Месторождения урана для подземного выщелачивания на Украине.

В 1976 году меня назначили главным геологом партии №17, которая находилась в Кривом Роге. Там впервые за всё время работы в экспедиции сразу предоставили 3-х комнатную квартиру в центре города, в которой до нас жила семья главного геолога партии. База партии находилась на окраине города в 4-х км от нашего дома.

Партия, в которую нас перевели, имела большое историческое значение в открытии урановых месторождений урана в Советском Союзе. Партия №17 первой в СССР стала целенаправленно искать уран и открыла Жёлтореченское месторождение урана в альбититах для горной отработки и Сурское месторождение урана для подземного выщелачивания (ПВ). Добыча урана способом ПВ впервые в мире была разработана и предложена для получения урана на Сурском месторождении в средине прошлого столетия, но тогда не была принята из-за бюрократизма чиновников в ГКЗ СССР. Обидно, что способ ПВ получил широкое распространение лишь во второй половине ХХ века сначала в США, а затем и в СССР. На базе партии №17 возникла Кировская экспедиция в Киеве, а затем и Первый ГЛАВК в Москве. В партии, в начале её деятельности, работали такие крупные геологи, как Кузьменко В. И. – впоследствии начальник Первого ГЛАВКа и первый зам. министра геологии СССР, Белевцев Я. Н. и Котляр В. Н. – академики, Никольский А. П. и Гречишников Н. И. – доктора ГМН и др.

После сдачи в ГКЗ СССР вышеназванных месторождений партия проводила поиски урана без особых успехов сначала в районе Криворожья, затем на всей территории Украины восточнее Кировоградской меридиональной зоны разломов. Было выявлено много рудопроявлений в кристаллических и осадочных породах, но до 1976 года, ни одно из них после оценочных работ не стало промышленным месторождением. В 1976 году партия выполняла предварительную разведку Ново-Гурьевского месторождения урана в буроугольных песчаниках, по геологическим характеристикам аналогичного Сурскому, отработка которого способом ПВ подходила к завершению. ВОСТГОКу требовалось новое месторождение для ПВ. Известно, что себестоимость получения урана при отработке способом ПВ в разы меньше, чем при горной добыче. В связи с этим, работа по разведке и поискам нового для меня типа урановых месторождений представляла большой интерес. Я уходил на работу пешком в 6 часов утра, а возвращался домой после 22 часов вечера. Обычно работали мы вместе с главным геофизиком партии Лейбманом М. Г., старшим гидрогеологом Макаренко Н. Н. и геологом Бовтом И. М. Они работали в партии уже более 25 лет и знали хорошо все ранее выявленные рудопроявления урана и геологию района.

В это время территория Приазовья, где раньше работала партия №29, также была отнесена к партии №17. Бывший главный геолог партии №29 Вархотов В. А. завершал составление итогового геологического отчёта о результатах работ по Приазовью. Ознакомившись с этими материалами, я понял, что партию №29 закрыли преждевременно. Не получили должной оценки даже выявленные ею два рудопроявления урана в буроугольных песчаниках на территории Днепропетровска. По данным пробуренных скважин они после дополнительного изучения могли бы перейти в разряд промышленных месторождений урана для отработки ПВ. Дополнительное изучение рудопроявлений с помощью бурения скважин партия №17  не могла по техническим причинам из-за невозможности переправить буровой станок на другую сторону Днепра. Я предварительно оценил эти рудопроявления и поручил Вархотову подробно описать объекты в отчёте. На этом их перспективы остановились, но я уверен, что объекты надо изучать с целью перевода их в разряд месторождений.

Целенаправленный анализ имеющихся материалов по территории с контрольным бурением поисковых скважин, позволил партии №17 за три года (1976 – 1979 г г) открыть семь месторождений урана в буроугольных песчаниках с перспективой отработки их способом ПВ. Сафоновское месторождение, среднее по масштабам нашей оценки, одно из них, которое экспедиция передала ВОСТГОКу для эксплуатации неофициально, по устной договорённости, за продолжение работ на месторождениях урана в альбититах, не утверждая запасы в ГКЗ СССР в начале 80-х годов. Шесть других месторождений необходимо было дополнительно изучать для определения их промышленных перспектив. По выявленным месторождениям в 1979 году мной был составлен подробный геологический отчет с подсчётом запасов и фактическими данными рудных пересечений по скважинам, который был отправлен спецпочтой в Кировскую экспедицию. Этот отчёт с грифом «СС» с очень ценной информацией по геологии и геометрической привязкой месторождений и рудных залежей в них был кем-то преступно уничтожен. А жаль.

Добыча урана способом ПВ из проницаемых осадочных пород позволила предположить, что таким способом можно добывать уран из проницаемых зон дробления кристаллических пород. Важно только, чтобы уран находился в легкорастворимых минералах. Достаточно высокие концентрации такого урана были установлены в Михайловской зоне разломов, находящейся в 20 км на запад от Кривого Рога. Эта зона северо-восточного простирания, субвертикального падения, длиной несколько километров уходит на глубину более 1000 м при мощности 100 и более метров. Содержание урана в рудных пересечениях скважин в зоне составляет большей частью 0,01 – 0,05 %, редко выше. Учитывая то, что при благоприятных условиях на примере Сурского месторождения уран извлекается из пород ПВ при содержаниях урана в тысячных долях. Михайловская зона разломов с содержаниями урана более 0,005%, после определения прогнозных ресурсов, была отнесена в разряд уникальных месторождений урана с ресурсами сотни тысяч тонн. Лабораторные минералогические и химические исследования проб из керна скважин показали, что ПВ урана из руд месторождения. Однако, проведённый натурный опыт на небольшом участке зоны по ПВ урана показал отрицательные результаты. В это время я в партии не работал, поэтому истинную причину неудачи не знаю.

Я уверен, что выводы о невозможности отработки этого месторождения способом ПВ не убедительны и для их подтверждения требуются дополнительные исследования. Причин для такого утверждения несколько. Только тщательный минералогический анализ керна скважин, пробуренных на участке натурного опыта после его проведения, мог бы решить промышленную значимость Михайловского месторождения урана. При этом, проведение опыта и минералогического анализа надо было бы провести специалистами очень высокой квалификации. Но это было не сделано. Одной, из весьма важных причин, постигшей неудачи получения урана выщелачиванием из руд, могло быть закупоривание цементом трещин, на стенках которых были сосредоточены растворимые минералы урана. Как известно, все скважины по окончании бурения в партии №17 обязательно заполнялись под огромным давлением высококачественным цементом, который по трещинам и порам растекался на большие площади. Естественно, при этом закупориваются все трещины так, что после этого при дроблении образцов, новые трещины появляются не там, где были ранее природные трещины, а в других местах, где их не было. Это связано с тем, что зацементированные объёмы пород с большими трещинами, становятся более вязкими по сравнению с более хрупкими минералами без рудных природных объёмов. Для решения этой задачи необходимо было пробурить несколько скважин на опытном полигоне, поднять и тщательно изучить рудный керн по ним. Выяснить раскрылись ли трещины, на стенках которых находились растворимые урановые минералы и, в каком виде они сохранились после опыта, в том числе и после торпедирования. Проблема Михайловского месторождения урана остаётся важной для КП «Кировгеология» и для Украины. Её могут решить однозначно только специалисты очень высокой квалификации и с большим опытом.

По нашему мнению, способом ПВ, можно добывать: уран, медь, молибден, никель (иногда с торпедированием). А применяя, плавление и возгонку, добывать: ртуть, олово, кобальт, кадмий, марганец, золото, серебро, платину, свинец, цинк, рений и др. Для решения этих задач нужно выполнить исследования сначала в лабораториях.