О тех, кто кошку сделал настоящей кошкой

 

 

(отступление отнюдь не лирическое, но необходимое)

 

Для того, чтобы говорить об этом, нам снова надо будет совершить путешествие во времени и довольно подробно познакомиться с животными, очень непохожими на кошек, но имеющими к их судьбе самое прямое отношение.

Сначала экскурс в прошлое — в Египет примерно пятого тысячелетия до нашей эры.

В это время в Египте начался расцвет земледелия — египтяне научились выращивать зерновые культуры. Земледелию, в частности выращиванию ячменя, там уделялось огромное внимание. Чтобы расширять площади посевов, осушались заболоченные долины Нила, вырубались леса и рощи вдоль него, была сооружена целая сеть оросительных каналов, дамб и плотин, широкое распространение получила специальная служба, которая наблюдала за погодой, предсказывала паводки и так далее, составлялись специальные земледельческие календари. Короче говоря, земледелию в этой стране уделялось колоссальное внимание. Можно сказать — это было основным занятием египтян, а зерно — основным богатством Древнего Египта. Изобретение в четвертом тысячелетии до нашей эры сохи еще больше повысило возможности земледельцев.

Собранный урожай — зерна ячменя и полбы — засыпали в огромные, башнеобразные, сделанные из кирпича или окаменевшего ила, зернохранилища. Зернохранилища имели прочные заслонки сверху, откуда зерно засыпалось, и такие же прочные заслонки снизу, откуда зерно доставали, когда требовалось. В хозяйствах вельмож, в царских и храмовых хозяйствах урожай тщательно измерялся и учитывался специальными писцами, его строго охраняли. И тем не менее, даже находясь в этих хорошо защищенных башнях-хранилищах, он не был в безопасности. Значительная часть его пропадала. Причиной тому были мыши, которых не могли остановить ни каменные стены, ни прочные заслонки. Конечно, мыши (тут мы говорим обобщенно, имея в виду всех мышевидных мелких грызунов) разбойничали и на полях, но там их деятельность была меньше заметна или меньше поддавалась учету.

Сейчас уже невозможно установить, когда эти грызуны стали нахлебниками человека. Видимо, очень давно. И очевидно, далеко не сразу поняли египтяне, что происходит в их зернохранилищах. Вероятно, они видели мышей, но поначалу, возможно, даже не представляли, какой вред могут принести эти маленькие, изящные, на вид даже очень симпатичные зверушки.

Действительно, одна мышь съедает немного — примерно грамма три в сутки. Однако если учесть, что домовые мыши (а именно они — основные вредители в амбарах и зернохранилищах) способны размножаться при благоприятных условиях круглый год, имеют в год до десяти пометов и каждый раз приносят по 6–8 мышат, а молодые в месячном возрасте уже способны сами давать потомство, то можно понять, какой вред они приносят.

Но египтяне этого не знали. Не знали еще, очевидно, и потому, что свою деятельность мыши «не афишируют» — ведут себя очень тихо. Иногда подолгу живут рядом с человеком и не обнаруживают себя. И только следы деятельности мышей говорят об их присутствии.

Теоретически приплод одной пары в течение года может исчисляться десятками миллионов особей. И, казалось бы, наша планета давно должна была бы погибнуть от грызунов. Но этого не происходит и никогда не произойдет по многим причинам, и в частности потому, что у некоторых грызунов имеется способность к саморегулированию размножения: при большом скоплении у них увеличиваются надпочечники и выделяется особый гормон, замедляющий размножение. И наоборот, если грызунов становится почему-либо мало, надпочечники сокращаются, и размножение происходит нормально.

Это удивительное свойство, открытое лишь недавно и далеко не полностью еще изученное, помогает грызунам избежать перенаселения и гибели от голода, помогает им в короткое время пополнить свои ряды и до настоящего времени делает их во многих странах практически неистребимыми. И это при том, что сейчас человек имеет много возможностей бороться с мышами, начиная от примитивных мышеловок и кончая ядами и газами. А что же было делать египтянам? Только стремиться сделать неприступными свои зернохранилища для мышей. Но это не удавалось. Вот тогда-то и появилась на сцене истории кошка.

Безусловно, это было не одномоментное явление — вдруг очень уж стали досаждать грызуны, и тогда на них «напустили» кошку. Нет, видимо, тут потребовались века, пока люди осознали значение кошки, а она «поняла» свое предназначение. Но когда это, наконец, произошло — кошка заняла свое место и в жизни египтян, и в пантеоне их богов.

Мы уже не раз говорили, что богами египтяне делали животных, которые приносили пользу (или считалось, что приносят ее). Кошка в таком случае по праву заняла одно из первых мест в пантеоне. Тут, правда, мы сталкиваемся с любопытным явлением какого-то обратного, что ли, действия, принявшего уродливые формы: за пользу, приносимую кошкой, люди стали ее боготворить, а это стало уменьшать пользу кошек. Их закармливали, в храмах валялись на роскошных ложах ожиревшие, обленившиеся коты и кошки, давно уже переставшие ловить мышей. Да и другие, получающие обильную еду из рук человека, тоже частично утрачивали свои охотничьи инстинкты. И тем не менее именно кошки явились той преградой, которая помешала мышам уничтожить главное богатство Древнего Египта. Именно кошки стали на пути грызунов, которые могли погубить одну из самых богатых и могучих стран тогдашнего мира.

Видимо, немало страдали от мышей и страны античного мира. Там держали в домах ручных удавчиков, ласок, горностаев, которые в меру своих сил истребляли грызунов. Однако мыши все-таки очень донимали людей. Не играй эти грызуны сколько-нибудь значительной роли в жизни Греции, вряд ли упомянул бы о них Гомер. Уже тогда они были так распространены и так вредили людям, что греки преподносили Аполлону (который, кроме всех титулов, имел еще и титул «мышатника», так как, по мнению греков, управлял грызунами) золотых мышей, надеясь, что за эти подношения бог уймет свою прожорливую рать. Но Аполлон был бессилен что-либо сделать, так же как боги Древнего Египта не смогли сладить с грызунами. Сладила с ними в какой-то степени лишь кошка. Сначала в Египте, потом — в Греции и Риме.

Но мыши (это, конечно, стало понятно потом) оказались сущими пустяками по сравнению с другими грызунами. Кошкам в Древнем Египте не пришлось сталкиваться с ними, в античном мире кошки тоже были избавлены от борьбы с этими грызунами. Борьба началась позже, когда уже кошки были хорошо известны в Европе. И тем более кажется нелепым и несправедливым гонение на кошек, которое началось как раз тогда, когда люди стали особенно в них нуждаться.

Речь, конечно, идет о крысах. Сначала появилась коричневая. Появилась, как полагают, в конце прошлого тысячелетия — пришла в Европу из Аравии (хотя прародиной крыс считается Центральная Азия и Южный Китай). Затем, начиная примерно с XIII века, в Европе стала появляться черная крыса. Правда, некоторые ученые считают, что появилась она гораздо раньше, просто была менее активна и потому менее заметна. Но так или иначе, массовое появление черных крыс совпало с развитием мореплавания и со временем возвращения крестоносцев из походов. Предполагают, что в Европу крысы приплыли в трюмах кораблей.

 

Альфред Эдмунд Брем (1829–1884).

 

Теснота городов, обилие подвалов, пустырей, свалок, мусорных ям — все это очень устраивало черную крысу, и она стала быстро размножаться. И вскоре черные крысы, «объявив войну» (или без объявления), почти полностью уничтожили коричневую.

Затем черные крысы принялись за людей. В 1345–1350 годы в Европе вспыхнула чума — «черная смерть», которая, по свидетельству летописцев, унесла около 43 миллионов жизней. Больше четверти всего тогдашнего населения Европы погибло из-за того, что крысы разносили возбудителей этой страшной болезни.

В 1665 году полчища крыс наводнили Лондон. Новая вспышка чумы уносила примерно 50 тысяч человек в месяц. Город настолько опустел, что даже центральные улицы заросли травой.

Люди по-разному пытались бороться с крысами. А. Брем писал, что еще в XV веке в одном из немецких городов был установлен специальный день молитв, чтобы избавиться от крыс. В другом городе епископ объявил крыс порождением дьявола, отлучил их от церкви и благословил всех верующих на борьбу с ними. За уничтожение крыс во многих городах выдавались специальные премии. Например, в XV веке во Франкфурте тем, кто приносил в городское самоуправление 5 тысяч крысиных хвостов, выдавалась особая «привилегия». Начали появляться первые профессионалы-крысоловы, которые впоследствии организовались в специальные цехи. Во времена Шекспира крысолов пользовался большим почетом и уважением.

Однако, несмотря на такие, казалось бы, действенные меры, количество черных крыс не только не уменьшалось, а становилось все больше и больше. Но вот в Европу прибыли новые грызуны — серые крысы (их еще называют пасюки, амбарные крысы, курако, щуры), и царству черной наступил конец.

Откуда и когда пасюки попали в Европу — не совсем ясно. Долгое время считали, что серые крысы попали в Центральную Россию, а потом в Западную Европу из Заволжья.

(А в Заволжье они пришли из Азии.) Эту версию выдвинул Петр Паллас на основании рассказов людей, видевших, как в 1727 году полчища серых крыс переправлялись через Волгу в районе Астрахани. Версия Палласа долгое время не оспаривалась, хотя еще в книге крупнейшего зоолога средневековья Геснера, вышедшей в 1 550 году, а затем в книге англичанина Джонсона, вышедшей через сто лет после книги Геснера, имеются рисунки серых крыс и указания на то, что их видели в Европе. Безусловно, это могли быть единичные экземпляры, передовые отряды или «разведчики», которые еще не конкурировали с хозяевами — черными крысами, но факт, что они уже тогда были в Европе.

Однако А. Брем, на основании собранных им данных, считает иначе и приводит хронологию расселения крыс по Европе: в 1732 году они были привезены из Индии в Англию, в 1750 году появились в Пруссии, в 1759-м обнаружили их во Франции, в 1780-м они расселились уже по всей Германии и только в 1809 году появились в Дании и Швейцарии, а оттуда попали в Норвегию.

Так это или нет, сейчас сказать трудно, но факт остается фактом: серая крыса, получившая научное имя «норвежская», быстро расселилась по Европе. Поначалу серых крыс было немного, и черные не препятствовали расселению пришельцев. Не препятствовали отчасти потому, что черные крысы вообще не очень агрессивны; помимо того, первое время у крыс были свои «сферы влияния»: черные жили в основном в чердачных помещениях, серые занимали подвалы и ни на что другое не претендовали. Если же не было подходящих подвалов — рыли норы. Впрочем, норы они даже при наличии подвалов роют и сейчас.

Какое-то время крысы существовали бок о бок, и черная не подозревала, какой удар готовит ей ее родственница. А серая крыса накапливала силы: имея в год по 3–4 приплода, в каждом из которых было по 7–8, а то и по 15–18 крысят, она готовилась к бою. И вот наступил момент, когда серая начала решительное наступление.

Одержать победу серой крысе оказалось не так уж трудно: сыграли роль и величина, и физическая сила, и выносливость. Кроме того, серая более хищная по натуре и чаще нападает. И нападают серые группами, в то время как черные воюют в одиночку.

Вскоре черные крысы были почти уничтожены, а оставшиеся серых не беспокоили: серые полностью стали контролировать положение, захватили основные источники питания. Затем серые крысы из Европы начали расселяться по земному шару: в 1776 году прорвались через Атлантику, появились в Северной Америке и быстро захватили весь континент. Затем сделали рывок в Южную Америку, но там встретили решительный отпор со стороны местных черных крыс. Тогда серые укрепились в прибрежной зоне и повели медленное наступление. По последним данным, сейчас они уже продвинулись в глубь материка на 200–300 километров и заняли ряд крупных городов.

На других материках и островах серые укрепились быстро. Еще в 1859 году Ч. Дарвин писал, что «мыши и крысы представляют теперь более широкое распространение, чем какой бы то ни было другой грызун».

 

Чарлз Роберт Дарвин (1809–1882).

 

Пожалуй, позже всего проникла серая крыса в Сибирь и на Дальний Восток — без крупных городов она не может обходиться, а в Сибири до XIX века таких поселений было немного.

Серая крыса продвигалась на восток по мере строительства Транссибирской магистрали, по мере роста и развития сибирских городов. Особенно большое количество крыс хлынуло в Сибирь и на Дальний Восток во время русско-японской войны 1904–1905 годов.

Таким образом, примерно за три столетия серая крыса заселила почти весь мир.

Однако это вовсе не значит, что серая крыса, истребив черную, оказалась благодетельницей человечества: болезни, разносимые черной, не только не прекратились, но вспыхнули с новой силой.

Москвичи познакомились с чумой в 1770 году, когда она унесла 80 тысяч жизней. (В то время уже, по всей вероятности, господствовала серая крыса.) В это же время чума посетила Италию и Грецию. Дважды — в 1803 и в 1815 годах — вспыхнула чума в Константинополе, каждый раз унося около 150 тысяч жизней. С 1783 по 1844 год более двадцати раз вспыхивала эпидемия чумы в Египте.

В 1907 году только за одну неделю в Индии погибло 76 тысяч, а всего в Индии за время этой эпидемии погибло не менее полумиллиона человек. Специалисты считают, что от чумы погибло больше людей, чем во всех войнах, происходивших когда-либо на Земле. А ведь крысы распространяют не только чуму, но и многие другие болезни, начиная с туляремии и кончая бешенством. От тифа, разносчиками которого тоже являются крысы, лишь за четыре века погибло не менее двухсот миллионов человек. Известно не менее сорока опасных заболеваний, существованию и распространению которых способствуют крысы и мыши. (Некоторые ученые полагают, что таких заболеваний по крайней мере в два раза больше.)

Но распространение болезней — не единственное преступление крыс перед человечеством. Американские специалисты считают, что одна крыса в год уничтожает продуктов на десятки долларов. Если учесть, что сейчас в США приблизительно 400 миллионов крыс, то убытки от них составляют многие миллиарды долларов в год. А количество этих грызунов не уменьшается.

И ведь такое огромное количество крыс не только в США. Во Франции, например, по очень приблизительным данным, их около 10 миллионов, в Индии же число этих грызунов приближается к 6 миллиардам.

Крысы страшны и своей численностью, и своей прожорливостью. И тем еще, что они практически всеядны. Причем крыса не умеет голодать — она должна быть все время сыта. Широко распространенное выражение «беден как церковная крыса» лишний раз подтверждает, что мы еще очень плохо знаем этих грызунов. Где бы крыса ни жила, пусть даже в церкви, где вроде бы нет никаких запасов, — она всегда «богата», она всегда живет хорошо. Плохо, бедно крысы жить не могут: даже двухдневный «пост» смертелен для них. Если же учесть, что в год одна крыса съедает 15 килограммов продуктов, необходимых человеку, и, кроме того, раз в 5–6 больше перепортит, и все это перемножить на 10 миллиардов (столько, по самым приблизительным подсчетам, живет сейчас крыс на Земле), то получится страшная цифра: только злаков — риса, пшеницы и так далее — крысы уничтожают в год 30–35 миллионов тонн. А ведь они поедают и портят не только злаки! В общем, получается, что каждый пятый или шестой человек, занятый в сельском хозяйстве, работает на крыс.

Крысы уничтожают не только продукты питания. Они могут грызть доски и есть траву, они прогрызают металл и съедают электроизоляцию. Американские специалисты считают, что каждый четвертый пожар, происходящий в США по неизвестным причинам, — это работа крыс, устраивающих короткие замыкания.

А сравнительно недавно в Японии на одной из важнейших магистралей на много часов было парализовано движение — крысы перегрызли изоляцию и вывели из строя систему сигнализации. Неоднократно крысы были виновницами разрушения плотин и дамб.

Трудно перечислить все, что едят крысы. Причем нередко едят самые неподходящие, с нашей точки зрения, вещи, хотя недостатка в еде не испытывают.

У крыс зубы постоянно растут. (Теоретически они могут отрасти за год на 127 миллиметров.) И чтобы не погибнуть, крыса должна непрерывно стачивать зубы. Делает она это, стачивая зубы о зубы. Или она должна постоянно что-нибудь грызть. А это, в свою очередь, значит, что она все время что-то портит.

На первый взгляд может показаться, что крысы очень неприспособленные животные. Ну, на самом деле: зрение у них слабое, слух тоже так себе, ниже среднего — чистых звуков крыса не слышит, а различает лишь шорохи; и цветного зрения у крысы нет, обоняние слабее, чем у многих других животных.

И тем не менее крыса прекрасно приспособлена к жизни.

Начнем с того, что, несмотря на свою всеядность и обжорство, крысы придерживаются точного, правильного и рационального питания — ни малокровия, ни ожирения, ни авитаминоза они не знают. Два американских ученых, наблюдая в лаборатории за питанием серых крыс, давали им одновременно различные продукты, богатые либо витаминами, либо жирами, либо углеводами, либо белками. Крысы могли выбирать что угодно и сколько угодно. И они выбирали такие продукты и в таких количествах, чтоб организм получал все нужные вещества в строго определенной пропорции, наиболее полезной для здоровья.

Рациональное питание сочетается у крыс с дисциплиной — они строго соблюдают законы границ колонии и стараются не нарушать их, ибо это может кончиться для нарушителя трагически.

Сравнительно недавно профессор С. А. Бернетт из университета в Глазго установил, что крысы могут погибнуть от стресса, и стресс очень часто происходит как раз на чужой территории. Причем хозяин территории даже не прикасается к чужаку, а лишь начинает кружить около него, вздыбив шерсть и щелкая зубами. А чужак не пытается ни убежать, ни оказать какое-то сопротивление или хотя бы сделать вид, что готовится к бою, — он падает и лежит неподвижно, тяжело и прерывисто дыша. После этого хозяин территории может уйти по своим делам, затем вернуться и снова совершить ряд угрожающих пассов вокруг распростертого чужака, снова уйти, отдохнуть, опять вернуться — чужак будет лежать на том же месте. Длится это иногда час-полтора, а иногда и несколько часов (с перерывами), но финал всегда один: чужак, так и не сделав попытки спастись, погибает.

Возможно, такое бывает не всегда и не со всеми, но Бернетт утверждает, что это происходит не только при нарушении границ. По утверждению английского ученого, среди самцов крыс существует строгая иерархия. Самцы как бы разбиты на три группы, или три категории. К первой относятся смелые и сильные — господа и повелители, — и перед ними все трепещут, все унижаются, подлизываются к ним. Самцы второй категории тоже сильные, но трусливые. Эта трусость доводит самцов второй категории до того, что они иногда подползают на брюхе к самцу первой категории и вылизывают ему шкурку. Если же «второкатегорник» посмеет ослушаться — повелитель убьет его, как убивают чужака, нарушившего границу: доведет до стресса.

Что же касается крыс третьей категории — слабых, несчастных, то они почти всегда обречены на преждевременную смерть: при любом удобном случае самец первой или второй категории доведет его до стресса.

Видимо, такие отношения избавляют крысиный род от слабых особей, постоянно улучшают его, способствуют выживанию и процветанию.

Ну и, наконец, способствуют выживанию доказанные опытами находчивость и сообразительность крыс. Крысы отыскивают дорогу в самых запутанных лабиринтах даже с завязанными глазами, даже с обрезанными вибриссами — волосками, которые помогают им ориентироваться в пространстве. Они распознают фигурки и рисунки и запоминают их, если понимают, что за «узнавание» положена награда. Многие легенды, которые рассказывают о сообразительности крыс, оказываются реальностью. Например, существовала легенда о том, как крысы транспортируют куриные яйца в свои норы: одна, обхватив лапами яйцо, ложится на спину, а другие тянут ее за хвост. Недавно французские ученые сняли все это на кинопленку.

Рассказывали, что крысы способны добывать масло из бутылки с узким горлышком, опуская туда хвосты и потом облизывая их. Похоже на сказку. Но французский ученый Морис Кейн рассказывает об этом как о факте. Правда, наблюдали за крысами, таскавшими таким образом масло не из бутылки, а из церковной лампадки. Но не только это поражает в крысах: по натуре своей крысы — исследователи, их страстно тянет, интересует все новое, все незнакомое. В то же время они очень подозрительны. Поэтому крыса постоянно ищет новое, а найдя это новое, относится к нему с величайшей осторожностью.

Существовали и другие легенды. Например, рассказывали, что крысы никогда не прикасаются к отравленным приманкам и не идут в ловушки.

Крысы действительно очень осторожны и очень наблюдательны. Заметив что-то мало-мальски подозрительное, они уже обходят ловушки, не притрагиваются к приманкам. Кроме того, как утверждает профессор Корр-Эрст, среди крыс часто находится «смертница», которая пробует отравленную приманку. Остальные крысы какое-то время выжидают и, лишь убедившись в том, что их подруга жива (или погибла), поступают соответственно обстоятельствам. Трудно сказать, насколько это типично для крыс, но французская исследовательница утверждает, что проверила это многократно.

Множество наблюдений, множество опытов, проделанных с крысами, все больше и больше убеждают ученых: эти животные обладают высокоорганизованным нервным механизмом, и он с лихвой искупает слабость зрения, слуха и прочие «недостатки». Он, этот механизм, дает возможность обмануть самого опытного крысолова, помогает запомнить то, чего следует опасаться. Этот высокоорганизованный нервный механизм помогает крысам приспосабливаться к самым различным условиям, помогает выстоять в самой жестокой схватке, делает современных крыс, как говорят ученые во многих странах, суперкрысами. А все это, вместе взятое, превращает крыс в сильных и опасных врагов человека.

 

Кто знает, что произошло бы на нашей планете, если бы не кошки?!

Главный подвиг

 

Мы нарочно так подробно рассказали о мышах и особенно — о крысах, потому что без этого непонятен был бы нам главный подвиг кошки.

Борьба с крысами ведется давно и почти повсеместно. Применяются ловушки и капканы, яды и даже ультразвук. Но крысы — мы видели, на что они способны, — так или иначе избегают опасностей или, понеся урон, быстро восстанавливают свои ряды. Конечно, механические и химические виды борьбы необходимы. Мы не знаем, насколько людские старания снижают темпы размножения крыс, но без этих стараний крыс явно было бы во много-много раз больше. Однако основная борьба с этими грызунами — биологическая.

Мы помним — с мышами боролись в домах приученные зверьки и удавчики. Но хорьки и ласки покинули человеческие дома с приходом крыс. Пришлось и другим, признанным истребителям грызунов, отступить перед нашествием крыс. А те, кто мог как-то с ними бороться, оказались непригодными по другим причинам. Так, например, на Ямайке плантации сахарного тростника буквально уничтожались крысами. Только в одном 1870 году убытки, нанесенные этими грызунами, оценивались в 100 тысяч фунтов стерлингов. Поэтому в 1872 году на Ямайку были доставлены мангусты. Мангусты оправдали надежды: быстро размножившись и освоившись, они в короткое время снизили убытки фермеров почти вдвое. Поэтому мангустов срочно расселили на другие острова архипелага. И там они тоже быстро снизили число крыс, но потом принялись за жаб, птиц, ящериц и из очень полезных зверьков скоро превратились в страшных вредителей.

Нет, ни ласки, ни хорьки, ни мангусты. Кошки и только кошки могли противостоять крысам, могли с ними бороться по-настоящему. И оценил ее человек только тогда, когда почувствовал страшную опасность.

«Особенно сделалась ценной и необходимой для человека кошка, когда… с востока хлынули несметные полчища крыс… Не подлежит сомнению, что именно чрезвычайное развитие этих опасных грызунов вызвало распространение домашней кошки по всей Европе», — писал советский зоолог П. Ю. Шмидт.

Мы уже говорили выше, что, несмотря на все усилия людей и помогающих им животных (в частности, кошек), грызунов на планете огромное количество, и может сложиться впечатление, что люди и кошки бессильны перед ними.

Однако мы не знаем, сколько миллиардов крыс уничтожили кошки за время этой многолетней и упорной борьбы. Ведь не случайно кошек завозили и завозят туда, где их не хватает или нет вовсе. Так, в 1876 году на Новую Зеландию, где не было еще кошек, был доставлен целый большой пароход этих животных. А в 1961 году газеты сообщали, что «состоялась торжественная церемония по поводу отправки пятидесяти кошек на два японских острова для борьбы против полчищ крыс, уничтожающих урожай». Всего же десять тысяч кошек должны принять участие в этих боевых операциях.

Сравнительно недавно «кошачий десант» был срочно доставлен на самолетах на остров Калимантан, где крысы уничтожали посевы риса.

В Колумбии из-за размножившихся грызунов страдают не только посевы — страдают люди, искусанные крысами. Правительство страны регулярно выделяет довольно значительные средства для закупки за границей кошек.

Можно привести еще немало подобных примеров. И ведь это сейчас, когда человечество располагает самыми совершенными способами борьбы с грызунами!

Правда, есть люди — и таких, к сожалению, не так уж мало, — которые считают, что кошки уже переродились, из полезных животных превратились во вредных: стали специализироваться на ловле птиц, причем не только мелких, но и крупных, стали разорять гнезда. Особенно кошки безнадзорные.

Созданная в 1949 году Международная федерация европейских любителей кошек решила тщательно проверить эти обвинения. Она поручила группе зоологов-экспертов проанализировать неучитываемый людьми рацион кошек (то есть выяснить, что самостоятельно добывают и едят кошки).

После длительных и серьезных исследований выяснилось, что даже бездомные кошки питаются в основном мышевидными грызунами, насекомыми, растениями, находят еду в мусорных ямах. Да, конечно, бывает, и гнездо кошка разорит, и птичку поймает. Но статистика показала: в этом можно обвинить лишь пять процентов кошек. Но и они не специализируются на ловле пернатых: птицы или птенцы лишь случайная добыча.

Чешские зоологи проверяли утверждение егерей, что одичавшие кошки якобы, разбойничая в лесу, уничтожают не только мелких, но и крупных птиц. И это обвинение не подтвердилось: в лесу кошки ловят в основном грызунов.

Другие специалисты не обвиняют кошек в разбое. Они согласны, что где-то кошка еще очень активно работает. Но там, где нет мышей, кошки теряют или уже потеряли «квалификацию» — не ловят мышей и крыс, а просто живут в домах ради удовольствия своих хозяев. Да, верно. Сейчас кошки уже не ловят мышей: во многих городах нашей страны идет успешная борьба с грызунами и в ряде случаев кошкам уже нечего делать. И охотничий инстинкт, не поддерживаемый практикой, постепенно угасает. Если же безработными были ее мать и ее бабка, кошка действительно может «деквалифицироваться». Но нельзя забывать другого: сам факт присутствия кошки в доме часто отпугивает грызунов. Значит, уже один факт существования кошки рядом с человеком приносит пользу!

Культа кошки нет сейчас ни в Европе, ни в Азии, ни в Америке. Правда, иногда их награждают символическими медалями, иногда муаровыми лентами и почетными удостоверениями, как сделала это дирекция одной английской фабрики, провожая «на пенсию» кота-ветерана, прослужившего на фабрике 21 год и уничтожившего за это время, по самым скромным подсчетам, 22 тысячи мышей и крыс.

Но заслуги кошки не оценены человечеством по-настоящему. Собакам поставлены памятники. Много памятников. Кошке настоящего памятника нет[3].

Правда, во Франции перед знаменитым Сорбоннским университетом стоит памятник кошке. По инициативе студентов и профессоров поставлен он кошкам, которые помогли людям постигнуть тайны физиологии. Это, безусловно, заслуга.

Но у кошки заслуги перед человечеством гораздо более важные.

Кошке нужно поставить памятник за ее главный подвиг — за уничтожение грызунов.

Мы уже говорили, что грызуны губили урожай и, возможно, земледельцы работали бы только на мышей и крыс. Грызуны, кроме того, что готовы были уморить человечество голодом, объявили ему бактериальную войну и чуть не сделались регуляторами человеческой численности. Если бы не появилась кошка.

Это было в прошлом. Но так обстоит дело и в настоящем. И очевидно, будет обстоять в будущем. Мы уже говорили, что даже самые совершенные средства борьбы не могут уничтожить мышей и крыс поголовно — хоть пять процентов, да останется. А при плодовитости грызунов восстановление прежнего количества — лишь дело времени, причем не такого уж долгого. Кроме того, новые поколения будут уже невосприимчивы ко многим ядам.

Так что кошка была, есть и останется, очевидно, еще долгое время надежным защитником человечества от грызунов. И если она не способна истребить их полностью, то сократить количество мышей и крыс, сдержать их размножение она может.

Заслуги собак перед человечеством огромны. Они «вывели человека в люди». Заслуги кошек — не меньше: без кошек население планеты не достигло бы такой высокой численности.

Нужно поставить памятник кошкам — истребителям грызунов. Не для самих кошек — они и без памятника добросовестно делают свое дело. Памятник кошкам нужен для того, чтобы напоминать людям, как часто — очень даже часто! — они несправедливы и жестоки к этим животным!

 

Колесницы и всадники

 

Долгое время считалось: сначала человек запряг коня, потом сел на него верхом. Так считать были основания: исторический материал — как изобразительный, так и письменный — рассказывал о колесницах, появившихся несколько тысячелетий назад, но ничего не говорил о всадниках. И тем не менее, видимо, все-таки человек раньше сел на коня, а потом запряг его. Мы говорим «видимо», потому что у нас нет документальных подтверждений этого. Но логика и здравый смысл подсказывают: если рогатый скот можно было пасти пешком, то табуны лошадей так пасти уже было невозможно. Поэтому многие ученые высказывают предположение, что впервые лошадь стала служить человеку как верховая. И пользовались ею пастухи. Но, видимо, верховая езда в те времена была явлением частного порядка. И если где-то, кроме мест, где жили индоевропейцы — арии, и появлялись всадники, то опять-таки это было тогда явление не массовое. Массовыми стали колесницы. Это и дало основание историкам считать, что человек, приручив коня, сначала запряг его, а потом уж сел на него верхом.

Когда индоевропейцы двинулись со своих исконных мест обитания и стали расселяться по другим странам, одомашненные кони у них уже, конечно, были. А вот имелись ли у ариев какие-нибудь повозки, в которые этих коней запрягали, — неизвестно. Зато точно известно: такие повозки существовали на Востоке еще задолго до прихода туда ариев.

Были времена, как это ни странно может показаться современному человеку, когда люди не знали колеса! Правда, времена эти очень давние. Уже существовали первые в мире крупные государства Месопотамия и Египет, уже многое было известно людям, многое открыто и придумано, а вот колеса люди не знали. Конечно, были в те времена тяжести, которые надо было как-то перевозить. Но как повезешь, если нет транспорта? И тяжести не возили, а волокли, тянули по земле. Тянули волы, тянули коровы, тянули люди. Тянули просто по земле. Потом эти тяжести стали класть на специальные полозья, вроде лыж. Это, конечно, облегчало передвижение тяжестей, но все равно было неудобно. От трения о землю полозья сильно нагревались, иногда даже загорались. Приходилось специальным людям идти перед полозьями и поливать землю водой.

Фараон, сражающийся на колеснице. Древнеегипетская роспись ларца.

И вот однажды кому-то пришло в голову…

По этому поводу существует много легенд, всяких предположений и версий. Рассказывали, что какой-то фараон или другой правитель в какой-то восточной стране сидел в саду и однажды увидал, как ветер покатил оторвавшийся цветок. Цветок катился, как колесо… И тогда…

Нет, пожалуй, это легенда. Так же, как легенда то, что колесо было придумано жрецами, наблюдавшими катящиеся по небу круги солнца и луны. Просто, возможно, кто-то однажды догадался положить под груз вместо полозьев-лыж круглые бревна. Возможно, этот человек (или эти люди) не придал особого значения своему поступку. Но в тот момент он совершил грандиозное открытие, которое, возможно, стало поворотным моментом в истории человечества, — он изобрел колесо. Дальнейшее уже было делом техники: люди усовершенствовали это бревно — уменьшили его длину, довели его до минимума и увеличили диаметр. Потом кто-то догадался соединить два кружка осью. А кто-то додумался приладить к оси площадку. И появилась повозка.

Это произошло 5–6 тысяч лет назад в странах Двуречья, то есть в странах, лежащих в долинах между двух рек — Тигром и Евфратом.

Но лошади тогда там еще не было, и повозки тянули ослы или быки.

Со временем повозки совершенствовались, и мы сейчас знаем, что с начала третьего тысячелетия до нашей эры в Двуречье существовали уже грузовые и боевые колесницы. Затем они проникли в другие страны. Правда, некоторые историки считают, что повозки были изобретены самостоятельно и в Месопотамии, и на Кавказе, и в евразийских степях. Но, судя по тому, что во всех этих местах повозки были одинаковой конструкции, а также по тому, что их части и детали назывались одинаково, надо полагать, что все-таки центр происхождения у них один.

Другое дело, что колесницы постоянно усовершенствовались. Так, например, если в Месопотамии поначалу колесницы были тяжелыми и представляли собой платформы, на которых находились стрелки, то в Египте это уже были легкие, маневренные повозки, приспособленные не только для стрелков, но и сами по себе являвшиеся грозным оружием. О том, какое значение в древнем мире придавалось колесницам, запряженным лошадьми, мы можем судить по многим фактам. Например, в Египте для изготовления колесниц использовались вяз, сосна, ясень, береза. Если же вспомнить, как справедливо указывает советский ученый Б. В. Ковалевская, что береза не растет южнее Трапезунда и Арарата, то станет ясно, что материал этот доставлялся издалека. А в те времена это была нелегкая задача.

Любопытно и весьма показательно открытие исследователей дворцов на острове Крит — там было найдено около пятисот колесниц. Для чего жителям Крита столько колесниц — непонятно, потому что сам остров гористый и на колесницах там ездить почти невозможно. Немецкий ученый Г. Бокиш высказал предположение (и это, видимо, так и было), что колесницы на Крите изготовляли, чтобы их экспортировать.

Убедительным доказательством значения колесниц и лошадей в то время служат канонические фразы, которыми начинались письма правителей разных стран друг другу: «Я благополучен, да будет благоденствие тебе, твоим женам, твоим друзьям, твоей стране, твоим вельможам, твоим коням, твоим колесницам».

Это и понятно: ведь появление колесниц вызвало, по сути, целую революцию в военном деле. Колесницы становятся главной ударной силой в армиях, они решают не только исходы отдельных сражений — они решают судьбы целых государств.

Прекрасное и точное описание боевых действий колесниц мы можем найти у Гомера — в Европе они тоже активно использовались. Но началась «слава» колесниц в Египте и в Хеттском царстве, которое было некогда ра