Понадобились оружие и бомба?

В 1918 году в состав Быковской волости входили села современного Спасского района: Ивановское, Братцевка (ныне с. Кирилловка), Новый Усад, а также село Покровский Майдан, деревни Крутцы, Покровка, Липовка, Сарайки, расположенные на территории Воротынского района.            В самой Быковке размещался волостной совет, да еще два сельских совета, т.к. село с середины XIX века было разделено на две части – «барщины», которые после отмены крепостного права стали именоваться «обществами».

В тот же самый день, когда в Быковку прибыли на конференцию коммунисты, крестьяне второго общества собрались на сход: обсуждали вопрос о выборе пастуха. Прослышав о появлении в селе приезжих, Григорий Васильевич Кужарин предложил «допросить коммунистов, по какому поводу они приехали», и предположил, что, наверное, они приехали с целью отобрать хлеб у крестьян.

Часов около четырех председатель Быковского волостного совета Иван Федорович Котин возвращался домой с сенокоса. Он увидел, что «к правлению подошла толпа народа (было почти все 2-е общество) и спрашивала, какие это люди приехали в Быковку?». И.Ф. Котин «объяснил, что это коммунисты-большевики приехали на партийную конференцию. Толпа не поверила и захотела убедиться в этом лично». Крестьяне направились к зданию бывшей земской управы, но там уже никого не было. Им сказали, что большевики ушли в чайную.

Толпа двинулась туда, в руках по случаю сенокоса были вилы, грабли, у некоторых появились колья.

Около чайной стояла повозка, в которой сидел В.И. Каганов, а рядом стоял Кутлаков. Толпа окружила их, Кто-то заметил спрятанную в тарантасе винтовку, попытался ее вытащить, завязалась драка. В.И. Каганов выскочил из тарантаса и побежал, но был пойман и избит. Кутлакова тоже сильно избили, но кто-то из женщин уговорил толпу оставить его, и он, бросив нанявших его коммунистов, умчал на тарантасе домой.

На шум из чайной вышли делегаты конференции, толпа подошла к ним. И.Ф. Котин попросил разъяснить людям причины их приезда. И.К. Комолов прочел письменное разрешение уездных властей на созыв конференции. Крестьянин Александр Иванович Солдатов закричал: «Зачем сюда с оружием ходите? Перебить вас всех нужно». Толпа поддержала его: «Зачем они, прохвосты, приехали? Грабить нас, отбирать хлеб и сады? Давай бей их! Нечего с ними разговаривать!». Воробьев пытался что-то сказать, но его голос был заглушён криками толпы.

Понимая, что лучший выход в данной ситуации – бегство, «Кокушкин бросился было к воротам. Но толпа затворила ворота и закричала: «Теперь не уйдете!». Тогда Кокушкин выхватил револьвер и навел его на того человека, который стоял у ворот. Тот отворил ворота и пропустил его, за ним проскочили товарищи Чернов и Артемьев». Быковцы побежали за ними.

Позднее егорьевские коммунисты настаивали на версии, что когда они «отбежали от ворот сажен 30, из кармана Артемьева выпала бутылочная бомба (очевидно, граната – А.Д.), у которой предохранитель был неисправен. Бомба взорвалась, но никого не убила, слегка только ранила товарищей Панкратова и Кокушкина». П.Е. Шанаев на допросе скажет:«В это время толпа уже отстала и остановилась. Когда дым рассеялся, толпа снова погналась». Пятерым делегатам все же удалось убежать, побросав одежду и обувь. Сам Шанаев пришел в Грязновку вечером и немедленно послал известие о происшедшем в Казыевку.

ПоказанияПетра Егоровича Шанаева не подтверждает в полной мере Иван Федорович Котин. На допросе он заявил, что бомба «убила одного из них», а троих коммунистов «толпа задержала и стала бить».

Старший милиционер Быковской волости Александр Иванович Фадеев, услышал взрыв гранаты, «...прибежал узнать, в чем дело». Он «увидел вооруженных граждан с. Быковки». «На земле лежало четыре человека, один из которых был уже убит, а трое сильно избиты». Судя по всему, убитым был председатель Егорьевского волостного исполнительного комитета Николай Александрович Воробьев.

Пойманных коммунистов били вилами, кистенем, палками, топтали ногами. Пришедшему фельдшеру не позволили оказать избитым помощь. И только «когда ярость толпы утихла», И.Ф. Котин распорядился отправить избитых коммунистов в здание Совета. Они были залиты кровью и просили пить. Их перевез «на подводе председатель 1-го Быковского совета» М.Г. Колесов.

Немного успокоившиеся крестьяне 2-го общества сошлись у дома Степана Ивановича Медведева, старшего милиционера Быковской волости, чтобы отобрать хранившиеся у того винтовки. Однако он заявил, что оружие сдаст только официальному представителю власти. Иван Иванович Краснов, бывший красноармеец, поддержал милиционера. Толпа набросилась на него и стала его бить. Братья Чирковы остановили избиение, и Краснову удалось убежать. Толпа все же разобрала оружие и разошлась по дворам.

Вечером И.Ф. Котин послал телеграмму в уездный совет депутатов. А.И. Фадеев также дал телеграмму начальнику милиции Ерину, который приехал в эту же ночь.

И вновь возникают вопросы. Во-первых, зачем на партийную конференцию делегаты приехали вооруженными? Во-вторых, случайно ли выпала граната или ее все же бросили в толпу, только на бегу это было сделано не удачно? Очевидцы трагедии рассказывали В.Н. Недокукину в 1960-х гг., что у Артемьева «ручная бомба не выпала из кармана, … а он ее специально выбросил, и она угодила в т. Воробьева».

Эпизод третий

Расправа

Вряд ли кому-то даже в самом кошмарном сне могло присниться то, что случилось на следующий после несостоявшейся конференции день. Об этих событиях сегодня писать трудно, поскольку показания участников конфликта крайне противоречивы. Люди на допросах то перекладывают вину на односельчан, то оговаривают себя, то кардинально меняют показания.

Судя по документам, следственные действия в конце июля – начале августа проводились, что называется, с пристрастием. Ноябрьские допросы носили явно более мягкий, доверительный характер. Однако к этому времени многих участников событий не было в живых. В сентябрьском отчете Губернской ЧК об этом говорится вполне недвусмысленно: «Все виновные понесли заслуженную кару, причем главные зачинщики, организаторы и подстрекатели были расстреляны, а остальные заключены в тюрьму…».

Утро 26 июля было неспокойным. Около 8 часов к дому, где жил бывший красноармеец Алексей Ефремов, подошли человек 20 крестьян. Они хотели арестовать его за то, что «он вместе с Стекловым и Медведевым Степаном Ивановичем состоял в союзе с казеевскими коммунистами». Но А. Ефремова дома не оказалось, и крестьяне разошлись.

Приехавший в село для разбора дела начальник Воротынской участковой милиции Ерин И.С. «стал производить дознание». Он допрашивал и арестованных накануне коммунистов.Михаил Григорьевич Русаков (из с. Бронский Ватрас), Василий Иванович Каганов и Иван Константинович Комолов (оба из с. Казыевка) «чувствовали себя еще довольно хорошо, ходили умываться».

Тем временем на собравшемся сходе решался вопрос, что делать с избитыми коммунистами. «Начальник милиции Ерин объяснил сходу, что он избитых допросит и отправит в с. Воротынец в больницу. Тогда из толпы выделились В.Л. Кужарин, П.И. Кужарин, Ф.И. Кужарин, П.И. Корнев (Горный), И.М. Шевелев, А.А. Лукоянов и И.П. Недокукин, которые начали кричать, что нечего коммунистов возить в больницу, а нужно добить».

Ерин уговорил толпу разойтись, пока он допросит пострадавших. Когда та разошлась, начальник милиции отдал распоряжение увезти избитых коммунистов в Воротынец. В этот момент коммунист М. Г. Русаков пытался бежать, но был замечен быковскими мужиками. Его догнали и вернули.

После чего опять собралась толпа. Стали раздаваться крики, что надо сейчас же всех арестованных убить, и вместе с ними заодно и милицию. Собравшиеся требовали, чтобы начальник милиции отдал арестованных по надзор быковцев. Ерин «не мог сопротивляться». Избитых коммунистов взвалили на подводу и увезли в скотный сарай, стоявший на краю села.

Именно там и было совершено убийство. В коммунистов стреляли из револьвера, Русакова добивали железными вилами, избитого Комолова потащили к Урге, продолжая бить топором и вилами, а затем бросили в воду. Каким-то чудом остался в живых Каганов, хотя пуля прострелила ему шею, раздробила челюсть и повредила язык, а по голове было нанесено несколько ударов колом.

Эпизод четвертый

Месть

И в это самое время над селом поплыл набатный звон, а со стороны лугов прогремели выстрелы. К Быковке подошел отряд казыевских коммунистов.

Перед тем, как продолжить рассказ нужно сделать небольшое разъяснение по поводу встречающихся в документах и воспоминаниях слов: «казеевские», «козеевские». Так быковцы называли жителей с. Казыевка, которое входит сегодня в состав Лысковского района, а Егорьевское стало селом Княгининского района. До Быковки от Казыевки – около 25 км.

Ночью 25 июля Кутлаков и Шанаев, сумевшие бежать из Быковки, сообщили комиссару по военным делам Егорьевской волостиВасилию Ивановичу Жотину о нападении на делегатов конференции. Жотин созвал коммунистов. Они решили «немедленно идти в Быковку, на выручку товарищей». Кроме того, комиссар «послал телеграмму о случившемся и с просьбой выслать отряд в уездный совет и в г. Н.Новгород». Отряд казыевских коммунистов по дороге вооружался, отбирая «у населения оружие и патроны».

Подойдя к быковским лугам, они увидели косцов и спросили, что те знают об убийстве Н. А. Воробьева. Косцы заявили, что его убили члены 2-го общества, а быковский коммунист А.М. Стеклов «указал им зачинщиков в том убийстве». «Не доходя до села с версту», коммунисты услышали звон в набат. Они видели, как «три человека побежали зачем-то в село Ивановское, вероятно, для сообщения об их приходе». Скорее всего, это были крестьяне, тащившие к Урге тело Комолова.Казыевцы открыли по ним огонь. «Один бежавший вернулся в Быковку, а двое скрылись в тростниках. Звон продолжался». Однако, после того как коммунисты стали стрелять и по храму, «звон прекратился».

Войдя в село, казыевцы направились к зданию волостного совета, где находились председатель волисполкома И.Ф. Котин, секретарь волисполкома М.А. Головин  и И.С. Ерин. Они увидели, что от церкви шли вооруженные люди и стреляли. Начальник милиции открыл окно и потребовал прекратить стрельбу. В.И. Жотин представился и спросил у них о местонахождении арестованных товарищей. Ерин дал ему протокол дознания и сказал, что ночь они провели здесь, а теперь отправлены в скотный сарай, якобы для их же спасения. В.И. Жотин возмутился: «Разве можно спасти жизнь там, где нет никакой охраны?» Ерин «замялся и сказал, что он это сделал под давлением толпы». Часть казыевского отряда направилась к сараю, «выставив заслон на дороге в Ивановское и на перекрестке улиц».

На дороге казыевцы, увидев бегущих по направлению к скотному сараю трех человек с винтовками, «бросились за ними, те скрылись в саду и стали оттуда стрелять». В начавшейся перестрелке было убито четверо быковских жителя. «У троих оказались винтовки, а у одного не было».

В сарае коммунисты нашли убитого М.Г. Русакова и сильно избитого, с простреленной шеей В.И. Каганова. У последнего пулей была раздроблена нижняя челюсть. Он знаками объяснил, что И.К. Комолова куда-то увезли.

В своем письме в Нижегородский губком РКП (б) сами коммунисты Егорьевской волости позднее напишут: « Придя в село, нашли на дороге лежавшего председателя Воробьева, … еле живого товарища Каганова, каковых отправили домой, а товарища Комолова не нашли, т.к. по словам секретаря Волостного совета Быковской волости Комолов был стащен к реке Урге и брошен в воду…».

В Докладе о деятельности Васильсурской уездной Чрезвычайной Комиссии читаем: «…ужасный вид замученных кулаками товарищей вызвали со стороны коммунистов безпорядочную стрельбу по селу, в результате которой оказалось убито шесть человек крестьян села Быковки».

Старший милиционер А.И. Фадеев в своих показаниях на допросе называет последующие действия казыевцев «расправой». Да и В. И. Жотин признал, что его товарищи «не могли себя сдержать и открыли беспорядочную стрельбу по убегавшим по разным дорогам людям».

Коммунисты взяли лошадей, отправили тело Н.А. Воробьева и раненого В.И. Каганова в Казыевку. Затем попытались найти труп И.К. Комолова, так как на этом настаивал его отец. Ерин «повел казыевских коммунистов по направлению к реке Урге», но и там поиски не увенчались успехом.

В это время в селах за р. Урга: Ивановском, Новом Усаде, Тубанайке и Монастырском Ватрасе – подняли набатный звон, и казыевцы поспешили удалиться. Около чайной к ним вновь подошел Ерин и предложил взять протокол дознания и мандаты членов конференции. Жотин В.И. «взял мандаты, а протокола не взял, не обратив на него внимания». Немного отойдя от Быковки, они встретили еще один отряд своих земляков, вооруженных винтовками, и несколько коммунистов вернулись в село. С ними пошел и отец И. К. Комолова.

Спустя какое-то время они догнали ушедший отряд. К. Комоловзаявил, что он убил начальника милиции Ерина, так как тот не хотел сказать, где находится труп его сына. Тут же В.И. Жотину сообщили, что убит местный помещик Александр Александрович Демидов. «На него указали крестьяне 1-го общества как на одного из вдохновителей кулачества. Вместе с Демидовым убили еще какого-то человека».

В докладе Васильсурской уездной ЧК говорится: « Неизвестно при каких обстоятельствах – расследованием на месте ввиду его спешности, этого не удалось выяснить – ими (казыевскими коммунистами – А.Д.) перед отъездом были разстреляны еще три человека, а именно возвращавшийся из какой-то поездки домой местный помещик Александр Александрович Демидов и ехавший с ним страховой агент I -го участка Васильского уезда Леонид Александрович Петровский, а также и упомянутый начальник милиции Ерин».

В.Н. Недокукин записал со слов жителей Быковки, что трое егорьевских (казыевских) коммунистов были убиты 25 июля. На другой день, когда «мстители» из Казыевки устроили самосуд, большая часть взрослого населения была на сенокосе. Группавооруженных винтовками людей «вместо того, чтобы разобраться, выявить виновных и наказать их, … проявила произвол.

Проезжая мимо чайной, где накануне останавливались для отдыха делегаты конференции, ни за что убили на месте в чайной содержателя ее Белякова И.И.

… Без всякого следствия и выявления обстоятельства событий был убит … у здания Волисполкома т. Ерин, а секретаря ВИКа Головина взяли под особый надзор и под угрозой смерти стали требовать, чтобы он указал место гибели и нахождения тел убитых накануне трех коммунистов.

… Прибывшие в Быковку егорьевцы стали искать по домам жителей, и без разбора личности расстреливали из винтовок первых попавшихся на глаза людей.

Жертвами такого произвола явились совершенно не причастные к восстанию граждане: Сухов Михаил Тимофеевич, Наумов Василий Иванович, Воробьев Федор Иванович, Салынин Александр Петрович (Петр Иванович?), Самохин Иван Егорович, – все они имели преклонный возраст.

В это же время был убит около своего дома – усадьбы помещик Демидов А.А. и находившийся с ним вместе родственник страховой агент Петровский Л.А., оба они возвращались в Быковку на лошади из поездки на хутор «Павлиха».

Перепуганные стрельбой жители села в панике разбежались из лугов с сенокоса в разные места: кто в лес, кто в соседние села, и домой стали возвращаться только к вечеру, когда группа егорьевцев, оставив Быковку, выехала к себе домой».

Приходится делать определенную сноску на то, что воспоминания записывались через 50 лет после тех событий, и не все данные совпадают с официальной версией, однако – и это важно! – в памяти жителей Быковки сохранились имена погибших сограждан.

Эпизод пятый

Погром

По уходе казыевского отряда из Быковки, «туда из окрестных сел хлынули огромные толпы вооруженных, чем попало, крестьян».

Из Липовки и Сараек людей привел Иван Алексеевич Бачагин-Мурыгин, который на допросе утверждал, что «получил бумагу с призывом на помощь селу Быковке … от председателя Быковского волостного совета» И.Ф. Котина, а тот «действовал под давлением народа». ЧленВатрасского совета Александр Семенович Щурин на допросе сообщил, чтов их селе созвали сход, на котором несколько граждан села Быковка сообщили, что у них идут избиения, и они просят помощи. А крестьянин Василий Степанович Лысов дополнил, что было вынесено «постановление, что если кто не пойдет, то будет предан смертной казни. Против отряда коммунистов надо выступить», так как «они никого не жалеют, и всех грабят, режут и так далее». На таком постановлении настаивали председатель Ватрасского совета Ф.И. Жуков, В.В. Мезин, М. Козин, И.И. Турилов, Ф.И. Щукин, И. Костин.

Крестьяне села Новый Усад были на покосе и слышали выстрелы из села Быковка. К ним в луга пришла «толпа Ватрасовских крестьян около 500 человек», и потребовали, чтобы они шли с ними. По словам Ивана Дмитриева «в Быковку новоусадские мужики идти не хотели, но вынуждены были идти под давлением ватрасского общества». Федор Иванович Серов сообщил, что созывалкрестьян села Новый Усад «под угрозой смерти» Иван Федорович Трифонов. По показаниям новоусадца Федора Ивановича Королева к ним «на луга из села Быковки прибыл посыльный и просил мужиков, чтобы они шли в Быковку для оказания помощи по борьбе с красногвардейцами. Здесь граждане села Нового Усада (кулаки) Фатов Яков, Фомичев Федор, Мишин Алексей и другие более зажиточные, стали уговаривать народ, чтобы шли спасать Быковских мужиков от набега Красной Армии. Некоторые пошли туда с оружием».

Сами быковские жители никак не ждали такого поворота событий.Крестьяне из окрестных сел начали производить в селе расправу с гражданами, считающимися «красными». Из окна волостного правления И.Ф. Котин видел, как толпа подошла к дому дьякона М.И. Стеклова и стала громить его.

Сын диакона быковской церкви М.И. Стеклова, Александр Михайлович Стеклов, большевик, «организатор партии коммунистов» в селе, прежде был председателем волостного совета, но, по словам отца, «в последнее время был не у дел». После разгона конференции он скрылся на чердаке хлева и так просидел ночь. Когда большая толпа подошла к дому, к ним вышел Михаил Иванович. Один крестьянин, из села Ватраса или Усада, ударил М.И. Стеклова и заявил, что они сейчас всех Стекловых перестреляют. Михаил Иванович убежал и спрятался в овраге. Потом он видел, как его сына Александра нашли в саду, выстрелили из винтовки, а затем стали наносить удары топором и шашкой.  С убитого сняли сапоги, брюки, золотой крест, забрали деньги.

Грабили дом Стекловых в основном новоусадские крестьяне. Ватрасский крестьянин Лысов Василий Степанович «удерживал своих односельчан от грабежа и говорил: «Не трогайте, ребята, мы сюда не грабить пришли». Одни его слушали, другие - нет». Один из них, например, «скинул гимнастерку и насыпал около пуда ржи». Слышались крики подбадривания: «Тащите, ребята, у него все было награблено, это наша кровь!».

На допросах ватрасские и новоусадские крестьяне рассказывали, как поровну разделили деньги между селами. По прибытии в Ватрас «председатель Ватрасского совета Жуков Ф.И. угощал всех чаем на деньги, взятые у Стекловых». Один из убийц A.M. Стеклова получил за это от схода в награду 75 рублей.

Эпизод шестой

Погром продолжается

Постепенно крестьяне из зауржских сел покинули Быковку. На какое-то время все стихло, слышно было только, как оплакивали убитых жителей села.

Однако, как сообщает уездная ЧК, «к вечеру того же дня в Быковку нахлынули новые огромные толпы народа из Воротынца, Ахпаевки и Елвашки. Переночевав, они на следующий день бросились искать бывших красногвардейцев».

Утром 27 июля по требованию председателя Воротынского совета М.В. Кузнецова председатель Быковского сельского совета 1-го общества М.Г. Колесов созвал сход.На нем «воротынские стали спрашивать: «кто де у вас в красной гвардии?» Им выкрикнули фамилии Медведева, Козлова, Ефремычева, Битина, Краснова, Ефремова. Кричал Василий Галкин (крестьянин 1-го Быковского общества) и другие. Воротынские требовали этого под угрозой. В это время убили Калашникова. Какой-то человек выстрелил из винтовки».

М.И. Киселев пытался спрятаться, но его нашли и привели на сход. Воротынский старик закричал: «Вот, товарищи, нашли одного в стогу». Кто-то из толпы ударил М.И. Киселева ребром вил по голове. С грубой руганью его избивали, пытались даже застрелить, но один из воротынчан «в тужурке защитного цвета» – бывший офицер Николай Николаевич Конторщиков – скомандовал односельчанам: «Разойдись! Если будут такие насилия, я все бросаю и ухожу. Нужно разобраться». И.Ф. Котин отвел М.И. Киселева в волостное правление. Там тот «просидел под замком часа три-четыре и был освобожден».

  В.Н. Недокукин, собирая свидетельства односельчан, записал, что погромщики «искали руководителей местной власти Медведева С.И., Краснова И.И. и др. Их не нашли…» Степан Медведев скрылся. Арестовали его жену и заперли в волостном правлении. Дом их разграбили.

«Пытали и издевались над шестнадцатилетним братом С.И. Медведева – Петром, который спасся от расстрела кулаками чудом.

Над Киселевым М.И. устроили страшную расправу и издевательство…, после чего он вскоре умер».

Вскоре пришли вести из Воротынца, «что со стороны Василя идет … отряд вооруженных» людей. Часть воротынской банды «наиболее активная, во главе с бывш. офицером Конторщиковым ушла в Ватрас с целью устроить вооруженное сопротивление советскому отряду».

Плохо ориентируясь в происходящем, жители Быковки решили было идти в Воротынец. Тем временем И.Ф. Котину удалось переговорить по телеграфу с председателем уездного исполкома Кочетовым. После чего он «стал убеждать население возвратиться домой». Доводы Котина, очевидно, возымели силу, и быковцы остались дома.

Эпизод седьмой

Шел отряд по уезду

Агитатор Зимин, как нам уже известно, по каким-то обстоятельствам не прибывший на конференцию, на которой «намерен был создать партийную организацию», в своем сообщении в губком РКП (б) 18 сентября 1918 г. пишет: «Пришлось бороться с контрреволюционным выступлением... В Василе была организована чрезвычайная следственная комиссия, председателем которой был Овсянников. В этой же комиссии был и я. Контрреволюция быстро была уничтожена».

«Чрезвычайная комиссия вместе с отрядом пробыла в Быковке 4 дня». За это время было допрошено свыше 50 человек. Расследование событий было еще не закончено, когда чекисты получили донесения, что в Ватрасе будто бы собираются «банды кулаков и их наемников» для нападения на отряд. Поэтому было признано необходимым двинуться на Монастырский Ватрас. При подходе к селу, чтобы подавить всякую мысль о сопротивлении, «было сделано 10 выстрелов из орудия», которые, как записано в знакомом нам Докладе Васильской ЧК «не повлекли ни человеческих жертв, ни особых разрушений, но зато заставили кулаков оставить всякую мысль о сопротивлении». К «ни особым разрушениям», очевидно, следует отнести пробоину в колокольне ватрасской церкви, которую заделали лишь недавно.

«Впрочем,- пишут в своем Докладе чекисты, - кулаков уже не было в селе: они поспешно удрали при первом же выстреле, предоставив бедноте одной держать ответ за произведенный погром. Беднота, конечно, учла эту измену кулаков и во время следствия большинство замаравших себя контрреволюционным выступлением бедняков чистосердечно раскаялись в совершенном и принесли повинную, выдав всех кулаков».

Вот так завершилось июльская часть так называемого «кулацкого мятежа» в Быковке. На памятнике начертаны четыре фамилии жертв. Однако теперь есть и другой, более полный список:

1. Беляков Иван Иванович – владелец чайной в с. Быковка

2. Воробьев Николай Александрович – коммунист из Егорьевской волости

3. Воробьев Федор Иванович – житель с. Быковка

4. Демидов Александр Александрович – бывший помещик

5. Ерин И. С. – начальник Воротынской участковой милиции

6. Калашников Иван Иванович – коммунист, житель с. Быковка

7. Киселев Михаил Иванович (умер от ран) – коммунист, житель с. Быковка

8. Комолов Иван Константинович – коммунист из Егорьевской волости

9. Наумов Василий Иванович – житель с. Быковка

10.  Петровский Леонид Александрович – страховой агентI-го участка Васильского уезда

11.  Русаков Михаил Григорьевич – коммунист из Егорьевской волости

12.  Салынин Александр Петрович (Петр Иванович?) – житель с. Быковка

13.  Самохин Иван Егорович – житель с. Быковка

14.  Стеклов Александр Михайлович – коммунист, житель с. Быковка

15.  Сухов Михаил Тимофеевич – житель с. Быковка

16. – 19. Четверо жителей с. Быковки, убитые в перестрелке в саду около сарая.

Однако народная трагедия на этом не заканчивается. Впереди было еще одно «действие» – осеннее.

 

Егорьевское

Бронский Ватрас

Липовка

Быковка

Новый Усад

Ивановское

Тубанаевка

Монастырский Ватрас

Семьяны

Ахпаевка

Воротынец

Казыевка

Грязновка

Елвашка