

СТАНОВЛЕНИЕ ОСМАНСКОГО ГОСУДАРСТВА И НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ОСМАНСКОГО ФЕОДАЛИЗМА

Глава 2

ЮГО-ВОСТОЧНАЯ ЕВРОПА В СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЕ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ

Глава 3

НАРОДЫ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ И ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В XIV— XV вв.

Глава 4

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ И СТРАНЫ ЦЕНТРАЛЬНОЙ И ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В 50—70-е ГОДЫ XV в.

Глава 5

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ, КРЫМ И СТРАНЫ ВОСТОЧНОЙ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЕВРОПЫ В КОНЦЕ XV в.

Глава 6

КОРОЛЕВСТВО ВЕНГРИЯ И ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ (XV — ПЕРВАЯ ЧЕТВЕРТЬ XVI в.)

Глава 7

ОТНОШЕНИЯ ДУНАЙСКИХ КНЯЖЕСТВ С ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИЕЙ В КОНЦЕ XV — НАЧАЛЕ XVI в.

Глава 8

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ, КРЫМ И СТРАНЫ ВОСТОЧНОЙ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЕВРОПЫ В ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVI в.

Глава 9

ПОРТА, КРЫМ И ПОЛИТИКА СТРАН ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ ВО ВТОРОЙ ЧЕТВЕРТИ XVI в.

Глава 10

ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ДУНАЙСКИХ КНЯЖЕСТВ С ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИЕЙ В XVI в.

Глава 11

ГАБСБУРГИ, ВЕНГРИЯ, ТРАНСИЛЬВАНСКОЕ КНЯЖЕСТВО И ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В XVI в.

Глава 12

ТЕРРИТОРИИ ЮГО-ВОСТОЧНОЙ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЕВРОПЫ ПОД ВЛАСТЬЮ ОСМАНОВ

Глава 13

ПРОБЛЕМЫ ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ БОРЬБЫ ПРОТИВ ОСМАНСКОЙ ЭКСПАНСИИ В ЛИТЕРАТУРЕ И ПУБЛИЦИСТИКЕ СЛАВЯНСКИХ НАРОДОВ (КОНЕЦ XV-XVI В.)

Глава 14

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ, КРЫМ И СТРАНЫ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В 50-70-е ГОДЫ XVI в.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН

ВВЕДЕНИЕ

 

Предлагаемый труд посвящен изучению главных тенденций в развитии отношений стран Юго-Восточной, Центральной и Восточ­ной Европы с Османской империей на протяжении второй полови­ны XV—XVI в., начального этапа в истории этих отношений [1]. Авто­ры ставили задачу рассмотреть общую картину этих весьма слож­ных политических взаимоотношений в контексте европейской международной политики указанного периода. Необходимость в специальной разработке указанной проблемы тем более очевидна, что освещаемый авторами отрезок времени был периодом, когда закладывались основы политических взаимоотношений в Юго-Восточной Европе, специфика которых отразилась на всей их последующей истории.

Исследование начинается со второй половины XV в., когда пос­ле захвата в 1453 г. султаном Мехмедом II Константинополя и расп­ространения османских завоеваний присутствие Османской империи на Балканах стало постоянным фактором международных отноше­ний в обширном регионе Европы. В качестве конечной хронологиче­ской грани работы берется конец XVI в., время появления первых признаков упадка военной мощи Османской империи, что прояви­лось в последующий период и оказало влияние на ее внешнеполити­ческие планы и международное положение, на отношения со стра­нами Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европы.

Выделение периода вторая половина XV—XVI в. для рассмотре­ния основных черт политических взаимоотношений в названном регионе представляется авторам оправданным также потому, что это была по существу переломная историческая эпоха, когда в ходе хорошо организованной военно-политической экспансии Порты в Юго-Восточной и Центральной Европе, в процессе сложного взаимо­действия всех феодальных государств данного региона происходили значительные перемены в исторических судьбах народов этой час­ти европейского континента. Именно в этот период проявившая себя ранее тенденция к сохранению и восстановлению моноэтничных го­сударств уступила место тенденции к формированию многонацио­нальных государственных образований, в результате чего сложилась и утвердилась новая политическая карта юго-востока Европы, про­существовавшая без больших изменений ряд столетий (в одних слу­чаях — до конца XVIII в., в других — до рубежа XIX—XX вв.).

Вполне понятно, что столь важная эпоха в политическом разви­тии юго-восточного региона Европы уже давно привлекала внима­ние исследователей. Говоря в целом об историографии проблемы взаимоотношений между странами Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европы и Османской империей, следует отметить опре­деленные достижения историков разных стран в изучении ее отдель­ных аспектов, главным образом двусторонних отношений и связан­ных с ними событий международной жизни региона. Но работы боль­шинства этих ученых основывались на страноведческом подходе к освещаемой проблеме. Представляя ту или иную «национальную» историческую школу, эти ученые, как правило, проявляли особый интерес к выявлению прежде всего вклада своей страны в развитие международных отношений того времени, сильно гипертрофируя именно ее роль и недооценивая значение других государств региона.

Такой подход к изучению данной проблемы был порожден оп­ределенным этапом развития науки в целом, который, в частности, характеризовался «всесилием» страноведческого, локального рас­смотрения исторического процесса, явной недооценкой взаимосвя­занности политической жизни всех государственных образований Европы и Ближнего Востока, что проявлялось и при анализе хода международной жизни изучаемого региона.

Создавая данный труд, коллектив авторов попытался комплексно исследовать политические взаимоотношения стран Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европы с Османской империей. Авторы ставили задачу раскрыть в общем контексте международной полити­ки второй половины XV—XVI в. сложное взаимодействие всех по­литических сил региона, выделяя важнейшие этапы этих отношений[2]. При решении указанной задачи авторы исходили из общетеоретиче­ского положения о взаимовлиянии и взаимообусловленности внутри­политических процессов в странах региона и в Османской империи и международных факторов, определявших характер и эволюцию политических взаимоотношений между ними.

Изучение проблемы под таким углом зрения поставило авторов перед необходимостью рассмотреть ряд важных моментов внутри­политической истории Османской империи и стран Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европы, остановиться на некоторых во­просах, относящихся к периоду XIV — первой половины XV в.

Исходя из того, что внешнеполитическая активность Порты на международной арене на протяжении второй половины XV—XVI в. определялась в конечном итоге социально-экономическими и внутри­политическими процессами в Османской империи, значительное мес­то в настоящем труде отведено выяснению характера сложившихся в империи феодальных отношений, специфики государственно-пра­вового строя в империи и ее балканских владениях. Одним из важных для авторов был вопрос о характере внешней политики Порты вообще и ее политики в Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европе в частности. Авторы, разумеется, не могли при этом не учи­тывать весьма сложного «геополитического» положения Османской империи, существования на ее окраинах ряда очагов политической напряженности — на границах с Ираном, в Средиземноморье, в от­ношениях со странами Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европы. Основное внимание, естественно, авторы уделили специаль­но изучаемому региону.

Данная часть европейского континента являлась в XV—XVI вв. ареной интенсивного развития нескольких крупных феодальных го­сударств — Германской империи, Венгрии, Польско-Литовского го­сударства, Московской Руси, которые, находясь сами в тот период в довольно сложных отношениях друг с другом, тем не менее были способны если не сформировать широкую антиосманскую коалицию (о чем усиленно заботился, как известно, Ватикан), то создать дву­сторонние союзы, направленные против Порты.

Так, развитие двух мощных государственных систем Восточной Европы — Московской и Польско-Литовской, хотя и происходило в условиях их бурного соперничества друг с другом, тем не менее допускало возможность либо полного торжества одного над другим, либо установления политического сотрудничества между ними. Что касается политической жизни государств Центральной Европы, то развитие взаимоотношений Германской империи, Венгрии и Поль­ши также создавало условия для более тесного взаимодействия меж­ду ними. Так, на рубеже XV—XVI вв. происходит венгеро-польское сближение, когда возникает реальная перспектива создания польско-чешско-венгерской унии под руководством Ягеллонов.

Такой ход международной жизни в данной части европейского континента (суливший то создание широкой антиосманской коали­ции, то формирование «сверхсильной» державы, способной подчи­нить своему влиянию), разумеется, не мог позволить Порте занимать позицию «изоляционизма» в отношении данного региона. Совершен­но очевидно, что пассивность султанской дипломатии означала бы для Порты потерю контроля над ходом событий, невозможность обеспечить выгодное ей соотношение сил между ведущими государст­вами этого региона, угрожала бы ей ослаблением позиций сначала здесь, в Центральной и Восточной Европе, а затем и на остальных направлениях ее военно-политической активности.

При освещении внешней политики Османской империи авторы труда стремились иметь в виду весь комплекс направлений османской военно-политической экспансии, рассматривать их в тесном взаимо­действии друг с другом.

Авторы отдавали себе отчет в том, что реальная взаимосвязь всех аспектов внешней политики Османской империи, их субордина­ция в практической деятельности султанской дипломатии до сих пор полностью еще не раскрыты в литературе. Исследователи дан­ной проблемы в настоящее время как бы стоят перед дилеммой: ли­бо они должны следовать отмеченной выше сложившейся в историографин традиции, согласно которой существовала исторически ус­тойчивая «иерархия» в степени важности военно-политических за­дач Порты (значительный интерес к Ирану и Средиземноморью «га­сил» или ослаблял интерес к странам Юго-Восточной, Центральной и Восточной Европы); либо они должны допустить существование ино­го, более эластичного порядка взаимосвязи направлений турецкой военно-политической активности, того порядка, при котором оче­редность реализации тех или иных политических целей султана обусловливалась не заранее принятой их субординацией, а реальным хо­дом всей международной и внутриполитической жизни Османской империи, той или иной расстановкой сил на различных этапах ис­торического процесса в рассматриваемом регионе.

Таковы два возможных подхода, которые имели в виду авторы, приступая к изучению общего характера внешней политики Осман­ской империи.

Перед авторами данного труда стояла также проблема конкрет­но-исторического плана, заключающаяся в выявлении главных стратегических целей Османской империи, особенно в Юго-Восточ­ной, Центральной и Восточной Европе, в раскрытии тактики, с по­мощью которой империя добивалась своих целей.

Учитывая существующие в историографии споры по поводу ха­рактера сотрудничества Порты с ее вассалом Крымом, большое вни­мание в труде было уделено проблеме использования султаном ор­дынского политического наследства в Восточной Европе, в частнос­ти Крыма, для осуществления больших стратегических замыслов османской дипломатии против Московской Руси и Польско-Литов­ского государства.

Значительное внимание в работе уделено освещению места и ро­ли Валашского и Молдавского княжеств во внешнеполитических пла­нах Османской империи, в международной жизни Юго-Восточной Европы в изучаемый период. При этом учитывалось взаимодействие ряда факторов: с одной стороны, усиление вассальной зависимости Дунайских княжеств от султана при сохранении юридической авто­номии в системе Османской империи, чему способствовала внутри­политическая конъюнктура в княжествах, с другой — сам ход меж­дународных событий, оказывавших непосредственное влияние на внешнеполитическое положение княжеств.

Большое значение авторы придавали, естественно, выяснению основных линий в отношениях между Османской империей, Герман­ской империей, Венгрией, Польшей и Московской Русью в рамках европейской международной политики второй половины XV— XVI в. На основе материалов двусторонних взаимоотношений в ра­боте прослеживается их эволюция, характерные черты на разных эта­пах международной жизни региона, их органическая связь с внутри­политической историей названных стран. Особое место уделено влия­нию внешнеполитических концепций, связанных с борьбой против османской экспансии, на развитие идеологии освободительных дви­жений, в частности на литературу и публицистику народов региона.

Такое комплексное рассмотрение основных аспектов проблемы в едином хронологическом и региональном плане позволяет, по мне­нию авторов, на основе результатов, достигнутых предшествующей историографией в изучении двусторонних отношений между Осман­ской империей и странами Юго-Восточной, Центральной и Восточ­ной Европы, составить общую картину политических взаимоотноше­ний между ними, выявить главные тенденции и характерные черты, сложившиеся во второй половине XV—XVI в., показать объектив­но-историческую роль каждой из стран в истории международных отношений изучаемого региона.

При этом авторы не ставили перед собой задачу систематического изложения отношений всех стран региона с Османской империей. Так, например, в труде отсутствуют специальные разделы, посвя­щенные отношениям с Османской империей Болгарии, Албании, Мо­рей и др.

Разумеется, авторский коллектив отдает себе отчет в том, что, возможно, не все стороны большой и многогранной проблемы, иссле­дуемой в труде, получили одинаково полное освещение, что отдель­ные вопросы еще ждут дополнительного изучения, а некоторые поло­жения могут оказаться дискуссионными. Свою цель в изучении проблемы авторы видели в переходе от страноведческого подхода к комплексному региональному принципу рассмотрения междуна­родных отношений, в частности взаимоотношений между Османской империей и странами Юго-Восточной, Центральной и Восточной Ев­ропы во второй половине XV—XVI в.

* * *

В написании текста участвовали: И. Б. Греков (введение, главы 4, 5, 8, 14, часть § 2 главы 9, заключение), С. Ф. Орешкова — Институт востоковедения (главы 1 и 2), Г. Г. Лнтаврин, Е. П. Наумов, В. П. Шушарин (§ 1 главы 3), Е. П. Наумов (§ 2 главы 3, § 1 главы 12), В. П. Шушарин (главы 6, 11, § 2 главы 12), Л. Е. Семенова (введение, главы 7 и 10, заключение), Ю. А. Ли­монов — Ленинградское отделение Института истории СССР (§ 1 гла­вы 9), С. О. Шмидт — Археографическая комиссия (§ 2 главы 9 со с. 173), А. И. Рогов (глава 13). В главе 6 использованы материа­лы Г. Мельникова, в главе 8 — В. А. Артамонова.

Научно-технические работы выполнены Н. С. Захарьиной, О. В. Ивановой, С. А. Ивановым, Н. И. Сериковым.

Указатель подготовлен Л. В. Заборовским, Н. С. Захарьиной.

 

Глава 1.

Глава 2

Второй половины XV — XVI в.

 

Лишь завоевав Константинополь и установив свое господство почти над всем Балканским полуостровом, османские султаны суме­ли приступить к окончательному подчинению Анатолии. Борьба с Караманами, их главными противниками в Малой Азии, длилась свыше 12 лет. Караманских беев поддерживали кочевые феодалы. Османо-караманская борьба не только отражала политическое со­перничество двух феодальных правителей, но имела и определенное социальное содержание. Османские султаны опирались прежде всего на турецких феодалов Румелии и северо-западной Анатолии, ведущих оседлый образ жизни и видевших главный источник своего богатства и власти во владении землей и эксплуатации земледельче­ского населения. Именно за расширение фонда новых земельных по­жалований они вели войны в Европе. Кочевые же феодалы, отодви­нутые на задний план, блокировались в своем недовольстве осман­ской властью и централизаторской политикой султанов с их главны­ми врагами в Малой Азии — Караманами. На той же почве устано­вился политический союз Караманов с государством Ак Коюнлу ⁴², наиболее значительным государством тюрко-огузских кочевников, созданным в начале XV в.

В период наивысшего расцвета при султане Узун Хасане (1453— 1478) это государство, сложившееся в верховьях Тигра и Евфрата, владело Азербайджаном, Арменией, Арабским Ираком и Западным Ираном. В борьбе с османскими султанами за власть в Восточной Анатолии Узун Хасан пытался опереться на союз с итальянскими торговыми республиками. Активные дипломатические отношения он установил с Родосом, Кипром, но особенно с Венецией ⁴³. Государ­ство Узун Хасана посетил Афанасий Никитин, возвращаясь из Индии ⁴⁴. Ко двору Узун Хасана стекались недовольные Мехмедом II анатолийские беи, надеявшиеся с помощью султана Ак Коюнлу повторить победоносный рейд Тимура. Однако надежды оказа­лись тщетными. В 1470 и 1472 гг. Мехмед II нанес поражение караманским беям, а в 1473 г. разгромил Узун Хасана. Малоа­зиатские владения Ак Коюнлу отошли к османам ⁴⁵. В войне с Узун Хасаном отчетливо проявилось преимущество османов в техническом оснащении армии. Конница кочевников не выдержала огня осман­ской артиллерии.

Добившись заметных успехов на востоке, Мехмед обратил свои взоры к Северному Причерноморью. В 1475 г. он захватил Крым вместе с генуэзскими городами-колониями, утвердив восточноевро­пейское направление военно-политической активности Стамбула и Бахчисарая. Теперь султан пытался подчинить своему контролю также и Молдавию. Тогда же он начал организовывать систематические вторжения крымцев в пределы Польско-литовского государства. Одновременно Османская империя старалась укрепить свои позиции и в Восточной Адриатике, вступая при этом в вооруженный конфликт с Венецией (1463—1479). В конце 70-х годов османы сло­мили сопротивление Албании. Османская угроза становилась реаль­ной для стран Центральной и Западной Европы. Набеги акынджи докатывались до Штирии и Каринтии.

Османская империя к концу XV в. полностью контролировала малоазийский участок важнейших караванных торговых путей, по которым издревле шли азиатские товары (шелк и пряности) в Европу. Первая столица Османского государства Бурса была важным торго­вым центром, так как находилась на перекрестке этих путей. Выгода от обслуживания торговых путей и сбора таможенных пошлин тра­диционно считалась азиатскими властями наиболее важной статьей государственных доходов, а потому учет того, в чьих руках сохранял­ся контроль над торговыми путями, определял во многом союзников и противников в политической борьбе⁴⁶. Так, бейлик Караманов, господствуя над проходами в горах Тавра и пролегающими там кара­ванными тропами, мог оказывать влияние на ход торговли, ведущей­ся по древнему так наз. «диагональному пути» через Анатолию (Алеппо (Халеп) — Адана — Конья — Акшехир — Карахисар — Кютахья — Бурса и далее к побережью Эгейского моря) ⁴⁷. В борь­бе с Караманами османские султаны постоянно опирались на союз с мамлюкскими султанами, владевшими истоками «диагонального пути» и заинтересованными, как и османы, в регулярном проходе караванов с пряностями. В дальнейшем, когда выявилась неспособ­ность мамлюкских властей противостоять португальцам, организо­вавшим после открытия Васко де Гама морского пути в Индию (1497—1498) морские перевозки товаров из этой страны, османы сокрушили мамлюкский султанат (1516—1517), чтобы получить возможность вести военные действия против португальцев в районе Красного моря ⁴⁸. В 1538 г. османы совершили военную экспедицию в Индию, закончившуюся, однако, безрезультатно ⁴⁹.

Включившись в посредническую торговлю пряностями и всячески поощряя ее, османы не внесли, однако, каких-либо новшеств в орга­низацию этой торговли. Возможности же ее были ограниченными, поэтому конкуренция с морскими перевозками португальцев оказа­лась ей непосильной. Однако с ростом в Европе потребности в во­сточных товарах караванная торговля еще долго сосуществовала с морской. Мало того, доходы османских властей от пошлин с торгов­ли пряностями продолжали расти: таможенные сборы в Бурсе с 1487 по 1582 г. выросли в 4 раза (без существенного изменения раз­меров обложения) ⁵⁰.

В это время, однако, изменились контрагенты этой торговли. Более активно в нее включились представители местных народов, населявших Османскую империю (армяне, евреи, греки, турки и арабы). Сменились и внешние партнеры, экспортировавшие товары в Европу: сузилась сфера деятельности венецианцев, активизиро­вались флорентийцы и генуэзцы, активности которых также вскоре были поставлены препятствия. Изменилась и направленность евро­пейской торговли османов: она сдвинулась на северо-восток, что объясняется соперничеством Венеции и Португалии, снабжавших пряностями Западную Европу. Поворот торговых путей сделал для османов более важными связи с Восточной Европой, в частности с Польшей и Россией. Большое значение придавалось также торго­вым путям, идущим через Молдавию на Львов и далее на север и северо-восток. Не случайно османы, сохранив внутреннюю самостоя­тельность Молдавии, Валахии и Крымского ханства на правах вас­сальных территорий, оккупировали важнейшие в стратегическом и торговом отношении пункты — Каффу (1475), Килию и Аккерман (1484). Интересы транзитной торговли между Азией и Европой и обеспечение безопасности путей поступления восточных товаров служили также одной из важнейших причин борьбы Османской империи за Восточное Средиземноморье, за овладение Родосом (1522) и Кипром (1571), многочисленных турецко-венецианских войн. В начале XVI в. главным направлением внешнеполитической активности Османской империи стало азиатское. Это также в значи­тельной мере было связано со стремлением контролировать торгов­лю по Великому шелковому пути, используя ее в то же время как инструмент политического давления. В первые годы XVI в. сложи­лось Сефевидское государство, которое подчинило себе бывшие тер­ритории Ак Коюнлу. В его создании активное участие принимала военно-феодальная знать тюркоязычных кочевых племен (в том числе и малоазиатских), использовавшая для сплочения своих сто­ронников шиизм имамитского толка ⁵¹. Причем, как отмечает совет­ский исследователь И. П. Петрушевский, шиизмом в то время инте­ресовались скорее как знаменем политического или социального движения, враждебного прежним (суннитским) правителям, чем как религиозной доктриной. Правитель нового государства ардебильский шейх Исмаил принял титул шахиншаха Ирана. С этим титулом издавна было связано представление о некой «всемирной» монархии, как, например, в Европе — с титулом римского, а на Дальнем Во­стоке — китайского императора ⁵². Шиитский фанатизм стал идей­ным обоснованием войн с суннитскими государствами: османской Турцией и узбекскими ханствами Средней Азии. Войны Османской империи и Сефевидского государства (просуществовавшего с 1502 по 1736 г.) со второго десятилетия XVI в. стали для обеих держав постоянным фактором международных отношений. Религиозная вражда суннитов и шиитов окрасила эти войны в еще более мрачные тона ⁵³.

Главным объектом соперничества Сефевидов и Османов были Закавказье и контроль над традиционными караванными путями европейско-азиатской торговли. Сефевидьт пытались использовать в своих внешнеполитических целях распространенность шиизма и антиосманские настроения в недавно подчиненной османами Ана­толии, что ужесточало социальные конфликты, происходившие в это время в анатолийском обществе. Военные действия начались при султане Селиме I (1512—1520); 25 августа 1514 г. войско Сефеввдов было разгромлено в битве на Чалдыранской равнине (к востоку от озера Урмия). И здесь превосходство османской армии в техническом отношении сыграло свою роль. Османская империя присоединила к своим владениям юго-восточную Анатолию и Курдистан. Надежды шиитского шаха на расширение границ государства Сефевидов в сто­рону Малой Азии окончательно рухнули. Попытка шаха Исмаила создать антиосманскую коалицию европейских и азиатских держав (с этой целью велась оживленная дипломатическая переписка) также провалилась. Сношения Исмаила с мамлюкскими правителя­ми Египта и Сирии были использованы Селимом I для начала воен­ных действий против мамлюков. Подлинной же причиной войны была необходимость контроля над районом Красного моря для обеспече­ния бесперебойной поставки пряностей и других индийских товаров. Мамлюки были разбиты в районе Алеппо в 1516 г. Османам подчи­нилась Сирия (Ливан и Палестина считались тогда ее частью), Хиджаз со священными городами мусульман Меккой и Мединой. В 1517 г. был подчинен Египет.

Продолжая восточную политику Селима I, Сулейман I (1520— 1566) овладел Арабским Ираком, западными областями Грузии и Армении (по мирному договору с Ираном в 1555 г.), Аденом (1538), Йеменом (1546). В Африке под властью османских султанов оказа­лись Алжир (1520), Триполи (1551), Тунис (1574).

Вторая половина XVI в. ознаменована новыми явлениями и в развитии отношений Османской империи с Русским государством. Помимо торговых и дипломатических связей, в отношениях этих стран возникли два новых аспекта — религиозный и военный. В XVI в. Московское правительство выступает уже в качестве защит­ника порабощенных народов православного Востока ⁵⁴, причем эта доктрина распространялась как на балканские, так и на ближнево­сточные народы, исповедующие православие.

Попытки достигнуть дипломатическим путем договоренности по разным аспектам османо-русских отношений не исключали, однако, и возможностей военного конфликта этих двух государств, терри­тории которых к этому времени пришли в соприкосновение ⁵⁵.

В 20-е годы XVI в. главные и наиболее упорные наступательные действия Османской империи были направлены против Венгрии. После взятия Белграда (1521) начался новый этап османской экс­пансии в Европе. Если раньше королевство Венгрии испытывало эпизодические вторжения отрядов акынджи и пограничных беев, то теперь Сулейман I приступил к территориальным захватам, наде­ясь завоевать новые земли для пополнения тимарного фонда империи. Кроме того, захват Венгрии дал бы османам кратчайший и удобный путь в Центральную Европу, что также было желательно для разви­тия азиатско-европейской сухопутной транзитной торговли, доходы от которой, как уже отмечалось, традиционно считались основой финансового могущества империи.

В период борьбы за Венгрию Османская империя была вовлечена в сложные международные отношения на европейском континенте * (* См. подробно об этом в соответствующих главах настоящего труда.).

В условиях войны с австрийским императором французский король рассчитывал найти в османах возможного союзника и предпринял дипломатические шаги к установлению договорных отношений с Портой. В 1534 г. в Стамбул впервые прибыл французский посол. С 1535 г. между двумя странами было достигнуто соглашение о сов­местных военных действиях против Габсбургов. Несколько позднее, в 1553 г., султан обязался предоставить французскому королю свой флот, за что король должен был уплатить 300 тыс. золотых ливров. С 1535 г. начались переговоры о торговых привилегиях французских купцов в Османской империи. Соответствующий договор, предоста­вивший французам льготные условия для торговли (низкие ввозные пошлины, право экстерриториальности, освобождение от налогов), был подписан в 1569 г. ⁵⁶ Впоследствии аналогичные соглашения, получившие название капитуляций (главы, статьи), были заключены и с другими европейскими странами.

Подобные уступки иностранным торговцам были односторонними: более важным османские власти считали военное сотрудничество с Францией в антигабсбургской войне. Впоследствии капитуляции сыграли серьезную отрицательную роль в судьбах Османской импе­рии, создав благоприятные условия для установления экономиче­ской зависимости империи от европейского капитала. На первых же порах подобные соглашения еще не содержали, казалось, элементов неравноправия. Они давались как милость султана и были действи­тельны лишь на период его правления. У каждого следующего султана европейские послы должны были снова добиваться согласия на подтверждение капитуляций.

Османская империя XVI в., сознавая свою военную мощь, в от­ношениях с европейскими державами не желала следовать обще­принятым среди них нормам и правилам дипломатии. Она исходила из мусульманских представлений о христианских странах, как о «мире войны», в котором «неверные» лишь покорностью и уплатой хараджа (подати) могут купить мир с мусульманами. Поэтому согла­шения о военной помощи и сотрудничестве, подобные тем, что были установлены с французскими королями Франциском I и Генрихом II, воспринимались османскими деятелями как изъявление покорности, подобной вассальной зависимости, а получаемые от союзников де­нежные суммы — как дань вассалов. Торговые же привилегии иностранным купцам в этом плане представлялись как льготы (imtiyazat) покорным вассалам. Это тем более понятно, что по му­сульманским канонам правители должны были заботиться об обес­печении регулярного поступления товаров на рынок, а следователь­но, поощрять прежде всего ввоз товаров. Необходимость в каких-либо протекционистских мерах по отношению к собственному про­изводству в экономических представлениях империи того времени не осознавалась.

Во внешнеполитических отношениях Османской империи пре­обладали военные методы разрешения конфликтных ситуаций. Порта продолжала свою завоевательную политику, основные направ­ления которой наметились в предшествующий период. Это почти беспрерывные войны с Ираном за контроль над торговыми путями, За­кавказьем и Ираком; продолжающаяся борьба за Венгрию с австрий­скими Габсбургами и попытки продвинуться в сторону Вены; борьба с Венецией за морское преобладание в Средиземном море, за острова Эгейского и Ионического морей и восточное побережье Адриатики. На стороне Венеции уже в войне 1570—1573 гг. выступали Испания, Мальта, Генуя, Савойя и другие итальянские государства, а также папа римский. В 1571 г. этой коалиции удалось нанести первое со­крушительное поражение Османской империи в морском сражении при Лепанто, где был полностью разгромлен турецкий флот. Хотя это поражение было лишь эпизодом войны, в целом закончившей­ся в пользу османов, оно явилось первым проявлением начинавше­гося упадка военного могущества империи.

¹ Э. Вернер отмечает даже определенный дуализм (Анатолия — Румелия), который, по мнению немецкого ученого, был не только религиозным, куль­турным и этническим, но прежде всего социальным (Werner E. Die Geburt einer Grofimacht — Die Osmanen. Leipzig, 1966, S. 39

² Мутафчиева В. П. Аграрные отношения в Османската империя през 15 — 16 в. София, 1962; Werner E. Die Geburt...

³ Barkan 0. L. Edirne askeri kassamma ait tereke defterleri (1545—1659).— Belgeler, c. Ill, N 5—6, Ankara, 1968, s. 39—46.

⁴ Gokbilgin T. Un apercu general sur 1'histoire des institutions de 1'Empire Ot­toman.— Turcica (Strasburg), 1969, t. 1, p. 251.

⁵ Копии этих фетв см.: Хюсейн Хазарфен. Тельхис ал-бейан фи каваныни ал-и Осман. Рук. ЛОИВ, шифр Д-217, л. 406 — 41а.

⁶ Inalcik H. Suleiman the Lawgiver and Ottoman Law. — Archivum ottomani-cum. The Hague, 1969, p. 121—123.

⁷ Inalcik H. The Problem of the Relationship between Byzantine and Ottoman Taxation. — In: Akten des XI Internationalen Byzantinisten Kongres, Mun-chen, 1958. Munchen, 1960, p. 237—242.

⁸ Kopriilu M. F. Bizans miiesseselerinin Osmanli miiesseselerine tesiri hakkmda bazi miilahazalar.— Tiirk hukuk ve iktisat tarihi mecmuasi, 1937, c. 1, s. 217.

⁹См.: Тверитинова А. С. Восстание Кара Языджи-Дели Хасана в Турции. М.; Л., 1946, с. 31—33.

¹⁰ Mutafcieva V. P. De 1'exploitation feodale dans les population bulgar sous la domination turque en XV et XVI s. — Etudes Hi'storiques (Sofia), 1960, N 2, p. 145—168.

¹¹ Мейер М. С. Влияние «революции цен» в Европе на Османскую империю.— НАА, 1971, № 1, с. 105-107.

¹² Mutafcieva V. P. De 1'exploitation..., p. 160.

¹³ См.: Inalcik H. The Nature of Traditional Society. — Political Modernization in Japan and Turkey, Princeton, 1964, p. 41—63.

¹⁴ Об этом писал, например, турецкий ученый XVII в. Кятиб Челеби (см.: Тверитинова А. С. Социальные идеи в турецких дидактических трактатах XVI—XVII вв. М., 1960, с. 6).

¹⁵ Karpat K. An inquiry into the Social Foundations ol Nationalism in the Ot­toman State. From Social Estates to Classes. From Millets to Nations. Prince-ton, 1973, p. 2.

¹⁶ См.: Книга законов султана Мехмеда II Фатиха.— В кн.: Аграрный строй Османской империи XV—XVII вв.: Документы и материалы / Сост., пер. и комм. А. С. Тверитиновой. М., 1965, с. 17, 18; Книга законов султана Се­лима I. М., 1968, с. 42—50, 58, 60; Книга законов султана Сулеймана Кануни.— В кн.: Аграрный строй..., с. 27, 30—32.

¹⁷ Аграрный строй..., с. 26—36.

¹⁸ См. Мутафчиева В. К вопросу о феодальной иерархии в османской военно-ленной системе XV— XVI вв.— Проблемы востоковедения, 1959 № 3, с. 92-95.

¹⁹ Подсчеты доходов этой категории пожалований см.:.: Gokbilgin M. T. XV— XVI asirlar'da Edirne Pasa livasi vakiflar mukataatlar. Istanbul, 1952, s. 75—76.

²⁰ См. подробнее: Орешкова С. Ф. Османский феодализм: типологические наб­людения.— В кн.: Типы общественных отношений на Востоке в средние века. М., 1982, с. 123.

²¹ Inalcik H. The Ottoman Empire. The Classical Age 1300—1600. London; New York, 1973, p. 104—106.

²² См.: Аграрный строй..., с. 92—93.

²³ Filipovif N. Odzakluk timari u Bosni i Hercegovini.—Prilozi, t. 5, Sarajevo, 1958; Сванидзе М. X. О юрдлуках и оджаклыках как одной из форм земле­владения в Османской империи (на примере Чилдырского эялета). М., 1966.

²⁴ Inalcik H. Ottoman Methods of Conquest. — Studia Islamica, 1954, N 2, p. 107, 122—124; Barkan 0. L. Osmanli imparatorlugunda bir iskan ve koloni-zasyon metodu olarak siirgiinlar. — iktisat Fakiiltesi Mecmuasi, 1949—1950, t. 9, s. 524-529.

²⁵ Gokbilgin T. Rumeli'de Yiiriikler, Tatarlar ve Evlad-i Fatuvat. Istanbul, 1964.

²⁶ Тодоров Н. Балканский город XV— XIX вв. М., 1976, с. 61.

²⁷ Еремеев Д. Е. Этногенез турок (происхождение и основные этапы этнической истории). М., 1978, с. 138; Он же. Происхождение юрюков и туркмен Турции и основные этапиих истории. — В кн.: Этнические процессы и состав населе­ния в странах Передней Азии. М., 1963.

²⁸ Gokbilgin T. Rumelinde iskanin'de ve Tiirklesmesinde Yiiriikler.— In: III Tiirk tarih kongresi. Ankara, 1948, s. 651.

²⁹ Ibid., s. 653.

³⁰ Тодоров Н. Балканский город..., с. 43.

³¹ Там же, с. 50—57.

³² Там же, с. 51 — 52; Orhonlu C. Osmanli Imparatorlugunda Derbend Teskilati. Istanbul, 1967; Маринов В. Расселение пастухов-влахов на Балканском полуострове и за его пределами. — В кн.: Исторические аспекты славяно-волошских связей. Кишинев, 1973.

³³ Inalcik H. Ot Stefana Dusana do Osmanskog carstva. — Prilozi..., 1952—1953, t. 3—4, s. 40.

³⁴ Suceska A. Reichsstellungs des Bevolkeiung in den Stadten Bosniens und der Herzegowini unter den Osmanen (1463—1878). — Suidost Europa Jahrbuch (Munchen), 1960, Bd. 8.

³⁵ Тодоров Н. Балканский город..., с. 65.

³⁶ Karpat K. An inquire..., р. 55.

³⁷ Тодорое Н. Балканский город..., с. 150.

³⁸ Тверитинова А. С. К вопросу о крестьянстве и крестьянском землепользо­вании.— Уч. зап. ИВАН, 1952, т. 17, с. 30.

³⁹ Mutafcieva V. P. De 1'exploitation..., p. 145—168.

⁴⁰ Тверитинова А. С. К вопросу о крестьянстве..., с. 34.

⁴¹ См. об этом: Орешкова С. Ф. Осм