Градации жестокости в священных текстах

 

Чтобы проиллюстрировать отличия между Кораном и Библией, разделим все проблематичные тексты на три (крайне условных и субъективных) категории. При этой классификации я учитывал одновременно две вещи: то, насколько серьезные проблемы представляет данный текст для современных читателей, и то, насколько велик риск, что он действительно вдохновит читателей на акты насилия или пробудит в них ненависть.

Таблица 2 Категории жестоких и проблематичных текстов священных писаний

Категории  

1. Экстремальные тексты

Прямые призывы к насилию против определенных рас или этнических групп.

Требования уничтожить враждебные группы или оправдание такого уничтожения.

Призывы уничтожить врагов.

2. Опасные тексты

Повеления совершать акты насилия или оправдание подобных актов.

Призывы к войне во имя Бога.

Призывы к расовой ненависти и сегрегации.

3. Настораживающие тексты Тексты, говорящие о диком насилии или жестоких наказаниях для врагов веры, но в сверхъестественной сфере.

В Библии мы найдем множество текстов категории 1 («экстремальных»), особенно во Второзаконии и Книге Иисуса Навина, тогда как в Коране нет ничего подобного. Это утверждение может нас удивить, поскольку негативные утверждения труднее доказывать, однако мы вправе это уверенно утверждать. На протяжении многих веков полемики между исламом и его противниками христианские и иудейские критики тщательно выискивали в Коране такие тексты, которые показывали бы жестокую природу этой религии, и собрали богатую коллекцию таких отрывков. Тем не менее там нет проклятий в адрес целой расы или многих поколений и нет повелений уничтожать людей в массовом порядке. Коран никогда не говорит о том, что какая‑то раса или этническая группа представляет собой чистое зло, и, соответственно, в нем нет призывов уничтожить какую‑то группу. В исламе мы не найдем эквивалента амалекитянам, а в Коране нет исторических повествований о борьбе с подобными народами. Нигде в Коране нет призывов целиком уничтожать побежденного на войне противника, и здесь не существует какого‑либо эквивалента для херема. Коран не учит принципам войны без пощады и не призывает истреблять всех и все целиком и полностью[117].

Такие утверждения кажутся нам странными, поскольку мы привыкли думать, что Коран содержит страшные проклятия в адрес евреев – не отдельных евреев, но всей их «злой» расы. Это означает, что Коран пропитан ненавистью к евреям. Это серьезное обвинение, однако оно несправедливо. Поскольку это важный вопрос, ему будет посвящен отдельный раздел ниже в данной главе.

 

Бог ужаса и террора

 

В Коране есть множество текстов из категории 2 («опасных»), где Бог оправдывает войну. Однако среди этих отрывков на удивление мало таких, которые требовалось бы сегодня смягчить или перетолковать. Главный вопрос звучит так: относится ли такое оправдание войны и вооруженного насилия к каким‑то конкретным обстоятельствам или нет? Любые, даже самые развитые общества ведут войны, а подобные оправдания встречаются практически во всех главных мировых религиях. Если речь в Коране идет о конкретных обстоятельствах, он не более опасен, чем Библия. В обоих священных текстах описаны миры, где люди, верные Богу, вступают в вооруженные конфликты с врагами и гонителями. Большинство текстов Корана говорит о том, что война должна вестись по определенным правилам – и эти правила куда мягче, чем те, что мы встречаем в Книге Иисуса Навина[118].

Коран появился в эпоху войн, и соответствующие древние конфликты и разногласия окрасили собой его текст. Бог в Коране велит своим верным сражаться с врагами, побеждать и покорять их, используя при необходимости жестокость и хитрость. Кроме того, отношение к насилию зависит от состояния мусульманского сообщества на тот момент, когда записывалось данное откровение. Например, более древние суры из Мекки выглядят миролюбиво по сравнению с позднейшими текстами из Медины, содержащими откровения Мухаммеда в тот момент, когда он был теократическим правителем маленького жизнеспособного государства[119].

Но одно дело признать тот факт, что в Коране есть тема войны, и совсем другое говорить, что религия Корана призывает к бессмысленному насилию, к непрестанным агрессивным действиям и завоеваниям. Когда нынешние критики ислама пытаются доказать, что насилие и кровопролитие доминируют в тексте Корана, у них это получается не слишком убедительно. В фильме «Фитна» цитируются стихи о войне, между которыми мы слышим голоса жертв терроризма из Нью‑Йорка, Амстердама и Мадрида[120]. Там, в частности, приводится сура 8:60:

 

И приготовьте для них, сколько можете, силы и отрядов конницы; ими вы устрашите врага Аллаха и вашего врага.

 

Затем звучит звукозапись звонка жертвы катастрофы из Всемирного торгового центра, и у зрителя создается впечатление, что важнейшей частью ислама являются запугивание и терроризм. Однако процитированный стих говорит о противнике в условиях войны, а далее в той же суре сказано, что, если враги готовы примириться, вы должны быть готовы к заключению мира. Если же окажется, что за предложением о мире стоит обман, мусульмане должны быть и к этому готовы. Эти предписания касаются обычной войны против армии противника, здесь нет ни слова о терроризме. И, как мы видели, Библия тоже нередко говорит об «ужасе и терроре» как об эффективном орудии войны.

Хотя Коран допускает войны, он предлагает вести их по определенным правилам. Большие суры 8 и 9, Аль‑Анфаль и Ат‑Тауба, ясно указывают на то, что джихад есть реальная война, а не любой вид борьбы. В печально известном стихе 9:5 суры Ат‑Тауба (так называемом стихе меча) верующим предписано по окончании срока договора о мире нападать на идолопоклонников, мушрикун, то есть на всех тех, кто поклоняется кому‑либо еще, кроме истинного Бога. Убивайте их и берите в плен, осаждайте их города, нападайте на них из засады, как только появится такая возможность. В той же суре есть стих 29, «стих дани», который (во всяком случае, так понимают его смысл комментаторы сегодня) говорит о том, что немусульмане должны занять подчиненное положение, что символически выражает особый налог, взимаемый с них[121].

В атмосфере нетерпимости и милитаризма XIV века толкователи этих стихов, такие как великий исламский комментатор Ибн Таймия, понимали их радикальнее. Один из его учеников, Ибн Касира, один из самых знаменитых создателей Тафсира, пошел еще дальше в толковании «стиха меча»:

 

Не ждите, пока они [идолопоклонники и неверные] попадутся вам в руки. Но ищите и осаждайте их на их землях и в их крепостях, собирайте сведения о них на разных дорогах и путях, чтобы широкое на вид стало для них узким. В таком случае у них останется только две возможности: умереть либо принять ислам [122].

 

Но даже «стих меча» позволяет дать побежденным возможность раскаяться и перейти на сторону победителя. Если они присоединяются к вам, если они молятся и дают милостыню, их следует оставить в покое. Сура 47 также призывает мусульман отважно сражаться с врагами, рубить их головы и брать их в плен, и в «Фитне» они звучат как стихи, разжигающие ненависть, тем не менее сам факт упоминания пленных говорит о том, что речь здесь не идет о массовом уничтожении. Далее в суре говорится: «Либо милость потом, либо выкуп, пока война не сложит своих нош». Предполагается, что по крайней мере часть побежденных останется в живых и может сражаться снова[123].

Редко Коран говорит о полном разрушении города противника, от которого бы потом ничего не оставалось. Но даже когда нечто подобное происходит, Бог дает побежденным последний шанс исправить свои пути и подчиниться его повелениям: истребление можно предотвратить. И только если люди отвергают эту возможность, город разрушают[124]. Это соответствует гуманным правилам войны, которые еврейские мыслители вырабатывали на протяжении веков, но резко отличается от того, что мы находим во многих библейских текстах.

 

Адский огонь

 

И только тексты, отнесенные к категории 3 («настораживающие»), – говорящие о вечных муках грешников и неверующих, – ставят Коран в равное положение с Библией, а особенно с писаниями христиан. Однако если угроза адского огня так часто встречается в Коране, способны ли такие тексты вызывать акты насилия в реальном мире? Хотя Коран призывает мусульман сражаться против неверных в случае конфликтов с оружием в руках, акцент там делается на аде и проклятии. Ислам демонизирует своих врагов, что косвенно предполагает их неизбежные столкновения с верующими мусульманами. В истории ислама и христианства встречались ситуации, когда сначала верующие утверждали, что души врагов обречены на вечные муки, а потом развязывали против них реальную войну. Тем не менее представители самых радикальных апокалиптических движений гораздо чаще бывают пацифистами в реальном мире – им достаточно того, что они увидят поражение своих противников: в нужное время Бог явит свою силу, и простым людям не следует его опережать.

Критикам ислама несложно найти в Коране стихи, которые призывают к вражде против неверных и во многих случаях угрожают этим врагам муками ада. Они любят, например, приводить стих из 4:56, где Бог угрожает неверным, говоря, что будет поджаривать их в огне, а когда их кожа сгорит, даст им новую кожу, чтобы начать пытку снова. Этот отрывок действительно вызывает отвращение, но он опирается на библейские и особенно христианские представления о вечном огне, в котором мучаются грешники и неверующие.

В данном случае мы найдем параллельные места к этим текстам Корана скорее не в Ветхом Завете, а в Новом. На протяжении большей части ветхозаветной эпохи иудеи мало размышляли о загробной жизни, мысль о ней стала привлекать внимание только примерно после 400 года до н. э., то есть в тот период между созданием книг Ветхого и Нового Завета, как они дошли до нас в их канонической форме. В эту эпоху, и особенно после 170 года до н. э., появилась апокалиптическая иудейская литература с ее рассказами о загробном мире, включая ужасающие видения о наказании грешников. Зарождающееся христианство впитало в себя эти труды, так что представления об аде окрашивали собой представления Иисуса и церкви новозаветной эпохи. И если нас возмущают фантазии Корана об адских муках, нам следует в этом винить иудеохристианскую традицию, из которой мусульманские тексты позаимствовали эти представления. Кроме того, в Коране ад чаще всего предназначен именно для грешников, во что бы те ни веровали, а не для неверных или представителей какой‑то определенной расы или секты. В первую очередь в мусульманскую преисподнюю попадают те, кто не оказывал милости другим: не заботился о сиротах, не соревновался с другими за право накормить бедных, любил богатство и отнимал имущество у слабых.

Если сравнить Коран с Новым Заветом, мусульманские представления о пламени и сере не покажутся нам чрезмерно жестокими. Западные критики так сильно возмущены этими мусульманскими текстами лишь по той причине, что забыли о религиозных корнях своей собственной культуры. Такая амнезия не должна нас удивлять, потому что сегодня в ведущих церквах редко услышишь проповеди на основе слов Иисуса об адском пламени или ужасной преисподней, где червь не умирает и огонь не прекращается.

Один из самых неприятных новозаветных отрывков находится в Евангелии от Матфея, где Иисус рассказывает притчу. Хозяин засеял свое поле, враг тайно разбросал по полю семена плевелов (сорняков) среди добрых семян, так что взошли ростки тех и других, хороших и вредных. Хозяин отказался от попытки отделить одно от другого, но сказал работникам, чтобы те подождали момента жатвы, и тогда можно будет отделить пшеницу от сорняков. Иисус объяснил смысл этой притчи так:

 

Поле есть мир; доброе семя, это сыны Царствия, а плевелы – сыны лукавого; враг, посеявший их, есть диавол; жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы. Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов [125].

 

Слушатели Иисуса могли понимать смысл его слов по‑разному. Кто такие «сыны лукавого» – злодеи или все язычники вообще? Но в любом случае эти слова смущают современного читателя, поскольку у злодеев в этой притче, похоже, не остается никакого выбора. Они злы по своей природе, и такова их неизбежная судьба. Некоторые видные христианские мыслители понимали значение этого текста так: существуют грешники, обреченные на проклятие со своего рождения, либо даже ад был уготован для них с момента творения мира, так что никакие решения, принятые во время земной жизни, не могут повлиять на их печальную судьбу. В любом случае – влияет ли на их участь свободная воля или нет – по словам Иисуса, грешников в итоге ожидает страшное уничтожение в сверхъестественном огне.

Если тексты про вечные муки в Коране встречаются чаще, чем в Библии, то разница здесь скорее чисто количественная, чем качественная. Но в других вещах Коран имеет преимущества: тех, кто избавится от вечных мук, от прочих отличает не раса, а только благочестие и вера. Перед любым грешником открыта возможность изменить мысли, отказаться от неверия и присоединиться к семье людей, исповедующих истинную веру, среди которых – хотя бы теоретически – не существует отличий на основании расы или класса.

 

«Срок годности» священного текста

 

Однако, допустим, Коран содержит особо кровожадные отрывки, которые глубоко возмущают современного человека. Читатели Корана, как и читатели Библии, все равно могут продолжать споры о том, имеют ли эти тексты вечное и непреходящее значение или же они говорят нечто лишь о том времени, когда были созданы. Имеет ли призыв вести войну против неверующих «срок годности»? На протяжении веков комментаторы Корана думали, что такие суры, как Ат‑Тауба, сохраняют непреходящую ценность, и строили на их основе развернутую богословскую теорию священной войны. Но сам текст не требует такой интерпретации и не предполагает, что повеление сражаться относится к чему‑либо еще, кроме междоусобных сражений арабов в 620‑х годах. Некоторые современные ученые считают, что «стих меча» направлен не против всех неверных в целом, но против определенной группы врагов из язычников в период, когда мусульманское сообщество было еще юным. Те враги были крайне агрессивны и коварны, но они теперь уже давно мертвы – точно так же, как амалекитяне. На протяжении истории ислама комментаторы искали символические и аллегорические смыслы в подобных стихах, особенно в тех, что призывали верных сражаться и покорять врагов[126].

Сам Коран дает законные запасные выходы для читателей, которые хотели бы руководствоваться определенными текстами в нынешних обстоятельствах, альтернативные интерпретации, которые недоступны строгим приверженцам Библии. В Новом Завете Иисус прямо говорит о том, что Закон нельзя адаптировать или менять: «Ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все»[127]. Но если говорить о Коране, комментаторы с самых древних времен считали, что его отдельные части обладают разным достоинством, поскольку были записаны в разных обстоятельствах жизни Мухаммеда и нарождавшейся мусульманской общины.

Если читатель Корана сталкивается с проблемами или противоречиями, он должен решать их с помощью авторитета священного текста, но существуют известные примеры, когда одни стихи позволяют отменить или пересмотреть другие. Самый известный пример касается так называемых «сатанинских стихов», в которых, похоже, Мухаммед проявляет терпимость по отношению к культу трех языческих богинь Мекки. Позднейшее откровение вынуждает радикально пересмотреть это учение. Бог предупреждает верных, что сатана всегда пытался испортить священное писание, вставив в него слова греха, которые следует упразднить: «Аллах стирает то, что бросает сатана, потом Аллах утверждает Свои знамения, – ведь Аллах – знающий, мудрый!»[128]

В истории комментаторы обычно использовали идею упразднения таким образом, который должен показаться неудачным современным комментаторам – а именно, они использовали позднейшие более суровые тексты, чтобы нейтрализовать смысл более ранних отрывков, написанных в Мекке, которые призывали терпимо относиться к другим религиям. Критическую роль в развитии учения ислама сыграл тот факт, что комментаторы рассматривали «стихи меча» как козырную карту, способную побить тексты с установкой «живи и жить давай другим» по отношению к другим религиям или утверждающие, что в вере не должно быть принуждения[129]. Но это просто подход определенных комментаторов. Сам Коран не утверждает, что авторитет «стихов меча» выше других текстов, и некоторые великие исламские комментаторы сегодня отвергают эту идею. К последним относится бесстрашный ученый и борец Махмуд Мухаммед Таха, казненный в 1985 году за выступления против режима фундаменталистов в Судане. Как считал Таха, умеренные и терпимые суры, записанные в Мекке, дают идеальную картину ислама, хотя эти суры на время потеряли свое значение из‑за крайне напряженной политической ситуации, с которой Мухаммед столкнулся в Медине. Поскольку эта ситуация осталась в далеком прошлом, именно тексты из Мекки должны определять лицо веры в современном демократическом обществе. Египетский ученый Наср Абу Заид призывал воспринимать Коран как продукт культуры, как литературное произведение, отражающее ценности и представления арабов той эпохи, когда он был написан. Абу Заиду, в отличие от Тахи, удалось избежать казни, однако ему пришлось отправиться в изгнание в Европу[130].

В данный момент идеи Тахи и Абу Заида разделяет меньшинство мусульман, но кто может предсказать, как изменится положение вещей через одно‑два десятилетия? Что, если будущие комментаторы и интерпретаторы откажутся от ригористичного толкования текста и перейдут к новому его пониманию? Мы не вправе отбрасывать такую возможность[131].

 

Коран и евреи

 

Многие обвиняют Коран в том, что он весь пропитан антисемитизмом и что весь этот текст основан на ненависти к евреям. Это мнение распространяют сайты, критикующие ислам, и недавно вышло несколько книг, где оно подкреплено развернутой системой аргументации. Так, Эндрю Бостом в книге «Наследие исламского антисемитизма» утверждает, что традиция антисемитизма укоренена в Коране[132]. По моему мнению, такие писатели, как Бостом, неправы, когда ставят антисемитизм в центр истории ислама, хотя они справедливо указывают на то, какое важное место ненависть к евреям занимает в современных исламских культурах. Отношения между мусульманами и евреями не всегда и не везде были такими безоблачными, какими они были на протяжении определенных периодов в истории мавританской Испании, и этот конфликт иногда порождал акты нетерпимости вплоть до массовых убийств. Нельзя сказать, что антисемитизм пришел на Ближний Восток сравнительно недавно как побочный продукт европейской пропаганды расизма[133].

Писатели последних лет без труда находят воистину отталкивающие исламские тексты разных веков, включая ряд текстов, относящихся к ранней истории ислама. Так, в состав Хадиса входит сборник под названием Сахих Бухари, где есть такие слова Мухаммеда:

 

Последний час не придет, пока мусульмане не вступят в битву с евреями, и мусульмане будут убивать их, пока евреи не начнут прятаться под камнями или за деревьями, и тогда камень или дерево скажут: «Мусульманин, служитель Аллаха, за мной скрывается еврей, иди и убей его» [134].

 

Мы не знаем, произносил ли на самом деле Мухаммед такие слова. Хотя мусульманские ученые уверены в подлинности Хадиса и в том, что эти слова точно передавались из поколения в поколение, историчность этих слов стоит под вопросом, и многие из них отражают условия существования мусульманского мира через десятилетия или века после смерти Мухаммеда. Но произносил их пророк или нет, эти слова и подобные им включены в сборник, который пользуется авторитетом, и в недавние времена влияние таких текстов возросло. Процитированный нами отрывок был включен даже в Соглашение Палестинского движения «Хамас» 1988 года[135]. Это изречение однозначно отражает антисемитизм, то есть поддерживает идеологию ненависти, основанной на расе и этническом происхождении. Поскольку этот текст связывает евреев с последними временами, он напоминает некоторые влиятельные идеи средневекового христианского антисемитизма, учение, порождавшее погромы.

Но если некоторые отрывки Хадиса проникнуты откровенной ненавистью к евреям, этого нельзя сказать о Коране. Многие обвиняют Коран в антисемитизме, но к подобным утверждениям следует относиться осторожно. Несомненно, у Мухаммеда были серьезные конфликты с евреями, составлявшими в его дни значительную часть населения Аравии, и в некоторые минуты иудеи становились его самыми яростными врагами (хотя в другие времена он поддерживал с ними теплые отношения). Это был серьезный конфликт, поскольку евреи были сильными противниками, ставившими под угрозу миссию пророка. По меньшей мере дважды в недавнем для Мухаммеда прошлом евреи Ближнего Востока осуществляли вооруженные кампании против религиозных противников (особенно христиан): в 523 году н. э. на юге Аравии и в 614 году в Палестине. Таким образом, в 620‑х годах евреи были серьезными противниками, с которыми Мухаммеду нужно было сражаться в процессе установления своего нового режима. Однако было бы чрезмерно большой натяжкой утверждать, что борьба с вооруженными отрядами евреев отражает антисемитизм ислама[136].

Мухаммед остро переживал религиозный аспект своего конфликта с евреями. Поскольку он считал себя наследником великих древних пророков Израиля, он был возмущен тем, что евреи не признавали его претензий, и объявил этих критиков врагами божественной вести, которую, как он думал, ему надлежало провозгласить. Коран говорит, что иудеи особенно упрямы в своем нежелании принять весть, посланную Богом через пророка Мухаммеда, и что христиане выгодно отличаются от них своей открытостью[137]. Священный текст говорит о конфликтах и спорах с конкретными группами евреев в Аравии около 620 года н. э., но только слепая вера позволяет увидеть в этих текстах осуждение всего еврейского народа или евреев позднейших поколений. Фактически обычно Коран говорит о евреях совсем не тем тоном утробной ненависти, какая пронизывает текст Хадиса, приведенный выше, и это вызывает большие сомнения в аутентичности последнего. Текст Хадиса не отражает мысли Мухаммеда, который уверял, что Коран содержит слова, полученные от Бога.

Картину усложняет и мучительный вопрос об источниках, которые вошли в тот Коран, какой мы имеем. Историки уже давно признали тот факт, что ислам родился в культурной среде, испытывающей влияния иудаизма и христианства, и сейчас ученые все яснее понимают, что отрыв от иных традиций – и появление ислама как самостоятельной религии – было долгим и неровным процессом, который занял несколько десятилетий. В VII веке последователи Мухаммеда обычно называли себя просто «верующими» – как могли себя называть самые разные монотеисты, – и лишь позже появился термин «мусульмане», содержащий претензию на исключительность. Эту сложную историю отражает текст Корана. Хотя верные мусульмане решительно отвергают мысль о том, что Коран испытал на себе какие‑либо воздействия земных факторов, многие современные ученые находят в нем следы влияния иудейских и христианских текстов и традиций. Среди прочего, это раввинистические комментарии, где, в частности, пересказывались истории о Моисее и его борьбе с неверующими евреями, с отступниками, которых он обличает и проклинает. Некоторые самые кошмарные проклятия Корана в адрес грешных евреев, вероятно, созданы по образцу таких повествований иудейских писателей, рассказывающих о еврейских пророках, которые обличали своих соплеменников[138].

 

Миф о ненависти к евреям

 

Чтобы лучше понять проклятия в адрес религиозных соперников в Коране, нам следует обратиться к Библии – к тому, что Ветхий Завет говорит о язычниках, «народах», и к его утопической мечте о таком мире, в котором все народы признают превосходство Бога Израилева. Когда мы читаем эти отрывки в нужном контексте, мы видим, что они составляют часть величественной универсалистской картины о мире, в котором царят мир и справедливость. Эти же слова, взятые как изолированные цитаты, могут использовать проповедники антисемитизма: по их словам, здесь отражена претензия иудеев на мировое господство. Точно то же самое происходит и с текстами Корана.

Ни один из таких текстов Корана, где критики находят проявления «ненависти к евреям», на самом деле не отражает систематической расовой ненависти. Противники Корана часто цитируют фрагмент 2:61 как текст, лежащий в основе исламского антисемитизма, и некоторые позднейшие мусульманские комментаторы действительно понимали его в этом смысле. Предполагается, что этот отрывок говорит о неблагодарности евреев по отношению к Моисею, которая влечет за собой Божье наказание. Некоторые комментаторы считали, что «унижение и бедность» распространяются на всех евреев как народ. Но прочитаем весь этот отрывок и то, что стоит сразу за ним:

 

Сказал он [Моисей]: «Неужели вы просите заменить тем, что ниже, то, что лучше? Спуститесь в Египет, и вот – для вас то, что вы просите». И воздвигнуто было над ними унижение и бедность. И оказались они под гневом Аллаха. Это – за то, что они не уверовали в знамения Аллаха и избивали пророков без справедливости! Это – за то, что они ослушались и были преступниками!

Поистине, те, которые уверовали (в то, что открылось через тебя, Мухаммед), и те, кто обратились в иудейство, и христиане, и сабии, которые уверовали в Аллаха и в последний день и творили благое, – им их награда у Господа их, нет над ними страха, и не будут они печальны [139].

 

Используя распространенный литературный прием, Коран помещает рядом два стиха, содержащих контраст. В первом слышатся проклятия в адрес определенной группы за конкретные дурные поступки, во втором звучит благословение для тех, кто поступает правильно. Первую группу ждут бедствия или адское пламя; вторая получает награды и попадает в рай. Если взять только первый стих из этой пары, игнорируя его продолжение, можно сделать вывод, что это проклятие для всей группы целиком, однако такое понимание было бы серьезной ошибкой. Такой метод чтения священных текстов порочен. В данном случае второй стих говорит о щедрых наградах от Бога для тех, кто уверовал в слова Моисея – а также иудеям, христианам и сабиям, если те поступают по правде. Этим представителям иных религий не надо ни бояться, ни печалиться, и уж тем более их не ждут унижение и бедность. В данном отрывке ничего не говорится о проклятии для всего народа или о презрительном отношении к нему. Несправедливо видеть в нем основополагающий текст, оправдывающий «ненависть к евреям».

Чем внимательнее мы будем изучать этот отрывок, тем яснее увидим, что он берет начало из еврейской традиции. Проклятие здесь падает не на всех евреев, но только на тех, которые противились Моисею, на непокорных людей, отвергающих Бога и его откровение. Этот текст Корана явно отражает отзвуки ветхозаветных историй о печальной участи тех евреев, которые бунтовали против Моисея в пустыне, историй, над которыми позднее любили размышлять и раввины.

 

Народ Книги

 

Чтобы придать подобным текстам устрашающий вид, критики ислама постоянно подчеркивают, что они направлены именно на евреев, хотя это не очевидно. Обычно в подобных текстах упоминается «народ Книги» (или «народ Писания», ахль аль‑Китаб); это общий термин для христиан, иудеев и иногда последователей иных религий, которые резко отличаются от мушрикин, идолопоклонников. Тем не менее критики ислама, цитируя отрывки с упоминанием ахль аль‑Китаб, часто несправедливо утверждают, что речь здесь идет только о евреях.

Сура 3:112, о которой регулярно упоминают в сегодняшних спорах, дает тому яркий пример. Этот стих говорит о мрачной судьбе тех, кто противится исламу:

 

Поражены они унижением, где бы ни находились, если только не с вервью Аллаха и не с вервью людей. Они оказались под гневом Аллаха, и поражены они бедностью. Это – за то, что они не веровали в знамения Аллаха и избивали пророков без права. Это – за то, что они ослушались и были преступниками [140].

 

Данный отрывок, обращенный к народу Книги в целом, говорит о невзгодах и унижении тех людей, которые противятся слову Бога. Он вовсе не выделяет евреев как особую группу.

Бостом приводит несколько подобных стихов из Корана, чтобы показать, что там «евреи ассоциируются с сатаной и их ждут адские муки», но ни один из этих стихов на самом деле ничего подобного не утверждает. Так, в 98:6 говорится: «Поистине, те из обладателей писания [народа Книги] и многобожников, которые не уверовали, – в огне геенны, – вечно пребывая там. Они – худшие из твари». (Мы видим, что речь здесь идет не только о евреях.) Однако в следующем стихе звучит обетование: «Поистине, те, которые уверовали и творили доброе, эти – лучшие из твари». Иудеи, подобно христианам и мусульманам, будут судиться не по тому, что придерживаются такой‑то веры или принадлежат к такой‑то группе, но по тому, насколько они послушны законам Бога.

В другом отрывке, где критики усматривают антисемитизм, Бог вспоминает о дарах, которые он дал дому Авраама, включая Писание и божественную премудрость. Как говорится в стихах 4:54–55, среди евреев «были те, которые уверовали в Него, и… те, которые отклонились от Него. Довольно геенны для огня!». Евреи будут гореть в огне, если они не веруют, но если будут стойкими в вере, получат награду. Точно такие же вещи Коран говорит о верующих любой религиозной традиции[141].

Подобным образом пресловутый отрывок из суры 2, где Бог говорит о превращении грешников в жалких обезьян, требует вдумчивого чтения. Данный текст поднимает вопрос о буквальном смысле Корана. Действительно ли Бог совершил такое превращение, в результате которого люди стали обезьянами? Либеральные мусульмане, указывая на данный отрывок, говорят, что Коран содержит образную речь и метафоры, тогда как фундаменталисты стоят на том, что здесь описано реальное чудо, сделанное Богом. Западных же читателей больше интересует не то, как это произошло, но то, кто именно здесь стал жертвой. Сторонники теории «ненависти к евреям» обычно говорят, что под грешниками здесь понимаются евреи, и многие мусульмане на протяжении веков считали так же. Но сам текст не поддерживает такого прочтения. Хотя речь там идет о Моисее и детях Израиля, грешники страдают за то, что нарушили субботу. Бог провозглашает: «Вы знаете тех из вас, которые нарушили субботу, и Мы сказали им: «Будьте обезьянами презренными!». Таким образом, они становятся «предостережением для того, что было пред этим и после него, и увещеванием для богобоязненных». Они наказаны за грех, а не потому, что были иудеями. Фактически они пострадали за такой грех, который в раввинистической традиции веками также считался особенно тяжелым[142].

Некоторые толкователи Корана действительно использовали этот и подобные ему тексты для атаки на евреев, чтобы представить их как проклятый народ, обреченный на адские муки. Но при этом они приписывали оригинальному тексту тот смысл, которого там не было. В Коране нет ничего подобного тем отрывкам Нового Завета, в которых сам Иисус – воплощение Бога для христиан – говорит яростные слова в адрес «иудеев». Это именно Иисус в Новом Завете говорит, что его враги не дети Авраама, но дети дьявола, отца лжи. Этот Иисус нападал на тогдашних евреев, говоря: «Да взыщется от рода сего кровь всех пророков, пролитая от создания мира»[143]. Он не проклинал всех евреев как народ, но критиковал враждебные фракции и вождей того времени. Точно такие же явления мы находим в Коране.

 

Поддельный Коран

 

Некоторые критики Корана, такие как Эндрю Бостом, принадлежат к числу серьезных исследователей, которые внимательно изучают священные тексты, комментарии и исторические документы. С их выводами можно спорить, но их ученость достойна уважения. Есть и совершенно иная группа людей, влияние которых не менее сильно, – это популярные критики, которые фактически создали альтернативную версию Корана с помощью вопиюще неверного толкования его текстов. Такой поддельный Коран напоминает нам еще одно важное явление в истории человеческой глупости – поддельный Талмуд, использовавшийся несколько десятков лет тому назад, где антисемиты нашли несколько скабрезных и порнографических мест (которых там не было), приписав их иудейской традиции.

В Интернете вы найдете десятки стихов, в которых Коран якобы проклинает евреев и одобряет терроризм, и эти стихи циркулируют по различным сайтам и блогам. Когда одни и те же стихи цитируются так часто и слова в них почти идентичны, это убеждает неспециалиста в том, что перед ним действительно слова Корана, и читатель редко заглядывает в первоисточник, чтобы проверить, правда это или нет. Однако по большей части эти отрывки – просто подделка. В некоторых случаях кто‑то мог намеренно выдумать возмутительные стихи в целях полемики, в других же случаях ни у кого не было желания вводить людей в заблуждение. Быть может, кто‑то сначала свободно пересказал текст Корана, а затем, в процессе передачи, этот парафраз окружили кавычками, так что в итоге читатели стали думать, что перед ними точный перевод священного текста. Последние читатели продолжали распространять текст, веря, что они открывают людям истину. Но, каковы бы ни были намерения людей, в результате появился поддельный Коран, в котором содержится масса ядовитых выпадов против евреев.

Приведу несколько наиболее ярких примеров.

 

Довольно для евреев пылающего огня [144].

 

В 2010 году поиск по этой фразе в Google показывал, что ее воспроизвели сорок шесть раз. Однако это сильно искаженная версия стихов 4:54–55 Корана, о которых мы уже говорили выше. В оригинальном тексте говорится о том, что одни евреи поверили в откровение, другие нет, и последним уготован ад. Коран не говорит, что евреи обречены на адские муки из‑за их крови или религии.

 

Аллах изгнал евреев из их домов, вселив в них страх, так что одну часть их вы перебьете и возьмете в плен другую часть [145].

 

В таком виде цитата изображает мусульман, занимающихся этнической чисткой, которая ставит под угрозу жизнь еврейских семей, здесь также подчеркнут «страх» – слово, привлекающее внимание сегодняшнего читателя. Это якобы цитата из суры 33:26, где говорится о том, как люди Книги присоединились к вооруженным врагам юной мусульманской общины. Однако Бог заставил их выйти из укреплений или крепостей, и они разбежались в страхе, а войска мусульман конфисковали их имущество. Данный отрывок описывает победоносную войну против вооруженных евреев, но не гонения и погромы.

 

Мы не отдалим еврея от наказания. Знают они, какой позор их ожидает [146].

 

В лучшем случае это тенденциозный парафраз оригинального текста, вероятнее всего, суры 2:96. Оригинальный стих находится в середине отрывка, где звучат обличения в адрес евреев, не соблюдавших завет со своим Богом. Такие люди, говорит текст, хотели бы жить тысячу лет, но даже если бы это им удалось, это не спасло бы их от наказания за грехи. В аутентичном тексте Корана гнев Божий обрушивается на евреев не потому, что они евреи, но из‑за их грехов и неверия.