Открытое письмо его святейшеству патриарху московскому и всея Руси кириллу и епископату Русской православной церкви от православной общественности в связи с проблемой «екатеринбургских останков»

Безосновательность

1. Так называемая «Записка Юровского» написана большевистским фальсификатором М.Н.Покровским, это известно с 1997 года. Ее текст, эпизод за эпизодом, может быть изобличен во лжи и противоречиях. Тем не менее следствие исходит из этого «документа» при установлении обстоятельств сокрытия следов цареубийства.

2. Генетическая экспертиза в отношение «екатеринбургских останков» априори неприменима. В случае захоронения «под мостиком из шпал» это связано с процессом торфяного дубления останков, находившихся в болотистой почве, каковой процесс разрушает ДНК и тем самым исключает генетические исследования. В случае находки 2007 года останки находились в огне, что также делает молекулярно-генетическое исследование бессмысленным.

3. Только в 2019 году следствием была проведена почвоведческая экспертиза Поросенкового лога, по заключению которой его почва не являлась и не является болотистой. В то же время по воспоминаниям участников (с той или другой стороны) событий в июле 1918 года, а также по словам Александра Авдонина в его книге «Ганина яма» (Екб 2003), почва там – болотистая. Более того, в дневнике Л.Н.Коряковой, екатеринбурского археолога, участвовавшей в обретении останков летом 1991 года, зафиксировано наличие мягких тканей на останках (впоследствии исчезнувших) в состоянии торфяного дубления.

Пренебержение мнением известных генетиков

1. Начиная с 1997 г. доктор биол. н. японский генетик Тацуо Нагаи провел ряд исследований, показавших несостоятельность генетической экспертизы 1990-х годов, на основании которой идентифицировали «екатеринбургские останки».

2. В 2003 году крупнейший российский генетик Лев Животовский совместно с американским коллегой провел сравнительный анализ генетических результатов останков № 7 (приписываемых Императрице) и пальца преподобномученицы Елизаветы Федоровны – ни о каком совпадении не могло быть и речи.

Целый ряд несуразностей

1. Отвергая вывод следователя Н.А.Соколова, следствие считает невозможным сжечь 11 расчлененных тел в течение 1,5 суток (17-18 июля 1918 г.) в районе Ганиной ямы, но считает возможным сжечь 2 тела в районе Поросенкового лога за два часа.

2. Следствие считает, что тела расстрелянных не могли сжигаться в районе Ганиной ямы с применением огня и серной кислоты, поскольку (в соответствии со следственным экспериментом) при начальном воздействии кислоты процесс горения замедляется. Зачем же преступникам понадобилось такое большое количество кислоты и что они с ним делали? К тому же давно известно, что обгоревшие кости серная кислота очень быстро превращает в порошок, т.е. просто порядок применения огня и кислоты был другим.

3. Если допустить осуществление захоронения в Поросенковом логу, то становится непонятным, зачем именно в эту сторону поехала машина с трупами, если преступники хотели найти «более надежное место». Ибо это направление – к Екатеринбургу, а не наоборот.

Прямая дезинформация

На конференции в московском Сретенском монастыре 27 ноября 2020 года проф. В.С. Христофоров заявил об отсутствии каких-либо документов, которые свидетельствовали бы об интересе НКВД-МГБ к царской теме в 1945-1946 гг. В то же время в ГАРФ имеются десятки таких документов, например, запрос Б.З. Кобулова какого-то «дела императора Николая II». Что это за «дело», где оно находится и зачем оно понадобилось МГБ?

Исчезновение важного документа

В 1998 году следователем В.Н.Соловьевым было заявлено о приобретении воспоминаний С.С.Кострицкого, лейб-стоматолога Царской семьи. По неясным причинам этот важнейший документ засекречен, даже для следствия.

 

Ритуальный характер убийства не рассматривался

Владыка Тихон (Шевкунов) не раз заявлял об обязательном рассмотрении ритуального характера цареубийства. Такого рассмотрения не было.

 

Претензия быть инстанцией, принимающей решение

Мировая юридическая практика в вопросах идентификации останков (например, при нередких случаях связанных с отцовством или наследством) предполагает обязательность судебного решения о принадлежности останков тому или иному лицу. Предварительные заключения служат лишь материалом для суда. Почему же в случае национальной святыни решение принимается только следствием с попыткой как бы подменить суд Архиерейским собором?

 

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ЕГО СВЯТЕЙШЕСТВУ ПАТРИАРХУ МОСКОВСКОМУ И ВСЕЯ РУСИ КИРИЛЛУ И ЕПИСКОПАТУ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ОТ ПРАВОСЛАВНОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ В СВЯЗИ С ПРОБЛЕМОЙ «ЕКАТЕРИНБУРГСКИХ ОСТАНКОВ»

 

Ваше Святейшество, Ваши Высокопреосвященства, Ваши Преосвященства!

 

Из официального сообщения Следственного Комитета Российской Федерации от 17 июля 2020 года стало известно (не в первый раз), что следствие по делу об убийстве Царской семьи пришло к выводу о принадлежности обнаруженных в 1991 году под Екатеринбургом человеческих останков семье Императора Николая II и ее приближенным, убитым большевиками в 1918 году.

 

Нельзя не отметить, что вся деятельность следствия, в течение 2015-2020 гг., проходила в обстановке полной закрытости – в большей степени даже, чем расследование 1990-х годов. При этом речь идет о прославленных Церковью святых страстотерпцах, мощи которых были бы великой христианской святыней. Полное пренебрежение, с которым следствие относилось и относится к мнению народа Божия, вынуждает нас обратиться к вам с выражением глубокой тревоги по поводу создавшейся ситуации.

 

Мы убеждены, что нет никаких оснований – ни научных, ни церковных – отождествлять «екатеринбургские останки» с мощами Царственных страстотерпцев. Все независимые исследования, порою связанные с именами известных ученых, отвергают такую возможность. «Доказательства» принадлежности останков Царской семье – суть не более, чем декларации. Более того, имеются самые веские причины предъявить следствию упреки в нарушении профессиональных и этических норм, что ниже и перечислено. В каждом случае мы приводим, для иллюстрации, примеры разной степени значимости, но все одинаково полностью проигнорированные следствием, несмотря на то, что и перед Председателем СК, и перед старшим следователем по особо важным делам М.В.Молодцовой соответствующие вопросы неоднократно ставились православными исследователями и общественными деятелями, глубоко и с давних пор занимающимися екатеринбургским злодеянием. Нельзя не вспомнить при этом, что со стороны следствия не раз делались заверения, в том числе, и в присутствии Его Святейшества, что все вопросы будут рассмотрены с привлечением оппонирующей стороны. Однако контактов ни с руководством следствия, ни с представителями СК почти не было. Такое отношение к критике вступает в серьезное противоречие как с указаниями Его Святейшества на необходимость объективного рассмотрения разных взглядов, так и с призывом Св. Синода, при образовании соответствующей церковной комиссии, к открытости и прозрачности всех исследований на всех этапах, так и с неоднократными обещаниями владыки Тихона (Шевкунова) «самых широких обсуждений». Вспомним также пункт10 постановлений Освященного Архиерейского Собора 2-3 февраля 2016 года, в котором, в частности, говорится: «Решение о признании или непризнании «екатеринбургских останков» святыми мощами Царственных страстотерпцев может быть принято Архиерейским Собором по представлению Священного Синода, исходя из оценок итоговых материалов комплексной экспертизы, которые должны быть предварительно опубликованы для общественной дискуссии.». Ни обсуждений, ни официальных публикаций, ни общественных дискуссий не было никаких. Единственную конференцию «Дело об убийстве Царской семьи», состоявшуюся 27 ноября 2017 года в московском Сретенском монастыре, обсуждением считать не приходится, поскольку все доклады были в пользу признания подлинности останков, их регламент был 20 минут доклад, в то время как замечания с места имели регламент 3 минуты. Обращение к участникам конференции покойной Ольги Николаевны Куликовской-Романовой озвучено не было, ей не дали слова.

Обращает внимание характер оповещения со стороны СК общественности о признании останков подлинными – только косвенный: отдельные интервью, сообщение на сайте СК и не более. Предполагаем, что это сделано намеренно, чтобы избежать каких-либо обсуждений, а вместе с тем добиться и того, чтобы общественность привыкала к факту...

Ни в одном из сообщений СК не говорится о какой-либо критике версии подлинности останков. Сейчас эта критика будет кратко предъявлена, и мы подчеркиваем, что в каждом случае Следственный Комитет получал подробно аргументированный материал. Молчание СК в ответ несомненно свидетельствует в пользу критики.

 

Мы обратимся вначале к самому важному.

 

Безосновательность

1. Так называемая «Записка Юровского» написана большевистским фальсификатором М.Н.Покровским, это известно с 1997 года. Ее текст, эпизод за эпизодом, может быть изобличен во лжи и противоречиях. Тем не менее следствие исходит из этого «документа» при установлении обстоятельств сокрытия следов цареубийства.

2. Генетическая экспертиза в отношение «екатеринбургских останков» априори неприменима. В случае захоронения «под мостиком из шпал» это связано с процессом торфяного дубления останков, находившихся в болотистой почве, каковой процесс разрушает ДНК и тем самым исключает генетические исследования. В случае находки 2007 года останки находились в огне, что также делает молекулярно-генетическое исследование бессмысленным.

3. Только в 2019 году следствием была проведена почвоведческая экспертиза Поросенкового лога, по заключению которой его почва не являлась и не является болотистой. В то же время по воспоминаниям участников (с той или другой стороны) событий в июле 1918 года, а также по словам Александра Авдонина в его книге «Ганина яма» (Екб 2003), почва там – болотистая. Более того, в дневнике Л.Н.Коряковой, екатеринбурского археолога, участвовавшей в обретении останков летом 1991 года, зафиксировано наличие мягких тканей на останках (впоследствии исчезнувших) в состоянии торфяного дубления.