Здание посольства США в Пакистане

Июня 2011 года

 

Здание посольства США в Пакистане находится на самой окраине Исламабада, в первом дипломатического анклаве, на окраине правительственного квартала с особыми мерами безопасности – дальше на север – здание парламента, президентский дворец и штаб-квартира ИСИ, межведомственной разведслужбы Пакистана. Если посмотреть на запад – то оно примыкает к французскому клубу, довольно милому и приятному месту в этой давно уже взбесившейся стране. Если на восток – то дальше будет протестантская церковь, куда ко службе ходят большинство работников посольства, тут же мечеть, посольство Китая и бывшее советское, а теперь российское посольство. Ирония судьбы – китайское и американское посольство находятся почти что бок о бок в Исламабаде – как находятся бок о бок две эти огромные страны в современном мире. Они понимают, что кровно зависят друг от друга – и, тем не менее, они тайно ненавидят друг друга и делают все, чтобы ударить друг друга побольнее.

После операции в Абботабаде – в посольстве ввели особый режим, всех посетителей теперь пропускали через специальные ворота, которые были намного шире обычного металлоискателя и просвечивали рентгеном в поисках оружия либо там… пояса шахида.

Британскому журналисту, одному из корреспондентов корпункта ВВС в Исламабаде Нортону Чамберсу это не нравилось… в конце концов, не зря же в больницах стараются не назначать рентген чаще, чем раз в полгода… а тут каждый день под этими лучами проходишь. Но делать было нечего – те, кто хотел получать свежую информацию о состоянии дел в области борьбы с терроризмом в Пакистане – был вынужден каждый раз, проходя на территорию посольства подвергаться рентгеновскому излучению.

Пройдя контроль, Чамберс пошел отнюдь не в знакомый до одури пресс-центр, где можно было выпить дешевого кофе и послушать дешевого вранья. Вместо этого – он поднялся на последний этаж здания, предъявил сотрудникам Дипломатической службы безопасности, охранявшим посольство, пропуск с особым электронным чипом и прошел внутрь, туда, где за бронированными дверьми располагалась станция ЦРУ в Исламабаде, основной координирующий орган в вопросах борьбы с терроризмом здесь. Местным службам такую роль дать было нельзя – они наоборот саботировали любые жесткие меры, да и не жесткие тоже, играли в двойную игру – а после операции в Абботабаде стали проявлять открытую враждебность…

На станции ЦРУ в Исламабаде – в последнее время творился полный бардак. Начальник станции в Исламабаде Джонатан Бэнкс был вынужден покинуть страну в январе одиннадцатого года после того, как всплыли очень нехорошие подробности ударов беспилотников по Северному Вазиристану, в результате которых погибли гражданские, в том числе дети. Он не просто покинул страну – он был вынужден бежать, потому что его вызвали в пакистанский суд по обвинению в убийствах и терроризме. Второй глава станции – человек по имени Рифт Виденс [19] – был вынужден срочно покинуть Исламабад после рейда на Абботабад, потому что пакистанские военные вознамерились его убить. Не своими руками – просто раскрыв в прессе его имя, после чего на него, несомненно, «Аль-Каида» начала бы охоту. На данный момент – начальник станции в Исламабаде до сих пор не был назначен, потому что в Лэнгли творился полный бардак, его покидал Леон Панетта, а новый директор официально еще не был назначен, хотя все знали, что им будет генерал-полковник Дэвид Петреус. Кроме того – никто из старших оперативных сотрудников ЦРУ просто не хотел ехать в Исламабад начальником станции – все понимали, что вляпаться в нехорошую историю, а то и погибнуть здесь больше шансов, чем где бы то ни было, за исключением разве что Кабула.

А поэтому – брифинг сегодня проводил Марк Мак-Кормик, высокий, какой-то нескладный сотрудник, который занимался аналитикой. Чамберс хорошо знал его – от него ушла жена и отсудила почти все имущество, после чего Маку ничего не оставалось, кроме как отправляться в Исламабад – здесь платили намного больше. Мак был одним из немногих приличных людей на местной станции, в нем не было ни тяжелого военного дубизма, свойственного военным, ни ожесточенной фанатичности, свойственной тем, кто работал здесь на улицах. С ним можно было поговорить как с нормальным человеком – и потом у тебя не будет болеть голова.

Чамберс пришел сюда не просто так. Он был офицером связи – одним из сотрудников нелегальной точки британской разведки, развернутой в Исламабаде под прикрытием корпункта ВВС. В отличие от американцев, которые везде появлялись с шумом, грохотом, громоздили заграждения чуть ли не до неба, шастали по улицам и стреляли как Раймонд Дэвис – британцы умели работать тихо. Они присутствовали в регионе уже третью сотню лет, и некоторые их агенты – были агентами в поколениях, когда традиция быть осведомителем британской разведки передавалась от отца к сыну. Их было немного – всего семь человек, считая начальника станции, профессия журналистов давала возможность бывать в разных местах и задавать вопросы. В отличие от американцев – их ни разу не пытались взорвать, ни одного из офицеров не пытались похитить. Конечно, мелкие несуразицы были – но ведь это, считай, зона боевых действий. Причем информация, которую они гнали в Лондон – была более трезвой и здравой, чем та, которую давали в Вашингтон американцы. Возможно, если бы тогда американцы вовремя прислушались к британцам и французам – не произошло бы абботабадского безумия, после которого были вынуждены уйти директор ЦРУ и министр обороны.

Чамберс приземлился на стул рядом с Чэдом Уоткинсом, который на данный момент отвечал у американцев за острые акции. Чамберс знал о том, что Уоткинс несдержан на язык и может сболтнуть лишнего. А информация – никогда не бывает лишней.

– Так… все собрались… – констатировал Мак-Кормик, – Гас, включай аппаратуру. Начинаем.

Гас Торнкрофт, специалист по безопасности посольства – пробарабанил по клавиатуре компьютера, включая генератор белого шума и особое устройство, которое заставляло мелко вибрировать стекла в окнах, не давая снимать звук с помощью лазера. Это были не лишние предосторожности – китайских шпионов уже ловили…

Мак-Кормик прошел к доске для брифингов – здесь она была такой-же, как в каком-нибудь университете. Прикрепил к ней магнитом фото человека. Явно из местных – правильное лицо, пышные усы, чуть тронутые сединой волосы. Фото четкое, официальное – то есть сделанное в нормальном фотоателье, а не специальной камерой с расстояния в километр и не скрытой аппаратурой.

– Джентльмены, на изображении вы видите человека по имени Исмаил Гадири. Сорок два года, ядерный физик, доктор технических наук. Пакистанец, родился в Карачи в богатой семье, отец – полковник пакистанской армии, личный друг бывшего диктатора Пакистана Мухаммеда Зия уль-Хака. С детства учился в частной школе, хорошо владеет английским. За государственный счет прошел обучение во французской Высшей политехнической школе Эколь Политехник, потом – годовую стажировку в Массачусетском технологическом. По отзывам преподавателей – чрезвычайно одаренный студент, ему даже предлагали остаться в США, но он отказался. Вернулся в Пакистан, начал работать в центре имени Абдул Кадир Хана, вы прекрасно знаете, что это такое. [20] Защитил докторскую диссертацию по теме «физика высоких энергий», имеет прямое отношение к группе, создавшей современное пакистанское оперативно–тактическое ядерное оружие, пригодное для доставки ракетами класса «Томагавк». В двух тысяч шестом году полностью перестал публиковаться в ведущих журналах по вопросам физики высоких энергий и расщепляющихся материалов, а так же принимать приглашения на научные конференции. В две тысячи девятом году один из агентов, позднее зверски убитый передал нам информацию о том, что доктор Гадири и еще несколько ученых уже несколько лет работают над неким проектом, имеющим высший приоритет в глазах руководства Пакистана, даже более высокий, чем разработка современных средств доставки ядерного оружия. Мы сориентировали агента на поиск дополнительной информации по теме и начали готовить его вывоз в Штаты – но через две недели его труп нашли на окраине Равалпинди со следами пыток. Мы считаем, что к ликвидации нашего агента причастны не исламские экстремисты, а пакистанские спецслужбы, занимающиеся контрразведывательным обеспечением деятельности доктора Гадири. Происходящее заставило нас сформировать специальную группу, имеющую целью исключительно доктора Гадири и его проект. Несколько дней назад из источника в руководстве спецслужб Пакистана нам стало известно, что проект доктора Гадири может представлять собой ни что иное, как некое оружие, построенное на совершенно новых физических принципах. Его название – «Аль-Исра», джентльмены, так называется путешествие, которое было предпринято пророком Мохаммедом по воздуху, среди мусульман оно считается одним из доказательств силы Аллаха и того, что Мохаммед и в самом деле является его посланником, только проект чрезвычайной важности могли назвать «Аль-Исра». Если Пакистан заполучит такое оружие – это будет означать прямую и явную угрозу Соединенным штатам Америки, джентльмены! Поэтому – в Лэнгли принято решение захватить доктора Гадири и доставить его в Соединенные штаты с целью получения информации о проекте, а так же, по возможности – уничтожить наработки доктора Гадири в самом Пакистане. Ситуация настолько серьезна, что в наше распоряжение поступают три бомбардировщика из пятьсот девятого бомбардировочного авиакрыла. [21] Как минимум один из них – будет находиться на базе ВВС «Андерсон» или на «Диего-Гарсии» в нашем немедленном распоряжении.

Чамберс не верил своим ушам. Господи, они это что – всерьез?! После Абботабада, когда скороварка кипит так, что чуть крышку не срывает – они решили устроить бомбежку страны со «Стелсов». Они хоть понимают, что если рванет – то мало никому не покажется, долетит и до Ближнего Востока и до Средней Азии и много куда еще? Мак-Кормик… он же не начальник станции, не может быть, чтобы он такое сам придумал. Хотя… какое, к чертям, сам, если под это дело выделяется три бомбардировщика?

– Господа, если есть вопросы, давайте проясним их сейчас.

Руку поднял один из сидящих, Чамберс не знал его имени.

– Мы отслеживаем местонахождение доктора Гадири?

– Нет. Он ушел на дно, мы считаем, что он находится на одном из ядерных объектов. Возможно, он находится в Кахуте, возможно – в Дера Гази Хане. Ничего нельзя сказать точно.

– Тогда как же нам работать, черт подери…

 

Вопрос был точным и своевременным. Это был частный вопрос от общего – здесь друзья или враги? Официально, Пакистан как государство поддерживал усилия США и партнеров по коалиции в рамках GWOT, глобальной войны с терроризмом. Пакистанская армия проводила рейды в Зоне Племен, в западных и северных регионах страны, ИСИ, объединенная разведывательная служба – пыталась бороться с террористическим проникновение в городах. Что-то получалось, что-то нет – например, была разгромлена Красная Мечеть [22] как оплот ваххабизма. С другой стороны – американцы знали, что в 2009 году была достигнута принципиальная договоренность части пакистанских военных и разведчиков – с Китаем с одной стороны, с агрессивными силами на Ближнем Востоке с другой и с террористическими бандами в Зоне Племен, прежде всего с сетью Хаккани в третьей. В этой игре каждый получал свой кусок и обменивал то, что у него было на то, что ему было нужно. Китай обменивал свой весь региональной сверхдержавы и возможность чрезвычайно жесткого давления на США – на прекращение сопротивления в Синцзяне, гарантии поставок нефти от ближневосточных шейхов и прочные позиции в Пакистане как своем сателлите. Пакистанские военные и спецслужбисты – обменивали свои связи в международном террористическом сообществе, находящиеся под рукой банды в несколько десятков тысяч человек – на покровительство со стороны Китая и финансовые вливания со стороны ближневосточных партнеров. Ближневосточные шейхи – обменивали свои деньги и нефть на усиление своего влияния в регионе, проникновение агрессивного ислама туда, где его раньше не было, высокие цены на нефть из-за непрекращающейся угрозы терактов и вынужденную обязанность США поддерживать их автократические режимы как последний оплот на пути озверелого ваххабизма. В этой партии покера в несколько рук – выигрывал каждый свое, а игра шла – за счет США. США в этой игре – с одной стороны были вынуждены вкачивать гигантские деньги в войну в Афганистане, расплачиваясь за свою глупость жизнями американских солдат, с другой стороны были вынуждены поддерживать и финансировать пакистанский режим как меньшее из двух зол, с третьей стороны – они были вынуждены поддерживать и ближневосточных автократов, откровенно пляша под их дудку. Пока ситуация не выхода из-под контроля, она лишь планомерно ухудшалась – но если Гадири и в самом деле изобрел какое-то новое оружие – баланс сил может пошатнуться и пошатнуться очень резко. Китай – с одной стороны играл в этой партии роль глобального прикрытия Пакистана, без Китая США давно бы вспомнили, что Зона Племен по документам не принадлежит Пакистану с 1994 года [23] и Пакистану неплохо было бы вернуть эти земли Афганистану – а на этих землях находится четыре пятых лагерей подготовки боевиков. Но одновременно – Китай выступал и стабилизирующим фактором, потому что его устраивало длительное, продолжительностью в десять – двадцать лет ослабление военной и экономической мощи США, чтобы потом – роль мирового гегемона перешла к Китаю. А вот если у Пакистана появится оружие массового поражения нового типа – ситуация пойдет вразнос, потому что Пакистан и ближневосточные правители захотят стать самостоятельными игроками, и реализовать собственные амбиции. А они – простирались на весь мир.

С того же две тысячи девятого года стала резко обостряться обстановка в Афганистане. Ближневосточные шейхи, проиграв ситуацию в Ираке – им не удалось дестабилизировать страну капитально, как Афганистан, предотвратить построение американцами хоть какого-то государства – решили отыграться в Афганистане и Пакистане. Количество погибших в Афганистане стало возрастать с каждым месяцем, а в Пакистане – разведчики ИСИ начали перекрывать американцам каналы информации, арестовывать и даже убивать информаторов. В нынешнем году – американский контрактник Реймонд Дэвис, работавший под дипломатическим прикрытием – в Лахоре пристрелил двоих пакистанцев, был задержан местными службами и посажен в тюрьму – еще три года назад этого бы не произошло. Поступок Дэвиса был понятен любому, кто отслужил в Афганистане – он то знает, какую опасность представляют подростки на мотоциклах – но местная Фемида удовлетворилась лишь двумя с половиной миллионами долларов семьям убитых и несколькими десятками – неофициально розданных взяток. А после Абботабада – уровень враждебности между американцами и пакистанцами вышел на новый уровень – по стране прокатилась волна отставок, арестов и даже убийств тех, кто предположительно помогал американцам, пакистанцы официально, в газете раскрыли имя резидента ЦРУ – и тому пришлось спасаться бегством. Но были большие подозрения и на то, что неофициально – ИСИ передала крупнейшим террористическим группировкам страны всю известную ей информацию о сотрудниках станций ЦРУ в Карачи, Исламабаде и Пешаваре – с понятными целями. Так что – вопрос: «как нам работать?» – был весьма уместным и своевременным…

 

– Спокойно, джентльмены. Работа будет. Первым делом – у нас есть данные «Эшелона». [24] Доктор не слишком осторожен, мы знаем, что он имеет кредитную карточку на свое имя, пользуется сотовым телефоном. Рано или поздно – он проявит себя. Второе – сейчас группа аналитиков, созданная под это дело в Лэнгли засела за работу по расшифровке контактов. Родственники друзья… социальный портрет будет выдан вам в виде файла, он пока не слишком полон – но работа уже проведена большая. В качестве первоочередной меры – нам предстоит пометить все реперные точки, [25] какие у нас будут – маяками для облегчения ориентации и наблюдения. Пока вы этим и займетесь?

– Как начет того, чтобы навестить родных?

– Нет, пока не стоит этого делать. У нас недостаточно информации, а одного звонка о подозрительном визите хватит, чтобы зашевелилась местная контрразведка. Несколько дней понаблюдаем. Пока я хочу, джентльмены, чтобы вы пометили маяками реперные точки, изучили социальный портрет доктора Гадири и не позднее сегодняшнего вечера доложились мне меморандумом о возможных подходах. [26] На этом – по Гадири пока все, джентльмены, продолжаем…

 

Информация, которую Нортон Чамберс получил на брифинге ЦРУ, удивила его настолько, что перед тем, как ехать в корпункт – он зашел в кафе. Заказал чашку крепчайшего чая – чтобы взбодриться и постараться уложить в голове все ставшее ему известным.

Прежде всего – сам факт того, что в Пакистане разработано некое абсолютно новое оружие, основанное на каких-то новых физических принципах – показался ему странным. Пакистан по уровню своих ядерных разработок находился где-то на уровне семидесятых годов, они не смогли еще разработать ядерную боеголовку для своей крылатой ракеты, у них не было надежных МБР, [27] к счастью – ненамного они продвинулись и в таком критически важном вопросе – как уменьшение критической массы и использование термоядерных реакций для увеличения мощности заряда. Полагать, что они не просто продвинулись дальше, чем обычные бомбы имплозивного типа, а открыли какие-то принципиально новые вещи – было бы глупо, такие открытия не происходят просто так, им предшествует длительная, многолетняя работа коллективов ученых, сотни, если не тысячи экспериментов. Где и как они будут экспериментировать? Чамберс знал, что правительством Пакистана перед учеными и военными поставлена задача добиться хотя бы приблизительного ядерного паритета с Индией. Это для Пакистана жизненно важно, все силы брошены на это – и в таких условиях отвлекать огромные силы и средства на «чистую физику» – никто не будет.

Внезапно, Чамберс понял, что в докладе по Гадири существуют серьезные проблемы и несостыковки. Первичная биографическая информация достаточно полная, такую не изготовишь за день – и американцы не знают, где его искать? На чем основана уверенность американцев в том, что Гадири изобрел оружие на основе новых физических принципов? Именно Гадири, и никто другой? Именно оружие – а не систему связи, к примеру? Или, почему, например, термином «Аль-Исра» не может обозначаться новое наступление талибов в Афганистане? Такую информацию мог дать только внедренный в проектную группу агент – и как в таком случае американцы могут не знать, где скрывается Гадири? А почему было принято такое дикое решение – уничтожить любой ценой, даже с привлечением стратегических бомбардировщиков? Такое решение просто так не принимается, оно может означать войну. Если оно принято – значит, американцы точно знают, что такое проект «Аль-Исра» и какую опасность он представляет. Тогда почему столь неконкретные задания были даны агентам? Или это был спектакль? Для него?!

Ничего разумного в голову не шло.

Принесли чай, он отпил ароматную, дегтярной черноты жидкость, блаженно зажмурил глаза. Попросил сразу принести еще чая…

В забегаловке он сидел минут десять – пока на поясе не запиликал пейджер. Ни он сам, ни любой из оперативников, работающих всерьез, сотовый телефон не носил – чревато. Глянув на сообщение, он выругался, пошел к выходу, оставив на столе пригоршню медных монет. Труба зовет…

Осознание – почему американцы ведут себя так, а не иначе – пришло к нему по дороге в свой корпункт, и было столь неожиданным, что он проскочил на красный свет. Но и это было на пользу – нажимая на газ и оставляя за спиной недовольные гудки – он увидел, как небольшая белая «Тойота» повторила его рискованный маневр…

 

Здание местного корпункта ВВС находилось в том же самом квартале G7 в отдельно стоящем небольшом доме за дверью без вывески. Здание принадлежало генералу и арендовалось за солидную плату – поэтому, провокаций от местных властей ждать не следовало. Местная власть – это генералы и есть.

Нелегальную деятельность корпункта возглавлял человек по имени Джим Лоуренс, он был дальним родственником знаменитого Томаса Эдварда Лоуренса, известного как Лоуренс Аравийский – и уже поэтому был уважаем и почитаем в британском разведсообществе. Его родня со стороны матери – до семидесятых годов жила здесь, в Пакистане – и это было еще одним фактором, позволяющим ему весьма скромными силами, при минимуме денежных вливаний – получать порой весьма ценную и своевременную информацию. Все дело было в том, что здесь ценили не столько деньги – сколько людей и отношения, прошлое ценили больше настоящего – и человек знающий урду и разбирающийся в хитросплетениях кланово-племенных отношений мог добиться очень многого. Племена враждуют между собой – и надо только знать, когда, как и о чем спросить – чтобы тебе по доброй воле рассказали информацию, которую другому не выдадут даже под пытками.

Дверь была стальной, но это здесь было привычным делом: а вот система безопасности была простенькой: электронный ключ как в гостиницах и видеокамера над дверью – все. Привлекать внимание сложными системами доступа не стоило. Здание было двухэтажным – вся легальная и полулегальная работа по добыванию информации сосредоточена была на первом этаже, а вся нелегальная – на втором. На втором этаже был сделан тамбур с двумя бронированными дверьми, которые не могли открыться одновременно – и там же стояли либо Рик либо Стив. Один – из шотландских королевских стрелков, второй из полка герцога Йорского – в отставке, естественно. У них были автоматы Калашникова, которые купили на местном базаре за полторы тысячи рупий и в случае штурма здания представительства они должны были дать несколько минут, чтобы уничтожить документы и компьютерные диски наверху. Возможностью штурма пренебрегать не стоило – в девяносто первом, после того, как американцы начали «Бурю в пустыне» – разъяренная толпа напала на американское посольство. А с тех пор – стало только хуже.

Обменявшись рукопожатием со Стивом – никаких паролей и пропусков здесь не требовалось, охранник всех допущенных знал в лицо – Нортон поднялся на полупустой второй этаж. Он и должен был быть полупустым – любой разведчик под журналистским прикрытием знает, что девяносто процентов информации собирается в ходе легальной работы. По пустому, плохо освещенному коридору – он прошел в кабинет босса, который и скинул ему сообщение на пейджер, требуя срочного возврата.

Лоуренс был на месте. Сигара, чай… для сигары слишком рано, но тут – не курительная комната «Старого ковра». [28] Традиции подождут.

– Ну? – приветствовал Чамберса босс – что затеяли на сей раз партнеры?

Американцы называли британцев «кузенами». Британцы американцев – в последнее время почему-то «партнерами».

Чамберс коротко и внятно доложился. Лоуренс заинтересовался докладом настолько, что затушил сигару. Окладистая, с проседью борода, умные глаза – переодеть в местное – и на базаре не отличишь от местного аксакала.

– Выглядит… диковато… – задумчиво сказал шеф нелегальной станции, осмысливая сказанное – хотя, от американцев умного ждать и не приходится. А ты что думаешь по этому поводу? Есть соображения?

– Да, есть, сэр. В этой истории не сходятся концы с концами – американцы делают вид, что знают мало – хотя на самом деле знают много. Такое бывает в двух случаях. Либо они прикрывают своего агента в проекте. Либо – цель операции в чем-то другом, а это – дымовая завеса.

– Или пакистанцы подбросили дезинформацию – предположил Лоуренса – например для того, чтобы горячие головы в Вашингтоне, требующие разобраться с Пакистаном осадили назад.

– Не думаю, сэр. Слишком рискованная дезинформация. У меня есть еще одно предположение…

– Давай, давай…

– Сэр, вполне может получиться так, что Гадири – американский агент. И его проект – какое-то время реализовывался с ведома и под наблюдением американцев. Точно так же, как в свое время американским агентом был Бен Ладен. А потом – и Гадири и проект – вышли из–под контроля. Возможно – после Абботабада. Американцы точно знают, что такое проект «Аль-Исра». И какую угрозу он представляет. Но не могут дать информацию полностью и раскрыть всю информацию по доктору Гадири. Потому что это – палка о двух концах. И у них осталась единственная возможность – уничтожить все подчистую.

Лоуренс пригладил бороду.

– Неприятная история….

– Да, сэр. Мои действия?

– Пока работаешь на первом этаже. Никуда не выходи до вечера. Я переговорю с Лондоном и решу, что делать дальше…

– Да, сэр…

– Нортон! – остановил его голос босса, когда он уже толкнул дверь.

– Сэр!

– В вашей теории есть один изъян. Существенный. Если американцы вляпались с Гадири, который был их агентом и вышел из-под контроля – тогда зачем они вывернули свою корзину с грязным бельем нам под ноги. Зачем они пригласили на этот брифинг нас? Подумайте об этом на досуге. Теперь идите…

 

 

7

 

Лондон, Великобритания

Темз-хаус

Штаб-квартира MI-5

Июня 2011 года

 

Заседание специального комитета – так назывался «комитет по афгано-пакистанской проблеме», включавший в себя специалистов разных отделов и служб британского разведывательного сообщества – состоялось уже на следующий день после того, как американские «старшие братья» озвучили проблему с проектом «Аль-Исра» на секретном совещании в своем посольстве в Исламабаде. Этот комитет был создан в пятом году, после того, как британцы намного раньше американцев поняли: в Афганистане назревают проблемы и проблемы эти – на годы, если не на десятилетия. Комитет включал в себя не только представителей MI-5 и MI-6, так, например, на нем присутствовал лично директор британской военной разведки, сэр Алекс Корриган. Как и многое в Британии – состав специального комитета не регулировался никакими законодательными или подзаконными актами и был утвержден лично сэром Ричардом Моттрамом, постоянным секретарем кабинета по разведке и безопасности, а также директором Объединенного разведывательного комитета в период с пятого по седьмой годы. Сэр Ричард, кавалер Командорского креста Ордена Бани был одним из самых уважаемых и почтенных людей в темном сумраке мира британской разведки, он первым увидел опасность, исходящую от «вроде как разгромленных» американцами талибов и создал этот комитет по своей инициативе – а после его почетной отставки все осталось по-прежнему. Не потому, что сэр Ричард пользовался уважением – а потому, что так было удобно, позволяло быстро принимать решения и снижало возможность искажения информации при передаче ее по инстанциям.

Сэр Алекс Корриган, маршал ВВС прибыл на заседание специального комитета последним – потому что штаб-квартира британской военной разведки находилась на бывшей базе ВВС в Чаксэндсе, в графстве Бедфордшир. Когда-то давно, он мог пользоваться любым самолетом или вертолетом ВВС, на какой упадет его взгляд, когда-то давно несколько вертолетов были приданы штаб-квартире британской военной разведки – но все это было тогда, когда не было финансового кризиса и не пришлось резать по живому оборонный и прочие бюджеты. Резкое обострение обстановки в Афганистане заставляло бросать туда все свободные деньги – и теперь сэр Алекс ездил на бронированном «Рейндж-Ровере» всего лишь с водителем и двумя офицерами охраны, бюджет не мог позволить даже полицейское сопровождение. На М25, кольцевой дороге вокруг Лондона – произошла авария, простояли почти минут пятнадцать. Поэтому – к совещанию сэр Алекс прибыл в «подходящем» настроении.

Штаб-квартира британской контрразведки – Темз-хаус – отличалась изрядной запутанностью внутренней планировки, ее только раз расширяли и перестраивали, что порой для того, чтобы попасть в какой-то отдаленный кабинет первого этажа – нужно был подняться на пятый, пройти там нужным коридором и потом спуститься снова на первый. В благословенные времена холодной войны, когда им противостояли русские, а не грязные, завшивленные ублюдки с полотенцами на головах – считалось, что такое строение «шпионского дома» (адрес знал каждый таксист Лондона) идеально подходит для того, чтобы запутывать агентов КГБ, если они прокрадутся в здание чтобы что-то выкрасть. Но времена теперь были другие, КГБ больше не было и СССР больше не было и водители лондонских «кэбов» подозрительно походили на тех ублюдков, которые уже взорвали метро и запросто могли взорвать Темз-Хаус – и запутанность планировки штаб-квартиры не вызывала ничего кроме усталости и раздражения…

«Рейндж–Ровер» с трудом удалось припарковать на набережной, на совершенно не охраняемой стоянке (рано или поздно подложат бомбу…), после чего остаток пути сэр Алекс преодолел пешком. Один агент шел впереди, подозрительно рассматривая прохожих и гуляющих по набережной Темзы туристов, еще один – прикрывал сэра Алекса сзади. Зонтик сэр Алекс был вынужден держать сам – накрапывал мелкий, привычный для столицы Великобритании дождь…

Время шло, время было неумолимо – и если снаружи старое здание Темз-Хаус выглядело так, как оно выглядело и пятьдесят лет назад – то изнутри царствовал уже двадцать первый век. Сотрудники службы безопасности сменили серые костюмы и галстуки на несгораемое полицейское обмундирование из номекса и пистолеты-пулеметы МР-5. В холле, и до этого тесном – теперь и повернуться было невозможно из-за высоких, в рост человека прозрачных кабин – это были кабины, где по запаху определялось наличие у человека взрывчатки и оружия, в благородных интерьерах начала двадцатого века все это выглядело просто омерзительно. Сэр Алекс не зря надел свой мундир – с погонами маршала ВВС он мог не проходить через эту ублюдочную процедуру и пройти, всего лишь сдав свои отпечатки пальцев.

– Ждите на улице, парни… – сказал он сопровождавшим его офицерам – я здесь примерно на час, не больше.

– Да, сэр.

У контрольно-пропускного пункта, прикрытого пуленепробиваемым стеклом, маршал ВВС прижал ладонь к контрольной панели – и через пару секунд хромированная палка, преграждающая ему путь, с легким шипением поднялась. Можно идти…

На той стороне – как шутили местные, «в чистилище» – к нему подошел стажер, которые специально тут кучковались на случай, если кого-то не из местных, но в высоком звании потребуется куда-то проводить: без помощи стажера гость заплутает. Этот, точнее – эта была из совсем новеньких, не знала директора военной разведки в лицо.

– Вас проводить, сэр?

– Спасибо. Найду дорогу сам… – маршал ВВС улыбнулся, как он это всегда делал, когда встречал привлекательную женщину. Увы… возраст уже почти не позволял одарить красотку чем-либо кроме улыбки…

Совещание проходило на третьем этаже, в кабинете с номером, который ничего не означал – сотый номер в этом здании мог соседствовать с тысячным. Как только сэр Алекс вошел в кабинет – взгляды всех присутствующих обратились на него. Не начинали…

– Опаздываете, господин маршал… – заметил директор британской секретной службы, Джонатан Сойерс. До прихода сэр Алекса – он о чем-то перешептывался с Тимоти Брейфилдом, начальником инспекции по Среднему Востоку и когда вошел сэр Алекс – они отпрянули друг от друга, как парочка прыщавых подростков, застигнутых учителем за чем-то неблагонадежным. Только по этому малозначительному обстоятельству, сэр Алекс сделал вывод, что речь пойдет о чем-то серьезном и все может затянуться более чем на час.

– На кольцевой произошла авария. Полчаса простояли в пробке – сказал сэр Алекс, усаживаясь на свое место.

– Ну все… – председательствующий на совещании Александр Алан, баронет Килмахью, постоянный секретарь кабинета министров по обороне и безопасности прихлопнул ладонью по столу: – начнем, и так много времени прошло. Кто доложит по ситуации? Не более десяти минут.

Брейфилд, невысокий, рыжий крепыш поднялся со стула.

– Уважаемые господа. Вчера, в посольстве США в Исламабаде состоялось секретное совещание с участием всех служб, работающих в Пакистане. В числе приглашенных был и наш офицер связи, работающий под прикрытием корреспондента BBC в Исламабаде. На этом совещании американцы объявили о том, что в Пакистане, возможно, разрабатывается некое новое оружие массового поражения. Это может быть либо ядерное оружие ограниченного поражения, так называемые ядерные фугасы, которые может транспортировать один человек, либо – некое оружие массового поражения, основанное на каких-то совершенно новых физических принципах. Американцы считают, что руководителем проекта является доктор Исмаил Гадири, ядерный физик из центра Хана. Американцы считают возможность появления в Пакистане нового оружия массового поражения угрозой самого высшего уровня. Принято решение похитить доктора Гадири и доставить его в Штаты, а лабораторию, в которой ведутся работы – уничтожить с применением любых средств. Для этого – американцы готовы применить стратегические бомбардировщики B-2 «Spirit», три из которых выделены в постоянное распоряжение оперативной группы.

– Они что, совсем рехнулись? – недоуменно сказал постоянный секретарь Алан – у них что, мало проблем с Абботабадом? Там же вот-вот начнется государственный переворот! Джон, вы говорили с Панеттой? [29]

– Нет, сэр, не удалось. Он уже собирает вещички, и вы знаете почему. Удалось поговорить с Морреллом, [30] но с ним общий язык так найти и не удалось. Мне показалось, что он сам не совсем понимает, что происходит.

– О господи…

Американская система разведки и безопасности была раз в десять более громоздкой, чем британская, и при этом работала даже хуже. В США – отсутствовал институт постоянных секретарей кабинета, в том числе – постоянного секретаря по обороне и безопасности, а этот институт – был ключевым. Джордж Буш сделал попытку создать пост «царя разведки», назначив на него опытного и хорошо ему известного Джона Дмитрия Негропонте, бывшего посла в странах Латинской Америки, хорошо разбирающегося в разведывательных операциях. Он не проработал и двух лет – сожрали, на него накинулись сразу со всех сторон. Теперь – американские разведывательные структуры снова могли работать разобщенно, а при смене руководства – они вообще переставали нормально работать…

Господи, неужели кто-то решил половить рыбку в мутной воде из-за Абботабада…

– Какая у нас есть информация по проекту «Аль-Исра»? Я имею в виду – своя, а не та, которой накормили нас американцы. У нас она есть?

На сей раз с места поднялся генеральный директор MI-6 сэр Ричард Сойерс.

– Информация у нас есть, джентльмены, причем она серьезно противоречит американской версии. Перед каждым из вас есть папка, откройте ее. Кейс [31] номер два.

Собравшиеся – зашуршали папками, кто-то надел очки. Кейс №2 представлял собой спутниковые снимки, распечатанные на хорошем цветном принтере, но на обычной, а не на фотографической бумаге. Часть из снимков, представляли собой свежие спутниковые снимки какой-то местности, по виду – аэропорта, часть – транспортные строения и самолеты, тоже транспортные. Типа Ил-76 и Ан-12.

– Господа, перед вами снимки точки, которая сильно привлекла наше внимание за последний год. Это база ВВС «Чахлала», представляет собой часть гражданского аэропорта Равалпинди, Пакистан. Мы обратили внимание на то, что часть базы отделена от остальных частей, как гражданской, так и военной. Там установлены современные системы безопасности, это место охраняется двадцать четыре часа в сутки отборными подразделениями армии Пакистана, в основном – частями сто одинн