Глава 4. Приключения Марка и Тео.

 

I

 

В

олоча тело Мистера - Волка под руки, по длинному мрачно освещенному коридору и оставляя на полу лужи свежей крови, охотники остановились у мощной железной двери. Они исполняли приказ шамана, когда выйдя из портала, он передал тело Мистера – волка, своим головорезам, а сам поспешил приготовить лабораторию.

Набрали код, двери открылись, и они попали в хорошо освещенную комнату, с разного рода электронной аппаратурой, пробирками, медицинскими инструментами и операционным столом. Положив оборотня на операционный стол, они приковали его руки и ноги к кушетке стола.

К ним подошел Шаман, в белом медицинском халате и маске. Похлопав Мистера - Волка по щекам, он понял, что тот без сознания.

Тут же немедленно он попросил выйти своих головорезов за дверь и оставить их с оборотнем один на один.

- Как думаешь, что он с ним сделает? - спросил один из охотников своего товарища стоя за дверью операционной.
- Не знаю. Может, пришьет хвост, или отрежет ногу, а вместо нее вставит копыто. Тебе ли не все равно,  что у этого свихнувшегося человека на уме? Наше дело маленькое - быть кланом этого колдуна, и служить ему до конца времен своих, пока он с нами что-нибудь не сделал.

- Дааа, и клана уже как такого нет, - вздохнул первый головорез. Перебили, как пить дать, чудаки, какие то. Интересно откуда они взялись в лесу Шамана?
- Да кто их знает? - махнул рукой второй головорез. - Торэно жалко, молодой был мальчишка, всегда зимних уток спасал, пряча их в дымном лесу.

- Торэно был паренек что надо, - вздохнул первый. - Говорят,  что он раньше был лучшим другом Мистера - Волка.

- Чего разбазарились как базарные бабки? - Прикрикнул на них Шаман, через пять минут выходя из лаборатории. - Отвезите Мистера - Волка в комнату - палату.

Охотники сразу же подчинились указанию. Отвезли оборотня в палату и переложили на кровать, даже не заглянув под простыню, как бы сильно не было их любопытство.

К полудню Мистер - Волк открыл глаза, начал рассматривать потолок и стал потихоньку приходить в себя.

 

 

II

 

- Будь проклят тот день, когда я пошел за тобой – кричал Тео, падая в воздухе, из портала в реку.

Марк летел перед ним, со страхом наблюдая, какая красота стояла вокруг. Здесь все дышало воспоминаниями детства Марка. Когда дядя первый раз взял его на рыбалку, в округе стояла точно такая же красота.  Отвесные скалы смотрели в светло синее небо. Между ними разливалась и переливалась лазурным светом не глубокая река…

Марк понял, что Шаман крадет память, каким то образом и прячет воспоминания по мирам, которые можно открыть только бубном.

Где то высоко в небе с грохотом захлопнулся портал. Который до этого представлял собой трещину между мирами, и Марк мог разглядеть в трещине неба частичку Священного леса и мордочку любопытной белки, которая завораживающими глазами смотрела из того мира в этот.

Один за другим мягко шлепнувшись в реку, друзья начали плыть к берегу. Уже сидя на берегу выжимая и просушивая свою одежду Тео, задал Марку вопрос:

- Это точно тот мир, в который ушел Шаман и забрал с собой Мистера - Волка?

- Я надеюсь, - проговорил Шолтес, зашнуровывая мокрый ботинок после того как вылил из него воду.

Немного просушив одежду, бубен и провизию, писатель и полицейский отправились снова в путь.

-Я так устал, хочу на диван и кружку горячего чая. Все бы за это отдал, – сказал Тео, лениво идя уже несколько километров следом за Марком.

- Я тоже, – ответил Марк, - но судя по всему, дома нам не видать еще долго. Если хочешь, сделаем привал.

Мужчина скинул рюкзак, а вместе с ним и бубен, и присел у дерева, Тео последовал его примеру.

-Посмотри, какое дерево, в детстве я лазил по такому и стрелял из рогатки по птицам. Что там такое на ветке весит? – полицейский показал другу на высоко расположенную от земли ветвь.

- Чертовщина, какая то, – вздохнул писатель и полез на дерево, что бы снять зацепившуюся за ветвь вещь.

- Мои опасения подтвердились Тео, это твоя рогатка, – крикнул Марк, перелазив с ветки на ветку. Лови, мужчина скинул рогатку вниз.

- Как, твою мать, это может быть? - непонимающе уставился Тео на рогатку поднятую земли, это действительно была его рогатка. - И что за опасения Марк?

Писатель посмотрел вниз на друга.

- Кто - то ворует наши воспоминания и разбрасывает их по мирам. Может быть это Шаман? – проговорил он.

Сидя высоко на дереве Шолтесу открылся прекрасный вид на всю округу. Вдали сверкали изумрудным светом стеклянные купола чьего то дворца. Дворец стоял посреди золотого пшеничного поля. Марк спустился с дерева и сказал, что нужно идти во дворец тот, что в поле. Ибо кроме дворца здесь пока больше ничего нет. Одно длинное поле из золотых колосьев по обе стороны реки.

- Я не удивлюсь, если этот мир не закончен и там за полем ничего нет, – сказал писатель, закинул рюкзак и бубен на плечо, и они с полицейским снова двинулись в путь.

Шолтес и Мастисс стояли у изумрудных ворот и рассматривали в отражении себя.

- Здесь где – то, должен быть звонок, – полицейский провел рукой по двери и косяку. Так ничего и, не обнаружив, он просто толкнул дверь из толстого, зеленого стекла внутрь.

Дверь открылась, и друзья увидели перед собой изумрудного цвета зеркальный пол и зеркальные стены. Здесь все было выложено зелеными зеркалами, даже ваза состояла из мелких квадратов изумрудного зеркального стекла, стоящая на зеленом стеклянном круглом столике, у стены, поодаль от Марка.  

Писатель и полицейский стояли во дворе на зеркальной площадке и не решались пройти дальше, что бы поискать вход во дворец.

- Наверняка тоже чье то воспоминание, явно из сна, – почесал затылок Марк.

- Здесь есть кто-нибудь? – крикнул Тео, сложа руки рупором.

 

 

III

 

Приподнимаясь с постели, Мистер-Волк почувствовал острою боль в боку и снова рухнул на подушку. Зашитая рана с вынутой стрелой уже почти не кровоточила, все-таки Шаман был отличным лекарем.

В дверях палаты появился мужчина в белом халате – Ну что пробудился сукин сын? – грубым голосом спросил Шаман оборотня.

- Что ты сделал со мной, старый черт? Оставь, наконец, меня и моих друзей в покое! – со злостью в голосе проревел оборотень.

- Я же тебя предупреждал, – прорычал мужчина в ответ.

- Что все, что я делаю, я делаю тебе на благо! Почему ты никогда меня не слушаешь? Священный лес навлечет на все миры беду, если вовремя не избавится от зверей мутантов.

- Они никакие не мутанты! Они мои друзья! – оставь их отец, прошу тебя.

- Нет! Ты много не знаешь, Шаман отвернулся к окну и завел руки за спину, сжав их в кулаки.

- До того как я создал этот мир, который ты забрал у меня, что бы жить среди зверей. Я ввел в их ДНК ген мутации, что бы из животных сделать людей. Но что-то пошло не так и, теперь имея разум человека, они все равно остаются животными и живут на уровне инстинктов. Все бы ничего, но ген начинает делать свое дело, и животные вынуждены мутировать в кровожадных монстров. Они становятся опасными для всех Вселенных. После 49-ти Восходниц животных будет уже не остановить. Они придут, что бы уничтожить все на этом свете, и тебя тоже. Поэтому я и моя группа людей пытаются истребить все население Священного леса, чтобы не допустить катастрофы. Так что не лезь не в свое дело и не мешай мне.

- Но ведь они живые отец, все чувствуют, мыслят. Неужели нельзя повернуть работу гена вспять или удалить его? Неужели нельзя все исправить без резни и поножовщины?

- Если бы было можно, я бы исправил. Но ты помешал мне, встав против меня!

- Правду ли ты мне говоришь, отец? Или это очередная ложь, выдуманная для того, что бы прикрыть эксперименты над своими подопытными.

- Ты никогда не верил мне, и вел войну против меня и Торэно.

- Он сам меня предал, – огрызнулся Мистер – Волк. - Обо всех моих действиях он докладывал тебе и мешал моим планам.

- Да не предавал он тебя, а помочь хотел тебе – вздохнул Шаман. - Уберечь тебя от беды. Он не раз тебе пытался все объяснить, но ты и слушать ничего не хотел. Ты был не готов к объяснениям.

- Что же я натворил?! Я убил его! – ужаснулся оборотень, упал в подушку и зарыдал. Он всегда был моим лучшим, моим единственным другом. Мы с Торэно дружили с раннего детства до тех пор, пока ты не создал этот, чертов, Священный лес. Это все ты виноват! Ты! – закричал сын в гневе, соскочил с постели и набросился на отца с кулаками.

- Успокойся, что сделано, то сделано! Торэно уже давно ушел отсюда, когда понял, что больше не хочет ни с кем воевать, и помогать мне, создавать миры, – оттолкнул Шаман сына обратно на кровать.

Мистер – Волк согнулся от острой боли в боку.

- Но, как это? Я сам лично его задушил в битве, – тяжело дыша, парень уставился на отца не понимающим взглядом.

- Не его ты задушил. С тех пор как он ушел, я создал его клон, мне нужен был помощник. Естественно с его согласия, – посмотрел Шаман на сына и снова отвернулся к окну.

Прошла минута молчания, парень сидел на кровати, зажимая рукой бок и обдумывая слова отца.

- Куда ушел Торэно? – наконец прервал молчание парень – оборотень.

- Я не знаю, просто ушел и все, одному ему известно куда.

- Кто эти двое, что помогали тебе? – Обратился отец, к сыну отвернувшись от окна и посмотрев тому в глаза.

- Мои друзья из параллельного мира, пришли с определенной миссией найти своих заблудших сюда друзей.

- Кажется, они украли мой бубен! – неожиданно схватив за грудки оборотня, прорычал Шаман в лицо сыну. - И как мне теперь их найти? Что прикажешь мне теперь делать? Сидеть, тут сложа руки и ждать пока Вселенную, как большой сыр съедают звери – мутанты???

- Вставай, собирайся! - Шаман кинул на постель больного, его постиранную и зашитую одежду. Отправляйся к Утренней горе, там живет злой колдун - фермер, тебе надо будет у него забрать маленький бубен, что открывает двери миров. В помощь даю тебе своих ребят, коней и провизию. Дорога твоя будет тяжелая и долгая. На, выпей, – отец протянул оборотню пузырек с зеленой жидкостью.

- Что это? – морщась от неутихающей боли в боку, спросил сын.

- То, что прибавит тебе сил, и ты забудешь о ране, – ответил Шаман.

Оборотень быстро выпил настой и стал одеваться. Отец не обманул, ему действительно стало лучше. Поэтому уже к обеду он и пятеро молодых ребят смогли отправиться в путь.

IV

 

В это время Марк и Тео искали выход из зеркального замка. После того как они зашли, дверь позади них захлопнулась и превратилась в  зеленое зеркало.

- Это, похоже, зеркальная ловушка, – сообразил Тео, ощупывая зеркальные стен и полы, ища выход в виде двери.

- Здесь есть кто-нибудь? – крикнул Марк.

Не услышав ответа, они почувствовали, что зеркальный пол и стены вздрогнули, потом еще раз и еще.

Тут ребята увидели, как на них надвигается здоровый черный мохнатый паук. Постукивая лапами о зеркальные плиты пола, он наводил ужас своей мощью и своими размерами. В это время Марк неожиданно на их счастье вспомнил, что у него на плече висит бубен. Немедля ни секунды, он взял его в руки и стал по нему бить. Мелодия бубна отражалась от стен зеркала и звенела в ушах. Паук остановился и больше не двигался. По правую руку от Марка в зеркальной стене от вибрации стала образовываться дыра, наполненная жидкой розовой пылью.  Ребята быстро в нее шагнули и оказались за воротами замка.

- Скорее уносим отсюда ноги! – проговорил полицейский.

Писатель забросил бубен на плечо, и они оба побежали по полю подальше от проклятого дворца. Добежав до конца поля, они свалились в колосья, чтобы отдышаться.

Марк раздвинул колосья, и увидел под собой небо, он понял, что они находятся на большой высоте.

Большая площадь поля с дворцом просто висела в воздухе над таким же полем с дворцом. Там в колосьях прятались двойники Марка и Тео, а может быть, это даже были они сами. Потому что там двойник Марка смотрел вниз, точно так же как сам Марк здесь, а Тео - ломал булку. Марк перевел взгляд вверх и увидел, что и рядом и над ними так же плавают отрезки земли, на которых все тот же дворец с куполами и два человека прячущиеся в поле. И там мы, – проговорил про себя писатель.

Тео сидел рядом и ел хлеб, приготовленный и собранный ему в дорогу белкой.

- Я, кажется, сильно проголодался ото всех этих потрясений, – проговорил Тео с набитым ртом, жуя хлеб. А белка очень вкусно печет. И вообще если бы не этот замок с пауком, я бы думал что я в детстве на сборе урожая с матерью. Моя мать пекла такой же вкусный хлеб. Начал собирать свои воспоминания Мастисс.

- Кажется, ты прав Марк, кто то прячет от нас наши воспоминания по закоулкам этих миров – заключил Тео.

Марк обратил свой взгляд на друга, – как ты можешь, есть в такой ситуации? Иди сюда, посмотри.

Тео подсел к Марку ближе заглянул за колосья и увидел ту же картину что и Марк.

- Хех, интересно, что это за рекурсия, или как это там правильно называется? Обалдеть можно, под нами мы, над нами мы, и везде мы. Дааа, это будет по круче, чем трипы после ускоряющих средств, – вымолвил Тео, дожевывая булку.

-Мы плывем в воздухе на поле с дворцом паука и везде в небе как бы отражаемся, нас тут тысячи или даже бесконечность, о-о-о-о, у меня кружится голова, – вздохнул Шолтес.

- Надо отсюда выбираться, это ни не законченный мир, а мир, замкнутый сам на себя. Здесь кроме повторяющегося поля с дворцом, висящим в воздухе ничего нет. Ну, еще парочка твоих воспоминаний завалялась, – посмотрел писатель на полицейского. - Забирай их и сваливаем. Он снова начал бить в бубен. В пустоте рядом с краем поля появился овальный портал.

- Ну вот, твою мать, нам еще и прыгать придется, нельзя ему было образоваться над полем? – недовольно пробурчал Марк. - За мной!!!

Он разбежался, оторвался от поля, повис на мгновение в воздухе и скрылся в портале вперед ногами. Друг не мешкая ни минуты, прыгнул за ним.

 

 

V

 

В этот раз они приземлись в стог сена, возле какого то деревянного амбара.

- Мне начинают надоедать эти прыжки, – сказал раздраженно Шолтес, отряхивая джинсы от соломы.

- Мне тоже, – промолвил Мастисс и заметил, что к ним приближается человек, неся перед собой вилы, направленные острием на них. Этот человек был явно фермером, если судить по комбинезону из джинсовой ткани, и соломенной шляпе на нем. Такую одежду обычно носят фермероделы.

- Кто такие? – мужчина слегка, но больно ткнул вилами в ногу Тео. Что вы здесь забыли? И откуда вы? – обвел старик взглядом друзей.

- Не тыкайте больше, пожалуйста, больно же, – посмотрел Тео на фермера, потирая ушибленную ногу. Мы все расскажем. Это длинная история, нельзя ли нам перебраться в более удобное место для этого разговора? Слишком горячо сегодня ваше палящее солнце. Я бы был вам очень благодарен за стакан воды, – морщась то ли от боли, то ли от солнца, проговорил Тео.

Марк следил за обоими, не проронив ни слова.

- Хорошо, пойдёмте – мужчина все так же держал вилы перед собой на случай самообороны. Но Марк и Тео даже не думали нападать на старика.

Сидя на мягком диване, накрытым пледом в красно белую клетку, Марк и Тео как можно яснее пытались объяснить, кто они и как сюда попали. В тайне надеясь, что это место не на подобии их планеты, иначе их тут же упрячут в психушку. По крайней мере, будь они на месте этого фермера, то именно так бы и поступили, слишком бредовым выглядел их рассказ.

Старик, как ни странно отнесся к их рассказу спокойно, даже принес по бокалу травяного отвара и тарелку печенья.

- Вы, наверное, устали с дороги и приключений, вот подкрепитесь.

Поблагодарив фермера за заботу, наслаждаясь, горячим отваром каких - то ароматных полевых трав, Тео откинулся на спинку дивана и простонал:

- Боже, как давно я об этом мечтал. Все-таки тяжело жить без удобств и как только первобытные люди жили?

- У вас уютная веранда, – проговорил Марк, закрывая глаза и глубоко втягивая ноздрями воздух, – здесь даже воздух ароматный. – Скажите, вы что-нибудь, знаете о Шамане? Без него нам никогда не найти наших друзей. Я даже не знаю, в каком из миров нахожусь сейчас. - писатель допил отвар и отставил пустую кружку в сторону.

 

 

VI

 

Этот мир называется «Утренняя гора». Видите, перед моим домом, напротив веранды, где мы сейчас сидим, стоит высокая гора вся в цветах? Так вот, она появляется только утром, а к вечеру исчезает и так каждый день и это не мираж, это настоящая гора. Шамана я знаю лично, когда то он украл у меня этот бубен. Фермер крутил, в руках бубен открывающий миры. - Но благодаря вам, моя вещь вернулась ко мне обратно.

В глазах фермера блеснул злой, зеленый огонек. Его пальцы скривились и жадно вцепились в обод бубна. Черты лица стали молодыми, и ужасно страшными, рот искривился, седые волосы почернели, фермер расхохотался так, что в жилах друзей застыла кровь.

- Это моя вещь! Отдайте мне ее, – злобно прорычал Фермер.

От его голоса небо заволокло тучами, закружил ветер, поднимая пыль и срывая цветы.

- МОЙ БУБЕН! Он должен принадлежать мне!!! – фермер возвел руки к небу – МНЕ!!!

- Твою мать! – полицейский выронил кружку с чаем, быстро выхватил из-за пояса пистолет и, не раздумывая пустил колдуну пулю в лоб.  

Фермер мертвый упал на пол, пуля прошла на вылет, из дыры в черепе лилась кровь. Волосы обрели былую седину, а лицо – старость.

- Что ты наделал Тео? – вскричал Марк, сидя до этого в глубоком трансе, хотел встать и подойти к старику, ну тут же неловко завалился на правый бок и упал со стула рядом с трупом.

У Тео вспотели руки, и закружилась голова. Ветер стих, снова светило солнце и стояла жаркая погода. Тео почувствовал, как его веки тяжелеют, словно налитые свинцом и закрываются. Он провалился в глубокую темноту и больше ничего не ощутив, забылся глубоким сном.

 

Глава 5. Любовь оборотня.

 

I

 

3

33 дня скакали всадники, а с ними их главарь оборотень. Дорога действительно оказалось долгой и трудной. Лес сменялся городом, город полем и снова начинался новый лес. Опять начала заканчиваться провизия и Мистер – Волк предложил остановиться у подножия приморских цыганских скал. Название свое скалы получили из-за того что это излюбленное место остановки цыганского табора.

Оборотень решил сделать привал, наловить и закоптить на костре рыбы, поймать и пожарить мясо какого-нибудь животного, обитающего в лесу за скалами и вообще отдохнуть от дороги.

- У меня уже квадратная задница от этой езды! - Вечно отец, от тебя одни беды, – возмущался парень, разводя костер, и пытаясь сесть на песок. Рядом сновали ребята, подготавливая все для привала: кто то стирал одежду, кто то пошел к чистому ручью наливать воды во флягу, кто-то, задрав выше колен штанины уже стоял, рыбачил.

«Все-таки хорошую команду дал мне отец, – размышлял Волк, - хоть в чем-то смог облегчить мне путь, в который я не попал бы без его помощи».

Сын злился в тайне на отца, он так и не смог его простить, не смотря на всю правду. Отнюдь, все дело было даже не в Священном лесе. Священный лес был выкраден оборотнем назло отцу. Когда Мистер – Волк был маленьким, отец не уделял должного внимания сыну, мать бросила их обоих, потому что не смогла жить с шаманом и колдуном в одном лице. За это отец наказал мать, когда нашел ее живущую с любовником в лесу, и сослал ее доживать свой век в один из миров. К сожалению, сын не знал в каком она мире, ведь миров бесконечное множество. Иначе он давно бы ее забрал оттуда просто украв у отца бубен. Сын давно простил мать, а вот отец был жестоким человеком и ни в какую не хотел слушать просьбу сына вернуть мать в наш мир.

Будучи еще совсем ребенком, мальчишка как то забрался в лабораторию отца и случайно выпил колбу с каким-то раствором, после этого он каждую ночь стал превращаться в волка, а когда вырос смог управлять этим состоянием по желанию. Имея такое преимущество перед остальными людьми в клане, оборотень однажды прокрался в кабинет отца и украл бубен. Правда, для этого ему пришлось перегрызть глотки двум охранникам, охранявшим вход в кабинет.

После этого он спрятался в Священном лесу (о котором когда то рассказал ему отец) среди себе подобных, думая что отец не найдет его. Но отец нашел и забрал бубен. А оборотень остался жить в лесу, сказав отцу, что домой больше не вернется.

Постарался забыть свое имя, которое ему дала мать, у него было красивое имя – Эдвис, став, таким образом, Мистером – Волком.

Постарался забыть отца, который жестоко поступает с близкими ему людьми. Установил в лесу свои правила и законы. Стал предводителем зверей и обрел здесь смирение и покой до первой Восходницы.

В Священном лесу год был в 365 дней, длилось такое времяисчисление 10 лет. Потом дней в неделе стало восемь. Потому что пришла, чертова Восходница, запланированная отцом при построении мира. Если звери станут опасны для мира, каждую Восходницу должна происходить зачистка леса.

 

 

II

 

Был уже почти вечер, когда оборотень Эдвис сидел и мешал сухой веткой в костре угли, размышляя над своей никчемной жизнью, как вдруг раздался сильный взрыв. Парень невольно пригнулся. На горизонте океана из воды стала вырастать огромная белая статуя женщины в одеянии-простыне.

Статуя перестала расти и начала приближаться к берегу. Ее нос сандалия с грохотом открылся, и по ступеням на берег спустилась молодая девушка с золотыми волосами в белой мантии. Одного взгляда хватило ей, что бы понять, что она столкнулась с измерением любви.

Девушка с любопытством рассматривала Эдвиса, сидящего у костра. Его жгуче черные волосы и такие же брови, правильные черты лица, серые глаза и пухлые губы говорили о том, что их владелец слишком прекрасен, что бы быть настоящим. Однако он не был миражом. Его вылинявшие, когда то синие джинсы были слегка в песке, а белая рубашка сушилась на ветке. От широких загорелых плеч и накаченной груди девушка с трудом отвела взгляд. Что-то зашевелилось в ее сердце, казалось, там распустился бутон цветка и его лепестки щекочут ее изнутри. Горячим водопадом кровь прилила к низу живота, и девушка ощутила, дикое возбуждение. Алым румянцем зарделись ее щеки. Она подошла к парню и заговорила первая.

- Прости, если напугала тебя. Меня зовут Лопарена, я из рода океанских русалок, живем мы под водой. Иногда поднимаем свою статую - дом из воды и пугаем корабли, и тут она расхохоталась совсем как настоящая русалка. Если уж совсем плохое настроение – то мы их топим, – нахмурила она свои красивые, изящные брови.

Легко ступая по песку, она подошла к парню. Обняла его и положила свою голову ему на грудь. Прислушиваясь к сердцебиению его сердца, она тихо произнесла – а ты мне понравился, - прижалась она к нему еще крепче. Потом отступила в сторону, чтобы посмотреть на парня издалека.

Легкий океанский ветер ласково трепал подол ее длинного белого струящегося платья на ее стройной фигуре. Золотистые волосы украшала диадема из прозрачных камней, горящих под последними лучами уходящего солнца всеми цветами радуги.

Она стояла на берегу океана словно нарисованная, эфемерная, едва уловимая, будто богиня, спустившаяся с небес.

«Наверное, она и была богиней, богиней океана», – подумал Эдвис, и понял, что влюбляется в нее. Первый раз в жизни он ощутил, как приходит настоящая любовь. Так резко и неожиданно, словно гром среди ясного неба, но в то же время нежно, как будто прошел котенок мягкими лапками по осенним, сухим и хрустящим листьям парка.

Парень, немного оправившись от приятного шока и ее красоты, рассказал ей о том, что он сын Шамана и зовут его Эдвис. Здесь он не хотел прятать свою личную историю, в конце концов, это был его настоящий мир. И перед ней, почему то ему хотелось быть искренним и беззащитным. Его команда с очарованием смотрела на русалку.

 

 

III

 

Эдвис рассказал Лопарене всю свою историю, о том кто он, откуда и куда путь держит. Девушка предложила парню и его ребятам доплыть до колдуна в статуе. Так будет быстрее и безопаснее добраться до гор, нежели скакать на конях день и ночь.

Ребята согласились, собрали все необходимое, взяли коней и стали подниматься по ступеням

статуи. Лопарена и Эдвис шли позади всех. Они держались за руки и смотрели с упоением друг на друга.

Все зашли в полутемное помещение. Оранжевым, как апельсин, гладким и мягким материалом было выстлано нутро статуи, тут и там на стенах горели факелы в виде небольшой лампы, в которой плясал огонь. Лампа крепилась к стене железным витиеватым обрамлением. На полу лежал белый ковер с рисунком из красно - коричневых цветов. Помещение было достаточно просторным и заканчивалось белоснежной мраморной лестницей наверх. Статуя внутри была заполнена комнатами, одну из которых занимала не понятно, откуда взявшаяся, конюшня. Ребята сразу определили своих коней по стойлам, а сами разбрелись по комнатам для гостей.

Помимо Лопарены в доме еще жили две русалки - Лявиса и Сифима, они были сестрами Лопарены.

Когда все перезнакомились и разошлись по своим местам, Лопарена взяла Эдвиса за руку и отвела в свою спальню без окна.

Сидя на кровати с русалкой оборотень спросил ее о том, где же она прячет свой хвост?

Лопарена подошла к одному из шкафов и, открыв его, выудила из его недр, что то блестящее и переливающееся. С легкой небрежностью кинула, это одеяние на постель к Эдвису, и расхохоталась.

Оборотень подумал, что она хочет показать ему свое платье. Он взял в руки наряд и увидел, что это было никакое не платье, а необычайной красоты рыбий хвост, пластины, чешуи которого, горели огнями маленьких солнц при свете прикроватного ночника.

- Знаешь, таких нарядов у меня много – подмигнула она ему и улыбнулась.

Теперь оборотню все стало понятно.

Лопарена стояла вблизи от него и улыбалась. Она была нежна и прекрасна. Эдвиса словно магнитом тянуло к ней. Молодость и горячая кровь сыграли свою роль. Не в силах больше противится природе, он подошел к русалке и обнял ее. Их губы слились в сладострастном поцелуе. Эдвис подвел ее к кровати, и осторожно сняв диадему, положив ее на туалетный столик. Взял Лопарену на руки и, уложив на постель, начал страстно целовать и обнимать. Его жаркие поцелуи и горячее сильное тело сводили ее с ума. Не понимая, что она делает, она расстегнула ремень его брюк, в диком возбуждении он скинул брюки на пол.

Он нежно ласкал ее тело сквозь прозрачное платье, и это ему доставляло ни с чем несравнимое удовольствие.

Девушка вся дрожала от возбуждения под его ласковыми и в то же время властными пальцами. Ее золотистые волосы разметались по подушке, и от этого она казалась еще прекрасней. Эдвис отщелкнул брошь ее платья, и оно соскользнуло за ненадобностью на пол. Их взгляды встретились, а губы снова слились в поцелуе, их тела сплелись, а души сошлись в едином порыве. Эдвис никогда не обладал девушкой до этого дня, для него это было новое ощущение. Он смотрел в ее цвета океана глаза и любил ее каждым движением своего разгоряченного тела. Ему казалось, что он тонет в океане тепла и близок к безумию от столь приятного и невыносимого чувства, чувства которого он не мог описать словами, это было выше, чем блаженство и ярче чем наслаждение. Забыв обо всем на свете, он как будто бы исчез на время из мира и проблем что так его тревожили и раздирали его душу и нутро. Под частые удары его сердца из новой неизведанной реальности эта девушка показала ему дорогу в рай.

Эдвис еще спал, когда Лопарена принесла ему в фарфоровой чашке чай с нежным ароматом, полевых цветов и, разбудив нежным поцелуем своих чувственных губ, сказала что уже утро. Оборотень слегка потянулся и мило улыбнулся девушке.

Вспомнив вчерашний вечер, где то в глубине души стало тепло и это приятное тепло разлилось по всему телу.

- Вставай, пойдем, я покажу тебе весь свой дом. Ты еще не был наверху, - сказала Лопарена.

 

 

IV

 

Они поднялись по белым мраморным ступеням в центр управления, где у руля сидела Лявиса.

Она сидела в кожаном черном кресле, закинув свой зеленый блестящий хвост в мелкую круглую пластинку чешуи, на стол с кнопками.

- Приветствую влюбленных, – ее огненно алые губы расплылись в улыбке, она смотрела на нас своими ярко зелеными глазами с озорным огоньком.

- Давай слезай негодяйка. Чего расселась? Иди лучше Сифиме помоги, она сегодня готовит на большое количество человек. А ты как всегда прохлаждаешься. Опять пугала пиратских ребятишек? – недовольно свела брови у переносицы Лопарена, слегка пожурив сестру.

- Я то, че, они сами в меня едой кидаться начали, когда я солнечные ванны, сидя на камне, принимала, – проговорила обиженно Лявиса, запрокинув свои длинные ярко рыжие как пламя костра волосы, на одно плечо и расчесывая их пальцами.

- Иди, говорю, – Лопарена хлопнула девушку, откуда то взявшимся в ее руках полотенцем.

- Ой, все, иду я, – юная русалка скинула хвост со стола, встала, нагнулась и демонстративно расстегнула молнию на бедре, чувственно смотря мне в глаза. Ее обнаженную грудь прикрывали длинные слегка вьющиеся рыжие волосы, она провела рукой по бедру и нежно спустила блестящую кожицу на пол. Подняла хвост, перебросила через руку и, оставшись в одних белых трусиках, легко ступая босыми длинными ногами по полу, вышла за дверь. Напоследок снова мне, улыбнувшись, когда проходила мимо меня.

Я вытер пот со лба и выдохнул.

Лопарена глядя на меня расхохоталась, объяснив, что ее младшая сестра та еще «шкода». И что бы я больно то не расслаблялся в ее присутствии, а то соблазнит, песен напоет, и за борт статуи выбросит, будешь потом собой в океане золотых рыбок кормить. И снова весело расхохотавшись, села за пульт управления.

 

 

V

 

- Берем маршрут на горы. - Система «викинг», с вами говорит центр управления статуи Кавана,- берем маршрут на горы, – проговорила девушка, водя пультом по столу и нажимая какие-то кнопки с разноцветными огоньками.

- Вас поняла. Центр управления статуи Кавана, говорит система «Викинг», - донеслось, откуда то из динамиков с невысокого потолка комнаты.

И в ту же минуты, все открытые окна - иллюминаторы захлопнулись, статуя-корабль подпрыгнула и быстро начала терять свою высоту, погружаясь в воду. Почему я сказал терять свою высоту, потому что статуя была высотой с самый высокий маяк, который я только мог видеть.

Оказавшись под водой на глубине океана через пару минут, в комнате рубки открылись новые большие круглые окна.

- Это что бы любоваться видом, – проворковала Лопарена, чмокнула меня в щечку, увидев мой изумленный взгляд.

- Дааа, здорово, наверное, жить в такой красоте: то в небесах, то на воде, то под водой, – проговорил я, уставившись в иллюминатор, смотря как мимо проплывают разноцветные рыбки, иногда заглядывая к нам.

- Скучно, вздохнула девушка, - очень скучно. Ведь рано или поздно ко всему привыкаешь. И начинает надоедать то, что раньше вызывало нелепый восторг.

Мы плыли в глубине огромного, великого, опасного и прекрасного океана.

Наблюдали жизнь рыб снующих туда-сюда среди океанских разноцветных рифов, видели несколько таких же плывущих статуй, которые проплывали мимо нас. Даже на самой глубине видели заброшенный город русалок.

Лопарена сказала, что это не город, это место в котором временами проходит русалочья ярмарка, где они обмениваются найденными вещами на дне океана.

Вы не представляете себе, как глубок океан, он настолько глубок, что наш маяк – статуя просто песчинка в его желудке. Здесь столько мест, куда не плавала нога человека. Столько вещей покоится на дне, в затонувших уже полуразвалившихся кораблях. Даже сундуки с золотом разбитые и никому не нужные, становятся собственностью его величества океана, потому что достать их со столь глубокого дна не под силу никому.

 

 

VI

 

Мы сидели и обедали в большом зале. Здесь был накрыт большой стол и подано много-много разных вкусных блюд. Конечно, в основном на столе присутствовали морепродукты разных видов. И приготовлены блюда были по-разному: от варёного - до жареного и даже копченого омара.  Поданы на красивых тарелках, уложены среди овощей зелени и ягод. Стол ломился от яства и красоты.

В светло розовом коротком платьице сновала сестренка Лопарены - Лявиса, накрывая на стол. Эта шельмовка не сводила с меня своих зеленых глаз, то и дело, пытаясь со мной флиртовать, но я был начеку. Сифима же не обращала на меня никакого внимания, впрочем, она ни на кого из присутствующих не обращала внимания, не только на меня.

- Сестра – монахиня прям, а не русалка, – подумал я, и тот час был одарен яростным взглядом Сифимы.

«А что если русалки умеют читать мысли», - промелькнуло в моей голове, пока я жевал сочный хорошо прожаренный с хрустящей корочкой кусочек рыбы.

Честно говоря, Сифима выделялась из своих сестер - она была самая старшая, красотой не блистала, всегда строга и сдержанна со всеми. Ее стройное тело обволакивала сиреневая, рифлёная не прозрачная ткань. Ее русые волосы всегда были собраны в пучок на голове, поблекший взгляд синих глаз и бледные губы говорили о том, что она не радуется жизни как ее сестры. А быть может, просто не умеет. На нее то и дело стал украдкой поглядывать один человек из нашей команды.

- Вирнер, пнул ногой под столом я чувака,  – Нравится? Да? – я показал взглядом на Сефиму.

Сефима тут же смутившись, отвернулась и стала перетирать тарелки.

- Ну, наверное,… правда, я старый солдат, не знающий слов любви, поэтому у меня никаких шансов, – вздохнул мужчина.

- Ой, да брось, – рассмеялся по-детски я, - А не боишься, что завлечет и утопит? Это ж русалка, – подмигнул я мужику.

- Ну, ты же не боишься, – проговорил Вирнер. И продолжил вяло жевать свой кусок пищи.

И снова ко мне как пощечина прилетел разъярённый взгляд Сифимы.

Слегка смутившись, я молча уставился в свою тарелку и продолжил трапезу.

«Не понимаю, не понимаю, как можно жить в своем замкнутом мирке и бояться оттуда, выглянуть хоть на секунду. Проявить свои чувства, надежно спрятанные и хранящиеся в темнице души под замком. Хотя взгляд гнева она мечет как лучник стрелы», – размышлял оборотень Эдвис, гоняя вилкой рыжую, круглую ягоду по тарелке.