Среди русской равнинной глуши

Ты упьёшься великой свободой

Очарованной миром души!»

 

Анатолий Смирнов

 

Спасибо, небо

 

Спасибо, небо,

за это благо,

за эту свежесть,

за этот дождь.

 

В лохмотья - невод,

к остаткам флага.

Размой всю ветошь

и уничтожь.

 

Спасибо, небо,

за эти стены,

живые стены

простой воды

 

за час до гнева

на прочность вены,

киношной сцены

и чехарды.

 

Спасибо, небо.

Прости нас, небо.

 

Спасибо, небо,

за цвет зеленый

и остальные

с твоей руки,

 

за это древо

с почтенной кроной

и молодые

ее листки.

 

Спасибо, небо.

Расти нас, небо

 

 

«И, верно, я заплачу, наблюдая,

Как точит и ласкает берега,

Почти чужая и навек родная

Зыбь времени несущая река»

 

Анатолий Смирнов

На зиму

Полон короб июльской черникою.

А до речки дойду – щавеля возьму.

Да и птахи сегодня чирикают –

одаряя по-своему на зиму.

 

...Время – щучье. Малькам – соболезную.

Кто большой, тот и прав, если голоден.

А на пляже кобылу железную

отмывают от грязи и копоти.

 

Номера – дорогие, серьёзные,

видно, люди такие... известные.

Что же люди – как черви навозные?

С оговорочкой: черви – полезные.

 

И презрение в спину мне брошено...

И усыпан мой путь полторашками...

Замешательство на три помножено:

кто ты? Русь ли? Россия ли? «Рашка» ли?

 

...Возвращаюсь. Ходил-то далёко я,

там луга посмелей, пощавелистей.

Душу добрую думка жестокая

унижает, и – стиснуты челюсти...

 

Щучье – время. Малькам не завидую.

Капли грусти – у старицы в шёпоте.

А за лодочной клячу разбитую

отмывают от грязи и копоти.

 

И, богат щавелём да черникою,

обхожу я тоски непролазину.

Благо, птахи сегодня чирикают –

ободряя, до осени, на зиму.

 

С черемшой

Пенсионный зашкалится возраст
и з/п станут меньше гроша.
Ну и что? Лишь бы тургор и осмос
ощущала в себе черемша.

Города превратятся в помойки,
алфавит сохранит М и Ж.
Ну и что? Лишь бы мусор под ноги
попадал - не грозя черемше.

Идеалы смешаются с пылью,
пыль окажется очень большой.
Ну и что? Лишь бы знать, что осилю
дальний путь до себя, с черемшой.

А потом самый дальний, до Бога,
да простит Он, что всуе опять...
По итогу - родных я с порога
попрошу черемшу перебрать.

Проштампован чеснок по-китайски
на кошачьем лотке торгаша.
Ну и что, если даже в Зарайске
есть на фоне лотков черемша?

 

«Может быть, завтра – морозы,

Панцирь вокруг ледяной

И равнодушные звёзды

Не над моей головой»

 

Анатолий Смирнов

 

К зиме

 

Скорей бы уже зима.

Ни грязи, ни псу клещей,

ни дуры-жары клейма

на коже моих плечей.

 

Весна, лето, осень – мне

совсем не трёхглавый враг,

я просто иду к зиме,

страхованный парой краг.

 

А краги мои – кожзам.

Для вида. Что есть, что нет.

И я понимаю сам,

почём после шага след.

 

Немая порука льдин

мне тоже как день ясна,

ещё запою поди —

«скорей бы уже весна».

 

Но я ли сейчас ропщу

на пёстрый земной настил?

Мальки не боятся щук —

настолько, чтоб не расти…

 

«И зыбкий звёздный звон под сердцем зарождался,

И отзывом ему с востока полз рассвет...

Я луч звезды лизал и смерти не боялся,

Я вечным был тогда, в свои пятнадцать лет»

 

Анатолий Смирнов

 

 

Я - ветер

 

Я - ветер! Не пытайтесь предсказать

значения моей незримой силы,

тем более - к чему-то обязать

и выдать перед странствием бахилы.

 

Мне волю невозможно навязать

ни ласками, ни хитростью Далилы,

мое свободомыслие на вилы

весьма проблематично нанизать.

 

Я плохо разбираюсь в облаках -

солдатах-одиночках и полках,

случайно, не со зла их атакую,

на кой-то ляд ведя войну такую.

 

И сам себе я слабый прогнозист,

прислушиваясь к дали... слышу свист!

 

«Мир чудесен в своих мелочах,

В них так много ума и лада,

Только надо их замечать,

Только их понимать надо!»

 

Анатолий Смирнов

 

 

Малюя Солнце

 

Я и тихая Земля -

настоящие друзья,

неразлучные, и в чуде, и в беде.

 

Мы бок о бок с ней летим,

мы на тёплышко глядим,

истязаемые холодом людей.

 

То в меня с высотки лёд,

то бурильщик землю рвёт.

Мегаполис промышляет мерзлотой.

 

Забывается в бреду.

Забывает про звезду.

Добывает что-то с чем-то, козлодой.

 

Так задёрганы козлы,

что не высказать, как злы.

В магазинах продаётся молоко.

 

Мегаполис пьёт абсурд.

Подаёт сегодня в суд

за букет своих недугов... На кого?

 

На верховного козла,

на заморского посла

и на зло, за исключением себя.

 

Потому что мегапо -

лис, маньяк из Дримпопо,

догрызающий мечту, мечтать любя.

 

Я и тихая Земля -

настоящие друзья,

неразлучные, и в чуде, и в беде.

 

Мы Бог о бок с ней летим,

мы на тёплышко глядим,

на скале малюя Солнце для людей.

 

Для козлов, послов, сосулек и людей...

 

На скале молю я Солнце...

 

 

«Лишь тоненькие капели

Бормочут на сломе дня,

Что воздух запах апрелем,

Что стёрлась зимы броня»

 

Анатолий Смирнов

 

Ели и сосны

 

Посмотри на эти ели!

Посмотри на эти сосны!

Как они повеселели,

упросив апрель о солнце!

 

Посмотри – ликует зелень

о весне, о талом снеге!

Хорошо, что мы сумели

задержаться в этой неге!

 

Посмотри – какая гамма

от земли до самой сини!

А зиме, похоже – амба,

хунта больше не по силе.

 

Как задорно бликам света,

по стволам узоры свившим!

Небом свито... небом спето.

Небо знало – мы услышим!

 

Пусть грачи не подоспели –

пацинаки, печенеги...

Хорошо, что мы сумели

задержаться в этой неге!

 

«В окна, что нищи, как домочадцы,