Оценка действий в сражении на Гнилой Липе

 

Итак, вторая наступательная операция австрийцев, предпринятая, чтобы остановить наступление 3‑й и 8‑й русских армий, была проиграна. Однако указанные выше распоряжения обеих сторон свидетельствуют, что противники в полной мере еще не оценили результатов событий, происшедших на Гнилой Липе. Австрийцы, будучи серьезно разбиты во время сражения, все же рассчитывали остановить свои отступающие 3‑ю и 2‑ю армии и оказать новое сопротивление на линии Львов – Миколаев, т. е. в 1 – 1½ переходах за фронтом сражения на Гнилой Липе.

3‑я и 8‑я русские армии, одержав крупную победу, медлили с преследованием и в общем недооценивали крупных преимуществ своего стратегического положения, которое требовало как самого настойчивого, беспрерывного преследования массами русской конницы, находившимися в районе Бобрка – Ходорова в количестве пяти дивизий, так и безостановочного развития наступления 3‑й и 8‑й армий. Победа на Гнилой Липе и движение на Львов и севернее должны были заставить австрийцев повернуть свою 4‑ю армию на юг. Незнание истинной обстановки на фронте 3‑й и 8‑й армий, как следствие плохой разведки и связи и нечеткой работы штабов, является главнейшей причиной отмеченной медлительности командования.

Переходя к оценке действий сторон, необходимо признать, что 3‑я австр. армия была поставлена в невыгодное положение условиями стратегической обстановки, сложившейся еще во время сражения на Золотой Липе. Выдвижение этой армии в район Злочевских высот успехом не увенчалось и подвергнуло эту армию первым крупным неудачам, заставившим ее отойти на линию р. Гнилой Липы с сильно пострадавшими войсками. Надежды командования, что 3‑я армия во время сражения на Гнилой Липе выдержит фронтальный удар превосходных сил и при поддержке 2‑й армии, наносящей удары противнику от Рогатина и Галича во фланг и тыл, может иметь успех, – в действительности не могли осуществиться благодаря наступлению 8‑й русской армии. Является непонятным отношение австрийцев к обстановке на фронте 2‑й австр. армии. Конечно, плохая разведывательная деятельность конницы и авиации своевременно не открыла наступления 8‑й русской армии, но уже с подходом ее корпусов к Золотой Липе нельзя было и думать об успехе наступления на север разбросанных частей 2‑й австр. армии, которые сами могли подвергнуться фланговому удару 8‑й армии.

Если имелись некоторые основания для производства встречного удара, выдвигая 3‑ю армию на Золотую Липу, то после проигрыша этого сражения не является ли ошибочным решение австрийцев продолжать сражение на линии р. Гнилой Липы в 1–1 ½ переходах от фронта первого сражения при условии, что 2‑я австр. армия к этому времени могла сосредоточить только около 5 пех. и 3 кав. дивизий, т. е. немногим более половины своих сил? Не являлось ли бы более правильным при создавшихся условиях сразу отвести 3‑ю и 2‑ю армии на линию Львовских укреплений – Ходоровских прудов и далее – на переправы через Днестр с целью активной обороны, что дало бы австрийцам выигрыш во времени для подвоза подкреплений с сербского фронта?

Своевременный отвод австрийских армий на указанный выше фронт позволил бы начать новое сражение на 2–3 дня позже при более выгодном соотношении сил и дал бы возможность в полной мере использовать всю силу долговременных укреплений Львова, Миколаева, Ходоровских прудов и Галича, которые могли бы явиться надежной опорой для боевых действий войск. Австрийцы почему‑то считали небольшими те силы, которые наступают южнее Тарнополя, хотя неудачные бои у Подгайцы и Монастержиска должны были заставить их организовать более действительную разведку на фронте своей 2‑й армии, части которой к сражению на Гнилой Липе все еще были не сосредоточены. Поэтому установление должного взаимодействия между 3‑й и 2‑й австр. армиями являлось чрезвычайно трудным, что создавало невыгодную обстановку, из которой австрийским войскам удалось вырваться только со значительными потерями.

На неудачи австрийских войск несомненно оказали влияние, помимо неискусного оперативного управления войсками, также численное превосходство русских войск и сравнительно недостаточная тактическая подготовка и стойкость австрийских войск. Даже при сравнительно незначительной плотности на 1 км фронта, доходившей у русских в среднем до 3–5 бат., 6 – 10 пул., 1 ½ эск. и 11–15 орудий против 2–3 бат., 4 пул., ½ эск. и 6–9 орудий бывших у австрийцев, количественный перевес был достаточен для достижения победы. Отличной работой русской артиллерии достигалось огневое превосходство в боях с австрийцами; имеются данные, что даже окопавшиеся пулеметы приводились к молчанию.

В действиях русских войск необходимо отметить настойчивое стремление Рузского массировать почти все силы на Львовском направлении, несмотря на повторные требования командования фронта о выделении части сил на помощь 5‑й армии Плеве. Хотя, начиная с 29‑го августа, левый фланг 5‑й армии постепенно и удалялся от 3‑й армии, двигаясь на запад, все же командование 3‑й русской армии имело возможность выделить часть сил на помощь 5‑й армии, ибо подход корпусов 8‑й армии на левый фланг 3‑й армии к району Рогатина и Перемышляны позволял осуществить необходимую перегруппировку. Кроме того, на фронте 8‑й армии, будучи почти в 1½ раза сильнее австрийцев, русские, тем не менее, на важнейшем участке между Рогатиной и Галичем вводят в дело меньшую часть своих войск и из‑за этого испытывают серьезный кризис, нарвавшись на сравнительно большие силы австрийцев. Остальные свои войска 8‑я армия разбросала между Галичем и Черновицами для второстепенных задач (наблюдение за переправами, действия на правом берегу Днестра и т. п.) или же, как в VII корпусе, не могла использовать их в полной мере из за неудачного направления на участок, занятый X корпусом.

В тактическом отношении в действиях русских войск не видно маневрирования и умения использовать свои выгодные оперативные положения для выхода на пути отступления противника. Так, XXI корпус, заняв 1‑го сентября район Жолкева, не развивает своего маневра на Львов в обход левого фланга 3‑й австр. армии. 33‑я дивизия, сковавшая 31‑го августа у Дзибулки части 23‑й австр. дивизии, не развивает своего обхода к югу, бездействует и позволяет 1‑го сентября той же дивизии атаковать на юг части XI корпуса. А между тем австрийские войска были особо чувствительны к обходу и даже охвату их флангов. Появление частей 32‑й дивизии 31‑го августа на фланге укрепленной позиции у Туркоцина заставляет III австр. корпус начать отход к Львову. Выход VII корпуса к Стрежелиске на фланг VII австр. корпуса решает исход Рогатинских боев также, как и наступление 48‑й дивизии от Дрыщова прекращает наступление от Галича 2 ½ дивизий группы Карга.

Русские ведут преимущественно фронтальные атаки, добиваются благодаря большей плотности огня победы, успешно прорывают фронт XII австр. корпуса, гонят австрийцев перед собою, но оставляют противнику свободными пути отступления, не используя своей конницы и выгод своего положения севернее Львова и в районе южнее Перемышляны.

В заключение нельзя не отметить той исключительной выносливости, которая была проявлена в сражении на Гнилой Липе некоторыми частями, как русскими, так и австрийскими. Победа на Гнилой Липе осталась за 3‑й и 8‑й русскими армиями, которые своим успехом уничтожили значение победы австрийцев на севере в Томашевском сражении.

 

Комментарии к седьмой главе

 

[1]В большинство корпусов прибыли второочередные казачьи полки корпусной конницы, что еще более увеличивает количество конницы в 3‑й и 8‑й армиях.

[2] Конрад, ч. 4, стр. 561 и 568.

[3] Дело в‑учен. архива № 41661, стр. 12 и № 7.717. Тыловые учреждения 8‑й армии к 30‑му августа.

[4] Дело в. – учен. архива № 184332, стр. 60.

[5] Ночью на одну из застав набрел заблудившийся австрийский генерал, который в темноте был случайно убит и у которого был найден портфель с рядом важных приказов и документов, рисующих серьезное расстройство во время боя частей XII австр. корпуса.

[6] Дело в. – учен, архива № 7711, стр. 97.

[7] Дело в. – учен. архива № 7703, стр. 97.

[8] Конрад, ч. IV, стр. 667.

[9] Там же, стр. 587.

[10] Конрад, ч. IV, стр. 599.

[11]Дело в. – учен, архива № 9549, стр. 267. Директива главкою‑за № 638.

[12] Дело в. – учен. архива № 148.50. Предписание № 341 от 30‑го августа.

[13] Конрад, ч. IV, стр. 592.

[14] Дело в. – учен. архива № 181985. Предписание № 367 от 1‑го сентября.

[15] Дело в – учен, архива № 140905; описание боев 32‑й дивизии 30‑го и 31‑го августа.

[16] Дело в. – учен. архива № 14855, стр. 5.

[17] Дело в. – учен. архива № 1700, стр. 105, 106 и телеграммы №№ 348 и 351.

[18] Конрад, ч. IV, стр. 597. приказ № 1380.

[19] Конрад, ч. IV, стр. 598, приказ 3‑м армии № 344 от 17 час. 1‑го сентября.

[20] Конрад, ч. IV, стр. 599. Приказ № 1407.

[21]80 км к югу от Станислава.

 

 

Глава восьмая

Отступление 2‑й и 3‑й австрийских армий за р. Верещицу и новый план австро‑венгерского главнокомандования

 

Общая обстановка 1‑го сентября

1‑е сентября было критическим днем для австрийского верховного командования, которое в течение этого дня, в связи с отходом 3‑й и 2‑й армий, считало положение австрийского фронта настолько тяжелым [1], что предполагалось, что если 1‑го сентября в 4‑й армии не обозначится успех, то эту армию необходимо будет отвести на Сан, не подставляя ее тылы и правый фланг под удары 3‑й русской армии.

Эта обстановка вынуждает Конрада снова обратиться к начальнику германского генерального штаба с просьбой о присылке, по меньшей мере, двух германских корпусов в район Перемышля. После отправки этой телеграммы пришло два извещения: первое – из 3‑й армии об обходе противником правого ее фланга и о продолжающемся отходе XII корпуса за линию р. Верещицы и второе – о начавшемся отходе русских на фронте 4‑й армии. Последнее обстоятельство освобождало значительную часть сил последней и позволяло осуществить очень сложный и смелый маневр 4‑й армией для нанесения флангового удара русской восточной группе, наступавшей к Львову. Австрийцы намечают оставить на севере для преследования 5‑й русской армии только три пех. и одну кав. дивизии, а все остальные части 4‑й армии повернуть кругом, фронтом на юг, чтобы начать новую операцию, имеющую целью совместными усилиями 3‑й и 2‑й армий – ударом с фронта – и 4‑й армии – ударом во фланг – разгромить 3‑ю и 8‑ю русские армии. При этом считалось, что 5‑я армия Плезе совершенно разбита, что она вынуждена отходить даже в район Бреста и что вряд ли можно ожидать на этом направлении серьезной угрозы новому маневру, вследствие чего является возможным оставить для преследования и в качестве заслона самые незначительные силы.

Зато на фронте 1‑й армии Данкля противник постепенно усиливался, что в значительной степени ухудшало положение. Хотя центр 1‑й армии еще продвигался к Люблину, но на правом фланге X корпус с трудом удерживал свое растянутое положение, а против левого фланга велись постоянные атаки. Примыкавшая к левому флангу группа Куммера не только не могла наступать, но даже не могла и обороняться [2] против настойчивого наступления русских. Тем не менее, австрийцы расценивали положение 1‑й армии, как могущее обеспечить новую операцию, и рассчитывали, кроме того, на ее усиление германским корпусом Войерша, который должен был переправиться на правый берег Вислы.

Вопрос об обороне Львова

В связи с новым замыслом, было принято решение оборонять Львов, считая потерю его, как важного политического и военного центра, нежелательной. Между тем это мнение, как и решение верховного командования, не разделялось командующим 3‑й австр. армии Брудерманом, который командировал утром 2‑го сентября в Перемышль на совещание с начальником штаба главнокомандующего начальника штаба армии ген. Боога, который должен был доказать необходимость отвода 3‑й армии за р. Верещицу. Характеризуя армию как совсем небоеспособную, Боог доложил подробности той паники, которая произошла в ночь на 2‑е сентября на северном крыле армии у Куликова в группе Демпфа [3], и подчеркивал ненадежность большинства частей, потрясенных неудачами. Боог считал, что 3‑я армия не только не в состоянии удержать Львовский укрепленный район, но что она немедленно уже в ночь на 3‑е сентября должна начать отход за р. Верещицу, где армия должна иметь несколько дней для приведения разбитых частей в порядок.

В письме, привезенном Боогом Конраду от Брудермана, последний подтверждал небоеспособность большей части [4] армии, объясняя это явление руссофильской пропагандой в славянских частях, а также постановкой в первую линию во время боев ландштурменных, ландверных и маршевых формирований. Эти части, будучи менее стойкими, деморализовали своими постоянными и поспешными отступлениями дерущиеся рядом с ними полевые войска, на которые вследствие этого ложилась вся тяжесть боев с храбрым противником. Удерживать 3‑ю армию у Львова Брудерман считал нецелесообразным, так как она была не в состоянии одна выдержать новое наступление русских. Поддержка со стороны 4‑й армии Ауффенберга могла подойти в лучшем случае только через 6 дней, вследствие чего Брудерман настаивал на немедленном отводе 3‑й армии за р. Верещицу, добавляя, что Львов потерял уже свое значение, как военный и политический центр.

В результате этого совещания и обмена мнений в 10 час. 45 мин. утра 2‑го сентября было принято окончательное решение очистить Львовский укрепленный район и отвести всю 3‑ю армию за линию р. Верещицы. Это решение было сообщено войскам в приказе № 1474, где причина отвода 3‑й армии объяснялась неустойчивым положением на ее северном крыле в группе Демпфа.

Таким образом, решительная настойчивость Брудермана вывела дважды разбитую 3‑ю австр. армию из‑под нового удара, который готовило ей русское командование, сосредоточивая силы 3‑й и 8‑й армий для атаки Львовского укрепленного района. Но, видимо, это разногласие повлекло за собой отрешение Брудермана от командования 3‑й армией, которое последовало уже 4‑го сентября на другой день после очищения Львова. Его заместителем был назначен ген. Бороевич, который выделился своими действиями во время Томашевской операции, командуя VI корпусом. В его лице командование рассчитывало иметь более твердое и умелое управление войсками 3‑й армии.

Новый план австрийского командования

После принятия решения об отводе 3‑й армии за линию р. Верещицы, австрийское верховное командование, придавая по‑прежнему особо важное значение активности своих действий между Вислой и Бугом, окончательно приходит к решению начать новое наступление войсками 4‑й, 3‑й и 2‑й армий с линии Верещицы, откуда атаковать оба фланга наступающего на Львов противника. Для обеспечения этого маневра было решено крепко удерживать существующее положение 1‑й армии Данкля к югу от Люблина. Таким образом, идея предстоящего маневра состояла [5] в нанесении флангового удара сильным западным крылом 4‑й армии, наступающим к югу на Магирув – Немиров, совместно с северным крылом 3‑й армии, имеющим задачу нанести встречный удар противнику, наступающему в районе Жолкева и Равы‑Русской, вразрез между 3‑й и 4‑й австр. армиями. Для прикрытия своего маневра на юг 4‑я армия должна была оставить против 5‑й армии Плеве в районе Замостье – Белгорай не более 3 пех. и 2 кав. дивизий, которые должны были также обеспечить восточное крыло 1‑й армии Данкля от наступления со стороны Грубешова. Последние действия противника австрийцы признавали маловероятными, так как их воздушная разведка сообщила о начавшейся перевозке частей 5‑й армии из Владимира‑Волынского на Брест, что истолковывалось ими как полное отступление армии Плеве [6].

Перегруппировка 4‑й австр. армии Приняв решение дать новое сражение на линии р. Верещицы и стремясь не только нанести удар в правый фланг противника, но наступлением 2‑й армии с юго‑запада охватить также его левый фланг, т. е, задумав широкий маневр охвата обоих флангов 3‑й и 8‑й армий, командование, начиная с 2‑го сентября, рядом распоряжений и приказов стремится создать выгодное исходное положение своих армий к началу сражения. В задуманном маневре наибольшее значение приобретали действия 4‑й армии Ауффенберга, которая не только должна была приостановить преследование, но, произведя перегруппировку и изменив направление своего движения на 180°, начать новое наступление фронтом на юг, что могло быть истолковано в массах как отступательное движение. Поэтому для поднятия морального настроения войск 4‑й армии, имевших большие потери и сильно утомленных беспрерывными маршами и семидневными боями, австрийский главнокомандующий отдает приказ № 1490, который подлежал объявлению всему составу армии Ауффенберга – «4 армия уже заслужила благодарность за свои блестящие действия. Однако на нее ложится вторая великая задача, от выполнения которой зависит судьба всего похода – двинуться на юг и, по меньшей мере, оказать помощь находящейся в бою 3‑й армии. Эта решительная операция предъявляет высокие требования, но я верю, что храбрая 4‑я армия эти требования выполнит»…

В 3 часа ночи 2‑го сентября Ауффенберг получил приказ № 1430, в котором 4‑й армии ставилась задача переменить фронт на юг и головами колонн достигнуть 3‑го сентября линии Унув – Бельз. Выполнение поставленной задачи являлось чрезвычайно трудным, принимая во внимание загроможденный обозами, госпиталями и парками тыл армии, через который предстояло пройти на юг большей части армии. Поэтому первыми распоряжениями все армейские и корпусные обозы, все этапные запасы, магазины, хлебопекарни, госпиталя и учреждения были эвакуированы за Сан в район Радымно и Ярослав по трем армейским военным дорогам. В районе армии были оставлены только полковые и дивизионные обозы, с которыми войска должны были следовать на юг. Большое затруднение доставила также эвакуация громадного количества раненых, заполнявших все армейские полевые госпиталя. Тем не менее, почти все раненые были своевременно вывезены по жел. дороге Белжец – Рава Русская – Ярослав; только шесть госпиталей не могли быть своевременно эвакуированы из Равы‑Русской и были там оставлены.

Освободившись в ближайшем тылу от сковывавших свободу ее движения обозов и учреждений, 4‑я армия быстро произвела перегруппировку и двинулась на юг на фронт Немиров – Магирув тремя колоннами: первая колонна – IX корпус (25‑я, 10‑я, 26‑я див.), вторая колонна – VI корпус (39‑я, 27‑я и 15‑я див.) и третья колонна – XVII корпус (19‑я, 41‑я див и сводный полк из оставшихся частей 2‑й и 9‑й марш. бриг.). Восточнее XVII корпуса и на уступе сзади двигалась 3‑я дивизия, имевшая у себя на восточном фланге 2‑ю кав. дивизию. Перед фронтом всех трех колонн была выдвинута для разведки 6‑я кав. дивизия. Необходимо отметить ту быстроту, с которой 4‑я армия эвакуировала свои тылы и произвела [7] построение фронта на юг.

К вечеру 3‑го сентября ее колонны уже находились: IX корпус – в районе Томашева, VI корпус – у Ярчева и XVII корпус – у Василув – Корчмин, т. е. в 1 – 1½ переходах к югу от линии Комаров – Крылов, с которой начала свое отступление армия Плеве. Для преследования последней и направлении на Грубешов были оставлены II корпус в составе 4‑й и 13‑й дивизий, а также 8‑я пех. и 9‑я кав. дивизии, т. е. всего 3 пех. и 1 кав. дивизии, которые объединялись корпусным командованием XIV корпуса, образуя группу Иосифа‑Фердинанда. Эта группа, помимо преследования 5‑й армии Плеве, имела также задачу прикрывать тыл 4‑й армии и обеспечивать правый фланг

1‑й армии Данкля, для чего в район Замостья был выделен отряд полк. Германского (99‑й пех. полк и 1 батар.). На следующий день главные силы 4‑й армии продолжали движение в юго‑западном направлении и к вечеру достигли линии Монастер (IX корп.) – Вержбица (VI корп.) – южнее Унува (XVII корп.). 6‑я кав. дивизия продвигалась от Магирува на Добросин. Группа Иосифа‑Фердинанда достигла: II корпусом с 9‑й кав. див. Грубешова, а отряд полк. Германского – Тарногуры.

Таким образом, 4‑я австр. армия после поворота фронта на юг начала продвигаться на юго‑запад с целью приблизить свое правое крыло (IX корпус) к левому флангу 3‑й армии для непосредственной его поддержки.

Отступление 3‑й и 2‑й австр. армий

Что же происходило в эти дни, предшествовавшие началу Городокского сражения на фронте отступавших 3‑й и 2‑й австр. армий? 3‑я армия, покинув Львовский укрепленный район в течение 3‑го сентября и не преследуемая противником, отходила на запад, за р. Верещицу. Очищение Львова было произведено в ночь на 3‑е сентября достаточно поспешно и без надлежащей эвакуации. Большие запасы продовольствия и снабжения были облиты керосином и сожжены, а многие – были просто оставлены. По мнению некоторых войсковых начальников [8], командование 3‑й армии не только не думало о передаче оставляемых запасов проходившим войскам или об эвакуации их, а просто панически торопилось покинуть Львов, не делая даже попыток прикрыть эвакуацию арьергардными частями. Львовский гарнизон (97‑я ландш. бриг.), так много потративший сил на возведение укреплений вокруг города и на их развитие, был присоединен к XI корпусу и вместе с ним отходил.

К вечеру 3‑го сентября части 3‑й армии достигли следующих районов: XI корпус с 44‑й и 23‑й див. и 93‑й ландш. бриг. – района сев. – западнее Городка; III корпус с 88‑й стр. и 108‑й ландш. бриг. – района Городка; XII корпус с 105‑й ландш. бриг, и 11‑й див. – района западнее Лубень В.; 34‑я дивизия, переданная в подчинение 3‑й армии, совместно с 8‑й кав. див. – района Комарно. Опасаясь возможного обхода северного крыла 3‑й армии, командование приказывает укрепить высоты от Яворова до Каменноброда, на которых предполагается вести оборону до подхода частей 4‑й армии. В этот же день между 3‑й и 2‑й армиями устанавливается новая разграничительная линия по р. Днестру. В течение 5‑го сентября 3‑я армия занимает оборонительное положение за р. Верещицей, линией Городокских прудов и по высотам между Каменнобродом и Яворовом и укрепляет эти позиции.

2‑я австрийская армия, оставив Днестровские переправы и быстро оторвавшись от противника, в течение 2‑го и 3‑го сентября отходила в район Самбор‑Дрогобыч. К вечеру 3‑го сентября главная масса ее войск была уже в 1 – 1½ переходах от Днестра. На предмостных укреплениях Миколаева были оставлены небольшие части 20‑й дивизии. Сосредоточение в новый район Самбор – Дрогобыч предполагалось закончить к 6–7 сентября, когда ожидалась высадка у Самбора IV корпуса (31‑я и 32‑я дивизии).

В эти дни для австрийского командования было чрезвычайно важно выяснить, какие силы русские направят южнее Днестра? Разведка установила только сильную конницу противника (конница Павлова) в районе южнее Миколаева, казачью дивизию (2‑я кубан. каз. див.) – у Жидачева и до дивизии пехоты (48‑я див.) – у Мартынова, на южном берегу Днестра.

Все эти сведения являлись чрезвычайно важными ввиду предположенного перевода большей части сил 2‑й армии на северный берег Днестра для совместного участия с 3‑й и 4‑й армиями в предстоящем сражении на Городокской позиции.

Наступление 3‑й и 8‑й армий к Городокской позиции

31‑го августа командующий 3‑й армией Рузский, объединивший действия 3‑й и 8‑й армий на время выполнения операции под Львовом, во исполнение поставленной задачи – «нанести удар войскам противника, действующим в районе Львов – Миколаев – Городокская позиция, и исключить всякую возможность выделения из них подкреплений на северный фронт», – приказал 3‑й и 8‑й армиям продолжать общее наступление с целью отбросить противника к Львову, где ожидалось встретить сопротивление австрийцев.

Занятие Львова

К вечеру 1‑го сентября 3‑я армия находилась на линии Жолкев – Жултанцы – Ярычув – р. Кабановка. Разведки Львовских укреплений выяснили, что высоты, окружающие город Львов, укреплены и заняты войсками [9]. При этом 3‑я кавк. каз. дивизия проникла в район Волкова, южнее Львова, встретив там небольшие части противника, а в районе Жолкева и Куликова части XXI корпуса сравнительно легко отбросили австрийцев. Кроме того, налицо было много признаков, указывавших на беспорядочное отступление противника и понижение боеспособности его частей. Тем не менее, для наступления на Львов 3‑я армия выжидала подхода VII и VIII корпусов 8‑й армии. В течение 2‑го сентября части 3‑й армии овладели некоторыми передовыми укреплениями, а в XXI корпусе были получены сведения от местных жителей, что Львов очищается австрийскими войсками. Сутра 3‑го сентября корпуса 3‑й армии повели наступление на Львов, причем с подходом наступавших частей IX корпуса к Львову, около 13 час., окончательно выяснилось, что город очищен австрийскими войсками.

Участие 8‑й армии в операции под Львовом выразилось в направлении VII корпуса для совместных действий с частями 3‑й армии и в сосредоточении VIII корпуса к Миколаеву. 12‑я кав. дивизия была направлена на д. Щержец для разведки противника на линии р. Верещицы, а также имела задачу прикрыть фронт VII и VIII корпусов. Конный отряд Павлова оставался у Ходорова для наблюдения за Днестром. Таким образом, кратковременная остановка 3‑й австр. армии у Львова притянула на себя большую часть сил 3‑й русской армии, а ожидаемое сражение у Львова и Миколаева заставило повернуть в этот район и 8‑ю армию Брусилова с ее первоначального направления на Галич и далее южнее Днестра в обход правого фланга австрийского фронта.

Взятие Галича

В XXIV корпусе с утра 2‑го сентября предполагался штурм Галичских предмостных укреплений частями 49‑й дивизии, подошедшими накануне в район Дрыщова. Однако 103‑я ландш. бригада ночью покинула переправу, оставив небольшие арьергардные части, которые быстро очистили передовые предмостные укрепления. Поведя наступление, части 49‑й дивизии после небольшой перестрелки заняли Галич, захватив до 50 орудий, 4 прожектора, много инженерного и артиллерийского имущества. Долговременные укрепления были брошены целыми, но мост через Днестр был взорван. В тот же день было приступлено к устройству временной переправы. Быстрота течения и каменистое дно сильно затруднили устройство переправы, но все же к 12 час. 3‑го сентября авангард 49‑й дивизии был переброшен на правый берег, так как предполагалось продолжать наступление XXIV корпусом на правом берегу Днестра.

Однако еще до получения донесения о взятии Галича Брусилов, сообразно изменившейся обстановке на фронте 3‑й и 8‑й армий, приказывает командиру XXIV корпуса оставить у Галича одну пехотную бригаду с 3 батареями и полком казаков для наблюдения за переправой, а с остальными частями корпуса двинуться к Миколаеву.

В этот же день в штабе 8‑й армии были получены известия об оставлении австрийцами переправ у Нижниова и Залещики, что в значительной мере улучшало обстановку на левом фланге армии, поэтому Днестровскому отряду приказывается перейти в наступление с целью окончательного очищения правого берега Днестра от противника. Отряду ставится задача занять Нижниов и организовать разведку на фронте Станислав – Коломыя и к Карпатским горным проходам.

Перегруппировка 3‑й и8и армий 4 – 5 сентября

Еще в период наступления 3‑й и 8‑й армий к Львову и Миколаеву главнокомандующий юго‑зап. фронтом, в связи с отходом 5‑й армии Плеве из Томашевского района, отдает 1‑го сентября директиву № 710, в которой, указав на предположение Плеве остановить 2‑го сентября отходящую 5‑ю армию на линии Красностав – Грабовец – Крылов, поставил 3‑й и 8‑й армиям задачи: «Оказать содействие 4‑й и 5‑й армиям в нанесении удара противнику и приковать к себе те неприятельские корпуса, которые действуют на Днестре и у Львова». Далее следовало определенное приказание о выделении из состава 3‑й и 8‑й армий XI, XXI и XII корпусов с 9‑й, 11‑й кав. и 3‑й Кавк. каз. дивизиями для действий против неприятеля, наступающего в районе Томашева.

Эти войска должны были сосредоточиться под командой Рузского к 3‑му сентября в районе Жултанце – Каменка – Холоюв, выдвинув кавалерийские части к Виткову и Бутыни. Остальные войска 3‑й армии переходили в подчинение Брусилова с задачей прикрыть действия 3‑й армии со стороны Львова и р. Днестра.

Ввиду настойчивого стремления 3‑й армии к Львову и задержки в выполнении поставленных выше задач главнокомандующий юго‑зап. фронтом 3‑го сентября снова дает повторные указания Рузскому, посылая телеграмму № 737, где высказывает свое личное, отнюдь не обязательное мнение: «В данную минуту решение участи первого периода кампании зависит не от операций наших против Львова и Днестра, а от исхода сражения на Люблин – Холм – Грубешовском фронте. Каждый лишний корпус, привлеченный в этот район, увеличивает наши шансы. Даже взятие Львова не вознаградит нас за потерю сражения на севере». Далее в дополнение телеграммы № 710 высказывается мысль о необходимости направить наступление 3‑й армии на линию Лащов – Рава‑Русская, развивая его далее на Томашев – Белгорай.

Получив в день занятия Львова новое указание главнокомандующего о необходимости направить действия 3‑й армии не к Львову, а на фронт Лащов – Рава‑Русская, командующий 3‑й армией по занятии Львова решает произвести перегруппировку армии с тем, чтобы уже 4‑го сентября выдвинуть 4 корпуса к северу и северо‑западу от Львова для нанесения поражения противнику, бывшему против 5‑й армии. Левофланговый XII корпус [10] назначался для прикрытия левого фланга армии и для действия в обход с севера Городокской позиции. К 8‑й армии Рузский обратился с просьбой об ускорении движения ее корпусов к Городокской позиции для обеспечения обходного движения 3‑й армии.

Брусилов, считая, что серьезные силы противника могут находиться только на Перемышльском направлении, наметил следующую группировку для новой операции: XII корпус от Глинян подтягивается к Львову; XXIV корпус направляется к Миколаеву, куда он может поспеть 5‑го сентября. Таким образом, сосредоточивались 4 корпуса (XII, VII, VIII и XXIV), которыми Брусилов намеревался овладеть Городокской позицией, чем надежнее всего будет прикрыт фланг 3‑й армии при ее новой операции с 5‑го сентября в северо‑западном направлении. У Галича и Нижниова, по проекту Брусилова, до подхода Днестровского отряда оставлялась одна бригада пехоты. 1‑я Кубанск. каз. дивизия направляется для разведки на Станислав, где остается до подхода 2‑й Терской каз. дивизии, после чего выдвигается на Стрый.

Между тем, выполняя директиву верховного главнокомандующего «о необходимости покончить во что бы то ни стало с австрийцами до подхода с запада германских подкреплений», что требовало самого решительного наступления против австрийцев на всем юго‑западном фронте, главнокомандующий фронтом 3‑го сентября отдает две директивы за №№ 761 и 765: первую – до получения известий о занятии Львова, а вторую – после получения этого донесения.

Согласно первой директиве, войска юго‑западного фронта должны были 4‑го сентября начать общее наступление, атаковать противника и нанести ему поражение, отбрасывая австрийцев к Висле. В частности, 3‑я армия должна была иметь общее направление удара на Томашев – Белгорай, 8‑я армия, обеспечивая общую атаку фронта слева, должна действовать против Львова и переправ на Днестре, сообразуясь с обстановкой.

Получив донесение о занятии Львова, главнокомандующий фронтом отдает вторую директивуП 1], которая указывала в 8‑й армии иметь три корпуса для занятия района Львова и для занятия переправ на Днестре с авангардами к Дрогобычу, Стрыю, Долине, Делатыни, Коломыя.

3‑я армия усиливалась за счет 8‑й армии до пяти корпусов и должна была наступать на Белгорай – Ярослав, обеспечивая себя частью сил со стороны Перемышля. Остальные армии, 9‑я, 4‑я и 5‑я, должны были наступать к Сану и не дать противнику уйти.

Обе эти директивы, ставя задачи армиям фронта на последующий период их действий, определили то исходное положение, которое должны были занять 3‑я и 8‑я армии перед началом Городокского сражения. Второй директивой для 3‑й армии направление наступления указывается более на запад, на фронт Белгорай – Ярослав, что еще более связывает ее будущие действия с таковыми же 8‑й армии.

На следующий день по занятии Львова, 4‑го сентября, 3‑я и 8‑я армии совершали передвижение для выполнения задач, поставленных последними директивами фронта.

В 3‑й армии для занятия нового положения левофланговые корпуса торжественно проходили через Львов – сначала X корпус, направляемый в район сев. – зап. от Львова, а после полудня XII корпус, прибывший к этому времени в район Львова и направленный в район Сехов – Сокольники.

Занятие Миколаева

В 8‑й армии Брусилов считал необходимым предварительно овладеть Миколаевом для обеспечения себе слева, вследствие чего в течение 4‑го сентября 8‑я армия принимала группировку для действий против Миколаева, для овладения которым были назначены VIII и XXIV корпуса. К вечеру части 8‑й армии были расположены: 10‑я кав. дивизия была выдвинута к Януву и вела разведку в направлении на Вержбяны – Садова Вышня с целью выяснить, занята ли Городокская позиция.

VII корпус находился в районе южнее XII корпуса у Поршня – Волкова, прикрывая VIII корпус с запада. 12‑я кав. дивизия сосредоточилась у Щержец. VIII корпус развернулся перед Миколаевом, предполагая атаковать его 5‑го сентября с севера при поддержке с юго‑востока частями XXIV корпуса, подошедшими на ночлег в район Бортники.

Укрепления Миколаева, поданным разведки мирного времени, были очень сильны, имели вооружения в броневых установках и были окружены тройным рядом искусственных препятствий.

Разведка VIII корпуса в течение 4‑го и 5‑го сентября выяснила, что противник занимает ряд высот фронтом на север по обе стороны д. Лубянь и далее на восток до Воля Бельке, откуда фронт передовой позиции поворачивал на юг к высоте «385», что восточнее Развадова. По мнению командира корпуса, австрийцы занимали эту позицию силами не более дивизии с 3–4 батареями.

План атаки укреплений Миколаева предусматривал наступление с севера частями VIII корпуса и удар с юго‑востока от Раздола на Развадов, в тыл северному укрепленному фронту, частями XXIV корпуса. Конница Павлова в составе шести каз. полков к вечеру 5‑го сентября была сосредоточена в районе Пиасечно на правом берегу Днестра с целью отрезать путь отступления Миколаевскому гарнизону. Части XXIV корпуса, двигаясь от Галича форсированным маршем, могли подойти только к 15 час., когда было назначено общее наступление VIII и XXIV корпусов.

Боевые действия в течение 4‑го и 5‑го сентября свелись к обстреливанию укреплений артиллерийским огнем, а с подходом XXIV корпуса, после 15 час. 5‑го сентября, – к медленному наступлению пехоты обоих корпусов для занятия исходного положения для штурма, который должен был начаться на рассвете 6‑го сентября, когда к Раздолу должна была подойти в общий резерв 4‑я стр. бригада, делавшая от Нижниова переходы по 45–50 км в сутки. Когда на рассвете 6‑го сентября наступающая пехота стала продвигаться к укрепленным позициям, то выяснилось, что занимавшие ее небольшие части 20‑й австр. дивизии покинули долговременные укрепления Миколаева, где частями VIII и XXIV корпусов были захвачены большие трофеи, склады и более 40 орудий. Таким образом, и последняя укрепленная переправа на Днестре была оставлена австрийцами без боя.

Оценка боевых действий с 1 по 5 сентября

Итак, 3‑я