Ипполитов Александр Иванович

 

 

До Берлина посчастливилось дойти. Смотрел Александр Иванович Ипполитов как флаг советский устанавливали на рейхстаге.

Более сотни погибли на глазах. Падали со стен. Немцы били прямой наводкой.

Здесь же, в Берлине, простился навсегда ещё с одним ближайшим фронтовым другом. Всю войну прошли вместе. Михаил, в отличие от Александра, даже ни разу не был ранен. Как заколдованный был.

А было это так. Михаил упросил друга:

- Давай хоть жёнам по подарку привезём из Берлина. Видишь, большинство уже трофеями себя обеспечили. А у нас с тобой ничего вообще нет..

Александр не соглашался, но Михаил был убедительным, уговорил зайти в немецкий дом. Смотрит на столе вилка, ложка, нож позолоченные.

- Вот, бери, - посоветовал Михаил другу, - а я вот будильник возьму жене. Она у меня любит поспать. Тем более за четыре года войны совсем умаялась.

Только стал брать будильник: он и разорвался у него в руках. Ранило и Александра. В госпиталь положили: голову лечили. А немецкие «трофеи» хирургу подарил. Так и не привёз он жене подарок из Берлина.

 

Коврига Павел Сергеевич

 

Принимал участие в Берлинской операции в должности командира 2-й батареи 386-го гвардейского самоходно-артиллерийского полка 9-го гвардейского танкового корпуса 2-й гвардейской танковой армии 7-го Белорусского фронта.

Тёмная ночь с 15-го на 16-е апреля 1945 года. Батарея расположилась в лесу на восточном берегу Одера. Никто не спит в нетерпеливом ожидании.

Освещая листовку фонариком, командир батареи Павел Коврига читал обращение военного совета фронта. Самоходчики слушали, затаив дыхание. Слова обращения:

«Боевые друзья! Наша Родина и весь советский народ приказали войскам нашего фронта разбить противника на ближних подступах к Берлину, захватить столицу фашистской Германии и водрузить над нею знамя Победы! Пришло время нанести врагу последний удар и навсегда освободить нашу Родину от угрозы войны! За нашу Советскую Родину – вперёд на Берлин…»

В 5.00 загрохотали тысячи орудий. Ощущение землетрясения долго не проходило.

Батарее дана команда выдвигаться для переправы у Кюстрина на плацдарм. Здесь творилось невообразимое: после прекращения артподготовки вспыхнул свет. Он освещал путь наступающим, ослепляя противника.

Тысячи разрывов снарядов и мин. Огромные смерчи огня, дыма, пыли вздымались к небу. Небо чертили полосы ярких огненных хвостов, оставленных снарядами «катюш».

Наши солдаты и командиры не могли вообразить, что возможно создать эту огромную лавину невообразимо яркого света. Один из немецких генералов с полосы обороны доносил Гитлеру, что русские применили какое-то новое оружие – тысячи огней. Оказалось, по инициативе маршала СССР Г.К.Жукова, заблаговременно расставили 140 прожекторов. Они одновременно были включены по сигналу ракет, потом они ослепляли солдат и офицеров противника.

* * *

Сначала уперлись в Зееловские высоты. 2-я гвардейская танковая армия вошла в сражение в 19 часов 16 апреля.

Четыре дня длились тяжелейшие бои. Наконец-то наиболее плотная оборона была прервана. Их батарея продвинулась вперёд на тридцать километров. И уже 20 апреля они участвовали в овладении городом Бернау. На следующие день открыли уже огонь по Берлину.

25 апреля в 12 часов встретились с частями 4-й танковой армии I-го Украинского фронта. Запомнилось, что здесь уже действовали подразделения I-й пехотной дивизии имени Костюшко, I-й армии войска Польского.

Бои шли днём и ночью, не прекращались ни на час. Можно представить как уставали бойцы.

Запомнились и такие моменты: в голове колонны танк стоит. Впереди никого нет. За рычагами спит механик-водитель, и весь экипаж дремлет. Разбудишь – танк пошёл, и колонна двинулась. Никто не жаловался. Каждый рассуждал: ладно, после Берлина выспимся.

Мотострелки в уличных боях в огромном городе без поддержки батарей не могли сделать ни шагу. Но даже их снаряды не брали толстых стен берлинских домов. Приходилось вести огонь по окнам, по дверям, поражая противника осколками снарядов.

Немцы сопротивлялись яростно.

В Потсдаме погиб командир орудий старший сержант Подольский. Он выскочил с боевой машины на помощь самоходке младшего лейтенанта Давыдова. Она наскочила на бетонный шар и не могла двигаться. Нужна была срочная помощь. Подольский, не ожидая команды, направил свою самоходку к Давыдову. Успел накинуть стальной трос на крюк застрявшей самоходки, но внезапно его сразила пуля вражеского снайпера.

Похоронили товарища с воинскими почестями на окраине Потсдама и поклялись отомстить за него в Берлине.

Здесь же получила повреждение одна самоходка.

В ночь на 1-е мая гвардии лейтенант Павел Коврига зашёл на командный пункт батальона. Висел радиоприёмник в расположении, шла немецкая радиопередача. Вдруг услышали слово «фюрер». Старшина Муха, в совершенстве владевший немецким языком, перевёл: «Горе постигло Германию! Фюрер покончил самоубийством».

- Ура!

…Утро первого мая. У всех праздничное настроение. Самолёт сбросил листовки с приказом И.В.Сталина. Перед строем зачитали приказ Верховного Главнокомандующего.

Над рейхстагом появились две группы самолётов. Два отделились с красным знамёнами. Они медленно снижались, кружа в воздухе, а потом скрылись за развалинами домов.

Все участники импровизированного митинга закричали троекратное «Ура». Вместе с криками заговорили и автоматные очереди, стреляли и из пистолетов. Это длилось несколько минут, пока знамёна не скрылись за домами.

2-го мая 2-я гвардейская танковая армия была в парке Тиргартен, вышла к Браденбургским воротам. В 15 часов враг прекратил сопротивление, начал сдаваться.

 

 

Плаксин Алексей Иванович

 

После выздоровления в госпитале в Криматорске, Алексей попал в запасную часть. Приехали клиенты по набору. Требуется десять человек в миномётный полк.

Два дня назад у них погиб полностью весь расчёт из-за неисправности миномёта. Мина взорвалась в расположении и весь расчёт – в куски.

Новый адрес Алексея Плаксина – 134-я стрелковая дивизия, миномётный полк.

Наступали сначала на нашей территории, потом Польшу освобождали.

* * *

Немец отступал, но на свои карты метил места возможных расположений советских подразделений.

Старались располагаться где-то в лощинках. Но он и там находил и частенько «щекотал». Их временные блиндажи вместе с палками и брёвнышками нередко взлетали кверху.

И в контратаку немцы продолжали ходить. Однажды связист предупредил:

- Ребята, боковой огонь следует ожидать.

Алёшка Плаксин с командиром орудия заняли оборону.

Когда на запад шли, то уже видно было полное преимущество нашей авиации. Наблюдал иногда эти бои Алёшка Плаксин. Вспоминались позорные зрелища уже далёкого сорок первого года.

К Берлину

Открыли второй фронт, но немцы стали клевать англичан и американцев, чуть не погнали их к Ламаншу.

Тогда они попросили помощи у Сталина.

Образовался Сандомировский плацдарм на левом берегу реки Вислы в районе города Сандомир. Здесь сосредоточили огромное количество техники: пушки, гаубицы…

Здесь взаимодействовали основные силы I-го Украинского фронта (И. С. Конев) с некоторыми частями I-го Белорусского (Г.К.Жуков).

В частности был здесь и полк, в котором воевал и Алексей Плаксин.

Штрафники с криками «Ура» пошли на прорыв, привели пленных.

На второй день снаряды подвезли, и началось: такой мощной артподготовки еще не было. Казалось, ни одного кусочка земли не осталось, где бы снаряд или мина не приземлились.

- За январь и в начале февраля за несколько сот километров не просто продвинулись, а улетели.

Не успевали ехать даже. Едут, едут, а немец еще хлеще бежит.

И только на Шпрее немцы закрепились и начали упорно сопротивляться.

* * *

Дивизию, в которой воевал Алексей Плаксин в конце войны, направили в район Берлина. Шли к нему с северного направления.

Один раз где-то в начале колонны крики долгожданные прозвучали: «Конец войне». Замахали шапками, как эстафету передавал эту радость. Оказалось: крики эти не подтвердились.

Началась операция по взятию Берлина. Их дивизия заходила в город с северной окраины. После взятия Берлина позволили сходить на экскурсию к рейхстагу.

На стенах писали фамилии. Алексей тоже оставил свой автограф углем: «Плаксин Алексей Иванович. Львов – Сталинград – Берлин».

Все стены были исписаны.

После войны встретились они с земляком из Панской Слободы Василием.

Он спрашивает:

- Лешка, ты не расписывался на рейхстаге? Заходил на экскурсию. Вдруг смотрю, фамилия знакомая. Порадовался за земляка.

Весть о самой Победе встретили в расположении. В лесу стояли. Памятно и символично пошел проливной дождь с грозой. Гром шарахнул: молния попала в большое дерево и расщепила его.