Нормальное формирование костной ткани

Голодание и обжорство

http://zazdorovie.ru/01-044-00.html

 

38-летняя Вики, невысокая и хрупкая, пришла ко мне по направлению психотерапевта, распознавшего физиологические причины психологических проблем своей клиентки. Для Вики, страдавшей анорексией и булимией, пища стала попыткой заглушить боль от перенесенной психологической травмы.

Вики: Глядя в прошлое, я понимаю, что все мои воспоминания так или иначе связаны с едой. Моя жизнь была бесконечной битвой с едой. Я была пленницей еды. Навязчивые мысли о еде, приступы обжорства, ограничение себя в еде, чувство сожаления и вины из-за еды. Ненависть к себе.

Вся жизнь родителей вертелась вокруг продуктов. С ними была связана работа отца: он снабжал товаром автоматы по продаже печенья, булочек, лимонадов, супов и кофе. Склад находился в нашем доме, к нему регулярно подъезжали грузовики, и после этого подвал и гараж пополнялись новыми товарами.

Когда мне было 3 года, у мамы обнаружили рак груди. Она перенесла несколько сложных операций.

С раннего возраста я подвергалась сексуальной агрессии со стороны старшего брата. Я не рассказывала родителям о его приставаниях. Во-первых, боялась, а во-вторых, как ни странно, мне было его жалко. Вначале он тискал и лапал меня, а затем просил прощения.

Неудивительно, что в таких условиях я стала искать утешения в еде. Я заедала пирожными чувства горечи, разочарования и страха, и всегда ела тайком, спрятавшись от посторонних глаз. Сахар был моим наркотиком. Стоило съесть немного, как появлялось неудержимое желание есть еще и еще. Это была какая-то цепная реакция. Я ела и не могла остановиться, наедалась до рвоты.

Я мысленно составила свой список полезных и вредных продуктов. Меня преследовали мысли о еде, за любым волнением следовал приступ обжорства. Я брала коробку с едой в свою комнату и быстро поглощала ее содержимое, запихивая кусок за куском, а потом принимала слабительное, усиленно занималась физкультурой или голодала.

Я очень любила печь пироги и торты вместе с мамой. Вначале это было просто приятное времяпровождение, но затем, когда у меня развилась одержимость едой, хлопоты у духовки приобрели совершенно иной смысл: мне казалось, я обязана кормить других тем, что считала запретным для себя.

Я начала переживать из-за собственного веса. На какое-то время приступы обжорства прекратились, и я начала все больше ограничивать себя в еде. Заметив, что я ем все меньше и меньше, родители забеспокоились.

Боясь располнеть, я начала до предела загружать себя физкультурой. Я не могла спокойно посидеть и минутки, постоянно размахивала то ногами, то руками – мне хотелось сжигать калории. Родители пытались меня остановить, тогда я запиралась в ванной и пускала воду, чтобы заглушить звуки прыжков.

В возрасте 13 лет при росте в 163 см я весила 32 килограмма. Меня положили в больницу.

Маме тем временем становилось все хуже. Она умерла, когда мне исполнилось 15.

На протяжении нескольких лет после смерти мамы я то морила себя голодом, то объедалась, в каком-то лихорадочном состоянии набивая живот до рвоты. Во время обжорства я совсем не боялась растолстеть, даже не задумывалась ни о фигуре, ни о здоровье. Когда от обжорства становилось совсем плохо, я начинала рыдать и обещала себе, что больше этого не повторится. В такие дни я чувствовала себя невероятно одинокой и несчастной, меня преследовали всевозможные страхи. Глядя в зеркало, я говорила себе: «Посмотри, на кого ты похожа!»

Много раз я пыталась прервать начавшийся период обжорства, но ничего не выходило. Стоило проголодаться, и все начиналось сначала. Мне требовалось все больше и больше сладостей, чтобы успокоиться.

У меня болел желудок и все тело, каждый орган. Я выглядела совершенно измученной, не могла спать мне постоянно мерещились какие-то ужасы. Часто от беспричинного страха я просыпалась в горячем поту. Руки, ноги и лицо так распухали от отеков, что меня спрашивали, не беременна ли я.

Период обжорства длился от нескольких дней до нескольких недель. Когда он наконец завершался, меня переполняло отвращение к себе, и я начинала морить себя голодом, принимала слабительные и без конца занималась физкультурой. В это время я могла несколько дней питаться одними арбузами, а затем садилась на строгую диету, резко ограничивая количество жиров и калорий. Так продолжалось до следующего периода обжорства. Я ждала его с невыносимым страхом.

Все время, пока я училась в колледже, папа снабжал меня посылками со сладостями. Все восхищались тем, какой у меня заботливый отец, а для меня его посылки становились причиной постоянной борьбы с собой. По окончании колледжа я переехала с восточного побережья США в Санта-Барбару, желая порвать с прошлым. Но папины посылки находили меня и на новом месте. Я не решалась написать ему, что не нужно кормить меня сладостями, и мечтала о том, как было бы хорошо, чтобы папа приехал в гости и спросил, чего мне действительно хочется.

Мне очень хотелось изменить свою жизнь. Я не жалела ни времени, ни денег на психотерапевтов. Одни из них пытались убедить меня принимать антидепрессанты, другие, что еще хуже, считали мой случай безнадежным.

Я постоянно сравнивала себя с другими. Мне необходимо было видеть, что едят нормальные люди. Я была невероятно любопытной и могла, не отрываясь, следить за кем-нибудь, наблюдая, что тот ест. В кафе или столовой я гадала, какие блюда выберут «нормальные» люди.

Я без конца меняла врачей. Один раз попала к диетологу, назначившему мне углеводную диету. Овсянка с финиками, морковный сок, картошка, чечевица. Мне показалось, что я начинаю сходить с ума, приступы обжорства стали повторяться чаще, меня мучил постоянный голод.

В 1991 г. я познакомилась с Алексом – будущим мужем. Вначале я не решилась сказать ему, что со мной происходит. Я не могла признаться, что страдаю булимией и анорексией. Муж слышал от меня вопросы типа «А я не слишком толстая?» или высказывания вроде «Ох, я так много ем!». Когда моя тайна все же раскрылась, муж ужаснулся.

Алекс: Мне всегда нравились стройные женщины. С Вики я познакомился на психологическом семинаре по личностному росту, она была худенькой и очень привлекательной. Мы жили в разных городах и встречались лишь изредка, по выходным. Несколько раз во время встреч она упоминала, что ей нельзя есть того или этого. Тогда ее слова я пропустил мимо ушей. Я помню, какой ужин она готовила для себя, когда я гостил у нее: одна картофелина и салатик. И это еда? Такого я не мог понять.

Через 1,5 года после знакомства мы поженились. Вот тогда все и началось. Приступов обжорства я не видел, она мастерски научилась прятаться, но вдруг сообщала, что съела «пару булочек», и без конца укоряла себя за это. Я спрашивал себя: зачем? Зачем такое издевательство над собой? Из слов жены я мог догадаться, что она страдает расстройствами питания, но ведь это были просто слова, самого обжорства я ни разу не видел. Я не мог смириться с тем, что у жены булимия, и занял слишком непримиримую позицию.

Вики: Я хотела, чтобы Алекс тоже подключился к сеансам психотерапии, и рассказала ему о том, что со мной происходит. Он ужасно перепугался, начал кричать на меня. Страх не оставил ему места для сочувствия. И я перестала сообщать Алексу о приступах обжорства. Я и без того ненавидела себя.

Однажды мой психолог сказала: «Вики, с эмоциональной точки зрения вы сделали все, что могли, и все эти годы старательно работали над собой. Но я боюсь, что у вас проблемы физиологического плана». Она отправила меня на прием к эндокринологу Диане Шварцбайн.

Доктор Шварцбайн, лишь взглянув на меня, сразу поняла, в чем дело. «У вас истощение!» – сказала она и отправила меня на УЗИ для определения плотности костей. Оказалось, что плотность бедренных костей у меня была на 26% ниже возрастной нормы. «Вам противопоказаны физические нагрузки, – сказала доктор. – О лыжах и всем остальном пока придется забыть». Слова врача стали для меня шоком. Я впервые поняла, до чего себя довела.

Доктор понимала, через какие страдания мне пришлось пройти. Она терпеливо объяснила, как работает эндокринная система организма, как питаться и что это даст мне. Доктор рассказала, что надо есть. Она убеждала меня есть больше жиров.

После ее слов я задумалась и мысленно посмотрела на себя по-новому. Мне совсем не хотелось превращаться в развалину, губить свое тело и психику. Я согласилась со словами доктора, и с моей души сразу будто камень свалился.

Диана Шварцбайн: Ко мне на прием пришла изможденная женщина с тусклыми, безжизненными волосами и вялыми мышцами, с телом, как у девочки-подростка. Вики была истощена и физически, и эмоционально. Она страдала нервной анорексией и булимией. Раньше анорексия наблюдалась в основном у юных девушек в возрасте от 12 до 22 лет, теперь этим расстройством все чаще страдают люди всех возрастов, как женщины, так и мужчины. При анорексии человек панически боится растолстеть. Он может заморить себя голодом и непосильными физическими нагрузками до состояния скелета, но страх не проходит. Человек, страдающий анорексией, всегда, даже умирая от голода, будет чувствовать себя «толстым».

Булимия – расстройство, при котором человек ест и не может насытиться. При булимии человек ест сверх всякой меры, а затем вызывает у себя рвоту или принимает опасную дозу слабительного. За приступом обжорства могут следовать чрезмерные физические нагрузки, радикальные диеты или голодание. Как и в случае анорексии, люди, страдающие булимией, искаженно воспринимают собственное тело и вес. Человек, как это случилось с Вики, может одновременно страдать и анорексией, и булимией.

Физиологическая причина анорексии и булимии – неполноценное питание и гормональный дисбаланс. Это не наследственные, а приобретенные расстройства, причиняющие людям физиологические и душевные страдания.

В разговоре с Вики я делала акцент на особенности действия программы лечебного питания. Я предупредила пациентку, чтобы она не пугалась увеличения веса. Женщине было необходимо восполнить дефицит мышечной и костной ткани, а они тяжелее, чем жир. Я объяснила, что небольшой слой подкожного жира необходим, так как он играет защитную функцию, и повторяла, что все это ни в коем случае не превратит Вики в толстуху. Ей следовало заменить старую цель – весить как можно меньше – на новую: позволить своему телу стать здоровым и достичь идеального соотношения мышечной и жировой ткани. Вики предстояло поправиться – в обоих смыслах этого слова.

 

Анализ ошибок питания

http://zazdorovie.ru/01-045-00.html

 

Из-за дефицита серотонина Вики испытывала неодолимую тягу к углеводным продуктам. Между приступами обжорства она садилась на строгую диету и резко ограничивала количество калорий и жира в рационе. Такая диета лишь усиливала дефицит серотонина, и «шум» в голове Вики еще больше усиливался. По сути дела, строгая диета становилась причиной приступов обжорства. Дефицит серотонина развился у Вики еще в детстве, его первопричиной стал стресс из-за перенесенной психоэмоциональной травмы.

Все мысли Вики вертелись вокруг сахара. Это мозг, которому не хватало серотонина, требовал стимулирующих веществ. Для меня тяга к углеводам или любым другим стимуляторам является показателем метаболического нездоровья. Если вы испытываете тягу к углеводам или любой другой форме стимуляторов, значит, вы нездоровы. В вашем организме не хватает серотонина, и мозг требует стимуляторов, чтобы поднять его уровень.

Помимо дефицита серотонина, из-за злоупотребления углеводами в организме Вики развивалась реактивная гипогликемия. Слово «гипогликемия» означает «низкий уровень сахара в крови», однако на самом деле уровень сахара в крови колеблется в пределах нормы, а симптомы гипогликемии (тошнота, озноб, потливость, головокружение, раздражительность, учащенное сердцебиение, тревожность и тяга к углеводам) являются следствием повышения уровня адреналина. (Одновременное наличие всех перечисленных симптомов не обязательно.)

Реактивная гипогликемия возникает при одновременном употреблении большого количества углеводов. Возросший уровень инсулина подает печени сигнал об одновременном поступлении большого количества сахара. Чтобы уберечь мозг (избыток глюкозы опасен для него), печень начинает превращать сахар в жир. Поступление сахара уменьшается, и мозг, не получая достаточного количества энергии, посылает сигнал надпочечникам, требуя увеличить выработку адреналина. Под действием адреналина запасы сахара из печени поступают в кровь, чтобы поддержать на постоянном уровне снабжение мозга сахаром. В это время мозг начинает требовать, чтобы вы съели еще что-нибудь, содержащее углеводы. После того как вы подчинитесь требованию мозга, уровень инсулина возрастает, печень опять превращает почти весь поступивший сахар в жир – круг замкнулся.

И реактивная гипогликемия, и дефицит серотонина стали причиной неудержимых приступов обжорства у Вики.

И Элизабет, и Вики, и я страдали расстройствами питания. Эти расстройства, разрушающие физическое и психическое здоровье человека, приобрели в нашей культуре размах эпидемии. Стоит человеку вступить на путь саморазрушения, будь то голодание, обжорство или злоупотребление сахаром, как в его голове начинает звучать громкий и требовательный «шум», заглушающий голос здравого рассудка. Но когда пациент удовлетворяет потребность организма в питательных веществах, тогда восстанавливается гормональное равновесие, и практически во всех случаях «шум» постепенно затихает. После этого пациент начинает путь к восстановлению здоровья, в том числе – к хорошей фигуре.

Остеопороз

Прежде чем сообщить Вики о состоянии ее здоровья, я протянула ей результаты обследования на УЗИ. А они неопровержимо свидетельствовали, что кости молодой женщины были хрупкими, как у семидесятилетней, и ей грозил остеопороз — болезнь, уносящая больше жизней, чем рак молочной железы.

Слишком часто женщины, подобно Вики, не понимают, что быть слишком худой — смертельно опасно. Недостаточно калорийное питание, ограничение употребления жиров, избыток углеводов в рационе приводят к потере мышечной и костной ткани. Именно поэтому Вики весила так мало. Заботясь лишь о величине своего веса, женщины не понимают, что от такого питания их кости становятся хрупкими.

Голодание и обжорство

http://zazdorovie.ru/01-044-00.html

 

38-летняя Вики, невысокая и хрупкая, пришла ко мне по направлению психотерапевта, распознавшего физиологические причины психологических проблем своей клиентки. Для Вики, страдавшей анорексией и булимией, пища стала попыткой заглушить боль от перенесенной психологической травмы.

Вики: Глядя в прошлое, я понимаю, что все мои воспоминания так или иначе связаны с едой. Моя жизнь была бесконечной битвой с едой. Я была пленницей еды. Навязчивые мысли о еде, приступы обжорства, ограничение себя в еде, чувство сожаления и вины из-за еды. Ненависть к себе.

Вся жизнь родителей вертелась вокруг продуктов. С ними была связана работа отца: он снабжал товаром автоматы по продаже печенья, булочек, лимонадов, супов и кофе. Склад находился в нашем доме, к нему регулярно подъезжали грузовики, и после этого подвал и гараж пополнялись новыми товарами.

Когда мне было 3 года, у мамы обнаружили рак груди. Она перенесла несколько сложных операций.

С раннего возраста я подвергалась сексуальной агрессии со стороны старшего брата. Я не рассказывала родителям о его приставаниях. Во-первых, боялась, а во-вторых, как ни странно, мне было его жалко. Вначале он тискал и лапал меня, а затем просил прощения.

Неудивительно, что в таких условиях я стала искать утешения в еде. Я заедала пирожными чувства горечи, разочарования и страха, и всегда ела тайком, спрятавшись от посторонних глаз. Сахар был моим наркотиком. Стоило съесть немного, как появлялось неудержимое желание есть еще и еще. Это была какая-то цепная реакция. Я ела и не могла остановиться, наедалась до рвоты.

Я мысленно составила свой список полезных и вредных продуктов. Меня преследовали мысли о еде, за любым волнением следовал приступ обжорства. Я брала коробку с едой в свою комнату и быстро поглощала ее содержимое, запихивая кусок за куском, а потом принимала слабительное, усиленно занималась физкультурой или голодала.

Я очень любила печь пироги и торты вместе с мамой. Вначале это было просто приятное времяпровождение, но затем, когда у меня развилась одержимость едой, хлопоты у духовки приобрели совершенно иной смысл: мне казалось, я обязана кормить других тем, что считала запретным для себя.

Я начала переживать из-за собственного веса. На какое-то время приступы обжорства прекратились, и я начала все больше ограничивать себя в еде. Заметив, что я ем все меньше и меньше, родители забеспокоились.

Боясь располнеть, я начала до предела загружать себя физкультурой. Я не могла спокойно посидеть и минутки, постоянно размахивала то ногами, то руками – мне хотелось сжигать калории. Родители пытались меня остановить, тогда я запиралась в ванной и пускала воду, чтобы заглушить звуки прыжков.

В возрасте 13 лет при росте в 163 см я весила 32 килограмма. Меня положили в больницу.

Маме тем временем становилось все хуже. Она умерла, когда мне исполнилось 15.

На протяжении нескольких лет после смерти мамы я то морила себя голодом, то объедалась, в каком-то лихорадочном состоянии набивая живот до рвоты. Во время обжорства я совсем не боялась растолстеть, даже не задумывалась ни о фигуре, ни о здоровье. Когда от обжорства становилось совсем плохо, я начинала рыдать и обещала себе, что больше этого не повторится. В такие дни я чувствовала себя невероятно одинокой и несчастной, меня преследовали всевозможные страхи. Глядя в зеркало, я говорила себе: «Посмотри, на кого ты похожа!»

Много раз я пыталась прервать начавшийся период обжорства, но ничего не выходило. Стоило проголодаться, и все начиналось сначала. Мне требовалось все больше и больше сладостей, чтобы успокоиться.

У меня болел желудок и все тело, каждый орган. Я выглядела совершенно измученной, не могла спать мне постоянно мерещились какие-то ужасы. Часто от беспричинного страха я просыпалась в горячем поту. Руки, ноги и лицо так распухали от отеков, что меня спрашивали, не беременна ли я.

Период обжорства длился от нескольких дней до нескольких недель. Когда он наконец завершался, меня переполняло отвращение к себе, и я начинала морить себя голодом, принимала слабительные и без конца занималась физкультурой. В это время я могла несколько дней питаться одними арбузами, а затем садилась на строгую диету, резко ограничивая количество жиров и калорий. Так продолжалось до следующего периода обжорства. Я ждала его с невыносимым страхом.

Все время, пока я училась в колледже, папа снабжал меня посылками со сладостями. Все восхищались тем, какой у меня заботливый отец, а для меня его посылки становились причиной постоянной борьбы с собой. По окончании колледжа я переехала с восточного побережья США в Санта-Барбару, желая порвать с прошлым. Но папины посылки находили меня и на новом месте. Я не решалась написать ему, что не нужно кормить меня сладостями, и мечтала о том, как было бы хорошо, чтобы папа приехал в гости и спросил, чего мне действительно хочется.

Мне очень хотелось изменить свою жизнь. Я не жалела ни времени, ни денег на психотерапевтов. Одни из них пытались убедить меня принимать антидепрессанты, другие, что еще хуже, считали мой случай безнадежным.

Я постоянно сравнивала себя с другими. Мне необходимо было видеть, что едят нормальные люди. Я была невероятно любопытной и могла, не отрываясь, следить за кем-нибудь, наблюдая, что тот ест. В кафе или столовой я гадала, какие блюда выберут «нормальные» люди.

Я без конца меняла врачей. Один раз попала к диетологу, назначившему мне углеводную диету. Овсянка с финиками, морковный сок, картошка, чечевица. Мне показалось, что я начинаю сходить с ума, приступы обжорства стали повторяться чаще, меня мучил постоянный голод.

В 1991 г. я познакомилась с Алексом – будущим мужем. Вначале я не решилась сказать ему, что со мной происходит. Я не могла признаться, что страдаю булимией и анорексией. Муж слышал от меня вопросы типа «А я не слишком толстая?» или высказывания вроде «Ох, я так много ем!». Когда моя тайна все же раскрылась, муж ужаснулся.

Алекс: Мне всегда нравились стройные женщины. С Вики я познакомился на психологическом семинаре по личностному росту, она была худенькой и очень привлекательной. Мы жили в разных городах и встречались лишь изредка, по выходным. Несколько раз во время встреч она упоминала, что ей нельзя есть того или этого. Тогда ее слова я пропустил мимо ушей. Я помню, какой ужин она готовила для себя, когда я гостил у нее: одна картофелина и салатик. И это еда? Такого я не мог понять.

Через 1,5 года после знакомства мы поженились. Вот тогда все и началось. Приступов обжорства я не видел, она мастерски научилась прятаться, но вдруг сообщала, что съела «пару булочек», и без конца укоряла себя за это. Я спрашивал себя: зачем? Зачем такое издевательство над собой? Из слов жены я мог догадаться, что она страдает расстройствами питания, но ведь это были просто слова, самого обжорства я ни разу не видел. Я не мог смириться с тем, что у жены булимия, и занял слишком непримиримую позицию.

Вики: Я хотела, чтобы Алекс тоже подключился к сеансам психотерапии, и рассказала ему о том, что со мной происходит. Он ужасно перепугался, начал кричать на меня. Страх не оставил ему места для сочувствия. И я перестала сообщать Алексу о приступах обжорства. Я и без того ненавидела себя.

Однажды мой психолог сказала: «Вики, с эмоциональной точки зрения вы сделали все, что могли, и все эти годы старательно работали над собой. Но я боюсь, что у вас проблемы физиологического плана». Она отправила меня на прием к эндокринологу Диане Шварцбайн.

Доктор Шварцбайн, лишь взглянув на меня, сразу поняла, в чем дело. «У вас истощение!» – сказала она и отправила меня на УЗИ для определения плотности костей. Оказалось, что плотность бедренных костей у меня была на 26% ниже возрастной нормы. «Вам противопоказаны физические нагрузки, – сказала доктор. – О лыжах и всем остальном пока придется забыть». Слова врача стали для меня шоком. Я впервые поняла, до чего себя довела.

Доктор понимала, через какие страдания мне пришлось пройти. Она терпеливо объяснила, как работает эндокринная система организма, как питаться и что это даст мне. Доктор рассказала, что надо есть. Она убеждала меня есть больше жиров.

После ее слов я задумалась и мысленно посмотрела на себя по-новому. Мне совсем не хотелось превращаться в развалину, губить свое тело и психику. Я согласилась со словами доктора, и с моей души сразу будто камень свалился.

Диана Шварцбайн: Ко мне на прием пришла изможденная женщина с тусклыми, безжизненными волосами и вялыми мышцами, с телом, как у девочки-подростка. Вики была истощена и физически, и эмоционально. Она страдала нервной анорексией и булимией. Раньше анорексия наблюдалась в основном у юных девушек в возрасте от 12 до 22 лет, теперь этим расстройством все чаще страдают люди всех возрастов, как женщины, так и мужчины. При анорексии человек панически боится растолстеть. Он может заморить себя голодом и непосильными физическими нагрузками до состояния скелета, но страх не проходит. Человек, страдающий анорексией, всегда, даже умирая от голода, будет чувствовать себя «толстым».

Булимия – расстройство, при котором человек ест и не может насытиться. При булимии человек ест сверх всякой меры, а затем вызывает у себя рвоту или принимает опасную дозу слабительного. За приступом обжорства могут следовать чрезмерные физические нагрузки, радикальные диеты или голодание. Как и в случае анорексии, люди, страдающие булимией, искаженно воспринимают собственное тело и вес. Человек, как это случилось с Вики, может одновременно страдать и анорексией, и булимией.

Физиологическая причина анорексии и булимии – неполноценное питание и гормональный дисбаланс. Это не наследственные, а приобретенные расстройства, причиняющие людям физиологические и душевные страдания.

В разговоре с Вики я делала акцент на особенности действия программы лечебного питания. Я предупредила пациентку, чтобы она не пугалась увеличения веса. Женщине было необходимо восполнить дефицит мышечной и костной ткани, а они тяжелее, чем жир. Я объяснила, что небольшой слой подкожного жира необходим, так как он играет защитную функцию, и повторяла, что все это ни в коем случае не превратит Вики в толстуху. Ей следовало заменить старую цель – весить как можно меньше – на новую: позволить своему телу стать здоровым и достичь идеального соотношения мышечной и жировой ткани. Вики предстояло поправиться – в обоих смыслах этого слова.

 

Анализ ошибок питания

http://zazdorovie.ru/01-045-00.html

 

Из-за дефицита серотонина Вики испытывала неодолимую тягу к углеводным продуктам. Между приступами обжорства она садилась на строгую диету и резко ограничивала количество калорий и жира в рационе. Такая диета лишь усиливала дефицит серотонина, и «шум» в голове Вики еще больше усиливался. По сути дела, строгая диета становилась причиной приступов обжорства. Дефицит серотонина развился у Вики еще в детстве, его первопричиной стал стресс из-за перенесенной психоэмоциональной травмы.

Все мысли Вики вертелись вокруг сахара. Это мозг, которому не хватало серотонина, требовал стимулирующих веществ. Для меня тяга к углеводам или любым другим стимуляторам является показателем метаболического нездоровья. Если вы испытываете тягу к углеводам или любой другой форме стимуляторов, значит, вы нездоровы. В вашем организме не хватает серотонина, и мозг требует стимуляторов, чтобы поднять его уровень.

Помимо дефицита серотонина, из-за злоупотребления углеводами в организме Вики развивалась реактивная гипогликемия. Слово «гипогликемия» означает «низкий уровень сахара в крови», однако на самом деле уровень сахара в крови колеблется в пределах нормы, а симптомы гипогликемии (тошнота, озноб, потливость, головокружение, раздражительность, учащенное сердцебиение, тревожность и тяга к углеводам) являются следствием повышения уровня адреналина. (Одновременное наличие всех перечисленных симптомов не обязательно.)

Реактивная гипогликемия возникает при одновременном употреблении большого количества углеводов. Возросший уровень инсулина подает печени сигнал об одновременном поступлении большого количества сахара. Чтобы уберечь мозг (избыток глюкозы опасен для него), печень начинает превращать сахар в жир. Поступление сахара уменьшается, и мозг, не получая достаточного количества энергии, посылает сигнал надпочечникам, требуя увеличить выработку адреналина. Под действием адреналина запасы сахара из печени поступают в кровь, чтобы поддержать на постоянном уровне снабжение мозга сахаром. В это время мозг начинает требовать, чтобы вы съели еще что-нибудь, содержащее углеводы. После того как вы подчинитесь требованию мозга, уровень инсулина возрастает, печень опять превращает почти весь поступивший сахар в жир – круг замкнулся.

И реактивная гипогликемия, и дефицит серотонина стали причиной неудержимых приступов обжорства у Вики.

И Элизабет, и Вики, и я страдали расстройствами питания. Эти расстройства, разрушающие физическое и психическое здоровье человека, приобрели в нашей культуре размах эпидемии. Стоит человеку вступить на путь саморазрушения, будь то голодание, обжорство или злоупотребление сахаром, как в его голове начинает звучать громкий и требовательный «шум», заглушающий голос здравого рассудка. Но когда пациент удовлетворяет потребность организма в питательных веществах, тогда восстанавливается гормональное равновесие, и практически во всех случаях «шум» постепенно затихает. После этого пациент начинает путь к восстановлению здоровья, в том числе – к хорошей фигуре.

Остеопороз

Прежде чем сообщить Вики о состоянии ее здоровья, я протянула ей результаты обследования на УЗИ. А они неопровержимо свидетельствовали, что кости молодой женщины были хрупкими, как у семидесятилетней, и ей грозил остеопороз — болезнь, уносящая больше жизней, чем рак молочной железы.

Слишком часто женщины, подобно Вики, не понимают, что быть слишком худой — смертельно опасно. Недостаточно калорийное питание, ограничение употребления жиров, избыток углеводов в рационе приводят к потере мышечной и костной ткани. Именно поэтому Вики весила так мало. Заботясь лишь о величине своего веса, женщины не понимают, что от такого питания их кости становятся хрупкими.

Нормальное формирование костной ткани

Чтобы понять, что такое остеопороз и как он развивается, следует уяснить, как происходит формирование костной ткани в нормальных условиях. Костная ткань постоянно обновляется, старые клетки отмирают и образуются новые. Чтобы кость сохраняла прочность, эти процессы должны находиться в равновесии.

Вопреки распространенному мнению, кость – это не только кальций. Основа кости – белок, а кальций придает ему твердость. За распад и удаление старой костной ткани ответственны специализированные клетки остеокластоциты, а за ее формирование – остеобластоциты. Остеобластоциты создают матрицу новой костной ткани, состоящую из коллагена. Этот белок – основа кости. Когда основа кости готова, на ее поверхности под действием гормонов осаждаются соли кальция, делающие кость твердой.

На процессы распада и формирования костной ткани влияет множество различных гормонов. Эстроген замедляет активность остеокластоцитов, т. е. тормозит распад костной ткани, прогестерон и андрогены (тестостерон, дегидроэпиандростерон) — стимулируют деятельность остеобластоцитов, т. е. рост новой ткани.

До наступления полового созревания кости ребенка только начинают заполняться коллагеном. С началом полового созревания, когда растет уровень половых гормонов, активизируется процесс отверждения костей. Формирование костей продолжается до полного завершения полового созревания (20-21 год). В это время подростку особенно необходимо полноценное питание. С увеличением плотности костей неизбежно растет и вес тела, но об этом юным девушкам никто не говорит. Садясь на диету, чтобы сбросить пару «лишних килограммов, они и не подозревают, что чаще всего собираются уничтожать собственные кости. Пытаясь сохранить вес неизменным с момента окончания средней школы, девушки не дают своим костям достичь максимальной плотности.

Достижение пиковой плотности костей коррелирует с пиковыми уровнями половых гормонов и происходит в возрасте 20-30 лет. Прочные, крепкие кости – один из показателей здоровья. Снижение плотности костей происходит по мере старения человека. Одновременно со снижением уровня половых гормонов естественным образом начинает снижаться масса костной ткани. Масса костей практически здоровой девяностолетней женщины, никогда не принимавшей препаратов гормонозаместительной терапии, неизбежно будет меньше, чем у женщины детородного возраста.