Питирим Сорокин и восстановление социокультурных традиций России

 обозначил эту тему так, чтобы попытаться рассмотреть наследие Питирима Сорокина и связанных с ним деятелей на фоне традиций и преемственности российской школы как экономической мысли, так и обществоведения. Хочу начать с того, что, размышляя о далеком прошлом России и о сегодняшних проблемах, с которыми мы сталкиваемся, мы постоянно возвращаемся к памяти своих предков. Видимо, таковы судьбы смутного времени, периодически переживаемого Россией, глубоко драматических или даже трагических поворотов в ее исторической судьбе. Когда России грозит опасность, то мы вспоминаем великих деятелей науки, культуры, пытаясь мобилизовать память о них для защиты своих национальных и государственных идеалов. Так было и в прошлом, так повторяется и сегодня.

Периоды подъема национального самосознания, обращения к памяти великих предков — Кондратьева, Сорокина и других, — это попытка восстановить национальное сознание, сохранить его преемственность, что принимает разные формы — не только интеллектуально прогрессивные формы, но и совершенно другие формы своего проявления. Плохо предвидит тот, кто предполагает, что Россия, поставленная на колени, будет ждать, когда ее будут доброжелательно хлопать по плечу. Такого не было ни в прошлом, ни в настоящем, и никогда не будет в будущем.

Но я хотел говорить об интеллектуальной среде этого национального возрождения, о том, что нас двигает в этих делах. Хотя я понимаю, что, может быть, мое обращение к таким великим событиям в нашей истории может быть частично воспринято и как ностальгия по прошлому, свойственная людям, приближающимся к 70-летнему возрасту.

Сейчас этот интерес проявляется в том, как мы возвращаемся к прошлому нашей экономической, социальной, духовной жизни прошлого, вспоминаем фамилии. Мы выпустили в Институте экономики РАН труд, показывающий, как формировалась российская школа экономической мысли, восстановив великие имена ученых России Х1Х — начала ХХ столетия. На этом материале уже началось преподавание ряда курсов. Стали появляться и специальные работы. Семь лет назад, когда праздновалось 100-летие Николая Кондратьева, был создан Фонд его имени, и он участвовал в подготовке нынешнего Симпозиума. Это тоже его заслуга.

Сейчас мы говорим о Питириме Сорокине, его воззрении, о его эпохе. Я хотел сказать, что тут многое наслаивается.

Мы отмечаем сейчас один юбилей, в июне мы будем отмечать 150 лет со дня рождения Сергея Витте, вспомним его вклад, вспомним людей, которые писали в то время.

Я хотел бы для начала процитировать одного из современников Витте, тех, кто работал с ним над проблемами преобразований и формировал модель российского мышления начала ХХ века. В годы, когда Питирим Сорокин учился в университете, Александр Миклашевский написал следующее: “Когда наступает полный распад прежних социальных отношений, начинают торжествовать не альтруистические, а эгоистические тенденции. Поэтому я всегда буду стоять за социальную реформу, а не за социальную революцию. Я стою на почве социальной реформы вполне сознательно и советую моим согражданам держаться твердо этой дороги, ибо только таким путем можно достигнуть наибольшей справедливости в социальных отношениях”. И когда мы вспоминаем последующие обращения Питирима Сорокина к торжеству истины, справедливости в новом интегральном обществе, когда мы ищем пути осознания его эволюционных идей, нужно понимать, что они возникли не на пустом месте. Человек родился в России, здесь формировались его идеи, концепции, которые он позднее умножал, развивал, добивался успехов, но это было в определенной социальной среде.

Что лежало у этих истоков? Мы пытаемся сейчас восстановить и понять своеобразие российской школы экономической мысли. Это очень трудно сделать. Она не вписывается ни в одну модель.

Что объединяет Кондратьева, Сорокина, Василия Леонтьева — Нобелевского лауреата, откуда их идеи и выход на современную цивилизацию?

Я хочу процитировать одного современного российского автора, который написал: “Если вся страна равна городу, то вопрос о посадке деревьев вдоль улицы может стать стержнем общественной жизни. Если страна расположена вдоль большой реки, то уже неизбежен интерес к более широким проблемам. А если в сферу проживания нации попадает целая система рек и несколько морей, в которые они впадают, то естественной и для мышления народа, и для его действий становится, к примеру, концепция путей из варяг в греки». Масштабы России веками учили думать глобально, перспективно. Это заложено в корнях российской мысли. Посмотрите работы Кондратьева, Сорокина, Леонтьева, и вы узнаете этот макровзгляд. Здесь отложилось и то, что было уникально присуще России и, пожалуй, только ей, которая была и остается единственной великой евразийской страной, которая сочетает ценности восточной культуры и западного рационализма, сочетает в противоречии, постоянно шарахаясь от почвенников к западникам, так никогда и не выбравшись из решения этой проблемы. Это ее судьба, ее мир и ее школа.

Когда мы смотрим и в дальнейших работах, то мы узнаем эту общность взглядов. Я начал готовиться к 150-летию со дня рождения Витте и уже написал рукопись, в которой четко показываю, что в своих ранних работах, посвященных Фридриху Листу, он написал, что в противоположность космополитической политэкономии, которая высшей ценностью считает индивидуальную выгоду или барыш, национальная или реалистическая политэкономия во главу угла ставит подъем общественных производительных сил нации. Так он попытался сформулировать начало своих подходов. Когда вы идете от этого, то легко узнать, как идеально, теоретически это связано с представлениями Питирима Сорокина, поисками высшей любви, счастья, объедняющего народы, как чего-то более ценного, чем материальные блага. Кстати, для всей российской школы общественной мысли, и экономической в частности, всегда сочетались материальные факторы с факторами духовной ценности, нравственности и поддержки слабых слоев населения как системы ценностей, присущие ей органично, а не навязанные какими-либо устремлениями.

То же самое касается и идей этого сближения, общности Запада и Востока, теории конвергенции. Но ведь ее создали, наряду с такими выдающимися мыслителями современности, как Гэлбрейт, Тинберген, Питирим Сорокин и Андрей Сахаров, люди с разной судьбой, с разной биографией.

Я утверждаю и готов доказать, что если бы Николай Кондратьев дожил до 60-х годов, то со своими идеями единства телеологического и генетического подхода, с единством предвидения и рынка, стихийного рынка, он бы тоже был соавтором этой концепции. Он мировоззренчески шел к этому. Люди разные, биографии разные, школа одна. Она их объединяет и возвышает.

Остается пожелать, чтобы на рубеже ХХ и ХХI веков появились такие же великие люди, которые бы передали наследство, память и преемственность нашей науки последующим поколениям русских ученых.

Яковец Ю.В.,

Проф. РАГС, д.э.н.,