Африканские яды «комбе» и «онайе»

 

Жители Западной Африки с древнейших времен применяли стрельный яд «ине», или «онайе», а в Восточной Африке и в районе Центральных озер был известен яд «комбе».

В 1853–1856 гг. в этих местах путешествовал знаменитый исследователь Африки Д. Ливингстон. Сопровождавший его врач Кирк интересовался стрельными ядами и возил образцы ядовитых растений в своей сумке. Вскоре его коллекция увеличилась настолько, что ее пришлось переложить в другое место. В пустую сумку Кирк положил свои вещи, в том числе зубную щетку. Утром он стал чистить зубы и вдруг почувствовал сильнейшее сердцебиение. Кирк понял, что причиной его могли быть следы стрельных ядов и, внимательно осмотрев сумку, обнаружил в ней семена строфанта. Повторные опыты через некоторые промежутки времени приводили к тому же результату, и Кирк понял, что сделал открытие. Он предсказал ядам из видов строфанта (Strophanthus kombe, S. hispidus D. S. и S. gratus) большое будущее в медицине и не ошибся.

Растения из рода строфант принадлежат к сем. Кутровых. Это деревянистые лианы или лазящие кустарники, а на открытых местах – просто обычные кустарники. Их семена содержат сердечные гликозиды, которые обозначают начальными буквами видовых названий растения: строфантин‑К, строфантин‑Н и строфантин‑G.

Родовое название Strophanthus происходит от греческих слов «strophos» – веревка и «anthos» – цветок. Оно дано в связи с тем, что длинные, похожие на ленты лепестки цветков строфанта на кончиках спирально закручены.

Когда строфантин‑G был получен в чистом виде, Е. В. Пеликан, петербургский профессор, провел физиологические исследования его действия на сердечную мышцу. После этого строфантин был признан официальной медициной.

Строфантин влияет на сердечную мышцу и окончания блуждающего нерва сердца. Вначале он усиливает сердечные сокращения, замедляет ритм, повышает давление крови. Особенно благоприятно действует при нарушении сердечной компенсации с явлениями одышки, отечности, ослабления сердечных сокращений, понижении кровяного давления.

Препараты строфантина назначаются в случаях, требующих быстрого эффекта, – при внезапной слабости сердца, коллапсе, инфекционных заболеваниях, протекающих в острой форме, при поздних стадиях сердечной недостаточности и хронических расстройствах кровообращения. По быстроте и силе действия строфантин превосходит все остальные сердечные средства.

 

Строфант Комбе

 

В своей книге «Яды в истории» немецкий токсиколог Л. Левин рассказал о ядовитом растении Acocanthera Schumperi из рода акокантера, встречающемся в Восточной Африке. Л. Левину удалось выделить из этого растения в чистом виде гликозид уабаин, обладающий способностью вызывать паралич сердца и делать слизистые оболочки нечувствительными к боли на длительное время. Яд обладает такой силой, что даже слоны и бегемоты быстро погибали от копий, отравленных им. Стрелы, на которые наносили всего 2 грамма этого легко растворяющегося в ране яда, были причиной смерти многих колонизаторов‑европейцев и действовали быстрее, чем стрелы, отравленные соком анчара.

Гликозид уабаин идентичен строфантину‑G. Из коры дерева «сасси» (Erythrophleum guineensese) сем. Бобовых, растущего в дождевых и листопадных лесах Западной Африки, выделен алкалоид эритрофлеин. Местное население применяло кору «сасси» для изготовления стрельного яда и для казни преступников. В терапевтических дозах эритрофлеин действует на сердце подобно дигитоксину, основному сердечному гликозиду наперстянки.

В нашей стране были открыты растения, содержащие строфантин‑К и близкие к нему гликозиды. Одно из них – кендырь коноплевый (Apocynum cannabinum) из сем. Кутровых содержит цимарин, по химическому составу близкий строфантину‑К. Как заменитель строфантина цимарин был впервые выделен из кендыря коноплевого в 1911 г. немецкими учеными Таубом и Фикевиртом. Кроме того, корни кендыря содержат ряд других гликозидов и органических кислот, а также каучук и танин.

Родина кендыря – умеренная зона Северной Америки. В диком виде он растет в горах, поднимаясь до высоты 2000 метров над уровнем моря. Его знали индейцы Северной Америки и применяли в своей медицине как мочегонное средство при лечении водянки. Там же он позже был введен в научную медицину.

В Россию кендырь импортировался во второй половине XIX в., но потом о нем забыли. И только в результате положительных данных, полученных в последние годы Всесоюзным институтом лекарственных растений, кендырь вновь был предложен к применению и стал культивироваться в нашей стране.

Любопытно происхождение родового названия кендыря Apocynum. Оно происходит от греческой приставки «apo», что означает «прочь» и «kynos» – собака. В старину заметили, что это растение ядовито для собак.

 

Камфара

 

Говоря о сердечных лекарствах, несправедливо обойти молчанием камфарное дерево. Камфара – смолистое вещество – образуется в его рыхлой белой древесине. Камфарное дерево растет в Китае и Японии, а у нас введено в культуру на Черноморском побережье Кавказа. Камфару получают еще из растущего в нашей стране камфарного базилика (Ocimum basilicum) из сем. Яснотковых, а также из пихтового масла. В больших дозах камфара может вызвать судороги, потерю сознания и даже смерть. И так как она принадлежит к числу растительных ядов, способных изменять сознание, с ее сбором был связан магический ритуал.

В Малайе камфару собирают с дерева Dryobalanops aromatica, дающего ароматическую смолу нерегулярно. Она ценится в 10 раз дороже смолы камфарного дерева.

Малайцы, отправляясь на сбор камфары, не брали с собой соли в виде мелкого порошка (это делалось для того, чтобы камфара попадалась только в виде крупных зерен). На острове Калимантан собиратели камфары пользовались твердой оболочкой черешков пальмы пенанг в качестве тарелок и в течение всей экспедиции не должны были мыть тарелки из страха, что вследствие этого камфара растворится и исчезнет.

Многие племена Саравака были убеждены в том, что измена жен в отсутствие мужей, отправившихся на поиски камфары, приведет к тому, что драгоценное вещество испарится. Изъяны в камфарных деревьях служили для собирателей камфары неопровержимым доказательством неверности их жен, и ревнивые мужья иногда убивали их лишь на основании подобных примет.

Во время сбора камфары женщины избегали прикасаться к гребню, так как думали, что иначе трещины камфарного дерева вместо того чтобы быть полными камфары, окажутся пустыми, как промежутки между зубьями гребня.

В нашем столетии за камфарой утвердилась слава как за веществом‑аналептиком (веществами‑аналептиками называют оживляющие средства, способные стимулировать разные функции нервной системы, повышать возбудимость жизненно важных центров, регулирующих дыхание и кровообращение). Экспериментальными исследованиями было установлено, что камфара стимулирует деятельность ослабленного сердца и изменения деятельности сердца под ее влиянием зависят от изменений функций коры головного мозга. Дальнейшие исследования показали, что определенные терапевтические дозировки камфары понижают потребление кислорода сердечной мышцей при ее патологии. При ослаблении тканевого дыхания камфара нормализует окислительные процессы в миокарде и тонизирует сердце.

Кроме камфары в камфарном дереве найдены органические кислоты, твердые жирные масла и эфирные масла, содержащие более 22 различных веществ. Весь этот сложнейший комплекс – чудо природы, пока нераскрытая ее тайна. Камфара – продукт деятельности огромного биохимического предприятия, имя которому – камфарное дерево. Оно высокое, поднимается над землей на 25–30 метров, с красивой, широко раскидистой кроной с кожистыми, блестящими листьями, формой напоминающими листья лавра. Если бы аборигены Японии, Китая, Малайи в древности знали о невероятно сложных процессах, идущих в его листьях, корнях и стволе, возможно, поклонялись бы этому дереву, как божеству.

 

1. Базилик мятолистный. 2. Кендырь коноплевый

 

До сих пор речь шла о зеленых растениях, способных самостоятельно создавать в своем организме различные вещества в процессе фотосинтеза. Однако еще ничего не было сказано о ядовитых грибах. Их относят к низшим, очень древним растениям.

Известно около 80 000 видов истинных грибов (Eumycophyta). По ряду признаков они сходны с водорослями и, вероятно, произошли от них. К истинным грибам относятся такие растения, как дрожжи, плесень, ржавчины, головни и съедобные грибы. Эти растения лишены хлорофилла и поэтому вынуждены существовать в качестве сапрофитов или паразитов.

Некоторые грибы одноклеточные, но большая их часть обладает многоклеточным телом из разветвленных нитей, которые называют гифами. Наружная стенка тела гриба состоит из целлюлозы, хитина или из сочетания обоих этих веществ. У некоторых видов гифы имеют поперечные перегородки, разделяющие их на участки, содержащие по одному ядру, – такое растение многоклеточное, если же между соседними ядрами нет перегородок, растение оказывается многоядерным.

Вся масса разветвленных гиф, составляющих тело одного гриба, называется мицелием. Наличие мицелия – один из отличительных признаков истинных грибов.

У шляпочных грибов мицелий находится под землей. Шляпка и ножка гриба – это плодовое тело, которое вырастает из мицелия.

Лучше всего грибы растут в темных сырых местах. Некоторые виды растут в условиях, весьма неблагоприятных для других организмов: в крепких растворах соли или сахара. Когда мицелий разветвляется и приходит в соприкосновение с органическим веществом, он выделяет ферменты, расщепляющие углеводы, а затем поглощает продукты распада. Многие грибы являются существенными звеньями в круговороте углерода и азота, однако они приносят и немало вреда: некоторые грибы вызывают серьезные заболевания человека, домашних животных и культурных растений и в значительной степени повинны в порче древесины, кожи, тканей и других материалов. Размножаются грибы различными способами: неполовым – путем деления, почкования или спорами, а также половым, характерным для отдельных подгрупп.

В зависимости от типа размножения различают четыре класса истинных грибов: фикомицеты (Phycomycetes), аскомицеты (Ascomycetes), базидиомицеты (Basidiomycetes) и несовершенные грибы (Fungi imperfecti).

К фикомицетам относятся хлебные плесени, фитофтора, ложная мучнистая роса. Это небольшой класс грибов, насчитывающий 500 видов.

Аскомицеты (иначе их называют сумчатыми грибами) – это дрожжи, плесени, спорынья, строчки и сморчки. Этот класс насчитывает 35 000 видов.

Класс базидиомицетов – это съедобные грибы, поганки, дождевики, ржавчинные и головневые грибы и трутовики. Они получили такое название потому, что их размножение связано с образованием базидий. Каждая базидия представляет собой разросшуюся клетку булавовидной формы, на конце которой развиваются четыре базидиоспоры. Базидиоспоры отделяются и, попадая на подходящий субстрат, дают новый мицелий. У пластинчатых грибов, т. е. у таких, на нижней поверхности шляпки которых находятся вертикальные пластинки, расходящиеся радиально от центра к краю шляпки, базидий развиваются на поверхности этих пластинок. Каждая базидия содержит по два ядра, которые, сливаясь, образуют диплоидное ядро. В результате деления такого ядра образуются четыре гаплоидные базидиоспоры. Одно растение производит несколько миллионов базидиоспор, каждая из которых, попав на подходящий субстрат, дает начало новому мицелию.

В быту грибом обычно называют не какой‑нибудь определенный вид базидиомицетов, а просто их плодовые тела. Известно около 200 видов съедобных грибов и около 25 ядовитых – «поганок». Для человека ядовиты только некоторые шляпочные грибы и аскомицет Claviceps, вызывающий болезнь ржи – спорынью.

 

 

СТРАННЫЕ ДЕТИ ЛЕСА

 

Бледная поганка

 

Когда идешь по грибы в конце лета, после теплого ночного дождя, и ранним утром земля курится легким туманом, а косые лучи солнца высвечивают все, что было скрыто темнотой, – обычно сразу же начинают попадаться грибы. Вот сыроежки с комочками земли на разноцветных шляпках – фиолетовых, зеленых, желтых, красных. Приподнимаешь ветви елей – и тут как тут боровик среда сухих опавших иголок. Словно одуванчики у еловых корешков желтеют лисички, а подосиновики, крепкие, молоденькие, на серых ножках, очень нарядно выглядят в своих темно‑красных бархатистых беретах. И совсем близко, среди зеленой травы и белых стволов берез, сияют ослепительно‑красным цветом мухоморы. Множество и других поганок попадается на пути.

Замечательно и вместе с тем загадочно то, что многие съедобные грибы имеют похожих на них двойников‑поганок. Как только начнут они появляться среди хороших грибов, последние постепенно исчезают, уступая им место.

В хвойных лесах рядом с белым грибом селится другой, почти копирующий его внешность, – горький боровик, или желчный гриб. Есть сообщения о случаях отравления желчными грибами. Горькое вещество гриба может вызвать воспаление слизистых оболочек желудка и кишечника.

В нашей стране на Кавказе и изредка в средней полосе можно встретить сатанинский гриб, похожий на белый, с белой мякотью, синеющей или зеленеющей при разрезе, и красноватой снизу ножкой. Его ножка, несколько вздутая посредине и суженная к концам (иногда внизу клубневидная), – желтовато‑красноватая, с кровяно‑красным сетчатым рисунком по всей поверхности. Вкус гриба сладкий. Еще в 1890 г. О. Ленц, один из немецких токсикологов, решил испытать действие яда сатанинского гриба на себе. Этот рискованный опыт привел к продолжительной рвоте и кровавому поносу.

Позже ядовитость сатанинского гриба ставили под сомнение некоторые известные микологи, но из их работ не было ясно, рисковали они проверить ядовитость сатанинского гриба, подобно Ленцу, или нет, поэтому нет нужды подвергать себя напрасной опасности отравления.

Известны ложные лисички, ложные опята, ложные сыроежки и т. д. И все же ядовитых грибов у нас сравнительно немного.

Из всех известных на свете грибов самый ядовитый – бледная поганка. Недаром индейцы Северной Америки прозвали ее «чашей смерти». Различают три ее вида – белую (Amanita verna), растущую ранней весной в лесах с почвой, богатой органическим веществом (в народе из‑за неприятного запаха ее называют вонючим мухомором), желтую (A. citrina) с желтоватой шляпкой – мухомор поганковидный, часто встречающийся в зарослях вереска в Смоленской, Черниговской, Новгородской областях, на Кавказе, юге Украины, а также в Западной Европе, Северной Америке, Австралии, и зеленую (A. palloidea) с зеленоватой шляпкой.

Все три вида имеют белые пластинки с нижней стороны шляпки, утолщенную внизу ножку, наподобие клубня или луковицы, и остатки белого покрывала на ножке и шляпке (хлопья на поверхности). Это их общие черты, по которым взрослые бледные поганки легко отличить от съедобных грибов, несмотря на обилие среди них разновидностей.

Название рода Amanita происходит от греческого слова «amano» – так в древности называли одну из гор Малой Азии, славившуюся обилием съедобных грибов. И действительно, среди аманит есть немало вполне съедобных, например кесарев гриб, встречающийся в дубовых лесах на юге Франции, ГДР и ФРГ, Италии, Северной Америки. В нашей стране он растет в Закавказье.

Совсем молодые бледные поганки легко спутать с шампиньоном, правда, у шампиньона, в отличие от них, пластинки никогда не бывают белыми (вначале они розовые, а потом постепенно темнеют, становясь почти черными). Бледные поганки очень похожи и на гриб‑зонт, и на зеленые сыроежки (хотя у сыроежек никогда не бывает остатков покрывала на ножке и шляпке и ножка без утолщения внизу). Вкус у бледных поганок сладкий, а у зеленой и запах грибной, приятный. И в грибном блюде этот смертельно ядовитый гриб не отличить от хороших грибов. Поэтому отравления случаются довольно часто и в 90 % оканчиваются смертью. Особенно часто они наблюдаются в августе, когда идет массовый сбор хороших грибов и в этом мероприятии участвуют дети, не умеющие отличать съедобные грибы от ядовитых.

В книге Н. И. Орлова «Съедобные и ядовитые грибы» (М., 1953) рассказывается о массовом отравлении детей в сиротском доме около города Бордо (Франция): они съели за завтраком блюдо из бледных поганок, принятых за шампиньоны. Этот же автор рассказывает о трагедии, разыгравшейся в одном из французских ресторанов. Группа из 23 человек утром завтракала грибами, приготовленными в соусе. К ужину все вновь собрались к столу совершенно здоровыми (первые признаки отравления бледной поганкой проявляются самое ранее через 7, а самое позднее – через 40 часов) и кто‑то из компании весело пошутил: «Если утром отравились грибами, то умрем все вместе». Никто из них не предполагал, насколько эта шутка была близка к истине. Ночью наступила катастрофа. Из 23 человек девять погибли.

Первые признаки отравления бледными поганками наступают чаще всего ночью, внезапно. Появляется жестокая боль в желудке и в печени, частый понос, неукротимая рвота, сильная жажда, головокружение, головная боль, нарушение нормального зрения, обильный пот, падение пульса. Конечности становятся холодными, температура тела падает до 35°. Симптомы очень похожи на те, которые бывают при холере. Иногда болезнь принимает адинамическую форму (больной теряет способность двигаться) или летаргическую, менингитную, коматозную, конвульсивную. Отравление может вызывать гемолиз (растворение красных кровяных шариков) и кровоизлияния.

При вскрытии умерших от отравления бледной поганкой обнаруживаются изменения почти во всех внутренних органах – жировое перерождение почек, сердца, селезенки, поджелудочной железы, участков мускулатуры. Видны кровоизлияния на поверхности печени, почек, сердечных мышц, плевры, головного мозга. Обнаруживаются отек мозга, кровоизлияния в слизистые желудка и кишечника, нарушения белкового, углеводного, жирового обмена, т. е. тяжелые расстройства всех функций организма.

Лечение человека, отравившегося бледной поганкой, к сожалению, не дает надежных результатов, так как к моменту появления первых признаков отравления яды гриба успевают всосаться из кишечника в кровь и промывание желудка оказывается бессмысленным. Лишь в очень редких случаях может наступить самостоятельное выздоровление с постепенным восстановлением функций всех органов.

«Вот какое злодейство может произрасти из доброй земли, из доброго воздуха, из доброй воды, из доброго солнца. Правда, мы уже знаем, что тот же змеиный яд – прекрасное лекарство, облегчающее страдание больного человека и возвращающее ему здоровье. Я думаю, и бледная поганка зачем‑нибудь да нужна, если ее создала природа», – писал В. Солоухин («По грибы», М., 1974, с. 101).

Она, бесспорно, нужна, поскольку как и все прочие грибы она – дитя леса. Ее грибница так же, как грибница всех грибов, необходима деревьям, рядом с которыми она растет. Грибница – это белые тонкие нити, скрытые под землей. Толщина нитей ничтожна, зато длина их очень велика, а значит велика и поверхность соприкосновения с питательным веществом. Поэтому грибы так быстро растут и развиваются.

Когда условия благоприятны, гриб может превратить в свое тело огромное количество органических веществ. Целая фабрика, гигантская лаборатория, в которой без конца создается нечто замечательное или смертельно ядовитое!

Нередко питание гриба связано с питанием зеленого растения. Если тонкие корешки деревьев оплетены грибницей и она растет в глубь клеток корня, тогда это – микориза, грибокорень. С ее помощью гриб получает от дерева углеводы, необходимые ему для питания (сам он не может их вырабатывать, так как лишен хлорофилла), а растения берут от гриба азотистые вещества, которые он добывает из почвы, недоступный им фосфор и другие минеральные вещества. Микориза, крайне обильная в поверхностной подстилке и тонком слое гумуса лесной почвы, по‑видимому, способна переваривать мертвую органическую подстилку и проводить минеральные и питательные вещества через свои гифы прямо к живым клеткам корня. Многие деревья вообще не могут расти без микоризы.

Иногда связь растения с грибом настолько тесна, что друг без друга они не могут существовать, например, болотные растения: клюква, багульник и многие другие. Лесные деревья, перенесенные из леса в другие условия, часто не способны расти до тех пор, пока им не привьют грибных симбионтов.

В разные периоды жизни дерева его связь с грибами меняется. Пока корень молод, микориза приносит взаимную пользу обоим, потом бывает так, что повзрослевшее растение начинает поедать сам гриб, и тогда взаимно полезное сожительство (симбиоз) нарушается – растение становится паразитом гриба. В других случаях грибы (все трутовики, опенки осенние и некоторые другие) являются бесспорными паразитами деревьев. Таким образом, и здесь очень сложные взаимоотношения. Грибы и корни – это таинственный подземный мир леса, у которого свои законы. Грибы, умирая и разрушаясь, удобряют почву, они же помогают процессам разрушения мертвых растений и животных, играя немалую роль в круговороте веществ в природе.

Изучение бледной поганки представляет немалый теоретический интерес – ведь это одна из самых удивительных живых лабораторий. Как создаются в ней ее страшные орудия убийства? Что они представляют, какова их химическая природа? Возможно ли, зная ее, создать противоядие? На некоторые из этих вопросов уже удалось получить ответ.

 

1. Поганка белая. 2. Поганка зеленая. 3. Поганка желтая

 

Еще в 1891 г. предпринимались экспериментальные исследования бледной поганки. Немецкий токсиколог Р. Коберт обнаружил, что водные и солевые вытяжки из нее обладают сильным гемолитическим действием. Яд разрушал красные кровяные шарики многих животных даже в очень маленьких концентрациях (при разведении 1:125 в расчете на сухое вещество). Коберт вначале ошибся, решив, что имеет дело с одним ядом, который он назвал фаллином. Он установил, что фаллин распадается при нагревании и теряет активность в присутствии слабых кислот и ферментов. Однако яд бледной поганки был стоек и сохранялся при длительном кипячении. Его не уничтожало ни высушивание (окисление кислородом воздуха), ни спирт, ни уксус.

Немецкие ученые Абель и Форд в 1906–1914 гг. обнаружили в бледной поганке еще два ядовитых вещества – аманитагемолизин и аманитатоксин. Первый был аналогичен фаллину Коберта и оказался азотистым гликозидом, содержащим сахар пентозу, второй был устойчив к нагреванию и не разрушался в желудке. Он выдерживал долгое кипячение, не растворяясь при этом в воде и сохраняясь в тканях гриба. Активность яда значительно слабела при воздействии на него щелочей. Яд не обезвреживался ни танином, ни кофе, не адсорбировался активированным углем. Его токсическое действие оказалось настолько сильным, что 4 миллиграммов хватало для того, чтобы убить кошку, 25 – собаку, а 30 миллиграммов были смертельной дозой для человека среднего веса.

В 1937 г. немецкие токсикологи Линен и Вилянд обнаружили в аманитатоксине три составных соединения и одно из них получили в кристаллической форме. Они назвали это вещество фаллоидином. Фаллоидин оказался нейтральным, не давал реакций, характерных для алкалоидов и был труднорастворимым. Мышь весом в 16–20 граммов погибала при введении всего 10 гаммов этого вещества (1 гамм – десятитысячная доля грамма). Химическую природу второго и третьего компонентов аманитатоксина пока установить не удалось. Один из ядов, названный аманитином, сильно токсичен. Работа с ним во время биохимических анализов вызывает раздражение слизистых оболочек глаз и гнойный дерматит.

Ядовитые вещества распределены в бледной поганке неравномерно. Наибольшее их количество в самом поверхностном слое шляпки. Клубневидное утолщение, чешуйки, мякоть шляпки и споры гриба также содержат значительное количество ядов.

Концентрация ядов в грибе колеблется по месяцам, возможно, она различна в разные годы и зависит от условий произрастания гриба, погоды, температуры воздуха и т. д.

В Западной Европе, а у нас в стране в Московской области встречается аманита яйцевидная (A. ovoidea). Ее шляпка имеет сначала яйцевидную форму, потом распрямляется и пластинки постепенно желтеют. В Закавказье растет аманита щетинистая (A. echinocephala) с сероватой шляпкой, густо покрытой выпуклыми, щетинистыми, толстыми бородавками и с зеленовато‑желтоватыми пластинками. В Московской области и Закавказье, а также в средних и южных широтах Западной Европы встречается еще один вид – аманита шелковисто‑блестящая (A. nitida) с белой или желтоватой шелковисто‑блестящей шляпкой и крупными, впоследствии темнеющими толстыми заостренными бородавками. Все эти виды аманит тоже ядовиты.

 

Мухомор

 

Красные, будто покрытые лаком шапки мухоморов с белыми хлопьями – остатками покрывала, точно матрешки в платочках с горошком, удивительно красивы на фоне яркой зелени. Часто их сшибают, и они лежат вверх ножками, обреченные на гибель. Это делают те, кто не умеет видеть красоту, или те, кто знает о мухоморе лишь то, что это – поганка. О мухоморе, так же как о бледной поганке, надо знать все, чтобы понять «душу» этого красавца, его жизнь, его тайное зло и добро. Он облачен в столь характерный наряд, что его можно перепутать с другими грибами лишь в исключительных случаях. Так же, как бледные поганки, мухоморы относятся к роду аманит. Всем известен красный мухомор (Amanita muscarina), точнее – мухомор мускариновый, похожий на растущий у нас в Закавказье съедобный кесарев гриб, только у кесарева гриба шляпка часто оранжево‑красная или ярко‑красная с белыми, быстро исчезающими бородавками и полосатым краем, пластинки оранжево‑желтые (у мухомора – белые), ножка вздутая, оранжево‑желтая, вверху с широким повисшим полосатым кольцом такого же цвета.

Мухоморы встречаются в лиственных, смешанных и хвойных лесах с июля до конца осени. Они расселились почти по всему миру, их находят даже в Африке и Австралии. Ими изобилуют леса нашей страны и, в зависимости от соседства с разными деревьями, они могут отличаться окраской своих шляпок.

Все мухоморы ядовиты. Наиболее известны у нас мухомор обыкновенный, или красный, мухомор пантерный (A. panterina) с серовато‑оливковой шляпкой, мухомор порфирный (A. porphyrea) со шляпкой серовато‑коричневой с пурпурным оттенком и мухомор серо‑коричневый (A. aspera) с серовато‑оливковой, серо‑коричневой или желтовато‑оливковой шляпкой. Молодые мухоморы совершенно белые, так как сплошь покрыты покрывалом.

В начале прошлого века на Воробьевых горах в Москве был настоящий густой лес. Жители села, расположенного среди этого леса, – семья священника – июльским утром 1811 г. отправилась за грибами. Они думали, что им повезло и они набрали молоденьких белых грибов, только что показавшихся из земли, да так много, что хватило на завтрак целой семье из семи человек. В 10 часов утра они сели завтракать грибами, зажаренными в конопляном масле. По прошествии четырех часов все почти в одно и то же время почувствовали головокружение, «уныние и отчаяние в жизни, слабость, тошноту, темноту зрения, тупость прочих чувств, судороги и корчи по большей части в руках и ногах и, наконец, впали в совершенное беспамятство».

Как выяснилось, вместо белых грибов грибники по ошибке собрали маленькие мухоморы…

Может быть, не стоило бы и вспоминать об этом давно забытом случае отравления мухоморами, если бы автор статьи Е. О. Мухин, профессор, основатель русской судебной медицины, замечательный анатом и хирург, не рассказал о том, как удалось спасти больных. Их спас безвестный лекарь, имя которого было бы забыто, если бы не эта статья. А. О. Михалев, частный лекарь ведомства Московской управы Хамовнической части, был призван, когда отравившиеся были на грани смерти и почти не могли глотать. Михалев вступил в схватку со смертью и спас всех семерых. «Он сделал им промывание желудка и кишечника, с помощью соседей вынес всех на свежий воздух и велел растирать щетками и сукном, давать нюхать хрен и редьку, щекотать во рту пером и дуть в нос. Затем он дал винного камня (рвотное) каждому по 12 гран в течение полутора часов, доходя до этой дозы постепенно. Так как остатки грибов почти не вышли, лекарь прекратил очищать желудок таким образом и начал давать им поминутно пить холодное коровье молоко и деревянное масло. Каждый из больных выпил по две чашки того и другого – иных слабительных у лекаря не оказалось. Так как у больных были плотно сжаты челюсти, ему приходилось с усилием открывать им рот и вливать понемногу масло и молоко. Одновременно мазал он брюхо деревянным маслом в течение часа 4–5 раз и прикладывал попеременно сухие теплые припарки, согретые ветошки и сему подобные вещи к брюху. Сверх того ставил он сам слабительные промывательные из свежего молока, в коем были варены цветы ромашки, прибавивши к нему деревянного масла, меду и соли, повторяя оные через 10 минут для каждого. Причем после второго, а некоторых после третьего промывательного начало слабить между прочьим грибами ниже мало не сварившимися в желудке и не переменившимися в кишках. После чего вспучение и боль брюха уменьшились и живот делался часу на час слабее. Прочие припадки постепенно исчезли и больные пришли в совершенную память в 8 часу вечера того же дня…

Господин лекарь подкрепил их приличной пищей, питьем и покоем, находился при них в деревне во все время опасности их почти совершенно безотлучно в день и ночь, употребляя всевозможные старания и средства… Я, бывши свидетелем такого происшествия от мухоморов и столь удачного лечения сказанных больных, сыскал за нужное описать кратко все сие для пользы Врачебной науки», – писал Е. О. Мухин в своей статье[13].

Очень подробные описания симптомов отравления красным мухомором появились в 1863 г., когда на 19 испытуемых во главе с профессором Златоровичем были поставлены весьма опасные эксперименты в Австрийском обществе медиков. Опыты проводились учениками и последователями основателя гомеопатии Ганемана.

Испытуемые приняли малые дозы яда мухомора (они действовали вслепую, не зная, что в мухоморе не один яд, а несколько). Ощущения, вызванные этим, были следующими. В разных частях тела наблюдались боли, как от прикосновения льда или покалывания холодными иглами. Окончания нервов становились очень чувствительными, легкое прикосновение к коже вызывало продолжительную боль, появлялась дрожь в конечностях, судороги, как при припадке падучей болезни – эпилепсии, боли в позвоночнике, в пальцах рук и ног, тошнота. Отравление сопровождалось сильным головокружением. Иногда оно проявлялось бешенством и увеличением мускульной силы.

Описаны и другие симптомы отравления мухомором – кожные сыпи, рвота, обильное выделение слюны, кровавый понос, настолько сильное сведение челюстей, что невозможно раскрыть рот, увеличение печени, боли в мышцах, словно от большого количества заноз, спазмы дыхательных путей…

 

1. Мухомор красный. 2. Мухомор пантерный. 3. Мухомор порфирный

 

Интересные сведения о культовом значении мухомора у разных народов приводят в своей книге «От скифов до Индии» Г. М. Бонгард‑Левин и Э. А. Грантовский. В угорских языках (народности ханты и манси) мухомор назывался «пангх» или «панх», в мордовском и марийском это же слово означало гриб. Путешественники и этнографы XIX в. обратили внимание на особую роль мухоморов в культе шаманов у угров Зауралья. Перед камланьем шаманы ели мухоморы или пили настои из них, приводя себя тем самым в состояние сильнейшего возбуждения. Считалось, что это помогало им общаться с богами, понимать язык духов, узнавать от них о сокровенном. В фольклоре ханты и манси шаман называется «мухомороедящим человеком». Предполагают также, что священный напиток из сомы «Ригведы» приготовлялся из мухоморов. Многие ведийские гимны действительно наделяли сому эпитетами, сходными с «обликом» мухомора. Сома описывается как растение без листьев, цветов, плодов и корней, но имеющее стебель и шапку… Она красная и солнцеподобная, блистающая днем в лучах солнца, а ночью серебристая и подобная Луне. Выжатые из нее соки называются золотистыми…

Как древние узнали о свойствах мухомора? Никто не может точно ответить на этот вопрос. Хотя люди очень давно заметили, что олени часто едят эти грибы, вследствие чего сначала начинают бесноваться, а потом впадают в глубокий сон. Мясо таких оленей, по свидетельству коряков, действует опьяняющим образом.

Современная фармакология и токсикология уже накопили достаточно сведений о мухоморе. Не все части гриба ядовиты в равной степени. Наибольшее количество ядов в его покровных тканях, бородавках и вольве («покрывале»). Степень ядовитости колеблется от климатических и почвенных условий. Яды мухомора по‑разному переносятся людьми, в зависимости от возраста и состояния здоровья. Особенно опасны они для стариков и детей, а также для людей, страдающих болезнями сердца и почек. Поэтому понятно, что о мухоморе появлялись в литературе самые противоречивые сведения.

Еще в 1869 г. немецкими токсикологами Шмидебергом и Коппе из мухомора был выделен яд мускарин. Чистый мускарин очень ядовит: 0,005–0,008 грамма вызывают тяжелые отравления, а 0,525 грамма – смертельная для человека доза, останавливающая сердце и сужающая зрачки. Но исследователи заметили, что отравления чистым мускарином не похожи на отравления мухомором: мускарин не поражает нервную систему, не вызывает галлюцинаций, бреда и бешенства. На мозг действует другой яд – мускаридин, или грибной атропин (микоатропин), вещество, очень близкое по составу к атропину белладонны. Именно оно вызывает опьянение, бред и галлюцинации.

В опытах на животных мускарин действовал на почки, почти полностью прекращая их работу, а мускаридин оказался противоядием. Как это ни парадоксально, один и тот же гриб синтезирует в себе два вещества, противоположные по действию: один яд служит противоядием другому.

В мухоморе были обнаружены и другие яды. В 1851 г. из него был выделен холин. Количество холина в разных грибах различно. В съедобных его мало (0,001–0,005 %), но когда они теряют свежесть, содержание этого яда быстро возрастает. Как и мускарин, холин обезвреживается атропином. Из мухомора был выделен собственно грибной токсин (пильцтоксин), на который атропин не действует. Этот яд вызывал усиление рефлексов у кошек, нарушение равновесия и судороги без какого‑либо действия на желудочно‑кишечный тракт, сердце и зрачки.

Ядовитые белковые вещества мухомора – токсоальбумины оказались специфически губительными для мух (отсюда и название гриба). Мухи гибнут даже от малейших доз настоя гриба.

Е. О. Мухин сообщал об использовании мухоморов для лечения ряда заболеваний: «…они (мухоморы – В. А.) весьма полезны в туске стекловидной оболочки глаза, в золотухе, в злокачественных язвинах, в антоновском огне и параличе, когда они произошли от сыпи, внутрь скрывшейся»[14]. Далее Е. О. Мухин сообщает, что в Московской губернии давно уже с успехом применили мухомор как лекарство «в простудных болях, в опухолях золотушных… с весьма великим успехом, когда все известные средства не оказывали никакой пользы»[15].

Из мухоморов готовили лекарство следующим образом: свежие, спелые мухоморы (шляпки и ножки) укладывали слоями, пересыпая солью, в глиняный горшок, замазывали горшок хлебным тестом и ставили в русскую печь на несколько часов на легкий жар. Грибы прели и пускали сок, похожий на медовую патоку. Затем их отжимали через марлю и жидкость, процедив, сливали в бутылку. Эта жидкость не теряла целебной силы на протяжении долгих лет.

Соленым соком мухоморов дважды в сутки смазывали больные места, потерев их вначале фланелью или суконкой. Эта жидкость «… разбивает хо<